Текст книги "Подделка"

«Это, должно быть, Джефф», – решил Дэви.

– Он не подходит тебе, несчастная крошка, – вторили Гвен. – Бездушный подонок.

– Просто вампир. Одутловатый маленький ублюдок. Несчастная крошка, – сочувствовал Джефф.

– Но он был таким привлекательным! – причитала Надин.

– Это верно, – поддакнула Тильда.

Гвен пронзила ее негодующим взглядом.

– И это вместо того, чтобы помочь! – рассердилась она.

– Несчастная крошка, – послушно повторила Тильда. – Беда в том, Дин, что красивые парни – всегда пончики. Они так хороши, что не чувствуют необходимости развивать в себе характер. Взгляни на Дэви. Идеальный пример.

– Эй! – завопил Дэви с деланным возмущением. – Я весь – сплошной характер.

Надин шмыгнула носом, но, забыв о слезах, взглянула на него.

– Я, – продолжал Дэви, – настоящая булочка.

– Из тех, что на конюшне? – съехидничала Тильда.

– Безнадежный пончик, – постановила Гвен. И Надин робко улыбнулась.

– Булочка, – настаивал Дэви, – и чтобы доказать это, готов найти Бартона и вышибить из него все дерьмо.

– Абсолютный пончик, – хмыкнула Тильда, отворачиваясь от него. – И что же этот будущий Дэви привел в свое жалкое оправдание? Несчастная крошка.

– Кому это интересно, – вмешался Джефф. – Он мерзавец. Ты заслуживаешь лучшего. Несчастная крошка.

– Он сказал, что я какая-то не такая. Чудачка, – пояснила Надин, снова собираясь заплакать, и Дэви захотелось задать парню настоящую трепку.

– Так. Иди поговори с ним. – Тильда снова повернулась к Дэви.

– Нет, – всхлипнула Надин. – Это все из-за меня. Я надела платье Люси на его выступление. И сегодня он мне заявил, чтобы я больше не напяливала дурацкие отрепья, в которых ходят одни чудачки вроде меня, иначе все кончено.

– И ты сказала, что все кончено? – спросила Тильда.

Надин кивнула, и Ив одобрила: «Вот молодец», а Джефф хлопнул ее по спине и добавил:

– Так держать, детка!

– Бартон совершенно не из тех, кто достоин истинной Гуднайт, – добавил Дэви.

– Он всего лишь рытвина на широкой дороге, – согласились Тильда.

– Знаю, – снова шмыгнула носом Надин. – Я плачу не столько из-за него, сколько чтобы выплеснуть все это, понимаете?

– Конечно, – кивнула Гвен, – так всегда следует поступать.

Дэви втайне задался вопросом, существует ли хоть какая-то эмоция, которая осталась бы невыраженной кем-то из Гуднайтов.

За исключением Тильды, естественно.

Он смотрел, как она утешает Надин, и старался угадать, какой она была, когда участвовала в «Лучах света», пела и смеялась с Ив и Эндрю. Улыбалась ли она тогда так, как сегодня улыбнулась ему?

– Уверена, что с тобой все будет хорошо? – допрашивала Гвен внучку. – Я могу остаться.

– А куда это ты собралась? – оживилась Тильда.

– Она обедает с Мейсоном Фиппсом, – пояснила Ив, вскидывая брови до самой линии волос. – У нее свидание.

Ого, подумал Дэви. Клеа это не слишком понравится.

– Никакого свидания, – запротестовала Гвен. – Он хочет поговорить о галерее. А я получаю бесплатный обед. Если только Надин не захочет, чтобы я осталась.

Надин всхлипнула.

– Принеси свой десерт, если все не доешь.

– Справедливо, – ответила Гвен, выходя в галерею.

– Мороженое, – подмигнула Ив дочери. – Если Джефф согласится отвезти нас, мы все отправляемся к «Грейтеру».

– Было бы неплохо. – Надин снова всхлипнула, но у Дэви сложилось отчетливое впечатление, что она втайне наслаждается происходящим.

Джефф направился к двери, но по дороге остановился перед Дэви.

– Добро пожаловать в семью, – улыбнулся он, протягивая руку. – Эндрю говорит, что вы помогаете Тильде решить ее проблему.

– В семью? – переспросил Дэви, пожимая руку Джеффа.

– Тот, кого Гуднайты посвящают в свои проблемы, уже родственник, – пояснил Джефф. – Правда, суть проблемы вам знать ни к чему, пока за вас не потребуется внести залог.

– Джефф – адвокат, – вставила Тильда.

– Хорошо иметь в доме нужного человека, – заметил Дэви.

– Мы сегодня играем в покер, – сообщил Джефф. Стандартная семейная повинность воскресного вечера. – Играете?

– Почему я уверена, что нет ни одной азартной игры, в которую он не резался бы? – спросила Тильда в пространство.

– Верно, – согласился Дэви, глядя в странные светлые глаза.

– Я играю жестко, – предупредила она. – Не ставь ничего, если не готов проигрывать.

– Чепуха! – отмахнулся он. – Мне вообще нечего терять.

Тильда снова улыбнулась ему знакомой кривоватой улыбкой, и у него на миг закружилась голова. Похоже, существует вполне реальная возможность, что он проиграет этой женщине последнюю рубашку. И с большим желанием.

Но позже, сидя за карточным столом с Тильдой, Ив, Гвен, Эндрю, Джеффом и Мейсоном, которому каким-то образом удалось улизнуть на часок от Клеа, Дэви смог взять себя в руки. Покер был вторым после пула в длинном списке талантов, которыми, по мнению Майкла Демпси, должны были обладать его дети. Очевидно, Тони Гуднайт и папаша Фиппс не придерживались такого мнения, что стало ясным уже после первой взятки. Получив карты, игроки рассортировали их, не показывая остальным. Но на лицах было написано все, как на доске объявлений. Лицо Гвен омрачилось, Ив улыбнулась, но тут же постаралась скрыть радость; Джефф вздохнул, покачал головой и подтянул к себе ставку; Эндрю пытался не выдать восторга, Мейсон откинулся на спинку стула и сложил руки на груди, посчитав, что уже выиграл; а Тильда…

Тильда смотрела прямо на него. Потом решительно расправила плечи и взялась за карты: единственный за этим столом человек, у которого хватило мозгов сообразить, что тут дело не в сданных тебе картах, а в знании психологии сидящих рядом людей. Ну и молодец же! Играет смело, отважно блефует, выигрывает и проигрывает не моргнув глазом и постоянно наблюдает за остальными.

Надин присоединилась к ним позже и играла почти также хорошо, как Тильда, но имела несчастное свойство покупаться на блеф. «Сделав» ее в третий раз, Дэви посоветовал:

– Дин, если это кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой, лучше отступить.

– Я оптимист, – возразила она, гордо задрав подбородок.

– Умной быть лучше.

Последняя партия кончилась тем, что все, кроме Ив и Дэви, продулись вчистую, включая Мейсона, чья неиссякаемая жизнерадостность казалась поистине поразительной, поскольку он неизменно проигрывал, следуя примеру Гвен, даже не пытавшейся скрыть реакцию на сданные карты. Ив, не имея на руках ничего приличного, отчаянно блефовала, пытаясь поймать Дэви, но тот не поддавался, так как прекрасно знал, что у нее на руках: Ив то и дело постукивала картами по столу и сокрушенно вздыхала. Но он по достоинству оценил ее дерзкую затею, хотя видел, как Тильда прикрыла глаза из сочувствия к сестре. Должно быть, ужасно трудно быть самой мудрой в семье. Той, кто приглядывает за всеми и ведет тонкую игру, когда остальные забавляются и веселятся, не думая ни о чем.

Может, настало время, когда ей тоже не помешало бы немного развлечься? И его святая обязанность как гостя позаботиться об этом. Это будет лишь проявлением учтивости с его стороны.

– Значит, ты еще и шулер? – набросилась Тильда на Дэви, после того как он вернул свой выигрыш Гвен, «за булочки и апельсиновый сок, которыми я пользовался у вас все это время». Мейсон отправился домой, к Клеа, а остальные разбрелись по спальням. – Настоящий Люк Твердая Рука.

– Твердая Рука был каторжником, – возразил Дэви, открывая холодильник. – Поосторожнее со сравнениями.

– Ну, значит, тот, кто был поистине гениальным игроком в покер… как его там… Мэверик.

– Это уже лучше, – согласился Дэви. – Когда Гвенни учила тебя входить в образ, еще в детсадовском возрасте, мой отец, как родитель Мэверика, учил меня не привлекать к себе внимания при наличии стрита. Сок будешь пить?

– Да. Ничего не скажешь, интересный человек твой папочка.

– С водкой или без?

– С водкой, пожалуйста.

Она села на диван и с наслаждением вытянула ноги. Благодаря Дэви у нее теперь уже четыре картины. Почти чудо. Когда она соберет все шесть, разложит костер и начисто уничтожит свое прошлое. Вперед в будущее! Больше никаких ошибок подобного рода.

Если, конечно, Дэви не арестует ее прежде.

Он плюхнулся рядом и протянул стакан:

– Твоя амброзия, Селеста.

Тильда благодарно припала губами к коктейлю.

– Изумительно, Ральф. – «Нет, Дэви действительно неплохой парень. Даже если окажется, что он из ФБР». – Так чем все-таки занимается твой отец?

– Выводит людей из себя. Кстати, о родителях. Что там насчет Гвенни и зубов?

– Зубов? – растерялась Тильда.

– На покрывале в моей комнате сплошные зубы, – пояснил он, – и на вышивке на стене тоже. Что бы это значило?

– Вот оно что! – догадалась Тильда. – Думаю, в ней скопилось слишком много подавляемого при жизни отца гнева. А почему это тебя интересует? Странный вопрос!

– А смотреть на них не странно? – отпарировал Дэви. – Подавляемый гнев. Ты от этого не страдаешь, Вероника?

– Я не живу со своим отцом. Он был человеком властным. Она любила его, но больше старалась молчать. По мере того как мы взрослели, он пытался давить на нас, требовал беспрекословного подчинения, и ее это очень злило. Поэтому она и нанялась вышивкой. Сделала парочку с изречениями, а потом появились животные с острыми зубами. Неплохой способ самовыражения.

– А покрывала?

– Когда вышивки уже не помогали успокоиться, она перешла к покрывалам. Сначала просто строчила их из лоскутов, затем ее состояние ухудшилось, снова появились зубы, а потом пришлось оставить это дело.

– И тогда в ход пошли кроссворды, – предположил Дэви.

– Нет. Тогда она начала рисовать. Акварели. Сотнями.

Дэви поперхнулся коктейлем.

– Это как?

– Вот так, – ухмыльнулась Тильда. – Рисовала и вешала в офисе, а отец их снимал. Они его ужасно бесили. Но когда мать снова взялась за прежнее…

– Сейчас угадаю, – перебил Дэви. – Зубы.

– Угу. – Тильда поднесла стакан к губам, наблюдая по верх него за Дэви. – Должно быть, ее шедевры так и лежат в подвале целыми коробками. Потом она увлеклась кроссвордами, сначала простыми, а когда это показалось ей слишком легким, взялась за кроссворды повышенной сложности.

– А зубы?

– Пока незаметно. Собственно говоря, она завязала с зубами лет семнадцать назад, когда я перебралась сюда. Да и после смерти отца она уже так не злится.

– Верно, – согласился Дэви, улыбаясь снимкам на-противоположной стене.

Какой у него красивый профиль: прямой нос, сильный подбородок…

– Интересная у тебя семейка, Матильда.

И улыбка у него потрясающая. Да что там говорить, все в нем потрясающее! Кроме того, он целый день вел себя прямо-таки идеально, из кожи вон лез, чтобы добыть ей картину, предложил поколотить Бартона, отдал Гвенни деньги за булочки. А она? Сделала все, чтобы лишить его возможности вернуть свое состояние, изображала оргазм и разозлилась, узнав, что он может оказаться представителем закона! Да она должна быть благодарна, Что Дэви и есть закон! При условии, конечно, что он не засадит ее в кутузку.

– Мне очень жаль, – вздохнула она.

– Ты это о чем? – не понял Дэви. – О своих родных? Мне они нравятся.

– О твоих деньгах. И о пятнице. Ну, ты понимаешь. – Она похлопала по диванной подушке и снова припала к стакану. – О том, что было здесь.

– Забудь, Матильда, – посоветовал Дэви.

– Считай это извинением. – Тильда встала и подлила к стакан водки: Оранжевый цвет заметно посветлел. – Искренним сердечным извинением.

– У тебя всегда были проблемы с алкоголем? – поинтересовался Дэви.

– Нет. – Тильда захватила бутылку на диван, глотнула водки с соком и блаженно закрыла глаза, ощущая, как по телу разливается тепло. – Ты просто удивительный! Умеешь уговаривать людей расстаться с их вещами. Соловьем разливаешься!

– Спасибо, – кивнул Дэви, отнимая у нее бутылку.

– Это потому, что ты торговлей занимаешься, верно? – спросила Тильда, не обходя вниманием водку.

«Ну же, скажи мне правду!»

– Торговлей?

– Ты сказал, что занимаешься торговлей.

– Не я, а мой отец.

– Тогда чем же занят ты?

Дэви опрокинул стаканчик и долго смотрел на нее, прежде чем ответить:

– Торговлей.

– Яблоко от яблони, – вздохнула Тильда.

– Вовсе нет. Даже близко ничего такого.

Она снова выпила и стала ждать. Похоже, он не собирается признаваться в связях с ФБР. Очевидному нее просто нет умения Луизы. Ничего не поделаешь.

– В таком случае у меня вопрос, – объявила она.

Дэви ждал, и Тильда снова ему улыбнулась, но продолжала молчать, чувствуя себя согревшейся, расслабленной и почти счастливой.

– Вопрос, – напомнил он.

– Ах да. – Она сделала еще глоток, стараясь собраться с духом. – Я была очень плоха?

– Ты была классной, – заверил он, потянувшись, чтобы поставить бутылку на стол.

«Какие чудесные руки. Какая фигура. Вероятно, именно поэтому его и взяли в ФБР», – подумала Тильда.

– У тебя просто талант разбираться в людях. Думаю, миссис Олафсон…

– Я не об этом, – покачала головой Тильда. – Той ночью, на диване, я была ужасна?

– Все было прекрасно, – внезапно насторожился он.

– Послушай, это же я. И я имею право знать. Теперь мы партнеры. Стив и Вероника. Ральф и Селеста. Тот, кто был в шкафу, и Вилма. Скажи мне правду.

– Ладно, – вздохнул Дэви. – Ты была ужасна.

– Неужели? – Тильда с горя осушила стакан. – Я-то надеялась хотя бы на «посредственно». Ну понимаешь? Не слишком хороша.

Дэви молча протянул ей бутылку.

– Спасибо, – кивнула Тильда, поднимая стакан.

– Тут есть и моя вина. – Дэви налил в ее стакан не больше глотка. – Я все еще не отошел от грабежа Клеа, нервы были натянуты, и…

– Дело во мне, – коротко бросила Тильда.

Дэви пожал плечами:

– Ну, ты ведь знаешь, не каждому человеку нужен секс. Может…

– А я хочу секса. Вот только почему-то желание пропадает, когда в комнате мужчина.

Дэви поднял брови:

– Луиза, похоже, та еще двустволка. Может свинговать в и ту, и в другую сторону.

– Но я и женщин не хочу. Когда я одна, думаю только о мужчинах. Только. – Но тут она вспомнила о сцене в шкафу и подумала: «А иногда и рядом с ними». – Знаешь, иногда у меня бывают ужасно неприличные мысли.

– Именно эти мысли не мешало бы разделить со мной, – оживился Дэви.

«Сказать, что иногда меня так и подмывает подойти к тебе и попросить: «Трахни меня», чтобы только вымыть весь этот яд из моего организма?»

Но мало того, что это нехорошо, так еще и объяснить будет крайне трудно, как и все остальные ее тайны. И к тому же сказать такое сотруднику ФБР?! Кошмар!

– Нет, правда, ты можешь со мной всем поделиться, – продолжал Дэви. – Я человек широких взглядов.

– Нет, – отказалась Тильда. – Есть секреты, которые раскрывать нельзя. Понимаешь, существуют вещи, которые мне до смерти хочется сделать, но когда в комнате есть кто-то, кроме меня, я словно связана по рукам и ногам. И столько всего нужно учесть…

Дэви покачал головой:

– Не понимаю, что тут учитывать, кроме как «Не забудь о резинке» и «Постарайся не подавиться слюной»? Не думаю, что…

– Например, достаточно ли хорошо ты знаешь человека? – объяснила Тильда, давая Дэви еще одну возможность. – Потому что я считаю, что должна знать его очень хорошо, прежде чем пущу в себя.

– Но вхожу-то я, а я умею обходиться с незнакомками.

– Да. Но ведь это мое пространство захватывают!

– А ты хочешь мужчину, который бы не захватывал твое пространство?

– Только не в теории. В теории я просто жажду парня, который захватил бы всю меня. Но вот…

– Практика подводит.

– Да, дело в практике, – согласилась Тильда. – «Захватчики космоса» – не моя игра.

– Проблема в том, что таково название игры. Все остальное – просто вариации на тему.

– Возможно, я никогда больше не буду заниматься сексом. Попытаюсь внушить себе, что это плохо.

– Я хочу предложить тебе… – Дэви снова поднял бутылку, – …небольшое пари.

– Пари?

Тильда с интересом наблюдала, как он наливает водку в ее стакан. Ананасно-апельсиновый сок остался лишь бледным воспоминанием.

– Вроде покера?

– Бьюсь об заклад, что смогу заставить тебя кончить прямо здесь, на диване. Никаких «Захватчиков космоса».

– Нет уж, – трусливо отказалась Тильда. Что касается «кончить» – даже очень бы неплохо, но ведь это Дэви. Значит, тут должен быть какой-то подвох. С другой стороны, это впять же Дэви. И она его хочет. Даже эта история с ФБР ее заводит. А вдруг в ней действительно есть что-то от Луизы?

– Если выиграешь, – предложил он, – Я помогу тебе добыть остальные картины. Если же нет, мы поиграем в «Захватчиков космоса». Что, впрочем, означает, что ты выигрываешь в любом случае. Выгодная для тебя сделка. Подумай, Вилма.

– Ах, оставь эти глупости, – отмахнулась Тильда, готовая к соблазну, но не к наглому обману.

Дэви печально покачал головой:

– Никогда не встречал женщины, которая бы так боялась оргазма.

– Вовсе не оргазма! – вознегодовала Тильда. – Я испытала кучу оргазмов! Просто…

– «Когда Гарри встретил Салли», – произнес Дэви. – Первая сцена в ресторане.

– Это тебе не цитата из фильма! Неужели для тебя все игра?

– Почти. – Дэви посмотрел ей в глаза и улыбнулся.

«Господи!» – промелькнуло у нее в голове.

– Так как, – продолжал он, – хочешь сыграть или пойдем баиньки?

– Осталось еще две картины, – напомнила Тильда с заколотившимся сердцем.

– На все уйдет пятнадцать минут. Можешь заметить по часам.

Она допила водку с оранжевым оттенком, судорожно размышляя, что ей делать. До чего же приятно на него смотреть! И пока она будет держать рот на замке, что ей терять кроме достоинства? Которое, будем откровенны, унесло ветром уже тогда, когда они лежали на диване. Тут уж ничего не поделать. И если до «Захватчиков космоса» дело не дойдет, если ей не придется впускать его в себя, может, удастся продержаться…

– Матильда, – окликнул Дэви, – так и состариться не долго.

Сердце снова куда-то покатилось.

– Пятнадцать минут?

– Угу.

Даже если все окажется так же плохо, как в первый раз, это всего пятнадцать минут! А если будет хорошо, значит, это заслуга Луизы.

Тильда глубоко вздохнула – кислорода вечно не хватало, когда она начинала размышлять о сексе с Дэви, – и наконец, кивнула:

– Заметано.

Глава 11

Дэви встал и запер двери в галерею и коридор.

– Предусмотрительно, – одобрила она, и Дэви поспешно отнял у нее стакан.

– Ты пьяна.

Тильда ответила презрительным взглядом.

– Ну еще бы! Неужели я пошла бы на это в трезвом состоянии?

– Хороший довод, – кивнул Дэви, нажимая на кнопки музыкального автомата.

– Что ты делаешь? – близоруко прищурилась она под вопли «Эксайтерз» «Да, да, да!».

– Прикрытие! – крикнул он, перекрывая музыку, – На случай, если ты начнешь стонать по-настоящему.

– Почему-то мне хочется думать об этом более романтично, ну, ты понимаешь, о чем я. Тем более что на этот раз нам предстоит получше узнать друг друга.

Он протянул руку и снял с нее очки.

– Что ты делаешь? – всполошилась она.

– Реальность, как оказалось, тебя не заводит. Лучше видеть мир размытым. Придерживайся своей романтики.

– Неплохая мысль, – решила она и не стала протестовать, Когда он выключил свет. Теперь осталось лишь слабое свечение музыкального автомата за их спинами. Потом он ловко согнул ее ноги в коленях и повернул так, что Тильда оказалась прижатой спиной к подлокотнику дивана.

– О’кей, теперь я просто уверена, что в душе ты чистый романтик, – сказала Тильда.

Когда он прижал ее бедра к кожаным подушкам, она едва не скатилась с дивана, но он успел вовремя подхватить ее. Истинный джентльмен.

– Вот мои условия, – объявил Дэви, наклонившись над ней. – Заткни свой рот и мозги. Вообще отключись. Ты наверняка умудрилась отговорить себя от сотни верных оргазмов.

– Еще чего! – обиделась Тильда, но он поцеловал ее жарко и настойчиво, и этот жар бросился ей в голову и затопил пес, что она собиралась сказать.

– Ты здорово целуешься, – одобрила она, когда его губы скользнули к шее.

– Знаю, – буркнул он в ее плечо, – Замолчи.

Он стал поднимать ее футболку, но она вцепилась в подол, пытаясь вспомнить, хороший ли на ней лифчик… определенно не тот, бретелька которого сколота английской булавкой… хоть бы не противный белый.

– Матильда! – строго произнес Дэви.

– М-м?..

– Ты опять думаешь.

– Вовсе нет.

– Такое лицо у тебя бывает, только когда ты что-то подсчитываешь.

Тильда заерзала, что привело к еще большей близости. Интересно, когда он успел устроиться между ее бедер?

– Как ты там оказался?

– Практика. Прекрати думать.

– Это были сексуальные размышления. Я вспоминала, красивый ли на мне лифчик.

Он содрал с нее футболку, прежде чем она сумела ему помешать, и вырез зацепился за ухо. Тильда освободилась и оглядела себя. Белое кружево.

– Красивый, – подтвердил Дэви. – А теперь выброси из головы все мысли и постарайся не потерять сознания.

– Сколько времени прошло? Пятнадцать минут еще не истекли?

Вместо ответа он поклонился и лизнул ее живот. Тильда мгновенно заткнулась, а Дэви разошелся не на шутку и исследовал языком ее пупок, одновременно расстегивая молнию Тильда ощутила, как тепло распространяется ниже, что были для нее удивительно, поскольку он был здесь, с ней, опасны и, как сам дьявол.

Она уставилась в потолок и подумала, что, возможно, все и будет хорошо. Пока ее рот находится на замке. «Какая самоуверенность», – мысленно усмехнулась она, а вслух, сама поражаясь себе, выпалила:

– Я уверена, что хочу самого невероятного оргазма, который когда-либо имела в жизни.

– Договорились.

Дэви спустил ее джинсы, и она неожиданно для себя подняла бедра, чтобы помочь ему, что, учитывая количество препятствий, которые ему пришлось преодолевать, было только справедливо.

– На какой эталон я должен равняться? – вдруг спросил он.

– Почти недосягаемый. Скотт знал, что делает.

– Скотт? Кто такой Скотт?

– Мой бывший жених.

– И ты ждала этого момента, чтобы упомянуть о нем?

– Он же бывший. И, заметь, я не достаю тебя насчет Клеа.

Дэви покачал головой.

– Значит, будем соответствовать эталонам, – решил он, снова нагибая голову.

– Обещать можно все что угодно, – съязвила она, но рука Дэви нырнула между ее бедер, щека легла на живот, губы обожгли кожу, и Тильда покраснела от чего-то, мало напоминавшего смущение. Если она задумается над этим, все исчезнет, но ведь Дэви требовал от нее перестать думать, и когда он поднял ее колено, бедра приподнялись, чтобы встретить его руки и губы. Она тихо охнула, когда его язык проник внутрь, и схватилась за подлокотник над головой, чтобы не соскользнуть, но он стал ее лизать, дело зашло слишком далеко, и Тильда отдалась напряжению, которое он медленно нагнетал в ней.

«У этого мальчика потрясающий рот. Только не думай о том, где он сейчас», – твердила она про себя.

Где-то позади Бетти Эверетт пела «Это в его поцелуе», и Тильда расслабилась под знакомую мелодию и незнакомые губы Дэви, думая о том, что больше никогда не сможет слушать эту песню без того, чтобы не вспомнить, как это было, и продолжая окунаться в жар, вдыхать наслаждение. А когда она стала вдыхать наслаждение так усердно, что ее могли услышать в коридоре, Дэви отстранился.

– Смелая попытка, – сказала она, когда Бетти умолкла.

– Трусиха, – усмехнулся Дэви, кусая внутреннюю сторону ее бедра.

Она приподнялась на локтях:

– Мы же договорились, что…

Дэви наставительно ткнул в нее пальцем:

– Пятнадцать минут. И ты молчишь.

При мысли о том, где только что был этот палец, Тильда вспыхнула. Не говоря уже о том, где только что была его голова.

– Но ведь… – начала она, пытаясь скрыть замешательство, но тут из музыкального автомата грянули «Систерз», и к тому времени как закончился первый куплет песни «Все взрослые», голова Дэви оказалась на прежнем месте, и он принялся трудолюбиво возвращать утраченный жар. Тильда вздрогнула, и напряжение снова начало нарастать, такое же непереносимое, как несколько минут назад. Она передвинулась вниз, поближе к нему, но на этот раз горячая волна затопила ее куда быстрее, так что, когда «Ледибагз» допели «Раньше или поз же» и Дэви снова отстранился, она стукнула его по плечу и потребовала:

– Не останавливайся.

– Мне следовало заткнуть тебе рот, – покачал он головой и поцеловал ее живот так, что Тильду затрясло. Он уже по-хозяйски устроился между ее ног, когда «Ширелз» завели «Ты будешь любить меня завтра?».

– Проклятая музыка, – раздраженно заметил Дэви, наклоняя голову, и все началось сначала. Только жар становился уже нестерпимым, а он все поднимал температуру. И с каждой новой атакой она повышалась и повышалась, а он уже не прекращал атаки, и Тильда извивалась, стонала, вцеплялась и него, умоляя себя молчать, пока плотина не прорвалась. Она выгнулась дугой под его ртом, до боли закусывая губы, и продолжала подергиваться в судорогах еще долго после того, как все случилось, и он приподнялся, чтобы поцеловать ее в шею. А когда Тильда затихла, все еще цепляясь за него, он сказал ей на ухо:

– У меня еще минута в запасе. Так что я выиграл.

– Что? – не поняла она, смутно сознавая, что «Ширелз» удалились со сцены. А Дамита Джо обещает «Сберегу последний танец для тебя», и твердая плоть Дэви упирается ей в бедро. Тильда почти не заметила, как он согнул ее ногу в колене и скользнул внутрь ее «захваченного космоса». Ей, пожалуй, было даже приятно, и она расслабилась, рассеянно обнимая его, пока он двигался, содрогался и кончал, и все же теперь она почти не участвовала в том, что делал Дэви.

Когда он от нее отодвинулся, Тильда долго не могла придумать, что сказать, и в конце концов попробовала пробормотать «спасибо».

Дэви молча подтянул ее джинсы, поискал футболку и тяжело вздохнул.

– Совершенно не умеешь сосредоточиться. Кончила один раз и безнадежно расквасилась.

– Не кончила. Я притворялась, – начала было Тильда, натягивая футболку. Но он рассмеялся, и она сдалась.

– Ладно, ты выиграл. – Тильда закрыла глаза и попыталась сохранить ощущение тепла. – Все равно спасибо.

– Знаешь, я тоже испытываю нечто вроде благодарности, – негромко признался он.

«Мне так и не удалось пробить броню его хладнокровия…»

Ей действительно было хорошо, но не настолько, чтобы избавиться от проклятого странного ощущения, неизменно изводившего ее потом.

«Ты не знаешь меня. Думаешь, что поимел, но совсем меня не знаешь».

Конечно, чертовски здорово, что он ее не знает. Ей пора перестать соглашаться на его авантюры. Иначе он действительно узнает ее лучше. А может, следует обратиться к психоаналитику? Да еще стоит взять с собой Гвенни и Луизу, тогда им дадут семейную скидку.

– Ты снова думаешь, – упрекнул ее Дэви, надевая штаны.

Тильда открыла глаза и изобразила улыбку.

– Только о том, что теперь ты сорвался с крючка и вовсе не обязан добывать для меня картины.

– О, картины мы добудем, – убежденно сказал вставая Дэви. – Только нужно поторопиться. Я уже почти на пути в Австралию.

– Верно, – согласилась Тильда, ничуть не удивленная тем, что Дэви не стал требовать выигрыш. Кажется, он привык выполнять все свой обещания и получать все, за чем охотится. Поэтому она обязана сделать так, чтобы не стать предметом охоты. Уж очень он опасен.

За спиной «Пэрис систерз» дружно выводили «Мне нравится, как ты меня любишь». Явно не из тех женщин, которые терзаются странными мыслями после секса. Тильде стало не по себе. Почему бы это, спрашивается? Может, все дело в усталости? Суматошный день. Яркий оргазм.

– Снова у тебя этот взгляд, – проворчал Дэви.

– Устала. – Тильда поднялась и застегнула джинсы. – Ну ладно. Спокойной ночи.

– Селеста, мы делим с тобой постель, не забыла? – усмехнулся Дэви, отпирая дверь.

– Точно. Увидимся в кроватке, Ральф.

Она взлетела по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Дэви смотрел ей вслед, качая головой.

Наутро Тильда, стараясь не разбудить Дэви, спустилась вниз. Надин нигде не было, так что она попросила Гвен присмотреть за Стивом, пока будет на работе. Гвен, похоже, ни чуть не возражала.

– Хоть какое-то разнообразие, – сказала она, гладя песика. – Я живу только такими минутами.

– С тобой все в порядке? – растерялась Тильда.

– В полном.

– Мейсон был таким милым вчера за покером, – начала Тильда в тщетной попытке что-то выведать. – Кстати, как прошел обед?

– Прекрасно.

– Гвенни!

– Мы говорили о галерее. Похоже, он жаждет ее заполучить, – раздраженно отозвалась мать, рывком раскрыла книжку с кроссвордами.

– Может, нам тоже стоит потолковать о галерее? – предложила Тильда, поднимая крошечный желтый зонтик, лежащий в карандашном стаканчике. – Пьешь на работе?

– Разве тебе не нужно рисовать сегодня?

– Только загрунтовать основу, – объяснила Тильда, глядя в ее книжку кроссвордов. Странно, Гвен нарисовала на полях множество маленьких зонтиков! – А потом мы с Дэви едем за картиной. Кстати, у тебя что, начался зонтичный период?

– А как Дэви? – спросила Гвен, не отвечая. – Счастлив?

– Спит, – буркнула Тильда и, положив зонтик на место, вышла через офис.

Открыв дверцу микроавтобуса, она обнаружила Надин, восседающую на переднем сиденье.

– Привет. Откуда ты…

– Я хочу поехать с тобой, – перебила Надин. Судя по виду, она еще не оправилась после вчерашней истории с несчастной крошкой, поэтому Тильда только кивнула и завела мотор.

– Видишь ли, в чем дело, – сказала Надин, когда они немного отъехали, – Бартона больше нет, а вместе с ним прощай мое пение.

– Но у него не единственный на свете оркестр, – возразила Тильда. – У тебя классный голос, Дин.

– Мне не хочется петь с оркестром. Конечно, это неплохие деньги, но уж очень шумно, и большинство песен – просто идиотские. И никто все равно не слушает. Это ненастоящая музыка.

– Ну что ж, – согласилась Тильда. – Хочешь, поговорю с твоим отцом насчет «Дабл тейк»?

– Ничего это не даст, – уныло вздохнула Надин. – Я несовершеннолетняя и не смогу там петь еще два года, даже если бы он и согласился, чего никогда не будет. Но это не важно. Я подумываю стать художником.

– Вот оно что! – сообразила Тильда. – Но сегодня у меня не слишком интересный день. Я грунтую основу и подбираю оттенки при том освещении. А завтра буду набрасывать контуры. Можешь помочь, если захочешь.

– Хорошо, – кивнула Надин. – Что ни говори, а ты делаешь неплохие деньги, верно? Ведь ты уже появлялась в том журнале с интерьерами, и все такое.

– Да, это хорошая реклама. – Тильда вспомнила о Клариссе Доннелли и ее подсолнухах. Заказ был действительно получен благодаря журнальной статье. – Но это обычная рутинная работа, Дин. Все равно что с твоим ансамблем. Это не Искусство. Я копирую шедевры других художников, делая нечто вроде обоев.

– Но это приносит деньги! – возразила Надин.

– Ты не обязана содержать эту семью.

– Не обязана. А как ты считаешь, я могла бы научиться тому?

– Думаю, у тебя способностей хватит на что угодно.

– Класс! – обрадовалась Надин, но тут же вздохнула. Так что с мистером Брауном?

– Ты о чем? – не поняла Тильда.

– Мистер Браун. Когда он въехал к нам, ты сказала бабушке, что его имя наверняка фальшивое. Так нам стоит тревожиться или нет?