Текст книги "Сальса для двоих"

14

– Покажи!

Рената не верила своим глазам.

Венди еще раз протянула подруге руку с пальцем, на котором сияло подаренное Мигелем колечко.

Та хмыкнула:

– Глазам своим не верю…

– Почему же это? – весело поинтересовалась Венди.

– Ты только что выпуталась из одного брака, и уже готова ввязаться в следующий?

– Да, наверное, готова. Надо же когда-то начинать! Вернее, продолжать! – Венди была настроена крайне несерьезным образом.

– Так ты уже развелась?

– Официально – еще нет. По документам я пока замужем… Но я займусь разводом, как только вернусь в Глазго. Это будет через несколько недель, не позже.

– Что ж, это хорошо, что ты так решительно настроена.

Приятельницы отдыхали после сеанса йоги в небольшой комнатке домика, который бронировала для себя Рената. Она разлила чай с душистыми травками из термоса. К чаю была курага вприкуску, и сдобные булочки, захваченные Венди из дома Мигеля.

– Подожди, так я не поняла: ты разве не собираешься переселяться в свой домик?

– Не собираюсь, – Венди покачала головой. – Рената, знаешь, нам так хорошо вместе, что мы стараемся не расставаться.

– Ну-ну… Знаешь, по-моему, Мигель просто не хочет отпускать тебя сюда.

Венди засмеялась:

– Как же не хочет, если он сам привозил меня сюда на машине?

– Но ведь без вещей?

– Без вещей.

– Вот видишь!

– Рената, а зачем мне тут мои вещи? Коврик для йоги отлично умещается в дорожную сумку. А для дыхательных практик и медитации нам не нужно каких-то специальных приспособлений. Кому, как не тебе, объяснять?

– Объяснять что?

– Все, что мне нужно, находится дома, в Малаге, у Мигеля, – вздохнула Венди. – Я приезжаю сюда только на занятия. Необязательно жить тут в домике, чтобы являться полноценным участником всех мероприятий. Согласись, что домики тут предоставляются тем, у кого нет иных вариантов с временным жильем в Малаге, с гостиницами, коттеджами и прочим. Главное ведь – это участие. А где я буду при этом ночевать, дело десятое.

– Я ведь не спорю с тобой, – Рената слегка пожала плечами, отправила в рот сразу три сушеных абрикоса, прожевала и запила чаем с мелиссой. – Но, Венди, ты ведь уже пропустила две вечерние вечеринки! А ведь это иногда самое веселое, что происходит на фестивале… Ну, скажи мне, где еще можно так оторваться? В клубе, да? А разве там люди настолько расслаблены и доброжелательны?

Венди смутилась:

– Да… Пропустила. Конечно, очень жаль, но… Мне ведь скоро улетать. А для нас с Мигелем очень важно побыть вместе. Быть рядом как можно дольше.

– Погоди, ты ведь сказала, что он сделал тебе предложение.

– Сделал, – улыбка Венди озарила ее лицо, словно первые лучи рассветного мягкого солнца.

– И ты его приняла!

– Приняла.

– Тогда зачем тебе улетать? Закончится фестиваль, оставайся у него и наслаждайся жизнью. Ты вытянула не самый плохой лотерейный билет.

Венди непонимающе смотрела на нее. Затем словно очнулась, со вздохом покачала головой:

– Мне ведь все равно нужно будет вернуться в Глазго. Получить развод, выйти на работу после отпуска…

– Ну, хорошо, а жить вы где будете?

– Знаешь, – весело объявила Венди, – все это, конечно, очень важные, насущные вопросы. Но у нас как-то все не доходят руки сесть и не спеша, не торопясь, обсудить все это.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– Я тоже на это надеюсь. У меня давно не было такого ощущения полета, если честно.

– Но мне кажется, что с Вильямом у вас тоже все разрушилось из-за того, что он не принимал всерьез твои увлечения, – упорствовала Рената.

– Погоди, что значит – тоже? Мигель полностью принимает все мои увлечения.

– А он их разделяет?

– Думаю, что это не самое главное. Знаешь, мне часто кажется, что он такой же легкий на подъем, оптимистичный, безрассудный, как и я. Он вовсе не консерватор. Иногда может проторчать в офисе с утра и до позднего вечера, хоть это бывает и не часто, а потом, заявившись домой, выдернуть меня из кресла, впихнуть в вечернее платье и заманить на ночную дискотеку до утра.

– Похоже, что жители Малаги славятся таким вот неунывающим подходом к жизни.

– Да, пожалуй, – кивнула Венди, соглашаясь. – А чего им унывать? Море рядом, фруктов полно, солнце светит каждый день. Не то, что у меня в Глазго, где погожие дни можно по пальцам пересчитать. Не знаю, только ли в солнце тут дело… Но тут все такие беззаботные, расслабленные! Вот едем мы с Мигелем куда-то. Скажем, на встречу к его друзьям в спортивный бар.

– Зачем?

– Как зачем? Футбол смотреть. Неважно. Ну, или в гости куда-нибудь едем, допустим. И попадаем в пробку. Стоим полчаса, уже давно надо быть на месте. В Великобритании по такому случаю я бы себе волосы на голове рвала. А здесь ничего подобного не происходит, все сидят, музыку слушают, у всех лица добрые. Мол, куда спешить-то? И, знаешь, я тоже уже расслабилась по этому поводу…

Рената улыбнулась.

– Совсем другой подход к жизни! И мне нравится, правда. На днях Мигель опять на фабрике задержался. Он, кстати, старается поменьше бывать на работе, пока я здесь. Так пока он ехал с фабрики, пока стоял в пробках, я, вместо того, чтобы психовать и нервничать, пекла себе спокойно оладьи.

– Ты? Оладьи? – Рената не поверила своим ушам.

– Да, а что?

– Насколько я помню, еще когда мы с тобой общались в Глазго, ты всегда заявляла, что несовместима со сковородками, кухонным передником и специями.

Венди слегка покраснела.

– Да я и сейчас думаю, что не особо с ними совместима… Просто, знаешь, иногда очень хочется сделать Мигелю приятное. Это довольно сложно, особенно если учесть, что готовит он куда лучше меня. Но вот с выпечкой возиться не очень любит. Вот я и пытаюсь…

Рената звонко рассмеялась:

– Слушай, видимо, ты и впрямь влюбилась! Мигель сумел сделать с тобой то, чего не удавалось Вильяму? Нет, я не говорю, что он запер тебя в четырех стенах… Но вдохновить на готовку? Да, кажется, произошло что-то интересное. Может, из этого и в самом деле что-то выйдет? Вряд ли только твой Мигель переедет в Глазго… Вы совсем не касались этой непростой темы?

– Что-то такое он упоминал, – пробормотала Венди, – говорил, что, может, по бизнесу ему придется переехать в Индию. Я только не поняла, касается ли это его собственной фабрики, или же помощь необходима его сестрам и матери, в их семейном бизнесе. Но все это озвучивалось вскользь, на ходу, на бегу… Надеюсь, у нас еще будет время толком поговорить.

– Информируй меня, как у вас продвигаются отношения.

– Постараюсь. Буду отправлять сообщения. У меня тут, кстати, новый номер.

– Уже и номером успела обзавестись. Шустрая девочка.

– Не разоряться же на мобильных переговорах, – пожала плечами Венди.

– Да я шучу. Все вполне разумно и обоснованно. Кстати, познакомишь меня с этим своим чудесным испанцем?

– Посмотрим, – неопределенно отозвалась Венди. – Для этого надо, чтобы он был свободен тогда, когда у нас в ретритном центре нет никаких особых практик и вечеринок… И чтобы Мигель при этом не хотел проводить это свободное время исключительно со мной вдвоем.

В сумке Венди завибрировал мобильный телефон. Она откинула крышку:

– Да? Слушаю!

Поговорив пару минут, она захлопнула телефон и с извиняющимся видом повернулась к Ренате:

– Ну вот, кажется, наше общение подошло к концу. По крайней мере, на сегодня.

– За тобой приехали? – догадалась Рената.

– Да. Кажется, он не один, а с сестрой… Забавно, не думала, что его семья горит желанием общаться со мной. Кажется, я пришлась не очень-то по вкусу ни его матери, ни двум его родным сестрам. Хорошо, что родственников у них больше нет. Вроде нет… Впрочем, еще неизвестно, кто из сестер с ним, может, не так уж все и грустно?

Рената встрепенулась. Вернее, было бы более точным сказать, что она оживилась, а глаза слегка загорелись в ожидании волнующих подробностей:

– Что, проблемы с семьей? Они настраивают его против тебя?

Венди нехотя покачала головой…

– Знаешь, не думаю, что они на это способны. Просто не всем по душе буддизм и прочие учения.

– Я же говорила, – Рената постаралась придать своим словам особую интонацию. – Говорила, что все дело в твоих интересах… А ты упорно твердишь, что это не играет никакой роли.

– Для нас с Мигелем самое важное – это наши взаимоотношения. Я верю в это, – твердо сказала Венди.

Она поднялась со своего места, подхватила сумочку и направилась к двери.

– Пока, Рената. Приятно было поболтать с тобой.

– И мне тоже, Венди, поверь, очень приятно. Да, еще раз поздравляю с помолвкой! Надеюсь, вы все-таки будете счастливы.

– Спасибо тебе.

– На завтрашнюю йогу приедешь с утра?

– Не знаю. Скорее всего, приеду. По крайней мере, очень постараюсь успеть.

Когда ее пальцы уже сомкнулись на дверной ручке, Рената крикнула вдогонку:

– Кстати, булочки – восхитительные!.. Их тоже ты испекла? Признавайся.

Венди молча улыбнулась и прикрыла за собой дверь.

Переднее сиденье рядом с Мигелем было занято. Асусеной.

Венди подавила недовольный вздох. Пришлось сесть на заднее сиденье. Венди утешала себя тем, что, даже если бы она сейчас сидела рядом с Мигелем, то все равно при его сестре не получилось бы особо нежничать.

– Как прошел день, дорогая? – спросил Мигель.

У него-то, судя по всему, настроение было прекрасным. С ним в машине ехали любимая девушка (будущая жена) и любимая сестра.

– Хорошо, – отозвалась Венди, добавив в свой голос побольше энтузиазма. – Чувствую себя полной сил.

– А завтра поедешь? – уточнил Мигель.

Венди минуту поколебалась.

– Думаю, что нет. Ничего принципиально нового там уже не будет. Я подумала, что мы с тобой могли бы съездить на пляж. Или в какой-нибудь небольшой музей.

– Посмотрим, – неопределенно отозвался Мигель.

Чуткая Венди поинтересовалась:

– Что-нибудь случилось?

– Нет, конечно, дорогая, – заверил он. – Ничего серьезного. Просто некоторые дела в семейном офисе требуют моего участия. Пока только участия, а не вмешательства. Надеюсь, до этого дело не дойдет.

– А-а, – протянула Венди и умолкла.

Что поделать, он принадлежал не только ей.

Именно чувство собственничества подкосило ее первый брак. Венди не могла допустить, чтобы оно глубоко вкралось в ее сердце и начало подтачивать изнутри.

Ведь и она принадлежит не только ему.

Венди подумала о том, что следовало бы проверить свой автоответчик. Может быть, ее искал босс, или коллеги, или кто-то из заказчиков?

А-а, нечего давать слабину. Не стоит добровольно портить отпуск самой себе. У нее, в конце концов, каникулы. Которые она проводит так замечательно, как еще не бывало в ее двадцатитрехлетней жизни…

Впереди осталось всего несколько дней до расставания. Это самые драгоценные дни. Хотя бы потому, что их становится все меньше. Хорошо бы не позволять испортить их. Не позволить этого ни ее работе, ни его работе, ни… его семье. Ни плохому настроению, ни сомнениям и душевным метаниям.

И пусть за этим расставанием последует новая, без сомнения, долгожданная для них обоих встреча, все равно нельзя позволять чему бы то ни было омрачить эти драгоценные дни. Точка.

– Надеюсь, ты не возражаешь, если мы поужинаем все вместе? – весело обратилась Асусена к Венди.

– Конечно, не возражаю.

С чего бы ей возражать?..

– Вот и отлично. Тогда заедем в какой-нибудь небольшой уютный ресторанчик. Посидим, выпьем, поговорим по душам…

Венди было не очень понятно, с чего это вдруг Асусена стала столь дружелюбной. Но в целом она не имела ничего против такого расклада.

Мигель притормозил у ресторана с навесом над входом, который освещался двумя фонарями в кованых обручах. Выйдя из машины, он открыл дверь сначала перед сестрой (та сидела на переднем сиденье), а потом уж перед Венди.

Венди сделала вид, будто ничего особенного и не происходит…

Асусена входила в ресторан с видом завсегдатая.

У Венди определенно портилось настроение. Она уговаривала себя не заводиться, но ничего не могла с собой поделать.

«Конечно, – думала она, – если бы у меня было столько денег, наверное, я тоже только и делала бы, что не вылезала из ресторанов».

Асусена выбрала столик в глубине зала. Столики там стояли возле низких диванов. Она с радостью плюхнулась на диванчик, и Венди присела рядом. Мигелю же достался стул с высокой спинкой, так как на диване больше не было места.

«Могла бы и уступить Мигелю свое место, – думала Венди, – знает ведь прекрасно, что мы с ним вместе…»

Меню появилось перед ними практически мгновенно. Асусена, даже не заглядывая в него, вернула кожаную папку официанту и скороговоркой на испанском языке перечислила свой заказ.

– Давай, Венди, выбирай, – подбодрила она. – Думаю, в таком ресторане ты еще не была. Заказывай, пользуйся моментом!

– Что ты имеешь в виду, говоря, что в подобном ресторане я еще не была? – на всякий случай с подозрением уточнила Венди.

– Да боже мой, – засмеялась Асусена, – только то, что подобного жареного мяса ты больше нигде не поешь. Кухня тут простая, но очень основательная, добротная. Овощные салаты, тушеные баклажаны, фасоль и бобы в томатном соусе. Чуррос – крендельки в масле. Картошка – можешь выбрать отварную, жареную, картошку-фри, запеченный картофель. Грибы, если любишь, можно заказать в разных видах.

Венди кивнула:

– Да, грибы очень люблю.

– Ну вот и заказывай, не стесняйся, – подмигнула ей Асусена, после чего повернулась к Мигелю: – Ну что, братец, выберешь для нас бутылочку красного вина? Я предпочла бы полусухое.

– А Венди больше любит сладкое, – серьезно заметил Мигель. – В крайнем случае, она предпочтет полусладкое вино. Знаешь что? Я закажу и такое, и такое. Таким образом, никто не останется в обиде.

Асусена пожала плечами и мило улыбнулась.

Пока Мигель совещался с официантом, Асусена рассматривала свои ногти, отполированные до блеска и подточенные до длинной, чуть ли не треугольной формы. Венди сделала заказ, и тут у Мигеля зазвонил сотовый телефон, с которым тот расставался разве что на ночь, да и то предпочитал не убирать его далеко.

– Да? – сказал он в трубку. – Да… Наверное… Нет, в ресторане. Ужинаю с девочками. Что? Прямо сейчас? На ночь глядя, конечно, это делать необходимо… Ну, хорошо. Ладно. Не ной. Скоро приеду…

– Что там стряслось? – подняла равнодушные глаза Асусена. – Это звонили из офиса?

– Да, мама звонила.

– Что-то случилось?

– Виктория, кажется, что-то там напортачила.

– Вот как… – протянула Асусена. – Что же там могло произойти такого, что без тебя разобраться не удастся?

– Мама сказала, что на пальцах и по телефону объяснять долго и сложно. Что-то там с поставщиками. Уже поздно, они не хотят дергать юриста… и других сотрудников.

– Да, конечно, неужели лучше дергать тебя? У тебя заслуженный отдых.

– У них тоже, – Мигель решительным движением поднялся из-за стола. Венди смотрела на него испуганными глазами.

Он ласково провел рукой по ее волосам:

– Так, девочки, ужин не отменяется. Все за счет устроителя, то есть негодяя, который сейчас вас покинет и уедет в офис улаживать семейные неприятности. Я оставлю вам денег…

– Да брось, – немедленно перебила его Асусена, – что же я, не найду денег заплатить за ужин с девушкой своего брата? Поезжай и ни о чем не беспокойся. Мы тут отлично поболтаем, поедим, а потом возьмем такси.

– Хорошо, – согласился Мигель, – сделаем так, как ты скажешь.

Он поцеловал Венди на прощание, дружески чмокнул Асусену в щеку:

– Увидимся. Отдыхайте. Ну, и ведите себя хорошо. Венди, поручить Асусене присматривать за тобой?

– Думаешь, это потребуется? – засмеялась в ответ Венди.

Мигель вышел из ресторана, на прощание еще раз обернувшись и махнув девушкам рукой.

Асусена с заговорщицким видом повернулась к Венди:

– Ну, вот, остались вдвоем – теперь можем и посплетничать!

Венди оставалось лишь удивляться той разительной перемене, что произошла с сестрой Мигеля. Куда девалась надменная барышня с памятного Венди ужина в честь ее прибытия в Испанию? Асусена сейчас даже одета была по-другому. Задорная джинсовая мини-юбка, золотистые босоножки на роскошных шпильках. Плечи приоткрывал эластичный белый топ, присборенный на талии. Множество пестрых, но со вкусом подобранных украшений завершали сегодняшний ансамбль Асусены.

Ее словно подменили, и теперь рядом с Венди сидела свойская девчонка, симпатичная, компанейская, общительная. Это, конечно, было Венди весьма на руку. Грех было не воспользоваться ситуацией, не попытаться наладить контакт с одной из сестер Мигеля. Как знать, может быть, они все-таки увидят в Венди девушку, достойную быть рядом с их единственным и успешным братом?

Наконец принесли заказ Асусены и Венди. Принесли и две бутылки вина, которые успел заказать Мигель. Если бы он не отменил свой заказ, девушкам пришлось бы плохо при попытке проглотить всю принесенную пищу. Но такой опасности, к счастью, не возникло, и Венди с Асусеной могли просто наслаждаться прекрасным ужином.

Венди смаковала грибы в сливках, хорошо прожаренное мясо с душистой картошкой в укропе, заедала все это тушеными баклажанами и салатом из помидоров черри. Асусена наблюдала за этим, неспешно потягивая свое сухое вино. Мигель не зря так рекламировал Венди знаменитые вина Испании…Впрочем, думала Венди, мороженое у них тоже оказалось на высоте. А это, на ее взгляд, было куда важнее, чем какое-то там вино!..

По мере насыщения девушек они принялись дружески болтать. Английский Асусены был более чем удовлетворителен, Венди совсем не напрягалась при разговоре с ней. Они обсудили последние новинки киноиндустрии, самые известные модные журналы, перешли к английским литераторам. Венди даже немного рассказала о своих родителях, о каникулах, которые ей удалось провести с ними в Лондоне, о красных автобусах и национальных парках.

Асусена, которая уже не морщила презрительно нос, оказалась, в общем-то, славной девчонкой. Словно и не было того ужина в ресторане, где Венди видела перед собой лишь недоброжелательно настроенную бизнес-леди, каждую секунду наслаждающуюся ощущением собственной значимости.

После того, как закончилось вино в обеих бутылках, Асусена почему-то заказала бутылку шампанского. В животе у Венди было тепло от красного вина, она и не подумала отказаться. К тому же надо было чем-то запивать десерт – огромный кусок вишневого штруделя, который был обложен шариками шоколадного мороженого с дробленым шоколадом внутри.

– Ну, – провозгласила Асусена, когда официант недрогнувшей рукой откупорил бутылку шампанского и наполнил их бокалы, – думаю, что нам стоит наконец выпить за знакомство, Венди!

– За знакомство, – согласилась та. Бокалы зазвенели от решительного соприкосновения.

Венди отпила шампанское. Оно оказалось восхитительным. К теплу в животе примешалось еще ощущение газированности в голове. Венди помотала головой, но ощущение не сдавалось просто так. Венди сделала попытку заесть шампанское штруделем. Но от сладкой вишни ей вновь захотелось пить. Поэтому пришлось запить штрудель шампанским.

А потом опять заесть его мороженым, а потом опять запить… Венди готова была никуда не двигаться с места хоть целую вечность. Ее охватило блаженное состояние сытости и тепла. Умиротворение царило в душе, стремление осчастливить весь мир постепенно принимало все более четко очерченные формы.

– Послушай, Венди, – неожиданно сказала Асусена, – а давай-ка, мы с тобой махнем на вечеринку?

Венди удивилась, продолжая при этом прислушиваться к шипящим в голове пузырькам:

– На вечеринку? Почему? Зачем?

– Ну, я не думаю, что Мигель очень уж скоро освободится. Если я правильно поняла, там завал до ночи. Я, конечно, могу взять такси и отвезти тебя к нему домой, но зачем же сидеть и скучать?

– Скучать не годится, – согласилась Венди. – Но уже так поздно… Неужели он и впрямь еще не скоро приедет домой?

– Нескоро, нескоро, – проворчала Асусена. – Поехали, ага? Тут недалеко, на самом деле. В четырех кварталах. Сейчас скажу, чтобы нам вызвали такси, и пусть принесут счет.

– А чья это вечеринка?

Венди тщетно силилась призвать на помощь остатки разума, чтобы скоординировать свои мысли и действия…

– Вечеринка моих знакомых, – неопределенно ответила Асусена.

– Хороших знакомых? А то может неудобно получиться. Заявлюсь туда с тобой, никому не известная. Вдобавок двух слов на испанском языке связать не могу. Отличная картинка получится, – засмеялась Венди.

– Все будет отлично, хватит волноваться из-за ерунды!

– Да я и не одета для вечеринки, – некстати вспомнила Венди.

На ней были светло-голубые джинсы, бежевая маечка без рукавов – словом, ничего претенциозного или изысканного. Положение некоторым образом спасали туфли на высоком каблуке, украшенные небольшими блестящими камешками на пряжках.

– Пустяки, – махнула рукой Асусена. – Просто подкрасься как следует, и будешь замечательно выглядеть. Дать тебе помаду?

– Нет, спасибо, кажется, у меня где-то была своя…

Но Асусена забраковала светло-бежевую, с розоватым отливом, помаду Венди, предоставив взамен свой яркий блеск для губ, синюю тушь и рассыпчатые тени для век с блестками.

Совместными усилиями, прилагаемыми в основном к тому, чтобы не так сильно от выпитого шампанского дрожали руки, они кое-как накрасили Венди. Тем временем официант принес счет. Асусена, не глядя, вытянула из сумочки несколько крупных купюр, и так же, не глядя, вложила деньги в счет.

Венди подумала, что неплохо было бы позвонить Мигелю. Проведать его, узнать, как дела. Но потом решила, что сейчас не лучшее время для того, чтобы его отвлекать. Лучше они увидятся ночью… ближе к ночи…

О, какой сладкой и волнующей должна быть их встреча после короткой разлуки.

Венди старалась не думать о том, как же она перенесет грядущую разлуку с Мигелем, вызванную необходимостью улететь и разбираться в Глазго со всеми насущными делами. Она бодрилась, но шампанское делало свое предательское дело. Две сентиментальные слезинки коснулись ресниц Венди и повисли на них, поблескивая при дрожащем пламени свечей.

Венди сомкнула ресницы, моргнув, и слезинки слетели вниз. Одна из них проложила слюдяную дорожку на щеке девушки. Венди тыльной стороной ладони небрежно провела по лицу, стараясь сделать это как можно незаметнее. Ей совсем ни к чему были лишние расспросы от Асусены.

И любопытные взгляды – тоже.

– Идем? – Асусена положила счет на край стола, после чего подхватила сумочку и устремила ожидающий взгляд на Венди.

– Да-да, – та поднялась из-за стола, стараясь нащупать под ногами твердую почву.

Темный полированный паркет, конечно, тоже был хорош… Но вот хотелось все-таки твердую почву…

В который раз за свое недолгое пребывание в Испании Венди потребовала от себя встряхнуться, собраться, взять себя в руки. Бодро улыбнувшись Асусене, Венди зашагала к выходу рядом с ней.

А вот Асусена что-то погрустнела. Венди вопросительно поглядывала на нее на протяжении всей поездки в такси до дома, где предположительно шла вечеринка.

Асусена молчала. Венди тоже, потому что уже не знала, о чем разговаривать. Кроме того, в голове слегка шумело. Венди надеялась, что, пока они доберутся до нужного места, хмель из ее головы слегка выветрится. И хорошо бы, чтобы голова у нее не болела наутро.

Лама обещал провести утреннюю медитацию в режиме особого погружения и молчания. Это было бы очень кстати. Побыть наедине с собой, собраться с мыслями. Подобная практика всегда очень полезна и действенна при разброде мыслей. Вот только медитация окажется совершенно невозможной, если с утра вместо практик и безмятежности голова будет удручена похмельем.

Венди пожала плечами, словно отвечая себе: «Чему быть, тому не миновать».

Такси резко затормозило…

– Здесь, – сказала Асусена, приоткрывая дверцу машины и чуть ли не вываливаясь из нее. Венди придержала ее за плечо.

Похоже, не одна она сегодня чересчур злоупотребила алкоголем.

Девушки расплатились с шофером. Выбравшись из автомобиля, Венди, чуть покачиваясь, попыталась воззвать к совести Асусены:

– Давай пока немного постоим на улице?

– Это еще зачем? – удивилась та.

– П-проветримся немного… Голова кружится, – призналась Венди.

– Ничего. Бывает. Это пройдет. Тебе надо на воздух… Ну, то есть, в помещение. Поболтаем с людьми, потанцуем… Усталость как рукой снимет. Ты любишь танцевать, Венди?

Ха! Любит ли она танцевать?

Интересно, какие танцы предпочитают на местных вечеринках?

Все воспринималось Венди так, словно окружающая действительность находилась в тумане. Большой трехэтажный особняк, к которому они подошли, миновав засаженный розами и шиповником сад, был освещен изнутри и словно вибрировал.

– Что это? – пробормотала Венди, вытирая лоб рукой.

– Музыка, кажется. Чувствуешь пульсацию?

– Я чувствую, ага. Нет, наверное, это все же не мой ритм…

– Брось, – Асусена махнула рукой, взмах пришелся куда-то в сторону дороги, – втянешься.

Звонить в дверной звонок им не пришлось. Дверь распахнулась прямо у них перед носом. Пара похожих, как две капли воды, блондиночек в сиреневых лосинах и розовых топиках, синхронно помахав рукой в знак приветствия, протиснулась мимо Венди с Асусеной.

Кажется, Асусене было все равно, с кем разговаривать.

– Вы оттуда?

– Разумеется, – икнув, подтвердила одна из светловолосых нимф.

– Надоело? Скучно?

– Мы проветриться. До ближайшего супермаркета и обратно. Может, пива заодно прихватим…

Другая добавила:

– Все равно свистопляска там пока вокруг именинницы идет. Может, ближе к ночи кое до кого дойдет, что день рождения еще не дает прерогативы стягивать на себя все внимание…

– Так мы пришли на день рождения? – удивилась Венди. Блондиночки устремились за пределы сада. В качестве собеседника осталась одна Асусена.

– Да, день рождения, – кивнула та.

– А я без подарка… Неудобно, – расстроилась Венди.

– Забей. Никто и внимания не обратит, – посоветовала Асусена. – Для всех здесь главное, чтобы было побольше выпивки, хорошей закуски, компании для общения. Ну, музыки, само собой. Надеюсь, Бланка наняла хорошего диджея…

Где-то это имя Венди уже слышала. Определенно, она слышала его раньше. Вот только где? Когда? И от кого?

– Бланка – это именинница? А что же тогда нужно имениннице?

– Да, у нее сегодня праздник. Что ей нужно? Да ровным счетом ничего особенного. Чтобы больше всего внимания уделялось именно ей.

– Понятно, – кивнула Венди.

– Причем вне зависимости от того, у кого день рождения…

Венди засмеялась.

Но ее смех резко оборвался.

Потому что они вошли в большую, ярко освещенную комнату, служившую хозяевам, по всей видимости, гостиной.

А посредине этой самой гостиной, облокотившись на каминную полку, стояла роскошная, эффектная брюнетка. Тонкая, как тростинка, и гибкая, как лиана. Точеную фигуру брюнетки обтягивало мерцающее и переливающееся алое платье.

Но Венди поразила не красота брюнетки, а то, что на расстоянии, граничащем с фамильярным, от этой девицы стоял Мигель и что-то нашептывал ей на ухо.

– Вот уж чего не ожидала здесь увидеть! – громко проговорила Венди.

– Тиш-ш-ше! – приструнила Асусена.

– То есть кого. Кого не ожидала здесь увидеть.

– Венди?

Мигель повернулся к ней. В его глазах читалось недоумение и непонимание.

Венди развернулась на каблуках, при повороте едва не снеся близлежащий одноногий столик, сервированный пластиковыми стаканчиками и ополовиненными бутылками. Однако она прошествовала не к выходу, как надеялась. Спутав направление, она попала в смежную комнату.

И почти сразу же попала в объятия какого-то испанского парня. Надо сказать, парень был ничуть не менее знойным, чем Мигель.

Парень что-то сказал по-испански, и Венди разобрала из всей его фразы лишь одно слово – «Хосе».

А большего понимания от Венди и не требовалось. Она моргнула, а парень уже ловко вытащил ее за руку на середину комнаты, и, словно дожидаясь именно этого момента, грянула музыка.

Увлекающая за собой, дразнящая, темпераментная, всепоглощающая музыка.

Музыка, под которую Венди так часто импровизировала в Глазго, находясь в танцевальной студии.

Одна из ее любимых песен.

Венди уже ничего не соображала. Но от нее это и не требовалось. Краем глаза она заметила, что на танцполе, помимо них с Хосе, находится еще семь или восемь пар, танцующих сальсу.

Пока глаза Венди воспринимали происходящее, ее ноги уже двигались в такт музыке.

В голове всплыли все заученные па и пируэты, повороты и элементы, а тело уже выполняло их, следуя за партнером, дополняя и оживляя страстный огненный танец.

Обида и боль, владевшие Венди еще несколько секунд назад, временно отошли на задний план. Можно было бы сказать, что ревность или злость нашли выход в танце Венди. И это было бы неправдой. Потому что сальса была слишком хороша для того, чтобы искажать ее противоречивыми эмоциями. Слишком легка для того, чтобы нагружать ее невыясненными обидами. Слишком подвижна и непрерывна для того, чтобы в ее процессе думать о чем-то еще, кроме танца и партнера!

О, да. Здесь, сейчас, в данную секунду, в настоящем моменте сальса стала для Венди неким наркозом. Она держала внутри себя, подчиняла и покоряла. Она заставляла отдаться без остатка. Отдаться себе, отдаться партнеру, отдаться экстазу жизни, счастья, самовыражения.

И поэтому все, что только что произошло в соседней комнате, по воле Венди или против ее воли, отошло на задний план.

Магия танца была столь сильна, что Мигель замер на пороге этой комнаты. Безусловно, ему было, что сказать Венди, и он горел желанием немедленно поговорить с ней. Но он не смел прервать музыку, не мог остановить рисунок танца, не хотел мешать сальсирующим. Он видел лицо Венди.

Мигель упивался его выражением, пока она танцевала. Да, в этом была вся Венди. Танец был квинтэссенцией ее жизни, он позволял максимально раскрыть ее обаяние, теплоту, женственность. В данную минуту он жалел лишь об одном – что это не он, Мигель, ведет свою невесту в танце. Но он не мог прервать чужой танец.

Мигель вздохнул, повернулся и вышел из комнаты. Сейчас он нальет себе немного вина, переведет дыхание, успокоится. А когда музыка закончится, когда партнер Венди отпустит ее, тогда они и поговорят.

Больше не подходя к Бланке, Мигель наполнил свой бокал молодым вином, а потом присел возле камина прямо на пол. Он чувствовал себя выжатым, как лимон. Он чувствовал себя неимоверно уставшим.

Мигель слышал из гостиной, как одна песня закончилась, но ее тут же сменила другая, не менее зажигательная мелодия. Венди не показывалась из комнаты. Наверное, решила протанцевать еще один танец…

Прошло полчаса, и у Мигеля лопнуло терпение. Он поднялся на ноги, поставил пустой бокал на подоконник безо всяких церемоний, приблизился к дверям соседней комнаты и заглянул туда.

Одного взгляда ему хватило, чтобы определить: Венди среди танцующих больше нет.

Ее вообще не было в комнате.

И еще одно открытие чрезвычайно порадовало Мигеля: комната была проходной.