Текст книги "Восхождение язычника – 2"

Ладно, все потом, а сейчас спать.

###

Наш путь занял семь дней до приграничного города Мелитена, мы ехали, не останавливаясь на обед, Андрос спешил, ведь три дня он провел со своей невестой в Колонее, вот и торопился. На ночевку мы остановились в пригороде Мелитена, в одном из особняков знакомых его семьи, а сам он отправился в город в сопровождении Юхана и Агапита. Город стоял на равнине и был окружен большой и крепкой каменной стеной. Город располагался на одном из притоков реки Ефрат, и был крупным торговым. Вокруг самого города раскинулись огромные возделываемые поля с виноградниками и оливковыми рощами.

Не знаю, как остальные, а я отдыхал после бешеной скачки, чуть задницу себе не стер. По вечерам мне приходилось еще лечить Далена и Гостивита, а то они не смогли бы нормально ходить.

Я же просто наслаждался тишиной и покоем, еще и отъедался, впрочем, как и все остальные.

Агапит вернулся под вечер один, а Андрос и Юхан остались на ночь в гостях у главы города. Андрос, конечно, считался подчинённым стратегу фемы Севастия, но и проявить уважение к здешнему эпарху[19]19
  Эпарх – градоночальник.


[Закрыть] не мешает.

Андрос вместе с Юханом явились на утро, они имели весьма усталый вид, видно, встреча высоких сторон затянулась допоздна. Зато мы отдохнули, были свежи и веселы.

Они немного поспали, и мы вновь выдвинулись в путь и уже к вечеру прибыли к точке назначения.

К небольшой крепости на самой границе империи. Ведь Андрос назначен комендантомв этой крепости.

В общем, из разговоров я понял, что в подчинении Андроса будет банда[20]20
  Банда – IX–XI столетий, являлась основной боевой единицей в Византийской армии, состав двести человек. Родоначальником понятия стало латинское слово «bandum» (знамя).


[Закрыть] из двухсот всадников, которая делится на две центурии по сто всадников. Одна центурия катафрактариев, тяжеловооруженных всадников, а другая центурия будет состоять из легких всадников. Еще сотня гарнизона, состоящая из стратиотов[21]21
  Стратиоты – так назывались воины, набиравшиеся из свободных крестьян, обязанные служить за свою службу стратиоты получали от государства в наследственное владение земельные наделы, освобождались от всех налогов, кроме поземельного.


[Закрыть]. Так что звание у Андроса весьма высокое по местным меркам друнгарий, хотя по канонам он до него не дотягивает, ведь это звание командующего над двумя бандами, но за счет того, что он является главой крепости, он все-таки так именуется.

Этими силами Андрос должен защищать границу, а также ее патрулировать, предоставлять защиту торговцам и следить за порядком на торговом тракте.

Не знаю, как по меркам империи, но у него в руках весьма неслабая сила, на мой взгляд.

Мы наконец подъехали к воротам крепости, я окинул ее взглядом, это место на некоторое время станет моим домом.

Глава 9

Нас разместили в большом двухэтажном особняке, что примыкал к центральной башне крепости.

С братьями-славянами мы заняли одну из комнат, но с нами непонятным образом оказался еще один дружинник, армянин Авак. Хотя, как по мне, он больше на ромейца был похож, чем сами ромейцы.

Нам крепость показал один из ромеев, он был младшим офицером в крепости, имел звание пентеконтарха и состоял в сотне катафрактариев.

Хотя я про себя его пентюхом назвал, очень уж созвучно.

Он нам пояснил, что нам выделены комнаты, в которых проживают офицеры, хоть не в казармы определили к обычным солдатам, и то хорошо. На этом же этаже и комната Андроса расположена, а на первом прямо под нами находится арсенал крепости, так сказать, поближе к офицерам.

Я же начал разбирать свои вещи, а Гостивит и Дален, побросав все, умчались, и по оговоркам, которые я услышал, они пошли искать столовую или то место, где их могут покормить.

Разобрав вещи, я осознал, что в комнате остался один, все остальные разбежались осматривать крепость.

Решив не отставать от остальных, я вышел на улицу. Окинув взором двор крепости, заметил нездоровое оживление возле конюшен, да и народ туда спешил, в том числе дежурные стражники.

Забравшись на небольшой валун, лежащий рядом, я увидел драку, в которой один отмахивался от троих. Приглядевшись, я понял, что это один из наших дружинников печенег Язид.

Вот и началось знакомство с местными обитателями.

Уже хотел спрыгнуть с камня и пойти искать друзей, но увидел, как два обалдуя влетели в драку, и замес пошел более активный. Уже солдатам приходилось отбиваться от наседающих на них дружинников.

– Вот и нашлись голубчики, – из меня вырвался тяжкий вздох, – оставил без пригляда.

Матерясь сквозь зубы, спрыгнул с валуна и помчался в сторону драки.

Проталкиваюсь сквозь толпу людей, а вокруг раздаются крики, толпа подзуживает дерущихся.

– Малой, бей его, бей.

– Марко, уворачивайся, левой давай, – продолжали раздаваться крики вокруг меня.

Пробравшись через толпу, я выбежал на открытое пространство.

Расклад сил уже изменился, противников стало больше. Печенега повалили и вовсю пинали ногами.

Какая-то тварь замахнулась на Гостивита плеткой, которой понукают лошадей. Ах ты говна кусок.

– Наших бьют, – вырывается из меня крик, и я лечу на помощь другу.

По телу разливается сила жизни, она идет, волнами наполняя меня и ускоряя мою реакцию, а удар делая сильнее. Энергия меня так и переполняет и требует выхода.

Злость и ярость начинали во мне просыпаться. Ты что, тварь, в моем друге животину увидел, плеткой замахиваешься, тебе не объяснили, что так делать нельзя? Так я тебе сейчас все популярно объясню.

Подсечка, и мужик падает всем телом на землю, плетка отлетает в сторону. Полежи, отдохни, размах, и нога впечатывается ему в ребра. Ромей кричит разевая рот, а нечего был лезть.

Удар с ноги в голову затыкает этого неблагодарного человека, а я ведь стараюсь тут для него. Следующий удар отправляет его в нокаут, вот и хорошо, подумай над своим отвратительным поведением.

Разворот, и бью под колено следующего противника, он валится перед Гостивитом, и мой друг с каким-то зверским выражением лица начинает того лупцевать.

Мое бешенство переросло в холодную ярость, суки вы мои гостеприимные, я вас сейчас всех любить буду.

Рывок вперед, и стягиваю ромея с Язида. Мой кулак входит в мягкое подбрюшье, заставляя того закашляться и согнуться, удар коленом, и я отправляю его прилечь.

Печенег поднялся и трясет головой, пытаясь в себя прийти, Дален тоже вполне справляется со своим, а Гостивит так и не успокоился, продолжая из своего противника выбивать пыль.

– А, гадина, – на меня несётся ромей замахиваясь рукой, блокирую его удар, и бросок через бедро отправляет его на землю, которая здесь словно камень. Прыжок на него сверху, и я начинаю удар за ударом вбивать в его молодое лицо, чувствую, как кожа на костяшках лопается, но под воздействием силы жизни вновь заживает.

Злость начала меня покидать, и я успокаивался с каждым нанесенным ударом.

– Разойтись, разойтись, я сказал! Копья наизготовку, – послышался крик рядом.

До меня не сразу дошёл смысл услышанных фраз, подняв взгляд, я увидел, как на нас надвигается десяток бойцов в броне под командованием офицера, и, глядя на лица ромеев, я успел понять, настроены они серьезно и могут начать колоть по-настоящему.

Этот офицер совсем идиот, что ли? Что он творит?

Ярость вновь начала во мне разгораться, хотелось их всех размазать тонким слоем по земле.

Копейщики продолжили к нам приближаться, и через пару секунд наконечники их копий будут мелькать перед моим носом.

Хрен вам всем, да по всей морде с заворотом на нижнюю губу.

– Вперед, я сказал, – надрывается офицер.

Он что, в нас врагов увидел? Успевает мелькнуть у меня мысль в голове.

У меня сейчас есть пара мгновений, а не как в том бою на дороге.

Я выпускаю силу ветра из своего источника на полную катушку, она начинает струиться, и ветер вьется вокруг меня и ластится, просясь его погладить, как верный и преданный пес, которого я наконец позвал. Он готов рвать моих врагов.

Потоки воздуха кружатся вокруг меня, поднимая вокруг пыль, и вой ветра становится слышен.

Копейщики, увидев это, сначала замерли, но раздался новый крик офицера, и они делают шаг вперед, начиная угрожать мне своими копьями.

Я выбрасываю руки, и с них срывается мощная волна воздуха, расходящаяся от меня вперед, которая валит копейщиков на землю, а людей, стоящих позади них, заставляет пригнуться к земле.

Сила ветра продолжает струиться из моего источника, подпитывая кружащие вокруг меня потоки воздуха. Я же почувствовал, что весьма сильно потратился на такой удар, и меня хватит еще на один.

Офицер, который командовал копейщиками, вскакивает с земли, хватает чье-то оброненное копье и готовится его швырнуть в меня.

Я готов, ветер кружит вокруг меня потоками, словно образуя щит, который отклонит летящие в меня предметы.

Вот только я если ромей это сделает, я ударю в ответ и бить буду насмерть.

– Стоять, стоять, я сказал, вы что здесь устроили, выродки? – ревет подоспевший Андрос в сопровождении Юхана и нескольких людей в броне.

Офицер с копьем так и замер в позе для броска.

– Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит, что за побоище вы здесь устроили? – продолжает реветь Андрос.

Я и не думал, что он может так кричать.

– А ты отпусти свой дар и прекращай поднимать пыль, – и он вперил в меня злой взгляд.

Оу, и я отпускаю силу ветра, и он начинает стихать вокруг меня.

– Живо ко мне, – немного успокоившись, прокричал Андрос.

И мы, словно напакостившие дети, собрались рядом с Андросом.

– Ну? Я уже задал вопрос, что случилось? – в нетерпении проговорил он, обводя нас взглядом.

Ромей, которого я стащил с печенега, немного помявшись, заговорил:

– Он напал на меня, – и ткнул рукой в еле стоящего Язида, – я ему и не сделал ничего, а после и эти налетели на меня, – и он уже показал на нас.

– Врешь ты все, я видел, как ты первый Язида ударил, и слышал, как ты до этого его обзывал, он ответил, и ты его ударил, я все видел, а после и дружки твои на него налетели и начали бить, – влез Гостивит.

Дален просто кивнул, подтверждая слова брата.

Говоривший ромей ожог его взглядом, полным презрения.

– Не было такого, я тоже видел и поспешил вмешаться, – заговорил ромей, который намеревался попотчевать Гостивита плеткой, он еле стоял на ногах и держался за голову.

– Да что ты говоришь, а плеткой ты, наверно, хотел Гостивита погладить по спине, ты кому врешь, – здесь уже вмешался я.

Посмотрев на рядом стоящих людей, я продолжил:

– Я когда вышел из особняка, услышал шум возле конюшни, увидел, как Язид отбивался от троих сразу, его и его дружков, – я указал на первого заговорившего ромея, – и это ставит под сомнение все его слова. После я увидел, как в драку вмешались Гостивит и Дален, пытаясь оттащить этих от Язида. Их было уже шестеро, и они что-то не стремились их растащить.

– Понятно, – задумчиво протянул Андрос. – А ты чего скажешь? – он обратился к Язиду.

Он попытался выпрямиться, но только скривился от боли. Видимо, ему крепко досталось.

– Я в конюшню пришел, Перышко проведать. Он иногда у меня вредничает. А этот, – и Язид указал на ромея, что его обвинял. – Его плеткой хлещет, а я Перышко еще жеребенком взял, руку на него ни разу не поднял, а он его плеткой хлещет.

Язид весь задрожал от негодования и обиды.

– Он у меня ласковый, я и сказал ему, чтобы не смел его бить. Он браниться начал, сказал, что сам знает, как с этими зверьми поступать, и вновь ударил Перышко плеткой. Я его тогда и вытолкал из конюшни, а он на меня ругаться начал, ну я и назвал его помойным червем и выкидышем гиены, он кинулся в драку.

– Да что вы его слушаете, дикаря этого? – возмутился один из ромеев.

– Дикаря, говоришь, – у Андроса сузились глаза.

– Я с ним далеко не в одной передряге побывал, а тебя вижу впервые.

– Так кто еще что видел, – обратился Андрос к собравшимся бойцам.

– Правду пришлые говорят, не врут, так и было, – раздались крики из толпы.

– Вот, значит, как, – и Андрос невесело хмыкнул и перевел взгляд на ромеев, участвующих в драке. – Врете в лицо своему командиру, по десять палок каждому. А вы, – и Андрос обратился к нам, – в каземат пойдете, охладитесь, а то, видимо, солнышко припекло голову.

– А ты что здесь устроил? – он смотрел на офицера, который вел копейщиков. – Что это за атака с копьями наперевес?

– Я наводил порядок, – он попытался ответить гордо и дерзко, но, как по мне, слабовато вышло.

– Порядок? Вздеть их на копья и устроить здесь бойню? – Андрос со злостью взглянул на офицера.

– Нет, я хотел их отпугнуть и навести порядок, – начал оправдываться ромей.

– Порядок он хотел навести, а я подумал, что в атаку повел на моих букинариев, ты чуть бойню не устроил. Разве ты должен быть следить за порядком в крепости?

– Нет, – помотал офицер головой, кажется, начиная понимать, в какую лужу только что сел.

– А какого ты тогда вообще полез? – с подозрением спросил Андрос.

– Ну это… – начал мямлить офицер.

– Уйди с глаз моих, – и Андрос махнул рукой.

Мда, так обосраться при новом начальствем – это еще умудриться надо.

В сопровождении Юхана и еще нескольких ромейцев в броне мы отправились в казематы, Язида пришлось поддерживать и помогать ему идти, досталось ему неслабо.

Оказавшись в местной темнице, я осмотрелся, ничего так, чистенько, получше, чем в прошлой было.

– Это несправедливо, не мы начали, за что нас сюда? – начал возмущаться Гостивит, как только за нами закрылась дверь.

– Несправедливо, Андрос драку просто так оставить не мог. Выписать нам палок, как и простым солдатам тоже, вот и наказал таким образом.

– Все равно это неправильно, – поддержал Дален брата.

– Если смотреть со стороны Андроса, то он поступил весьма правильно, – начал объяснять я, – он не мог оставить этот просто так. Ему командовать этими людьми и озлобить их от того, что он наказал их сослуживцев, а нас нет, он не мог. Это как подлить масла в огонь, отношения у него могли стать натянутыми, как и у нас, с остальными солдатами, а нам здесь жить, между прочим. Поэтому он должен был нас наказать, хоть и формально это сделал.

– Все равно это неправильно, – проговорил насупившийся Гостивит.

– Ну да, приятного мало, – и я развёл руками.

– Яромир прав, и спасибо за помощь, – подал голос Язид и через силу улыбнулся. А после продолжил: – Андрос мог приказать и нам палок выдать, тогда точно обиженных бы не было, но вряд ли бы тогда мы остались у него в букинариях, да и остальные бы подумали. А так посидим одну ночь, да и выпустят нас утречком.

– А ты что, правда из-за лошади на него накинулся? – решил я поинтересоваться у печенега.

– Скажешь тоже, лошади, Перышко – это мой друг, – и Язид грустно усмехнулся, – я еле удержался, чтобы этой твари голову не проломить. – Я Перышко еще жеребенком выхаживал, руку на него ни разу не поднял, а этот его плеткой. Еще и говорит, я лучше знаю, как с этой скотиной обращаться, шакал безродный. Перышко мне жизнь спасал, раненого из боя выносил, а этот его плеткой.

– Он свое получил уже и еще получит, да и мы этого не забудем. – Давай я тебя подлечу, – и я передвинулся поближе к Язиду, выпуская силу жизни.

– Это что? – он отпрянул немного от меня.

– Это моя сила, я лечить могу.

– Ты не опасайся, Яромир, знаешь, какой у нас лекарь у-у-у, он смог отрубленную руку обратно прирастить, да еще и во время боя, представляешь? – Гостивит начал хвастаться моими талантами.

Язид взглянул на него со скепсисом, но все-таки позволил начать работать с его ранами.

– Я правду говорю, – с обидой отреагировал Гостивит.

Я продолжил накачивать Язида силой жизни и, потратив немного, откинулся от него.

– И вправду, легче стало, и ничего не болит, – он с удивлением начал себя ощупывать.

– Слушай, а сможешь меня научить так же конем управлять, я видел, у тебя лихо выходит.

– Хех, чтобы так с конем управляться, с самого детства надо учиться, да и вырастить ты его сам должен, не выйдет у тебя, как у меня. Но подучить смогу, а самое главное, как ты с ним обращаться будешь, надо как с другом, как с родичем, и тогда он тебя не подведет. Бывают, конечно, дурные кони и порченые, но и среди людей таких хватает.

– Вот и хорошо, – я откинулся на стену и прикрыл глаза.

Утром, как и сказал Язид, нас выпустили на свободу с чистой совестью.

– Ну, выходите, бойцы, славно вы покуражились, – встретил нас Юхан. – А ты, Яромир, и вовсе весь строй копейщиков сложил, не ожидал, – и он хлопнул меня по плечу.

Юхан отвел нас в местную столовую, где мы отведали местной кухни в виде вареных бобов.

Дальше мы начали в крепости обживаться. Андрос ушел с головой в руководство и нас не трогал. Юхан с другими северянами хлестали вино в три горла и почти все время были пьяны, за что получили нелицеприятное прозвище среди местных солдат «винные бурдюки». Правда, их называли так шепотом и когда северян рядом нет.

Так как Юхан, услышав пару раз такое, просто и без затей начистил лица, несмотря на статус. Андрос только посмеивался в ответ на все жалобы и не спешил наказывать своего ближника. Правда, один раз обмолвился, что сами виноваты. Оскорбили человека и в морду за это получили, все правильно, не жалуйтесь, так что после пятого избиения на северян старались не обращать внимания, да и нас больше никто не задирал и не провоцировал. Те солдаты, что устроили драку с нами, были конюхами, их от этой работы Андрос освободил, отправляя в дальние дозоры.

Нам в местной кузне подогнали доспехи, что было весьма неплохо, а в арсенале выдали по два меча, спатион и парамирий. Так, что приходилось еще и осваивать тяжелые доспехи. С владением мечом обещал помочь Юхан, но выловить его трезвым мне не удавалось.

Вот только у меня случилась небольшая неприятность, я не мог спать в комнате вместе со всеми. Оказалось, что Путята храпит, как паровоз, и под звуки этой иерихонской трубы я совершенно не мог спать.

Так что, мне пришлось подыскивать себе новое место для ночлега.

Возле одной из стен я обнаружил большой и пустой деревянный сарай. И смог уговорить Андроса передать его мне в личное владение, чтобы я смог организовать лекарскую, и, немного подумав, он дал на это своё согласие. Я в этот же день туда перетащил свой топчан и наконец-то смог нормально высыпаться. Уже на следующий день взялся за организацию лекарской в своем понимании.

Узнав об этом, солдаты крепости начали ко мне обращаться за помощью.

Запас трав таял на глаза, а их у меня было немного, надо и с этим что-то решать и попытаться подобрать местные аналоги.

В один из вечеров ко мне заглянул молодой солдат, совсем безусый. Молодой, да я сам не старше его буду.

– Говорят, что ты лекарь хороший и многим смог помочь, – он немного стеснялся.

– Ну, – я оглядел его, – на больного ты вроде не похож, не хромаешь, да и по виду животом не маешься.

– Не, – он вымученно улыбнулся, – не мне помощь нужна. Отец у меня болеет сильно, животом мучается, а оттуда кровь идет, – и он жестом показал себе на задницу.

– От меня ты чего хочешь, вызовите из города лекаря – и вся недолга.

– Я хотел попросить вас его посмотреть, я заплачу, правда, немного, а на городского лекаря у нас денег не хватит.

– Хм, – я задумался над предложением солдата.

– Три серебряных я смогу дать, – он зачастил, словно боясь, что я откажусь.

– Можно, почему бы и нет, – я все-таки решился, да и денег не помешает заработать, и человеку помогу.

– Можно завтра? Я с пентеконтархом переговорил, он сможет отпустить меня на пару дней, здесь недалеко, возле города.

– Хорошо, завтра так завтра.

Глава 10

Мерно покачиваясь в седле Кусаки, я вместе Пименом двигался в сторону его дома, лечить его больного отца.

Юхан отпустил меня без лишних вопросов, единственное сказал, чтоб я надолго не задерживался и много не пил.

А вообще, за прошедшие полдня я смог узнать Пимена, неплохой парень, хоть и ромей. Молодой и статный, хотя все же иногда горбился, а рядом со мной он тянулся, я ведь выше его ростом, вот он, видимо, и держал осанку. Меня больше всего поражали его детские пухлые щечки, несмотря на то, что он был весьма худ. В общем, я бы сказал, классический греческий профиль, темные волосы и зеленые глаза.

– А вообще, в катафактариях мне нравится. Лучше, простым стражем крепости. Благодаря отцу, предыдущий глава крепости меня и взял катафрактарием. Ведь у меня отец за двадцать пят лет службы до пентеконтарха дослужился, если бы не это, быть бы мне простым стражем.

– И что, трудно попасть в конницу? – с ленцой поинтересовался я.

– Ага, непросто, у меня же отец и дед простые стратиоты[22]22
  Стартиоты – так назывались воины, набиравшиеся из свободных крестьян, обязанные служить, взамен получавший земельный надел.


[Закрыть], дед и получил за службу земельный надел, где стоит наш дом, отец ведь тоже начинал простым стражем, я вот уже пять лет отслужил, надеюсь, еще пару – и стану десятником, а к концу службы до офицера дослужусь, а там и детей легче будет в школу пристроить, и в дальнейшем они смогут выше по званию подняться, если их отец офицером был, да еще и в коннице.

– А сколько вообще служба длится? – во мне просыпался интерес к разговору.

– Двадцать пять лет, и лишь потом можно уйти на покой или продолжить служить, тут уж как сам пожелаешь, а со звания пентеконтарха можно уйти со службы в любой момент.

Тут мне вспомнился Никита, а ведь он был простым десятником и после плена обратно на службу не вернулся, а я так понял, в империи бюрократия еще та, интересно, как он это провернул?

– Понятно, – протянул я.

– Ты не подумай, мы не какие-то нищие, – взглянул на меня Пимен. – И в другое время я бы смог побольше заплатить, а то и вовсе бы тебя не побеспокоил, и вызвали бы из Мелитена лекаря.

– Да я ничего такого и не думаю, – уверил я Пимена.

– Просто коз купили да еще с персиками этими связались, ну плохо персики вокруг растут, так нет, отец решил попробовать, – и Пимен грустно махнул рукой.

– Так что там с этими персиками? – глянув на парня, спросил.

– А, – и он вновь махнул рукой и начал рассказывать: – Отец в прошлом году купил пару саженцев, они и прижились, а в этом году он купил их больше сотни, почти все деньги на это потратил, а они плохо приживаются, пять кустов убрать пришлось уже, да и остальные, видимо, тоже убирать придется.

– Покажешь их мне? – у меня в голове появилась мысль, как помочь Пимену, да и денег еще заработать.

– Покажу, что не показать. А вот и мой дом. – Впереди замаячила черепичная крыша.

Чем мы ближе подъезжали, тем больше деталей можно было разглядеть, каменный одноэтажный дом, окруженный оливковыми деревьями. Плетенная изгородь, а позади виднеются хозяйственный постройки.

Привязав лошадей к столбу, мы зашли во двор.

А приятное местечко, зелень и цветы.

– Яромир, подожди здесь, я матушку и отца сейчас найду, – и унесся куда-то за дом.

Спустя пару минут из дома вышла девчонка лет десяти. Одетая в простую тунику, отдаленно похожая на Пимена, волосы только светлые, и они были заплетены в косу.

– Ой, а вы кто? – удивилась девчонка и с любопытством на меня посмотрела, ни капли страха в её глазах не было.

– Я друг Пимена, – как можно дружелюбней попытался ответить.

– Значит, братик с вами приехал, а где он? – девчонка начала оглядываться.

– За дом ушел родителей искать, а тебя как зовут, красавица? – и я подмигнул девчонке.

– Дора, а я правда красивая? – девчонка спросила с детской непосредственностью, а глазки аж засияли.

– Конечно, красивая, вырастешь и вовсе первой красавицей станешь.

Девчонка что-то пискнула в ответ и, залившись краской, унеслась в дом.

Вот и поговорили, я посмотрел на захлопнувшуюся дверь.

Развернувшись, начал оглядывать окружавшие дом поля виноградников и оливковых деревьев. О, а это что же капуста растет, аж чем-то родным повеяло, а вон там пшеница колосится, а это что за трава, чем-то на пшеницу похоже? Это, видимо, просо.

Интересно, эти поля все их, и неужто они сами все обрабатывают? Наверняка есть работники, одной семье такой надел не поднять.

– Яромир, не заскучал? – окликнул меня вернувшийся Пимен, а рядом с ним шла женщина лет пятидесяти, все лицо которой было в морщинах.

– Матушка, – обратился Пимен к женщине, – это Яромир, он очень хороший лекарь, многим в нашей крепости помог, имеет дар божий, сможет и отцу помочь. – А это моя матушка Ия, – представил женщину Пимен. – Отец в доме, ему с утра нездоровится.

– Здравствуйте, Яромир, – и женщина слегка склонила голову, – надеюсь, вы сможете помочь моему супругу.

– Я постараюсь, Ия, – кратко ответил и так же склонил голову в приветствии.

Сам же оглядел ее еще раз, видимо, ей без помощи мужа приходится худо, жалко ее.

Зайдя в дом, я осмотрелся, убранство дома не блистало богатством.

– Сегодня Михаилу с утра нездоровится, он с утра поел да выплюнул все обратно, – и Ия грустно вздохнула.

Видимо, все-таки что-то с животом. Меня проводили в одну из комнат в доме, где под покрывалом лежал бледный и немного исхудавший мужчина. У него была большая лысина, а те волосы, что все же остались и не покинули его, были седы.

– О, Ия, я еще маленечко полежу и встану, – слабым голосом проговорил он, пытаясь привстать с кровати, – сынок, ты тоже приехал, – он попытался улыбнуться, но скривился от боли. – А это кто с вами?

Пимен бросился к кровати, опустился на колени и взял отца за руку.

– Пап, все хорошо будет, это Яромир, он очень хороший лекарь, просто чудеса творит, он букеларий господина Андре, нашего нового коменданта в крепости.

– Зачем, сынок, ты тратишься на лекаря, не надо было, я вот немного отлежусь и встану. Зря переживаете, я же сказал, что все хорошо.

– Не беспокойся, отец, все будет хорошо.

– А я уже давно за себя и не переживаю, – и Михаил слабо улыбнулся.

– Так, – раздвинул Ию и Пимена я шагнул к Михаилу.

– Ия, вы сказали, что он с утра поел и выплюнул все обратно? – и, получив кивок от женщины, начал сыпать вопросами: – Кровь была? Что ел и пил с утра? Испражнения у него тоже с кровью? – да, вопросы не самые приятно, но что уж тут поделаешь.

– Была кровь утром, а с утра ел вчерашнее жареное мясо и вином запивал, ну да, испрожнения у него тоже с кровью бывает.

– Понятно, – а что я могу еще сказать, из вышесказанного ясно, что у него проблема с животом или кишками. Язва желудка, может быть, запущенная. Он же двадцать пять лет был стражем, а от той готовки немудрено испортить желудок. Офицеров-то получше кормят, чем солдат. По приказу Андре нас кормят с офицерского стола, а во второй день я отведал простой солдатской пищи, мне не особо понравилось.

– Стул или табурет какой принесите мне, – дождавшись требуемого, я сел напротив Михаила.

Скинул с него покрывало, он был совершенно голый, я призвав силу жизни и начал пытаться прочувствовать Михаила и найти, откуда идет кровотечение. Вот только при переломах было все намного проще, и почти сразу было понятно, где перелом кости, и как он выглядит. Вот только здесь от ощущений я терялся и просто ничего не понимал. Мало опыта все-таки, я скорее ближе к травматологу, чем к врачу. Хотя мне и до звания настоящего травматолога далеко, нахватался по верхам, за счет силы только и выезжаю.

Сила жизни исходит с двух рук, и я направляю ее в тело Михаила в районе живота. У Михаила проходит бледность прямо на глазах, и видно, как он оживает. Ия прикрыла рот ладошкой и, выпучив глаза, за всем наблюдает.

– Вот и все, хватит, – я убрал свою силу, одну пятую где-то потратил от своего резерва, а ведь резерв моей силы за прошедшее время вырос.

– Я думаю, что проблема с животом, – начал я, но был перебит Михаилом.

– Ха, я это и так знаю, точнее, чувствовал, – и он хмыкнул.

– Так вот, – и я повысил голос, – проблема с животом идет от того, что вы едите.

И вновь был перебит Михаилом.

– Ха, так что, не есть теперь, что ли? – с вальяжной улыбкой произнес он.

Ну все, достал.

– Если сдохнуть не хочешь, то да, не жрать, а если я скажу, то и росой питаться будешь, ты меня понял, или разве не ты только что валялся, готовый подохнуть в любой момент. – А я не ваш ромейский лекарь, и таких, как я, очень мало, проблема находится в животе в самом, а именно там могла образоваться рана.

– Ну, скажешь тоже, – начал говорить Михаил, но Ия на него так взглянула, что он аж поперхнулся.

– Так что же тогда делать? – она серьезно на меня взглянула.

– Питание менять, а именно, никакой жареной и жирной пищи, никакого вина. Специй различных тоже меньше есть надо, оливкового масло тоже стараться не есть. Можно вареное мясо и яйца, похлебки разные, пить взвары на травах и молоко можно. – И, видя погрустневшего Михаила, я все-таки сжалился: – Это как минимум месяц, а после иногда можно будет и вино себе позволить, и мясо, но редко. Если рана внутри вновь откроется, то обычные лекари, не обладающие подобной силой, помочь не смогут, и ты изойдешь кровью и в мучениях помрешь, понял?

– Ясно, – протянула Ия, и с неодобрением взглянула на супруга. Судя по ее многообещающему взгляду, вина и вкусной пищи ему не видать.

– А теперь вы, Ия, подойдите, – мне захотелось ее немного подлечить, а то все-таки вид у нее был тоже далеко не самый здоровый.

– Что, зачем, я ведь здорова? – немного возмутилась женщина, но все же подошла.

– Мне виднее, – и, возложив на неё руки, я вновь выпустил свою силу жизни.

Было заметно, как разглаживается ее лицо и уходит усталость.

– Ой, как хорошо, – и Ия от меня отстранилась, а я отпустил свою силу. – Словно помолодела, – и она весело рассмеялась.

– Вот, Яромир, держи, спасибо, что вылечил отца, – и Пимен протянул мне горсть серебряных монет, только я заметил, что там на одну монету было больше.

Мне было неудобно брать деньги за эту помощь, они небогато живут.

– Оставь себе, пошли лучше, персики покажешь, – я отвел руку с обещанной платой и вышел из комнаты.

Возле выхода меня встретила малышка Дора, которая прижалась ко мне и обняла.

– Спасибо, что вылечили папу, – ее голос был больше похож на шепот.

– Дора, не приставай к Яромиру, – раздался голос Пимена, который меня догнал.

– И ничего я не пристаю, – насупилась девчонка и, отпустив меня, выбежала на улицу.

– Яромир, спасибо тебе еще раз, что помог отцу, и ты зря отказался от денег, мне больше нечем тебя отблагодарить, но, если тебе понадобится помощь, можешь смело ко мне обращаться, – произнес Пимен и крепко сжал мое плечо.

– Что брать и от чего отказываться – то мое дело. Если хочешь отблагодарить, то просто расскажите, какой я хороший лекарь, людям, вот и все. Пойдем уже, а то развели тут, понимаешь.

– Да, конечно, – и Пимен первым вышел на улицу и повел меня за дом.

– Пимен, а это ваши поля? – я указал на поля, которые простирались перед домом.

– Не, это соседские, наши за домом, и они не такие большие.

Мы обошли дом, и мне открылся вид на три оливковые рощи и небольшой виноградник. Чуть поодаль была огороженная поляна, на которой паслись козы и коровы, а между ними важно ходили гуси, переваливаясь с лапы на лапу.

Чуть подальше видны поля с растущими овощами и зерновыми культурами.

– И где же здесь персики растут? – я еще раз огляделся.

– Отсюда не видно, пойдем, они рядом, – и Пимен двинулся вдоль сараев.

Выйдя на чистое пространство, я увидел два персиковых дерева мне по грудь, а чуть дальше были саженцы.