Текст книги "Врачебные предписания"

– Как дела, мистер Скотт? – спросил капитан.

– Пока удается обойтись без новостей, – ответил тот. – Но я не знаю, как долго. «Энтерпрайз» не предназначен для таких штучек.

– Понятно. Нужно продержаться еще несколько секунд. Я слышал, будто у пиратов есть особое оружие, разрывающее защитные экраны, и мне бы не хотелось, чтобы они пустили его в ход. Надеюсь, они понимают, что жестоко пострадают сами от двойного излучения на такой скорости. Зулу…

– Подходим к контрольной точке, капитан.

– Следи внимательно и начинай отсчет времени.

– Четырнадцать, – произнес Чехов. В этот момент пират выпустил еще один залп фазеров. Один из лучей достиг цели: «Энтерпрайз» вздрогнул словно лошадь на скаку. – Зулу…

– Нам просто повезло, капитан…

– Опять связь с кораблем, Ухура. Всем! Через восемь секунд – резкое торможение, всем пристегнуться. Конец связи…

– ., шесть, пять, четыре…

Корабль опять вздрогнул, на этот раз сильнее.

– Защитный экран номер шесть разрушен, – произнес Спок. – Остались номера пять и семь.

– ., два, один…

У Кирка засосало под ложечкой. И вдруг его словно прижало огромным камнем из-за гравитационной перегрузки, связанной с торможением. Люди хватались руками за окружающие предметы, стараясь удержаться.

На лице у Маккоя также застыло напряжение, уже знакомое Кирку: так выглядят обычно люди, стремящийся победить внезапно возникшую тошноту и позывы на рвоту.

На экране пиратский корабль пронесся мимо, как минимум на девятой скорости, а они все еще продолжали тормозить. Гул от работы тормозных двигателей нарастал, и с этим ничего не мог поделать даже Скотти, – Ступени: восьмая, седьмая, пятая, четвертая…

– Поворот!! – почти закричал Кирк. Зулу отключил автоматическое управление и все остальные операции провел сам. Корабль затрясся и загудел от сильной перегрузки. – Тактический дисплей…

На экране возникли четыре красных огонька, все увеличивающиеся в размерах.

– Один, два, три… – тихо пересчитал их Кирк. Пиратский корабль впереди них двигался прямо в центр уготованной ему западни, со всех сторон которой его ожидали корабли Клингона.

– Мистер Зулу, – обратился Кирк – теперь даем залп. Мистер Чехов, активизируйте тот режим, о котором я вам говорил.

Фазерные лучи ударили в пиратский корабль сразу с пяти точек. Защитные экраны пирата не выдержали такого напора огня, их изображение пропало с экранов компьютерных дисплеев, – Мне нужен вид крупным планом, – произнес капитан.

Изображение корабля Ориона заполнило весь экран. Его защитные экраны замерцали на мгновение опять, затем исчезли, Теперь, похоже, навсегда, фазерные установки Клинтонов опять обрушились на пирата с четырех сторон. Космический буй связи «Энтерпрайза» – кусок металла весом около тонны – также нанес удар прямо в середину пиратского корабля. Этот удар был страшен, ведь буй разогнался до скорости равной половине скорости света. Такой удар не в силах выдержать никакая защита.

– Вон та группа сенсоров, – Кирк показал на экран. – Ее необходимо выжечь.

Зулу, не дожидаясь, когда наводку сделает компьютер, прицелился вручную. И устройство на корме пиратского корабля, состоявшее из сотен пластинок-зеркал и наминавшее глаз огромной стрекозы, превратилось в дым.

– Неплохо, прокомментировал Кирк. – Пусть он теперь сбросит скорость.

– Клингоны подошли к нему совсем близко, – сообщил Чехов.

Кирк вздохнул. Без сомнения, у них были свои старые счеты с пиратским кораблем. Возможно, они не хотели выпускать пирата из опасения, что это будет воспринято как признак слабости, а значит, и как приглашение к новым грабежам. Капитан взглянул через плечо на Ухуру.

– Пошлите Каеву и его компаньонам предупреждение, что эта стратегия – наша, поэтому и распоряжаться трофеями должны в первую очередь мы.

Ухура кивнула и через некоторое время сообщила ответ;

– Они согласны с этим, капитан. Но Каев хотел бы поговорить с Маккоем.

Кирк повернулся к доктору и спросил:

– Хотите говорить отсюда? Или из лазарета?

– Пожалуй, из лазарета. Но передайте ему, Ухура, что в настоящий момент я занят и свяжусь с ним позднее.

– Мне тоже подойти к пирату, капитан? – спросил Зулу.

– Нет, гасим скорость и останавливаемся.

– Да, сэр, – ответил Зулу.

Все внимательно наблюдали за экраном, где было видно, как пиратский корабль начал медленно крениться на бок.

– На борту пирата – декомпрессия, в связи с разрывом внешней оболочки, – произнес Чехов. – Все оружейные системы и двигатели вышли из строя.

– Еще не вышли, но скоро выйдут, – мрачно поправил его Кирк, наблюдая за экраном, где было видно, как Клингоны уже облепили пиратский корабль и зацепили его тросами, пытаясь остановить.

Когда корабль Ориона, наконец, остановился, капитан повернулся к эт, все еще находившемуся у дверей турболифта. До пиратского корабля оставалось около ста тысяч километров.

– Сейчас, Сэр, – произнес Кирк.

За этот миг ничего не изменилось, за исключением изображения на экране, где до пирата теперь было не более пяти километров.

Все на мостике посмотрели сначала в сторону эт, а затем на капитана. Кирк улыбнулся. «Не знаю, какой вывод сделают из этого пираты, но Клингоны пусть задумаются над нашими возможностями. Полагаю, что теперь на границах Федерации и Империи клингонов установится затишье», – подумал он и, еще раз взглянув на пиратский корабль, спросил:

– Мистер Зулу, готовы наши фазерные установки?

– Да, капитан, – последовал негромкий ответ.

– Джим…

Прежде чем доктор заговорил, Кирк уже знал, что он скажет.

– Маккой, – опередил он, – пираты – убийцы. Они совершали свои преступления неоднократно. И я не уверен, что наше великодушие будет правильно оценено ими.

– Ваше право, капитан, – печально сказал Маккой. Кирк внимательно осмотрел пирата, выбирая точку для удара. «Люди и им подобные существа – гоминиды, – подсказала ему память, – имели общих предков, промышлявших охотой и другого рода убийствами. Эта привычка заложена в генах, и с ней трудно бороться».

Капитан молчал.

«Но как быть с этими? Ведь они уже не могут обходиться без убийств. – Его мысль работала напряженно. Вспомнилась та кошмарная ночь на планете, крики и пожары. – Они просто террористы, и нет для них оправданий. Они заслуживают смерти».

– Зулу, – окликнул капитан.

– Да, сэр. Кирк глубоко вздохнул, затем медленно выдохнул, – Разрушьте все их двигатели, за исключением одного, наименее мощного. Надеюсь, они не умрут от старости прежде, чем вернутся на родину с рассказом о том, что произошло. И еще: надо лишить их всего оружия. Ухура, у нас есть связь с пиратским кораблем?

– Я слышу какие-то слабые звуки по внутрикорабельной связи, – ответила она.

– Мы можем выйти на их частоту?

– Конечно.

– Тогда начинаем. Корабль Ориона, к вам обращается «Энтерпрайз». Мы вам признательны за великолепное преследование, но как вы, надеюсь, поняли из нашего последнего маневра, нам это больше не требуется. В менее ответственных случаях мы вполне можем обойтись без такой бешеной гонки с использованием линейных двигателей. Примененный нами способ мгновенного перемещения в пространстве будет вскоре внедрен на всех кораблях Федерации. Мы предоставляем вашему кораблю возможность вернуться на родину, чтобы вы смогли сообщить обо всем своему руководству. Между тем, мы настоятельно советуем вам воздержаться от захода в наши территории космического пространства, включая и эту зону, теперь находящуюся под защитой Федерации, о чем сказано в новом договоре, подписанном тремя местными видами. – При этих словах все разом повернули головы в сторону Кирка, но тот сделал вид, что не заметил этого. – Вы можете отправляться. «Энтерпрайз» заканчивает связь.

На мостике раздались жидкие аплодисменты. Зулу не присоединился к ним, так как был поглощен довольно деликатной задачей – точечными ударами, разрушающими все, кроме самого необходимого, чтобы разоруженный пират смог неторопливо отбыть восвояси, – Поступил запрос от командира группы кораблей Клингона, сэр, – сказала Ухура. – Они разочарованы нашим решением. Кирк улыбнулся. – Передайте им: «Сожалею, я всего лишь человек». Пусть они оставят пирата в покое и дадут ему возможность уйти домой. Она кивнула и отправилась к своему пульту. Капитан оглядел всех, собравшихся на мостике.

– У нас есть какие-нибудь повреждения в результате нашего маневра? – спросил он.

– Нет, сэр, – ответил Скотти. – Все в порядке. – Он любовно похлопал по своему пульту. – Эти штуки построены с большим запасом прочности. Кирк взглянул на эт.

– Сэр, я вам очень благодарен.

– Могу я повидаться с вами завтра утром? – спросило существо.

– Вы вполне можете на это рассчитывать.

– Я надеюсь, – промолвил Мастер и исчез.

– Мне бы хотелось поговорить с тобой, Джим, – сказал Маккой.

– Само собой. Но разве ты уже не отложил кое с кем разговор?

– Ах, да! – воскликнул доктор и направился к турболифту.

– Погоди, есть еще одна вещь! – окликнул его Кирк.

– Что именно?

– Я освобождаю тебя от обязанностей командира.

– Теперь я опять полноценный мужчина, черт побери! – отозвался он, и двери турболифта тут же закрылись.

– Какого черта вы здесь собрались? – радостно закричал Маккой, войдя в лазарет. – Я же приказал вам быстрее поправляться и уносить отсюда ноги! Моррисон, вы опять тут? Наверное, мы вас слишком хорошо кормим.

– Доктор, – обратилась Лия. – Вам нужно подписать эти отчеты.

– О, дорогая, несите сейчас же! – И он подписал все с любовью, артистизмом и чувством глубокого удовлетворения. Лия забрала бумаги и настороженно спросила:

– С вами все в порядке? Почему-то теперь у вас разборчивая подпись.

– Я просто соскучился и по вас, и по бланкам отчетов. А если вы потребуете, чтобы я сделал назначение больному, то еще больше удивитесь моей каллиграфии, – счастливым голосом произнес Маккой, направляясь в кабинет. Пару минут он просто сидел, рассматривая стены своего кабинета. Не было тут никаких мониторов и пультов управления. Всего лишь его собственный, милый сердцу простенький компьютерный терминал.

Настоящее блаженство. Доктор дотянулся до своего устройства связи.

– Мостик, – попросил он. – Ухура, соедините меня с командиром Каевым, если можно.

– Нет проблем, доктор. Нужен визуальный контроль связи?

– Да, пожалуйста, Через мгновение на экране появилось лицо Каева.

– Маккой, – обратился он. – Я очень надеялся, что вы поговорите со мной до своего отбытия.

– Я не думаю, что оно будет очень скоро, – ответил доктор. – У нас есть время, Каев, и мне бы хотелось извиниться перед вами за то, что я обманывал вас.

– Это когда вы говорили, что убили своего капитана? – Клингон рассмеялся. – Это была неплохая ложь! Жаль, однако, что она не оказалась правдой. Но не переживайте. Когда-нибудь вы будете командовать своим кораблем. И вы справитесь с этим прекрасно!

– Нет, вряд ли, – ответил Маккой. – Каев, я – доктор! Мне совершенно не нравится командовать. Капитан «Эккавы» удивленно посмотрел на него.

– Это правда, – подтвердил Маккой, пожав плечами. – Мне очень жаль, если я вас разочаровал.

– Если все доктора так подготовлены к обязанностям командира, как вы, то мне, пожалуй, нужно избавиться от своего личного врача.

– Вам следует поступить так из других соображений, – сухо заметил землянин, – а именно, за то, что он совершенно не заботится о вашем здоровье. Но угрозы вряд ли здесь помогут. Возможно, он не следит за вашим самочувствием по каким-то своим причинам. И одному Богу известно, как он лечит вашу команду.

– Пожалуй, – Каев задумчиво кивнул. – Могу я задать вам один вопрос?

– Задавайте.

Клингон оглянулся, словно опасался, что за ним кто-то следит.

– С этим новым оружием вам наверняка не страшны далее восемь таких кораблей, как наши. Вы сможете легко разделаться с ними, не правда ли?

Маккой улыбнулся.

– Но вы разговаривали с нами так, будто были слабее нас. Я не понимаю этого.

– Также я не разбил ваш корабль вдребезги, хотя имел такую возможность, – добавил доктор. – Все это означает просто быть человеком. Вы ведь тоже не всегда придерживаетесь в своих поступках здравого смысла, Каев. Возможно, такие люди, как вы и я, – люди будущего. У нас есть над чем поработать совместно.

Капитан «Эккавы» задумчиво посмотрел на него.

– Это нереально, – ответил он презрительно.

– Ну что ж, однако, в любом случае, для вас имеет смысл позволить мне провести медицинское обследование, чтобы иметь основание для объективной оценки результатов работы вашего врача. Вы можете рассматривать это как жест уважения одного капитана к другому. Каев кивнул.

– Хорошо, я подумаю.

Изображение исчезло. Маккой откинулся в своем кресле и улыбнулся.

Глава 11

Вахтенный журнал капитана. Приложение.

Джеймс Кирк, командир корабля.

На борту «Энтерпрайза» восстановилась спокойная обстановка. Персонал, первоначально занимавшийся языковыми проблемами, а затем переключившийся на поиски своего капитана, опять вернулся к своей основной работе, то есть к научным исследованиям необычных эволюционных процессов на планете. Спок полагает, что нам может потребоваться еще месяц для окончания всех начатых исследований по основным вопросам, чтобы представить достаточно данных в научный отдел Звездного Флота. Я, в принципе, согласен подождать какое-то время.

Несколько раз я встречался с Мастером эт, консультируясь относительно текста нашего соглашения, чтобы оно могло быть подписано и нами, и тремя обитающими на планете видами. Мастера не очень интересует само обоснование договора, и так как у всех трех видов различные языки, он планирует упростить текст. Не очень устраивает Мастера и договор на постоянной основе; он говорит, что это стало бы «пробелом в его юрисдикции». Возможно, он мне когда-нибудь объяснит смысл этих слов. Три корабля Клингона, прибывшие на помощь «Эккаве» за время моего отсутствия, ужи отбыли. Сама же «Эккава» пока остается по просьбе Мастера. В целом у нас здесь сложились необычайно теплые отношения с Клингонами, во что мне очень трудно поверить, периодически хочется ущипнуть самого себя. Связано ли это все с тем, что мы воевали на одной стороне, или еще с чем-нибудь, – я не знаю. Несомненно лишь одно, что сама планета «1212» представляет собой исключительно спокойное и безмятежное место, где с удовольствием отдыхают члены команды «Эккавы» и «Энтерпрайза». Сейчас там находятся группы, проводящие свой уикэнд. Нет такого члена экипажа, который бы не хотел побывать на планете.

Сообщения от руководства Звездного флота свидетельствуют, что там произошла какая-то перестановка, в результате чего Делакруа оказался куратором нашей экспедиции. Похоже, этому джентльмену было предложено овладеть ситуацией без всякого предварительного инструктажа. Однако потом он был смещен с этой должности, а репутация и послужной список Маккоя нисколько не пострадали.

Похоже, доктору пришлось пережить труднейший период в своей жизни, но он с достоинством выдержал выпавшие на его долю испытания. Мне хотелось бы представить его к награде, хотя, подозреваю, что руководство Звездного Флота вряд ли поддержит меня, мотивируя тем, что это может послужить стимулом для искусственного воссоздания подобных ситуаций в будущем. Но с наградой или без нее, Маккой прекрасно адаптировался к новой для него должности. Однако думаю, что я вряд ли теперь по своей воле предложу ему выполнять свои обязанности. Хотя нельзя не признать, и я с удовольствием признаю, что здравый смысл доктора помог ему управляться на мостике с таким же успехом, как и в лазарете.

Что касается меня, то я буду продолжать свои вылазки на планету с целью завершения той черновой работы, на которой будут базироваться наши дальнейшие взаимоотношения с орнами, лахитами и эт. Всем им еще предстоит задать множество вопросов. Мастер оказал нам множество услуг, особенно в проблемах, наиболее сложных из всех, – языковых. Сейчас имеются ответы, по крайней мере, на большую часть вопросов, с которыми мы прибыли сюда. Но некоторые вещи остаются загадкой до сих пор и на их разрешение потребуется немало времени и усилий, если это когда-нибудь осуществимо.

* * *

– Что это за жук? – спросил Маккой, указывая пальцем вверх.

– Доктор, – терпеливо начал объяснять Спок. -Вы не точны. У каждого «жука» должно быть название его биологического подкласса.

– Я не имел в виду его подкласс. Я говорю просто об этом жуке.

Создание природы яркой окраски устроилось отдыхать прямо над их головами и смотрело на землян сверху вниз глазами-бусинками, сверкавшими, как огоньки.

– Боюсь, что определенного названия у него нет, – сказал Мастер эт. – Он летает, машет яркими крылышками и опыляет отдельные растения. Вот вес, что мне о нем известно.

Было раннее утро; после рассвета не прошло и двух часов. Солнечный свет пучками пробивался вниз сквозь ветки деревьев. Маккой, Кирк и Спок, сопровождаемые Мастером, брели по лесной тропе.

– Вы, люди, любите всему присваивать определения, давать имена, – задумчиво промолвило существо. – Скоро все вокруг будет как-нибудь называться.

– А нужно ли это делать, вы хотите спросить? – сказал доктор.

– Я считаю, что в этом нот никакого смысла, – ответил Мастер. – Никакому существу не требуется, чтобы вы изобретали ему имя. Ему это безразлично. Его истинная, природная суть и так всем известна. Разве этого не вполне достаточно? Дальше все продолжали свой путь молча. Кирк наслаждался свежестью утра, его не очень волновал таинственный смысл слов Мастера.

– Просто великолепно, – не удержался капитан, когда они вышли на следующую поляну, окруженную цветущими деревьями. Подобно складкам роскошной одежды спускались к земле ветви, усыпанные цветками, с лепестками прозрачными словно вода горного ручья. А почва под деревьями была усеяна золотистой пыльцой.

– Они прекрасны, – удовлетворенно произнес Мастер. – Как и само утро. А ваш корабль напоминает утреннюю звезду. Жаль с ним расставаться.

– На смену нам прилетят другие, – сказал Маккой.

– Но никто из них уже не будет первым, – грустно ответил эт. – Однако не обращайте на меня внимания. Память прошлого всегда окрашена печалью. А вы, по крайней мере, пробудете здесь еще неделю.

– Да, конечно, сказал Кирк. – Но я не помню, чтобы я говорил вам об этом. Может, кто-то еще проговорился?

– Нет, – ответило существо. – Просто вы должны пробыть здесь хотя бы еще неделю.

– Я должен? эт остановился.

– Конечно, вы должны, – подтвердил он. – Вернее, весь ваш корабль. Потому что я перенес вас в будущее примерно на неделю. После того, как я произведу точные измерения времени, я скажу вам конкретнее.

Кирк подумал, затем ответил:

– Да. «Энтерпрайз» еще должен ответить на тот мой запрос с поверхности планеты. Вот почему Ухура была тогда так озадачена.

– Это верно. И еще те молодые Клингоны, которых я тоже перенес в будущее, чтобы увидеть вашу реакцию на своих старинных врагов… Их тоже надо вернуть на корабль вовремя, – добавил Мастер. – Командир «Эккавы» пробудет здесь тоже около недели. Но мне кажется, что они с нетерпением ждут того дня, когда смогут улететь отсюда.

– Это ваша догадка? – спросил Маккой. – Или вы каким-то образом все это чувствуете?

– Думаю, что нет никакой разницы между первым и вторым, – задумчиво ответило существо.

Они продолжили прогулку, пересекая поляну и вдыхая чудесный аромат цветущих деревьев.

– Я хотел бы у вас кое-что уточнить, – обратился Кирк к Мастеру. – Помните, когда мы говорили – или будем говорить чуть позже на этой неделе – вы сказали, что сделали свой выбор. Или сделаете. Что за чертовщина! Совершенно запутался во временах!

Маккой рассмеялся. Мастер тоже издал свой низкий рокочущий звук, который уже давно был известен Кирку как смех.

– Скажите мне, сэр, – поинтересовался капитан. – Вы имели возможность побывать, увидеть и каким-то образом ощутить это будущее, поэтому должны были знать заранее, что мне удастся сохранить «Энтерпрайз» от разрушения в битве с пиратским кораблем.

– Нет, я ничего не знал. Но если бы даже каким-то образом мне и стало бы что-нибудь известно, то я все равно ничего бы вам не сказал, ибо при неблагоприятном исходе такое знание сделало бы вас скованным, что помешало бы вам защитить корабль. Или наоборот, неосторожным и самоуверенным – при результате благоприятном. Так что даже если бы я знал, то вряд ли посмел бы поделиться с вами этим знанием.

– Но вы ведь должны были знать это. Вы ведь на самом деле заглядывали в будущее!

– Это так. Но никто из нас не знает, что может сделать с нами настоящее. Надеюсь, вы меня понимаете. Настоящее – это практически все, оно важнее прошлого, ибо является его основой и колыбелью будущего – даже если вы сейчас находитесь в будущем. Настоящее очень опасно, пожалуй, слишком опасно, чтобы можно было отважиться ему мешать.

– Однако мы ведь живем в нем, – возразил Спок.

– Да, – согласился Мастер. – И это меня очень удивляет. Для меня пока остается загадкой то, как управляются некоторые другие миры. В любом случае, капитан, я рассказал вам ровно столько, сколько было необходимо для вашей успешной работы… Не больше, не меньше.

Они постояли у края поляны, там, где тропинка снова уходила в лес.

– Сэр, – обратился к эт Маккой. – Вы рады нашему появлению на вашей планете?

– Рад? Я бы но употреблял именно это слово. У вас когда-то родилась девочка, доктор. И вот она подросла и стала самостоятельно осваивать мир, полный тревог и опасностей, – как вы себя тогда чувствовали?

– Я волновался, – ответил Маккой. – Боялся за нее, переживал. И в то же время… – Он с трудом подыскивал нужные слова. – Давно ждал этого момента. Я много работал ради того, чтобы она выросла, стала наконец взрослой и самостоятельной женщиной, чтобы она была счастлива и добилась своего в жизни.

– Именно так я могу сказать и про себя, – произнес Мастер. – За минувшие несколько дней произошло очень многое. Орны начали в своей речи использовать слова, которые я никогда прежде от них не слышал: ваш язык обогатил их язык. Быть может, когда-нибудь кто-то из них выйдет в открытый космос вместе с вашими людьми. И лахиты сделались более болтливыми и открытыми. Но неизвестно, куда это может завести нас. Перемены есть перемены…

– Сэр, – сказал Кирк. – Не думаю, что вас теперь слишком часто будут тревожить всякого рода гости. Всего лишь несколько специалистов-лингвистов и других ученых. Мы не заинтересованы в разрушении столь совершенного мира, каким является ваша планета. После короткой паузы Мастер промолвил:

– Очень похоже на рай, вы это хотели сказать? А сколько таких «райских» уголков было разрушено и загажено вашими людьми? Пожалуй, немало. То, что вы озабочены этим, делает вам честь. Но не стоит уж так волноваться о судьбах идиллических существ где-то на задворках Галактики. Новости обладают свойством распространяться, порой, совершенно независимо от вас. Не будем вспоминать о людских грехах, все равно таких райских мест еще немало… Но благородно с вашей стороны волноваться о том, что ваша культура и ваш образ жизни могут вытеснить наши собственные. Сознаюсь, что вначале это тоже очень волновало и меня. Однако с тех пор многое изменилось, теперь я тоже отношусь ко всему спокойно. А если спокоен эт, вы тем более можете не волноваться. По моим оценкам, у вас слишком мало возможностей сделать нам что-либо неприятное или опасное, но их достаточно, чтобы обогатить нас… А наши три вида остаются только моей личной заботой. И лишь в далеком будущем, быть может, через тысячи лет вы сможете изобрести нечто такое, что повлияет на наш образ мыслей. Но это будет очень нескоро.

Кирк молчал. Он опять чувствовал исходившую от эт, многовековую мудрость, как это уже было с ним тогда, на поляне. «Мы прибыли сюда с благородными намерениями, – подумал он. – Это уже кое-что. Но почему мы считаем, что в состоянии понять все, что окружает нас? фактически, нас гонит в такие места не понимание происходящего, а что то иное. Наверное, таинство намного интереснее любого знания». Они продолжали свою прогулку по лесу.

– У меня нот никаких сомнений относительно результатов наших встреч и переговоров, капитан, – сказал Мастер. – Вы могли бы воспользоваться множеством различных уловок, чтобы повлиять на мое решение. Но вы так и не прибегнули к ним, и я знаю, что вы даже и не собирались. Хочу вам сказать, что наша история, включающая и элементы будущего, ваше появление на этой планете предсказывала…Может быть, не именно ваше, но кого-то похожего на вас. Настало время для нашего развития. Вот мы.., и развиваемся. Однако пусть вам никогда не приходит в голову мысль, что это ваша заслуга, – добавил он насмешливо. – Та история, которая пишется здесь, это наша история. А что касается того, кто се пишет… – Он немного отстал от всех и захихикал.

– Сэр, – обратился к нему Кирк. – При любых наших действиях мы будем стараться минимально вмешиваться в вашу жизнь и относиться бережно к вашим видам.

– А другие представители эт? – спросил Спок. – Как они? Они, похоже, склонны к уединению.

У Кирка возникло ощущение, что Мастер смеется над ними.

– В свое время были и они. Мистер Спок, в настоящий момент я – единственный представитель своего вида здесь. Нас много, но в данный момент это место принадлежит мне.

Кирк удивленно поднял брови. Действительно, все сканограммы Мастера оказались пустыми, никаких физических признаков его нахождения в данной местности получить не удалось. У орнов и лахитов, возможно, в чем-то сходная с эт наследственность, но фактического сходства очень немного. Мастер – великолепный конспиратор.

– А вы не ощущаете одиночества при таком образе жизни? – спросил Кирк. Мастер рассмеялся.

– Опекая целую планету, да еще два других вида? Едва ли. И теперь мы узнали еще один вид, на который не распространяется наше влияние. Разве можно говорить тут об одиночестве и скуке?

– Какое влияние? – спросил Спок.

– Защищать и охранять своих подчиненных. – Существо замолчало на минутку. – Где-то, возможно, происходят чудеса, это нам понятно, но увидев их здесь, мы получили огромное удовольствие.

– Сэр, – произнес Маккой, – вы никогда не мечтали сами о космических путешествиях?

На некоторое время воцарилось молчание. Все стояли и рассматривали зеленовато-голубую траву по пояс высотой, увешанную капельками росы, сверкающими подобно алмазам. Вокруг все переливалось при каждом дуновений ветра.

– Кому временами не приходят в голову мысли бросить свою работу и заняться чем-нибудь еще, чем то более интересным и полезным, – сказал эт. – Но чувство долга оставляет вас там, где вы нужнее. Нет, доктор, это мой крест. Я остаюсь здесь. Но, возможно… – У капитана возникло впечатление, что Мастер как-то необычно взглянул на него и на Маккоя. – Вы, кого я успел так хорошо узнать, а также ваши люди еще когда-нибудь вернутся сюда.

Кирку очень хотелось ответить существу однозначно: «да», но говорить ему только правду стало уже привычкой.

– Мы, к сожалению, не принадлежим самим себе, Сэр, – ответил он. – Нам бы очень хотелось вернуться сюда. Возможно, это когда-нибудь и произойдет, по все будет зависеть не от нас, а от тех сил, которые проявят себя только в будущем.

– Да, – сказал Мастер грустно. – Но я привык к этой вашей особенности.

Они продолжали свою прогулку по траве и промокли до пояса, но никто не замечал этого. Мастер передвигался так, что ни былинка, ни росинка не шелохнулись.

– Неплохо у него это получается, – обронил Маккой, до этого он все больше молчал, лишь изредка вставляя в разговор слово или два. Он никогда не принадлежал к категории людей-жаворонков, и для него этот час был чересчур ранним.

– Но когда-нибудь вы справитесь с этой проблемой и научитесь заглядывать в будущее, – утешило их существо. – Нет повода для печали.

– За исключением того, что я похудею после этой прогулки, – пробормотал доктор.

Они вошли в рощу с необыкновенными деревьями, при взгляде на которые возникало впечатление, что стволы светятся изнутри.

– Нам сюда, – Мастер повел их по тропинке, пожалуй, самой узкой из всех. Подернутые утренней дымкой, большие, похожие на папоротник, листья деревьев мягко касались лиц путников.

– Это место, которое я хотел вам показать, – сказал эт.

Выйдя из леса, они оказались на прибрежной полосе, залитой золотистым мягким светом. Оранжевая дымка висела над голубой поверхностью воды, а легкие волны нежно ласкали песок персикового цвета. Маккой улыбнулся.

– Спасибо.

– Я подумал, что это вам обязательно должно поправиться, – произнес Мастер. – Одно из моих любимых мест. Я благодарен вам за то, что вы согласились полюбоваться моими владениями.

– Сэр, – обратился Кирк. – Мы всегда рады встрече с вами, и большое вам спасибо за гостеприимство.

– Я со всеми стараюсь обходиться вежливо, ведь никогда заранее не знаешь, с кем имеешь дело… – сказал Мастер, засмеялся и исчез.

– Таинственное существо, – заключил Кирк. И, вздохнув, добавил. – Мне жаль покидать эту планету.

Зачарованный Спок продолжал любоваться открывшейся перед ним картиной, расцвеченной красками дивного утра.

– Капитан, – в конце концов произнес он, – полагаю, что могу понадобиться лейтенанту Ухуре для отладки алгоритма транслейтора. Нам удалось рассортировать глаголы и местоимения лахитов.

– Действуйте, Спок, – отозвался Кирк.

– Нет никакого смысла удерживать его здесь, когда у него столько работы, – высказался Маккой, не отрывая взора от утреннего моря.

– Разумеется, – согласился Кирк. И пройдя немного вдоль берега, приблизился к большому валуну, наполовину засыпанному песком. – Извините, – произнес он, смахивая с камня песчинки и присаживаясь на него.

– На всякий случай подстраховался, капитан? – спросил Маккой, прогуливавшийся по берегу неподалеку. Подняв из кучи песка раковину, он стал внимательно ее рассматривать.

– Я ведь не геолог. Для меня все камни кажутся одинаковыми, и не хотелось бы усесться на очередной говорящий валун. В любом случае, лучше сначала извиниться.

– Странное место, однако, – сказал доктор, присаживаясь рядом на песок.

– Да, необычное, – согласился Кирк. – Хотя, не самое странное из тех, где нам доводилось бывать, Необычна здесь не столько обстановка, сколько все, что здесь происходило.

– Это ты мне объясняешь, – проворчал Маккой. – А сам, наверное, собираешься спрятаться где-нибудь в местных кустах и ждать, пока не перенесешься еще на несколько дней вперед?

– Не беспокойся на этот счет. Находиться в одном месте и в одно время – вполне достаточно для меня. А Мастер пусть живет, как считает нужным.

– Так я и не выяснил, как правильно произносить его имя, – вздохнул доктор.

– Ты был занят совсем другим, – виновато произнес Кирк. – Извини меня. Если бы я знал, что будет происходить с моим кораблем…