Текст книги "Паж Черной королевы"

– За мной, друзья мои. Мы у цели.

И направил Пальму под кривые березы. Комедианты и разбойники за ним. Последним следовали Лаутар и Мелица, которая хотела быть рядом с братом.

И вот все они один за другим прошли через Ворота Судьбы и оказались в другом мире, который совсем не был похож на Мортавию. Их встретил удивительный свежий и чистый воздух Страны Остановленного времени. Они оказались в поле, а далеко-далеко на горизонте виднелась полоска леса. Ариан сразу узнал родное Зеленое княжество. Душа его наполнилась ликованием. Он оглянулся и замер оттого, что увидел.

Принц Лаутар остановил своего коня прямо под Воротами и с насмешкой смотрел на него. А из Мортавии уже скакали всадники гвардии королевы и окружали маленький смелый отряд беглецов. За всадниками пешие воины вооруженные и с цепями накинулись на людей и стали заковывать их в оковы. А те от неожиданности даже не сопротивлялись им и стояли покорные и потрясенные. Даже разбойники не дрались за свою свободу. Ничто так не делает человека беззащитным и бессильным как предательство.

Ариан тоже не двинулся с места. Хотя ему всего лишь стоило ударить пятками по бокам Пальмы, и та унесла бы его отсюда, и никто бы их не поймал. Он не смог этого сделать. Он опять не смог оставить своих друзей. Людей, которые доверились ему. И его тоже стащили с седла и связали за спиной руки и поставили перед принцем Лаутаром.

В Ворота Судьбы продолжали проходить мортавийские воины. Отряд за отрядом вторгались они в Страну Остановленного времени. И глядя на них, Ариан захотел умереть, потому что понял, что привел на свою родину страшных и беспощадных врагов.

И вот в черном платье на черном скакуне, от которого веяло холодом и смертью торжествующая и счастливая появилась Черная королева Анкуста Первая. Она не скрывала своей радости, и ее ноздри раздувались от счастья. Исподлобья смотрел на нее принц Лаутар. Но королева не обратила не него внимания и подъехала к связанному пажу. Два воина силой Ариана заставили встать перед ней на колени. На одном из них был черный плащ с капюшоном, который закрывал его лицо, но капюшон упал, и мальчик вскрикнул, а воин расхохотался. Это был герцог Вальпериус – Ночной охотник Черной королевы.

– Благодарю тебя, Ариан, сын князя Аринако, – обратилась к нему Анкуста. – Мне давно было предсказано моим сыном Лаутаром, что дорогу в Страну Остановленного времени мне откроет мальчик с зелеными волосами. Я ждала тебя столько лет. И вот ты пришел и сделал то, что должен был сделать. Это великая твоя заслуга передо мной, и я не забуду про нее, и когда завоюю эту землю, щедро награжу тебя. А пока, чтобы ты не натворил глупостей, и пока моя армия…

– Моя армия! – перебил королеву принц Лаутар. – Моя армия.

– Да верно, армия Черного принца переправится сюда вся до единого солдата, ты побудешь в королевской тюрьме. Больше нам твоя помощь не требуется.

– Как жаль, Ариан, что ты не захотел быть со мной, – добавил принц Лаутар и вздохнул. – Я все так здорово придумал. Но ты отказался. Вот мне и пришлось устроить весь этот спектакль для тебя и твоих друзей. Как он вам понравился? Вы ведь артисты и знаете в этом толк. А все мои разговоры с тобой были только для того, чтобы ты ничего не заподозрил. Я морочил тебе голову. Ни в коем случае ты не должен был догадаться, что я собираюсь вторгнуться в Страну Остановленного времени. И мне это удалось. Ты открыл мне дорогу и добровольно отдал свою страну на завоевание.

– Тебе не завоевать Страну Остановленного времени, – зло произнес Ариан. – Она тебе не по зубам.

Лаутар вспыхнул и задрожал от гнева.

– А это мы еще посмотрим!

Ариан отвернулся. Он больше не хотел разговаривать с принцем.

– Что ты сделал, брат? – Послышался крик. Это билась в руках солдат Мелица. Она рыдала и захлебывалась от слез.

Принц Лаутар даже не посмотрел в ее сторону. А королева вздрогнула и посмотрела на остальных пленников. Взгляд ее упал на Брусилу.

– А это ты, кузнец, – удовлетворенно произнесла она. – Вот ты и попался. – Брусила промолчал, только сжал посильнее зубы.

– Теперь тебе от меня не удрать. Вас всех будут караулить солдаты Черного принца. А от них никто не убежит. Отправить их всех до единого в подземелье. Мы принесем их всех в жертву, когда начнем войну. Война всегда требует человеческих жертв. И скоро она разразится. Не правда ли, Лаутар?

Черный принц кивнул головой. В прищуренных глазах его была жажда завоеваний, сражений и убийств.

Часть вторая
СВЕТ ПРОТИВ ТЬМЫ

Глава пятнадцатая
ТУЧИ СГУЩАЮТСЯ

Это был довольно скучный день. Солнечный, ясный и теплый, но скучный. И еще на сердце у Повелительницы лежала тревога. Наверно она и портила настроение, которое еще утром было таким хорошим и веселым. Радость по неизвестной причине улетучилась быстро и неожиданно. Фея вечной юности даже не успела до конца сделать прическу, это было одно из ее самых любимых занятий, в котором ей помогали две красавицы, младшие сестры короля лесных эльфов, как вдруг ей стало тоскливо и грустно. Фея несказанно удивилась. Она никогда ничего подобного не испытывала. С удивлением смотрела она на свое отражение в зеркале, и впервые за всю ее жизнь оно вдруг ей не понравилось. Фея ничего не понимала. Она подумала, что виновато зеркало и велела слугам принести ей другое. Но это не помогло. Наоборот, настроение стало еще более плохим, а в сердце закралась тревога. И снова Фея удивилась. Тревоги она тоже никогда не испытывала.

Когда у Повелительницы испортилось вдруг настроение, у всех кто ее окружал, оно тоже стало отвратительным. Как можно радоваться жизни, если государыня тоскует?

Белая башня наполнилась унынием и стала напоминать саму себя тех лет, когда в ней сидел старый Повелитель. Хотя еще вчера здесь на всех этажах гремели балы, шумели пирушки, и играла музыка. А сегодня все изменилось вдруг как по мановению волшебной палочки. Самые старейшие слуги Феи вечной юности и те не помнили ее в таком состоянии.

А после обеда разнесся слух, который всех поразил до глубины души. Поразил и напугал. Повелительница легла в постель.

Весть эта в мгновении ока разнеслась по Белой башне, по всем ее залам, спустилась и проникла сначала в замок, а потом полетела гулять по всему городу. Столица наполнилась слухами и тоже заскучала. Даже дети перестали носиться по улицам и сидели по домам и приставали к родителям с вопросами, скоро ли поправится Повелительница.

К вечеру, незадолго до заката Фея встала с постели и, не одеваясь, в одной тонкой кружевной сорочке вышла в тронный зал. Она была бледна и прекрасна. Гвардейцы смотрели на нее и забывали в эту минуту обо всем на свете.

Повелительница вошла в зал и сама закрыла за собой высокие двери. Она подошла к окну. Когда из него можно было увидеть все Страну Остановленного времени до мельчайших подробностей. Это было волшебное окно, которое принадлежало еще старому Повелителю. Но его разбил Кристиан Тринадцатый, когда они с рыцарем Катерино бежали из Белой башни, похитив из нее принца Женю. Там в замке в горах, где прежде жила Фея вечной юности тоже было подобное окно. И Фея пожалела сейчас, что не привезла его сюда, или не сделала за целый год, что жила в Белой башне, нового. Все было недосуг. А вот сейчас оно очень бы пригодилось.

Но и без волшебного стекла в оконном проеме еще осталось немало силы, и Фее понадобилось всего лишь прочитать пару заклинаний, да напрячь зрение, чтобы увидеть то, что она хотела. Правда видно было далеко и не очень отчетливо, но лучше так, чем совсем никак.

Взгляд свой Повелительница направила на юго-восток, и то, что она там увидела, очень ей не понравилось. А увидела она всего лишь маленькую черную тучку, которая висела у самой восточной границы Зеленого княжества. Тучка была маленькая, но Фея и здесь за несколько сотен миль почувствовало, какая от нее идет сила. Очень нехорошая это была сила. Недобрая. Злая. Волны холодного сырого и затхлого воздуха словно коснулись лица Повелительницы, и у нее закружилась голова. Она задрожала всем телом, ей стало холодно. Государыня огляделась по сторонам. На стенах висели огромные дорогие зеркала от пола до потолка, и них она увидала испуганную и бледную девочку, которая не знает, что делать.

Повелительница застонала и из последних сил хлопнула в ладоши. Вбежавшие фрейлины еле успели подхватить государыню и не дать ей упасть. Испуганные и заплаканные смотрели они друг на друга и не знали, что им делать. В их придворной жизни подобного никогда не случалось, и они просто не знали, как себя вести при таких обстоятельствах. Они бы так и стояли и ничего не делали, если бы не Альвансор Безупречный. Начальник дворцовой гвардии, он влетел в тронный зал, и увидев. что происходит, тут же отдал фрейлинам приказ отнести госпожу в ее спальню.

Здесь Повелительница и пришла в себя и увидела донельзя встревоженные взгляды своих подданных. Она нашла среди них Альвансора и тихим голосом отдала приказ:

– Альвансор, готовь армию, созывай рыцарство.

Начальник личной гвардии Повелительницы и вооруженных сил Страны Остановленного времени отдал честь и вышел. Сразу за дверью раздался его зычный голос; он уже отдавал приказания.

А утром Повелительница позвала его к себе. Альвансор вошел, и сердце его сжалось от жалости к Фее вечной юности. Она выглядела такой больной и усталой, совсем не была похожа на повелительницу.

– Помоги мне подняться, Альвансор и отведи меня в тронный зал.

Альвансор хотел сказать, что не стоит ей делать этого в таком состоянии, но промолчал, и не говоря ни слова выполнил приказ. Хотя это далось ему нелегко. Сердце его буквально разрывалось от боли за Повелительницу.

А Фея, вошла в тронный зал и зашаталась. Чтобы не упасть, она оперлась о плечо Альвансора и снова подошла к окну и сделала то же, что и вчера вечером.

– Смотри, Альвансор, – сказала она Безупречному, показывая ему черную тучку, которая за ночь стал чуть не вдвое больше. – Это враг вторгся в нашу землю. Много сотен лет назад мы одолели его, и он спрятался во времени. я сделала все, чтобы он не вернулся и накрепко заперла врага заклятием. Но видимо ей удалось найти выход.

– Повелительница, ты говоришь про Анкусту? – Альвансор Безупречный очень хорошо знал историю и сразу догадался, о ком идет речь.

– Да, это она, Черная королева Мортавии. Я узнаю ее. Перед нами страшный противник, и неизвестно, одолеем ли мы его. За то время, что она провела в изгнании, она совершила очень много зла, и с каждым злодеянием она становилась все сильнее и могущественнее. Такова природа зла и созданий, что ему служат.

– Но кто помог Черной королеве найти выход из Мортавии? – спросил не столько Фею, сколько себя Альвансор.

Повелительница усмехнулась.

– Это судьба. Никто не в силах противиться ей. Старому Повелителю суждено было умереть, и что бы он не делал, судьба настигла его. Так же и мы с Анкустой. Судьбе угодно, чтобы мы сразились, и это произойдет. Только вот она не согласна на поединок. За ней стоят страшные силы, и я даже не знаю, что нам делать. А еще теперь и моя болезнь. Боюсь, что это тоже дело ее рук. Возьми армию, Альвансор и скорее иди туда и постарайся встретиться с врагом до того, как он вступит на заселенные земли. Я поручаю командование армией тебе. Главное не дай им перейти Великую реку. Если это случится, то Страну Остановленного времени уже нельзя будет спасти. Она падет под властью врага и превратиться в удел Мортавии.

Последние слова Фея вечной юности говорила почти шепотом. С каждой секундой силы оставляли ее. Наконец она вздохнула и закрыла глаза. Альвансор подхватил ее легкое почти невесомое как у эльфа тело и отнес ее в спальню.

Зеленый Дол, столица Зеленого княжества опустел и казался вымершим. Жители покинули его и ушли на запад к Золотому Ручью. Так приказал князь. Сам же он и все его воины за исключением тех, кто должен был охранять женщин стариков и детей, отправились на восток.

Три дня назад оттуда примчался гонец на взмыленном и загнанном жеребце и предал князю письмо от его младшего брата Орландо. В письме говорилось, что на юге в нескольких миль от княжества и пограничных деревьев вдруг неизвестно откуда появились вооруженные воины пешие и всадники и три их отряда уже вторглись в землю рода Аринако. Орландо встретил их боем и даже разгромил один отряд, но на дальнейшую борьбу у него не хватает людей, а враги с каждым днем становятся все многочисленнее и сильнее.

Прочитав это письмо, князь Аринако вскочил на коня и поскакал к Зеленому Великану. Зеленый Великан стоял на Великом Холме и был самым высоким деревом в Зеленом княжестве. Это был могучий и исполинский вяз. В его ветвях жили главные лесные боги, и у его корней всегда лежали жертвоприношения, которые дарили ему люди. Князь слез с коня и встал перед Зеленым Великаном на колени и возложил к его корням свою жертву – каравай хлеба, кусок мяса и пучок стрел, и попросил дозволения взобраться на его вершину.

Зеленый Великан скрипнул, и его нижняя ветвь склонилась к ногам Аринако. Это означало, что он разрешает. Князь Аринако низко поклонился вязу и стал взбираться по его могучим толстым ветвям. И хотя князь был далеко не молод, до вершины он добрался так быстро, как не всякий молодой человек смог бы это сделать.

Оказавшись на вершине, Аринако огляделся по сторонам и увидел, что далеко на горизонте с востока в их сторону по небу плывут тучи и заволакивают собою все небо. Тучи были черные и плыли так низко, что даже задевали вершины особенно высоких деревьев Великого леса.

Князь Аринако был мудр и сразу понял, что это не просто надвигается дождь или буря. Он сразу узнал тьму, набирающую силу. Лицо его стало серьезным и суровым. Когда он спустился вниз то дал приказ своим воинам собираться в боевой поход, а всем жителям Зеленого княжества уходить на запад.

Все было сделано с быстротой завидной для любой самой опытной армии и вот отряд князя уже совсем близко от пограничного городка Дубравец, где княжит его наместник младший брат Орландо. По пути к ним присоединились еще несколько отрядов лесных воинов, их командиры встали под знамя Аринако по первому его требованию.

С приближением к Дубравцу погода стала портиться и меняться. Солнце безвозвратно пропало, чистое небо заволоклось черными непроницаемыми тучами. Светлый и радостный лес потемнел и стал сумрачным и суровым. Он как и люди встревожился происходящим. Никогда не было такого, чтобы вдруг небо становилось таким черным. Воины смотрели на него и проверяли оружие. Ничего хорошего от него они не ждали. Словно должен был прилететь Черный дракон. Но Черного дракона нет. Его убил рыцарь Катерино, а значит, им предстояло сразиться чем-то неизвестным. А от Орландо не было никаких вестей.

Князь Аринако ехал суровый и молчаливый. Его было не узнать, до того он был угрюм. А ведь нельзя было сказать, чтобы он был веселым за последний год. С тех пор, как его сын отправился с рыцарем Кристианом странствовать, прошло полтора года, и от обоих не было никаких вестей. Мальчики словно сгинули. Ни кто не видел их, ни люди, ни звери, ни птицы. Тревога за сына не покидала все это время князя Аринако, а вот теперь бедствие свалилось и на его страну, на которую даже Повелитель и тот не осмеливался нападать последние сто пятьдесят лет. А десять лет назад были разбиты последние дикие племена, живущие в восточных горах, и они перестали тревожить границы Зеленого княжества. С тех пор никто не решался померяться с силами с лесным народом. А новая Повелительница Страны Остановленного времени с радостью приняла от княжества его союз с ней. С того момента тот, кто нападал на его землю, нападал и на Страну Остановленного времени. И вот нашлись враги, которые осмелились на это, а раз так, то значит, надо было браться за меч.

Вернулись разведчики и доложили, что Дубравец разорен, а деревья, на которых стояли его дома или вырублены или сожжены. Повсюду лежали трупы, но это в основном были трупы врагов, а не лесных воинов. видимо Орландо успел отправить жителей города в безопасное место, а врагам на этом месте устроил засаду. Это ему удалось, и не мало врагов пало от рук лесных воинов, но видимо к ним подоспела помощь, и Орландо отступил.

Князь велел своей армии разделиться на три части и широким обхватом отправил людей на восток. Все были готовы к бою. Скоро должен был кончиться лес, но не было ни врагов, ни друзей. А выходить за его пределы было опасно. Аринако и его люди привыкли сражаться под прикрытием родных деревьев.

Но вот снова вернулись разведчики и доложили:

– Орландо идет сюда.

А вслед за ними появился и маленький отряд храбрецов во главе с княжеским братом.

Орландо увидел князя и бросился к нему с объятиями.

– Ты вовремя, за нами погоня. Нас осталось не больше трехсот, и мы уже второй день кружим их по лесу. Но они нас вот-вот настигнут, а сил для сопротивления у нас уже нет. Их слишком много. Почти полторы тысячи.

– Кто они? – спросил Аринако брата.

– Не знаю, – ответил Орландо. – Они выглядят как рыцари, а ведут себя как разбойники или дикие горцы. Когда и откуда они пришли, мы не знаем. Утром их лагерь вдруг возник в нескольких милях от нашей границы, и ни один разведчик не смог сказать, каким образом они здесь появились. Не иначе это колдовство.

– Они хорошие воины?

Орландо задумался. Потом заговорил:

– Нет, все они трусы и совершенно не умеют драться. Бегут при первой настоящей опасности. Это вообще не армия, а какое-то стадо баранов.

Князь Аринако нахмурился.

– Ты хочешь сказать, что тебя гоняют по лесу бараны?

– Нет, – Орландо стал серьезен и очень озабочен. – Все гораздо хуже. Среди них упыри.

– Упыри? – князь побелел как полотно.

– Да, упыри. Они неуязвимы и почти непобедимы. Все наши потери от них. Их всего три десятка. Всадники. Мы убили из них только половину. Это нам стоило сотни человек. Но на их месте тут же появились другие. И из разговоров пленников, тех, кто из плоти и крови, мы узнали, что у них этих мертвецов сотня, а скоро будет несколько тысяч. Они собираются завоевать всю нашу землю. Но наше княжество им, по-моему, пока не особенно нужно. Они собираются идти на Столицу, а пока просто ради баловства наведываются к нам.

После этого разговора князь Аринако приказал воинам прятаться и не выдавать врагу своего присутствия, а сам с братом поехал посмотреть на врага собственным глазами. Недалеко от границы братья спешились, и дальнейший свой путь продолжали по деревьям. Внизу они видели не мало шнырящих врагов, но те их не заметили. Братья вышли на пограничные деревья и увидели лагерь врага.

Это был очень большой лагерь. Несколько тысяч шатров стояли до горизонта, над ними развевались флаги, а между шатрами ходили воины, и звон их оружия доносился даже до сюда.

Браться вернулись обратно к войску, а их место заняли разведчики.

Аринако объявил, что если враз вторгнется на территорию его княжества, они будут драться. И еще он велел отправить в Столицу почтовых голубей, с которыми он отправил письмо для Повелительницы, в котором просил у нее помощи.

Но через три дня разведчики донесли, что в лесу не осталось ни одного вражеского воина, а само войско врага снялось с места и направилось на север.

– Значит, теперь мы должны оказать помощь Фее вечной юности,

– сказал князь Аринако брату Орландо. – Вели трубить в поход. Мы будем висеть у врага на хвосте, ведь его дорога несколько дней идет вдоль нашего леса. Глядишь, что-нибудь и изменится.

Глава шестнадцатая
ЧЕРНЫЕ КРУЛИИ

Столица была в полном унынии. Болезнь Повелительницы не только не прошла, но наоборот усилилась, и даже нашлись злые языки, которые утверждали, что она не протянет и месяца. Людьми овладело отчаяние. Трудно им было сознавать, что человек, который был для чуть ли не богом, может умереть. Это походило на конец света.

К слухам о болезни Повелительницы прибавились и слухи, которые шли с юго-востока. Сначала оттуда прилетели голуби князя Аринако с письмами, в которых говорилось, что на Столицу идет неизвестный и опасный враг. Потом Альвансор Безупречный собрал всю армию, разостлал гонцов во все стороны и покинул Столицу, не о ставив в ней почти ни одного солдата. Остались только стражники у городских стен и ворот и в Белой башне.

Горожане еще помнили, какая паника царила в городе пару лет назад, когда из Белой башни вдруг вылез Черный дракон. И ими вновь стали овладевать те же чувства. Только вот они не знали, куда им бежать и поэтому сидели по домам и размышляли о происходящем.

А во дворце уныние было в десять раз большим, чем в городе. Жищнь государя для придворных всегда значит куда более, чем для простых смертных. Вот почему среди них паника была самой настоящей, только вот они паниковали тихо, как могут только одни придворные. В залах замка и Белой башни стояла такая тишина, что можно было услышать, как шуршат гобелены на стенах, а вот в глазах придворных была паника. Они ходили смотрели друг на друга и паниковали глазами.

И вот однажды в обед по всем залам пронесся вздох облегчения, в котором слышалась появившаяся надежда. Вслед за вздохом по всем зданию разлетелись слова:

– Друль прибыл, Друль Хоскингс. Он наконец-то здесь.

Друль действительно прибыл с Западных гор, куда он отправился несколько дней назад. У него там были какие-то дела на Роузблане. И вот теперь он вернулся. Как нельзя кстати.

Друль Хоскингс был единственным волшебником кроме Феи вечной юности, который жил при дворе. А о том, что болезнь Повелительницы носит магический характер, никто не сомневался. У волшебников нет таких болезней, как у смертных. Вот почему врачи были бессильны, и все надеялись теперь на Друля. Он жил при дворе уже полтора года и Фея многому чему его научила.

Узнав, в чем дело, Друль поспешил в покои Повелительницы. Он чуть ли не вкатился в спальню Феи. На лице у него была тревога, а когда он увидел лежащую в постели волшебницу, то тревога его сменилась самым настоящим ужасом. Но он ничего никому не сказал, а побежал в библиотеку, где Фея хранила свои волшебные книги. Он просидел за ними несколько часов, и вышел совершенно расстроенный, потому что ничего не нашел в них.

Так как сама Фея лежала уже без сознания, Друль начал опрашивать придворных дам, которые находились при ней в последние дни. Он стремился узнать все, что делала Повелительница. Все, до последней минуты. Любая мелочь волновала его. Его интересовало, что она делала, где была. Фрейлины послушно все ему рассказывали, а так как они женщины, да к тому же еще и придворные женщины, то от них ничего не ускользнуло в поведении Феи, и Друль вскоре знал все, почти до секунды. Однако к его великому разочарованию и к разочарованию всех придворных, они ни на шаг не приблизился к разгадке. Болезнь Феи вечной юности была для него непонятна. Друль чуть не плакал от бессилия. Он осмотрел каждый сантиметр на том этаже, где проживала Фея, и опять ничего не нашел. Все было как обычно. Ничего похожего на чужое постороннее волшебство, не было. А уж распознавать присутствие волшебства он научился очень хорошо. И вот вся его сноровка все его умение и опыт были бессильны перед неизвестным колдовством. А то, что это было колдовство, Друль не сомневался. Он увидел это сразу, как только взглянул на Фею вечной юности. Но природу этого колдовства он понять не мог. А без этого он ничем не мог помочь Фее выздороветь. И от этого он приходил в ужас. Как потерянный бегал он по залам и искал выход. Все видели его состояние и не подходили к нему, но впервые за все свое пребывание при дворе Повелительницы Друль вдруг понял, какое значение играет он для всех этих людей, которые еще неделю назад не воспринимали его иначе, как игрушку государыни. И вот теперь от него зависела жизнь всех этих людей и в первую очередь, конечно жизнь Феи. И он не мог ее спасти. Вот когда Друль пожалел по настоящему, что он не взрослый и опытный тролль, а всего лишь ребенок, никчемный и беспомощный.

Так прошел первый день.

На следующий день Друль вошел в спальню Повелительницы со страхом. Он не надеялся увидеть ее живой. Но к счастью его опасения не оправдались. Фея была жива. Но состояние ее было прежним и не улучшилось. Но Друль был рад и тому. Главное, что не стало хуже. Организм Феи боролся с недугом и сопротивлялся ему. Значит, у Друля еще было время. Он определил, что волшебница сможет продержаться еще несколько дней. Об этом он и сообщил придворным докторам. Доктор Полидор заявил, что спальня, где спит Повелительница, слишком прохладная и в ней много сквозняков. Он предложил перенести больную в другое помещение – потеплее и потемнее. Другие доктора не стали спорить, и Друль с ними согласился. Он дал соответствующее указание, а сам продолжил поиски. Он был в охотничьем зале, когда к нему подбежала испуганная и одновременно счастливая фрейлина Мари и сказала, что Полидор зовет его срочно к себе.

– Что случилось? – ввалившись в новую спальню, спросил Друль.

– Госпожа почувствовала облегчение, – шепотом сообщил ему Полидор. – Она открыла глаза и посмотрела на нас. Но говорить еще не может. У нее не хватает сил. Но у нас появилась надежда.

Друль посмотрел на Фею и согласился с Полидором, что она стала выглядеть лучше. Радость засверкала в его глазах. В голове стали возникать догадки.

– Когда ей стало лучше? – спросил он у доктора.

– Как только мы внесли ее сюда, – ответил Полидор. – Она даже словно вздохнула от облегчения.

– Словно с нее свалилась какая-то тяжесть, так доктор? – Друль расспереживался и из розового стал совсем красным, как помидор.

– Да, да, именно так!

Уши Друля зашевелились от возбуждения.

– А не произошло ли это чуточку раньше, а?

– То есть?

– Не настало ли улучшение в тот момент, когда вы вынесли ее из ее прежней опочивальни?

Полидор стал скрести свою лысую голову и длинную седую бороду.

– Да, пожалуй, так оно и было. Но это случилось сразу же, как только мы вынесли ее за дверь. Она открыла глаза и простонала. Мы думали, что она что-нибудь скажет, но через несколько шагов, ей вновь стало плохо, и облегчение настало только здесь.

– Значит дело все-таки в том, где наша госпожа находится! – воскликнул Друль и побежал в прежнюю спальню. Он снова стал ее изучать.

И опять он ничего не обнаружил. Бедный Сладкоежка просто расплакался от отчаяния. Никогда в жизни он не плакал, а тут заплакал. Ему было очень жаль Фею вечной юности и жаль Страну Остановленного времени, во время своих скитаний он успел ее полюбить.

Взгляд его случайно упал на зеркало, которых тут было множество. Друль увидел свое отражение и заплакал еще горьше.

– Я уже стал совсем серым, – пробормотал он. – Значит, мои дела совсем плохи. Не удастся мне спасти Фею. И стану зеленым или синим и превращусь в обыкновенного тролля, стану злым, завистливым и подлым. Как все грустно кончается.

И он стал вытирать слезы с лица и вдруг рот открыл от удивления. Руки его были вполне нормальные. Розовые безо всякого серого оттенка. Друль от удивления даже перестал плакать. Осмотрел внимательно свои руки и уши, для чего пригнул их к самым глазам. Он был прежним.

Снова посмотрел в зеркало. На него глянул серый, а вовсе не розовый тролль.

– Вот это да! – тихо сказал Друль.

Он подошел к зеркалу вплотную. На него повеяло легким холодным ветерком. Он стал пристально смотреть в глаза своему отражению. Друль в зеркале был по-прежнему сероватым. Настоящий Друль дыхнул на поверхность стекла. Оно не вспотело и осталось таким же, каким и было. Друль дыхнул еще раз. Результат был тот же. Он дотронулся до стекла, оно было ледяным. Он даже обжегся холодом. Тогда Друль прочитал заклинание, которое вызывало зеркального гнома. Это был его приятель, с которым они подружились несколько месяцев назад, когда Друль исследовал природу времени, а, как известно лучше зеркальных гномов во времени мало кто разбирается.

Заклинание сработало его друг Белоброд, один из самых знаменитых гномов Охранителей Времени глянул на него из стекла. Друль даже вскрикнул, так изменился Белоброд. Обычно это был симпатичный и добродушный старичок с белой густой бородой, широкой как лопата, который любил пофилософствовать и поспорить. Но теперь перед Друлем был настоящий воин. С круглым деревянным окованным железом щитом, в шлеме с рогами и боевым топором. И еще это был очень усталый воин. Видно было, что он только что с кем-то дрался. Пот тек по его лицу, и он тяжело вздыхал.

– Мне некогда с тобой разговаривать, Друль Хоскингс, – тяжело произнес Белоброд. – Но твоя догадка верна. Черные крулии нашли дорогу в твой дом и хотят пожрать его. Все твои зеркала больны. Не смотрись в них. Они не покажут тебе правду, только убьют тебя. Мы бьемся с ними, но их слишком много. Помоги нам.

Быстро проговорив эти слова, Белоброд исчез. На Друля вновь повеяло ледяным холодом от зеркала, и он еле успел отскочить от него. Но главное он теперь знал, и сердце его ликовало.

Как молния ворвался он в комнату, где лежала Повелительница, и огляделся по сторонам. Здесь висело только одно совсем небольшое зеркало. Друль бросился к постели государыни и сорвал с нее белоснежную простынь. Все кто это увидели, ахнули от такого нахальства. Но Сладкоежка подбежал к зеркалу плюнул в него и накинул на него простыню. И тут же все услышали яростный звон. Он слышался оттуда из под простыни. У всех, кто здесь был, застучали от страха зубы.

– Все зеркала, что у нас есть завесить самыми белыми простынями или другими тканями! – Друль уже раздавал приказы. – Через каждые десять часов их менять, а использованные сжигать. Не вздумайте из использовать. Это опасно для жизни.

Все бегали и носились, выполняя его распоряжения. И вдруг все остановились и замерли.

Фея вечной юности, Повелительница открыла глаза и встала с постели. Она снова улыбалась, и хотя все еще была бледна, но видно было, что ее жизни больше ничего не угрожает.

На следующий день Фея вечной юности уже смогла встать и даже походила вокруг кровати. Силы ее восстанавливались с каждым часом. Она оживала и изъявила желание посетить тронный зал. Друль сказал, что она сможет это сделать только тогда, когда все зеркала, что есть в Белой башне, вынесут вниз и расплавят.

Фея уже знала причину своей болезни, которая чуть было ее не погубила.

– Пусть их спустят вниз, – согласилась она с Друлем. – Но расплавлять их пока не следует. Слишком это будет накладно. А во-вторых, они нам еще пригодятся.

– Пригодятся? – ахнул Друль. – Несущие смерть зеркала пригодятся?

Фея лишь загадочно улыбнулась.

Еще на следующий день они вошли в тронный зал. Теперь здесь не было ни одного зеркала. Прежде их было чуть не с полсотни, и пребывание в этом месте чуть не убило Фею вечной юности. Но теперь на их месте были лишь картины, спешно доставленные сюда с других этажей.