Текст книги "Очень тесные связи"

Глава 10

Следующие пять дней оказались самыми длинными в жизни Ники. Они медленно тянулись, и чем ближе они подходили к концу, тем ближе становилось ежегодное собрание. И казалось, что все висит на тоненьком волоске над бездонной пропастью. Алан скрывался от полиции, Джек не звонил, а Ники все время пыталась понять, правильно ли она поступила, заключив сделку с Джеком, и гадала, сможет ли письмо Реджинальда чем-нибудь помочь или, наоборот, окончательно все испортит. Если, конечно, считать, что еще можно что-то испортить.

А еще Ники все время страдала без Джека. Но, понимая, что вряд ли что-то изменится, пыталась привыкнуть к одиночеству. Ведь Джек уже ее презирает, а после того, как она передаст ему право распоряжаться своими акциями, еще и Кинкейды начнут ее презирать.

Чувствуя, что опять вот-вот заплачет, Ники закрыла глаза. Без Джека ее кровать стала холодной и пустой, а чувство вины лишь усиливало бессонницу, окончательно ее выматывая. И что еще хуже, Ники так остро чувствовала отсутствие Джека, что ощущала практически физическую боль. Ей так не хватало их разговоров, их смеха, возможности просто повалятся рядом с ним за книжкой или перед телевизором.

Она так ко всему этому привыкла, что не придавала этим мелочам особого значения. А теперь вспоминала, как он крепко обнимал ее, как будил ее поцелуями, чтобы заняться любовью, как они завтракали на веранде и за чашкой кофе делились друг с другом своими самыми сокровенными мыслями и чувствами. Вспоминала о его мимолетных звонках в течение дня, которые бодрили лучше любого кофе, не говоря уж о тех чудесных мгновениях, когда она впервые видела Джека после долгого рабочего дня, и ее сердце замирало от счастья в предвкушении объятий, а потом они обязательно болтали, наслаждаясь ароматом и прикосновениями друг друга.

И теперь, когда она безвозвратно потеряла Джека, Ники просто не представляла, как заполнить образовавшуюся внутри пустоту.

И теперь, когда он безвозвратно потерял Ники, Джек просто не представлял, как сможет заполнить образовавшуюся внутри пустоту.

Каким-то чудом она стала неотделимой частью его жизни, заполнив ее смехом, добротой и безграничной любовью. С самого начала она приняла его – тогда, когда все остальные отвернулись от него, заплатив кучу денег за простой ужин. А еще за желание, и какое…

Но это не отменяет того, что у нее есть прямо-таки уникальный талант заставлять его ясно видеть то, что он предпочел бы вообще не замечать. Ведь тогда ему пришлось бы изменить давно выбранный курс.

Их связь не ограничивалась одной лишь страстью, хотя такого он еще и не испытывал ни с одной женщиной. Но он влюбился в самую ее душу, ведь она не только его безоговорочно принимала и одаривала безграничной добротой, но и отлично его дополняла.

Джек достал обручальное кольцо с сапфиром и бриллиантами, которое Ники оставила рядом с письмом отца. Джек уже пять месяцев не мог его открыть, интуитивно догадываясь – то, что там написано, может сильно на него повлиять. На конверте красовалось кофейное пятно, и раньше оно казалось Джеку весьма символичным. Он считал, что темное пятно как бы повторяет пятно на нем самом, на его темном происхождении.

Но как-то так получилось, что за последние пару недель эта темнота заметно рассеялась, а отношения с Кинкейдами улучшились. И все это благодаря Ники, ведь это она так настойчиво толкала его к свету и правде, невзирая на все его возражения. Джек нахмурился. Но чья это правда – ее или его?

Все эти годы Джек считал, что отец и Кинкейды его не принимают, что для него двери в их дом закрыты. А Ники сумела их приоткрыть. Так, может, она права, и все совсем наоборот? Может, это он ото всех забаррикадировался и никого не пускает?

Джек устало потер заросший щетиной подбородок. Черт, похоже, ему все же придется смириться с правдой. И раз уж он обещал прочитать письмо на собрании, то так и сделает, вот только о том, что он не может прочитать его заранее, речи не было. Наконец решившись, Джек сорвал печать и погрузился в чтение.

То, что он прочитал, в мгновение ока разрушило его привычный уютный мирок.

* * *

Когда Реджи уже собирался начинать, появился Джек. Все остальные давно были на месте.

В темном костюме и рубашке, галстуке в черную, белую и коричневую полоску, Джек представлял собой эталон элегантности бизнесмена, а золотые часы и запонки довершали картину. Джек сразу подошел к Ники, и она покорно отдала ему папку с бумагами, подтверждающими его право распоряжаться ее акциями. Вот только при этом у нее пересохло в горле, а руки предательски задрожали.

– Теперь мне принадлежит пятьдесят пять процентов акций «Кинкейд групп», а следовательно, и место президента и генерального директора. Если хотите, можете голосовать, но это не изменит того, что теперь я здесь хозяин.

– Что за… – возмутился Реджи. – Кому принадлежат эти десять процентов? Как ты их получил?

– Они принадлежат мне, – ответила Ники, стараясь не встречаться с Реджи глазами. – Я получила их в наследство от деда, а теперь передаю Джеку право ими распоряжаться.

Кинкейды заговорили все разом, и Джек терпеливо дождался, пока они успокоятся.

– Можете, конечно, немного повозмущаться, но все уже решено. А теперь к делу, сейчас я прочту вам письмо моего… нашего отца.

– А нам-то это зачем? – удивился Реджи.

– Возможно, это важно, – вмешался Мэтт, заставляя брата сесть на место. – К тому же я хотел бы услышать, что написал отец.

Реджи неохотно кивнул.

«Дорогой Джек, почему-то из всех писем, что я сегодня уже написал, твое дается мне труднее всего. Я должен перед всеми вами извиниться за свое решение, и я понимаю, что тебе пришлось тяжелее всех…»

Джек прервался и посмотрел на собравшихся.

– Но это неправда, тяжелее всех пришлось Элизабет. Я – всего лишь ошибка. Отец должен был встретиться с вашей матерью раньше, чем с моей…

При этих словах Кинкейды удивленно переглянулись.

«Ты прожил всю жизнь в тени, – продолжил читать Джек, – непризнанный, лишенный тех благ, которыми твои братья и сестры наслаждались с младенчества. Я знаю, как ты мечтал стать моим законным сыном, стать частью нашей семьи, чтобы я мог всегда присутствовать при твоих спортивных победах и школьных достижениях или просто поиграть в догонялки. А я даже не на все твои дни рождения приходил, и не пришел и тогда, когда ты так отчаянно во мне нуждался, едва не умерев…»

– Джек, – вздохнула Кара. – Мэтт нам все рассказал. Мне так жаль…

Ники заметила, что Джек не рассчитывал на сочувствие и даже не нашелся что ответить, а Мэтт с Реджи переглянулись. Они явно поняли, что отец не слишком баловал Джека своим вниманием.

– Но я все-таки выжил, все в порядке, – наконец нашелся Джек и продолжил читать:

«Я никогда не уделял тебе столько внимания, сколько другим своим детям. И я должен за это извиниться. Извиниться за то, что попытался усидеть сразу на двух стульях – остаться чистым в глазах общества и любить двух женщин. Поверь мне, я всегда тебя любил и гордился тобой, хоть и не мог открыто признать тебя своим сыном. И я должен извиниться, что хотел взять от жизни слишком много, отдавая взамен слишком мало. Я прошу твоего прощения…»

Джек запнулся, и Ники поняла, что он просто не в силах читать дальше. И мгновенно вскочив, бросилась к нему и отобрала несчастные страницы. Это она во всем виновата! Она ведь знала – в письме будет что-то личное, и при этом надеялась, что Реджинальд объяснит, почему отказался признавать Джека, и тем самым устранит ту пропасть, что разделяла Джека и Кинкейдов.

– Хватит, – прошептала она, – извини. Я не должна была заставлять тебя читать все это вслух. – А потом повернулась к Кинкейдам и громко добавила: – Это я во всем виновата. Я заставила его читать сейчас это письмо в обмен на право распоряжаться моими акциями.

– Нет, – возразил Джек. – Я его дочитаю. Хочу дочитать.

– Мы уже уловили общий смысл, – осторожно заметил Мэтт, – и продолжать не обязательно.

– Я сказал, что дочитаю, значит, дочитаю. – Джек вырвал у Ники письмо и прочистил горло.

«Я прошу твоего прощения не только от своего имени, но и от имени твоих братьев и сестер. Ты с самого начала должен был быть им братом, так было бы лучше для всех вас. Хочешь – верь, хочешь – нет, но вы с Реджи очень похожи, у вас много одинаковых сильных мест, но и слабостей хватает. И я надеюсь, что ваши слабости не помешают вашим отношениям, которым я препятствовал столько лет. Теперь я открываю дверь, сын мой, ту дверь, что столько лет была для тебя закрыта…»

Джек посмотрел на собравшихся и продолжил читать письмо по памяти:

«Я оставляю тебе сорок пять процентов „Кинкейд групп“, чтобы хоть как-то восполнить все то, чего я лишал тебя все эти годы. Но не только. Я оставляю их и для того, чтобы ты мог совершить сознательный выбор. Ты можешь либо войти в открытую мной дверь, либо захлопнуть ее навсегда. Джек, выбор за тобой».

Джек закончил и аккуратно сложил письмо в такой тишине, что Ники могла поклясться – она слышала каждый вдох и удар сердца.

– Я бы хотел, чтобы мы выросли вместе, – поднявшись, заговорил Реджи, и в первый раз на его лице читалось не соперничество, а сожаление. – И теперь я понимаю, почему ты так стремился нам отомстить. Наверное, на твоем месте я поступил бы так же.

Остальные Кинкейды тоже поднялись и по очереди обняли Джека. Последним подошел Реджи и протянул руку, а Джек без промедления крепко ее пожал.

– Садитесь и давайте со всем покончим. Осталась еще одна вещь, с которой мне бы хотелось разобраться, – продолжил Джек, повернулся к Ники и взял ее за руку. – Неделю назад ты согласилась выйти за меня замуж. И я бы хотел знать, готова ли ты и сейчас оказать мне эту честь.

На долю секунды Ники замерла на месте, не в силах вымолвить ни слова.

– Ты все еще хочешь на мне жениться? – осторожно спросила она.

– Да, весь вопрос в том, хочешь ли ты еще выйти за меня замуж. Ты знаешь, кто я такой. Что я такое. И что я собираюсь сделать. Встанешь ли ты рядом со мной?

– Джек, – прошептала Ники, смахивая слезы дрожащей рукой. – Разве ты еще не понял? Я всегда буду рядом с тобой.

От невероятного облегчения Джек на долю секунды потерял способность двигаться. Слава богу! Ведь если бы она отказалась, все было бы кончено. Джек достал обручальное кольцо и, надев его на палец Ники, поцеловал ее.

– Я люблю тебя, – прошептал он. – Доверься мне. Это все, что мне нужно, – твоя любовь и доверие.

– Я доверяю тебе и люблю тебя всем сердцем.

– Тогда давай покончим со всем этим.

И они вернулись на свои места.

– Хочу вам сообщить, – продолжил Джек, – что пару часов назад полиция арестовала моего брата, Алана Синклера, убившего нашего отца.

С тем же успехом он мог бросить в зал бомбу.

– Мы с Ники заподозрили его в убийстве две недели назад и собрали доказательства его вины.

И теперь Алан признался, заявив, что пошел на убийство, потому что отец угрожал лишить его своей финансовой поддержки. Похоже, он считал, что всю жизнь сможет пробездельничать, живя за счет моих родителей. К сожалению, я ничего об этом не знал, иначе бы уже давно взял все в свои руки. И вы просто не представляете, как мне жаль, что этот сукин сын приходится мне родственником.

– Надеюсь, он просидит в тюрьме до конца своей жизни, – угрюмо заметил Мэтт.

– Поддерживаю! – воскликнула Лауриель.

– Полагаю, в этом вопросе мы единодушны, – вставила Лили. – Но тебе не в чем себя винить.

– Опять-таки поддерживаю, – добавил Мэтт и пихнул локтем Реджи.

– Я считаю, что ты виновен во многом, но только не в смерти отца, – неохотно признал тот.

– Ценю вашу поддержку, – кивнул Джек. – А теперь вернемся к делу.

– Говори прямо, – велел Реджи. – Мы теперь часть «Кораблей Каролины», а все Кинкейды уволены?

– Не совсем. Теперь «Корабли Каролины» переходят под крыло «Кинкейд групп».

– Ты уверен? – удивилась Лауриель. – А не наоборот?

– Нет, не наоборот. Гарольд, войдите, пожалуйста. Сейчас мы немного перераспределим наши акции.

– Но ты не можешь этого сделать! – воскликнул Реджи, вскакивая.

– Могу, – невозмутимо возразил Джек. – Ну или если ты предпочитаешь остаться со своими девятью процентами вместо пятнадцати, то можешь отказаться.

– Что-что? – Реджи явно ничего не понимал.

– Я сказал, мы немного перераспределим наши акции, так что теперь каждому из нас будет принадлежать по пятнадцать процентов. Разумеется, кроме Ники, у нее останутся все те же десять процентов. А как только вы подпишете все необходимые бумаги, я предлагаю проголосовать за кандидатуру Реджи на пост президента и генерального директора. Я возглавлю подразделение «Кораблей Каролины», Мэтт останется директором по развитию бизнеса, а Ники, как я надеюсь, и дальше будет нашим корпоративным детективом. Возражения? Нет, ну и отлично, – продолжил Джек, не давая никому возможности опомниться. – Мы с Ники вас теперь покинем, и можете нам даже не звонить, все равно не ответим.

С этими словами он развернулся и ушел. «Отлично, папа, дверь я открыл. Посмотрим, что будет дальше».

А в воскресенье к нему в дом хлынула целая толпа Кинкейдов, завалив его вкусностями. И каждый из гостей не преминул его поцеловать, обнять или по-мужски похлопать по спине, полностью сбив Джека с толку. А потом они все разбрелись по дому, занявшись всякой ерундой.

Как и полагается настоящей семье.

– Смирись, – рассмеялась Ники, – ты сам распахнул перед ними дверь.

– Я как-то рассчитывал общаться с ними по одному, а не со всеми сразу.

– Привыкай, – посоветовала Ники, крепко его обнимая. – Либо все, либо никто, так обычно и бывает с семьями. И это прекрасно.

– Поверю тебе на слово. И я чертовски голоден.

– Пойдем на кухню, там полно еды.

– Я о другом голоде.

– Пока все не разойдутся, тебе придется ограничиться едой, – игриво улыбнулась Ники, помахав пальчиком у него перед носом.

Когда к ним присоединилась Анжела, Джек с напряжением замер, ожидая, как они с Элизабет отнесутся друг к другу.

– Предоставь все моей маме, – посоветовал Реджи, похлопав брата по плечу. – Она знает, что Анжеле сейчас непросто, а раз ты часть нашей семьи, то и она тоже. Так что они наверняка смогут примириться с прошлым, тем более теперь, когда они обе оплакивают кончину отца.

– Твоя мать – поразительная женщина, – ответил Джек, глядя, как Анжела с Элизабет обнимаются и плачут. – Мало кто мог бы так хорошо отнестись к любовнице своего мужа.

– Я знаю.

После этой трогательной сцены все дружно накрыли на стол, включили музыку и уселись за стол одной шумной компанией. Джеку почему-то казалась, что их первая совместная трапеза пройдет скованно и неловко, а вместо этого все прошло легко и непринужденно. Наверное, именно об этом обычно и говорят: «Уютно и по-домашнему». Что ж, возможно, он и сам скоро привыкнет к этим словам и к тому, что все эти люди – его семья. Большая и дружная. И ему еще столько всего предстоит о ней узнать!

* * *

Поздним вечером, когда все гости разошлись, они сидели в обнимку на веранде.

– А неплохо получилось, – пробормотал Джек.

– Да, неплохо, – согласилась Ники, положив голову ему на плечо.

– Спасибо тебе, – прошептал Джек и поцеловал ее.

– За что?

– За то, что подарила мне семью.

– Семью, которая вскоре станет еще больше. – Ники так таинственно улыбнулась, что Джек сразу же захотел поцеловать ее еще раз.

– Да, ведь как оказалось, беременна не только Лили, но и Брук, невеста Реджи. Элизабет еще пошутила, что порядочные девушки сперва выходят замуж, а только потом беременеют.

– Да, только, боюсь, и это еще не все.

– То есть? – с замершим сердцем спросил Джек.

– То есть я думаю, что из тебя получится отличный отец. Как по-твоему?

– Я скоро стану отцом?

– А тебе что-то не нравится? – осторожно уточнила Ники.

– Нет, ты права, из меня получится отличный отец.

– Я всегда права, – улыбнулась Ники.

Джек задумчиво скользнул взглядом по волнам, понимая, что теперь он окончательно достиг всего, чего хотел от жизни. Ослабив оборону, он получил то, о чем всегда мечтал – дом и семью, любовь и счастью. И ребенка, их ребенка, плод их любви, который станет первым шагом в их общее будущее.

Джек практически видел это будущее. Слышал звук детских шагов и звон голосов, раздающихся в их доме, наполненном любовью и заботой. И он всегда будет рядом со своими детьми и с любимой женщиной. Джек ясно видел это будущее.

Видел, как до краев наполняется его дом.

Видел, как его жизнь заполняется любовью.

Видел, как у него появляется величайший дар в этой жизни…

Семья.

A Very Private Merger

© 2012 by Harlequin Books S.A.

«Очень тесные связи»

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2013

© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2013