Текст книги "Карфаген 2020. Восхождение"

– В смысле – киллера?

– На меня только что было очередное покушение. Но ничего, отбился. Можно сказать, привык.

– Потом у меня совещание. Держим связь через Лераттона.

Судя по тому, что он не заикнулся о своей жене, она пока в порядке. Возвращаюсь в кабинет, сажусь на свое место напротив Эда, кладу руки на стол и сплетаю пальцы.

– Теперь рассказывай медленно и подробно, что ты делал с момента, когда первый раз отвез меня на второй уровень.

Ненадолго задумавшись, Эд начал рассказ. Получилось, что провал во времени случился в тот день, когда он отвез меня в парк, возле которого живут Помпилии. Затем он пошел в больницу к матери, а оттуда – домой. А когда добрался, его встретил испуганный брат, была уже глубокая ночь. Но почему-то Эд не придал значения странности, провал во времени списал на стресс.

Скорее всего, Эду промыли мозги и допросили его. Благо что он не знает обо мне ничего компрометирующего и не совсем в курсе, как обстоят дела в «Оплоте». Зато от Помпилиев забирал меня еще до Полигона, и вычислить нужный дом Боэтарху было несложно. Конечно же, он не знал, что там Элисса, и руками бандформирований, подконтрольных его союзникам Филиным, хотел захватить в плен жильцов, чтобы допросить и выяснить обо мне побольше. Убивать он их тоже не собирался.

Догадка захватывает так, что, не в силах усидеть на месте, я меряю шагами кабинет, не обращая внимания на Эда и Надану. Получается, Боэтарх может кого угодно подчинить своей воле… Нет, не кого угодно, а многих, иначе у него уже была бы верная армия из послушных пунийцев.

Интересно, перед кем он бессилен? Или, может, его способности имеют ограничения, как и мои?

Набираю Ра, который все еще приставлен ко мне для охраны и в качестве советника, прошу определить под арест Эда, и оказывается, что у альф есть личные тюрьмы. Задумываюсь над вопросом номер два – полковнике Вайоддане, третье на повестке дня – создание собственной ЧВК из трикстеров.

– У меня брат один дома, – возражает Эд, выводя меня из раздумий.

– Можно сделать так, чтобы тебя это не волновало, – подношу палец к виску и имитирую выстрел. – Вижу, не подходит вариант. Ты, мой друг, под программой и себе не принадлежишь, подчиняешься чужой воле. Потому будешь сидеть под арестом, пока я не придумаю, как тебя избавить от пагубного влияния. Так что возмущения неуместны.

Опустив голову, Эд замолкает. Входит Ра в сопровождении двух безопасников в черном, они уводят покорного Эда. Ра окидывает взглядом кабинет, кивает:

– Обживаешься – хорошо. Отец ввел меня в курс дела, теперь жду от тебя подробностей.

Значит, Ра в курсе, кто его родитель. Киваю на уходящих безопасников:

– Серьезные ребята. Пока нехватка кадров, нужно человек шесть, чтоб наведаться к полковнику Вайоддану на третий уровень. Он – связующее звено полиции и ОПГ, собираюсь его допросить с пристрастием.

Еще раз проверяю Ра – вдруг и у него программа подчинения, и только после этого говорю:

– Эйзер сказал, из кого я набираю рекрутов?

– Да, из черноротых. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– Знаю. Я сейчас с ними свяжусь, уточню, сколько полетит людей, и нужен будет транспортник. Параллельно – оружие, броники, флаеры с пилотами. Здесь у нас огромный пробел, никто не водит флаер, придется обучать бойцов на симуляторах. Ну а поскольку люди будут переселяться семьями, транспортников нужно два: для бойцов и для мигрантов. Соответственно, на полуострове все должно быть подготовлено. Успеешь? Я пока пишу ответственному, чтоб готовил бойцов и переселенцев. Назови время, когда прибудут транспортники.

Хмыкнув, Ра шумно выдыхает и, забыв о манерах, с чувством скребет в затылке.

– Н-да. Не так все быстро.

Бросаю на него взгляд, связываюсь с Нааманом, надеюсь, он воспользовался советом и ждет снаружи зиккурата, иначе я до него не достучусь. Отвечает он, слава богам, сразу же.

– Сколько человек поедет? – не здороваясь, спрашиваю я. – Есть возможность поговорить с другими стаями? Нужно больше людей.

– Количество то же, что я озвучивал вчера. Девятнадцать мужчин. И ты ж понимаешь, что женщин и детей мы не оставим…

– Потому готовьтесь сразу, прибудут два транспортника. Есть дело на втором уровне, как справимся, на Сабанский полуостров полетите все вместе. Подробности, в том числе время вылета, сообщу в ближайшее время, будь на связи.

Вот так – быстрее, вперед и вперед, не останавливаться, бежать до упада, потому что иначе осознание настигнет, ударит под дых, и буду валяться апатичной куклой.

– От меня что-нибудь нужно? – спрашивает Надана.

Пока Ра раздает команды по коммуникатору, вывожу Надану в коридор, чтобы не мешать ему, кладу руку ей на плечо.

– Ты выбрала себе раба?

– Да, девочку, чтоб Лекс не ревновал. Ты к чему клонишь?

– Идем к Лексу, он запустил одну программу, где нужно принимать заявки, связываться с людьми, узнавать детали.

– Эээ… ниче не поняла.

Без стука входим к Лексу, вперившемуся в монитор. Он щурится, кивает нам. Я становлюсь слева, Надана – справа.

– Насчет сайта с жалобами, – говорю я, и он сразу подхватывает:

– Запустил. Работает, уже есть первые заявки, только принимать их некому.

– Пусть этим займется кто-то из ваших рабов. Например, девочка Наданы. Ты, надо понимать, из солидарности выбрал мальчика.

Лекс мрачнеет, глядит исподлобья.

– Весь мозг вынесла своей ревностью. Она и к мальчику приревнует, потому не выбрал никого.

Хлопаю его по спине.

– Выбирай того, кто сможет хорошо работать. Значит, Надана, будет трудиться твоя девочка. Лекс, обучишь ее?

Лекс кивает, нервно усмехаясь, Надана возмущенно вскидывает брови и упирает руки в боки. Оставляю их наедине, возвращаюсь к Ра, который все еще дает распоряжения по коммуникатору. Только одного озадачит, сразу переключается на другого, при этом меняются его голос и тон подачи информации. В коротких перерывах между звонками он принимает входящие, что-то фиксирует в коммуникаторе.

Как раз когда он по моей просьбе закупает еду для трикстеров, которым приходилось голодать, из динамиков льется голос, что ко мне посетитель – Миранда. Велю ее впустить. Девушка останавливается у входа, собираясь говорить, но замечает беседующего Ра, приближается к столу и шепчет.

– Там шесть человек из личной охраны Эйзера Гискона. Впустить?

– Спасибо, я выйду сам. А ты пока раздобудь координаты полковника Вайоддана, третья ступень.

– Хозяин, вы уверены, что третья ступень, а не четвертая? Гаммы редко получают такие звания.

– Да, целый полковник-гамма. И называй меня не «хозяин», а «Леон».

– Да, х… Леон.

– Не звони ему и ни о чем не предупреждай. – Дальше обращаюсь к прибывшим, это бравые молодцы все не ниже полковника, холеные и раскачанные. – Вам задание – доставить полковника Вайоддана для допроса. Подробности – у моей помощницы. Поторопитесь.

– Ордер? – интересуется командир звена.

– Нам он не нужен, полковник – гамма. Мы имеем полное право вызывать на допрос их без ордера.

– Исполняйте! – рявкает Ра, выглянувший в коридор, и бойцы удаляются, а я отключаю панель управления дверью, чтоб ко мне мог прийти кто угодно без предупреждения.

Интересно, почему Гискон не использует таких бойцов для защиты своих интересов? Дорого содержать? Элитных бойцов слишком мало? Они отказываются участвовать в боевых действиях? Нужно будет изучить взаимоотношение между гражданами разных уровней, что и с кем мы имеем право делать и что альфы могут сделать с нами.

Примерно через час в мой кабинет с видом хозяина входит подтянутый молодящийся Рекс Вайоддан. Доставив его, безопасники удаляются, их сменяют Надана и Вэра. Сканирую полковника: ему шестьдесят, но пластическая хирургия творит чудеса, и больше сорока ему не дашь. Прокачан тоже прилично для своих лет: сила 13, выносливость и ловкость 10. Добираюсь до информации о совершенных преступлениях… Вот это список!

– Здравствуйте, Рекс, – говорю я. – Леонард Тальпаллис. Вы, наверное, в курсе, кто я.

– В курсе, – ворчит он, перекатываясь с пятки на носок и заведя руки за спину. – Причина столь внезапного вызова?

Сколько гонора! Придется сбить с полковника спесь.

– На вас поступил весьма убедительный донос, – улыбаюсь я. – Нужно проверить вашу причастность к исчезновению детей…

– Не причастен, – он скрещивает руки на груди, напрягается, замирает. – Что вы себе позволяете?

– Если это недоразумение, то мы скоро с вами расстанемся. Следуйте за мной.

В сопровождении моих соратников идем в актовый зал, где установлены фальшивые детекторы лжи. Надана усаживает полковника в кресло, подключает браслеты, надевает обруч ему на голову. Становимся с ней бок о бок, с серьезным видом смотрим в коммуникаторы.

– Если вы солжете, мы сразу узнаем. Итак. Благодаря каким заслугам, будучи гражданином третьего уровня, вы получили звание полковника?..

Вайоддан оказывается виртуозным лгуном, но Надана, молодец, отлично чует ложь. После часа жесткого прессинга мы его раскололи, и он признался в половине преступлений, еще через час, сообразив, что мы вправе лишить его не только должности, но и жизни, выдал имена и адреса преступных боссов, с которыми контактировал, а так же – оборотней в погонах.

В итоге приходится пощадить старого лиса, но заключить под стражу до тех пор, пока не разберемся с главарями. Еще неплохо бы совершить рейды по питомникам, где детей выращивают на органы.

Передаю список Миранде с просьбой в кратчайшие сроки собрать информацию по упомянутым лицам. Надана и Вэра отводят Вайоддана к Ра и, пока он, выругавшись, пытается его дистанционно пристроить в камеру, я остаюсь в кабинете один и начинаю задыхаться. Мысли о питомниках и о том, что там каждый день умирают дети, становятся ненужными, далекими и улетучиваются, разум заполняют пустота и понимание, что мне плевать на этот мир, на прокачку, дочь Гискона, сестру Боэтарха на Кипрусе, к которой надо наведаться – да на саму жизнь плевать.

На губах появляется вкус губ Элиссы, пальцы ощущают тепло ее кожи…

Открывается дверь, широким шагом входит Ра и отчитывается:

– Транспортники готовы, прибудут сюда через полчаса, все закупки сделаны, но экипировка – наобум. Жилье на Сабанском полуострове для переселенцев готовят. Как я понял, мигранты полетят не сразу, а только когда сделаешь свои дела здесь? План действий есть?

– Есть, – лгу я, рассчитывая разобраться по ходу дела. – Приму душ, и вылетаем.

Пока буду снаряжать на подвиги трикстеров, обдумаю, стоит ли подключать полицейских к операции.

Глава 13. Ответный удар

Трикстеры начинают стягиваться на площадь спустя десять минут после того, как приземлились транспортники. Подходят они, имитируя семьи: мужчины и женщины с детьми, из вещей у них сумки с самым необходимым – тем, что можно унести в руках. Мне не терпится ринуться в бой, выместить свои ярость и отчаянье на тех, кто повинен в смерти Элиссы, но я держу лицо, улыбаюсь своим. По предварительной договоренность они не панибратствуют, чтоб не выдать степень близости наших отношений, и враги не проследили между нами связь.

Испуганная Миранда переминается с ноги на ногу возле транспортника, предназначенного для детей, брезгливо улыбается, провожая трикстеров внутрь. Они грязные, оборванные и даже самые смелые выглядят робкими, а по сравнению с холеными бойцами-бетами – жалкими. Там их ждут блюда из настоящего мяса, овощи, сладости. Раньше мне хотелось увидеть реакцию детей на лакомства, порадоваться вместе с ними, теперь все равно. Нааман, пришедший первым, носится туда-сюда, его глаза горят. Не удержавшись, он сжимает мою руку.

– Спасибо.

Оглядевшись, чтоб поблизости не было лишних ушей, шепчу:

– Я не мог иначе.

Черноротые боятся транспортников, и в парке пусто. Всего месяц назад я поднялся на более высокий уровень, но уже привык к чистоте и ровным линиям, потому разруха и грязь бросаются в глаза.

Возле метро появляются два знакомых силуэта: высокий мужчина и кудрявая женщина, ведущая за руку подпрыгивающего мальчишку. Гитель, Барка и… Дэн? Вот уж не ожидал, что у него хватит наглости прийти после всего, что он натворил. Вчера я не принял бы его на борт, если не пристрелил бы, сегодня все чувства, кроме злости на Боэтарха, умерли. Хороший боец лишним не будет.

Отпустив Гитель, Дэн решительно шагает ко мне, но я молча указываю на транспортник, он кивает, приложив руку к груди, и в его характеристиках неприязнь ко мне сменяется равнодушием. Гитель провожает его взглядом, пристально смотрит на меня, отпускает Барку, несущегося к транспортнику, приближается и спрашивает:

– Леон, все хорошо? Что случилось?

После семи лет вместе трудно что-либо скрыть от человека, знающего тебя лучше, чем ты сам. Но мотаю головой, киваю на транспортник и она, потупившись, исчезает внутри. Из салона доносятся восторженные возгласы, детский смех. Но чужая радость не улучшает настроение, наоборот, она чужда и напоминает ионизирующее излучение, пробирающее до костей.

Возвращается Миранда, на ней лица нет. Потоптавшись на месте, девушка-гемод отчитывается:

– Я сказала взрослым, что у них десять минут… Они едят, как животные. Чавкают. Дети тарелки облизывают, – девушка брезгливо передергивает плечами.

Накатывает злость. Хочется запереть ее в подвале, месяц покормить синтетической дрянью и посмотреть, как она будет есть нормальную пищу. Заставляю себя отнестись к ней снисходительно, ведь она не виновата, такую программу вбили в ее голову, и теперь предстоит менять ее мировоззрение. Потому спокойно говорю:

– Мира, ты когда-нибудь голодала? – Девушка мотает головой. – Попробуй недельку не поесть, манеры улетучатся сразу же.

Она понимает, что ляпнула не то, но не соображает, что именно меня расстроило, растерянно хлопает глазами, но уточнять не решается.

Через десять минут все взрослые собираются во втором транспортнике, где их встречают Надана и Вэра, раздают черную форму с кевларовыми жилетами, в какой приходили безопасники-беты. Бэн восторженно ощупывает тонкие пластины усиления. Нааман, взяв у Вэры автомат с лазерным прицелом, пытается приладить к нему подствольный гранатомет. Карталонец терпеливо объясняет, как что делается. Бросается к Бэну, пытающемуся снарядить магазин привычным способом. Возвращает патроны в пластиковую коробку, вставляет ее в паз ствола.

– Просто нажимаешь на кнопку, и все происходит автоматически.

– Переодеваемся, – командую я, и ко мне подходит Надана.

– Мои амазонки уже за штурвалами штурмовиков, ждут команды.

Усмехаюсь, вспоминая четверых ее боевых подруг: все раскачанные, грозные, у одной пирсинг везде, где только можно, в том числе в носу, у второй квадратная челюсть, синие волосы дыбом и сломанные уши борца, третья татуированная вся, включая лицо, четвертая фигуристая и миловидная, если не считать искривленный нос, она чемпионка боев на кулаках.

Надана поводит носом и кривится от запаха немытых тел. Обитая возле мусорки, не очень помоешься. Понимаю ее пренебрежение, и ведь ничего не объяснишь. Мои люди уязвимы, не надо, чтобы они знали, что я тоже был трикстером. Был… А кто я сейчас? Ощущаю себя листом, сорвавшимся с ветки. Теперь я чужой и в собственной стае, и тем более среди бет.

– Ты уверен, что они управляемые? – шепчет она на ухо. – Выглядят как дикари.

– Удивишься, увидев их в деле.

– Я привыкла тебе доверять, но сейчас… – Она смолкает, встретившись со мной взглядом.

Жду, когда трикстеры облачатся и разберутся с оружием, вывожу с коммуникатора голограмму карты – трикстеры смотрят на нее, кто стоя, кто, сев прямо на пол. Вывожу координаты пяти целей, и на карте второго уровня они обозначаются красным.

– Четыре резиденции главарей местных ОПГ находятся под открытым небом. Итак, друзья, на вас наисовременнейшая броня, кевлар с титановыми вставками. Вы с такой еще не сталкивались. Выдерживает выстрел в упор. Механическое повреждение от удара, конечно, будет, но пуля не войдет в тело. Риск минимален. А теперь слушайте, что мы будем делать…

* * *

Жилища на открытом пространстве второго уровня однотипные и напоминают дом покойного Тевуртия Помпилия: двухэтажные квадратные коробки с парковками для флаеров на крышах. Состоятельным дельтам не остается ничего иного, кроме как выкупать несколько домов и соединять их галереями. Площадь резиденции нашей цели номер один, Алекса Ципиона, чуть меньше, чем полгектара.

Гискон обеспечил нас семью штурмовыми флаерами класса «оса», вмещающими двух штурмовиков, управляющих турелями пулеметных точек и плазменными пушками, пилота и четверых пехотинцев для десантирования. Штурмовиков и пилотов пришлось нанять, в роли спецназа выступали трикстеры.

Я сижу напротив Наамана и Бэна, касаюсь рукой восемнадцатилетнего Ромула. Картинка с камер флаера передается на панель, встроенную перед глазами в гермошлем. Две «осы» остаются отсекать периметр, шесть, включая мою машину, проносится над резиденцией Ципиона. Штурмовики стреляют из плазменной пушки по флаерам на крыше – как боевым, так и гражданским. На их месте распускаются огненные цветки взрывов. Взгляд выхватывает человека, летящего с крыши с раскинутыми руками.

У преступников срабатывает система оповещения – внизу воет сирена. Мой усиленный динамиками голос прокатывается над резиденцией:

– Говорит Леонард Тальпаллис, ведомство «Оплот». Алекс Ципион, ты обвиняешься в противоправных действиях. Требование – немедленно сдаться, иначе все, находящиеся на этой территории, будут уничтожены.

Видимо, Ципион посчитал, что происходит очередная разборка, и велит своим людям отстреливаться: из шахт внизу поднимаются боевые орудия, в том числе плазменные пушки, но двигаются они медленно, потому их тотчас уничтожают залпы «ос», сделавших повторный заход. Лишь одна пушка успевает выстрелить, но наводчик не попадает по маневренному флаеру, ставшему на крыло и рванувшему вертикально вверх.

Душу будто бы заливает кипящей магмой, сердце частит. Раньше трикстеры были на жертвами, нас загоняли, как диких зверей, и вот настал наш черед. Невольно улыбаюсь, глядя, как из окон по нам пытаются стрелять из подствольников, но искусственный интеллект наших флаеров мгновенно реагирует на опасность и уводит машины из-под обстрела, успев отправить заряды в окна. У каждой «осы» своя цель.

Взрывом выбивает стекла и подбрасывает крышу дома. Преступникам нечего нам противопоставить. Продемонстрировав наше превосходство, я еще раз предлагаю сдаться:

– Алекс Ципион и его верные псы! Сдавайтесь. Выходите во двор и ложитесь лицом в землю, тогда, возможно, вам сохранят жизнь.

Вайоддан уверял, что район, где жили Помпилии, контролирует именно банда Ципиона, прикрывающегося ресторанным бизнесом, потому я начал именно с него.

«Оса» идет на третий заход, но никто не думает сдаваться. Похоже, придется перебить тут всех к хренам, а мне хотелось бы взять Ципиона живым и допросить, ухватиться за нить, ведущую к заказчику, уверен, она тянется к Боэтарху. Еще у меня еще висит незакрытый квест по терактам, а зацепок пока ноль. Одно только имя наемника, виденного в аэропорту перед взрывом: Гелибаал Армадон.

Разносим еще один дом, стоящий ближе к периферии. Сирена затыкается. Из двухэтажки, обозначенной следующей целью, выходят боевики с поднятыми руками, семь человек, становятся на колени, и их затягивает жирным черным дымом, а когда его рассеивает ветер, они лежат лицом вниз.

Переключаюсь на внутреннюю связь.

– Пехота, приготовиться к десантированию, проверить дома. Ципиона доставить по возможности живым. Миранда, вызывай полицию.

Так мы снимем сливки, то есть верхушку ОПГ, а полицейские разберутся с мелочью. Если вызывать их раньше, они предупредят Ципиона, ведь половина местного отделения у него кормится.

Я десантируюсь вместе с остальными трикстерами, мне необходимо действовать, глушить боль адреналином, кормить ярость смертями врагов.

Работаем четверками: двое прикрывают, двое перемещаются до укрытия, затем меняемся, мне в напарники достается Ромул. Я первым добегаю до сдавшихся, приставляю ствол к затылку двадцатидвухлетнего Валентина Бубелинга:

– Где Ципион?

Лицо и голову полностью закрывает шлем, и мой голос слышно, только если переключиться на внешнюю связь, я ощущаю себя в виртуальной реальности, ведь ориентироваться приходится по изображению, но даже так программа выводит характеристики людей, с которыми я сталкиваюсь.

– Строение тринадцать, – бурчит он, воткнувшись в асфальт.

Список преступлений этого парня впечатляет: грабежи, убийства, вымогательство, покушения, и палец невольно давит на спусковой крючок, но останавливаю себя. Валентин купил себе жизнь, сдав лидера. Как бы я ни ненавидел шакалов, придется его пощадить, чтоб он остаток дней провел на исправительных работах в угольных шахтах.

Переключаюсь на общую связь:

– Восьмерка – готовьтесь принимать. Остальные – окружаем строение тринадцать!

Передвигаемся туда все так же, четверками. Дом находится в третьем ряду построек и соединен с соседними стеклянными оранжереями, с нашей стороны такие переходы уцелели. В крови бурлит адреналин, мне непривычна роль загонщика. Ногой бью пластиковую дверь в оранжерею, но она заперта. Прикладываю коммуникатор к считывающей панели, и она принимает запрос – ИИ запрограммированы подчиняться запросам с более высоких уровней.

Пространство утопает в диковинной растительности. Пахнет сыростью, зеленью, цветами. Водя стволами по сторонам, проходим небольшой бассейн, окруженный травой с продолговатыми листьями в человеческий рост. Никто не нападает, что ожидаемо. Вижу впереди движение, вскидываю руку, веля всем остановиться, целюсь в шевелящиеся растения. Мимо статуи обнаженной женщины, прикрывшейся рукой, проходит еще одна наша группа.

– Восьмерка – готовность, – повторяю я.

Впереди идущая группа попадает под обстрел: слышны выстрелы, крики, звенит разбитое стекло. Бросаюсь на помощь нашим, но, когда добегаю до тринадцатого дома, все уже кончено: трикстеры пустили по плазменному разряду в каждое окно, и изнутри тянулся густой черный дым.

– В доме никого, – проговорили искаженным динамиками женским голосом. – Вероятно, ушли через подземный ход.

– Восьмерка? – интересуюсь я.

– Ждем, – откликаются лучшие бойцы, заранее отправленные на перехват в подземелье. – Парализаторы готовы, позиции заняты… Слышу шаги. Отбой.

В гермошлем встроены фильтры, и он защищает от отравляющих веществ, потому проникаю в задымленный дом. Возле запертого изнутри люка толпятся трикстеры, кто это именно, не разобрать: костюмы-то у всех одинаковые, знаков отличия нет.

– Это Леон, – представляюсь я. – Не взрываем, ждем. Восьмерка, отчитайтесь, как будет ясность. Все остальные – молчать. Говорим только, если что-то экстренное.

Через пятнадцать минут пробивается восторженный голос Дэна:

– Цель взята. С обеих сторон без потерь! Охренеть снаряга! Движемся назад.

Щелкает щеколда, и люк в полу распахивается, появляется Дэн, друг за другом вытаскивает семь тел, восьмое и девятое – мальчики лет семи и десяти. Программа подсказывает, что Ципион – низкорослый черноволосый мужчина с оттопыренными ушами. Его послужной список удивляет даже меня. Указываю на него, на двух его приближенных с такими же списками совершенных преступлений.

– Хозяин, – узнаю Миранду, она осталась вместе с Виктором во флаере сопровождения, куда должны будут погрузить пленных. – Прибыли полицейские. Что им сказать?

– Что уже иду. Информируй Ра, чтобы готовил мобиль для транспортировки пленных на базу. Потом подготовь транспортник, что полетит на Сабанский полуостров, к приему людей. Бойцов накормить, и ждите меня. Я полечу с ними.

По общей связи говорю:

– Тела троих преступников – на борт, доставить во флаер сопровождения, остальных оставить здесь. Пехота – занимайте места во флаерах, летите в точку сбора, грузитесь на транспортник и ждете меня. Дальше будет разбираться полиция.

Выхожу из дома и шагаю к ограждению, над ним виден зависший старенький полицейский «ястреб», на каком я работал во внешнем патруле. Чуть дальше в воздухе маячит машина, управляемая Виктором. Стягиваю шлем, жадно вдыхаю воздух, пахнущий гарью. Зрение перестраивается, и меня покачивает.

На борту своей «осы», переодеваясь, даю команду Миранде связаться с полицейскими.

Стягиваю костюм и будто бы остаюсь без кожи. Сперва по плану поговорить с полицейскими, потом – штурм второй, третьей, четвертой резиденций преступных боссов, затем – часовой допрос пленных.

* * *

Штурм резиденций проходит штатно, примерно так же, как первой: сперва атакуют флаеры, преступники вяло отстреливаются, потом сдаются, и в работу вступают штурмовые группы. В нас стреляют, но не причиняют особого вреда, броня держит даже импульс из простенького плазмогана, а ничего серьезного у дельт нет.

Зато мне становится ясно, как горстке альф и бет удается держать в страхе миллионное население зиккурата.

Каждый раз после удачного штурма мои бойцы радуются, как дети – им в удовольствие работать в такой броне!

Когда боссы понимают, что все серьезно, и им не отбиться, пытаются уйти под землей, где их перехватывает восьмерка. Сбежать ни у кого не получается, потому что накануне я изучил все ходы и выходы, а лучше всего в подземельях ориентируются трикстеры, пусть даже это чужой черный ход. Восьмерка работает чисто, парализует убегающих, потом опознанных мной боссов грузит на флаеры, их семьи оставляет на месте, сдавшихся передает полицейским.

Управляемся к четырем вечера. Выгрузив трикстеров, летим на базу, а я думаю о том, что нужно слить Лексу изображения с камер внешнего обзора а также с тех, что встроены в гермошлемы, чтоб он смонтировал презентацию работы трикстеров для Гискона. Только вспоминаю покровителя, он будто мысли читает и набирает меня.

– Жене стало хуже. Когда ты сможешь… уделить ей внимание?

– Завтра. Как именно ведется отсчет отката способности, не знаю. Если с момента последнего… применения, то примерно в обед.

Следует тяжелый вздох, и я продолжаю:

– Но попробую сразу после двенадцати ночи. Вдруг получится. Просите защиты у Танит. – Последнее говорю, скорее опираясь на интуицию, чем на знания.

Проскальзывает мысль, что если его супруга скончается, то из нас получится неплохая сцепка озлобленных на Боэтарха, и тогда его можно использовать в своих интересах. А значит, хорошо, если она умрет, но что-то во мне противится здравому смыслу. Надо делать, как должно, и поступать по совести… Которой у меня отродясь не было, а тут вдруг поселилась в голове сопливая тварь и нашептывает всякую ерунду. Зверобогие не должны вызывать сочувствие.

Они за людей не считают таких, как я, что показала их встреча с трикстерами, и отняли у меня самое дорогое. Их мир должен быть разрушен.

– Прибытие в пункт назначения через две минуты, – отчитывается пилот-наемник. – Дальнейший план действий?

– Возвращаетесь к пункту сбора, ожидаете меня. Затем, как прописано в контракте, сопровождаете транспортник на Сабанский. Отбой.

Эти люди наняты на пять дней, за это время они должны обучить трикстеров пилотированию и особенностям ведения боя на поверхности.

В голове нужно удержать столько информации, свести столько концов с концами, что не остается места для рефлексии. Переключаюсь на первоочередные дела, а именно – допрос преступников. «Оса» приземляется в зарезервированное за ней место, высаживает нас и уносится прочь. Оглядевшись, шагаю к ожидающему меня Ра.

– Я закрепил за нами грузовой мобиль. – Он поглядывает в коммуникатор, притопывая.

Пока есть время, пробегаюсь по этажу парковки – ищу засаду или радиоуправляемую бомбу, но ничего не обнаруживаю и все равно подумываю, что неплохо бы менять точки приземления, нам нельзя быть предсказуемыми, учитывая открывшийся талант Боэтарха навязывать свою волю.

Надана и Вэра прилетают спустя пять минут, Миранда остается приглядывать за трикстерами. Флаер сопровождения с грузом на борту прибывает последним, и мы с оружием наизготовку принимаем одиннадцать пленных, которые к тому моменту уже очухались.

Наемники сгоняют мафиозных боссов в кучу, они проверяют на прочность наручники зыркают друг на друга. Кто-то из них руководил налетом на дом Помпилиев и виновен в смерти Тевуртия и Элиссы. Подхожу к ним, криво усмехаюсь и потираю руки.

– Полагаю, господа, вы знакомы и догадываетесь, зачем вы здесь, ведь так? Вас ждет удивительная экскурсия по четвертому уровню. Для многих она будет в один конец. – Обращаюсь к наемникам: – Грузимся!

Шестеро наемников направляют пленных к Ра, стоящему возле открывшегося прохода в грузовой мобиль, опять же напоминающий гигантский лифт, развернутый горизонтально, только сидячих мест тут всего шесть. Немногочисленные люди на старт-площадке обходят стороной вооруженную команду, а я внимательно за ними слежу, готовый пристрелить любого.

Теперь вся надежда на интуицию и медальон, ведь программа не распознает запрограммированных Боэтархом как опасность, потому что у них нет дурных намерений. Чтобы не терять времени, работу начинаю уже в мобиле. Обращаюсь к шумно сопящему Ципиону.

– Как думаете, зачем вы здесь?

– Это беспредел! – выступает вперед борзый молодящийся старик с крашеными волосами. – Вы не предъявили нам обвинений!

Надана, стоящая у стены, шагает к нему и бьет прикладом в живот. Старик пучит глаза, глотает воздух разинутым ртом.

– Ну не все же вам черноротых безнаказанно кошмарить, – улыбаюсь я. – Вы еще не поняли? Мы с четвертого уровня, и можем сделать с вами что угодно под благовидным предлогом. Вам выпала честь первыми оценить работу ведомства «Оплот».

Параллельно просматриваю каждого босса, ни на ком клейма ставить негде. Трое, скорее всего, пойдут в расход, четвертого придется отпустить, чтобы разнес благую весть в преступной среде. Все равно свои ему не поверят и прикончат как стукача.

Под пристальными взглядами праздно шатающихся бет, наемники, уловившие настроение момента, пинками загоняют пленных в здание, а я подумываю, что неплохо бы допросную организовать на втором уровне под открытым небом, чтобы не морочиться с транспортировкой людей.

Пленных сгоняют в пустой кабинет, выстраивают в линию у стены, я медленно прохаживаюсь вдоль строя, сканирую преступников. Надана приносит парализатор со смертельной дозой нейротоксина, я показываю похожий на пистолет инъектор.

– Знаете, что это?

Читаю страх в глазах матерых волков. Чужие жизни для них всегда имеют невысокую цену, но собственная бесценна всегда.

– Скоро узнаете. Ты, – навожу парализатор на плечистого парня со свежим шрамом на скуле. – Артон. Двоюродный племянник мистера Ципиона, так? Артону двадцать четыре, но если список его преступлений разделить на пятерых, то каждый получит смертную казнь. У Артона психические отклонения, но дядя об этом не знает. Артон получает удовольствие, издеваясь над беспомощными жертвами.