Текст книги "Демовщина"

– Ты уж расскажи, – попросил Саша. – Наши истории тоже связаны с этими личностями, и, поверь, они также на правду не походят.

И Пахис поведал всю свою историю до того момента, как он оказался в теле Андрея.

– Значит, Астарот нас всех в одну кучку собрал. Чего он хотел добиться? – задала вопрос Лика.

– С нами произошло то же самое. Он нас переместил в эти тела из будущего – куда более дальнего, чем твое. Мы из 2016 года от Рождества Христова, – сказал Сергей Пахису, но тот уже знал это, так как память Андрея перешла ему.

– Его план сорвался, он хотел, чтобы путь Андрея закончился в Феодосии, – предположил Саша.

– Кто знает, какие истинные замыслы у этого демона! Я уверен, что он на этом не остановится, а что нас ждет впереди, никто не знает, – добавил Сергей.

– Я знаю точно, что мне нужно сделать и как искупить свою вину перед Дмитрием и Фотием. Я должен попасть в Киев, – сказал Андрей.

– Неплохая идея, только Киева еще нет. Мы находимся в том времени, когда даже нет Константинополя, – заметил Александр.

Немного подумав, Пахис добавил:

– Это не важно, главное – мне нужно попасть на то место, где будет Киев. Это послужит посылом для руссов принять христианство.

– Довольно неблизкий путь, – заметила Анна.

– У меня нет выбора – не знаю, насколько долго я буду находиться в теле Андрея, но я должен выполнить свою миссию. А также по-прежнему главным делом буду считать несение слова Божьего и веры в истинного Бога людям, – утвердительно произнес Пахис.

И друзья в новом составе двинулись в путь на запад.

Пахис шагал впереди, высоко держа голову. Для удобства в пути он попросил здоровяка Нину срубить хороший посох из сухой акации.

Друзья с пустыми желудками и без четкого взгляда на будущее поспешали за ним. Долгая дорога дает хорошую возможность поразмыслить. Ноги идут сами, а голова работает сама по себе.

«Как мы могли очутиться в такой ситуации? Все, что с нами произошло, случилось неспроста, – размышлял Сергей. – Если посмотреть, кто мы такие, то сразу можно сделать выводы, что каждый из нас в чем-то непристойно вел себя. Астароту это и было нужно. Он, как санитар леса, выявил больного зверя и уничтожил его.

Если разбираться, то как я очутился в этой компании? Чего мне в этой жизни не хватало? Меня прельстила Света. Я, не понимая как, потянулся за ней. Нет, не сказать, что я готов был с ней на измену, но она мне явно импонировала. Что греха таить? Была бы возможность – и я бы с большим удовольствием и без зазрения совести переспал с ней! Вот и причина, по какой я попал в эту компанию.

Лика с Сашей вообще странная парочка. Детей не имеют и, видно, в ближайшее время не собираются заиметь. Живут в свое удовольствие.

Якудза с Ниной – очень яркие персонажи. С ними все понятно!

Чем же Света привлекла внимание Астарота? Со всех сторон положительный персонаж. Может, просто оказалась вместе с нами, по этой причине и попала в переплет? – Перед глазами Сергея до сих пор стояла картина, как она первой бросилась защищать Андрея. – При этом она даже и предположить не могла, чем закончится вся история! Да, наверное, у каждого есть свой грешок, за который мы сейчас расплачиваемся.

С Пахисом отдельная история. Человек в первый раз влюбился и сразу так промазал с выбором…

Может, все это случайно и на нашем месте могли оказаться абсолютно другие люди?.. Как бы там ни было, нам нужно думать, как вернуться обратно, а тела вернуть их хозяевам…»

Размышляя о судьбах друзей, он плелся, замыкая всю процессию. У него сильно болела спина, кровоточили раны, и дорожная пыль, поднятая ветром, попадала в раны, вызывая раздражение.

«Для чего Астарот выбрал именно меня для этой миссии? – думал Пахис. – Может, я просто попался ему под руку? С его возможностями он мог расправиться с нами еще на месте! Если бы он хотел убить Андрея, он бы мог это совершить и не прибегая к нашей помощи. Какой-то смысл во всем этом есть, просто я его не понимаю. Все обстоятельства, связанные с нами, – это всего лишь часть его игры. Не зря первое видение у меня было, когда я сел с ним играть в ту странную игру, и он мне четко дал понять, что всеми, даже королями, руководят кукловоды. И солдаты гибнут – не важно, есть война или нет. А люди, которые выносят приговоры, похожи на обезьян, и решения их порой не имеют справедливого смысла. Кто бы доверил свою судьбу обезьяне? Только солдаты. У них просто нет другого выбора. А вся система любого государства требует от них жертв. И не важно, по справедливости вынесен приговор или нет – нужна лишь голова на весах. Одно лишь непонятно: для чего он показывал все это мне? Я не собираюсь становиться правителем или философом. Для чего все это мне нужно? Нет! Не все я понимаю в его поступках…»

Ближе к полудню они подошли к Агиому. В то время это был небольшой рыбацкий поселок всего на семь дворов. Учитывая, что со вчерашнего утра во рту не было ни крошки, они рассчитывали как-то перекусить у рыбаков.

Поселок располагался у подножья спящего вулкана. На берегу сушились сети и лежали перевернутые лодки. Две ленивые собаки лежали в тени. Увидев путников, ни одна из них даже не подняла головы. На берегу с сетями возились два рыбака.

– Здравствуйте, добрые люди! – громко поприветствовал их Пахис.

Никто из них даже не повернул головы. Пахис подошел ближе и повторил приветствие:

– Здравствуйте!

– Чего вам, путники? – спросил один из них, понимая, что пришельцы не отвяжутся.

– Мы идем в Херсонес, путь неблизкий. Хотелось бы перекусить и воды испить. Денег у нас нет, но мы можем вам помочь в работе, а взамен вы бы нас накормили, – сказал Пахис.

Оба рыбака подняли головы, отвлекаясь от своей работы, и повернулись к путникам.

– Нет у нас для вас работы, да и еды у нас на вас нет. А воду найдете по пути – будет источник, мимо его вы никак не пройдете, там и пополните свои запасы пресной воды, – сказал седой мужчина.

– У нас в деревне всего двое мужчин осталось. Я да отец. Я с детства слепой, а отец уже старый. Вот и выходим в море очень редко, чтобы с голоду не сдохнуть. Так что вы на нас не обижайтесь, у нас действительно есть нечего, – рассказал молодой парень.

– А куда все мужики подевались? – спросила Анна.

– Десять дней назад все рыбачить в море ушли, а тут шторм – вот и не вернулся никто. Искали по берегам, думали, хоть лодки выкинет, но так никого и ничего не нашли, – поведал юноша.

– Хватит болтать! Работай! – со злостью сказал старик своему слепому сыну. – А вы, добры люди, шагали бы по своим делам. Видите, нет у нас ничего, кроме горя, гнилых сеток да вдов безутешно рыдающих. Вон, еще трое ребятишек голодных бегает. Двое из них сиротами остались. Мать их как узнала, что ее мужик с промысла не вернулся, так пошла в море, пока никто не видел, и утопилась. Дети теперь по утрам стоят у берега до обеда, мамку и папку ждут, когда те вернутся. Наши бабы их по избам разобрали, чтобы с голоду не умерли. Вот так и живем. Бабы в лесу ягод да орехов насобирают – то и едим, а рыбы-то со слепым разве много наловишь?

Старик продолжил чинить сети. На его глазах выступили слезы.

– Сгинет деревня наша. Если какая баба нормального мужика не приведет, все в Феодосию перебираться будем, а то нас степняки в рабство угонят, – добавил старик.

– Не все ваши мужики утонули! – неожиданно сказал Пахис. – Сегодня к вечеру вернутся они! У этих двух сорванцов папка жив. А вот мать – дура, негоже свою жизнь морю отдавать.

– Не смейся, добрый человек, над горем нашим. Если есть в твоих словах хоть зерно правды, жертву всем богам, какие есть, принесу и за тебя им помолюсь, – сказал старик.

– Зачем жертву богам, которых нет, приносить? А вот молиться можешь истинному Богу, он и в горе поможет, и в радости вместе с вами будет, – сказал Пахис, подняв руки к небу.

– Это какому-такому Богу я должен молиться, чтобы мои сыновья вернулись? – не успокаивался старик. – Идите подобру-поздорову. Какими бы лестными ваши слова не были, моих сыновей они не вернут. А если и случится чудо, тогда я вас найду и до конца жизни за вами ходить буду, а людям остальным рассказывать стану, что вы пророк всевидящий!

– Нет, не надо мне славы – ни пророческой, ни божьей. Не мои деяния хвали, а Бога. Он един, а мы его дети. Все наши жизни только в Его власти. Я это точно знаю, так как учитель мой был сын Его. Искупил он вину нашу и на небеса поднялся, к отцу своему. Нет чудес в том, что большинство из них в живых остались. Крепкие они моряки и опытные. Выбросило их на скалы, а придут пешком они – разбило их лодки, – добавил Пахис.

Паренек, выслушав Пахиса, подскочил и убежал в дом. Через минуту он принес соленую рыбину.

– Возьмите, если вы сказали правду, то мы все уверуем в вашего Бога, а если обманули нас, то вы хоть свое чрево от голода избавите, – сказал слепой.

Старик недобро посмотрел на паренька.

– Спасибо! – сказала Света и выхватила рыбину из рук юноши.

Они пошли дальше и, добравшись до леса, нашли родник. У родника, устроившись на больших камнях, и перекусили, запив соленую рыбу родниковой водой. Пахис от рыбы отказался, объяснив, что голод еще не добрался до его разума и он может потерпеть.

Солнце спряталось за гору, и им пришлось искать место для ночлега. Нина с Ликой и Мирином насобирали много лесных орехов – ими и утолили голод. Одна соленая рыбина их, действительно, не удовлетворила. Представьте, сколько еды надо одной Нине с братом, чтобы накормить эти молодецкие тела! Да и Анна ела не меньше их.

Ночь выдалась на удивление прохладной. Все сбились в один комочек – так спать было намного теплее. Но Пахис и в эту ночь не спал.

– Почему не спишь? – спросил Сергей.

– Молюсь за жителей Феодосии. Не все горожане меня услышали и увидели, не всем я про Бога рассказал. Мне не по себе от этого.

– Ты все сделал, чтобы они уверовали, а молва об Иисусе дойдет и без твоей помощи. Кто нуждается, тот уверует.

– Все нуждаются, – тихо произнес Пахис. – Спи, и я тоже посплю. Завтра путь длинный, и все время по горам.

Утром их разбудил топот копыт.

Сергей открыл глаза. Повсюду была пыль, а вокруг них гарцевали лошади. Кто-то схватил его за волосы и ловким движением забросил в седло.

«Астарот и тут нас нашел», – подумал Сергей.

Он попытался спрыгнуть, но в ответ получил сильный удар по голове. Очнулся он уже в деревянной клетке, стоящей на тележке. Сергей лежал на полу. Вокруг него сидели полуобнаженные женщины. Ему пришлось подняться, чтобы в клетке стало свободнее.

«Где мои друзья? Где я? Кто эти люди, что захватили нас?» – думал он.

Клетку тащил бык. В ней вместе с Сергеем было десять женщин. Впереди, опустив голову, скакал степной воин. Видимо, дорога не мешала ему спать. Ночью они воровали людей для продажи в рабство, а днем спали, сидя на лошадях. Везли пленников они, по всей видимости, на запад. Позади клетки висело тонкое бревно, а к нему привязаны мужчины. Сергею удалось разглядеть только Анну и Лику. Остальных мужчин не было, и Светы было не видно – ни в клетке, ни пешей.

Первой в голову Сергея пришла самая нехорошая мысль:

«Раз их нет, значит, они мертвы. Вот и кончился наш счастливый поход. В этот раз продадут в самое настоящее рабство. И уже никакой демократии».

Хоть колеса у телеги были и круглые на вид, но укачивало так, что все женщины вокруг Сергея находились в полудреме. Шестеро всадников сопровождали повозку, остальные то догоняли, то отставали, а сколько их всего, понять было невозможно.

Целый день Сергей трясся в телеге. Кормить и выпускать на волю их никто не собирался. Спали по очереди. Кто-то от изнеможения просто лежал. Всех тяжелее было Лике: ее старое тело могло не перенести такой долгий переход.

Когда встали на ночлег, их даже не развязали – они так и лежали рядом с длинным бревном. Всадники разожгли костер и поставили жариться мясо. Было невыносимой пыткой чуять запах жареного мяса…

Сергей мог лежать только на животе или на боку. Спина от ран, нанесенных плетью, воспалилась. И, по всей видимости, ночью у него был жар – губы высохли и растрескались.

Нажравшись мяса, невольники половину костей бросили в клетку, а половину – мужчинам. Женщины в клетки устроили настоящую бойню, пытаясь схватить хоть одну кость. Досталось и Сергею: кто-то пяткой ударил ему по лицу так, что отчетливо было слышно, как хрустнула переносица, и из носа пошла кровь.

Мужчинам повезло меньше. Так как руки у них были привязаны, до упавших костей можно было дотянуться только ртом, поэтому кто смог, тот и поглодал.

Ночью Сергею стало совсем плохо, и он потерял сознание. Кто-то, устав стоять на ногах, просто лег на него сверху. Вот так они и переночевали.

Утром Сергей получил тычок палкой в больную спину. Их невольники таким образом будили узников. Мужчин хлестали плетью, чтобы они вставали поживее.

Весь день Сергей провел в полубреду. Ему мерещились разные картины.

В таком аду они провели шесть дней. Его сокамерницы уже старались держаться от него как можно дальше, насколько это было возможно в тесной клетке. Видно, с его спиной было совсем плохо, распухло даже лицо – к тому моменту спину он уже не чувствовал.

Вдруг один из невольников открыл клетку и вытащил Сергея из нее за волосы. Он упал в траву, а караван проследовал дальше. Он только помнил, как Анна взглянула на него – в ее глазах были слезы. Она простилась с ним взглядом и отвернулась.

Очнулся Сергей около костра – кто-то пытался его напоить, поднося к губам мокрую тряпку. Открыв глаза, на мгновение он увидел доброе лицо толстушки Светы, но страшная боль вновь заставила его отключиться.

Пение птиц разбудило Сергея. Рядом с ним спала Света. Он попытался встать, но с первого раза ничего не получилось – видимо, его организм сильно ослаб. К Сергею подошел Пахис и подал чашу с водой.

– Пей! Только так к тебе придут силы, – сказал он.

Сергей сделал несколько маленьких глотков. Вода, как по горячему песку, полилась в пищевод, впитываясь в стенки и не добегая до желудка.

– Хватит, много нельзя, – спокойно сказал Пахис. – Вот видишь, с помощью молитвы мы тебя скоро поставим на ноги.

Пахис помог ему приподняться. Возле костра спали остальные ребята и кто-то еще.

«Слава Богу, они остались в живых!» – подумал Сергей, а вслух спросил:

– Как вам удалось спастись?

– Когда вы еще спали, я нашел родник неподалеку. Пришел и разбудил мужчин, чтобы набрать воды. Света увязалась за нами, и мы отошли от вас. На роднике мы услышали топот копыт и побежали к вам, но было поздно. Вас увели. Вот так мы потеряли вас. Затем мы решили идти по следам, чтобы при удобном случае вас освободить, а через несколько дней нашли тебя. Ты умирал в кустах. Я со Светой и Ниной остался с тобой, а Саша и брат Нины пошли за Анной и Ликой, – рассказал всю историю Пахис.

– Кто эти двое? – Сергей кивнул в сторону спящих.

– Это слепой мальчишка с рыбацкой деревни и его брат. Они нашли нас два дня назад. Брат привел слепого, а сам хочет вернуться в деревню. Тот мальчик, что слепой, поклялся: если вернутся рыбаки, то он меня найдет, и следовать за мной везде будет, и веру мою примет. Вот он слово и держит. Хочет с нами в Херсонес идти. А там и крещение примет.

К вечеру пришли Саша и Мирин, под руки они привели обессиленную Анну.

– А где Лика? – громко спросила Света.

– Нет больше Лики, – промолвил Саша и не сдержался от слез. – И мне теперь незачем жить! Эти твари забили ее до смерти, когда она уже не могла идти.

Света подошла и крепко обняла его.

– Мы ее закопали недалеко от дороги… – сказал Мирин.

Все опустили головы. Сергею в этот момент вспомнилась Лика и то, как она танцевала в баре со Светой с рюкзаком за спиной. Ее жизнерадостный облик стоял перед его глазами.

– Неужели мы все так умрем? Я даже не попрощаюсь со своей семьей? Не обниму своих детей? Не поцелую жену? Нет! – крикнул Сергей.

– Бог призвал ее. Она уже в раю. Ей там будет лучше, чем на земле, – сказал Пахис.

– Хватит говорить мне про Бога! Мы мечтали, когда вернемся, завести ребенка. Мы мечтали вернуться к счастливой семейной жизни. И вот теперь ее нет!.. – простонал Саша и упал лицом в зеленую траву.

Так они потеряли первого человека из своей компании. У всех на лице была печать утраты кого-то близкого и дорогого.

Утром они решили продолжить путь. Слепой парнишка помогал Сергею идти. Вдвоем они составляли целое. Слепой мог идти, а Сергей видеть.

Наученные горьким опытом, ночлеги они устраивали подальше от дороги. Через три дня друзья добрались до Херсонеса. Этот город сильно отличался от Феодосии – он был значительно больше. Повсюду ходили римские легионеры, никакой городской стражи, творящей беспредел, не было. Люди все казались добрее и порядочнее. Много было богатой знати, и даже рабы выглядели опрятнее.

Компания резко выделялась из толпы, по этой причине каждый обращал на друзей внимание. Но колонну возглавлял Пахис, а он создавал вид странника и проповедника, и поэтому долго ничей взгляд на них не задерживался. В худшем случае, прохожие держались от них подальше, а в лучшем – вообще не обращали никакого внимания.

Друзьям удалось найти приют, где собирались все нищие и бездомные. Жены знатных мужей держали эту ночлежку. Иногда они приносили пищу и, в первую очередь, выдавали ее беспризорным детям. Так как таких было немного, пища могла достаться и взрослым.

Сергей целыми днями подпирал стену приюта – сил у него было мало.

Пахис вместе со Светой и слепым парнем целыми днями читали проповеди на городских улицах. Иногда народ собирался и слушал Пахиса часами. Кто-то даже принял крещение, и таких становилось все больше и больше. Александр и Нина со своим братом нанимались работать в порту – плата хоть и небольшая, но кое-что из одежды они поменяли.

Не было и минуты, чтобы Сергей не вспомнил о своей семье. Ему казалось, что больше он уже никогда не увидит своих родных. От этой мысли становилось грустно и тревожно. За неделю ему удалось набраться сил. Он потихоньку стал выходить вместе со Светой на проповеди Пахиса. Как хороший проповедник, тот умудрялся собирать до ста человек. Люди могли весь день завороженно слушать его речи. Каждую неделю Пахис уводил на реку уверовавших в единого Бога и крестил.

Однажды Пахис собрал всех, кто шел с ним от Феодосии, усадил напротив себя и сказал:

– Наступил момент, когда я должен проститься с вами, друзья. Я имею в виду себя, Пахиса. Я больше не могу жить в теле апостола Андрея. Это не моя судьба. Он истинный ученик Иисуса. Сегодня я видел видение, что он вернется в свое тело, а я думаю, что вернусь в свое. Вы, если хотите, можете продолжить с ним свой путь. Я вас очень прошу: не рассказывайте о нашей тайне никому – хотя, впрочем, вам все равно никто не поверит, – сказал он и добавил: – Я не знаю, вернусь я в себя или еще в кого-то, но о вас, друзья, я буду помнить всегда. Да, и еще. Наше «переселение» – это не дьявольские игрища, а Божий промысел. Таким чудесным способом он помог нам найти себя.

«Хорошо ему, – подумал Сергей. Он уже знает, что возвращается. А вернемся ли мы? Как быть нам? Может, вместе с ним и мы вернемся в свои тела и свое время? Как говорится, надежда умирает последней».

Когда именно Пахис покинул тело Андрея, им было неведомо – после этого разговора он отдалился от них и больше они эту тему не поднимали.

Жизнь потекла своим чередом. Ребята смогли снять маленькую комнату. Мужчины работали на стройке по укреплению городской стены. Сергей со Светой вели домашние дела.

– Нам нужно как-то адаптироваться к той жизни, которой мы живем, – начала разговор Света.

– Мы разве не адаптировались? – спросил Сергей.

– Не совсем. Мы с Ниной хотим пожениться и родить ребеночка, – застенчиво сказала она.

Сергей рассмеялся. Но, поняв, что Света говорит вполне серьезно, он спросил:

– Давно вы это решили?

– Нет. Но мы решили это твердо. Сколько нам тут еще быть? Никто не знает. Может, мы тут навсегда. Вот так жить и надеяться на возвращение? Глупо! Ты тоже можешь выйти замуж и завести свою семью, – сквозь слезы проговорила она.

– Ты ничего не забыла? Я, вообще-то, мужчина! – отрезал Сергей.

– А когда у Лики в доме ты совратил Анну, ты тоже был мужчиной? – вспомнила она.

– Не вспоминай. Не знаю, что на меня тогда нашло. Мне до сих пор стыдно, – попытался он оправдаться.

– Нечего тебе стыдиться. Ты такая же баба, как и я. И нарожать ребятишек сможешь целую кучу. И полюбить сможешь. Ну и что, что в прошлой жизни ты была мужиком. Зато сейчас ты самая настоящая баба. Очень красивая баба. На тебя все мужики засматриваются. Я даже поначалу завидовала тебе, пока не поняла, что тебе это приносит больше страдания, нежели счастье. Ты посмотри, с тебя Мирин, брат Нины, до сих пор глаз не сводит. Боится, что ты заметишь, а сам тайком разглядывает тебя с вожделением. – она не могла успокоится.

– Замолчи! Я не могу об этом даже думать, – сквозь слезы произнес Сергей и убежал во двор.

– Ты плачешь, как настоящая баба. Чему сопротивляешься? – крикнула она ему вслед.

Этот разговор зародил в Сергее настоящую депрессию. Осознав себя частью этого мира, он постепенно терял надежду вернуться к семье. А этого он не хотел допустить даже в мыслях. Сергей не знал, сколько дней прошло там, в его времени. Как долго они отсутствовали? Может быть, там прошла целая вечность, а может, мгновение. Он решил пойти к Андрею – пусть объяснит, что делать и как быть.

Андрей поселился в семье плотника, на окраине Херсонеса. Семья была большой. Семь ребятишек, да еще старая мать жены жила с ними. Сергей нашел его во дворе. Апостол сидел на мешке с опилками и молился.

– Не помешаю? – спросил Сергей.

– Нет, конечно. Судя по твоим глазам, ты пришла меня спросить о сущности своего бытия? – сказал он.

– После того, как я встретил тебя в Феодосии, я верил, что ты поможешь нам вернуться обратно в наше время. Я ждал каждого утра. Просыпался в надежде открыть глаза и увидеть, что этот страшный сон закончился. В надежде наконец-то увидеть свою семью, своих близких, свой дом. Но с каждым днем надежды таят. Ты лечишь слепых, воскрешаешь умерших, так неужели тебе сложно вернуть нас назад? Или ты просто не хочешь этого? – со слезами на глазах обратился к нему Сергей.

– Ты знаешь, я почти каждый день молюсь за вас, но Бог мне не показывает вашу дорогу, по этой причине не ждите от меня спасения.

Сергей разревелся. Апостол прижал голову плачущего Сергея к своей груди и положил руку ему на затылок. Сергею стало вдруг очень спокойно и уютно.

«Может, это моя судьба, и нужно не бороться, а смириться с ней. Может, и не должно быть по-другому. Может, я живу своей жизнью, а то, что было до этого, все неправда. Вот, может, моя сегодняшняя жизнь и есть правда. Может, хватит страдать – пора жить. Жить во всю грудь. Жить до конца отпущенного мне срока!» – думал Сергей.

В такой позе они просидели целый час.

– Мне пора, – неожиданно сказал Андрей.

– Ты уходишь?

– Мои ученики начали строить храм Божий в Херсонесе. О чем еще я мог мечтать! Вера в Бога крепка на этой земле. Погасить пламя в душах верующих уже никто не сможет. Это доброе пламя, которое не жжет, а обогревает. Ну, а мне нужно идти дальше. Тянет меня местечко одно, вверх по реке Борисфен до гор. Должен я там побывать. Надо там крест православный поставить. Это как обещание чье-то выполнить. То ли Божий промысел, то ли я сам этого хочу. Пока понять не могу, но попасть туда я должен. Вот и отправляюсь я в путь прямо сейчас, – заключил он.

Простившись с Андреем, Сергей вернулся домой – там все его ждали. Как-то по-особому был накрыт стол – празднично, что ли.

– Что за праздник? – сухо спросил Сергей.

– Ну как? Я же тебе говорила, – засмущалась Света.

И действительно, они с Ниной сидели вместе во главе стола.

– Сегодня утром Андрей благословил наш брак, – гордо сказала Нина.

– Я не вижу повода не напиться, – торжественно объявил Саша.

В этот вечер они все напились – была бы музыка – и натанцевались. Под конец вечера помянули Лику. В общем, все как у русских людей.

Вскоре после импровизированной свадьбы Света и Нина съехали в отдельное жилье. Все решили называть Нину Татилом, как его и звали до вселения души девушки в это тело.

Поняв, что они тут надолго, по общему решению друзья создали строительную компанию. В Херсонесе шел строительный бум. Представители городской знати богатели, и старые лачуги, в которых они жили, перестали их устраивать. Неподалеку от города начинали разрабатывать каменоломни, но рабов не хватало. Стояла острая необходимость в увеличении производительности добычи камня для строительства домов.

Вот тут наши герои и решили преуспеть. Выкупив удел скалы, удобный для распила камня, они начали разработку. Участок подбирали с горной речкой, так, чтобы можно было устроить водяной привод. Посидев несколько ночей, они начертили примитивную машину для распилки камней с приводом от большого колеса, приводимого во вращение падающей с гор водой. Пришлось хорошенько поискать опытного кузнеца и плотника.

Через месяц установка была готова. Разработку своей машины они держали в тайне, чтобы конкуренты не построили такую же. В узком кругу произвели запуск. Не все гладко получилось, но, потратив две недели на доработки, их компания начала пилить камень. Производительность машины не только оправдала, но и во многом превысила ожидание.

Поставив дело в карьере на нужный лад, они начали заниматься и строительством. Первое инженерное образование Сергея пригодилось сполна. Пришлось вспомнить и сопромат, и теорию машин и механизмов, и еще кучу технических дисциплин. Работать было одно удовольствие. Никаких надзорных органов, никаких административных барьеров. Конкуренция – да, была. У многих богатых людей было большое количество рабов, и их жизнь ничего не стоила. Им же приходилось все процессы максимально механизировать.

За короткий период времени они стали чуть ли не самыми богатыми людьми в Херсонесе. В их активах было несколько карьеров, одновременно они вели несколько крупных строек, четыре крупных кузни работали на них. Их, в свою очередь, они также модернизировали.

Сложнее всего было Сергею. Никто в древней Греции не относился к женщинам серьезно. Дискриминация по половому признаку в Херсонесе была очень сильная. Некоторые деловые встречи ему приходилось проводить через Мирина или Александра. Им было проще договариваться с деловыми партнерами, а Сергей лишь присутствовал и в случае необходимости подавал знаки.

К вопросу строительства они подошли серьезно. В доме Сергея – а буквально через год у каждого из них был свой дом и свои слуги – был создан целый проектный институт. Были наняты мужчины, умеющие аккуратно рисовать и мало-мальски знающие математику. Остальному пришлось их обучать.

Больше всего Сергея раздражала производительность порта. Разгрузки и загрузки кораблей совершались очень медленно. Эти процессы ограничивали скорость строительства. Он решил усовершенствовать работы в порту. Для этого им пришлось арендовать часть причальной стенки. Договорившись с городскими властями, они увеличили длину причальной стенки и построили деревянные краны, которые легко поднимали грузы массой до двух тонн. Появилась необходимость в новой таре, в новых принципах портовых работ.

Все эти изменения в десять раз увеличили скорость разгрузки и погрузки кораблей. Их камень для строительства домов продавался по всему побережью Черного моря. Но именно его было тяжелее всего перевозить. Для его погрузки и перевозки друзья придумали специальные поддоны.

Пока все занимались бизнесом, Света родила мальчика, и Татил стал самым счастливым отцом. После родов Света похудела и стала выглядеть очень привлекательно. Очень часто они устраивали у себя в доме различные праздники. Вкусная еда, хорошее вино и городская знать были непременным атрибутом любой вечеринки. Большой просторный дом позволял принимать до пятидесяти гостей одновременно.

Жизнь и устои нашей компании сильно отличались от устоев местной знати. Им были чужды древнеримские развлечения. Рим в те годы оказывал большое влияние на культуру Херсонеса. Они, в свою очередь, тоже задавали тон жителям города.

Саша, большой поклонник футбола, умудрился сколотить несколько команд. А Анна показывала свое искусство единоборств. В теле мужчины у нее хорошо получалось, и соперников во всем городе было не сыскать. Один Сергей уходил в себя – когда выдавалась свободная минута, он вспоминал свою семью. Порой ему казалось, что он начинал забывать их лица, и это его сильно пугало. Сергей нанимал художников, чтобы они рисовали его супругу и детей. Эти картины были развешаны по всему дому. Каждый рисунок был не похож на предыдущий, так как рисовали художники лишь по его описанию, но каждый последующий рисунок, как ему казалось, все больше походил на его близких.

Со временем они стали забывать про Астарота и Асмодея – виновников их переселения.

Свету и Нину жизнь, как она сложилась сейчас, полностью устраивала. Тем более, у них появился ребенок. Всем казалось, что, если бы девушкам предложили вернуться, они бы отказались.

Анну тоже устраивала жизнь в Херсонесе. Все так ее и называли – Ани. Ей досталось тело очень красивого парня. С каждым годом она потихоньку превращалась в красавца-мужчину. Все девушки Херсонеса мечтали провести с ним хоть одну ночь. Богатство, ум, красота и мужественность – что еще надо было мужчине? Каждую ночь он уводил с собой в постель новую девушку. Но вот истинной любви в его сердце не было. За короткое время Ани стал самым желанным любовником для всего города. Можно сказать, слава о нем ушла далеко за стены Херсонеса: даже приезжающие из Рима женщины первым делом хотели повидать Ани.

А вот Сергей с Сашей не могли привыкнуть к новой жизни. Сашу ничего не держало здесь, но и там его никто не ждал. Женщины его по известным обстоятельствам не интересовали, вот он и пристрастился к выпивке. Все свое свободное время он тратил на вино. Он очень любил Лику. Она вдохновляла его на творчество. После ее смерти он не разу не взял в руки перо, чтобы написать хотя бы строчку. Много раз Сергей подбивал его на творчество. Вокруг их вершилась история, и творческому человеку сложно оставаться в стороне. Но вся романтика в нем умерла вместе с Ликой. Не было и месяца, чтобы он не отвез ей на могилу цветы. Они поначалу переживали, когда он отсутствовал, уезжая на могилу на два-три дня, но со временем это стало частью его жизни, и, соответственно, жизни всех его друзей. Какими бы разными они не были – когда они собирались вместе, без посторонних, получались самые душевные посиделки.

Не прошло и года после первенца, как Света родила дочку. Счастливее семьи в городе не было!