Текст книги "Великие культуры Месоамерики"

Оахака и побережье мексиканского залива

В нашем кратком обзоре Месоамерики нельзя не рассказать, пусть и в сжатой форме, об Оахаке и хотя бы перечислить основные черты культур побережья Мексиканского залива.

Оахака

Древняя история Оахаки тесно связана с археологическим центром Монте-Альбан, одним из самых впечатляющих в данном районе. Его название используется и для периодизации оахакской археологии. Р. Пинья-Чан выделяет следующие хронологические этапы:

Заселение Оахаки

Монте-Альбан-I

(Поздний доклассический период – 800– 300 лет до н. э.)

Зарождение сапотекской культуры

Монте-Альбан-II

(Протоклассический период – 300—100 гг. до н. э.)

Расцвет сапотекской культуры

Монте-Альбан-III-а и III-б

(Классический период – 100—800 гг.)

Упадок сапотекской культуры

Монте-Альбан-IV и V

(Постклассический период 800—1521 гг.)

Долина Оахаки была колыбелью целого ряда цивилизаций, представленных в различные эпохи в целом неизвестными нам народами.

Митла, Саачила и особенно Монте-Альбан, расположенный неподалеку от нынешней столицы штата г. Оахаки, позволяют нам довольно точно датировать культуры, получившие распространение в Долине до Конкисты. По всей вероятности, Монте-Альбан был заселен предшественниками сапотеков где-то в VIII—VII вв. до н. э. Эти племена соответствовали представителям месоамериканских культур позднего доклассического периода. Видимо, они были археологическими ольмеками, которые начали создавать архитектуру и скульптуру.

В период Монте-Альбан-II благодаря прибытию новых поселенцев, возможно выходцев из Чьяпаса и Гватемалы, смешавшихся с ольмеками, первыми обитателями этих мест, началось развитие культуры, ставшей в дальнейшем сапотекской. Однако эта культура получила свое признание лишь благодаря теотиуаканскому влиянию, распространившемуся в конце Монте-Альбана-II. Культура Теотиуакана значительно превышала уровень развития проживавших там ольмеков и майя.

На последующем этапе, продолжавшемся, вероятно, с IV по VII в., сапотекская культура, зародившаяся в долине Оахаки, получила дальнейшее распространение. Далее следует период Монте-Альбан-IV – эпоха упадка сапотекской культуры. Давление, оказываемое недавно прибывшими племенами – миштеками, вызывает постепенное запустение Монте-Альбана. Митла же, напротив, продолжает развиваться. Однако мы не можем с полной уверенностью утверждать, было ли его тогдашнее население главным образом миштекским или же город населяли сапотеки, испытавшие сильное миштекское влияние.

На последнем, V периоде Монте-Альбана, где-то в 1400 г. бывшая сапотекская столица превращается в огромное кладбище. Это вовсе не означает, что до этого там не было захоронений, однако тогда миштекские вожди приказывали хоронить себя в священном городе и использовали старые сапотекские некрополи. Сокровище из захоронения № 7 Монте-Альбана, одна из богатейших археологических находок мира, подтверждает, что погребение было очень пышным.

Два враждующих народа, сапотеки и миштеки, отчаянно боролись за господство над центральными долинами Оахаки. В результате военных действий сапотеки были почти полностью истреблены, а их остатки были вытеснены в горные районы северо-западной части штата и на перешеек Теуантепек. (Автор допускает здесь явное преувеличение. После миштекского завоевания в долинах Оахаки по-прежнему сохранилось значительное сапотекское население. ) Кроме того, эта борьба привела к появлению класса воинов и росту человеческих жертвоприношений.

Во второй половине XV и в начале XVI в. сапотеки и миштеки объединились перед лицом ацтекской угрозы. Моктесума I (1440– 1469), Ашайакатль (1469—1481) и Ауисотль (1486—1502) проводили захватнические войны, в результате которых первыми потерпели неудачу миштеки. Видимо, во время правления Моктесумы I в долине Оахаки возникло первое военное поселение ацтеков. Кроме того, ацтекский экспедиционный корпус направился на завоевание перешейка. Ему не удалось сразу добиться поставленной цели: прежде чем вернуться в Мехико победителями, ацтеки вынуждены были сломить четырехлетнее сопротивление сапотеков.

Во время прихода испанцев Оахакой правили два представителя ацтекского тлатоани: (Тлатоани – ацтекский правитель государства буквально «оратор» ) тлакочтекутли, командующий гарнизоном, и тлакатекутли, отвечающий за административные вопросы. В 1521 г. испанцы, возглавляемые Диего де Ордасом, завоевали Оахаку и основали Антекеру, бывшую в то время лишь небольшим укреплением, а в настоящее время снова называемую Оахакой.

Доиспанская этнография побережья Мексиканского залива

Область побережья Мексиканского залива можно разделить на три района: уастекский, простирающийся вдоль атлантического склона от реки Пануко до Тушпана; тотонакский – от реки Касонес до реки Антигуа; и район Южного Веракруса, простирающийся от Каташтлы до Коацакоалькоса. Лагуна, расположенная между уастекским и тотонакским районами, соответствует, по терминологии науатль, Науатле. Следует отметить, что информация об этих районах распределяется крайне неравномерно. Так, об уастеках имеются лишь очень ограниченные данные, представляющие, однако, большой интерес. Более богатая информация имеется о тотонаках, особенно об их религиозных верованиях. Данные же о народах, заселяющих южную часть (науа, ольмеко-уиштотин-миштеко-пополоках и михе), настолько ограничены, что позволяют описать лишь отдельные черты их культуры.

Опираясь на данные источников XVI в., изученные П. Кирхгофом, можно перечислить основные черты культуры этой области.

Жители побережья использовали татуировку, брили головы, подпиливали и преднамеренно чернили зубы, подвешивали к носу различные украшения, носили бороду, играли в игру «воладор» («летающий», «полет»), верили в половые прегрешения (богини Тласолтеотл, ягуаров и т. д.) и поклонялись Кецалькоатлю, осуществляли обрезание и самоусекновение плоти, использовали в ритуальных целях каучук. Их год длился 18 месяцев.

Обитатели побережья и перешейка пользовались медными топорами, брали в качестве трофеев человеческие головы или кожу с лица противника. Ритуальной цифрой считалась пятерка.

На всем побережье уделялось большое внимание рыбной ловле и изготовлению тканей, в том числе тканей, украшенных перьями. Жители носили прически в форме короны и вплетали в волосы перья. Строились дома эллипсообразной формы (по Мельгарехо).

Уастекская культура характеризовалась наличием системы родственных связей типа Омаха. Строились дома круглой формы с фундаментами, в них находились захоронения. Число жителей каждого дома составляло примерно 10 человек. Уастеки часто ходили обнаженными. В качестве единственного предмета одежды у мужчин служила набедренная повязка (маштлатль), нередко состоявшая из двух кусков Мужчины носили длинные волосы, заплетенные в косы, красили их в красный, желтый и другие цвета. Синими красками раскрашивалось также и тело, прокалывались носовые перегородки, в которые вставлялись трубочки и перья. Уастеки прокалывали язык рыбными косточками и подпиливали зубы. Они носили головные уборы, нагрудные пекторали и ушные подвески из обработанных раковин. В качестве военных трофеев использовалась любая часть кожи врага, покрытая волосяным покровом, которую носили на шее. Уастеки напивались, делая клизму из пульке.

Большое место в их жизни занимал шаманизм и колдовство, гипноз, лечение при помощи огня и зеркал. Паровая баня отсутствовала. Всеобщим богом считался Пайя (Песнь Пера). Среди уастеков зародились также боги Тласолтеотль – Ишкуина, Кецалькоатль и, возможно, Шипе и Мишкоатль. В качестве декоративных мотивов использовались изображения облаков.

Культура тотонаков характеризуется прежде всего чрезвычайно высоким уровнем развития сельского хозяйства. Кукуруза не сеялась, а пересаживалась из рассады; из листьев различных растений изготавливалась посуда. В качестве ульев использовались большие глиняные горшки. Тотонаки брили головы, пользовались плетеными покрывалами. Их одежда отличалась от южных науа. Жрецы носили длинные сутаны и украшали облачение морскими раковинами. В качестве щитов использовались панцири черепах. Тотонаки верили в божественную троицу, поклонялись Солнцу («чичим» – «тот, кто убивает»), божественному сочетанию земли и кукурузы (возможно, Синтеотлю – Тласотеотлю), звездам (возможно, Кецалькоатлю). В качестве причастия использовалась специальная паста, изготовленная из крови, каучука и семян. Получила распространение игра в «воладор» («полет»). Существовало поверье о молодой богине, которая совращала парней на рынках, а затем их убивала. У тотонаков не было «цомпантли» – мест для жертвенных черепов, увиденных впервые испанцами в Иштакмаштитлане, тотонакско-мексиканском селении. Храмы помогали бедным, а жрецы избирались народом. Народ избирал также и «монахов», доверенных лиц бога Тласолтеотля. Молодожены проводили несколько дней в молитвах и воздержании. Был обнаружен археологический комплекс, включающий три типа скульптурных памятников – «пальмы» (исп. palma – «ладонь»), «топоры» и «ярма», «замки» из резного камня.

В Южном Веракрусе и Коташтле был распространен культ пещер (возможно, Тепейолотля). Ольмеко-уиштотин-миштеки носили разнообразные костюмы и использовали каучуковые сандалии.

В Коацакоалькосе носили одежду из коры и из хлопка. Среди местных жителей получила распространение антропофагия: «Вечером у реки они убивали огромное количество (пленных) индейцев и мыли в реке их кишки, чтобы съесть их за ужином». Трон унаследовала Пайнала, единственная дочь касика.

В Чинантле были построены мосты из лиан. Существовали копья длиной 5 м, небольшие щиты, музыкальные инструменты, изготавливались фруктовые вина. Систему управления возглавлял один человек.

Важно отметить, что многие из этих этнографических черт различных племен побережья Мексиканского залива сохраняются до настоящего времени.

Западная часть Месоамерики

В западную часть Месоамерики входит целый ряд штатов современной Мексики: Синалоа, Найярит, Халиско, Колима, Мичоакан и часть Гуанахуато и Герреро.

В этой обширной области процветали более или менее однородные культуры, из которых выделяется только штат Герреро. Однако, к сожалению, до настоящего времени эта часть страны наименее изучена, и археологические данные о западной части Месоамерики крайне бедны. В этой главе мы расскажем в основном о тарасках, т. е. об археологии и истории наиболее известного и изученного на всем западе племени, жившего преимущественно на территории нынешнего штата Мичоакан.

Доклассический период в Мичоакане

В то время как в Месоамерике возникали, и исчезали различные культуры, о которых мы рассказывали в этой книге, возможно, благодаря своей обособленности запад сохранял полную самобытность. Это спасло его также от длительного господства ацтеков, которые не смогли завоевать значительную часть этой области, в том числе и никогда не сломленных тарасков. Потому и искусство доклассического периода в Мичоакане отличалось от других районов, оставаясь при этом на очень высоком уровне, особенно если речь идет о керамике и об изображении человека.

Наиболее известны два памятника этого археологического периода: Эль-Опеньо в Мичоакане и Чупикуаро в Гуанахуато. Эль-Опеньо – самое древнее из известных до настоящего времени поселений на западе Мексики. Там были обнаружены многочисленные гробницы, выдолбленные в камне, с довольно высоким сводом, позволявшим помещать останки людей и погребальные приношения. Вниз вели три или четыре ступеньки, также выдолбленные из камня. Глубина склепа составляла в среднем 1,5 м.

В этих захоронениях были обнаружены лепные фигурки из глины, сходные с типами «Д» и «С» среднего доклассического периода долины Мехико. Были найдены также наконечники дротиков с вогнутым основанием, серьги из жадеита, крошечный идол из серпентина с ольмекообразными чертами лица, антропоморфные сосуды, бусы из яшмы, сосуды с негативной росписью и т. д. Весь этот инвентарь показывает, что жители Эль-Опеньо находились на высоком уровне культурного развития.

Однако еще более важным памятником на западе является, без сомнения, Чупикуаро, относящийся к позднему доклассическому периоду. Эта археологическая зона довольно обширна и очень разбросана, поскольку образована рядом невысоких холмов, рассеянных по обе стороны реки Лерма и ее притоков. Для того чтобы в захоронения не попадала вода во время наводнений, жители Чупикуаро устраивали их на вершинах холмов. Лучше всех исследован холм Эль-Райо, расположенный между рекой Лерма и ее притоком Эль-Тигре, или Коронео. Было обследовано около 400 погребений людей, 46 скелетов собак и одно скопление костей. Интересно отметить, что приношения находятся только рядом с покойниками, лежащими на спине, в то время как нет никаких пожертвований рядом с теми, кто похоронен лицом вниз. Видимо, это выражение их более низкого положения, а возможно, умершие были пленниками. В качестве погребальных даров можно обнаружить наконечники дротиков, изготовленные из обсидиана, зернотерки, глиняные фигурки, глиняные и костяные подвески, украшения из раковин, ожерелья, орудия труда из кости и камня, музыкальные инструменты – окарины и флейты, разнообразные глиняные сосуды.

Вне всякого сомнения, жители Чупикуаро вели оседлый образ жизни, жили в деревнях и уже начинали строить для своих хижин фундаменты с каменной облицовкой и полы из обожженной глины.

Они выращивали кукурузу, фасоль и тыкву и измельчали кукурузу на каменных зернотерках. Некоторые треножные ступы говорят об употреблении перца и, возможно, хитомате. Они занимались также собирательством, охотой и рыбной ловлей.

В Апацингане, Мичоакан, некоторые особенности культуры говорят о существовании отдельных групп доклассического периода. Это сосуды-триподы сложной формы, а иногда и с изображениями человеческих лиц, как, например, в Чупикуаро, триподы с широкой каймой – резной или наколотой, напоминающие стиль Гуалупиты в Морелосе; приплюснутые фигурки, продолжающие традиции Гуанахуато; сосуды с негативной или фрескообразной росписью и т. д. Все это означает, что доклассический период длился в Мичоакане дольше, чем в других частях Месоамерики.

Тараски

Постепенно выясняются различные факты, связанные с историей и развитием культуры тарасков. В течение длительного периода любой предмет, обнаруженный на западе Мексики, обычно квалифицировался как принадлежащий тараскам. Однако в настоящее время мы можем уже определить более точно границы их распространения и их хронологию.

Культура тарасков принадлежит в основном к историческому периоду, поэтому гораздо легче представить себе картину их исторического и культурного развития, поскольку историки и хронисты оставили относительно богатую информацию о них. Так, благодаря письменным источникам и раскопкам в Иуацио, Мичоакан, нам известно, что где-то в X—XI вв. среди тарасков чувствовалось сильное тольтекское влияние. Это показывает Чакмооль, созданный в тольтекском стиле, и некоторое подобие койота, который служил, возможно, в качестве трона, изготовленного из камня, напоминающего по форме дикого зверя. Оба изделия – типичные образцы тольтекской культуры.

В рукописи из Хукутакато указывается, что тараски научились плавить медь благодаря тольтекским иммигрантам. (Согласно другой гипотезе, искусство металлообработки было принесено в Западную Мексику (в том числе и к тараскам) в X в. из Южной (Колумбия, Эквадор) или Центральной (Панама) Америки морским путем вдоль Тихоокеанского побережья ) По этому источнику, иммигранты обосновались недалеко от медных рудников в бассейне реки Бальсас, на южной границе Мичоакана.

Название «тараски» в действительности означает позднее прозвище, которое ошибочно дали этому народу испанцы, называемые аборигенами при вручении им своих дочерей «тарасками», т. е. зятьями. Правильное же название этого народа «поре» или «пурепечи».

Археологические данные показывают, что в центральной части Мичоакана наблюдаются черты единой культуры. Там встречаются ступенчатые пирамиды, называемые «яката», сочетающие круглые и прямоугольные ярусы (ступени). В качестве строительного материала использовался камень, однако каменная резьба и скульптуры крайне немногочисленны. Для сооружения пирамид использовалась общая платформа. Среди керамических изделий встречаются чаши со стремевидными ручками, носиками и отогнутым краем, чаши с подставками в форме спирали, змеи или различных личин, колченогие большеротые фигурки с ручками на поясе, горшки и чаши, напоминающие по форме тыкву, двойные сосуды на четырех ножках, миниатюрные игрушки и сосуды. В орнаментации преобладает негативная роспись и тонкое лощение черного цвета.

Часто встречаются также глиняные трубки с круглыми, приплюснутыми или спиралевидными мундштуками, крайне редко попадаются пластинки из яшмы, однако изумительны изделия из обсидиана (серьги и губные подвески) и из горного хрусталя, а также ювелирные изделия из золота, серебра и меди, плавка с потерей восковой модели. Существовала кремация покойников. Использовались музыкальные инструменты из кости.

Многие из упомянутых элементов культуры встречаются в Иуацио, Цинцунцане, Хаконе, Кироге, Пацкуаро, Тангансикуаро, Уэтамо и т.д. Влияние тарасков простирается до Гуанахуато, Керетаро, Герреро, Колимы, Халиско, Найярита и части Синалоа.

В конце XIV в король Тариакури создает из трех городов тарасков – Цинцунцана, Пацкуаро и Иуацио – своего рода «империю». (Скорее «царство», а не «империя» ) Столицей этого объединения стал наиболее важный город – Цинцунцан, его влияние заметно усилилось после смерти Икугахе, правителя Пацкуаро.

Наследник Тариакури Тангахоан существенно расширил территорию «империи», его сменили Суанга и Цицик Пандакуаре, известный также как Чараку или наследный принц, умерший в 1479 г. Он покорил царства Сакатоллан, Колиму, Сапотлан, Халиско и Тоналу. В 1462 г. Цицик Пандакуаре сражался против матлальцинков, а в 1479 г. в Тахимарке отразил агрессию ацтеков.

Во время правления его сына Суанги (который носил то же имя, 1479—1519) в Месоамерику прибыли испанцы, и этот король умер от оспы, заразившись от одного из черных рабов Панфило де Нарваэса. Последним королем тарасков был Тангахоан, известный также как Кальцонцин, вынужденный отречься от трона. Так закончилась древняя история народа пурепечи.

Майя

Во всем комплексе месоамериканских культур цивилизации майя принадлежит особое место. Принимая во внимание огромные достижения майя в области математики, астрономии, календаря и искусства, которые достигли невиданной изысканности и совершенства, многим хотелось бы считать эту культуру наиболее высокоразвитой в Месоамерике. Однако в действительности цивилизация майя теснейшим образом связана с общим культурным субстратом, о котором мы рассказывали выше, а во всех ее культурных проявлениях, даже отмеченных печатью глубокого интеллекта, мы можем обнаружить месоамериканские корни.

Культура майя развивалась на огромной территории, превышающей 325 тыс. квадратных километров, примерно там, где в настоящее время находятся мексиканские штаты Юкатан, Кампече, Кинтана-Роо, Табаско, восточная часть штата Чьяпас, большая часть Гватемалы (за исключением узкой полоски Тихоокеанского побережья), Белиз и западная часть Гондураса и Сальвадора. На этой обширной территории представлены самый разнообразный климат, растительность, рельеф, т. е. встречаются различные экологические системы, служившие защитой майя с незапамятных времен.

Территорию, на которой находятся вышеупомянутые экологические системы, можно разделить на три основные природные зоны. Одна из них образована горными цепями и расположенными среди них плоскогорьями и носит название Центральноамериканской Кордильеры, выдвинувшейся полукругом к юго-западу, югу и юго-востоку. В состав другой зоны входит внутренний бассейн гватемальского департамента Петен, близлежащие долины, окруженные холмами, а также южная часть полуострова Юкатан. Третья зона включает равнинную, просторную, покрытую известняком, заросшую кустарником и травой северную часть этого же полуострова.

Фактически в состав майя входили различные, но сходные по своему этническому составу группы с более или менее близкими физическими чертами, говорившие на различных языках, образующих единую лингвистическую ветвь (до настоящего времени в этом районе говорят на 24 майяских языках) и унаследовавшие одну и ту же культуру, для которой, однако, были характерны некоторые региональные особенности. Наиболее важные майяские языки – чоль, чонталь, целталь, цоциль, хакальтеко, мам, киче, какчикель, кекчи, мопан, лакандонский и юкатанский – объединяются в языковые семьи, образующие единую лингвистическую ветвь майя. Следует также отметить, что на одном из майяских языков, уастекском, с давних времен и до настоящего времени говорят в одном из районов северной части штата Веракрус, и пока еще точно неизвестно, как попали туда носители этого языка, эмигрировавшие с территории майя еще до возникновения собственно цивилизации майя. Видимо, это произошло примерно за 1200 лет до н. э. Уастеки были не единственными эмигрантами, однако только они вышли из области будущего обитания майя; другие выходцы из этих земель также покинули указанный ареал в незапамятные времена, однако, как показали лингвистические данные, они остались, или, говоря иными словами, «устроились» на этой же территории. По предположению лингвистов, община протомайя существовала за 2500 лет до н. э. на территории, где в настоящее время находится область Уэуэтенанго (Гватемала). Члены этой общины говорили на едином языке протомайя, который постепенно дифференцировался и вынуждал носителей различных диалектов эмигрировать. Именно они и определили ареал майя. Исключение составляют, как мы уже говорили, уастеки, ушедшие далеко за пределы указанной территории.

Хронология цивилизации майя в общих чертах соответствует периодизации Месоамерики, однако вследствие целого ряда причин, о которых мы расскажем несколько позже, историю майя можно разделить на более четкие этапы. Важно также отметить, что черты доиспанских поселений более или менее сходны во всей этой суперобласти. В течение долгого времени археологи считали, что обнаруженные церемониальные центры не имели постоянных жителей, а помещения внутри зданий служили жрецам для отправления различных обрядов. Однако современная археология доказала, что вокруг церемониальных центров постоянно проживали жрецы и знать. Их дворцы нередко строились в большом числе в непосредственной близости от храмов.

В течение многих лет археологи предпринимали попытки изучения и исследования этих «церемониальных центров». Существует довольно обширная информация о них и об образе жизни господствующих классов, однако крайне мало известно о зависимых классах, например о земледельцах, которые своим трудом содержали власть имущих. В последние годы усилия археологов, занимающихся изучением культуры майя, направлены на изучение именно этой стороны цивилизации. Новое направление исследований предоставило данные, коренным образом изменившие наши представления о хронологии майя.

Так, в районе Куэльо на севере Белиза (практически на территории Петена) во время недавних раскопок обнаружены деревянные изделия, датируемые при помощи радиоуглеродного метода 2750—2450 гг. до н. э. Это говорит о том, что культура майя по крайней мере на тысячу лет старше, чем предполагалось ранее.

Полученные данные вызывают трудности хронологического порядка и создают исторические проблемы, поскольку в течение длительного времени ольмекская культура считалась прародительницей ряда культур, в том числе и майя; предполагалось, что майя восприняли основы ольмекской культуры, положившей начало их дальнейшему развитию. По данным же исследования, проведенного Норманом Хаммондом в Куэльо, культура майя почти на тысячу лет старше ольмекской. Этот факт значительно усложняет наши представления об истории континента и требует дальнейших дополнительных исследований для установления истины. Сам Хаммонд подчеркивает, что один сезон археологических раскопок в Куэльо прибавил целое тысячелетие к культуре майя и более 1500 лет к предыстории равнинных территорий Месоамерики. Кроме того, установление столь ранней даты для начала формативного (доклассического) периода культуры майя заставило исключить цивилизацию ольмеков как фактор, влияющий на культуру майя, и даже предположить возможность воздействия майя на зарождающееся ольмекское общество.

Ранее, еще до обсуждения проблем, вызванных раскопками в Куэльо, мы уже упоминали о существовании наиболее точной периодизации, обусловленной целым рядом причин. Две из них являются самыми существенными. Во-первых, благодаря интенсивным раскопкам на территории майя получен богатый и разнообразный керамический материал, предоставляющий огромные возможности для использования стратиграфического метода при датировании древних культур; кроме того, многие даты установлены, и при помощи радиоуглеродного метода. Во-вторых, чрезвычайно важно отметить тот факт, что благодаря письменности майя удалось интерпретировать абсолютное большинство иероглифов, используемых майя для периодизации времени, и соотнести их календарь с европейским летосчислением, сначала юлианским, а затем и григорианским, с точностью, позволяющей найти эквиваленты в днях и месяцах. С этой целью используются две корреляции: корреляция «А», установленная Гербертом Спинденом и отодвигающая все события на 260 лет назад по сравнению с корреляцией «Б», носящей название Гудмена – Мартинеса – Томпсона, по имени предложивших ее специалистов. Последняя представляется нам наиболее приемлемой, так как она в большей степени соответствует другим системам датирования.

Поскольку майя датировали при помощи своей хронологической системы стелы, росписи и даже керамические изделия, прочтение этих иероглифов дает возможность установить точную дату многочисленных исторических событий и образцов материальной культуры. Благодаря топонимическим иероглифам можно установить имена, даты рождения, царствования и смерти важнейших исторических личностей в различных городах майя. В общих чертах более или менее точно мы можем рассказать о событиях, происходивших в таких городах, как Тикаль (Гватемала), и привести этапы их исторического развития.

В соответствии с данными Эрика Томпсона, Крупнейшего специалиста по культуре майя, историю этой цивилизации можно разделить на ряд периодов.