Текст книги "Шериф с Мэр-Ривер"

Глава одиннадцатая

Девушка и глазом не моргнула.

– С чего ты взял?

– Я убежден, что ты это сделала.

– В любом случае это не мешает нашим планам.

Тим представил себе, как аукнется в городе такое известие. Если жители Мэд-Ривер узнают или даже догадаются о том, что она сделала, скорее всего, они захотят вздернуть своего шерифа или, по крайней мере, вымазать в дегте, обвалять в перьях и выгнать из города. Что ж, пусть считают, что Вульф и в самом деле сбежал.

– Это было неостроумно с твоей стороны, – сказал он.

– Я не могу позволить, чтобы они убили его.

– Давай немного изменим твою версию. Скажем, что я вернулся сюда и обнаружил тебя запертой в камере. Иначе они спросят, почему ты промолчала о том, что он сбежал.

– Тебе незачем покрывать меня, – сказала она натянуто.

– Я не обязан, но буду, – сказал он, тяжело вздохнув. – Вот что значит – выбрать шерифом женщину!

– Я знала, что делала, Тим! – в ее голосе прозвучало упрямство.

Он ободряюще похлопал ее по руке:

– Я знаю.

– Ты такой же, как и другие! Тебя не беспокоит, что с ним случится, потому что он индеец.

– Ладно-ладно, – сказал он устало. – Посмотрим, что получится. Обрадуем город известием, что Вульф сбежал.

Версия Тима была далеко не безупречна, но он приложил все усилия, чтобы Мэд-Ривер в нее поверил. Бегство Вульфа стало сенсацией и поводом для изрядных волнений в некоторых кварталах города.

Например, весьма обеспокоенный Флэш Моран явился в тюрьму с требованием особой защиты для него самого и салуна «Счастливчик Паломино». Алмаз в переднем зубе шулера сверкал и переливался, пока он, заикаясь от волнения, передавал свою просьбу. Заметив в углу офиса Тима, Флэш демонстративно повернулся к шерифу:

– У Вульфа особые счеты ко мне и к салуну. Так что теперь я – в опасности.

Сьюзан спокойно спросила:

– Что это у него за причина так сильно ненавидеть тебя, Моран?

– Он псих! Разве этого недостаточно? Он ненавидит людей!

– Не замечала, – сказала Сьюзан.

Шулер впился в нее взглядом.

– Я знаю, что ты и твой дружок-помощник не любите меня, – сказал он. – Но я имею право на защиту, как и любой другой гражданин!

– И получишь ее, как и любой другой, – подтвердила Сьюзан.

Флэш Моран постоял некоторое время в нерешительности и, сердито глянув на обоих, вышел. В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь жужжанием мухи за оконным стеклом.

Сьюзан слегка улыбнулась:

– Твой старый друг, кажется, обеспокоен.

– Вижу. А я-то всегда полагал, что он и Вульф – в хороших отношениях.

– Так думала и я, – согласилась она. – Может, за этим стоит кто-то еще, кого он боится и о ком не хочет говорить?

– Возможно.

– Думаю, мы должны глаз не спускать с Морана и выяснить, с кем он встречается, – предложила Сьюзан.

Прошло несколько дней – относительно спокойных, если не принимать во внимание ссору с перестрелкой, в которой один из соперников был ранен в руку, да пьяные выходки в салунах. У Сьюзан было в обычае к утру выгонять пьяниц из тюрьмы – как только протрезвеют. Всякий раз, по возможности, она взимала с нарушителей порядка штраф. Обычно в тюрьме оставалось кое-какое имущество тех из них, кто с наличными знакомства не водил. Это избавляло город от необходимости платить за прокорм целой уймы праздношатающихся личностей. Тим обычно одобрял ее методы.

Во время окружного судебного разбирательства над теми двумя, что устроили дуэль на револьверах перед «Счастливчиком Паломино», председательствовал Юдж Гордон Парсонс. Когда приговор был оглашен и штраф взыскан, судья распустил суд, задержав шерифа и Тима, чтобы прочитать им нотацию.

– Я не стану мириться с расхлябанностью, которая привела к побегу из тюрьмы, – предостерег их старик. – И если Вульф не будет арестован, придется произвести замену в личном составе…

Сьюзан вежливо выслушала его и пообещала:

– Мы сделаем все возможное, Юдж!

Старик посмотрел на нее с подозрением:

– Удивлюсь, если окажется, что вы что-то можете… На улице Тим сказал ей:

– Уверен, что он знает, что Вульфа отпустили.

Сьюзан пожала плечами:

– Тогда ему известно: мы знаем, кто в ответе за налеты. А доказать он ничего не может.

– Такой день может наступить, – предостерег Тим.

Если бы он знал, какой оборот примут события…

Несколько дней кряду судью не было видно в городе. Банкир Нильсон явился к шерифу и потребовал, чтобы двери в доме судьи взломали.

– Парсонс пропустил уже несколько встреч со мной, – объяснил он свое требование. – Всякий раз, когда я посылаю к нему посыльного, оказывается, что дверь дома, где живет судья, заперта. Что-то тут не так.

– Мы проверим, – пообещала Сьюзан.

Тим скакал рядом с шерифом. Он знал, что судья был холост и славился как скряга: жил экономно, даже кухарку не держал. Его часто видели в дешевых ресторанчиках. В городе поговаривал и, что даже там он всегда выбирал из меню самое дешевое блюдо.

Действительно, все двери в доме судьи оказались заперты. Но Тим отыскал вход в погреб, откуда шла лесенка в комнаты. Он предложил Сьюзан выбор: подождать во дворе или идти вместе с ним.

– Пойду с тобой, – решила она.

Тим подозревал, что смерть пришла к старику во сне. Он держался на расстоянии от девушки, идя впереди, когда они поднялись в основные жилые комнаты. Чтобы уберечь Сьюзан от неприятного зрелища, Паркер пошел первым. И правильно сделал. Судью они обнаружили на полу его кабинета.

Тим поспешно вытолкал Сьюзан из кабинета, едва она заметила окровавленную фигуру на полу маленькой, темной комнатки. Обстоятельства смерти были почти идентичны тем, что имели место при убийстве Трента: судья был заколот хорошо рассчитанным ударом кинжала; его скальп валялся на полу.

Сьюзан прислонилась к стене в передней. Она была близка к обмороку. Тим предложил ей руку для опоры. Но не удержался, чтобы не сказать:

– А ты отпустила Вульфа…

– Я не верю, что это сделал Вульф.

– Кто же тогда?

– Не знаю, – призналась она.

– Ох, не обрадуется банкир Нильсон…

Он оказался прав. Банкир немедленно нанял пару крутых парней, чтобы те охраняли его день и ночь. Вот было зрелище – Нильсон, едущий в кабриолете по главной улице, а по обе стороны от него – двое конных стрелков!

Тим полагал, что через неделю-другую из столицы штата прибудут крупные чины, чтобы расследовать серию убийств в Мэд-Ривер, а заодно выгнать обоих – его и Сьюзан – с их должностей. Наверняка банкир отправил соответствующую телеграмму властям.

Но Сьюзан в это не верила, полагая, что Нил Нильсон не отважится взывать к высоким инстанциям: а вдруг следствие обнаружит его причастность к налетам?

– Он не рискнет, – настаивала она.

– По крайней мере, мы знаем, что убийца – Вульф, и можем быть настороже, – сказал Тим.

– Убийцей может оказаться любой. И, вероятно, это – не индеец. Снятие скальпов – только отвлекающий маневр. Нас пытаются сбить со следа.

– А по-моему, только индеец пойдет на столь кровавое дело, – возразил Тим. – Такой способ – не для белого человека!

– Снова твои предрассудки…

– Пусть мои предрассудки тебя не волнуют. Я уезжаю из этого города.

…Однажды ночью, патрулируя по городу, Тим проходил мимо лавки, где обосновалась миссия преподобного Абеля. Дверь открылась, пропуская небольшую группу верующих. Тут были несколько детей, индианок, деревенских женщин в чепчиках и пара пьяниц, которых он замечал раньше клянчащими выпивку возле салунов.

Когда прихожане разбрелись, в дверях появилась Сабрина Грей. Увидев Тима, она улыбнулась:

– Где ты пропадаешь?

– Дела, – ответил он. – Ты же знаешь: у нас – еще одно убийство.

– Да, – сказала она, помрачнев. – У меня тоже хватает проблем. Отец болен, и я выполняю его обязанности.

– Видел я твою паству, – сказал он.

Она вздохнула:

– К нам идут лишь дети и безнадежно опустившиеся…

– Надеюсь, твой отец болен не очень серьезно?

– Трудно сказать… Доктор, видимо, не в состоянии выяснить, что с ним. Отец очень похудел, его мучают боли. Доктор давал ему лекарство, но не видно, чтобы отцу стало лучше.

– Мне очень жаль…

– Может быть, зайдешь на минуту? Отец радуется, когда видит друзей…

Тиму не хотелось обидеть девушку и ее отца, и он согласился,

– Он в своей спальне, – обрадовалась Сабрина и повела Тима в задние комнаты.

Спальня священника была совсем крошечной. Свеча мерцала на стареньком кухонном шкафу. Шкаф и кровать – вот и вся обстановка.

Священник тихо лежал на спине с закрытыми глазами. Тим был потрясен тем, как изменился его внешний вид: священник совсем исхудал.

Сабрина склонилась к больному:

– Отец, это Тим Паркер. Он заглянул поговорить с тобой.

Священник открыл глаза и слабо улыбнулся:

– Прекрасно… Это ты, Тим?

– Жаль, что вы больны, сэр, – почтительно сказал Тим.

– Да, досадно, – согласился пастор. Он с любовью посмотрел на Сабрину. – Как бы то ни было, моя дочь понимает, что наша работа не должна прерываться. Чудесно, не правда ли?

– Да-да.

– Я беспокоюсь, что могу не закончить наше дело, – сказал проповедник. – Но Сабрина доведет его до конца. А потом и я окрепну настолько, чтобы помогать ей.

– Так и будет, – сказал Тим.

Больной, казалось, снова погрузился в сон. Наверно, доктор дал ему изрядную порцию болеутоляющего. Тим тихо вышел.

Сабрина ждала его возле дома.

– Как ты думаешь, он очень болен? – спросила она.

– Он ослаб, но прибавит в весе, когда пойдет на поправку, – обнадежил ее Тим.

– Я надеюсь, – сказала она, но чувствовалось по голосу, что она в это не верит.

– Если ему станет хуже или тебе понадобится помощь – ты знаешь, где меня найти, – напомнил Тим. – Держи меня в курсе, как он будет себя чувствовать.

– Хорошо, – пообещала она, закрывая за собой дверь миссии.

Тиму было жаль девушку. Расстроенный, он направился в «Счастливчик Паломино».

В последнее время он регулярно посещал это место. Флэш Моран не препятствовал его вторжениям. Чувствовалось, что теперь шулер был даже рад видеть его. Казалось, оба – и Моран, и банкир – жили в смертельном страхе перед Вульфом. Чем же они заслужили такую ненависть метиса?

Тим вошел в шумный зал и, заметив свободное место возле бара, заказал виски. Как обладателя шерифской звезды, его везде и всегда обслуживали бесплатно. Едва Тим осушил свой стакан, как его плеча коснулась чья-то рука. Он обернулся и увидел Флэша Мора на.

На этот раз это был не прежний, воинственный Моран. Перед Тимом стоял запуганный, надломленный человек. Говорил он невнятно, глотая слова.

– Всегда рады видеть тебя у нас. Паркер.

– Приятно слышать, – сказал Тим, заметивший, что Моран пьянее, чем когда-либо.

Глаза, красные от полопавшихся сосудов, изучали Паркера:

– Не держишь обиды?

– Нет, – заверил Тим.

– Хорошо! – сказал шулер с пьяной торжественностью. – Я рассчитываю, что ты схватишь этого сумасшедшего Вульфа. Город рассчитывает на тебя!

– Я знаю.

Моран царственно поднял руку:

– Я думаю, ты получишь вознаграждение – большой куш!

– Благодарю, – сказал Тим сухо. – Я это запомню.

Слегка качнувшись, Моран готов был двинуться дальше, но тут, взглянув на двери салуна, попятился в нерешительности.

Тим заказал вторую порцию, выпил и хотел было уходить, когда к стойке бара рядом с ним присел Сэм Смит.

Старик сказал:

– Как только я тебя увидел, сразу решил угостить тебя.

Тим улыбнулся:

– Я уже пропустил пару стаканчиков… Я ведь помню: выпьешь с тобой – и тут же влипнешь в историю…

Сэм Смит расхохотался:

– Скажешь тоже! – и заказал виски для двоих. Оглядев салун, он спросил:

– Где Моран?

– Слишком пьян, чтобы показываться на глаза, – сказал Тим. – Он только что поплелся отсюда.

Седой старатель скривился:

– Плохи дела! Когда такой парень, как он, ударяется в пьянку, значит у него сдают нервы. А шулер, который потерял выдержку, – мертвец…

– Это страх стать мертвецом толкает его на пьянку, – возразил Тим.

– Да ну?!

Тим кивнул.

– Моран уверен, что Вульф явится и за ним.

Старик хитро улыбнулся:

– Если верить рассказам, то индейцы действуют ловко и аккуратно – ну прямо, как цирюльник, бреющий клиента наголо. Знаешь, как это делается? Сначала – ровный разрез вокруг головы, чуть выше глаз. Прямо через кожу и мускулы проходит нож, и затем индеец слегка ударит по макушке, оторвет здесь кожу, зажмет зубами – и сорвет всю верхушку с головы! – он захохотал.

Тим почувствовал тошноту.

– Я видел их обоих. Твой рассказ напомнил об этом. Безобразное зрелище!

– Краснокожие думают, что со скальпом забирают у врага силу. В свое время я много раз видел, как снимают скальп.

– Я полагаю, у Морана есть причины бояться, – сказал Тим.

– И у жирненького Нильсона! Они мне говорили, что у них есть специальная охрана, – Сэм хихикнул. – Да только это не поможет, если индеец решит расквитаться с ними.

– Как ты думаешь, что толкнуло Вульфа на эти… шалости?

– Разве индейцу нужна причина? Те сиу, что служат мне, ведут себя смирно. Но меня не удивит, если они вдруг возьмут да и прикончат меня.

– Тогда почему ты держишь их при себе?

– Главным образом потому, что не могу уговорить кого-нибудь еще остаться со мной, – сказал старик со смиренным видом. – Кроме того, я – старик, мне уже нечего бояться.

– Не каждый из нас – такой фаталист…

– Я люблю тебя, Тим. И всегда любил. Даже когда ты прислуживал Тренту.

– Это длилось недолго.

– Тебе больше нравится быть помощником шерифа?

– Это значит только то, что я со своим револьвером – на стороне справедливости. Мне нравится, что я с полным правом могу вытащить свой сорок четвертый в любой момент.

– Ты живешь в несправедливой стране, сынок, – заметил старик.

– Были годы, когда я вообще не брался за револьвер, – сказал Тим. – У меня было собственное ранчо…

– Пока индейцы не пришли в твою мирную долину и не прикончили твою жену. Ты говорил мне. И я не виню тебя за чувства, которые ты питаешь к краснокожим.

– Лучше бы я об этом не говорил.

– Извини… Кстати, не могу понять, как ты, при твоем отношении к индейцам, позволил Вульфу смыться?

– Я ничего не мог поделать. Это случилось, когда меня не было.

– Ну что ж, надо бы выпить, раз есть повод. Как же я сразу не постучался в эту дверь!

– Не постучался? В какую дверь? – не понял Тим.

– Это же так просто – почему краснокожий сбежал! – сказал старик, подмигнув, и заказал виски.

Тим встревожился. Если старый золотоискатель догадался, что Сьюзан намеренно освободила Вульфа, «достучаться» до истины смогут и другие. Тогда и Тиму, и Сьюзан придется несладко.

– О чем это ты, Сэм?

– Я знаю, что Сьюзан тебе очень дорога, так что помолчу пока. А ты, когда увидишь ее, передай, что Сэму Смиту известно, почему она не удержала этого полукровку под замком.

– Она не поймет.

– Думаю, поймет, – хитро сказал старик, подтолкнув Тима в бок. – Во всяком случае, попытайся.

Тим вышел из салуна с легким головокружением. Нет, не виски подействовало на него. Старик знает о Сьюзан что-то такое, чего не знает он. Что-то не слишком приятное.

Он быстро закончил обход. Когда он вошел в офис, Сьюзан удивленно взглянула на своего помощника:

– Чем ты взволнован?

– Так сильно заметно?

Он сел на край ее стола.

– Я встретил старого Сэма Смита, и он сказал кое-что… кое-что о тебе.

– Что же он сказал?

– Сказал, что знает, почему ты не стала держать Вульфа за решеткой. И сказал это так, словно тут есть некая тайна.

Она с горечью улыбнулась.

– Полагаю, что есть.

– Он сказал, что ты объяснишь…

Сьюзан поднялась.

– Я должна была сказать тебе раньше… Но я знала: тебе это не понравится.

– Что? – спросил он резко.

– Мое происхождение. Я – на четверть сиу.

Глава двенадцатая

Тим стоял ошеломленный.

– Почему ты не сказала мне это прежде?

Она посмотрела с упреком:

– Я знаю, как ты относишься к индейцам… Ко всем индейцам. Я хотела, чтобы ты полюбил меня.

– Это бы никак не повлияло на мои чувства к тебе. Я должен был знать. И многие в Мэд-Ривер, кроме старика Сэма, знают об этом?

– Не думаю. Сэм был другом моего отца. По крайней мере, отец жалел старика. Однажды ночью, когда они беседовали здесь, папа обмолвился, что его мать была чистокровная сиу.

– Старый Сэм этого не забыл, – обеспокоенно сказал Тим. – Теперь он намекает, что у тебя была причина симпатизировать Вульфу.

– Может, он прав. Я сочувствую индейцам. Я думаю, что переселенцы несправедливы к ним.

– Мы можем лишь надеяться, что Сэм не скажет об этом кому-нибудь еще. Если по городу пойдут разговоры об индейской крови в твоих жилах – трудно сказать, что из этого выйдет…

– Решат, что я помогла Вульфу сбежать?

– Возможно.

– Подождем – увидим.

– Между тем этот сумасшедший полукровка остается на свободе и наводит на горожан страх. Флэш Моран подходил ко мне сегодня. Он настолько боится, что до полусмерти надирается виски.

– Подходящий конец для такого, как он, – сказала Сьюзан.

– Я не переживаю за Морана. Но вот за нас с тобой…

– Сэм не станет болтать. Он сказал только тебе, и то потому, что был слишком пьян.

– Хорошо бы так, – сказал Тим мрачно. Он припомнил, что старый старатель все еще продолжал пить, когда он покидал салун. Трудно сказать, с кем он еще будет болтать и что еще скажет…

В тот день, когда вдова Лайонела Мейсона и ее дети покидали ранчо, проданное синдикату, Тим был вызван в офис банкира Нила Нильсона. Толстяк, последний из дьявольского трио, на которое когда-то работал Тим, был весь в нетерпении.

– То, что я хочу сказать, займет немного времени, помощник шерифа.

– Ничего не случилось?

Толстяк невесело рассмеялся:

– Глупый вопрос. Ты ведь знаешь, что я больше никуда без охраны не выхожу, и еще спрашиваешь!

– Мы пытаемся выкурить Вульфа, – сказал Тим.

– Хотелось бы верить.

– Мы ищем.

– Откровенно говоря, мне надоело ходить вокруг да около. Поговорим прямо. Меня не удовлетворяет нынешний шериф или, скажем, то, как она работает, Я никогда не жаждал видеть ее на этом посту. Курам на смех! А теперь, раз уж она не в состоянии обеспечить нам защиту от индейцев, я целиком за то, чтобы сменить шерифа.

– Понимаю, – сказал Тим.

– Ее должность мог бы получить ты, Паркер. Забудем прошлое. Ты искусно владеешь оружием, и я бы хотел, чтобы ты был на моей стороне. Все, о чем я прошу, – это чтобы ты прикончил Вульфа до конца недели. Достаточно приемлемый срок для тебя. Я уверен, что ты догадываешься, где он прячется. Просто поджидаешь верного случая, да, Паркер?

Тим пытался сдерживать свое отвращение к банкиру.

– Я поразмыслю.

– Я знал, что ты меня поймешь, – сказал, повеселев, Нильсон. – Назначать нового шерифа буду я. Если им станешь ты, могу обещать тебе богатое будущее.

– Каким образом?

– Железная дорога приближается к нашему округу, Паркер. А с ней – более чем достаточно зелененьких для всех нас. Подожди, сам увидишь! Я буду управлять всем округом – вместе с тобой. Ведь ты сделаешься моей правой рукой…

– Соблазнительно.

– Дело всей жизни, Паркер! Не отказывайся.

– А как быть со Сьюзан Слейд? – спросил Тим. – Где она пристроится?

– Об этом я пока не думал. Если ей повезет – отпустим на все четыре стороны. Здесь она мне не нужна.

– Мне не хотелось бы, чтобы с ней что-нибудь случилось.

– Ей-то все равно, что случается с другими! – почти провизжал банкир. – По ее милости я – в списке смертников.

Тим задал тот же вопрос, который задавал когда-то судье:

– Почему? Что имеет Вульф против тебя?

Нильсон скорчил гримасу.

– Он вбил себе в башку, будто мы мало заплатили ему за кое-какую работу. Но, по правде, ему заплатили больше, чем он стоил.

– Ему заплатили столько, сколько обещали? Или нет? Индейцы уважают людей, которые держат свое слово.

– Ты вдруг заговорил так, словно влюбился в индейцев! Кто-то обратил тебя в другую веру?

У Тима кровь прилила к лицу:

– Нет. Просто интересуюсь фактами. Если ты нарушил слово, данное Вульфу, – жди неприятностей.

– Теперь это ничего не значит, – сказал банкир. – Ты и я – мы заодно. Ты покончишь с полукровкой, а я сделаю тебя шерифом.

– Полагаю, что управлюсь, – сказал Тим, поднимаясь. – Это все?

– Все, Паркер. Я заметил, что ты ловкий парень, с той самой ночи, когда впервые увидел тебя в офисе Трента. Теперь у тебя есть шанс доказать это. Нет нужды приводить сюда Вульфа живым. Пуля между глаз – этого хватит.

– Если я что-либо обнаружу, дам тебе знать, – сказал Тим.

Из банка он возвращался в унылом настроении. Нильсон надеялся, подкупив его, перехитрить Сьюзан. Никакие деньги не толкнут Тима на предательство. И подыгрывал он жирному банкиру только для того, чтобы он не сделал такое же предложение кому-нибудь другому. Нильсон затевает грязную игру…

А насчет того, что Тим переменил отношение к индейцам… Тут банкир попал в точку. Жизнь показала Паркеру, что у любого народа – свои негодяи и свои праведники. Нелепо взваливать на целый народ вину за выходки нескольких человек.

Возле миссии Абеля Грея стояла группа опечаленных детей и стариков. Тим подозвал одного из мальчиков и спросил:

– Что тут происходит?

– Священник умер, – сказал мальчик, чуть не плача.

Тим передал Сьюзан горестное известие.

– Как стыдно, – расстроилась она. – Я должна навестить Сабрину.

– Обязательно, – согласился Тим.

– Что же теперь будет? Она не управится без отца.

– Справлялась же она до сих пор…

– Но отец, пусть даже больной, был рядом. Теперь же у нее никого не будет, если… – она осеклась.

– Если – что?

– Если она не найдет себе супруга. И побыстрее. Как насчет тебя, Тим? Я знаю: ты ей нравишься…

Тим вздохнул:

– И она мне нравится. Прекрасная девушка! Но я никогда ее не любил…

– Продолжаешь отгораживаться от чувств?

– Может быть… Нет, не уверен.

Они навестили Сабрину вдвоем. Тим сказал убитой горем девушке, что прихожане преподобного обязательно оплатят ей дорогу обратно на Восток. Сабрина, казалось, была готова покинуть штат, где ее отец провел свои последние дни.

Похороны проповедника собрали удивительно много людей, и Сабрина услышала множество слов сочувствия.

Неделя заканчивалась, а Тим еще ничего не сделал, чтобы продолжить игру, начатую банкиром. Ведь Нильсон ждал известия, что с Вульфом покончено…

Ночью, во время обхода, Паркер решил зайти в банк и поговорить с Нильсоном, который частенько возвращался туда даже ночью. Окна на фасаде были темны, но откуда-то из .глубины офиса пробивался свет.

Тим слез с лошади, привязал ее к столбу и толкнул переднюю дверь банка. К его удивлению, дверь отворилась. Тим постоял в раздумье: где же охранники, нанятые банкиром? Нильсон всегда брал их с собой, едва наступала темнота… Тим бросился к кабинету толстяка.

Луч света пробивался через приоткрытую дверь. Распахнув ее, Тим увидел то, чего следовало ожидать. Нильсон сидел за своим столом и, не мигая, смотрел на вошедшего широко раскрытыми, полными ужаса глазами. Голова толстяка была аккуратно оскальпирована, и кровь капала на пол. Толстяк только выглядел, как живой.

Вульф свел счеты с последним из троицы. Оставался только Флэш Моран!

Охранников Тим обнаружил во дворе. Оба были пьяны и плели что-то про бутылку с ромом, которую обнаружили в одной из своих седельных сумок.

Сьюзан не пошла в кабинет. Тим посвятил ее во все детали на улице. Когда он закончил, она глубоко вздохнула:

– Хватит, решено! Я готова предъявить обвинение Вульфу.

– Я предупреждал тебя с самого начала! – сказал он.

Сьюзан была бледна.

– Я поверила его рассказу. Он говорил так искренне!

– Не думай об этом, – сказал Тим.

– Я не имела права… Теперь я в ответе за смерть и судьи, и Нильсона.

– Не воспринимай этого так…

– А как? Я не имею права носить значок шерифа. Мне следует сейчас же уйти в отставку.

– Не торопись. Раз нам известно, что убийца – Вульф, я начну искать его. Начну сегодня же ночью!

– Искать – где? Где он скрывается? Ты можешь рыскать месяцами и не обнаружить его.

– Я начну со «Счастливчика Паломино». Флэш Моран был посредником между Трентом и Вульфом. Я допрошу Флэша. Ему хочется, чтобы Вульфа обезвредили. Если он что-нибудь знает, тут же расскажет мне.

– Ты так считаешь? – в ее голосе была надежда.

– Уверен, – сказал он и поцеловал ее.

Он обнаружил Флэша Морана в его конторе. Шулер дремал за столом, положив голову на руки. Он был снова пьян. Тим крепко потряс его и окликнул по имени. Моран ответил руганью. Тогда Тим выплеснул на него воду из стоявшего рядом кувшина. Мокрый, протрезвевший шулер уставился на Тима:

– Паркер? Чего тебе?

– Подробности, и живо! Нильсон убит сегодня ночью. Оскальпирован.

– Нет! – закричал шулер, окончательно трезвея от страха.

– Да. Это был Вульф. Следующий в его списке – ты. Если желаешь спасти свою шевелюру, рассказывай: где Вульф бывает, когда ему надо спрятаться.

– У него целая уйма таких местечек, – простонал шулер, схватившись за голову руками. – Мне конец! Ты его никогда не схватишь…

– Надо попытаться, – сказал Тим. – Составь список возможных тайников. И запомни: возможно, твоя жизнь зависит от твоей памяти…

Кажется, Флэш действительно старался. Он упомянул с полдюжины мест: пещеры в холмах, уединенные хижины вдали от города. Тим тщательно записывал. Оставил он несчастного шулера совершенно потерявшим самообладание.

Уже почти рассвело, когда Тим добрался до холмов. Он имел при себе подробные объяснения, как обнаружить каждое из пяти или шести убежищ метиса. Если повезет, он застанет убийцу в одном из них. Что потом? Он остановит Вульфа. Если этого не сделать, то бремя вины раздавит Сьюзан.

Никогда еще Тим не шел по следу с такой решимостью. И никогда еще не был так далек от успеха.

Розовый рассвет сменился ярким утренним солнцем, затем – обжигающим зноем полудня… И Тим, и его лошадь обессилели. Они остановились, чтобы передохнуть у водоема по дороге к шестому, последнему из известных убежищ Вульфа. Тот словно растворился в этой дикой местности. Рыскай по пустыне хоть месяц – даже тени его не увидишь. Значит, надо устроить ловушку. И Тим отправился обратно в Мэд-Ривер.

Стемнело, на небе высыпали звезды. Ночная прохлада привела в чувство обоих – и всадника, и лошадь. Паркер держал путь вдоль главной улицы к зданию тюрьмы. Он решил не подавать виду, что обескуражен. Хоть этим он хотел поддержать Сьюзан.

Толпу перед зданием тюрьмы он заметил издалека. Что-то случилось с шерифом? Он пришпорил усталую лошадь.

Протолкаться сквозь толпу было нелегко. Возле дверей путь ему преградил ковбой. Тим спросил:

– Что здесь происходит?

– Ждем шерифа, – сказал ковбой.

– Я – помощник шерифа, – представился Тим, показав на значок. – Где она?

– Не знаем, – сказал ковбой. – Но здесь ее точно нет. А внутри – мертвец.

Тим не верил своим ушам. Он кинулся внутрь. В отпертой камере лежал Флэш Моран с окровавленным месивом вместо головы. С него тоже содрали скальп… Итак, пока Тим рыскал в поисках полукровки, здесь разыгралась жуткая драма. Флэш Моран пошел повидать Сьюзан по какой-то причине, а Вульф, должно быть, следовал за ним. Видимо, он связал Сьюзан и разделался с шулером на ее глазах. А затем скрылся, захватив ее с собой как заложницу.

Ковбои толпились вокруг Тима, заходили в камеры, бродили там, где не имели права находиться, но Паркеру было не до них. Он растерянно осматривал камеру, ее голые оштукатуренные стены, по которым плясал свет зажженной в коридоре свечи. И тут… Совершенно случайно он заметил смутные очертания букв, написанных на пыльной стене. В неровном свете свеч и Тим прочитал слово, которое наверняка было написано Сьюзан в тот момент, когда убийца снимал скальп с Морана.

Он бросился к выходу. На улице он попросил у ковбоев свежую лошадь. Он надеялся, что успеет предотвратить еще одно убийство, а может быть, и два!

На пыльной стене тюремной камеры Тим прочитал: «Замок». Так называл Сэм Смит свое владение!

Очевидно, Вульф увез Сьюзан в особняк Смита. Тим и сам удивлялся, почему он не заехал туда. Это же идеальное укрытие для Вульфа! Сиу, присматривавшие за старым старателем, наверняка приютили убийцу. Недаром у Сэма было предчувствие, что когда-нибудь индейцы могут предать хозяина… Тим все чаще подстегивал коня.

До места он добрался уже около полуночи. Огромный замок неясно вырисовывался на фоне звездного неба, как призрак. Тим спешился. Огромная дубовая дверь была приотворена. Никаких признаков присутствия сиу. Вытащив свой кольт, Тим приготовился ко всяким неожиданностям. Он осторожно вошел в замок. Тишина и бесформенные тени под высокими сводами. Он двигался дальше, держа палец на спусковом крючке. Послышались шаги. Кто-то невидимый очень спешил вверх по лестнице.

Тим бросился за невидимкой. Тот поднимался все выше. Оставив предосторожности, он рванулся вперед. На верхней площадке лестницы он огляделся, но ничего не увидел в темноте.

– Брось револьвер, Паркер! – вдруг сказали из темноты. – Брось, или я тебя продырявлю!

Спорить не приходилось. Тим бросил револьвер.

– Это я, Сэм, – сказал он. – Тебе не стоит пугаться. Я пришел, чтобы помочь тебе справиться с Вульфом.

– Как великодушно с твоей стороны! – сказал Сэм Смит, появляясь из темноты с револьвером, нацеленным на Тима. – Но дело в том, что Вульфа, по случайности, здесь нет.

– Он здесь. И он увел с собой Сьюзан.

Сэм Смит рассмеялся:

– Это был не Вульф. Я подумал, что она может пригодиться потом…

Страшная догадка мелькнула в голове Тима. Сэм Смит – вот кто его враг! Сумасшедший старый золотоискатель, взявший его на мушку, и был убийцей. Это он теперь держал Сьюзан в качестве заложницы.

– Почему? – хрипло спросил Тим.

Старик сделал шаг вперед, не опуская револьвера. Он торжествовал:

– Все в Мэд-Ривер навесили на меня ярлык сумасшедшего. Но я умнее их всех! Трент, и Нильсон, и судья – они делали лишь то, что приказывал я. Это мои индейцы руководили налетами вместе с Вульфом и несколькими другими, готовыми сделать все за бутылку виски.

– И ты снимал скальпы? – с отвращением спросил Тим.

– Да, – кивнул маленький человек. – Я овладел этим искусством, когда провел пару лет среди сиу. Прекрасная работа, чистая, не правда ли? Вот только немного засуетился с Мораном, поскольку девчонка была в панике!

– Почему ты убил Морана?

– Он знал обо мне, – спокойно ответил Сэм Смит. – Он сделал ошибку, пытаясь со мной сторговаться. А когда понял, что будет следующим, бросился к тюрьме, чтобы рассказать все Сьюзан. Но я шел за ним по пятам.

– Ты выжил из ума, – сказал Тим. – Ты сумасшедший!

– Именно так и они всегда называли меня, – хихикнул Сэм Смит. – Но когда я избавлюсь от тебя и от девчонки, не останется никого, кто знал бы правду. Никто! Только мои сиу, которые будут молчать. А когда сюда протянут железную дорогу, сумасшедший станет хозяином всего округа. Что ты на это скажешь, мистер Паркер?

Ответа старик не дождался. Выстрел был точным. Словно споткнувшись, Смит выронил револьвер и упал. Тим обернулся на выстрел. Вглядываясь, он различил очертания фигуры. Это был Вульф, который сделал свой выбор не в пользу Сэма Смита.