Текст книги "Варяги против христианского мира. Настоящая история скандинавских викингов"

Глава 5. Сокрушить христианство!

Мотив мировоззренческий. Но какой? Из всего, что нам известно об эпохе викингов, можно заключить, что единственной мировоззренческой причиной, двинувшей их в походы, могла быть лишь острая ненависть язычников к христианству и вытекающее отсюда стремление сокрушить христианский мир.

Это очень экстравагантная гипотеза. Во всей обширной литературе, посвященной викингам, подобной гипотезы не высказывалось, даже в виде робкого предположения[244]244
  Лишь А.Я. Гуревич заметил мировоззренческий перелом, совершившийся на рубеже VIII–IX веков, но затруднился его объяснить. Он пытался выявить мировоззренческие мотивы путем анализа искусства викингов, но эта попытка оказалась неудачной. – Гуревич А.Я. Начало эпохи викингов. (Проблемы духовной жизни скандинавов IX века. Факты и гипотезы). // Скандинавский сборник. XII. Таллин, «Ээсти раамат», 1967, с. 129


[Закрыть]. Основные предлагаемые объяснения экспансии викингов: перенаселение Скандинавии, тяга к грабежу, стремление повысить свой социальный статус. Но они малоубедительны. Очень уж большие материальные ресурсы были вложены в эти морские походы и войны. Остается только религиозный по духу конфликт. В Средние века такое бывало. Если вера могла стать причиной масштабный крестовых походов, то почему вера же не могла быть причиной столь же масштабных походов викинго-язычников?

К этой гипотезе я пришел сначала как к догадке, формируя самый общий взгляд на расстановку сил в Европе того времени. Этот взгляд и показал, что в конце VIII века в Северной Европе существовали два мира: христианский и языческий. Оба мира были довольно многочисленные и распространявшиеся на обширные территории, оба мира придерживались своих религиозных и мировоззренческих установок. Между ними возник острый конфликт, который и составляет предмет интереса, потому что он привел к событиям исторического масштаба.

Библейский поход против язычников

Исследователю бывает необходимо встать над давно отгремевшей схваткой, чтобы правильно понять и истолковать события, которые обычно известны отчасти и фрагментарно. Но в теме истории борьбы христиан и язычников этого в литературе, как правило, не было. Почти все историки выступали с позиций христианства и его апологетики. Их немногочисленные оппоненты впадали в другую крайность – апологетику язычества и противопоставление себя христианству.

Из этого вытекали многочисленные искажения. Исследователи никак не могли понять, что так язычникам не нравилось в христианстве, полагаемом хорошим и прогрессивным, до такой степени, что скандинавские язычники готовы были жестоко и упорно, в течение целого века, воевать с христианами. Значит, все-таки была какая-то причина для вражды? Только вот какая?

Вопрос оставался неясным вплоть до недавнего времени. В 2015 году Томас Нобль написал статью, в которой, похоже, ближе всего подошел к истокам острого конфликта между христианами и язычниками в Западной Европе в IX–X веках. Он выяснил, что христианство в империи Каролингов обладало рядом специфических особенностей. Христианство Каролингов основывалось больше на Ветхом Завете, нежели на Новом Завете, вплоть до того, что короли этой династии воспринимали себя в качестве ветхозаветных царей Давида и Соломона, а папа Павел I[245]245
  Понтификат Павла I продолжался с мая 757 года по июнь 767 года, то есть в правление франкского короля Пипина Короткого и начало династии Каролингов.


[Закрыть] даже называл франков «Новым Израилем»[246]246
  Noble Th. F.X. Carolingian Religion. // Church History. Vol. 84. No. 2., June 2015, р. 293


[Закрыть]. В 743–747 годах по инициативе Карломана, правителя Австразии – части будущей Каролингской империи, была проведена реформа франкской церкви, в которой активное участие принял св. Бонифаций[247]247
  Реформа церкви, одобренная папой Захарием, предусматривала восстановление законов Бога и Церкви, ранее нарушенных, ежегодное проведение соборов для обеспечения дисциплины духовенства; возвращение церкви имущества, ранее отобранного; восстановление церквной иерархии во главе в архиеписком св. Бонифацием, митрополитом в каждой провинции и епископом в каждом городе; кодификация церковной жизни священников и мирян, а также жесткий запрет на суеверия и языческие обычаи. – Лебек С. История Франции. Том. I. Происхождение франков. М., «Скарабей», 1993


[Закрыть], после чего Карломан постригся в монахи.

Дела веры тесно переплетались с вопросом о власти. Именно у Каролингов зародилась идея, которую в 802 году в своем Ахенском капитулярии сформулировал Карл Великий, что соблюдение закона Божьего и канона веры может быть основой для прочной власти короля, а впоследствии императора: «Пусть каждый в меру своего разумения и своих сил стремится полностью посвятить себя служению Богу на основе закона Божьего и в соответствии со своими торжественными обязательствами, потому что правящий император не в состоянии охватить своим надзором и своей дисциплиной всех и каждого»[248]248
  Monumenta Germaniae historica. Legum Sectio II. Capitularia regum francorum. T. I. Karoli Magni Capitularia. Hannoverae, 1881, p. 92


[Закрыть]. Идея, совсем не лишенная логичности. Император действительно не мог быть везде и всюду, а церкви были повсеместно, и прихожане их фактически были под постоянным надзором священников. В Каролингской империи была создана впечатляющая система церковной власти: около 220 епископств, из которых 45 подчинялись непосредственно папе римскому, и около 700 монастырей[249]249
  Noble Th. F.X. Carolingian Religion. // Church History. Vol. 84. No. 2., June 2015, р. 293


[Закрыть].

Таким образом, подчиняясь церкви, христиане одновременно подчинялись и императору, который в том же капитулярии объявил себя защитником церкви сразу после Бога и его святых. Власть императора укреплялась тем, что освящалась церковью. Император же требовал от своих подданных быть правоверными христианами в самом буквальном смысле.

Эта многогранная концепция союза власти и церкви имела много последствий, но одно из них нас интересует больше всего. В рамках подобного общества не было места ни для двоеверцев, ни, тем более, для язычников. Оставаться язычником означало отвергать власть франкского короля, а позже императора, что было фактически личным вызовом ему и каралось смертью. Потому все подвластное население должно было быть христианизировано полностью и без остатка. Более того, языческий мир за пределами империи Каролингов рассматривался как угроза, поскольку недовольные властью короля могли бежать к язычникам и находить у них защиту и помощь. Особенно угрожающими воспринимались фризы и саксы, чьи земли прилегали к коренным владениям Каролингов.

Потому короли этой династии стали воевать с язычниками еще до того, как получили верховную власть во франкских землях. Карл Мартелл, победитель арабов в битве при Пуатье, провел ряд кампаний против фризов, а его наследники – против саксов, включая длительные Саксонские войны, которые вел Карл Великий. Войны велись ради обращения этих народов в христианство под угрозой завоевания и уничтожения. Каролинги явно руководствовались Ветхим заветом и примером библейского царя Давида, который уничтожил амалекитян и завоевал моавитян. Один из проповедников – Лебиун, даже угрожал саксам: «Если вы не желаете стать последователями Бога… есть король в соседней стране, который вступит в ваши земли, завоюет и опустошит ее»[250]250
  Sullivan R.E. The Carolingian Missionary and the Pagan. // Speculum. Vol. 28, No. 4, October 1950, р. 734


[Закрыть].

Завоеватели не особенно утруждали себя растолкованием тонкостей христианского вероучения язычникам, а больше упирали на военную силу. Главным средством проповеди было разрушение языческих храмов и капищ. В 724 году св. Бонифаций срубил священный дуб Донара в Гейсмаре, в Гессене[251]251
  Как описано в житии св. Бонифация, проповедник срубил священный дуб при большом стечении язычников, причем с первого же удара топора. Огромный дуб внезапно рухнул и раскололся на множество частей. Затем св. Бонифаций приказал построить из дерева этого дуба капеллу св. Петра. Язычники потом собирались сжечь эту капеллу, но не решились потому, что она была построена из священного дуба. – Cusack C. Pagan Saxon Resistance to Charlemagne’s Mission: ‘Indigenous’ Religion and ‘World’ Religion in the Early Middle Ages. // Pomegranate The International Journal of Pagan Studies 13(1), March, 2012, p. 37


[Закрыть]. Затем Карл Мартелл сжег множество языческих храмов во время своего похода во Фризию в 734 году[252]252
  Sullivan R.E. The Carolingian Missionary and the Pagan. // Speculum. Vol. 28, No. 4, October 1950, р. 720


[Закрыть]. Уничтожая языческие храмы и капища, христиане демонстрировали превосходство своего Бога и тщетность упования на языческих богов. Карл Великий повел настоящее наступление на саксов, известное как Саксонские войны. За 31 год, с 772 по 804 годы, он провел 18 военных кампаний против саксов. Формально война началась с того, что саксы в начале 772 года разграбили и разрушили церковь в Девентере. Во время этой кампании Карл Великий разрушил капище Ирминсул недалеко от Падерборна, которое играло важную роль в саксонском язычестве. В 777 году в Падерборне состоялось массовое крещение саксов. Карл Великий провозгласил присоединение Саксонии к Франкскому королевству, а в 779 году разделил ее на миссионерские округа и франкские графства.

Даны франков не боялись

В литературе хватает всякого рода мифов, которые существенно затрудняют оценку исторической ситуации и ведут к неверным выводам. Один такой миф связан с пограничным валом, известным как Danevirke. По-русски его можно назвать Датским валом.

В самом узком месте Ютландского полуострова, между длинным фьордом Шлея и рекой Рейдер Ау, в период между 700 и 1200 годами была сооружена система из нескольких валов, преграждающих сухопутный перешеек между побережьем фьорда и болотистой поймой реки Треене, впадающей в Северное море.

Обычно о Датском вале пишут в самых высокопарных выражениях, подчеркивая, что это крупнейший вал в континентальной Европе, длиной 30–35 км. Вал по мнению большинства исследователей, имел оборонительный характер, потому что был высоким, 4–6 метров, и вероятно был укреплен деревянным палисадом. По времени сооружения и историческому контексту, а также сообщению франкских анналов[253]253
  «Анналы королевства франков» сообщают, что в 808 году король данов Готфрид построил вал на границе своих земель, из чего делался вывод, что вал имел оборонительный характер. – Jankuhn H. Haithabu. Ein Handelsplatz der Wikingerzeit. Neumünster, “Karl Wachholtz Verlag”, 1963. S. 77


[Закрыть], делается вывод, что датчане соорудили этот вал потому, что боялись франков[254]254
  Loyn H.R. The Vikings in Britain. London, “B.T. Batsford”, 1977, р. 16


[Закрыть].

При ближайшем рассмотрении и в деталях оказывается, что подобное представление фактически лишено оснований. Если полагать, что Датский вал имел оборонительное значение и сооружался из страха, то получается чепуха. Сначала даны боялись и оборонялись, а спустя где-то лет тридцать после завершения вала бояться перестали, да так, что атаковали Каролингскую империю и потом стали воевать ее из конца в конец и грабить в ней все подряд.

Есть еще несколько обстоятельств. Во-первых, исследователи, подчеркивая протяженность Датского вала, избегают сравнения с несколькими аналогичными валами в Англии: валом Адриана (117 км), валом Антонина (60 км) и валом Оффы (от 240 до 103 км по разным измерениям). Вал Оффы, по данным раскопок, сооружался в период с 430 по 1019 годы, причем основная часть была построена в VIII веке, то есть одновременно с Датским валом. Так что Датский вал вовсе не выделялся своими размерами.

Во-вторых, исследователи избегают давать точной протяженности разных частей Датского вала. Между тем, протяженность валов такова: Главный вал (Main Rampart) – 5,4 км, Кривой вал (Crooked Rampart) на северной стороне долины реки Рейдер Ау – 6,6 км, Северный вал (North Rampart) между Главным валом и фьордом Шлея – 1,7 км[255]255
  Tummuscheit A., Witte F. The Danevirke: Preliminary Results of New Excavations (2010–2014) at the Defensive System in the German-Danish Borderland. // Offa’s Dyke Journal. Vol. 1. 2019, p. 118–120


[Закрыть]. Итого – 13,7 км. До VIII века существовал лишь Главный вал, Кривой вал был построен около 700 года, а Северный вал был сооружен около 740 года по данным дендрохронологического датирования. Эти цифры показывают, что вывод о грандиозности земляных работ несколько преувеличен. Напротив, вал сооружался весьма неспешно.

В-третьих, данные раскопок в районе «ворот», или лучше сказать проезда через вал, показывают, что изначальное сооружение было довольно простым. Сначала под планируемым валом сняли почву, затем сделали песчаную насыпь[256]256
  Интересно отметить, что вал насыпали поверх обрабатываемой земли; под валом обнаружены следы древней распашки. – Tummuscheit A., Witte F. The Danevirke: Preliminary Results of New Excavations (2010–2014) at the Defensive System in the German-Danish Borderland. // Offa’s Dyke Journal. Vol. 1. 2019, p. 122


[Закрыть], песок для которой был взят, скорее всего, из рва, выкопанного с южной стороны вала. Ров вовсе не блистал размерами: 2,8 метров шириной и всего 0,5 метров глубиной. Какое могло быть оборонительное значение рва, который можно было преодолеть без затруднений?

Для того, чтобы построить погонный метр такого вала, надо было выбрать 1,4 куб метра грунта. Соответственно, ров Главного вала потребовал выемки 7560 куб. метров грунта. Трудоемкость сооружения этого древнейшего Главного вала составляла 756 человеко-дней[257]257
  Расчет сделан по данным «Урочного уложения» 1843 года, которое использовалось в СССР вплоть до 1930-х годов и содержало в себе норматиы различных земляных и строительных работ. Земляные работы по этому уложению проводились деревянными лопатами с железными оковками, известными с римского времени и очень широко распространенными, что подтверждается археологическими находками. Согласно «Урочному уложению» для копания рвов глубиной до 1,5 метров с выбросом в сыпучей или рыхлой земле, на 1 кубометр выемки назначается 0,1 землекопа, то есть норматив выемки одним землекопом в 8-часовой рабочий день составлял около 10 куб. метров рыхлого грунта. – Коробейников А.В. О расчете трудоемкости древних оборонительных сооружений. // Историческая реконструкция по данным археологии. Ижевск, 2005, с. 125


[Закрыть]. Иными словами, сто человек смогут построить такой ров и вал примерно за восемь дней.

Остается только один вывод. Это был вовсе не оборонительный вал, а межа или, точнее, оборудование государственной границы. В те времена не было заграждений из колючей проволоки, потому границу оборудовали наиболее простым и доступным способом: неглубокий ров и невысокий вал. Точной датировки раннего Главного вала не имеется, но по датировке следующей фазы строительства около 700 года видно, что он был сооружен несколько ранее.

В VIII веке вал претерпел как минимум два этапа реконструкции. Первый этап, около 700 года, был связан с тем, что песчаный вал с южной стороны эскарпировали, и по южной стороне соорудили стену из блоков плотного черного торфа[258]258
  Tummuscheit A., Witte F. The Danevirke: Preliminary Results of New Excavations (2010–2014) at the Defensive System in the German-Danish Borderland. // Offa’s Dyke Journal. Vol. 1. 2019, p. 123


[Закрыть]. Вместе с реконструкцией Главного вала, в это же время был сооружен Кривой и Северный валы, тоже из торфа. Высота этой стены должна была быть около 1,5 метров, но это установить точно не удалось. Торфяная стена довольно быстро оплыла и свалилась в ров. Выбор торфа был связан с тем, что строители явно намеревались сэкономить усилия, но при этом соорудить более заметную преграду. Видимо, старый вал оплыл и покрылся растительностью, так что стал мало заметен на местности.

Около 740 года торфяную стену очевидно попытались укрепить, забив в его южной стороне столбы, примерно через каждые 2 метра по всей длине сооруженных валов[259]259
  Tummuscheit A., Witte F. The Danevirke: Preliminary Results of New Excavations (2010–2014) at the Defensive System in the German-Danish Borderland. // Offa’s Dyke Journal. Vol. 1. 2019, p. 125


[Закрыть]. Многие исследователи полагают, что это остатки палисада, и в реконструкциях рисуют сплошную деревянную стену, выступающую над валом[260]260
  Jankuhn H. Haithabu. Ein Handelsplatz der Wikingerzeit. Neumünster, “Karl Wachholtz Verlag”, 1963. S. 72


[Закрыть]. Однако, археологи, раскапывавшие Главный вал, с этим не соглашаются, поскольку остатков деревянной стены, найдено не было.

Примерно в это же время торфяную стену, кроме деревянных столбов, попытались укрепить булыжниками. Впоследствии, уже в начале IX века, во время правления датского короля Готфрида, на южной стороне сильно оплывшей торфяной стены была сооружена стена из валунов и булыжников. В нескольких местах стена была неровной, а в качестве раствора использовалась глина двух видов, эта стена строилась как минимум в две стадии. Булыжная стена имела высоту около 3 метров, а яма, образовавшаяся на северной стороне этой булыжной стены, была засыпана песком. Таким образом, образовался вал шириной около 3 метров. Общая протяженность реконструированного таким образом Главного вала составила 4 км[261]261
  Tummuscheit A., Witte F. The Danevirke: Preliminary Results of New Excavations (2010–2014) at the Defensive System in the German-Danish Borderland. // Offa’s Dyke Journal. Vol. 1. 2019, p. 125


[Закрыть]. В итоге получился прочный и хорошо заметный вал, по верху которого могли пройти пешие патрули или конные разъезды. В районе разрыва вала, через который проходила дорога, также не было обнаружено следов укреплений или ворот. Дорога же использовалась интенсивно, ее в древности разъездили так, что ее уровень лежал ниже основания булыжной стены. В Х веке дорогу пытались исправить, засыпав колеи от колесных повозок древесным углем[262]262
  Tummuscheit A., Witte F. The Danevirke: Preliminary Results of New Excavations (2010–2014) at the Defensive System in the German-Danish Borderland. // Offa’s Dyke Journal. Vol. 1. 2019, p. 128


[Закрыть]. Отсутствие укреплений ворот, самого вала, отсутствие гарнизонов вблизи вала – признаки того, что вал войсками не охранялся.

При исследовании поселений и могильников в районе Датского вала, Андреас Добат сделал интересное наблюдение. Поселения были расположены к северу от вала, тогда как прилегающий к нему южный район был мало заселен. Лишь в районе прохода через Датский вал отмечается скопление поселений. Топонимы в этом районе указывают на присутствие славян (Windeby и Gцtheby), а могильник у Ягеля, в нескольких километрах к югу от Датского вала, указывает на присутствие фризов[263]263
  Dobat A.S. Danevirke Revisited: An Investigation into Military and Socio-political Organisation in South Scandinavia (c. AD 700 to 1100). // Medieval Archaeology. Vol. 52, 2008. p. 45


[Закрыть]. Иными словами, к югу от Датского вала жили пришельцы из земель славян, фризов и саксов, которым не было позволено поселиться к северу от вала. Именно в этой области, заселенной пришельцами, на берегу фьорда Шлея появилось торговое поселение Хедебю, всего в 4 км от прохода через вал. Впоследствии, уже в 960 году, был сооружен Соединительный вал (Connection Rampart), который соединил Северный вал с полукольцевым валом, опоясывающим Хедебю[264]264
  По мнению Андреаса Добата, вал Хедебю также не был оборонительным, а отграничивал городскую территорию. – Dobat A.S. Danevirke Revisited: An Investigation into Military and Socio-political Organisation in South Scandinavia (c. AD 700 to 1100). // Medieval Archaeology. Vol. 52, 2008. p. 49


[Закрыть].

Отсюда вывод: даны франков не боялись. Строительство пограничного вала преследовало цель не допустить переселения славян на Ютландский полуостров. Если строительство Датского вала не было продиктовано страхом перед наступлением франков-христиан на саксов-язычников, то и вообще вся эпопея войны викингов против христиан, в частности франков, тоже не была продиктована страхом перед насильственной христианизацией.

В возможной мотивации викингов тяга к чистому грабежу отпадает. Викинги и так были весьма богаты, раз могли снаряжать большие флоты в дальние походы. Страх перед христианизацией также отпадает. К тому же, чтобы осуществлять столь дерзкие нападения на превосходящего противника, какие осуществляли викинги на территории Каролингской империи и Англии, надо было не иметь страха совсем. Тогда остается лишь сознательное, тщательно продуманное неприятие христианства по мировоззренческим основаниям. Только этот мотив мог двинуть викингов на крупномасштабную и длительную войну с христианами.

Тут мы подходим к вопросу, для ответа на который у нас нет источников, и даже не ясно, откуда их взять. Скандинавские язычники стали очень враждебны христианам. Но как именно это произошло – определенно сказать пока нельзя. Негде узнать, поскольку скандинавские саги записаны три столетия спустя и уже в христианское время, а рунические надписи не сообщают необходимой информации. Христианские источники, временами упоминавшие о язычниках, также ничего по существу их вероучения и причин враждебного отношения к христианам не сообщают[265]265
  Исследование Джеймса Палмера показало, что христианские проповедники не делали попыток понять и детально описать языческую религию. – Palmer J. Defining paganism in the Carolingian world. // Early Medieval Europe. 2007, № 15 (4), p. 425


[Закрыть].

Насколько можно судить из имеющихся материалов, схватке христиан и язычников, которая началась в конце VIII века, предшествовал длительный период сравнительно мирного сосуществования[266]266
  Один из ярких примеров этого соседства был монастырь у Амёнебурга, который св. Бонифаций основал в земле саксов в 721 году, всего в 100 км к югу от Падерборна, в котором в 777 году Карл Великий устроил массовое крещение саксов. Спустя 50 лет после основания этого монастыря, Саксония стала ареной жестокой войны и насильственного крещения, но до этого момента серьезных конфликтов между христианами и язычниками не отмечается. – Sullivan R.E. The Carolingian Missionary and the Pagan. // Speculum. Vol. 28, No. 4, October 1950, р. 707


[Закрыть]. Этот период сосуществования кончился, но нам известна лишь часть причин, связанная с Каролингским королевством: стремление к чистому христианству без примесей, нетерпимость к язычникам, а также слом прежней административной и социальной системы в христианизованных землях. На этом примере язычники вполне могли наглядно убедиться в том, что чужая вера – это чужая власть. Как политический мотив для походов викингов вполне годится. Но это явно не всё.

Нам пока придется примириться с тем, что мы не знаем, как формулировался именно идеологический или, лучше сказать, религиозный базис этих походов. Нет источников.

Уничтожение христианских святынь

Идеологический мотив явно виден в первом же известном нападении викингов в 793 году[267]267
  Есть некоторые сомнения в том, что это было самое первое по времени нападение викингов; тем более, что в Англо-саксонской хронике есть сообщение о том, что в 789 году три скандинавских судна пристали к берегу около мыса Портланд Билл на острове Портланд у южного побережья Англии. Скандинавы убили местного рееве – чиновника, который собирался взять с них пошлину, и отплыли прочь. В силу малозначимости, это происшествие обычно не включается в список нападений викингов, хотя, это могла быть разведывательная экспедиция.


[Закрыть] на монастырь на острове Линдисфарн, на северо-восточном побережье Англии, в 42 милях южнее выхода из залива Ферт-оф-Форт.

8 июня 793 года викинги напали на этот монастырь. О том, что там происходило, написал Алкуин в письме епископу Хигбальду и общине Линдсфарна: «Сейчас, когда я далеко от ваших трагических страданий, каждый день приносит мне печаль, с того момента, как язычники осквернили Божью обитель, пролили кровь святых вокруг алтаря, опустошили дома нашей надежды и топтали тела святых подобно навозу на улице»[268]268
  Alcuin of York, c. A.D. 732 to 804: His Life and Letters. York, William Sessions Ltd, 1974, p. 38


[Закрыть]. Алкуин также писал королю Нортумбрии Этельреду I, что церковь св. Кутберта была залита кровью священников[269]269
  Alcuin of York, c. A.D. 732 to 804: His Life and Letters. York, William Sessions Ltd, 1974, p. 18


[Закрыть]. Оба свидетельства можно признать достоверными[270]270
  Алкуин Йоркский был родом из Нортумбрии, так что это событие касалось его лично и он узнал о деталях из надежных источников; письмо епископу Хигбальду по своему содержанию представляет собой попытку ободрения и предостережения единоверцев, подвергшихся такому жестокому нападению; кроме того, Алкуин был приближенным Карла Великого и главой Палатинской академии при дворе короля в Аахене, так что он был достаточно хорошо знаком с придворным этикетом и не стал бы допускать вымысла в письме к королю Нортумбрии.


[Закрыть].

Таким образом, это было не просто нападение и не просто грабеж монастыря и церкви. Это было именно что целенаправленное осквернение христианского храма убийством священников в алтаре и надругательством над их трупами. Целью нападения была церковь как христианская святыня. Линдсфарн к тому же был еще и центром христианства в северной Нортумбрии[271]271
  Монастырь в Линдсфарне был основан в 634 году по просьбе короля Освальда и располагался в 6 милях к северу от Бамбурга – столицы королевства. Монастырь стал резиденцией епископа, позднее подчиненного архиепископу Йорка, а также центром распространения христианства на севере Англии и королевства Мерсии, расположенного южнее Нортумбрии. В монастыре около 715 года было создано «Евангелие из Линдисфарна», которое изначально имело дорогой и украшенный камнями оклад, который стал добычей викингов.


[Закрыть].

Викинги явно хорошо знали о значении этого места. Во-первых, Линдсфарн был центром христианства в Нортумбрии и его значение было большим, чем даже архиепископство в Йорке. В 737 году король Нортумбрии Кеолфульф отрекся от престола и удалился в Линдсфарн, где и прожил остаток жизни монахом. Во-вторых, Линдсфарн был, очевидно, тесно связан с Каролингским королевством. От Линдсфарна до устья Рейна около 350 миль по морю, юго-восточным курсом, что весьма удобно для плавания при господствующих западных и юго-западных ветрах. До Аахена, где находился культурный и религиозный центр Каролингского королевства было около 500 миль по морю и по реке. Кроме того, на острове была удобная для корабельной стоянки бухта. Так что, вероятнее всего, связи нортумбрийских христиан с континентом пролегали через Линдсфарн. В-третьих, Линдсфарн обеспечивал контроль над довольно протяженным участком побережья, к которому должны были подходить корабли, идущие из Норвегии к побережью северо-восточной Англии и далее к Ла-Маншу или к побережью Каролингского королевства.

К тому же, если Каролингское королевство в конце VIII века было могущественным и сильным, оно только что завоевало и христианизировало Саксонию, тогда как королевство Нортумбрия ослабло из-за династических конфликтов, связанных с пресечением основной линии династии Идингов[272]272
  Большая часть королей Нортумбрии, между 708 и 800 годами пала в борьбе за власть. – Loyn H.R. The Vikings in Britain. London, “B.T. Batsford”, 1977, р. 37


[Закрыть].

Очень чувствительный это был удар, одновременно по престижу христианства и по королевской власти в Нортумбрии. Если королевский двор было, пожалуй, не удивить насилием, то вот на христиан нападение на Линдсфарн произвело огромное впечатление.

В 795 году викинги совершили нападение на Ирландию[273]273
  Интересно отметить, что нападение на Ирландию было, скорее всего, следствием неудачного рейда в Англию. В 794 году викинги напали на аббатство Джарроу в устье реки Тайн, на территории современного города Сандерленд, примерно в 50 милях к югу от Линдсфарна. Это был крупный центр образования и литературы, с большим скрипторием; в монастыре в начале VIII века жило 600 монахов. Тоже очень важное с религиозной точки зрения место. Нападение было неудачным, викинги столкнулись с сопротивлением, и в бою командир викингов был убит. Викинги отступили в Тайнмут, который находился при самом впадении реки Тайн в Северное море. Там прежде была римская сигнальная станция на валу Адриана, а в VII веке был построен монастырь, позднее укрепленный. Там викинги были окончательно разбиты и уничтожены. Полное поражение, видимо, заставило их готовится тщательнее и выбирать объекты для нападения полегче.


[Закрыть], и снова на несколько прибрежных монастырей и церквей. В частности, на монашеское поселение и церковь на острове Ламбей, которые были основаны в 530 году св. Колумбой, одним из двенадцати апостолов Ирландии и крестителем пиктов в Шотландии. Этот остров располагается в 3,5 милях от восточного побережья Ирландии и в 11,8 милях к северо-востоку от древнего Дублина. Остров необычный – это большая скала, выступающая из моря, высотой 127 метров над уровнем моря. С него можно в хорошую погоду увидеть корабль за 30 миль. Поселение и церковь викинги разграбили и сожгли[274]274
  Сожжения и разрушения церквей и монастырей получили археологические подтверждения. В 1994–2007 году проводились раскопки монастыря в Портмахомаке, на полуострове Тарбат, юго-западнее мыса – важного навигационного ориентира. Монастырь был сожжен около 800 года, раскопки показали, что вся площадь монастыря покрыта слоем пожара, резные каменные кресты были разбиты на части и брошены в пепел, а кроме того, в сгоревших остатках монастыря были найдены останки двух человек с прорубленными мечом или топором черепами. В общем, полный комплект осквернения, разрушения и уничтожения святыни. Получил археологическое подтверждение и грабеж. На острове Оронсей, у западного побережья Шотландии, в женском скандинавском захоронении IX века были обнаружены плечевые броши, сделанные из церковного реликвария. Интересно также и то, что при раскопках монастыря в Портмахомаке были зафиксированы следы производства пергамена для книг, то есть это также был центр образования и создания богослужебных книг. Вполне вероятно, что пергамен изготовлялся в этом месте, в животноводческом районе, на вывоз в другие монастыри и административные центры. Тогда это был источник ценного продукта, без которого ни церковь, ни государство не могли нормально функционировать.


[Закрыть].

В 795 году викинги атаковали и другие монастыри в Ирландии. Среди них: Холмпатрик – монастырь к северу от Дублина; Ратлин – остров у северного побережья Ирландии, на котором располагалась церковь; Инишмюррэй – остров у северо-западного побережья Ирландии, на котором был монастырь, основанный одним из последователей св. Колумбы в VI веке[275]275
  После повторного нападения викингов в 807 году монахи бежали с этого острова.


[Закрыть]. Также викинги атаковали Инишбофин – остров у западного побережья Ирландии, на котором был монастырь, основанный епископом Линдсфарна св. Колманом в 668 году. Этот монастырь, также называемый по-ирландски Майо, стал важным христианским центром в Ирландии, центром распространения монашества и почитался святым местом[276]276
  Викинги нападали на монастырь трижды, в 795, 808 и 818 годах.


[Закрыть].

Затем нападению подвергся Скеллинг-Майкл – остров у юго-западного побережья Ирландии. Вот это было уникальное в своем роде место. Первый христианский скит был основан еще в I веке н. э. по указанию св. Аристобула, первого епископа Британии, назначенного апостолом Петром. В этом ските хранились священные тексты, которые привез в Британию Иосиф Аримафейский, который, согласно Евангелию, попросил разрешения Понтия Пилата похоронить тело казненного Иисуса Христа в своей гробнице. Св. Кадок Мудрый в VI веке построил там церковь и монастырь. Остров представляет собой высокую скалу, выступающую из моря, а скит там был сооружен на высоте 200 метров над уровнем моря на вырубленных в скале террасах. Место, весьма опасное для посещения, но которое было очень почитаемым[277]277
  В 823 году викинги напали на монастырь, захватили аббата Эйтгалла, который в плену умер от голода. Еще раз викинги нападали на монастырь в 838 году.


[Закрыть].

В том же 795 году викинги напали на монастырь на острове Айона, у западного побережья Шотландии[278]278
  Следующее нападение было в 802 году, монастырь был сожжен, но вскоре отстроен монахами снова. В 806 году викинги напали еще раз и устроили в монастыре резню, в ходе которой погибли 68 монахов. После этого часть монахов перебралась в аббатство Келлс в Ирландии, а часть монахов во главе с престарелым св. Блатмаком осталась на острове, который почитался святой землей. В 825 году викинги снова напали на монастырь и убили св. Блатмака и тех монахов, которые были вместе с ним. Монастырь был сожжен после чего монастырь долго был в запустении. Монахам, очевидно, удалось спрятать реликвии св. Колумбы в тайнике, которые были найдены в 878 году и перенесены в аббатство Келлс. – Forte A., Oram R., Pedersen F. Viking Empires. Cambridge, Cambridge University Press, 2005, p. 55–58


[Закрыть]. Этот монастырь был основан св. Колумбой в 563 году и хранил его реликвии, был очень важным и почитаемым среди христиан Ирландии и Шотландии.

Итак, в 795 году викинги совершили плавание вокруг Ирландии, в котором напали и разорили самые почитаемые в Ирландии островные монастыри. Самый интересный объект нападения – это скит Скеллинг-Майкл. Особых ценностей там, по всей видимости, не было, а попасть в него было весьма трудно, поскольку само место отлично укреплено природой. Тем не менее, викинги потрудились пристать к опасному берегу этого острова и забраться на высокую скалу, чтобы разорить этот скит.

И после этого кто-то будет утверждать, что это не было заранее спланировано? Викинги проявили недюжинную для язычников осведомленность о наиболее святых и почитаемых у христиан местах, до которых было не так-то просто добраться.

Этот поход был весьма сложно организован. Во-первых, скорее всего, нападению предшествовал сбор сведений об этих монастырях. Насколько можно полагать, организаторы этого рейда сначала заслали в Ирландию лазутчиков, которые, под видом христиан, разведали расположение монастырей и подходы к ним: ориентиры, курсы, погодные условия, бухты, корабельные стоянки, размещение монастырских зданий. Чтобы реализовать фактор внезапности и избежать опасностей плавания в малознакомых водах надо было точно знать, куда плыть и как.

Во-вторых, маршрут, вероятнее всего, был построен вокруг Ирландии и Британии. Если корабли викингов вышли из Каупанга, Норвегия[279]279
  В Каупанге были обнаружены украшения, происходящие из районов побережья Ирландского моря – 23 ожерелья. Причем такие ожерелья встречаются в самых ранних слоях Каупанга, что подтверждает, что именно Каупанг был отправным пунктом для морских походов в Ирландию, – Skre D. From Kaupang and Avaldsnes to the Irish Sea. // Clerics, kings and vikings (02): Layout 1. 2014, p. 239


[Закрыть], то они должны были обогнуть Британию с севера, потом направиться на юг, к острову Айона. Нам неизвестно, в каком порядке викинги напали на эти монастыри, но, скорее всего, с севера на юг, от Айоны до Скеллинг-Майкла. Можно предполагать, что флотилия после нападения на остров Айона разделилась на две эскадры. Одна пошла к западу от Ирландии, а другая – к востоку, через Ирландское море. После всего предприятия эскадры могли соединиться и, обогнув Британию с юга, через Ла-Манш следовать обратно в Норвегию, под наиболее удобным ветром. Маршрут получался довольно приличным. От Каупанга до Айоны – около 800 миль, далее до Скеллинг-Майкла – еще 400 миль, а всего протяженность маршрута могла составлять порядка 2500 миль. Если принять среднюю скорость в 5 узлов и среднесуточное время хода в 12 часов, то на этот маршрут потребовалось бы 42 дня.

В-третьих, во флотилии, как можно полагать, было минимально четыре корабля, или порядка 100–120 человек экипажа, чтобы можно было поделиться на две эскадры по два корабля, или по 50–60 человек экипажа в каждой эскадре. Это давало возможность высаживать по 40–45 человек десанта на берег, что в любом случае давало преимущество перед монахами и их возможной охраной, а также в случае встречи с противником на берегу или на море.

Задачей этого рейда было нанесение удара по престижу христианства. Язычники поступали в отношении христиан так же, как христиане поступали в отношении язычников, например в Саксонии, то есть разграбляли и разрушали наиболее почитаемые монастыри и церкви с тем, чтобы показать ничтожество христианского Бога и его неспособность защитить святыни от осквернения[280]280
  Нужно отметить интересное обстоятельство. В Ирландии церкви были центрами населенных пунктов; часто поселение вырастало вокруг церкви. Ирландцы весьма почитали церкви, так, что во время междуусобных войн ирландские короли вели войну «до двери церкви». Поэтому мирное население в случае нападения просто собиралось в церкви, где их никто не смел тронуть. Так же ирландцы делали и при появлении викингов, но в этом случае, получается, лишь облегчали свое порабощение. – Doherty Ch. The Viking Impact upon Ireland. // The Viking in Ireland. Roskilde, “The Viking Ship Museum”, 2001, p. 34; Хотя, стоит отметить, что ирландские историки нередко приукрашивают эпоху ирландской истории до появления викингов и нравы того времени. Скажем, по подсчетам А.Т. Лукаса, между 695 и 1162 годами в Ирландии по сообщениям хроник было убито 116 клериков, из которых 67 было убито ирландцами, 35 – викингами и двое совместными действиями ирландцев и викингов. В сражениях между ирландскими королями нередко сжигались церкви и монастыри. Так что приведенное выше мнение о святости церквей надо принимать с некоторыми оговорками – это не всегда было так. – Sheldon Gw. The Conversion of the Vikings in Ireland from a Comparative Perspective. Toronto, 2011, p. 153


[Закрыть].

Очевидно, викинги рассчитывали на то, что население Ирландии, Шотландии и Нортумбрии христианизировано было весьма поверхностно и после такой впечатляющей демонстрации превосходства язычников вера этого населения будет подорвана. Вскоре произошло еще более масштабное нападение на целый ряд старинных и почитаемых монастырей в Ирландии, которое, вне всякого сомнения, быстро стало известно всем и каждому. Такое событие могло вызвать сильные колебания в народных массах.

Очевидно викинги не просто старались осквернить почитаемые монастыри, а старались уничтожить церковную инфраструктуру. Старинные и почитаемые монастыри располагались по периметру Ирландии, Шотландии и Нортумбрии, на островах в отдалении от берега. Такое расположение, во-первых, было более безопасным, поскольку предотвращало возможные враждебные акции со стороны христианизируемого населения. Перечисленные острова были очень высокими и с них море просматривалось на 20–30 миль вокруг. Во-вторых, поскольку острова имели удобные бухты, можно было плавать между этими островными монастырями, доставляя продовольствие, монахов и пилигримов наиболее безопасным образом. В-третьих, перечисленные монастыри были также своего рода школами, в которых монахи и проповедники обучались вероучению и навыкам проповеди, а также мастерскими по изготовлению богослужебных книг. Так что уничтожение этих монастырей и монахов в них серьезно подрывало распространение христианства в Ирландии, Шотландии и Англии. Миссии лишались безопасных мест, снабжения и пополнения из других христианских стран. Из этого можно заключить, что викинги неплохо представляли себе значение монастырей и знали, как именно христианство распространяется среди населения. Это вряд ли можно было узнать без целенаправленной засылки лазутчиков или вербовки агентов среди местного населения, действовавших под личиной христиан.

Эти предположения могут вызвать возражения и негодование, однако, методологически они корректны. Планы викингов нам могут оставаться неизвестными, поскольку записи до нас не дошли, и не факт, что план этого похода вообще хоть как-то записывался[281]281
  Можно предположить, хотя и без особых оснований, что лоция маршрута рейда все же записывалась, а сам план представлял собой устные инструкции.


[Закрыть]. Но сам по себе морской рейд носит на себе четкий отпечаток его плана. Восстановить обстоятельства этого рейда, примерно так, как это было сделано выше, это все равно, что прочитать запись самого плана. Потому мы можем довольно уверенно об этом рассуждать, хотя бы в гипотетическом ключе, подкрепляя рассуждения частными археологическими и океанографическими исследованиями.

И особо подчеркну, что викинги не могли отправиться в морской поход длительностью около полутора месяцев или более, в котором они прошли 2500 миль или более, совершенно без плана, наобум. Это абсолютно невозможно.

Угроза христианизации Скандинавии

Война с христианами претерпевала изменения и потому ее можно условно подразделить на стадии. Первая стадия, 790–810 годы, характеризовалась тем, что викинги нападали на периферийные монастыри и аббатства, в основном в Англии, Шотландии и Ирландии. Судя по всему, викинги старались уничтожить сеть монастырей и тем самым резко ослабить влияние христианства на население этих стран. Попытки были весьма серьезными: некоторые монастыри подвергались повторным и даже неоднократным нападениям.

Очевидно, викинги питали надежду, что разрушение наиболее важных и почитаемых монастырей приведет к отпадению хотя бы части населения Англии, Шотландии и Ирландии от христианства. Но, по всей видимости, они просчитались. Нет ни одного признака, указывающего на то, что имел место отказ от христианства в достойном упоминания масштабе.

Около 20 лет походов, большинство из которых в чисто тактическом отношении были успешными, ничего не дали викингам в плане религиозном и политическом. Признаков отпадения населения этих островных стран от христианства не было. Даже напротив, довольно быстрое восстановление монастырей показывало, что их авторитет не пострадал. Кроме того, обозначилась тенденция, что монахи стали искать убежище на побережье, когда небольшие острова становились слишком опасными.

Таким образом, цели войны не достигались. Сеть монастырей перемещалась на побережье, в населенные районы. Там имелось войско, которое могло отразить нападение викингов[282]282
  В Ирландии, в 811–812 годах викинги потерпели по крайней мере три поражения.


[Закрыть]. Чтобы воевать на побережье и в районах, лежащих в отдалении от моря, викингам требовалось нечто большее, чем флотилия набега из 3–4 кораблей. Требовалось больше войск, больше кораблей. Вообще, в войне против христианства должно было участвовать гораздо больше людей. Религиозная конверсия христиан в язычников требовала не только значительно большего войска, но и постоянного присутствия язычников в дехристианизируемых землях, то есть, своего рода оккупации.

В этой войне у викингов-язычников явно имелся свой управляющий центр или, условно, «генеральный штаб» викингов, который решал, что делать и как, который вырабатывал планы. Мы не знаем, где он находился, в какой форме существовал, и кто в него входил. Это могло быть нечто вроде тинга командиров кораблей и флотов, командиров отрядов и вообще знатных викингов; это также могло быть некое периодическое совещание в узком кругу при наиболее влиятельном и авторитетном конунге. Но его существование и его решения отражались в действиях викингов, и вообще в смене обстановки, фиксируемой по известным нам источникам[283]283
  Хотя есть одна археологическая находка, которая могла быть связана с одним из членов этого своего рода «генерального штаба» викингов. В поселении на острове Хельгё, близ Бирки, был раскопан большой дом с залом для собраний, вероятно одного из богатых и знатных викингов. То, что было найдено внутри дома, было удивительно. В восточной части дома были найдены многочисленные фигурки из золотой фольги и небольшая маска – объекты, связанные с языческим культом. В западной части дома находилась коллекция очень странных предметов: чаша с орнаментом в виде креста из Византии, коптский ковш, навершие посоха епископа из Ирландии и статуэтка Будды из Индии. Некоторые предметы, такие как византийская церковная чаша и ирландское навершие посоха епископа, явно были трофеями, а остальные были получены, скорее всего, обменом. Владелец этого дома явно был связан с отправлением языческого культа и очень интересовался другими религиями. Не исключено, что именно в этом доме обсуждались планы войны с христианами. – Staeker J. The 9-th-century Christian mission to the North. // Wulfstan’s Voyage. The Baltic Sea region in the early Viking Age as seen from shipboard. Maritime Culture of the North 2. Roskilde 2009, p. 321


[Закрыть].

В частности, мы видим, что в самом начале IX века военная активность викингов в западных морях: Северном и Ирландском, явно снижалась, тогда как землепроходческая активность на востоке, на территории будущей Руси, явно возрастала. В 800–830 годы скандинавы вышли за пределы южного Приладожья и проникли на обширные территории Верхнего Поволжья, в земли финских племен веси и мери, проникли в славянские земли в Поднепровье, а также установили торговые контакты с Булгаром. На это было потрачено немало сил, стало быть, причина к этому должна была быть веской.