Текст книги "Специалист"
Автор книги: Дмитрий Стародубцев
Жанр: Современная русская литература, Современная проза
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)
ГЛАВА 52
– А какой сегодня день? – поинтересовался Демон. – Амиго, может, хоть ты знаешь?
В гостиной прыгали по стенам солнечные зайчики.
Ромео отложил книгу, которую только что читал вслух.
– Маэстро, я в этом ни бум-бум, честное пионерское!
– Он пригладил пальцами усики.
– На самом деле мне плевать, какой сегодня день. Меня наверняка уволили, к тому же я холостой, и еще мне нечем платить за аренду квартиры. Теперь я никуда не спешу, меня никто не ждет, я никому не нужен и идти мне совершенно некуда. Получается, я абсолютно свободный человек! Космически свободный, круче Черепа! Так зачем же мне наблюдать время? – И красавчик вновь уткнулся в маркиза де Сада.
Демон, Ленусик и Ромео разлеглись на диване с бокалами в руках. Череп, сидя на табуретке из прихожей, щелкал пультом телевизора, Белкин тренировался с пистолетом – то и дело выхватывал его из кобуры, стараясь опередить воображаемого «ковбоя»-противника. Посреди комнаты, не смея пошевелиться, стояла на обувном ящике нагая Лиза, а прибитый гвоздями и привязанный к своему «кресту»
Слепухин уронил голову на грудь – он был без сознания. Жюстина в облегающем костюме рабыни с аппетитом поедала из специально купленной для нее кошачьей миски любимое блюдо Черепа – картошку со свиной тушенкой, а Инна тем временем, стоя на четвереньках, «мыла» пол языком. Впрочем, ее потуги были заведомо тщетными – в гостиной все было перевернуто вверх дном и ужасающе грязно.
Ленусик вновь перелистала тетрадку Лизы с рисунками, остановилась на «Обнаженной деве».
– Прикольно! Была бы один в один, если б не ноги! – отметила она. – Еще бы и волосы удалить!
– Так что тебе мешает? – опять прервал чтение недовольный Ромео.
– А что, мой принц, думаешь, мне слабо? Отнюдь! Дмитрий, я там у тебя в ванной станок женский видела. Можно, я им воспользуюсь?
– Не вопрос, масюня!.. Я только не помню, где ванная…
Ленусик отправилась за бритвой, и вскоре все тело Лизы стало девственно гладким.
– А ей действительно мешают ноги! – вдруг сказал Череп, не отрываясь от экрана телевизора.
– Так отрезать их надо! – подхватила Ленусик. – Зачем ей ноги? Чтобы убежать от нас? А вот если у нее не будет ног, то она никуда от нас не денется!
– А что, логично, – кивнул Демон. – И будет в точности, как эта… «Обнаженная дева».
– Сначала пустим по кругу, а потом отрежем! – высказался Белкин. – Зеленков, ты как? Ну что ты уткнулся в свою книжку? У нас тут все круче в тысячу раз!
– Ну подождите вы! На фиг я это читаю, если вы не слушаете? – возмутился Ромео.
Он попытался продолжить чтение, но никому не было до него дела.
Вдруг Слепухин поднял голову, отчаянно ею закрутил.
– Пупсик, как спалось? – обрадовалась Ленусик. – Ой, какой ты у нас сегодня смирный и молчаливый! С балкона не прыгаешь, мозг нам не выносишь. Такой ты мне нравишься значительно больше!
– Стойте, этот идиот что-то сказать хочет! – Белкин огрел Инну ремнем по спине, чтобы не останавливалась, а продолжала вылизывать языком паркет. И обратился к Черепу: – Командор, ну его?
Или пусть скажет?
– Пусть скажет, – махнул рукой Череп.
«Верховный суд Великобритании приговорил девятимесячного младенца к смерти. По решению судьи медики отключили ребенка от аппарата искусственного поддержания жизни вопреки просьбам родителей. Врачи уверены, что шансов выжить у него не было…» – вещали по телевизору.
Белкин содрал липкую ленту со рта Слепухина:
– Говори, гаденыш, только не дай тебе боже нас расстроить!
– Я… вы извиняйте… да как же это?! – промямлил Слепухин, но вдруг из его рта брызнуло, как из брандспойта: – Вы обалдели совсем! Выньте гвозди, сволочи! Знаете, какая боль, глаза на лоб лезут!
Напоили… Я в туалет хочу! Я же с вами! Что я вам такого сделал?! Дайте выпить! Вы звери, живодеры! Подонки! Дайте хоть маме позвонить! У меня уже заражение крови началось! Водки дайте! Умираю!
Череп, продолжая сидеть спиной к происходящему, поднял руку и щелкнул пальцами. Белкин поспешил заклеить белобрысому рот.
– Накося, выкуси! – посоветовал хоуммастеру Демон.
Все дружно загоготали.
ГЛАВА 53
В московском привокзальном ресторане с панорамными окнами был занят всего один столик – гуляли проводницы поезда дальнего следования. У одной из них был день рождения, да еще и сорокапятилетие, так что событие это требовалось как следует обмыть, тем более что последний рейс выдался весьма удачным – у всех «девочек» хороший навар. Официантка с бородавкой под носом обслуживала быстро и радушно. Несмотря на знатный стол со множеством разносолов, она не ожидала каких-то особых чаевых – проводницы нынче заходят все реже, заказ, как правило, рассчитывают до копейки и «на чай» почти не оставляют. Да и бог с ними, нечего своих обдирать, ведомство-то у них у всех одно. К тому же тяжела доля проводницкая, не позавидуешь: каждая копейка горькими слезками зарабатывается (ей ли не знать, сама проводницей была когда-то). Обдирать– обсчитывать, обвешивать, «бодяжить» водку и коньяк – надо залетных, а чуть что не так, ребят звать из опорного пункта милиции (они, поди, тоже не москвичами родились, кушать всем хочется). Да, навариваться лучше на посторонних – вроде тех ночных гуляк, которые помогли упавшей на улице женщине…
В ресторан зашли двое парней в походном, с рюкзачками, хмуро огляделись, уселись за крайним столиком. Официантка определила опытным глазом: только с поезда, приехали издалека, один сидел на зоне, вроде бы родные братья, из бедных, но денег с собой толика есть. Будут заказывать водку и закуски на «три копейки». Таких «гостей» большинство…
– Мальчики, – подошла она к братьям, – сразу закажете или меню принести?
– Водки, пожалуйста, бутылку и два салата, – с натянутой вежливостью попросил парень постарше.
– Мясо кушать будем? – больше для проформы спросила женщина.
– Нет! – отрезал парень…
Через пятнадцать минут официантка с бородавкой принесла заказ вместе со счетом. Братья выпили по рюмке. Жадно уничтожили салат. Еще по рюмке. Покурили. Допили остатки. Все время косились на расшумевшихся проводниц.
В ресторане транслировали «Русское радио». Мужчина пел красивым голосом: «Улетают, улетают птицы вдаль, не зовут меня с собой в свой дивный край…»
– Пойдем, потревожим этот девичник! – поднялся старший, кинув в книжицу со счетом пятисотрублевку.
– Серый, ты только не гони лошадей, – попросил младший, вешая на плечо свой рюкзачок. – Просто спросим – и все!
– Не переживай, все нормально будет, я отвечаю!
Они приблизились к столику с отдыхающими проводницами.
– Извините, нам нужна… – Вовка заглянул в мятую бумажку, – Кабанова Нина Михайловна!
– Я Кабанова… – напряглась женщина с утиным лицом.
– Мы хотели бы с вами… – неуверенно начал Вовка.
– Нам надо с тобой потрещать кое о чем! – перебил Сергей. – Пойдем выйдем!
– Вы чего ребята, совсем с ума сошли? – привстала именинница, зацепив необъятным животом край стола. – Ну-ка, пошли отсюда!
Официантка с бородавкой оглянулась на шум.
– Мы только хотели… – попытался объясниться Вовка.
– А ну, хватит кукарекать! – Сергей уже сунул руку в свой рюкзак, и из него выглянул обрезанный ствол ружья с грубо приваренной мушкой. – Рты закрыли, я сказал!
Именинница бухнулась на место, покраснела от страха и обиды.
Официантка, спрятавшись за колонну, прижала к уху мобильный телефончик.
– Вован, ну покажи же ей! – потребовал Сергей.
Вовка поспешно вынул из внутреннего нагрудного кармана цветную фотографию, поднес к лицу Кабановой.
– Ты узнаешь эту девушку? – с угрозой в голосе спросил Сергей, повернув рюкзак так, чтобы дуло смотрело прямо в лицо проводнице.
– Нет, – скользнула взглядом по фото женщина с лицом утки. – У меня народу в вагоне столько ездит, разве всех запомнишь!
– Врешь! Мы ее к тебе посадили в Староуткинске! Ты еще не хотела нас в вагон пускать! Скажи, Вован?
«К берегам своей мечты мы плывем на край земли, мы – два облака на небе синем, мы – два ангела любви…»
Сергей выдернул обрез из рюкзака, надломил ствол, вогнал в него патрон и дернул вверх рукой – ствол, щелкнув, встал на место.
– Молодые люди, успокойтесь, все в порядке! – с материнской теплотой зашелестела словами именинница. – У меня сегодня, между прочим, день рождения! Составите компанию?
– Поздравляю! – буркнул Сергей и прожег взглядом Кабанову:
– Ну?!
– Видела, видела я ее, помню! – поспешила проводница, не отводя взгляда от дула обреза. – Просто сразу так сложно… Довезла я ее до Москвы, все в порядке. А что случилось?
– Пропала она! – признался Вовка. – Мы ее братья родные. Всем городом ищем! Вот уже четвертый день!
– Свят-свят-свят! – перекрестилась в ужасе одна из проводниц.
– Что же вы сразу-то не сказали?
– всплеснула руками именинница.
– Чай, мы тоже люди!.. Ларочка, плесни ребятам коньячку, они с дороги!..
Сергей сунул обрез обратно в рюкзак. Продолжая стоять у стола, залпом выпил предложенную рюмку. Вовка последовал его примеру.
– Сошла она здесь, на вокзале, я своими глазами видела, – рассказывала тем временем Кабанова. – Ее никто не встретил. Я ей еще говорю: чего стоишь, не встретили? А она так исподлобья посмотрела – все нормально, говорит, спасибо!..
В ресторан вбежали четверо милиционеров, двое из них с автоматами. Впереди старший сержант – закричал во все горло:
– Стоять! Руки за голову! Сергей выдернул из рюкзака обрез и вслепую грохнул в их сторону.
Проводниц затрясло. Мальчик-бармен за стойкой бросился на пол. Официантка с бородавкой обмерла за колонной.
Милиционеры рассредоточились.
– Ходу! – крикнул Сергей брату.
Они бросились в сторону открытой двери, ведущей на кухню, но автоматная очередь заставила их нырнуть под стол. Пули чиркнули по столу, раскрошили спинку стула рядом с ними. Посыпались стекла одного из витражных окон.
«Пролетают дни, попробуй оглянись. Будет трудно, только ты меня дождись. Континенты – не помеха нам, я весь мир сложу к твоим ногам, мы любви своей воздвигнем храм, храм, храм!»
Сергей быстро перезарядил обрез, осторожно выглянул, прицелился и, не раздумывая, нажал на спусковой крючок.
Одного из автоматчиков отшвырнуло на пол.
– В окно! – приказал Вовке.
Братья, пригибаясь, кинулись вперед, в несколько прыжков оказались у разбитого окна и выскочили наружу.
ГЛАВА 54
Провалы в памяти… Демон с трудом мог припомнить последние события, случившиеся не то что день, а хотя бы час назад. В мозгу лишь какие-то жалкие объедки…
…Кинотеатр «Октябрь». Ночной сеанс. В полупустом зале закидывают ноги на спинки кресел, без стеснения болтают по сотовому, горстями запихивают в рот воздушную кукурузу, пьют и выпивают, громко комментируют фильм. На задних рядах устроилась парочка, и вскоре все зрители становятся невольными свидетелями этого свидания, а некоторые перешептываются, подхихикивают. Главный герой на экране говорит: «Прекратите! Вы нам мешаете!» – и зал взрывается хохотом, потому что у всех возникает ощущение, что слова обращены непосредственно к парочке. Те затихают.
Они заняли места в середине зала. Ромео, положив ноги на спинку переднего сиденья, глушит из горлышка «Хеннесси Икс-О». Череп со сложенными на коленях ручками напряженно следит за развитием сюжета, иногда смахивает с глаза слезу умиления. Ленусик, не отрываясь от экрана, пристает к Демону, пытаясь растормошить его. Но недавний спонтанный секс на время успокоил Черезова, он смачно поглощает воздушную кукурузу из картонного ведерка и наслаждается сладким ощущением прострации. Впереди, через два ряда кресел, исступленно целуются влюбленные…
…Смех преследует их везде и по любому поводу. Они сидят в принадлежащем Ромео «Рено Меган», из приоткрытого водительского окна вырывается на улицу вонючий дым. Клубная музыка бухает по барабанным перепонкам, дробит остатки мозгов. Чего-то или кого-то ждут. Рядом церквушка. По тротуару широко шагает священнослужитель, весь в черном, богобоязненный, «уставной». Останавливается напротив церкви, собирается с мыслями, трижды истово крестится. Сидящие в машине хохочут так, что это напоминает предсмертную агонию…
…В квартиру уже в который раз звонят, ломятся. Демон в виде исключения решает открыть. Перед ним вызванный кем-то наряд милиции. Просят разрешения осмотреть квартиру. Черезов требует ордер на обыск, что-то им очень убедительно растолковывает, отчаянно жестикулирует, потом предлагает деньги…
Временами Демон совсем терялся – кто он такой, кто эти люди, которые дружески похлопывают его по плечу, кто эти женщины, с которыми он все время занимается сексом? И вообще, что черт возьми происходит, что это за мир, в котором он очутился?..
Демон лежит в спальне, смотрит на стену и вдруг к удивлению своему обнаруживает, что взгляд его пронизывает бетон, проникает сквозь его прозрачные молекулы, попадая в помещение за стеной. Это его кухня. Работает телевизор, Череп в переднике с изображенной на нем ромашкой тушит в кастрюле картошку с мясом. Выходит. Сразу появляется Ленусик, в руках сумочка Демона от «Луи Виттон». Лихорадочными движениями извлекает из нее пачку денег, прячет на верхней полке…
– А давайте кого-нибудь убьем?
– предложил однажды сержант Белкин.
– Отпад! – подхватила Ленусик.
– Мальчики, застрелите меня, право слово! Свое нательное имущество я завещаю Дмитрию!
Ромео спрыгнул со шкафа, на котором последнее время ему нравилось «тусоваться».
– Может, лучше сыграем в русскую рулетку? – произнес он заторможено. – А что, я запросто!
– Я согласен, – отозвался с дивана Демон. Он лежал на животе, а Инна с перебинтованной головой сильными руками ему мяла спину.
– Не получится, мои родные, для такого дела нужен револьвер, – покачал головой Череп.
Он сидел за компьютером и молниеносно оперировал окнами всемирной сети, вводил какие-то пароли, но никто не обращал внимания на то, что он там делает.
– Да вы совсем с крышей не дружите! – Милиционер покрутил у виска дулом «Макарова». – Я имел в виду: пострелять в кошек или собак…
– Я вам не позволю мучить животных! – заявила блондинка, погрозив мужчинам своим маленьким костистым кулаком.
– Ну, в крайнем случае, бомжа какого-нибудь замочить, – исправился Белкин. – Мне не впервой.
– Прошу прощеньица, а бомжей вам не жалко? – Череп выключил компьютер. – За что их убивать? Только за то, что волею судьбы они не имеют близких, домашнего очага, лишены возможности защищаться? За их случайные болезни, сделавшие их неполноценными членами общества? За их слабости, которым вы подвержены ничуть не меньше? Или за их особенное отношение к жизни, вырвавшее их из привычного плена обыденности? – Череп приблизился к Белкину, взял его за руку, в которой тот держал пистолет, и направил оружие в собственную грудь. – Тогда убейте меня! Я тоже бомж, да-с! Ну же, стреляй, сержант, покорнейше прошу, не медли!
Милиционер сконфуженно опустил руку с «Макаровым».
– Если вам так уж неймется, – пробурчал он хрипло, – бросьте жребий. На кого выпадет, тот пусть сам и застрелится. Пистолет я вам дам. Только я не участвую, ну вас к черту!
– Идет! – согласился Ромео и схватил карты. – Сколько нас всего? Николя и Лизу считаем? Девятеро? Минус сержант. Берем восемь карт… Череп, сделаешь всем по коктейльчику?.. Мешаем… Кладем… Кто вытащит даму пик, тому и стреляться. Оке? Все согласны?
Инна и Жюстина, несмотря на строгий запрет открывать рот, разом заголосили – и получали от Белкина по яростной зуботычине. Прибитый к «кресту» Слепухин выпучил глаза, замычал заклеенным ртом, но на него даже не посмотрели. Только Лиза, сидевшая в углу комнаты с поджатыми к груди коленями (ей время от времени давали передышку), никак не отреагировала на происходящее.
Демон встал с дивана, с удовольствием повел плечами. Залпом выпил свой коктейль. Первым схватил карту – одну из тех, которые Ромео разложил рядком на компьютерном столе рубашкой вверх. Продемонстрировал всем бубнового валета.
– Ч-черт! – подпрыгнул Черезов, достав рукой до потолка. – Я всегда был везунчиком!
– Мужчина! – одобрительно кивнул Белкин.
Заставили взять карту Инну. Шестерка червовая…
Череп безмятежно вытянул карту и, не заглядывая в нее, с убежденностью экстрасенса предъявил присутствующим крестового туза. – Дайте я попробую! – шагнула к столу Ленусик. – Так… все ерунда… настроиться… поехали!
И сразу вытащила пиковую даму.
– Ой! – пискнула она.
Белкин с ехидной улыбочкой щелкнул затвором, дослав патрон в патронник, протянул блондинке «Макарова» рукояткой вперед:
– Ну вы и отморозки, ребята!
– Ты сам-то кто?! – огрызнулась Ленусик, почувствовав тяжесть оружия в своей руке. – Я таких конченых идиотов, как ты, в жизни не видела!
Она приставила пистолет к виску, долго медлила, потом переместила ствол к шее… Опустила руку.
– Я сама не могу! Давайте кто-нибудь? Дмитрий!
Демон взял «Макарова», приладил его в руке, прицелился блондинке в голову.
Жюстина зажмурилась.
– Уау, пять баллов, я сейчас отключусь! – растворилась в ощущениях Ленусик.
Демон переместил прицел в область сердца.
– Нет! – Он вернул оружие Белкину.
– Слава богу! – воскликнул Череп и изобразил, что у него отлегло от сердца. – Я уже подумал, что выстрелит…
– Я вам, заразы, говорю, – озлился милиционер, – давайте просто кого-то убьем! Зачем себя-то? Успеется! Вон, Слепухина, например – все равно уже не жилец!
– А что? Нормально, – согласился Ромео.
– На… – Белкин протянул ему «ствол». – Курок мягкий – прежде чем жать, сначала прицелься как следует!
Слепухин мычал, стонал, вращал глазами и бешено бодал головой, но всех его потуги только веселили.
Даже Жюстине стало смешно.
– Мальчики, вы меня прощаете?! – расчувствовалась Ленусик. – Уф, здорово! Сплошной адреналин! Я чуть не расплакалась!.. Кстати, а последнее слово Николя дадим?
– Он уже все сказал! – отрезал Демон.
Слепухин задергался в попытке вырваться из плена гвоздей и опутывавших его веревок. Его приколоченные к гладильной доске ладони закровоточили.
– Что ж, прелестно! – Череп отхлебнул свой коктейль и причмокнул губами, наслаждаясь вкусом напитка. – Николай, не злись на Демона, ты же клялся, что будешь благодарен ему по гроб жизни. Было такое? Да и вообще, зачем тебе жизнь? Что она тебе? Ты – никто, ты ничего не создал и никому не нужен, кроме своей старой полоумной матери. Ты не любишь и не любим, ты ничтожество, причем ничтожество во всем – от любовных ласк до работы. Ты – растение, живешь лишь животными потребностями, ты – грязь под ногтями, раковая опухоль, возмутительная, уродливая личность, место которой – на помойке человеческой истории. Да-с! Вся твоя жизнь – катастрофа, безобразный генетический сбой, реквием по человеку как биологическому виду!
Слепухин прекратил беситься, заслушался. И остальные затаили дыхание, ловя на лету, как свора собак брошенную кость, каждое слово, изреченное лысым мудрецом.
– Но главное, – поднял указательный палец Череп, – чем дольше ты живешь, тем больше отсрочиваешь явление миру Божественного избавителя. Мессия, помнишь? Или ты забыл о своем предназначении? О том, что должен принести себя в жертву во имя избавления человечества от всяческого зла? Зря, что ли, Бог с тобой разговаривал? «… Когда настанет время, принесет Себя в жертву, тогда обрящет истинный Свой облик и все узнают в Нем посланца Господа и возрадуются духом…» Помнишь?
Белобрысый поник.
– Стреляй! Чего вылупился? – Белкин ткнул Ромео в бок.
Ленусик поспешила к музыкальному центру, чтобы прибавить громкость.
– Прощай, пупсик! – она театрально заломила руки. – Помни, я тебя любила, как никогда никого на этом свете!
– Пока-пока! – Череп помахал Слепухину рукой.
Слепухин опять замычал. Лиза в углу уткнулась лицом в колени.
Красавчик стал было целиться, но забыл предупреждение милиционера, неловко дернул рукой и случайно спустил курок. Раздался выстрел, пуля по касательной задела Слепухина и застряла в бетонной стене.
– Упс! – закусил губу Череп.
– Идиот ты, Зеленков! – Белкин отобрал у него пистолет. – Я же тебя предупреждал!
Белкин безжалостно всадил пулю в Слепухина. Белобрысый повис на гвоздях и веревках.
ГЛАВА 55
Михаил Ковальчук стоял у раскрытого окна, твердо расставив ноги, задумчиво курил и стряхивал пепел наружу. Строптивый ветерок, резвящийся на высоте пятнадцатого этажа, возвращал часть пепла на широкий подоконник, а иной раз залетал в кабинет и с любопытством шелестел листами сброшюрованной презентации на письменном столе. Перед бизнесменом простирался давно наскучивший ему городской пейзаж – безнадежное нагромождение многовекового архитектурного хлама из халуп, особнячков, наштампованных кварталов и амбициозных торгово-офисных гигантов. И, конечно, кичливые пики сталинских высоток…
Он перевел взгляд повыше. Небо интересней: сияя пронзительной голубизной, оно безмятежно плыло вместе с мультяшными облачками в сторону далеких континентов – наверное, туда, где радушное солнце, отменная еда, девушки и пожизненный восторг. Туда, где обычно оседают шальные капиталы и находят приют, отойдя от дел, такие непревзойденные авантюристы, как он.
Ковальчук щелчком выбросил окурок за окно, ладонью смел пепел с подоконника на пол и резко обернулся. Посетитель в неприметном костюме, который с мрачным видом сидел в бестолково пышном кресле, с готовностью поднял на босса свои старые, усталые глаза. Впрочем, взгляд его был тверд, даже суров, да и весь он казался этаким кремневым монолитом – крепче любого предмета в кабинете, крепче даже самих стен. Анатолий Сергеевич Руфф.
– Нет, ну ты мне можешь сказать, что произошло? Он жив вообще? А, Сергеич? Что молчишь? Я же тебя предупреждал – чтобы волоска не упало с его головы!
– Жив, – хмуро ответил начальник службы безопасности «Дорстройсервиса». Он сейчас с удовольствием треснул бы коньячку, но хозяин кабинета не предлагал.
– Ну, хоть что-то! – Ковальчук сцапал со стола зазвонивший мобильный и некоторое время сладко любезничал, всячески заискивал перед абонентом на той стороне соединения. После объяснил: – Иванов из министерства… Поздравлял… Классный мужик!
Анатолий Сергеевич лишь скупо приподнял в улыбке уголки губ.
Ковальчук подбежал к зеркалу, посмотрелся в него и плюхнулся в кресло напротив своего подчиненного, без стеснения закинув ногу в лаковом ботинке на обитый кожей подлокотник. Шнурок развязался, но он этого не замечал.
– Сергеич, может быть, ты что-то недоговариваешь? Куда он, в конце концов, делся-то? Ты можешь мне сказать? Его все ищут! – нервно говорил президент «Дорстройсервиса», читая пришедшую эсэмэску. – Я сам ему звонил – и на «сотку», и в офис, и домой. Все бесполезно! А в офисе у него вообще такой переполох – дым коромыслом! Вся его команда в панике. Вчера даже его зам звонил, этот… Дмитриади. Сказал, что хочет у нас работать… – Ковальчук принялся быстро нажимать на кнопки мобильного, набирая ответное сообщение. – В принципе, он может пригодиться. Наобещаем ему с три короба, выжмем из него всю информацию, все, что он знает и не знает, а через пару месяцев вышвырнем на улицу. Я его видел в министерстве. Какой-то он мутный и ведет себя, как ребенок, который хочет казаться взрослым… Лады, подумаем… Ты, если время будет, проверь его…
Анатолий Сергеевич едва заметно кивнул. Сказал чуть погодя:
– Шнурок.
– Что шнурок?
– Развязался.
– Ты пойми, если Черезов с концами пропадет, у меня начнутся серьезные проблемы! – Ковальчук туго зашнуровал ботинок и на всякий случай перевязал узел на другом. – Представь, он исчезает перед самым тендером, а я его выигрываю. Что люди скажут? А они скажут: Ковальчук – подонок и сволочь! Друга, не моргнув, заказал! И никогда уже им не докажешь, что я тут ни при чем!..
– Он у себя дома, в глубоком запое, – признался начальник службы безопасности и размял круговым движением жилистую шею.
– В запое? Ха-ха! Свежий анекдот – Черезов в запое! Ты уверен?
– Да. Я подсылал к нему людей под видом милиционеров, с ним все в порядке… Пока все в порядке…
– Хм, интересно, что значит – «пока»? – Ковальчук бросился к двери, запер ее и, возвращаясь к креслу, включил телевизор на полную громкость. Он так иногда делал.
«Руфф сегодня сам не свой, – наспех анализировал президент «Дорстройсервиса». – Что-то случилось? Но ведь Черезов-то жив, просто в элементарном запое. Следовательно, тот нанятый им специалист сработал четко, в точном соответствии с полученными инструкциями. Кстати, отличная идея, комар носа не подточит! Так что непонятно, чего этот старый зануда хмурится. Уж не собирается ли испортить мне настроение? А ведь так хорошо карты легли: тендер выигран, меня четвертый день вся Москва поздравляет. Скоро деньги на счет пойдут, все враги, включая и этого педанта Верховца, в глубоком нокауте, а я теперь фактически олигарх!»
– Дело в том, что человек, которого мы наняли, вышел из-под контроля, – покраснев, сообщил Анатолий Сергеевич. И, предвосхищая вопросы, продолжил: – На связь не выходит, судя по всему, продолжает находиться рядом с «объектом» и активно действовать. Чем все это закончится, я не знаю.
– Как это? – не поверил своим ушам Ковальчук. – Как это – «активно действовать»? Он чего, совсем бесконтрольный?
Руфф неопределенно повел крепкими плечами.
– Нет, я не понимаю! – продолжал возмущаться президент «Дорстройсервиса». – Сергеич, ты мне объясни, пожалуйста, – может, я по глупости чего не понимаю? Работа принята, деньги выплачены. Что еще? Или твой специалист чем-то недоволен?
– Я консультировался тут… – Анатолий Сергеевич полгода назад бросил курить, но сейчас у него в руках оказалась сигарета. – Сказали, он натура творческая, иногда заигрывается…
Ковальчук поднес собеседнику турбозажи галку, вверх ударила струя почти невидимого голубоватого пламени. Руфф прикурил.
– И?
– Это все.
Ковальчуку вновь позвонили, и это были опять поздравления… Поговорив, он убрал телефон в карман, почесал нос и ковырнул в нем.
– Хорошо, я понимаю так: Демон, то есть Черезов, и этот специалист вместе пьянствуют на квартире. Так?
– Так. И с ними еще несколько человек. Но есть один очень неприятный фактор…
– Подожди, но Черезов, насколько я понимаю, живет со своей невестой Галиной?
– Она уехала домой в Нижний Новгород, – ответил Анатолий Сергеевич. – Вроде как мама у нее заболела.
– Проехали. И что там за фактор?
– Несколько дней назад в Москве пропала приезжая несовершеннолетняя девушка. Ее активно ищут, даже Петровка ей интересуется. Такой шум стоит, что трудно не обратить внимания. Так вот, у меня есть подозрение, что пропавшая девушка находится в этой квартире и, скорее всего, уже изнасилована…
– Откуда ты знаешь?
– Я сказал, что есть подозрение… – Руфф недовольно затушил сигарету. – В ночь, когда девушка пропала, автомобиль интересующего вас человека, «Ауди Кью-7» черного цвета, видели сотрудники дорожной инспекции на улице Долгоруковской. Дело в том, что при виде их водитель «Ауди» резко развернул машину и скрылся во дворах. Преследовать не стали, но номер машины попал в отчет…
– Ну и что? – усмехнулся Ковальчук. – Он был пьяный, не хотел прав лишиться.
– Наутро недалеко от этого места, буквально через две-три улицы, подростки нашли сотовый телефон пропавшей девушки. Попытались продать у метро, даже не удосужились вынуть сим-карту. Их задержали и допросили.
– А как одно связано с другим? Не понимаю!
– Я все же попытался связать. И вот что выяснил… Девушка прибыла в Москву на тот же самый вокзал и примерно в то же время, когда там побывал наш «объект». Он засветился, воспользовавшись установленным в зале ожидания банкоматом «Райффайзенбанка»
– снял наличными со своего счета шесть раз по тридцать тысяч рублей. Конечно, все это может быть чистейшим совпадением…
Тут Ковальчук надолго задумался и даже не ответил на очередной звонок, переключив мобильный на бесшумный режим.
– Сергеич, ну ты наделал делов, – наконец сказал он. – Я от тебя, честное слово, такого не ожидал! Я попросил тебя об элементарной вещи, а ты мне тут такой огород нагородил! Послушай, я хочу, чтобы вся эта история с Черезовым как можно скорее закончилась. Если с ним что-нибудь случится, я себе никогда этого не прощу! И тебе, кстати, тоже! В общем, ты эту кашу заварил – ты и расхлебывай. Как хочешь! И с девчонкой с этой, если оно так, как ты говоришь, тоже надо все утрясти по-хорошему. Понял? Мне Демон друг, я за него любого на клочки разорву!
Анатолий Сергеевич обиженно напружинился всем телом, будто приготовился дать физический отпор.
Я не совсем понимаю, Михаил Николаевич, – сказал он. – Скажите, что делать, и я сделаю.
Ковальчук, забывшись, разъяренно взъерошил обеими руками волосы на голове.
– Короче, надо нейтрализовать этого специалиста!
– Как «нейтрализовать»? Мягко вывести из игры?
– Да нет, вообще нейтрализовать. Как ты там говорил? По полной программе? Если он такой крутой, как ты расписывал, то это единственный способ с ним развязаться. И чтобы больше я о нем не слышал!
Руфф уставился на Ковальчука с нескрываемым отчуждением. Но в конце концов ответил спокойно и примирительно:
– Я постараюсь. Профинансируете?
– Профинансирую, ты только сделай!
Начальник службы безопасности хмуро кивнул, встал.
– Разрешите идти?
Он покинул кабинет.
Ковальчук выругался вслух: – Сволочь ГРУшная!.. Через пять минут он потягивал из бутылки минеральную воду и разговаривал с Джоном – директором модельного агентства. И все мысли, которые роились в его голове, были исключительно приятные – о приглянувшейся ему рыженькой девушке, о том, есть ли у нее шенгенская виза и куда бы им вдвоем отправиться в ближайшую же субботу…
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
