Текст книги "Музыкант"

Музыкант
Дмитрий Вечер

© Дмитрий Вечер, 2022

ISBN 978-5-4485-2979-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Данная книга является художественным произведением, не пропагандирует и не призывает к употреблению наркотиков, алкоголя и сигарет. Книга содержит изобразительные описания противоправных действий, но такие описания являются художественным, образным, и творческим замыслом, не являются призывом к совершению запрещенных действий.

Я забыл, зачем это пробую.

Ах, да, кажется, от этого я улыбаюсь.

Мне казалось, это непросто. Непросто это достать.

Да ладно, в любом случае, плевать.

«Smells Like Teen Spirit»

Часть 1

1

Играть на гитаре я начал в четырнадцать лет. В школе была девочка… Совсем на меня не смотрела… Я любил ее с третьего класса. Я подумал, если научусь играть на гитаре – она заметит! Как-то на улице мы столкнулись… Я с гитарой ехал на занятия. Она удивилась, но это было все… Хреново я тогда общался с дамами. Сестра бомбила мне мозги шизофренией, и я боялся женщин. Да и сейчас боюсь… Я даже, когда с Таней первый раз лежал в постели, с подружкой Волосатого, у меня прямо сердце выскакивало из груди. Она заметила и улыбнулась: «Все будет хорошо…» Она была настоящей трахальщицей от бога. После секса с ней уже не было смысла жить. Я жил потом по инерции и думал: «Почему так не может быть всегда?»

Вообще, гитаристом на пьянке быть хреново. Ты играешь, а все подкатывают к девочкам. Это мне доказала Таня на первой совместной пьянке. Она мне сказала: «Дымка! Играй…» Она меня называла Дымка. Я затянул: «Голуби летят над нашей зоной. Голубям нигде преграды нет.» Таня легла на колени к Шурику. Я смотрю – они уже сосутся вовсю! Через полчаса он ее уже трахал у Волосатого в зале. А я сидел на окне, повернувшись к ним спиной, и слушал «Yesterday». Потом Шурик пошел курить… Она позвала меня: «Дымка, иди ко мне!» Я ответил: «Хер тебе!» И ушел… Вот такой я был гордый… Если бы сейчас это случилось – кинул бы ей палку без базара! А тогда я был чистый и непорочный. И думал: если девушка трахнулась при мне с другим – значит она конченая сука и заслуживает только смерти.

А Шурик тогда триппером болел. И как последний урод оттрахал Таню без презерватива. «Сори, пацаны! Я ей три палки кинул, все презики порвал. А она еще хотела… Ненасытная! Но сладкая – очуметь… Так что смотрите, без гондонов не вставляйте! Я триппер только завтра хотел лечить. Знал бы, больше презиков купил. Не планировал я такой оттяг.» Таня, наверное, долго потом не понимала, почему мы все ее обходим за километр… И соглашаемся с ней «просто дружить»… Вообще прямо влет… Шурик подложил нам всем огромную свинью… Спасибо, чувак! Шикарное западло.

Однажды Волосатый слушал песню группы «Guns’n’Roses» – «Yesterdays». И вдруг его торкнуло, он понял что по-русски это значит: «Вчерась». Когда он поделился этим с нами – мы охренели! Как глубоко в бездонные дебри лингвистики проник его гениальный ум… Еще блистательнее Волосатый перевел название легендарного альбома группы «Нирвана» – «Neverminde». Оказывается, на русском оно звучало: «Похрен!» Это было жизненное кредо красноярских неформалов. Да и, наверное, всех неформалов вообще… Многие события этой книги происходили еще в конце прошлого века. Двадцать лет назад…. А для меня это словно было вчера… Yesterdays… Жизнь пролетела как странный сон… Я что-то искал… Зачем-то жил… И оказалось, это больное время было таким классным! Когда мы встревали с Волосатым и Бесом… Я трахал их подруг, и они, наверное, так мечтали меня убить! Но я был умен и не попался… Сори, пацаны! Ведь было весело… Разве нет?

Мне было двадцать лет, Насте – двадцать один. Я жил в Красноярске с предками на остановке «Школа», она – в нескольких остановках от меня. Со своим мужем Бесом, его матерью и маленькой дочкой Доринкой. Настя приходила ко мне почти каждый день. Счастливое время! Бес тусовался с друзьями, играл в группе и как-то подзабил на жену. А ей было скучно… Она была красивой… И вдруг очутилась в этой жопе. Одинокая, с ребенком на руках. Доринке было года полтора… Она только начала произносить свои первые слова. Одним из которых стало мое имя! Она говорила: «Дима!» и тянулась ручками ко мне.

Настя приходила днем. В это время я еще спал. Она будила меня… Раздевалась и ныряла ко мне в постель. Я направлял ее руку себе… Туда… Она улыбалась, гладила мои бедра. Наклонялась и целовала. Моего восставшего бойца. Он сам уже тянулся к ней… Она раскрывала губки и ласкала его своим маленьким язычком. Ее минет – это было убийство. Аннигиляция мозга. У Насти был нежный кукольный ротик, у меня был очень толстый член, и он в ее ротик просто не влезал, помещалась лишь головка, Настя лизала ее, сосала по-простому, в этом деле она не была сильна. Но чертова химия делала все за нас. Химия и наша любовь. Иногда она покусывала зубами член, не специально, хотя говорила: «Когда-нибудь я его откушу!» Она массировала мой пенис маленькой ручкой, маленькие тонкие пальчики сжимали, гладили мою кожу, она очень старалась, язычок облизывал уздечку и головку члена, маленькие губки наверху. Она как будто целовалась с ним. Настя поднимала свое лицо, и глаза ее так сияли… Она была такой счасливой, боже мой… Она просто сосала мой член. Все, что ей нужно было для счастья – все, что нужно было для счастья мне.

Сначала это было приятно. Но постепенно неизведанная волна зарождалась во мне, подкатывала изнутри. В который раз, как в первый… БОЖЕ МОЙ… Я чувствовал, еще чуть-чуть, и я взорвусь. Мне нравилось кончать ей в рот, ей нравилось глотать и пить мое семя. Я знал, сейчас придет звезда всему. Весь мир взорвется нахрен вместе с членом. Так уже было несколько раз, когда Настя делала мне минет. И каждый раз я не был готов, я не мог поверить, что она еще раз ЭТО СДЕЛАЕТ СО МНОЙ… Одними губами, одним своим язычком. Она улыбалась. Она уже не сосала его, она просто лизала головку члена… ЭТО ВСЕ РАВНО ПРИДЕТ. И ОНО ПРИШЛО.

Оргазм разорвал меня. Разорвал мой мозг. Сперма хлынула в Настю заполнила до краев ее ротик, потекла по губам, она продолжала сосать. О БОЖЕ, ТОЛЬКО НЕ ЭТО, НЕТ… Я словно выключился из Вселенной. Я как будто умер. Все мое тело била крупная дрожь. Я сходил с ума. Наслаждение было настолько ярким, каждый миллиметр моего тела бился в экстазе, хотел умереть от этого счастья и не мог подохнуть до конца. Если бы в этот момент она меня застрелила, воткнула в сердце нож – мне было бы все равно. ВОТ ЧТО ТАКОЕ СЧАСТЬЕ. Больше не нужно ничего. У МЕНЯ ВСЕ…

Она прижалась ко мне, потянулась ко мне губами. Ее язычок проник в мой рот, сплелся с моим языком, завертелся змейкой. Мое семя потекло в меня. Она кормила меня, как птичка. Я тонул в ее поцелуе, в сперме… Боже мой…. Я от нормального секса так не кончал… Как от ее минета… Мне было страшно. Черт возьми… Женщина творила со мной такое… Я прижимал ее к себе, целовал ее мокрые губы, ее глаза…

Все случилось так незаметно… Мы просто трахались. И вдруг… Я понял, что она мне нужна… Я скучал по ней… Я был, наверное, странный парень. Красивый. Но общаться с женщинами было нелегко. Отношения не получались. Я мог с ними только спать по пьяни… Настя была первой девушкой, с которой я трахался без бухла! И последней на много лет.

В то время у меня было два настоящих друга… Волосатый и Бес… Басист и барабанщик doom-death-metal группы «Властители». Они оба ходили с длинным хайром. Волосатый – вечно пьяный гопник-каратист с могучим торсом и глазами лесного эльфа. Такими честными, что становилось мучительно больно и стыдно за все свои грехи. Бес – невысокий вечно обдолбанный худощавый блондин. Мудрец и гонщик в одном флаконе. Он загонял такие темы! И так серьезно… Не поверить ему было очень сложно. Даже когда он рассказывал, как достал свой верный «калашников» и перестрелял бомжей на Лысой горе за то, что они украли его бухло. Лысая гора или Лыска – так называли холм на окраине Красноярска, рядом с которым стояла гостинка Беса. Он в ней не жил, но приезжал туда побухать.

Когда я первый раз пришел в подвал, они сидели там и страдали… Бес болел с похмелья, а Волосатый от того, что его девушка переметнулась к гитаристу его новой группы… к Вите Бачеру… Типа он так назвался сам… Мы с Волосатым угорали над неформалами – как лохи, дают погоняла сами себе! Настоящее прозвище, как у индейцев, надо заслужить. Бачер – по-английски значит «мясник». Хотя потом оказалось, что на самом деле читается «Бучер»… А это уже было не так круто. Но все привыкли, что Витя – Бачер. Сколько он не возмущался потом: «Я Хенкер!» («мясник» по-немецки), все продолжали звать его Бачер. Он был блондин с хайром до задницы. В подвале процветала жестокая мода – волосы отращиваем как можно ниже, пьем до талого, пока не упадем! Привычка бухать до упаду так и осталась у меня, пока я не бросил пить. Я просто не врубался в эту хрень – «немного выпить, немного покурить»… МНОГО… И в этом КАЙФ… Как сказала одна знакомая сука: «Любить так любить, чтоб сердце стучало! Пить так пить, чтоб лежа качало!»

«Баджей» – так называлась остановка, где в подвале жилого дома происходила вся эта тусня. Там был клуб туристов. Они собирались раз в месяц, а в остальное время подвал был наш. Мы репетировали, бухали, трахали наших прекрасных дам… Ну я-то там никого не трахнул… Если только их коллективный мозг! Они так грузились надо мной… Я никогда еще не тусовался в такой толпе. Всю жизнь я провел один. По разным причинам… Когда-то у меня были задатки лидера. Лет в пять-шесть… Я реально жег… В детском саду у меня был крутой положняк. Потом все сдохло… Мы переехали в гоповский район, началась Перестройка, на сберкнижках сгорели все деньги, моя сестра сошла с ума… Это все привело к тому, что я замкнулся, жил в своем мире, читал очень много книг… И мечтал…

Я не умел вести себя в толпе. Не знал, как правильно подлизывать крутые лидерские жопы. Мне казалось – я итак в центре мира… Я как солнце! Все вращается вокруг меня. А на самом деле, так думали все. Но они-то молчали… А я себя так и вел… Как солнце! Светил для всех. И многим просто слепил глаза. Да был бы я хоть уродом! Они бы мне все простили… Но нет… Я был прекрасен как Аполлон. И сам об этом не знал. Мне Настя открыла глаза. Она сказала: «Какой же ты… Красивый!» Это было так мило… Прям от души… И Таня… Когда узнала, что она у меня первая, воскликнула: «Не может быть!»

Я эту тусовку просто на уши поставил! Даже потом, когда все достало, и я перестал зажигать, они уже сами пороли косяки, как только я приходил. Дрались, лапали «запретных лидерских баб». Наезжали на босса! Даймонд – это был наш босс, второй гитарист «Властителей». Ему достаточно было сказать, что он «второй гитарист» – все! Даймонд слетал с петель. Или сказать, что у него «короткие пальцы» – это был твой приговор! Но у него и правда были короткие пальцы. Но говорить об этом – смерть! И только я не боялся ничего… Я напивался в говно и кричал, что Даймонд – гений, хоть у него и короткие пальцы! При этом Даймонд сидел на расстоянии протянутой руки… У меня за спиной… Да и плевать, что они короткие! Он классно играл. Соляги гонял чумовые. Но телка его меня не взлюбила… Видно хотела, чтоб я ей вдул… Но я еще тогда не знал, что можно трахать девушек своих друзей. Я был такой честный… Боже! Куда это все ушло? Я вдруг оказался монстром… Соблазнителем чужих жен. Никто не хотел со мной бухать. И оставлять наедине со мной своих подруг… Зато девчонки – наоборот! Оживлялись и старались отослать бойфрендов куда-нибудь. За чем-нибудь. И потом чего-то ждали… Чего? Что я их прямо здесь разложу?… Но я не горел. Я вечно был влюблен. И в такую девочку, которая и под дулом пистолета со мной бы не пошла. Потому что дура! Когда она меня кидала, я в очередной раз проклинал весь мир и трахал все подряд.

2

Александр Сергеевич Пушкин… Человек и Пароход… Непревзойденный гений стихотворного слога. Всеми уважаемый и признанный поэт-шоумен. С огромным морем фанатов и почитателей во всем мире… А любил ли Александр Сергеевич людей?… Наверное… Нет… И они отвечали тем же. Я имею в виду современников. Свидетельства которых сохранилсь до наших дней. Характеризуя Пушкина, многие из них поразительно единодушны: «Как поэт, бесспорно, гений. Как человек – говно.»

«Вчера с божьей помощью трахнул Керн…» Ту самую, которая «Я помню чудное мгновенье…» Вот так Александр Сергеевич рассказывал другу о своих похождениях в письме… Он, может, и был гением, но в душе оставался простым дворянским пацаном. Юношеские годы Пушкин провел в запое… В это легко поверить. Потому что у всех так было… И тогда… И сейчас… Как дворянин, он имел достаточно возможностей для того, чтобы пачками трахать всяких там служанок и так далее. С благородными дамами было сложнее… У них половая жизнь цвела и пахла… И Александр Сергеевич, как истинный поэт, часто пролетал фанерой, влюблялся и страдал… Топил свою боль в шампанском и не вылезал из борделей. Он заслужил известность в светских кругах, как безбашенный бретер и ловелас… Гопник, короче… Пушкин мог по пьяни докопаться до любого парня и вызвать его на дуэль. Знакомая хрень… Прямо как я в молодые годы…

Пушкину нравилось раскручивать замужних дам. И у меня все так же было! Не то, чтобы я сильно любил трахать чужих женщин… Но никогда не отказывался! И Александр Сергеевич тоже… Он волочился за каждой тусовочной шлюхой, посвящал ей стихи и усирался в божественной любви. Для того, чтобы затащить в постель… Наверное, среди светских дам это было даже каким-то особым шиком – НЕ ДАТЬ Пушкину, чтобы он влюбился и написал про тебя гениальные стихи! И попасть в историю… На нахрен! Я смогла… Все как у меня… Естестенно, мужики не любили Пушкина и говорили, что он говно, а не дворянин, но стихи пишет обалденные – этого не отнять. И тоже самое всю жизнь звездели про меня… Один в один…

Шурик Длинный решил жениться. Не тот Шурик, который под триппером трахнул Таню, а другой… Длинный… Парень с остановки «Торговый центр». Длинным его называли за высокий рост. Хотя он это прозвище не очень любил. Длинный был младше нас на пару лет. Вместе с Волосатым они тусовались с братвой молодых гопов. Потом Волосатый начал играть на басу с Даймондом и Бачером в металической группе «Властители». Он стал борзеть, и гопники подписали его на бабло… Своего же друга! Охренеть… Он даже не обиделся. Он сам был гопник и понимал: «ничего личного – это просто бизнес!» Волосатый потом рассказывал об этом деле: «Они меня на счетчик поставили! Каждый день долг вырастал. Пару недель – и мне пришлось бы отдать им ключи от хаты. Они забили мне стрелу, чтобы все решить… Хорошо, что у друга были связи. Он был боксер и тусовался с деловыми – спортсменами, которые занимались реальным рэкетом. Один из них пришел на стрелку… Здоровый! Шея – как моя талия. Руки – как ноги! Мои кореша по братве притихли. Один из наших присел на корточки и стал тереть, что вот… Я пробил стрелу, поэтому долг мой вырос… Всякую, короче, муть… Я сам так лохов грузил и разводил на деньги. А теперь и меня подписали! Он что-то говорил-говорил… Спортсмен улыбнулся и задал один вопрос: «Что такое стрелка?»… Все… Тишина… Никто не рискнул отвечать! Потому следующий его вопрос был бы: «Ты хочешь сказать, что я лох?» Они были гопники, а он – бандит. Ребята встали и ушли.» Так его отмазали! После этого Длинный с Волосатым ушли из братвы.

Длинный решил жениться! На блондинке с наркотично-затемненными глазами. Она не была наркоманкой… У нее эта хрень появилась сама собой… Лена… Первая девушка Шурика. Того, который трахнул Таню… Конечно, Таня зажигала охренеть! Отшила меня, чтобы быть с Волосатым и случайно заблудила с Шуриком… По-моему, она перетрахала всю нашу тусню. Подруги называли ее: «Девочка-хиппи!». Таня была гопницей от волос до самых пяточек… Она просто нашла свою тему… Тусовку субтильных неформалов, которых можно трахать вдоль и поперек, а они будут ее любить и таскать на пьянки! Таня попала в рай… Волосатый от нее не отставал. Они были «тандемом случайного траха». Ревновали друг друга… Но остановиться не могли… Задыхаясь от ревности, стиснув зубы, они трахали этот мир.

Мы сидели в подвале, и Бес рассказал анекдот… Слон тусовался по джунглям. На хобот ему села муха и спросила: «Слон! Хочешь испытать настоящий кайф?» «Хочу!» Муха влетела в хобот и вылетела из жопы. Это был действительно кайф! «А еще так можешь?» «Не вопрос!» Муха влетела в хобот… Слон подумал и засунул хобот в задницу: «Вечный кайф!»

Длинный назначил свадьбу и позвал друзей… Всех, кого знал… Мы не были близкие друзья. Но накануне свадьбы мы с ним здорово бухнули. Зависли у меня дома и уговорили литр водки на двоих. После этого он уже не мог меня не позвать! Это все равно, что в одном окопе выдержать бой… До последней капли алкашки… Стояло лето… Свадьба была в кафе на берегу полноводной реки Енисей. Я замучился его искать… Когда нашел – уже все сидели. Я был злой как черт, взял стакан с водярой и двинул тост! В котором красочно описал, как я встревал в поисках этой свадьбы. У женщин слезы на глазах стояли. А мама Длинного сказала, что я классный! И весь вечер танцевала со мной. Длинный с батей, наверное, ревновали. Я конечно не подкатывал… Мама друга! Это святое… Сначала там были одни гопники. Потом подъехали Волосатый и Витя Бачер. Волосатый рассекал на костылях. Он недавно сломал ногу и заработал отсрочку от армии.

Свадьба была – как у людей! Мы даже подрались с одним гопом. Кучерявый, друг Длинного, подошел ко мне и сказал: «Ты никто и звать тебя никак!» Я ответил: «Иди нахрен!» Завязалась драка. Волосатый полез разнимать… Это было жестоко! Парень на костылях стоял между нами и получал звездюлей с двух сторон. Потом он вообще упал! Только тогда мы успокоились. Пожали друг другу руки… Ну какая свадьба без драки?… В знак примерения мы украли катамаран и поплыли всей толпой на остров бухать. Обычный катамаранчик на два тела. На него залезло человек десять. Пьяных в дымину! Понятно, что Волосатый тоже поплыл… С костылями! Он не боялся ничего. Не помню, сколько он так ходил, может полгода. И ни одной пьянки не пропустил! Все грузились и говорили, что Волосатый – последний герой.

На середине реки Витя Бачер захотел покрутить педали, как-то неловко встал на край, и мы перевернулись! Волосатый прямо в гипсе с костылями пошел на дно… За ним кто-то нырнул… Катамаран плавал кверху брюхом как дохлая рыба. Мы держались за него в воде. Волосатого спасли, но костыли уплыли! За ними поплыли чьи-то босоножки. Витя извинялся за косяк, но было поздно. Девчонки намокли и стали просвечивать как в порнофильме. Они кричали: «Не смотрите на нас!» Мы отворачивались, но конечно все равно смотрели! И совесть не мучила никого. Да и девушки, наверное, были рады возможности посверкать грудями. Они же все эксгибиционистки. Сколько трахался с ними на балконах, на скамейках, в подъездах. Ты волнуешься – вдруг кто увидит! А им пофиг… Еще и стонут… Страха нет! Таня вообще один раз отмочила. Мы трахались с ней у меня дома, потом под утро вышли голые на балкон покурить… Бухие… Я трезвый в постель не ложился. Как и она… Стоим с ней, курим, уже светло, и тут она говорит: «Дымка, я хочу экстрим! Хочу поссать с балкона. Подержи меня…» Вот как может девчонка поссать с балкона?… А она смогла! Села на перила, я ее держал. Раздвинула бедра и помочилась на траву. Со второго этажа. У меня этот звук до сих пор в ушах стоит… П-с-с-с… Жаль, тогда «Ютуба» не было. Мы бы всех порвали… Мы дрейфовали по Енисею, и тут подплыл на лодке Шурик! Тот, который трахнул Таню… Ага… Он взял нас на борт. Потом пришлось еще штраф платить за катамаран, который сперли. Повеселились от души.

Бес был старым идейным неформалом. Когда-то он учился в ПТУ, но это было словно в другой жизни. Сначала он играл на басу, потом пересел на барабаны. Он тусовался, наверное, с детского сада! Перепробовал всю наркоту, глотал любые колеса, какие только видел, нюхал клей, краску, пил растворитель, кидал в себя все, как Оззи Осборн, словно в мусорный бак… Однажды ночью мы джемовали в подвале на гитарах, Волосатый на басу, Бес за ударной установкой. Я смотрел на Беса – он творил чудеса. Обалденные сбивки, брейки, переходы. Потом я ему сказал: «Наверное, так мощно играть можно только по пьяни!» Бес ответил: «Я сюда трезвый не сажусь!»

Бес был первый человек, которого я ни разу не видел трезвым. Руки у него тряслись – последствия психушки. У Беса был «белый билет». Когда пришла пора идти в армейку, он курнул травы, одел шорты, пионерский галстук, взял барабан пришел в военкомат и заявил: «Я Мальчиш-Кибальчиш. Запишите меня в отряд Буденного!» «Окей…» Его отправили в дурку и держали там три месяца, накачивая всем подряд. Он вышел оттуда конченым торчком. Зато его отмазали от службы… Для неформала это было счастье! Куча моих знакомых бегала от армии… Волосатый, Крис, Витя Бачер… Мне повезло, я учился в универе. Из него тогда не забирали. Для музыканта попасть в армейку – это смерть… Потерять два года! Все, кто приходил из армии, завязывали со всем… С музыкой, с тусовками. Становились обычными людьми… А по стране каталась куча музыкантов и неформалов в бегах.

Первой девушкой Беса была известная хиппушка. Они тусовались, гоняли автостопом по всей стране, добрались аж до Москвы. Они решили пожениться, поехали в ЗАГС, но по дороге жутко посрались и разошлись. С тех пор Бес ненавидел хиппи. Потом он женился на Насте, но старая любовь не забывалась, иногда хиппушка его выцепляла, увозила в гостинку под Лысой горой и затрахивала до потери пульса.

Бес был умный парень, в электронике разбирался охренеть… Один раз мы сидели втроем в его гостинке. Я, Волосатый и Бес, пьяные в дым. Мы слушали старенький магнитофончик Беса, который он собрал из каких-то кусков… Вместо изоляции между платами были трусы… «Пацаны, они чистые!» Два бумажных динамика на проводках без корпусов лежали отдельно – это типа было стерео. «Сейчас вам будет „долби-сурраунд“!» Бес положил один динамик в кастрюлю, другой в ведро… Высокие и низкие… Звук пошел… Однажды он сказал слова, которые я запомнил на всю жизнь: «У каждого своя тема. Тебе никто не поможет. Ты все должен делать сам.»