Текст книги "Неоновый убийца"

24

Войдя в «Погребок» днем, вы словно оказывались в гостиной у собственной бабушки.

Заставленное всякой древней утварью и безделушками, помещение бара было занято в основном стариками и старушками, играющими в домино и поедающими тефтели с горошком. К вечеру здесь воцарялась несколько иная атмосфера – подтягивалась и молодежь, главным центром притяжения для которой был бильярдный стол в задней комнате.

Калеб Маллой, оторвавшись от протирания стеклянной посуды, поприветствовал ее словами:

– Господи, Айрис! Да что это с тобой?

– У меня что, ширинка расстегнута?

Калеб ухмыльнулся. У него были смуглые черты лица и влажные карие глаза, которые большинство женщин, скорее всего, находили привлекательными. Ходили слухи, что по Горналу бегает множество маленьких Калебов.

– Если ты повернешься боком, то я тебя не увижу… Болеешь?

– Грипповала немного, – ответила Айрис. – И не хрен так фамильярничать.

– Тогда извиняй, – сказал он не с особо-то извиняющимися интонациями. – Просто, по-моему, тебе срочно нужна пинта «Гиннесса».

– То, что мне нужно, это информация.

– О! – Веселье на лице у Калеба мгновенно сменилось озабоченностью. – Пока не забыл: Норман просил передать тебе горячий привет.

Новость была не из хороших. Где-то в глубине головы сразу же всплыло предостережение Джексона не ввязываться ни в какие заказные убийства, пусть даже Айрис и не испытывала особой склонности следовать его совету.

– Он тут?

Калеб мотнул подбородком в сторону закрытой двери.

– Я выпью чего-нибудь безалкогольного, – она ткнула пальцем в прозрачный холодильник у кассы.

– С каким вкусом?

– Да все равно.

– Ща сделаем. Лед?

Айрис помотала головой. И без того было чертовски холодно.

Пока Калеб доставал стакан, она сразу взяла быка за рога и спросила про Джину Дженкс.

– Довольно странный вопрос, да позволено мне будет заметить, – без запинки ответствовал Калеб.

Айрис пропустила его слова мимо ушей.

– О чем именно Джина тебя расспрашивала?

– Думаешь, я помню? Знаешь, сколько тут народу с тех пор перебывало? Когда это вообще было – пять, шесть месяцев назад?

– Почти девять, – напомнила ему Айрис.

– Ну не суть. Я все тогда рассказал полиции.

– Но ты ведь не все рассказал, так ведь?

Он поставил перед ней стакан.

– Как тебе хорошо известно…

– Не хрен со мной крутить, Калеб! Я не коппер, и меня не интересует размер лифчика у этой тетки, хотя ты наверняка это приметил. Все в курсе, что она занималась журналистским расследованием, задавала вопросы про Неона. Поскольку ты бармен, то готова поспорить, что первым делом она села на ухо именно тебе.

Калеб Маллой откинул голову и расхохотался. Громко, во все горло. Несколько старческих голов повернулись в их сторону.

– У нее было столько же шансов найти этого больного на всю голову ублюдка, как у меня затащить в койку кого-нибудь вроде тебя!

Айрис стрельнула в него взглядом, в котором ясно читалось: «Аллё, а ну-ка поаккуратней!»

– В том-то все и дело, – продолжал он, – что ни хера она не знала. Хоть и убила целую неделю на болтовню с людьми в городе – ну, это с ее слов. А потом по какой-то дурацкой причине решила, что похода в музей Черной Страны и просмотра одного эпизода из «Острых козырьков»[26]26
  «Острые козырьки» (The Peaky Blinders) – британский криминальный драматический телесериал, созданный в 2013 г. и повествующий о деятельности преступного клана Шелби в Бирмингеме в 1920-е годы.


[Закрыть] будет достаточно, чтобы волшебным образом открывать тут все двери и стать своей среди местных. Можно подумать, будто кто-то тут хоть что-нибудь знает про какого-то психопата, убивающего женщин в городе.

– Так она явилась сюда, потому что в других местах не сумела ни за что зацепиться?

– Именно так она мне и сказала.

Но для Айрис в этом не было никакого смысла. У Джины явно имелась какая-то очень веская причина, это и к гадалке не ходи.

– Наверное, она решила, что чик-трак, и я выдам ей этого убивца на тарелочке, – сказал Калеб. Прищелкнув языком, он подхватил другой стакан и принялся старательно надраивать его полотенцем. – Матерь Божья, вся такая перевозбужденная, тарахтит без умолку! Причем Лондон из нее так и прет, тон такой покровительственный, все-то у нее тут «прелэстно» и «чудэсно»… – Он произнес это с деланым аристократическим прононсом. – Если б она употребила слово «аутентичный» только один раз, чтобы описать бар, пиво, все это долбаное освещение и так далее, так нет же, типа, я не понял, какого хрена она имеет в виду – повторила это раз пятьдесят на протяжении часа. Я уже на стенку готов был полезть.

Айрис глотнула газировки – пузырьки защекотали в носу.

– Выходит, она тебе не понравилась?

– Я не знал ее, – сказал он пренебрежительно. – Думаю, если тебе по вкусу весь этот высший класс, такого вот рода вещи, тогда другое дело. Лично мне нравятся женщины с некоторыми недостатками, если ты понимаешь, о чем я.

Айрис посмотрела прямо сквозь него.

Калеб сглотнул.

– Послушай, мне жаль, что эта женщина мертва. Честно, жаль. Но, господи боже ты мой, каким местом она думала? Когда тычешь острой палкой во все подвернувшиеся дыры, тебе наверняка откусят башку!

Айрис допила стакан и полезла за кошельком, зная, что Калеб откажется брать деньги, – как он и поступил. Стала пробираться через забитый старыми столами и престарелыми согражданами зал.

Норман Пардоу сидел в том конце задней комнаты, куда естественный свет практически не пробивался. Ко времени года это не имело ровно никакого отношения – все объяснялось малочисленностью окон и густыми облаками сигаретного дыма. Запрет на курение в заведениях общепита собравшихся тут, похоже, нисколько не касался. У всех были желтушные лица.

Расположившийся посреди тесного кружка прихлебателей и компаньонов Норман поднял голову.

– А вот и наша малышка!

Словно это был намек, что всем надо немедленно испариться, сидящие дружно встали и засобирались уходить. Некоторые пробормотали какие-то приветствия, другие словно и не заметили ее появления.

Когда последний из них убрался за дверь и та закрылась, Айрис посмотрела в лицо человеку, имя которого внушало наибольший страх во всем Западном Мидленде. Недостаток волос на голове у Нормана Пардоу, на макушке которой сияла внушительная плешь, компенсировала длинная седая борода; маленькие глазки напоминали своим цветом воду в канале. Когда он хмурился, то выглядел так, будто вел свою родословную от кого-то из древних китайских императоров. Мужчина это был крупный, дородный и основательно расплывшийся, и некоторые ошибочно считали, что, как и большинство толстяков, человек он добродушный. Разменяв седьмой десяток, Пардоу удерживал власть на протяжении добрых четырех десятилетий и, как и многие люди, достигшие всего исключительно собственными усилиями, вовсе не за счет того, что был со всеми любезен. Беспощадность бежала по его жилам столь же уверенно, как и кровь. Официально Норман занимался транспортным бизнесом, который на самом деле служил прикрытием для распространения наркотиков, главным образом кокаина. Врагов у него хватало, скинуть его пытались очень многие – в основном всякие излишне самонадеянные типы, которые считали его легкой добычей. Но дело всегда кончалось слезами – и понятно, что не слезами Нормана Пардоу.

Самой Айрис тоже не раз доводилось сыграть свою роль в обеспечении безопасности толстяка, заключавшуюся в ликвидации его врагов. Работа на ее долю выпадала еще более или менее чистая. Калечили и пытали людей другие нанятые им специалисты – к таким мерам физического воздействия он прибегал либо в качестве наказания, либо средства получения информации (что Айрис считала пустой тратой времени: по ее опыту, мужчины, на гениталии которых направлена паяльная лампа, с готовностью выдадут тебе любую давно устаревшую чепуху).

– Ходят слухи, что ты неважно себя чувствуешь. Несмотря на херовое освещение в этой паршивой комнатенке, это похоже на правду.

В ответ Айрис повторила то же самое, что сказала Калебу:

– Выходит, я могу положиться на тебя в одном важном деле?

Айрис утвердительно кивнула. Что Пардоу хочет, то Пардоу всегда получает, помнить это в твоих же собственных интересах, и к черту требование Джексона.

С довольным видом он пощелкал по сигарете указательным пальцем – пепел упал на ковер – и с секунду изучающе смотрел на нее с улыбкой на лице. Это было не особо приятное ощущение. Айрис чувствовала себя так, будто его глаза проникают прямо в мозг и копошатся там, путая мысли. Она упорно продолжала смотреть на него в ответ.

– На нас наехали, – объявил он, нарушая тишину. Типы вроде Пардоу любят использовать королевское «мы». – Вначале эти проходимцы обосновались в Испании, – продолжал он. – Попытались порушить наши торговые каналы – без особого успеха, я мог бы добавить. А теперь переместились сюда, на нашу землю. Грохнули двух наших лучших пацанов.

– Есть имена?

– Есть кое-что получше. – Пардоу вытащил из кармана пиджака пару фотографий.

Айрис изучила снимки, моментально присвоив изображенным на них типам условные клички – Понтовщик и Утюг. У Понтовщика были пышные седые волосы, взгляд вприщур и брюзгливое выражение лица. По мнению Айрис, из этой пары он был наиболее опасен. Лощеные мерзавцы всегда такие.

Она подняла взгляд.

– Кто это такие?

– Энрик Малай и Валон Прифти, – сказал Пардоу. – Албанцы.

Он сложил свои на удивление маленькие руки на выпирающем арбузом брюхе.

– Все из-за этих двух животных! Мало того что убивают местных, так еще и незаконно ввозят в страну маленьких детишек, принуждают их торговать собой, господи спаси…

Уже давным-давно Айрис приучила себя не реагировать на сообщения о всяких отвратительных деяниях. И хотя социальная озабоченность Пардоу могла показаться похвальной, Айрис прекрасно знала, что это отнюдь не основной его интерес.

– Короче, от них нужно избавиться, – мрачно произнес он.

Она просто кивнула, как будто Пардоу попросил ее сгонять в магазин и принести пинту обезжиренного молока.

– К тому же они вплотную занялись импортом и оптовой торговлей для других организованных преступных группировок, – добавил он.

Айрис все прекрасно поняла.

– И выметают всех, кто не вписывается в их бизнес-модель, – сказала она.

Пардоу кивнул.

– Где мне их искать?

Айрис предполагала, что это будет хорошо знакомый ей по предыдущим заданиям стрип-клуб по дороге в город. Полиция уже дважды проводила там рейды, поскольку на самом деле клуб представлял собой бордель с девицами, нелегально переправленными из Восточной Европы. Заведение закрывали, но всякий раз оно возрождалось вновь. Однако вместо этого Пардоу дал ей адрес в одном из пригородов.

– Вам нужны оба?

Уставившись на нее мертвым взглядом, он кивнул.

– Работаю на обычных условиях, – сказала Айрис. Это означало, что заказ обойдется Пардоу в кругленькую сумму.

– Естественно.

– Когда вы хотите, чтобы это было сделано?

Его зеленые глазки сверкнули.

– Как можно быстрее.

– Нет проблем, – отозвалась Айрис.

25

– Могу я поинтересоваться, что ты тут делаешь?

Маркус Броун был безупречно вежлив. Он никогда не злился – считал, что это говорит о слабости и отсутствии самоконтроля. Его слова и тон, тем не менее, всегда звучали авторитарно и безапелляционно. Карнс, на лице которого промелькнуло беспомощное выражение, кашлянул и отошел переговорить с кем-то из патрульных в форме.

На месте преступления уже бурлила лихорадочная деятельность. Вход на участок перекрыли лентой, подъехали криминалисты. Кто-то успел вызвать «Скорую», хотя труповозка была бы тут куда более к месту.

– Я искренне считал, что это поможет, – ответил Джексон, постаравшись, чтобы это прозвучало как можно более покаянно.

– Я ценю ваше стремление содействовать, старший детектив-инспектор Джексон, но вам следует находиться дома, – перешел на официальный тон Броун.

– Да, но…

– И вся ответственность за это дело возложена руководством на меня, и только на меня, – заметил он все с тем же ледяным спокойствием.

Да, при формальном равенстве званий командовал здесь Маркус Броун, о чем не преминул напрямую напомнить. Для Джексона он всегда был человеком, который провел половину своей взрослой жизни, изучая психологию и криминологию в университете, а потом пытаясь впихнуть полученные знания в реальный мир, но даже из тех, кто недолюбливал Броуна, большинство признавали, что относятся к нему с уважением, – в особенности детектив-сержант Киран Ша, которая стояла рядом с Броуном и, похоже, ловила каждое его слово.

– Но это же просто глупо! – попытался возразить Джексон. – Маркус, мы не в детском саду, чего нам сейчас делить? Мы оба на одной стороне.

– Я с этим более чем согласен, но давай делать все по правилам. Тебя здесь не должно быть. Проще некуда.

У Джексона не нашлось что ответить. Почему-то хотелось, чтобы Броун вышел из себя, но тот был для этого слишком хладнокровен и рассудителен, и по какой-то непонятной причине это сейчас раздражало больше всего.

– Отправляйся домой, Мэтт. Здесь ты не сможешь принести пользу.

Джексон поднял руки. Он знал, что побит.

– О’кей, уже ухожу.

Одарив его сочувствующей улыбкой, Ша направилась вслед за своим начальником в дом.

Джексон затолкал руки в карманы и подошел к Карнсу, который все еще околачивался возле натянутой перед входом ленты.

– Извини, братан. У меня не было выбора, – сказал тот.

Джексон хмыкнул.

– Как ты вообще здесь оказался? – спросил Карнс.

Джексон помедлил в нерешительности. Едва ли стоило сознаваться в том, что он якшается с наемным убийцей, от которого и получил зацепку.

– В чистом виде интуиция, – ответил он наконец.

Карнс нахмурился.

– Тут тебе не сериал по Би-би-си, Мэтт.

Всякие озарения, равно как и получение советов от экстрасенсов, категорически не приветствовались. Но это же Неон! Пробованная-перепробованная стратегия не даст здесь никакого результата! В деле вроде этого требуется абсолютно нестандартный и нешаблонный подход, свободный полет мысли и все такое в том же духе.

– Что заставило тебя постучаться в данную конкретную дверь, Мэтт? – не отставал Карнс.

– Я подумал, что Базвелл вполне мог оказаться своим человеком Неона в коммунальной службе.

– Обалдеть… Ты хочешь сказать, что Броун прав?!

– Базвелл не был сообщником. Его просто использовали. Это большая разница.

Карнс пожал плечами.

– Да кто его там знает…

– Я полагаю, еще слишком рано спрашивать, не повезло ли тебе с книгой про Лас-Вегас?

– Я кто, по-твоему, фокусник? – ответил Карнс, но тут же гордо приосанился, надув свою узкую грудь. – А вот ответ от миз[27]27
  Миз – госпожа…; нейтральное обращение к женщине в англоязычных странах. Ставится перед фамилией женщины – как замужней, так и незамужней.


[Закрыть] Козловски уже пришел, я ей по электронке написал!

– Да ну?

– И написал не зря. – Карнс вытащил телефон и прокрутил список контактов. – Вот оно. Человечка, с которым можно пообщаться по интересующему тебя вопросу, зовут Аксель Гонзалес, это очень опытный детектив из департамента полиции Лас-Вегаса, давно там работает. Я перекину тебе его прямой номер эсэмэской.

– Спасибо, братан.

– Всегда пожалуйста. – Карнс мотнул на дом подбородком. – Думаешь, это Неона работа?

– Не исключено.

Коллега не двинулся с места, и у Джексона создалось впечатление, будто тот что-то недосказывает. Он терпеливо ждал, не разродится ли Карнс еще какой-нибудь полезной информацией.

Тот втянул ноздрями сырой холодный воздух и потопал по земле ногами, чтобы согреться, неотрывно глядя куда-то вбок. Мэтт проследил за его взглядом и увидел знакомого уже юнца с холодным выражением на физиономии.

– М-да, явно не пай-мальчик, – заметил Карнс. – Типичная шпана.

– А разве не все мы были такими в его возрасте? – мягко ответил Джексон. – Будешь держать меня в курсе?

– Натурально.

– Ладно, иди-ка лучше в дом, пока босс не отправил поисковую партию.

Джексон дождался, пока Карнс не скроется за дверью. Он надеялся добраться до парнишки, прежде чем патрульные начнут подомовой обход, но не повезло: там, где тот только что стоял, уже было пусто.

Джексон бросил взгляд на часы. Надо кое-куда съездить.

* * *

Выехав из «Рощи», Джексон выбрался на Риджэйкр-роуд и, изрядно покрутив по местным дорогам, вскоре оказался в городке Роули-Риджис, где располагалось предприятие Кенни Флэвелла. Вот уже пять лет тот был его тайным информатором. Все эти годы между обоими действовало неписаное соглашение: пока Кенни соблюдает осторожность и не попадается, Джексон закрывает глаза на его многочисленные мелкие грешки.

На принадлежащей Кенни площадке Джексона встретили горы металлолома, относящиеся ко всем мыслимым отраслям промышленности: останки десятков автомобилей ожидали, когда их распотрошат на предмет шин, аккумуляторов и прочих запчастей, пирамиды алюминиевых канистр соседствовали с холодильниками, морозилками и всевозможным электрическим оборудованием. Припарковавшись рядом с прессом для расплющивания автомобильных кузовов, Мэтт увидел, как хозяин всего этого богатства выскакивает из офиса и мчится к нему через площадку.

Джексон опустил водительское стекло, и Кенни, чуть присев и хрустнув коленями, нагнулся к нему.

– Староват становлюсь для таких забав, – сказал он, поморщившись. – У вас все по-старому, мистер Д.?

У Джексона перехватило дыхание.

– Да, Кенни, и спасибо, что спросил.

– А вот мне чегой-то не по себе. – Кенни покачал головой, посмотрел влево и вправо и понизил голос: – Тот номерок, который я вам дал. Я не хочу, чтобы за мной пришли.

– Тебе нечего бояться, Кенни.

Тот облегченно вздохнул, черты его круглого лица расслабились.

– Твои в порядке? – спросил Джексон. – Сколько у тебя парней?

– Трое, – ответил Кенни. – И с меня хватит. Баста. Но вы же здесь не для того, чтобы обсуждать вопросы планирования семьи? Что вас конкретно интересует?

– Журналистка, похищенная в вашей глухомани и убитая Неоном. Вообще-то, у меня уже кое-кто занимается этим вопросом.

– Неоном? – лицо Кенни заметно вытянулось. Джексон понял: это имя уже начинает внушать страх.

– Я хочу, чтобы ты держал ушки на макушке, – продолжал он. – Послушай, что говорят в народе, вдруг чего-нибудь вылезет… Сможешь?

Кенни поковырялся в земле носком сапога.

– Ну не знаю, мистер Д. Как-то все это малость стрёмно.

На секунду он примолк, явно уловив разочарование Джексона.

– Естественно, я хочу помочь, – добавил Кенни, горя желанием угодить. – Вы же знаете, я вас никогда не подводил!

– Ценю. Но ты у нас больше по нормальным преступникам, точно?

– Да, мистер Д., – ответил Кенни. – Именно так.

– Обещаешь, что будешь действовать по-тихому?

– Как всегда.

– И держать язык за зубами?

– Вот вам крест.

– Если услышишь что-нибудь про женщину, которую зовут Айрис Палмер, тоже дай знать.

– Считайте, что сделано.

– Ах да, и вот еще что, Кенни…

– Да?

– Если что-то пойдет наперекосяк, действуем по аварийной схеме.

Кенни подмигнул.

26

«Результат! И даже не пришлось никого убивать!»

В личном списке пяти Самых Волнующих Вещей Гэри Фейрвезера на самом первом месте стояло убийство – он приходил в истинный восторг, когда власть над жизнью и смертью оказывалась буквально в его собственных пальцах. Один небольшой ловкий рывок, и для похищенной им женщины все было кончено. На втором месте с небольшим отставанием шел секс с Наоми – но даже он грозил теперь скатиться на третью позицию. Свершилось! Наконец-то – и почти что, блин, вовремя – старший детектив-инспектор Джексон растормошился, вышел из ступора. Гэри знал это, поскольку видел его собственными глазами. Узнал эту целенаправленную пружинистость в походке. Стал свидетелем того, как тот общается со своими реальнотупыми коллегами. Заметил хищный огонек в его глазах. Но, господи боже ты мой, не слишком ли разошелся старший детектив-инспектор Джексон после долгого перерыва? Его появление в доме Джордана Базвелла – который теперь уже место преступления – все изменило. Дело пошло. Даже не просто пошло – понеслось, а очень скоро все действительно станет по-настоящему увлекательным!

Пережитые треволнения заслуживали награды, а поскольку Наоми опять пребывала за границей, активно двигая своей симпатичной попкой на очередном супер-пупер-международном мероприятии, дабы завлечь сильных мира сего под знамена какой-то великой и ужасной финансовой компании – занятие скучное, пусть и прибыльное, Гэри устроил себе выходной. Закинув ноги на кофейный столик из светлого дуба – Наоми точно разоралась бы, если б знала, – он лазал по Интернету, открывая музыкальные сайты. Может, чуть попозже стоит заглянуть в этот новый клуб в городе? Он давно мечтал провести ночь с ребятишками в противогазах и резине. Никогда не знаешь, какого рода фрики зависают в такого рода местах. А может – и это будет гораздо полезней, – навестить тот домик, где его с недавних пор принимают, как короля? Заодно и прощупает, какой там у копов расклад, что у них на уме – а в первую очередь у Джексона. Гэри не терпелось узнать, как продвигается расследование, посмотреть, как они трепыхаются, раз за разом обламываясь и предпринимая все новые безуспешные попытки. Эта воображаемая картина навела его на мысли о дорогой старой мамочке.

На миг он с головой окунулся в прошлое. Вообще-то, в смерти матери не было никакой его вины. Если как следует разобраться. Это все судьба, случайное столкновение обстоятельств – как говорится, «так фишка легла». Предположим, он и впрямь мог бы сделать нечто большее, чтобы спасти ее. Особенно если б начал действовать чуть пораньше. Но правда же заключалась в том, что он был совершенно зачарован, загипнотизирован красотой ее смерти: затуханием всех этих электрических импульсов, стимулирующих ее мозг, и ее полной неспособностью ни хера по этому поводу поделать…

«Ну да, – подумал Гэри, – зрелище того стоило».