Текст книги "Безумный аттракцион"

– Неполноценный славянин! – кивнул Фриц. Он схватил рюмку со шнапсом с подноса пробегающего официанта и залихватски выпил. Светлые глаза наполнились слезами. – Один мудрый австриец мог бы подкрутить этим наглецам хвосты! – Он сжал кулак и погрозил дирижеру.

– Фу, проклятье! Опять напился! – Маркиз с отвращением сплюнул. Тотчас подскочил официант, вытер с драгоценного пола скверну и немедленно удалился.

Возле самой сцены, на полу идиллически расположились госпожа Липкина и великий, но непризнанный поэт Жак Лурье. Гений был нечесаным и грязным, в длинном пальто и пестром шарфе, который он обмотал вокруг цыплячьей шеи.

– Прочтите что-нибудь еще, мой милый… – Черные глаза женщины наполнились влагой, сдавленный тесным корсетом бюст вздымался как волны в бурном море.

– Право, не знаю, что прочесть. Я нынче не в духе. Но, может быть, вот это…

 
Я бежал по дороге, и мокрый асфальт
Громко хлопал в ладоши, немного не в такт.
И в тенистых лучах изумрудных аллей
Бес в пятнашки играл с бледной тенью моей…
 

– Волшебно! Вы – гений, Лурье! – Липкина похлопала в ладоши, допила вино из бокала, тоскливо огляделась по сторонам. – Черт возьми! Куда подевался этот красавец поляк?

– Убыли-с к месье Го Мичу-с! – гадко хихикнул Буа де Гильбер и щелкнул каблуками.

– Вы – грязный обманщик! – Женщина с отвращением посмотрела на маркиза. – И в следующий раз, когда будете красить губы, используйте современный макияж. Так вы похожи на стареющую проститутку-трансвестита!

Оркестр резко замолчал, напоследок звонко ударили барабаны, и воцарилась тишина. Громко икнул Перкинс. На сцене объявился Гом. На этот раз мужчина был одет в деловой костюм, его сопровождали двое таких же крепких молчаливых парней. Один дылда, другой широкоплечий блондин с длинными волосами, заплетенными в две тонкие косицы. Дылда держал на вытянутых руках поднос, крытый парчовой материей. Гом обвел собравшихся бесстрастным взглядом серых глаз и коротко, без выражения произнес:

– По случаю своего юбилея, уважаемый старейшина Го Мич решил сделать членам Гильдии Вечных королевский подарок – бесплатную инъекцию сыворотки вечности каждому. – Он махнул рукой, Блондин сдернул ткань с подноса; там сверкали маленькие шприцы, наполненные голубой жидкостью. – Прошу соблюдать очередь; один шприц в руки. Всем хватит.

– Надо же! – недоверчиво пробурчал Перкинс. – Пять лет жизни в подарок!

– Совсем из ума выжил наш староста! – пьяно брякнул Шредер. Он шагнул к сцене и сграбастал шприц с подноса.

Это послужило сигналом к действию. Бессмертные граждане, толкая друг друга локтями, рванули к сцене. В сумятице едва не затоптали Липкину и поэта. Вероятно, предвидя такой сценарий, мужчины закрыли грудью заветный поднос, Гом выхватил оружие, навел черное дуло на избранных.

– Уважаемые господа долгожители! Прошу соблюдать очередность; в первую очередь – дамы, затем джентльмены. Герр Шредер будет приятным исключением из общего правила, отныне можно причислить его к дамам. Иначе я вынужден буду подвергнуть вашу бессмертную шкуру испытанию на прочность. Шокер не убьет, но десяток неприятных минут гарантирую. Итак, прошу вас, мадам Липкина!

Брюнетка мстительно пихнула маркиза острым кулачком в бок и, нежно дыша в лицо Блондина, интимно прошептала:

– А я могу взять две дозы? Мой друг сейчас на аудиенции у самого Го Мича. Пока он вернется, сыворотка закончится.

– Можете, моя госпожа! – усмехнулся Гом. Он сунул два компактных шприца женщине. – Только не обманите!

– Упаси бог!

Люди, недовольно косясь на черное дуло электрошокера, послушно выстроились в очередь. Маркиз, получив свою дозу, долго придирчиво изучал содержимое на свет.

– Боитесь, что вам недолили, де Флоранс? – саркастичным тоном спросила Липкина.

– Странное дело… Я уже пять раз использовал сыворотку вечности, но впервые у нее такой тусклый цвет. И обычно препарат расфасован по запаянным ампулам. Может, лекарство просрочено?

– Ну да! Дай вам боже, что нам негоже! – хмельно засмеялась женщина.

Трое мужчин удалились, вновь грянула музыка, но гости не очень-то стремились танцевать. Они разбрелись по углам и спешно делали себе уколы. Сыворотка вечности не только давала возможность обходиться без отдыха и сна, она делала людей невосприимчивыми к любым вирусам. За одним небольшим исключением… Вирус Розена. Давно забытое страшное заболевание. Многие о нем позабыли, кроме гениального вирусолога, лауреата Нобелевской премии Горана Милича.

Протер заспанные глаза Перкинс, оторопело глядя по сторонам.

– Почему никто не пляшет? – Англичанин недовольно махнул рукой и вышел из зала. С обычными людьми он чувствовал себя значительно увереннее. Хотя там официально запрещены были алкогольные напитки, лукавый пьянчуга выносил потихоньку бутылки из Гильдии и угощал своих друзей на первом этаже. За это его многие любили. Он единственный из бессмертных не получил сегодня подарок от мистера Го Мича…

Фабрика работала круглые сутки. Гом с товарищами подъехали к проходной уже поздно вечером. Неприглядное одноэтажное строение, с застекленной будкой на входе и высоченным забором, поверх которого возвышался невидимый глазу лазерный купол. Он защищал помещение не только от незваных гостей, но и блокировал попытки засечь объект из космоса. Охранник испуганно таращился в камеру, Блондин ему лукаво подмигнул:

– Хочешь отправиться в сырьевой блок?

Зеленый луч просканировал сетчатку глаза ночного гостя, дверь распахнулась. За ней находились тесный отстойник и вторая дверь, похожая на ворота хранилища. Двое охранников выскочили навстречу визитерам.

– Нам только что доложили! Прошу прощения!

– Смирно! – дурашливо гаркнул Блондин и толкнул товарища в бок: – Не хотят идти в сырьевой блок, мерзавцы!

Стражники мгновенно вытянулись в струнку, как заправские вояки, поняв, что угроза насчет сырьевого блока – отнюдь не пустой звук. Печально известный сырьевой блок занимал большую часть территории фабрики. На стенах была намалевана жирная шестерка. Днем и ночью туда свозили бездомных и преступников со всего региона. Сыворотка вечности, разработанная Миличем в соавторстве с лучшими учеными страны, превосходила аналоги во много раз. От доноров требовался эпителий, вернее сказать – базальный слой, который содержит в большом количестве стволовые клетки. Технология производства препарата держалась в строгой тайне, известно было лишь одно – люди старели в течение нескольких месяцев. Несчастных хорошо кормили и пичкали лошадиными дозами соматотропного гормона, но это позволяло им прожить только несколько лишних недель. Тридцатилетние крепкие мужчины и женщины выглядели глубокими стариками.

– Позови управляющего! – тихо сказал Гом.

– Господин Ткачев спит…

– Разбуди! – Он всего лишь поднял глаза на охранника, как тот уже набирал номер экстренной связи.

– Интересно, с Декартом уже «работают»? – спросил Блондин.

– Думаю, да…

– А это больно?

– Хочешь проверить?!

– Н-нет! Что ты?! Я просто так спросил…

– Они ничего не чувствуют, – деликатно влез в беседу охранник. – Все время хотят спать и часто плачут… Быстро наступает депрессия, они даже не думают о побеге.

– Где Ткачев?! – Гом повысил голос.

– Будет через несколько секунд! Вот он!

К будке бежал запыхавшийся тучный человек. Он на ходу вытирал пот, струящийся по лбу.

– Ткачев Михаил Семенович! К вашим услугам, господа!

Блондин с отвращением пожал пухлую пятерню с липкой и скользкой, как у сома, кожей. Гом едва заметно кивнул головой, а Дылда отвернулся и внимательно разглядывал массивные ворота.

– На завтра планируется выпуск новой партии товара.

– Да… Мне сообщили… Но где взять сырье?.. – Толстяк беспомощно развел пухлыми ладонями.

– Это не мое дело. Передаю то, что велено. С завтрашнего дня все акции HR corporation будут сосредоточены в одних руках. И вы знаете, Ткачев, чьи это руки. Таким образом, количество производимого сырья должно возрасти минимум вдвое. Это понятно?

– Но где мне взять столько сырья?! – Мужчина заломил руки и воздел к черному небу мученические глаза. Он походил на святого с древней фрески. Только чрезмерно отъевшегося.

– Изыскивайте резервы, – равнодушно ответил Гом. – Мы только что вам такого красавца привезли…

– Ну и что? Это два, ну максимум – три грамма сухого вещества на выходе, а из сухого вещества можно получить три миллиграмма чистой сыворотки. А господин Го Мич требует десять граммов в месяц! Что же мне – свою собственную кожу отдать? – Он готов был разрыдаться.

– Это неплохая идея! – усмехнулся Блондин. Он бесцеремонно ткнул пальцем в округлый живот управляющего. – Из тебя недельная доза получится!

Михаил Семенович обиженно захлопал глазами.

– Я сообщу о вашем беспокойстве господину Го Мичу, – кивнул Гом и зашагал к выходу.

– Но я могу быть уверен, что мои слова будут истолкованы правильно? Вы ведь не имеете ничего лично против меня? – Управляющий бежал мелкой собачьей припрыжкой вслед за мужчинами.

– Можете! – сухо отрезал человек и вышел на улицу. Ворота неслышно закрылись. Гом поднял лицо к звездному небу. На горизонте полыхало искусственное северное сияние, от дыхания клубились облачка морозного воздуха.

– Куда дальше? – спросил Блондин.

– В «Иллюзион»!

Дылда изумленно вытаращил глаза:

– Куда?

– А ты – болтливый малый, долговязый! Впервые за вечер открыл рот, и сразу – с претензией… Туда, куда слышал!

– А что нам там делать?

– Ждать. Скоро оттуда должен выйти тот самый парень…

– На кой он нам сдался?

– Хозяин велел, чтобы мы выбили из него какие-то коды.

– А если он не расскажет?

– Отвезти на фабрику. Через пару суток расскажет и то, чего в жизни не знал.

Мужчины сели в просторный мини-вэн, автомобиль сорвался с места и скрылся за поворотом.

Праздник. Ночь Весенних Каникул

Артур едва прикоснулся к кнопке звонка, как настежь распахнулась массивная дверь. На пороге сиял дворецкий. Ольга охнула и закрыла ладошкой рот. Вместо напомаженного вертлявого мужчины в дверях красовался получеловек-полузверь. Он, конечно, был похож на услужливого Рамзеса: те же овал лица, рост, фигура, повадки… Но это был некто совершенно иной! Вертикальные змеиные зрачки, острые уши вепря и две пары желтых клыков, выглядывающих поверх плоских губ.

– Бог мой! Вы – блондинка! – Зубастая пасть восторженно оскалилась, будто монстр немедленно хотел испробовать гостью на вкус. – Это так мило, наивно, откровенно и сексапильно!

Ольга испуганно попятилась:

– Рамзес! Это вы?..

– Я напугал вас, Ольга Владимировна? Сожалею… Внешность обманчива, однако важно не то, что снаружи, а то, что кроется внутри; вы согласны со мной? – Он красноречиво приложил руку к груди. Из-под широких обшлагов расшитого золотом камзола виднелись жилистые запястья, покрытые колючей щетиной.

– Не то чтобы напугали… – Девушка продолжала изумленно рассматривать его. – Ваш облик… это так непривычно!

– Я полагал, что вас уже ничем не удивить. Впрочем, то ли еще будет! Праздник, маскарад… Вам не приходилось посещать День Всех Святых? В Америке – очень популярное шоу. Представьте себе, там люди надевают на головы тыквы! Артур Николаевич, прошу ваш билет! Такой уж порядок, извините!

Погодин достал из кармана черный квадратик.

– Благодарю! – Рамзес просунул билет в импровизированную щель подле дверей и вытащил обратно две его половинки. – Это следует вам прищепить на грудь, а это вам, милейшая Ольга Владимировна. Хочу предупредить, что на Празднике вы встретите самых необычных людей, следовало внимательно читать инструкцию на оборотной стороне карточки. Чудачества, Волшебство и Фантазии поощряются. Да! И еще, чуть не забыл! Категорически запрещено пускать в зал клонов!

Ольга незаметно сжала мужу руку.

– А что здесь написано? – Она прищурилась.

– Это персональные бейджи. Прошу их носить, иначе ваша персональная иллюзия не будет материализована.

– Что такое «персональная иллюзия»?

– Тсс! – Он приложил длинный палец с загнутым черным когтем к губам. – Это – секрет! Кульминация Праздника! Следует только приложить бейджи к груди, и они от вас уже не отстанут, будьте уверены!

Люди скинули шубы, дворецкий подхватил их на лету, послал девушке воздушный поцелуй.

– Вынужден вас оставить, друзья, сейчас прибудет Анжелика. Ну да вы люди свойские, не тушуйтесь! А у меня еще уйма дел! – Он умчался в сторону зала и скрылся за дверями. Оттуда был слышен его быстрый хлопотливый говорок.

– Он босиком! – пискнула Ольга и рассмеялась.

Дворецкий и правда скользил по зеркальному полу, шлепая босыми ступнями. Загнутые, как у медведя-гризли, желтые когти помогали ему тормозить на крутых поворотах.

– Он так зеркала поцарапает! – Артур прижал к лацкану карточку, которая мгновенно приросла к материи. Мужчина скосил глаза и прочел: «Любопытный Путешественник».

– Интересно!

У Ольги на бумажке было написано: «Его жена».

– Неконкретная надпись какая! – улыбнулась девушка. – Если я отойду от тебя в сторону, то станет неясно, чья именно я жена!

– Не советую появляться в обществе Рамзеса. Гости могут решить, что у тебя дурной вкус.

К ним навстречу вышла стройная женщина. Вначале показалось, что незнакомка затянута в зеленое платье от шеи до пят, но девица подошла ближе, и Погодин узнал Анджелу.

– Какой удивительный наряд!

Кожа красавицы-негритянки выглядела как гладкая чешуя цвета прозрачного изумруда, знакомыми в ее новом образе оказались только глаза. Светло-голубые, будто бирюза, чуть раскосые глаза искусно выполненной куклы, а не человека.

– Спасибо! Вы тоже оба замечательно выглядите! Скоро объявятся гости, прошу пока что выпить и закусить! – Она повернулась и, соблазнительно виляя бедрами, направилась в зал.

– Мы с тобой первыми явились! – шепнула Ольга. – Неудобно…

– Очень даже удобно! – оглянулась Анджела. – Мы с Рамзесом и не принимаем вас за гостей! Свои люди… Какие могут быть неудобства?

Супруги переглянулись.

– У вас такой слух! – смущенно протянула Ольга. – Я чуть слышно шепнула мужу на ухо…

– Прошу прощения… забыла предупредить. Я слышу не только слова, но и мысли. Подчас саму тяготит такая особенность, но ничего не поделаешь! Такой уж на свет родилась!

– Ну, вот теперь я сгорю со стыда… – пробурчал Артур. – Я о вас всякое разное думал…

– Это хорошо. – Девушка одарила его радужной улыбкой. – Ваши мысли льстят умной женщине! – Она кокетливо вильнула округлыми ягодицами.

Они шли по длинному коридору, но стены были пустынны. Исчез косматый леший – такой одинокий, общительный печальный бородач, с круглыми как блюдца желтыми кошачьими глазами. Пропали шестиногие собаки, паук, драконы, голые всадники на одногорбых верблюдах. Все куда-то подевались, и даже старый знакомый Ангекок как сквозь землю провалился.

– Куда подевались клоны? – спросила Ольга.

– Колдуны?

– Ну да. Колдуны.

– На время праздничной ночи Мастер изгоняет их из «Иллюзиона», – строго сказала Анджела. – Это давнишнее правило.

– А по какой причине?

– Традиция. Если колдуны выберутся наружу – быть беде! – Она резко обернулась и впилась голубыми глазами в человека. – Вы дали слово Ангекоку?!

Он понуро опустил голову:

– Так получилось. Нам некуда было деваться. Бандиты забрали маячки, я испугался не за себя, за Олю… Он обещал нас вернуть назад, тогда я не подумал, что это может быть опасно.

Зеленокожая женщина задумчиво покачала головой:

– Вы дали слово. Это худо, но Мастер может освободить вас от данного обещания. Я поговорю с ним. Ничего страшного не случилось, не унывайте так. Сегодня – Ночь Весенних Каникул. Надо веселиться! А пока не собрались гости, советую подкрепиться. Праздник длится долго, и гости приходят неспокойные. – Она по-хозяйски подтолкнула супругов к столу. – Не смущайтесь! Все натуральное! – Подмигнула Ольге как подружке и вышла из зала, так же плавно покачивая бедрами.

– Шею не вывихни! – едко заметила девушка. – Не знала, что тебе нравятся девицы с зеленой чешуей. Нынче закажу такую же!

– Разрази меня гром, если она не голая… И все слышит! – Артур прижал палец к губам. – Не хотел бы я иметь жену, читающую мысли.

– Тебе повезло. Я даже тексты читаю с грехом пополам. Наплевать! Пускай слушает – мне Анжелика нравится. Давай выпьем чего-нибудь! – Ольга уверенно налила себе розового вина в хрустальный бокал. – Хочу, чтобы со вкусом ежевики! – крикнула в зеркальный потолок.

Мужчина усмехнулся и плеснул себе оранжевой текилы.

– Ее надо с солью и лимоном! – Девушка глотнула из бокала и поперхнулась от удивления: – Ежевика…

– На билете было черным по белому написано: «Чудачества, Волшебство и Фантазии» поощряются. – Он с удовольствием выпил мексиканской водки и подцепил вилкой кусок угря в маринаде.

– Сейчас он оживет! – хихикнула девушка. – Чудеса все-таки! – Она жадно выпила два бокала вина подряд; глаза затуманились, язычок слегка заплетался. Девушка вцепилась белыми зубами в сочную мякоть ананаса, липкий приторный сок тек по подбородку.

– Надеюсь, оживет не у меня в животе! – серьезно ответил Погодин.

В зал влетел озабоченный Рамзес. Острые уши встали торчком, он прислушивался к шагам, доносящимся с улицы.

– Кажется, идут! – Дворецкий быстро оправил свой парадный костюм. – Как я выгляжу?

– Во! – Ольга подняла большой палец.

– Благодарствуйте, голубушка! Я очень нервничаю. Оба сердца так и стучат, так и колотятся!

– У вас два сердца?!

– Желаете проверить? – Он распахнул украшенный золотым шитьем камзол, обнажив широкую косматую грудь.

– Верю! Верю!!! – Девушка налила вина в два бокала. – Выпейте с нами, Рамзес!

– А Мастеру ничего не скажете? – Он воровато оглянулся на дверь.

– Могила. – Артур протянул дворецкому рюмку с водкой. – Но вот девушка умеет читать мысли!

– Анжелика? – Махнул шерстистой рукой. – Она ничего не скажет. Сама напьется после полуночи, вот увидите! – Ну, с Богом! – Он быстро опрокинул в пасть рюмку с текилой, запил ежевичным вином, острые уши затрепетали от удовольствия.

– Закусить? – Артур протянул тарелку с рыбой.

– Я лучше мясца! – Дворецкий хватанул острыми клыками ломоть буженины. В холле грянул праздничный туш. – Тревога! – Рамзес метнулся к выходу и чуть не сбил на пол вазу с декоративным растением. Он кинул на икебану гневный взгляд. – Всегда терпеть не мог эту чушь! – Вторично грянул туш, на сей раз с нервическими оттенками. – Пора! Идут!!! Это наверняка Камерон с супругой. Они обычно раньше других приходят. До встречи! – Он выскочил в коридор и распластался у входных дверей; острые когти оставили на гладком полу широкие борозды. – Проклятье!

– Обуйте сапоги, Рамзес! – задыхалась от смеха Ольга. Она дернула мужа за рукав: – Посмотрим, кто там пришел?

Супруги поспешили вслед за суетливым дворецким.

– Надо же… – пробормотала женщина. – Два сердца!

– Ну да! А голубоглазая негритянка обернулась чудищем морским…

– Дорогой… – Девушка понизила голос и сделала большие глаза.

– Фу черт! – Он сложил ладони рупором и прокричал в блестящий потолок: – Но все равно она очень красивая!

– Не зачтется! – хмыкнула жена.

В третий раз оркестр заиграл туш. Двери распахнулись, на пороге объявился высокий господин с подстриженными седыми бачками. Его сопровождала миниатюрная женщина в цветастом восточном одеянии. Нижнюю часть ее лица скрывал голубой шелковый платок. Рамзес кинулся к гостям, на лету подхватил тяжелую шубу.

– Господин Камерон! Какая честь!

– Заставляете себя ждать, милейший! – Седой надменно огляделся по сторонам, сухо кивнул Артуру, отвесил Ольге церемонный поклон.

– Здрасьте! – брякнула невпопад девушка.

– Прощения просим! – трещал дворецкий. – Хлопоты предпраздничные. Мы уж гадали: придете или не придете? Я по старой русской традиции все лепестки на ромашках оторвал!

Мужчина возмущенно фыркнул:

– Какие, к дьяволу, ромашки?! У вас здесь холод собачий! Ничего не растет, деревья голые!

– И это в марте! – поддакнула женщина. Голубые глаза имели миндалевидный разрез и занимали чуть ли не пол-лица. – В Европе уже давно расцвели крокусы и гиацинты… – Она застенчиво опустила длинные густые ресницы, искоса смерив Артура оценивающим взглядом.

– Госпожа Эсфирь! Вы все так же прекрасны! Жаль, что никто не видел вашего чудесного лица!

– Забываетесь, Рамзес! – строго прикрикнул мужчина. Он подошел к зеркалу, любовно пригладил бачки.

– Возможно, в честь Праздника я сделаю для вас исключение… – Чудесные глаза женщины искрились смехом.

– Жду с нетерпением! Прошу вас! – Дворецкий пробежал к коридору, стуча черными когтями по полу.

– Вы бы или когти свои подстригли, или обувь иногда надевали! – проворчал седой.

Круглые глаза вытянулись в щелки, пленка прикрыла змеиные зрачки. Так Рамзес смеялся.

– Знали бы вы, господа, как я мучаюсь с этой обувью!.. – Он покачал косматой головой. – Однако мы заболтались, а я забыл вам представить наших гостей: Артур Николаевич, Ольга Владимировна, наши добрые друзья!

Мужчины обменялись рукопожатиями.

– Николаевич… Язык сломаешь! Вы не против, если я буду называть вас по имени?

– Нет проблем.

– Меня зовите Джеймс. Идет?

– Договорились. Выпьем, Джеймс?

– А иначе какого рожна я сюда приперся?! Вы не возражаете, мисс…

– Мисс Погодина. – Ольга соблазнительно улыбнулась. – Составлю вам компанию, мужчины!

– Хорошо, что в этот раз не мы первыми приехали! – промурлыкала Эсфирь. Она скинула длинную шубу, оставшись в длинных свободных шальварах. Шею красавицы обнимали ожерелья с драгоценными самоцветами.

– Как приятно видеть настоящие камни! – вздохнул Рамзес. – Рубины, аквамарины, синяя шпинель, русские изумруды… Потрясающе!

– Вы – ценитель! – наклонила голову Эсфирь.

– Камни меркнут на фоне вашей красоты, уважаемая!

– Старомодно и по́шло! – фыркнул Камерон.

Все четверо скрылись за дверью; вновь грянул туш, и дворецкий поспешил встречать гостей. На пороге стоял худой желчный мужчина. На нем была надета яркая желтая куртка, щеки пылали от мороза.

– Господин Кауфман! Как-то вы не по погоде одеты… а где же несравненная мисс Зоя?

– В машине! – рявкнул человек. – Нормальные люди в такой мороз сидят по домам!

– Но мы не могли отказать себе в удовольствии принять вас! Так нечасто встречаемся!

– Ладно! Проехали… – Человек мгновенно смягчился. – Я тоже рад видеть вас, Рамзес! Вы не меняетесь – все те же ужасные черные когти, длинные клыки… Вы не людоед, часом?

– Потребляю иногда, глупо скрывать. Но только с похмелья, готов сожрать исключительно постных трезвенников. Вам это не грозит.

– Успокоили! – хмыкнул мужчина. – А почему опять босиком?

– Только что меня упрекнул за это мистер Камерон!

– Он уже здесь? – Мужчина потер ладони. – Вот с кем мне будет любопытно выпить!

– Он уже разминается с двумя русскими.

– С русскими! Это замечательно! У меня русская жена, этот народ здоров пить. Зоя! – заорал он так, что у Рамзеса заложило чуткие уши.

Из машины выскочила вертлявая худенькая блондинка. На ее голове красовалась сверкающая бриллиантами корона. С порога девушка начала тараторить:

– Это просто какой-то ужас! Так и передайте Мастеру. Как здесь живут люди? Они что – белые медведи? К тому же говорят, что белых медведей уже не сохранилось, все давно вымерли! Теперь я понимаю, почему именно! Невозможно жить в стране, где зима длится восемь месяцев! Да и к чему это? На свете полно мест с замечательным климатом. У них ведь, кажется, есть президент? Пусть отправит своих жителей в нормальные теплые места. И сколько их здесь всего, жителей этих? Сто миллионов, двести, триста? Какая разница… пусть уезжают на Айгур, там чудесный климат, и кажется, нет диких зверей…

– Зоя, заткнись! – скомандовал Кауфман.

Девушка замолчала так же неожиданно, как и начала говорить. Она пару секунд хлопала длинными ресницами, глядя то на супруга, то на Рамзеса, глубоко вздохнула и выпалила:

– Ты никогда не даешь мне закончить, Филипп! И все-таки пусть едут на Айгур… Насколько мне известно, там мягкий, теплый климат.

– Если мне не изменяет память, ты ведь тоже русская? – добродушно проворчал мужчина.

– Ну и что? – Она скинула соболью шубу с плеч, дворецкий умело ее подхватил. – А ты – еврей!

Рамзес протестующе поднял ладонь:

– Господа, одно мгновение! В вотчине Мастера не существует национальностей. Я, например, уроженец Айгура! И что?

– Вот откуда у вас такие кабаньи уши?

– А также черные когти, два сердца и все остальное… – усмехнулся слуга.

– Вот и подтвердите, что на Айгуре прекрасный климат! – подхватила Зоя.

– На любителя… там бывает тепло, это правда. Около четырехсот градусов по Цельсию. Прибавьте к этому давление девяносто пять атмосфер и сплошной углекислый газ!

– Жарковато! – усмехнулся Филипп.

– Пар костей не ломит! – упрямо заявила девушка. – А как там вообще жизнь протекает? – Она рассеянно поправляла корону перед огромным зеркалом. Выпуклое зеркало было сконструировано таким образом, что нивелировало недостатки внешности, а достоинства приумножало. Так, стройной худощавой Зое зерцало демонстрировало высокую грудь и полные бедра. Женщина оправила длинное парчовое платье, скулы зарделись от удовольствия.

– По-разному… – Рамзес повесил мужскую куртку в гардероб. – Помимо добытчиков беллоидов, там проживают хорки.

– Это кто такие? – оживился Кауфман. – Смешные мохнатые зверюшки?

– Не совсем. Ящерицы. Размером с небольшого слона. Весьма прожорливы. У них длинные зубы и смертельно ядовитая слюна. А еще они могут летать и умнее здешних обезьян. Милые создания!

– Милость Божья! А как же вы с ними справлялись?

– Воевали, – коротко ответил слуга. – Но хорки вышли в финал… – Он невесело усмехнулся. – Мадам Зоя, думаю, что вам любопытно будет встретиться с соотечественниками. Супружеская пара, Артур и Ольга. Милые люди. Они сейчас напиваются в обществе мистера Камерона. Вы их без труда узнаете, по бейджу «Любопытный Путешественник».

Кауфман остановился:

– Смертные?!

– Мастер решил нарушить традицию…

– Ну и ну! – Мужчина провел расческой по редким волосам. – Истинно говорю: грядут новые времена!

Девушка дернула спутника за рукав:

– Филипп! Тут, оказывается, русские, а ты мне ничего не сказал. И вообще. Пообещай мне, что в следующий раз мы поедем в Марокко. Там в это время года еще нет испепеляющей жары и очаровательные страстные мужчины…

– А как же Айгур?

Зоя что-то ответила, и они оба рассмеялись.

Опять грянул туш. Рамзес скользил по зеркальному полу, как умелый фигурист.

– Господин Свенберг! Вот так сюрприз! Мы рады, безмерно рады….

– Здравствуй, Рамзес! Как семья?

Дворецкий печально покачал головой:

– Спасибо, что спросили. Не видел их сто лет…

– Сколько у тебя жен?

– Я немолодой уже человек… всего сорок шесть…

– Маловато! – сочувственно кивнул мужчина. – Нас ожидают?

– Безусловно! Будьте любезны, пройдите в зал!

Вновь и вновь грянул туш, и неутомимый Рамзес спешил встречать прибывающих гостей, трещал без умолку, отвешивал бесконечные комплименты.

– Господин Данте… мистер Лэндис… Надо же, собственной персоной мсье Сингх Тарсем! А почему без спутницы?

– Не ерничайте, Рамзес! – серьезно кивнул бородатый человек в чалме. – Вам ли не знать, что я добровольно принял аскезу?

– А что скажут в Ассоциации свингеров?! – возмущенно вскричал дворецкий. Мужчины переглянулись и дружно рассмеялись. Круглые глаза айгурианца опять покрылись белесой пленкой смеха.

Гремел туш, звенели литавры, гости текли нескончаемой чередой. Дверь не успевала закрываться. Вешалки жалобно стонали под тяжестью громоздких шуб. Форма одежды была самая разнообразная. Многие мужчины носили смокинг, но Свенберг приехал в стареньком, крупной вязки свитере. Женщины блистали драгоценностями, длинные вечерние платья волнительно шуршали. Праздник… В углу скромно сидели два пожилых господина. Они держались особняком, пили виски и тихо разговаривали.

– Кто это такие? – Зоя бесцеремонно хлопнула по плечу Рамзеса. За короткий промежуток времени она успела подружиться с Ольгой, дважды выпить на брудершафт с Артуром и, несмотря на протестующие возгласы Кауфмана, долго, с наслаждением целовалась с ним. Теперь ее внимание привлекли два необычных гостя.

– Тише! – Дворецкий понизил голос до свистящего шепота. – Им надо освоиться, это новенькие.

– А как их зовут?

– Вряд ли имена этих людей вам известны, уважаемая сударыня.

– Но все-таки! – Девушка была изрядно навеселе, глаза сверкали, над верхней губой застыли капельки пота.

– Тот, что справа, – Клиффорд Саймак. Его собеседник – Роберт Шекли.

– Саймак, Шекли… – Зоя нахмурила лобик. – Не могу вспомнить…

– Очень талантливые сказочники.

– Рамзес, расскажите, как вы воевали с этими… ну как их там… ящерицы…

– Хорки.

– Ну да, хорки…

– Увы, мисс Зоя! Это долгая и грустная история. Я на службе и не располагаю временем. Могу сказать лишь одно: мой народ вымирает в результате этой бессмысленной войны. И поверьте, все войны во Вселенной совершенно бессмысленны.

Дверь распахнулась.

– Господин Чюрленис! – Дворецкий вежливо кивнул и устремился к дверям.

Время близилось к ночи. Поток гостей постепенно иссякал. Теперь прибывали в основном жители далеких планет. Некоторых не узнавал даже Рамзес. Вероятно, новички, – в нынешние Каникулы Мастер решил организовать настоящий аншлаг. Дворецкий приветствовал высокое белое существо, похожее на бультерьера, который встал на задние ноги, и запросто обнял нового знакомого. Однако существо предъявило визитный билет и вежливо оскалилось. Звали его Рам, он оказался добродушным и немного простоватым парнем. Долго тряс руку дворецкого и зазывал в гости. Адреса, впрочем, не оставил, и на коже после его прикосновений остались липкие зеленые пятна, пахнущие медом…

Рамзес отмечал билеты, рвал их надвое, раздавал бейджи. Те мгновенно врастали в ткань одежды или просто в кожу. Глупый Рам дружелюбно улыбнулся и тотчас слопал свой билет. Дворецкий махнул рукой и пропустил гостя просто так. Вслед за ним ворвались двое гутов. Их Рамзес знал. Гуты бегали по-собачьи на четырех конечностях, шумно сопели, у каждого на лбу горел единственный глаз. Гуты умели читать мысли, как и Анджела, но являлись чрезвычайно скромными господами – при встрече с собеседником закрывали глаз ладонью. Дворецкий бегло просмотрел список. Вроде все… Он облегченно вздохнул, и здесь туш грянул так залихватски, что на шум выбежала вездесущая Зоя. На пороге стоял огромный бородатый мужчина. Глаза горели огнем, мускулистая рука сжимала могучий посох, похожий на вырванное с корнем небольшое деревце. У пришельца на поясе небрежно болталась пятнистая львиная шкура.

– Быть сегодня драке… – прошептал дворецкий и со всех ног кинулся к гостю. – Господин Шимшон! Мы уже надежду потеряли… Наконец-то!

Бородач пронзил огненным взглядом дворецкого:

– Не лги, тварь чужеродная!

– Как я могу?! Мы всегда рады вас видеть! Вы… Вы вносите непередаваемое оживление в нашу скромную вечеринку…