Текст книги "Золотая кровь"

Глава двадцать шестая
Месть Викиры

Но даже теперь Прайс еще не до конца понимал коварство Викиры. Вернувшись в свои покои, он сменил роскошь церемониальных одежд на привычный костюм, который ему вернули.

Вооруженные служанки застыли у входа в его комнату. Переодевшись и натянув золотую кольчугу Иру, Прайс лег на постель. Топор и щит он положил рядом.

Он не спал, каждую секунду ожидая, что сейчас на него обрушится смертоносный гнев Викиры. Наверняка золотая женщина захочет ему отомстить, но как именно, оставалось только гадать. Может, она придет убить его своими собственными руками? Или пошлет к нему тигра? Или просто отдаст Маликару?

Была полная луна, но в широких, незастекленных, выходящих на юго-запад окнах комнаты Прайса чернело пустое звездное небо.

Серебристый свет луны сюда не проникал. Прайс прислушивался к разговорам стражниц за дверью. Какое-то время они о чем-то тихо беседовали, затем голоса стихли. Зеленоватый свет факела, пробивавшийся в щель, замерцал и потух. Похоже, жрицы уснули.

Прайс не забыл о своем обещании встретиться в полночь с Фархадом. Он не больно-то рассчитывал на успех всей этой затеи, но, во всяком случае, ночь обещала быть интересной. Ну а если им и в самом деле удастся выбраться из замка… Там, если дело до этого дойдет, Прайс с чистой совестью сможет воспользоваться золотым топором.

Девушки у порога даже не шелохнулись, когда американец бесшумно поднялся с постели и на цыпочках подбежал к окну. Перевалив через подоконник, он осторожно спрыгнул вниз, на каменистую тропинку. Первая часть операции прошла на удивление гладко и просто.

Полная луна отражалась в полированном мраморе и блестящем золоте. Ее свет наполнял дворы и колоннады феерическим серебряным великолепием.

Прятаться при таком ярком лунном свете было практически невозможно. Но Вирл был тих и пустынен. Прайс, беспокойно оглядываясь по сторонам, прокрался до условленного места встречи.

Во всем большом дворе ему не встретилось ни одной живой души. Он чувствовал себя последним идиотом из-за того, что поверил словам старого шейха о побеге. Разве можно доверять этому лицемерному бедуину? Прайс не знал, то ли вернуться обратно в свои покои, то ли попробовать в одиночку совершить самоубийственный спуск по отвесной стене высотой в полмили… Он еще не решил, как же ему поступить, когда из густой тени возле кустов услышал глухой шепот.

– Эфенди?! – Это был голос Фархада.

Прайс быстро подошел к кустам. Он увидел шейха, вооруженного коротким метательным копьем. Рядом с ним стояла жрица с кинжалом на поясе и с мотком веревки на плече.

– Я рад, что вы пришли, – прошептал Фархад. – Плохое это место, особенно в полнолуние. Не нравится мне золотая джиния.

– Идите за мной, – прервала его жрица. – И не шумите.

Она повела Фархада и Прайса по тенистой пальмовой аллее к восточной стене замка. Здесь, чуть севернее одной из башен, со стены свисала веревочная лестница.

– Поднимайтесь, – прошептала женщина. – И ни звука. Ждите меня в тени башни.

Прайс быстро залез наверх. Фархад последовал за ним. Вскоре поднялась и женщина, так и не расставшаяся со своей веревкой. Они оказались на вершине стены в проходе шириной около шести футов.

С одной стороны лежал залитый лунным светом волшебно прекрасный Вирл, с другой, на дне обрыва высотой в полмили, – мрачное запустение лавовой равнины.

Привязав конец веревки к вмурованному в стену металлическому крюку, жрица сбросила веревку вниз.

– Спускайтесь, – прошипела она. – И не мешкайте. Внизу вы найдете вырубленную в скале тропинку. Только не шумите. Давайте побыстрее, пока не проснулась госпожа.

Фархад повернулся к женщине, явно намереваясь ее обнять, но она, нетерпеливо дернув плечом, подтолкнула араба к веревке. Не тратя больше времени, Фархад исчез за парапетом.

Дождавшись, пока веревка ослабла, Прайс полез за ним.

Ему почему-то все это очень не нравилось. Как-то больно просто они убежали из совершенно неприступного замка. Что-то тут было не так. Но вот что именно?.. Этого Прайс понять не мог.

Руки Фархада коснулись ног Прайса и помогли ему встать на узкую полочку, вырубленную в скале. Дюран отпустил веревку, и невидимая в темноте жрица мигом втащила ее обратно на стену.

Полка шириной всего в пару футов, не больше, вела вниз и направо. Не колеблясь, Прайс двинулся вперед. Фархад – за ним.

И все равно легкость, с которой они убежали из замка, не давала американцу покоя. Слишком уж все получилось просто. Только в одном он чувствовал облегчение: никакое обещание не мешало ему теперь в случае необходимости использовать золотой топор Иру.

Тропинка серпантином вилась по восточному склону горы и после недолгого спуска привела беглецов к крутой каменной осыпи, по которой они наполовину сбежали, наполовину съехали к лавовой равнине.

– Славен Аллах, эфенди, – пропыхтел Фархад. – К рассвету мы будем в Эль-Яриме.

Когда позади осталась первая миля, Прайс обернулся. Грозно и зловеще чернела на фоне серебристой в лунном свете равнины легендарная Скала Ада. В ее нижней части блистал золотой квадрат – ворота, куда недавно тщетно стучался Прайс. Высоко вверху сиял замок.

Прайсу было страшно. Он все еще не мог понять, как им с Фархадом удалось спастись.

– Спаси Аллах! – внезапно воскликнул Фархад, когда они удалились от горы, наверное, уже на пару миль. В голосе араба звучал неподдельный ужас.

Он смотрел назад. Прайс тоже повернулся, и кровь застыла у него в жилах. Золотой квадрат исчез. Это значило, что ворота открыты.

А потом он увидел тигра, золотого монстра, бегущего по лавовой равнине. Тигра с платформой на спине. Можно было даже разглядеть крохотную фигурку Викиры.

Теперь Прайс знал, почему побег оказался так прост. Он понял всю дьявольскую жестокость ее мести. Это все она придумала! Ловушка! Мужские достоинства Фархада произвели на его тюремщицу далеко не столь большое впечатление, как возомнил шейх. Ничего удивительного, что ей не терпелось поскорее отправить в путь надоедливого старика.

Все это было запланировано, и, похоже, еще до того, как Прайс отверг предложение Викиры.

– О Аллах! О горе мне! – причитал Фархад. – Джиния всего лишь играет нами!

А над пустыней сквозь серебро лунных лучей несся протяжный рев тигра, вышедшего на охоту.

Глава двадцать седьмая
Лагерь в долине

Услышав рев золотого тигра, Прайс и Фархад бросились бежать. Этот рев, пробуждая слепой доисторический страх, в единый миг превратил их из homo sapiens в насмерть перепуганных животных. Спотыкаясь и падая, они мчались по залитой лунным светом равнине, ничего не видя на своем пути.

Когда Прайс наконец пришел в себя, он задыхался. Его легкие готовы были разорваться, и словно раскаленный нож вонзался ему в бок при каждом вдохе. Горячий пот заливал глаза, а руки и ноги налились свинцом.

Усилием воли Прайс заставил себя остановиться. От оазиса их отделяло много десятков миль, так что нечего было и думать добраться туда раньше тигра. А раз так, то бежать не имело ни малейшего смысла. Этим они только доставят удовольствие Викире, придумавшей дьявольскую «охоту».

Тяжело дыша, американец залег за обветренным выступом черной лавы. Фархад между тем бежал дальше, на каждом шагу хрипло призывая на помощь Аллаха и его пророка.

Прайс лежал тихо, легонько поглаживая ладонью рукоять своего топора. Это было чистым безумием – надеяться на победу в схватке с тигром величиной со слона. Но бегство означало верную смерть. А уж если суждено погибнуть, то лучше в бою, с оружием в руках. Так, во всяком случае, казалось Прайсу.

Из своего укрытия он видел, как быстро и легко несется по равнине золотой тигр. Казалось, он буквально летит над черными камнями. Зор бежал прямо на Прайса, однако в последний момент чуть отвернул в сторону. Викира торжествующе закричала, и голос ее прозвенел, будто серебряный колокольчик.

Прайс решил, что его заметили. Но нет, Викира, похоже, увидела Фархада. Впрочем, тигр, без сомнения, найдет и второго беглеца. Найдет, как только подойдет ближе. Если эта громадная кошка не потеряла умения идти по следу…

Раздумья прервал гром выстрелов. Он доносился оттуда, куда сломя голову бежал Фархад. Засвистели пули. Тигр замер. От спрятавшегося за камнем Прайса его отделяло всего несколько сотен ярдов. Даже не высовываясь, американец видел застывшую на спине зверя Викиру. Она напряженно глядела вслед Фархаду. А потом, пригнувшись, повернула тигра и помчалась прочь. Еще миг ее желтый «конь» помаячил на дальнем хребте, а затем окончательно растаял в ночи.

Ругаясь от облегчения, Прайс поднялся на ноги. Ему хотелось смеяться. Хитрый план Викиры вышел ей боком. Она стремилась пробудить в своих жертвах надежду на спасение лишь для того, чтобы потом ее растоптать. Поманила их свободой – и в итоге подарила пленникам то, чего совсем не собиралась им давать.

Идя вслед за убежавшим шейхом, Прайс вскоре приблизился к группе вооруженных карабинами людей. Один из них окликнул американца, и он прокричал в ответ свое имя.

– Неужели это вы, мистер Дюран? – выходя ему навстречу, воскликнул Сэм Сорроуз. И, подойдя поближе, вполголоса спросил: – Что здесь вообще происходит?

– Дама на тигре хотела немного поразвлечься. Решила заняться охотой, в которой нам с Фархадом отводилась роль дичи. Хорошо еще, что мы натолкнулись на вас.

– Мистер Дюран, – Сэм говорил теперь совсем тихо, – вы лучше держитесь настороже. И поглядывайте насчет этого полукровки де Кастро. Поганец всегда вас недолюбливал, а с тех пор, как вы отняли у него девушку, он и вовсе взбеленился. Кстати, вам удалось что-нибудь узнать?

– Да, Сэм. Я даже видел ее. Внутри горы. Этот дьявол, Маликар, хочет сделать кровь Айсы золотой. Но все-таки что там с де Кастро?

– Ну… он не станет целовать песок, по которому вы ходите. И многие в отряде его поддерживают. И видите ли…

Канзасец замялся, нервно перекладывая свой карабин из руки в руку.

– Что еще, Сэм?

– Понимаете, мистер Дюран, мы видели вас… вчера в мираже.

– Ах, это… – Прайс начисто забыл о своем визите в зал иллюзий. – Ну и что?

– Ну, сэр, мне не хочется этого повторять… неочевидно ведь, что вы с золотой женщиной следили за нами. И похоже, отношения у вас самые что ни на есть дружеские. Люди говорят…

– Что они говорят?

– Я, мистер Дюран, разумеется, в вас не сомневаюсь, – заверил Сэм, хотя Прайс заметил в его голосе легкую неуверенность, словно на самом деле канзасец и сам не до конца верил своим словам. – Но люди думают, что вы нас предали. Де Кастро строил тут весьма неутешительные планы на случай, если вы попадете к нему в руки. Я хотел вас просто предупредить.

– Спасибо, Сэм. – Прайс с чувством пожал мозолистую руку канзасца.

– Вам многое придется объяснить, сэр. Вы прибежали к нам, и золотая женщина гналась за вами на тигре – согласитесь, все это выглядит довольно странно. Могут подумать, что вы просто подстроили погоню, чтобы вернуться в лагерь и разведать наши планы.

– Но со мной был Фархад.

– А что это меняет? – пожал плечами Сэм. – Удачи вам, сэр. И помните, я на вашей стороне.

В вади за каменной грядой Прайс обнаружил небольшой лагерь.

Никаких костров. Никаких шатров. Два десятка белых, сидящих среди вьюков. Арабы Фархада, с гомоном окружившие вернувшегося шейха. Лежащие на земле верблюды. И серая громада танка.

Навстречу Прайсу вышел Якоб Гарт.

– Не стоит ему слишком доверять, – шепнул Сэм, проводивший Прайса мимо часовых в центр лагеря. – Он пойдет на что угодно, лишь бы ублажить де Кастро и его людей… во всяком случае, до тех пор, пока не заполучит золото.

Прайс понимал это и без объяснений.

– Значит, ты опять вернулся, Дюран! – прогремел голос Гарта, как всегда спокойный и бесцветный.

– Да.

– А тебе не приходило в голову, что ты как-то слишком часто появляешься и исчезаешь? Твое поведение может показаться несколько подозрительным, как ты думаешь?

– Я могу все объяснить.

– Ты можешь объяснить, почему вчера утром мы видели тебя в мираже? И явно на короткой ноге с золотой женщиной… той самой, от которой ты сегодня якобы спасался бегством.

– Да.

– Ну попробуй.

– Послушай, Гарт. Ты считаешь меня предателем. Я признаю, что у меня действительно был шанс, даже два шанса заключить с ней сделку. Но мне потому и пришлось бежать от Викиры, что я не предатель. Гарт, я побывал внутри горы и теперь кое-что знаю. Мне кажется, если ты планируешь взять гору штурмом, я вполне мог бы оказаться вам полезным. А ведь ты собираешься ее штурмовать, не так ли?

– Что, играешь два края против центра, так я понимаю?

Вспыхнув, Прайс лишь с большим трудом заставил себя говорить спокойно:

– Гарт, я, кажется, не давал тебе оснований сомневаться в своем слове. И я готов честно рассказать тебе все, что узнал о наших врагах. Но прежде я должен получить гарантии, что ты… и твои люди… не будете покушаться на мою жизнь и свободу.

Одутловатое лицо Гарта блестело в лунном свете, словно высеченное из холодного мрамора. Его глаза блестели.

– Ну ладно, Дюран. – наконец кивнул он. – Я согласен. Мы атакуем на рассвете. Через несколько минут Сэм Сорроуз поедет обратно в Эль-Ярим распорядиться насчет аэропланов. Им предстоит сбросить на замок бомбы. Как, это покончит с проклятым миражом или нет?

– Если удастся попасть в зал иллюзий. Он расположен под куполом самой высокой башни.

– Хорошо. Может быть, твоя информация действительно чего-нибудь стоит. С аэропланами, танком, карабинами, пушками и пулеметами мы справимся с любым противником. Динамитом мы пробьем себе путь внутрь горы. Ты расскажешь нам все, что знаешь. Вместе со мной заново проработаешь план штурма. Я обещаю тебе безопасность. Но до окончания битвы я буду держать тебя под стражей.

– Еще один вопрос… – начал Прайс.

– Ты думаешь о той девушке? Вот что, Дюран, ты должен понять, что я обещал ее де Кастро. Если он, конечно, сумеет ее найти. Тебе лучше о ней забыть.

– Но это несправедливо…

– Справедливость меня не волнует. Мне нужно золото. Хочешь – выкладывай, что знаешь, и я гарантирую тебе жизнь и свободу. Нет – я отдам тебя де Кастро, и пусть он делает с тобой что захочет. Сейчас Жоао спит. Может, за ним послать?

Спорить было бесполезно, и Прайс сдался. Он еще рассказывал о своих приключениях, описывая проходы внутри горы, когда послышался какой-то шум. Часовые подняли тревогу. Прогремел предупредительный выстрел, и хорошо знакомый Прайсу серебристый голосок пропел:

– Якоб Гарт! Якоб Гарт! Якоб Гарт!

Это был, конечно, голос Викиры. Прайс невольно вздрогнул. Зачем она пожаловала?

– Пошли, – решил Гарт, беря американца за руку.

Вместе они поднялись к часовым на замыкавшую долинку гряду. Впереди, в двух сотнях ярдов, стояла Викира. Тигра нигде не было видно.

– Это она? – спросил Гарт, вглядываясь в призрачную фигуру.

– Да, – кивнул Прайс. – Золотая женщина. Зовут ее Викира.

– Что тебе надо? – по-арабски прокричал Гарт.

– Якоб Гарт! Якоб Гарт! – прозвенел в ночи серебристый голос.

Гарт заколебался. Оглянулся на разбуженный лагерь, потом осмотрел залитую лунным светом пустыню. Когда он повернулся к часовым, голос его звучал, как всегда, спокойно и неторопливо.

– Пойду с ней поговорю. Если со мной что-то случится, стреляйте. И пусть он, – Гарт кивнул на Прайса, – ждет меня здесь. Присмотрите за ним. Он нам еще может пригодиться.

И с этими словами Якоб Гарт пошел навстречу Викире. Прайс увидел, как англичанин остановился около золотой женщины, услышал слабое эхо их голосов. Вскоре они уселись на камни лицом друг к другу. Беседа, похоже, предстояла долгая.

Гарт и Викира разговаривали почти час. Потом золотая женщина легко убежала прочь, растаяв в ночном полумраке, а Гарт неторопливо вернулся к застывшей на вершине гряды цепочке часовых. Всем не терпелось узнать, о чем он беседовал с Викирой, но, несмотря на любопытство, спросить об этом впрямую никто не решался.

– Теперь ты удостоверился, что я не заодно с этой женщиной? – прервал молчание Прайс.

– Да, Дюран, – медленно кивнул Гарт. – Похоже, ты вел себя с ней как последний дурак. Иди сюда.

Отведя Прайса в сторону от часовых, он продолжал вполголоса:

– Дюран, больше ты мне не понадобишься. И я убежден… по тому, о чем мне рассказала эта женщина, что ты не станешь, да и не сумеешь ничем нам помешать. Ты можешь идти.

– Идти? – непонимающе переспросил Прайс.

– Убирайся из лагеря. Уходи так же, как ты в него пришел. И чем быстрее, тем лучше. Ты здорово не нравишься Жоао де Кастро. И этой женщине тоже. Так что не стоит тебе здесь задерживаться.

Повернувшись к часовым, Гарт прогремел:

– Мистер Дюран от нас уходит. Дайте ему десять минут, чтобы выйти за пределы ружейного выстрела.

Глава двадцать восьмая
В логове змея

– Мне очень жаль, что все так вышло, мистер Дюран, – улыбнулся Сэм Сорроуз, – но, поверьте, могло бы быть и хуже.

Он склонился над своим лежащим на земле верблюдом.

Сэм привез Прайсу канистру воды и немного сушеных фиников, вяленого мяса и галет.

– Этого вам хватит, чтобы добраться до оазиса. Удачи, сэр.

Прайс чуть не расплакался, пожимая руку своего друга. Рассовав по карманам привезенные канзасцем продукты, он под наведенными на него дулами карабинов пошел прочь, в пустыню.

Прайс задумчиво брел по залитой лунным светом равнине. Все пропало. Последний шанс испарился. Но не в привычках Дюранов было опускать руки перед трудностями. Ни в один момент он не собирался покорно возвращаться в оазис. Ему в голову пришел отчаянный и дерзкий план.

Прайс знал путь внутрь горы. Тот самый путь, которым его провел Криор. Прайс хорошо запомнил дорогу и в случае необходимости мог бы найти ее самостоятельно. Возможно, теперь жрецы выставили там охрану, приходилось рисковать.

В горе тоже ждало множество опасностей. Фанатичные слуги Маликара. Сам золотой человек. Желтый змей, мимо которого надо пройти по пути к Айсе. Прайс содрогался при одной мысли о холодном, древнем зле, горевшем в гипнотизирующих глазах бессмертной рептилии.

Однако больше всего американец боялся золотого тумана. Неодолимый сон однажды уже одолел его в самый неподходящий момент. Даже если он избежит всех других опасностей, Прайс просто-напросто не успеет добраться до Айсы и вынести ее на свежий воздух.

Но, быть может, найдется способ как-то защититься от золотого тумана? Что, если сделать примитивную газовую маску? Прайс вспомнил все, что только знал о подобных вещах. Первые маски, применявшиеся во время немецких газовых атак, представляли собой просто смоченную водой ткань. Возможно, это поможет и здесь? Если желтый газ связывается водой или заменяет воду в человеческом теле, значит, он обладает с ней высоким сродством. А раз так, то мокрая тряпка, закрывающая рот и нос, должна помочь очистить вдыхаемый воздух от усыпляющей золотой отравы.

Окрыленный новой надеждой, Прайс заторопился на запад, огибая гору. Утомленный тяжелой ночью, он решил немного передохнуть там, где они с Криором начали подъем по отвесной северной стене. Уснуть Прайс не решился, но полежать часок – полежал.

Рассвет застал его упорно карабкающимся по скалам. Вскоре раздались глухие разрывы бомб и гул самолетных моторов. Очевидно, Гарт пошел в атаку. И вполне вероятно, что Викира стала его союзницей. Прайс даже похолодел, представив, что будет, если они попадут в подземный храм раньше его. Айсу, попавшую в руки Викиры, без сомнения, ждала участь неизмеримо худшая, нежели похотливые объятия де Кастро.

И вот наконец Прайс добрался до заветной трещины и благодарно проскользнул в темноту, в уходящие в глубь горы пещеры. Вскоре свет остался далеко позади; дорогу приходилось искать на ощупь, считая шаги и по мере возможности выдерживая направление. Не раз и не два американец налетал на камни и сталактиты, но под конец все-таки выбрался в большую пещеру, а из нее – в первый высеченный в скале проход.

Дальше найти дорогу не представляло особого труда. Точно повторяя пройденный ранее путь, Прайс дошел до наклонного спирального туннеля. Раз за разом гора вздрагивала от тяжелых бомбовых ударов. В какой-то момент послышались суматошные крики и далекий треск карабинов.

Он ожидал встретить часовых, но, похоже, Маликар все свои силы бросил на отражение атаки Гарта. Впрочем, как Прайсу вскоре предстояло узнать, Маликар оставил возле Айсы стража пострашнее любого вооруженного жреца.

Понемногу звуки боя стихли.

Воздух в туннеле начал едва заметно светиться. Желтое сияние делалось все ярче и ярче, а на стенах вскоре появился золотой иней.

Наконец проход стал более пологим, и вскоре Прайс очутился на пороге громадного подземного храма. Он только-только шагнул в заполненный золотым туманом зал, когда услышал сердитое шипение.

Впереди, между выходом из туннеля и мостом, ведущим к нише, где спала Айса, лежал змей, свернувшийся тугими кольцами. Прайс невольно отступил.

Толстое тело змея сверкало крупной золотой чешуей. Длинная шея поднялась на десять футов в воздух. Плоская широкая голова медленно покачивалась из стороны в сторону. Холодным пламенем горели черные, не знающие жалости глаза. В раскрытой шипящей пасти сверкали длинные золотые клыки.

Взор змея приковал Прайса к полу. Ничуть того не желая, он обнаружил, что покачивается вместе с головой змея, почувствовал, как холод поднимается по позвоночнику, ледяными пальцами берет за сердце. Прайс отчаянно боролся против гипнотической силы змея. В прошлый раз, столкнувшись с этой рептилией в мираже, он сумел освободиться. Если смог тогда, должен справиться и теперь! Он же видел, как Маликар победил эту тварь, подчинил ее себе. Змей явно знал, что такое страх.

По крупицам собрав всю силу воли, Прайс заставил себя переставить одну ногу. Потом – вторую. Он шел, шел к змею. Пусть медленно и шатаясь, словно механическая игрушка, но шел. Сделав над собой неимоверное усилие, Прайс поднял золотой топор.

Маликар, внезапно вспомнилось ему, кричал на змея.

В горле у Прайса пересохло, голос его звучал хрипло. Но он, как мог, запел древнюю боевую песнь короля Иру. Точнее, даже не запел, а начал выкрикивать короткими рублеными строфами.

Змей перестал покачиваться. Не прекращая шипеть, он отвел голову как для удара, и Прайс заставил свои онемевшие руки поднять овальный щит.

Но желтая голова не долетела до цели. Остановившись на полпути, она вернулась в прежнее положение. Змей не привык к сопротивлению и потому, похоже, растерялся.

Радость победы горячей волной прокатилась по телу Прайса. Громче выводя песню топора, он уже более решительно продолжал наступать на ползучего стража.

Змей втянул голову и замер, положив ее на туго скрученные кольца. Сверкали черные глаза – холодные, бездонные и напуганные.

Ноги сами собой донесли Прайса до внешнего, холодного и гладкого золотого кольца. Черные глаза глядели на врага со странным недоумением и пониманием. Прайс, подражая Маликару, ладонью ударил змея по голове. Его ноги подкашивались от ужаса. Всеми фибрами своей души ему хотелось броситься наутек, прочь, подальше от этого страшного, смертоносного золотого чудовища. Однако Прайс не мог позволить себе слабости. Ему хотелось бежать, но он не мог позволить себе не ударить змея.

Со всей своей недюжинной силой Прайс несколько раз ударил змея по морде. Он бил так крепко, что у него самого заболела ладонь. И все это время он громко распевал боевую песню Иру.

А потом, отвернувшись, Прайс неторопливо пошел к мосту. Он намеренно не оглядывался, стараясь ничем не выказать страха или неуверенности. Еще миг, и американец уже ступил на узкую полоску камня, протянувшуюся над бездонной пропастью к нише, где покоилась спящая Айса.