Текст книги "Певец меча"

15

– Вот это круг, – Дел показала на неровную линию, тщательно прочерченную в дерне. – А вот это меч, – она вынула из ножен Бореал. – И наконец, вот танцор, – она переступила через линию и встала в центре. – Это мир танцев мечей.

Я посмотрел на два сосредоточенных, серьезных лица. Лица светлые, гладкие, нетронутые Южным солнцем. Они успели уехать с Юга, прежде чем оно навеки выжгло на коже свою печать.

Массоу и Киприана с нетерпением ожидали каждого урока, впитывая все, что рассказывала им Дел и накрепко запирая это в памяти. Дел умела преподавать: она имела привычку спрашивать пройденное в самые неожиданные моменты и заставляла их постоянно повторять все, что они изучили. Они делали это охотно: Массоу – быстро и нетерпеливо, Киприана – сдержанно. Но в отличие от брата, который мог что-то забыть, у сестры была безупречная память.

Мы оставили повозку и отправились на Север пешком. Жар у меня спал, голова уже не казалась каменной, но осталась одеревенелость в костях и суставах. В окружении четырех спутников, каждый из которых был моложе меня и привычнее к Северной погоде, я чувствовал себя стариком и неоднократно задумывался, чего ради я покинул родной Юг.

За пять дней у нас выработался распорядок. Каждый без жалоб нес свою долю поклажи, поднимаясь и спускаясь с холмов, петляя по тропинке, и терпеливо переносил все тяготы путешествия, независимо от того, как и в чей адрес ему хотелось высказаться. Адаре трудности были не в новость и она быстро приспособилась. Ее дети, привыкшие, что многое делает за них отец, реагировали так, как и полагалось детям – относились ко всему как к интересному приключению. Массоу переполняла энергия, как и всех ребят его возраста. Старшая сестра выполняла все из желания понравиться взрослым и нуждалась в нашем одобрении.

Во второй половине дня мы останавливались и начинались уроки.

Адара ничего не говорила, глядя как день за днем ее дети постигали танец. Большая часть его была ритуальной. Дел не посвящала детей в искусство убийства. Она осторожно подбирала слова и прерывала случайные замечания Массоу во время кровожадных дискуссий. Она честно отвечала на все их вопросы, но учила их почитать сам танец, а не гордиться его кровавым результатом.

У Киприаны и Массоу был только меч отца и они учились по очереди. Дел не могла дать им Бореал, а я решил не проводить эксперимент и не выяснять, ожила ли яватма Терона. После незабываемого взрыва, когда я воткнул ее в землю, я предусмотрительно держал клинок подальше от чужих рук. Дел объяснила, что меч был вызван к жизни неправильно и не живет так, как Бореал, но я боялся, что и не полностью ожившая яватма может повредить мальчику или девочке.

Поэтому они занимались по очереди. А однажды Массоу, выйдя из круга, посмотрел на меня сияющими глазами.

– А почему ТЫ не танцуешь с Дел?

Я сидел на земле, наблюдая за процессом их обучения.

– Я постоянно танцую с Дел.

Киприана лукаво улыбнулась.

– Ты имеешь в виду… с мечом?

Я кинул на нее злобный взгляд. Она покраснела и хихикнула. Ей было пятнадцать лет, не девочка и не женщина, как раз что-то между ними. Она еще по-детски боролась с застенчивостью.

Аиды, вот и все, что мне нужно.

Дел криво улыбнулась.

– Может потанцуешь? Поможет быстрее поправиться.

Я не сомневался, что поможет. От холода и раны я стал медлительным и уже слишком долго не танцевал, а при моем образе жизни тренироваться нужно постоянно, независимо от того, какой ты мастер. Я вздохнул, заставил себя подняться и вытащил из ножен меч Терона.

Массоу просто засиял, когда ему позволили произнести традиционное приглашение:

– Войдите в круг.

– Иду уже, иду, – я подошел к изогнутой линии и вдруг заметил странное выражение лица Дел. – Баска?

Дел снова стала обычной.

– Ничего, – сказала она. – Ты готов?

Скорее всего нет. Я нацепил на себя слишком много одежды, а суставы отвыкли работать. День был мокрым, хотя и не дождливым, но я успел понять, что погода не имеет значения. Мои кости ненавидели Север.

– Тренировка или танец? – спросил я. Ответ на этот вопрос многое менял.

– Тренировка, – решила она. – Не думаю, что ты в состоянии танцевать.

Дерн промок, но ноги не скользили. Землю покрывала паутина веток и стеблей, что давало ногам неплохую опору. Я сразу оценил преимущество Северной обуви – в сандалиях я бы легко поскользнулся.

– Ну тогда давай займемся делом, баска.

Я признаю, что разленился. Разленился и вышел из формы. Танцы мечей требуют ежедневной физической и умственной работы, а в последнее время я не занимался ни тем, ни другим. Так что когда Дел подошла ко мне, гибкая и сильная, я не успел подготовиться.

Две быстрые атаки, и она выбила меня из круга.

Глаза Массоу стали огромными.

– Ой, Тигр!

Аиды, можно подумать, он на меня деньги поставил! Киприана промолчала.

– Это же тренировка, – напомнил я. – Танец не по-настоящему.

Дел сразу запылала негодованием.

– Разве ты не слышал ни одного слова из того, что я говорила? – возмутилась она. – Ты сидел здесь пять дней, слушал, что я рассказывала этим истойя о необходимости почитать ритуалы танца, а сам теперь их игнорируешь?

Я прочистил горло.

– Дел…

– Как ты можешь называть себя танцором меча, если не принимаешь танец всерьез? – ее ярость вдохновляла. – Как ты можешь позорить своего ан-кайдина?

– Шодо, – холодно поправил я. – На Юге его называют шодо.

– Шодо, кайдин, ан-кайдин… мне все равно, как называть, – она подошла к границе круга. – Важны только жизнь и смерть, Тигр. И ученик не должен уронить достоинство своего ан-кайдина.

– Того самого ан-кайдина, которого ученик когда-то убил.

Разумеется она застыла – чего я и добивался. Вся краска сошла с лица почти мгновенно, и я даже испугался, что Дел упадет в обморок. Но она справилась с собой и уставилась в пространство, хотя, думаю, она ничего не видела.

Массоу открыл рот. Киприана побледнела. Все молчали.

– Да, – наконец заговорила Дел, – но по крайней мере танцевал он достойно.

Это сработало. С подчеркнутой осторожностью я переступил линию в грязи и вошел в круг.

– Прекрасно, – пробормотал я. – Давай попробуем.

Тренировка закончилась, начался танец. На промокшем дерне, покрывавшем склон холма в низинах Севера. Я забыл, что за нами следили дети. Забыл, что на нас смотрела Адара. Забыл, что давно не танцевал. Работали только рефлексы, вбитые в меня много лет назад.

Песня мечей – лязг и звон магической стали – наполнила воздух. Дел не стала вызывать меч к жизни, я этого сделать не мог, так что клинки не загорелись, но блеска серебра было с избытком. Сталкивающиеся мечи создавали ослепительный занавес в обрамлении солнца.

Сквозь песню мечей слышались посторонние звуки: я тяжеловато дышал, нанося удары, Дел что-то шептала себе под нос. К этому нудному шуму мы давно привыкли – затрудненное дыхание, всхлипы, вдохи и выдохи, глухое бормотание женщины.

С каждым ударом танец ускорялся, а бормотание Дел становилось все громче. Наконец я понял, что говорила она не для себя, а для меня. Она комментировала мой стиль, мою технику, неохотно признавая достоинства или разочарованно отмечая недостатки.

– В аиды… – выдохнул я, – ты что делаешь?

– Двигаешься медленно… очень медленно… и танцуешь вяло…

– Аиды, женщина… я болел…

– И мог умереть.

Шаг, скольжение, прыжок.

– Я думал, мы просто тренируемся…

– Так и есть…

– Я думал, это просто разминка…

– Так и есть…

Обвод, удар, отступление.

– Раньше ты такого не устраивала…

– Раньше тебе это не было нужно…

– А теперь нужно?

– Нужно. Ты танцуешь неряшливо, Тигр.

Неряшливо. Надо же.

Ну получи за неряшливость, баска.

– Лучше, Тигр… уже лучше.

И вот это тоже получи.

– Гораздо лучше, Тигр… Теперь не замедляй…

Аиды, эта женщина меня убьет и для этого ей не понадобится скрытая сила ее яватмы.

– Если бы ты не натравила на меня баньши-бурю, я бы никогда не заболел…

Пригнуться, отпрыгнуть, развернуться.

– Ну понятно… собираешься свалить всю вину на меня…

– Если бы не этот трижды проклятый холод…

– Дело не в холоде, Тигр…

Бореал поцеловала меня в горло.

– Аиды, Дел не так же близко…

– А я ведь могла и проткнуть… Вини только себя, Тигр…

Вини вот это, баска.

Только я промахнулся. А Дел, как всегда, нет.

Аиды… а ведь больно.

– Тигр… – Дел опустилась на колени на утоптанный дерн, пока я медленно принимал сидячее положение. – Тигр… очень больно?

Я осторожно ощупал порез на подбородке и убедился, что крови немного. Пострадала в основном гордость.

– Рука болит гораздо сильнее, – кроме этого я не нашел, на что пожаловаться.

Лоб Дел разгладился.

– Я же говорила, что ты стал медлительным…

– Слишком медлительным, слишком скованным, слишком старым, – я повернул голову и сплюнул. Танец отдавался толчками глубоко в груди.

Что-то мелькнуло в ее голубых глазах, что-то сродни пониманию и опасению.

– Значит хочешь вернуться?

– Да, – этого она и боялась, теперь я все понял. – После того, как мы закончим.

Ее голос дрогнул.

– Что закончим?

– То, что тебе нужно закончить.

Я почти физически ощутил как спадает напряжение, хотя Дел пыталась это скрыть.

– Прости. Я разозлилась. Я забыла о твоей руке.

Я поднимался медленно, прислушиваясь к ощущениям в груди.

– Может это то, что мне нужно.

Дел тоже встала и повернулась к своим ученикам.

– Я была неправа, – объявила она. – Я дала волю гневу. Ярости не место в круге.

Лицо Массоу заметно побелело.

– Ты могла убить его?

– Да, – честно ответила Дел, – или Тигр мог убить меня.

С ее стороны очень любезное дополнение.

– Ты правда мог? – спросила Киприана, как всегда не пропустившая ни слова.

Я наклонился и подобрал меч.

– Не сегодня, – признался я, – и возможно не завтра. Но может быть скоро… если я доживу до этого дня.

Следующие два дня я принимал участие в уроках и постепенно восстанавливал форму, хотя Дел иногда забывала, что я не хуже ее знал все, чему она учила. Надо признать, наши стили сильно отличались, как результат различия культур, но в общем она знала не так уж много того, чего не знал я (или, честно говоря, и наоборот). Как бы там ни было, занятия помогли мне быстрее поправиться, что и требовалось.

Адара больше не предпринимала попыток сблизиться со мной. Меня это, признаюсь, даже удивляло. Не решила ли она, что я ее не стою? Ведь женщина не сомневается, что мужчина будет ее преследовать даже если она сначала сказала «нет». Я долго думал, в чем дело, но в конце концов решил, что ни я, ни Адара тут не причем. Не знаю как локи, а Дел всегда была рядом, и это делало длительное свидание невозможным.

Хотя, думал я, когда-то я не обращал внимания на такие пустяки.

В аиды все это.

Киприана вела себя со мной все смелее. Она часто просила меня рассказывать истории. Невыдуманные истории, говорила она, о победах в круге. Поэтому по вечерам, когда мы усаживались вокруг костра, я без напоминания заводил рассказ о своих приключениях, очень стараясь ничего не выдумывать. Совсем без преувеличений, конечно, обойтись было нельзя, с этим согласился бы даже Кот Беллин, но мне не хотелось выглядеть непобедимым. Массоу и Киприана могли поверить и попытаться повторить мои подвиги.

Постепенно в историях я добрался до Дел. Она мрачно посмотрела на меня, когда я начал расписывать наше путешествие, и поджала губы.

– Но ведь и ты принимала в этом участие, – заметил я. – На Севере не принято рассказывать истории?

– Прирожденный скелп в большом почете у людей.

– Тогда…

– Я не скелп.

Я почесал шрамы на щеке, выигрывая время, чтобы набраться терпения.

– Ну может и нет, но это не должно помешать тебе поддержать меня и закончить рассказ.

– Талантами скалда тоже не обладаю.

– Кого?

– Скелпы – историки, а скалды выдумывают рассказы.

Аиды, вот и приехали.

– А между ними есть разница.

– Как между локи и афритом.

– Локи? – Массоу, конечно, вскинул голову с бойким видом. – А что локи?

– А африты? – заинтересовалась Киприана.

Дел хитро улыбнулась, взглянув на меня.

Я вздохнул.

– Африты – Южные демоны. Они веселые, не причиняют людям вреда, только надоедают.

– А локи причиняют, – серьезно сказал Массоу. Его глаза блестели от любопытства. – Локи могут убивать людей.

Киприана кивнула.

– Локи – злые демоны.

Адара, до сих пор молчавшая, решила, что и ей пора вставить слово.

– Кесар рассказывал, что далеко на Севере локи уничтожали целые поселения.

А я-то ожидал, что она посоветует детям не говорить ерунды.

– Хм, – выдавил я с отвращением. Добавить было нечего.

– Это локи снова соединили тех призрачных всадников, – Массоу с детским восхищением, но очень точно описал случившуюся мерзость.

– И локи сделали из дыма лошадей, – в свете костра глаза Киприаны казались черными. Она ничего не говорила о своем подвиге с посохом, видимо стараясь не вспоминать об этом. – Я знаю, как они овладевают людьми.

– Киприана, – тихо окликнула ее мать.

– Ну я же знаю. Я слышала истории, – светлые волосы падали на плечи. В слабом свете костра она превратилась в молодую Дел или Дел стала повзрослевшей Киприаной. – Они спят с мужчинами и женщинами.

Массоу издал невнятный звук, выражающий отвращение и недоверие.

– Но это правда, – настаивала его сестра. – Так появляются новые локи.

– Киприана, хватит, – оборвала ее Адара. – Из-за тебя брату и так всю ночь будут сниться кошмары.

Я так не думал. Массоу тоже.

Глаза мальчика стали огромными.

– Ты хочешь сказать… они появляются как котята или щенки?

Передо мной промелькнуло странное видение: река щенков-демонов и котят-чудовищ. Я едва не расхохотался, но побоялся обидеть мальчика. Массоу был серьезен, а мы слишком часто смеемся над детьми.

– Локи существуют, – тихо сказала Дел. – Но если мы будем осторожны, они нам не повредят.

– Они нам ничего не сделают, ты же с ними расправишься, – вера Массоу была основана на фактах. – И Киприана с ними справлялась.

– Я помогала, – поправила его сестра.

Адара встала и объявила:

– Пора спать.

Естественно они запротестовали. И естественно она победила. Массоу и Киприана отправились смотреть свои сны о локи. Дел кинула на меня взгляд через костер, когда Адара по необходимости отошла в тень.

– Ты дурак, – сказала Дел.

Я поднялся, разминая одеревеневшие мышцы.

– Ты начинаешь повторяться, – я с наслаждением потянулся, затрещав всеми суставами. – Я думаю, ты просто оправдываешься этим, чтобы не пускать меня к себе в постель.

Дел открыто улыбнулась.

– Я уверена, что Адара будет счастлива видеть тебя в своей.

Аиды. Ничего не скроешь от женщины.

Я потрогал подсохший порез на подбородке.

– Я иду спать, – сообщил я, – с тобой или без тебя.

– Без меня, – отрезала она.

Я помолчал.

– С тобой все в порядке?

– Я просто думаю, Тигр.

– Значит с тобой не все в порядке, – неуклюжая попытка пошутить. Даже я понял, как нелепо прозвучала фраза.

– Иди спать, – посоветовала Дел.

Я пошел. Всю ночь мне снились локи.

16

Их восторга перед занятиями с мечом хватило примерно на неделю, после этого Массоу и Киприана потеряли к танцам весь интерес. Произошло это внезапно: оба наотрез отказались войти в круг.

Мы не имели права заставлять их. Они начали заниматься по своей воле, а теперь по своей воле решили прекратить. Я не мог понять, что же произошло, пока Дел не высказала предположение:

– Ты их заразил и теперь им ничего не хочется делать.

Мы сидели рядышком на одеяле из козьей шерсти, натачивая мечи. Эта обыденная работа давно стала для нас естественной и доставляла удовольствие нам обоим. Солнце тонуло в горах и, конечно, снова похолодало. Спасала нас только шерстяная одежда.

– Что ты имеешь в виду? – кинув взгляд над плечом Дел, я увидел Адару и ее детей. Они тихонько переговаривались.

– У них уже два дня насморк, а сегодня они начали кашлять.

Это правда. В последнее время все трое были очень спокойны, если не назвать это спокойствие депрессией. Если они чувствовали что-то вроде того, через что прошел я, я не мог винить их за отказ войти в круг.

– Тогда давай забудем об уроках. Да они им вообще-то и не нужны, никто из них не станет танцором меча.

Дел мое предложение не понравилось. Вряд ли она думала, что Массоу или Киприана начнут заниматься всерьез, взяв жизнь танцора меча за пример для подражания, но я понимал, как тяжело ей было терять двух ее истойя. Уроки отвлекали Дел от мыслей о времени, которое бежало слишком быстро, неумолимо приближая роковой день.

– А у Массоу есть способности, – не сдалась Дел.

Я ответил резче.

– Массоу слишком маленький, чтобы понять, чего он хочет. Просто он напоминает тебе Джамайла.

Дел продолжала чистить клинок, но по тому, как ссутулились ее плечи, я понял, что она нервничает.

– А как насчет Киприаны?

– Что насчет Киприаны?

– Ты отказал ее матери. Ждешь предложения дочери?

Я даже не улыбнулся.

– Я жду твоего предложения.

Дел оторвала взгляд от меча.

– Я говорила тебе…

– Ты говорила мне о локи, – спокойно согласился я. – Не скажу, что я тебе не верю после всего, что случилось, но по-моему, ты заходишь слишком далеко. Три недели назад я разбил круг… две недели назад мы сражались с этими воскресшими всадниками… Может признаешься, ты дала обет безбрачия?

– Ты не знаешь, что они могут сделать…

– Я знаю, что они сделали.

Дел нахмурилась.

– Если не можешь терпеть, развлекайся с кем хочешь, – она старалась не раскричаться, чтобы не услышали Адара и дети. – Адара помчится к тебе по первому зову. И Киприана тоже.

До меня что-то стало доходить.

– Так ты ревнуешь?

– Нет. С чего бы это? – холодно поинтересовалась Дел. Она успела взять себя в руки. – Мы не связаны узами брака. И даже если бы ты на мне женился, ты все равно гулял бы со всеми женщинами в округе. Такие вещи, как брак для тебя не святы.

Я застыл, изучая Северный меч.

– Ты думаешь, я бы изменял?

Бледные брови поднялись.

– А что, нет?

Стал бы? Мог бы? Аиды, нашел над чем голову ломать.

– Если бы жены не выдумывали так много отговорок, стараясь держать мужей подальше от своих постелей, может мужья не гуляли бы от них.

Голос Дел просто замораживал.

– Сейчас главное не это.

Конечно, но хотел бы я, чтобы все было не так. Это избавило бы меня от многих проблем.

– Я не хочу спать с Адарой, а Киприана слишком молода.

– Ей столько же лет, сколько было мне, когда меня взял Аджани. Ей столько же, сколько было ее матери, когда Адара родила дочь, – Дел откинула волосы за спину. – Не пренебрегай любовью только из-за того, что дающий ее слишком молод.

– Баска…

Дел спокойно встретила мой взгляд.

– Она напоминает меня. Она напоминает тебе меня… или меня, которая не попалась Аджани.

Дел не ошиблась, я их уже сравнивал. Они действительно были похожи и телом, и духом, но я никогда не проводил прямых связей…

Я задумчиво постучал ногтем по краю меча Терона.

– Может мы оба дураки, Дел… Ищем не там, где надо…

– Я искала брата…

– …а я неиспорченную Дел.

Она кивнула и отвернулась.

– Я знаю, что он не Джамайл, но трудно не претворяться.

– А я не думаю, что ты испорченная.

– Может и так. Но ты никогда не задумывался, какой бы я была без меча?

Дел без меча как Юг без солнца.

– Нет, – честно сказал я, – потому что если бы у тебя не было меча, меня бы уже десять раз убили.

Дел неохотно выдавила кривую улыбку.

– В этом ты весь, – отметила она, – думаешь только о своей шее.

– И о других частях своего тела.

– И моего тоже.

Конечно. С чего бы мне это отрицать?

Дел убрала Бореал, скрыв сияние покрытого рунами клинка.

– Поскольку я потеряла остальных, может ты будешь моим истойя?

Поможет провести время.

– Если ты не будешь забывать, кто я.

Она бестактно фыркнула.

– Разве такое забудешь?

Я решил промолчать.

На другой день, хвала валхайлу, ветер разогнал облака и пробившееся солнце оживило мир, он засиял золотом и серебром. Роса просохла, туман растаял, влага впиталась в землю.

Я несколько дней не видел нормального света и это раздражало меня. Я не понимал, как мог человек жить в мире, где по бокам его сжимали горы и деревья, а сверху давили облака, самоуверенно загромождавшие вершины гор. Мне были противны дерн и осока, ярко-розовые цветы и пурпурный вереск, да и сами грязно-серые дни. Я не мог жить без солнца, песка и жара Южной пустыни.

Мы спускались из заоблачного мира в зеленую долину, заросшую буйной травой и кустарником. Долина казалась колыбелью с каменными стенами, поднимавшимися ввысь. Древние горы рассыпались как кости оракула. В другом конце долины коричнево-пурпурные горы разрезала сине-черная трещина – узкий проход в долину с Севера. Проходы с Юга и Севера соединялись извилистой дорогой, по которой ездили торговцы. Прямо перед нами дорога уходила вниз.

Массоу и Киприана, громко крича, побежали вперед. Их не беспокоили крутые повороты и глубокие колеи от повозок, они были слишком взволнованы и вряд ли нашлись бы в мире препятствия, которые смогли бы замедлить их бег. Адара хотела остановить их, но только махнула рукой. Она, как и ее дети, хотела пообщаться с людьми. Целых две недели мы провели впятером.

Большой лагерь из беспорядочно расставленных повозок растянулся от горных склонов до центра долины. Я решил, что это не постоянное поселение. Скорее в долине останавливались отдохнуть караваны.

Дел подтвердила мою догадку.

– Все эти люди – жители Высокогорий, – объяснила она. – Они спускаются с Высот ненадолго дважды в год, осенью и весной, – лицо Дел сияло, а шаг приобрел упругость. – Они хорошие люди, Тигр. Щедрые и дружелюбные. Я рада снова увидеть их.

– Ты их знаешь?

– Не всех, но… может быть никого не знаю, но вряд ли. Здесь собираются все, кто живет в Высокогорьях. На Северном языке это называется кимри.

– Все жители Высокогорий спускаются?

– Ну, не совсем. В основном странники.

Ну это уж слишком. Снова новое слово.

– Кто?

– Бродяги, путешественники. Те, кто не живут оседло, под крышей.

– А-а, кочевники.

Адара кивнула.

– Кесар рассказывал о них. Он сам жил в Высокогорьях, хотя и не был странником. Он всегда говорил, что мне бы понравилось кимри, – лицо Адары посуровело. – И вот мы пришли сюда, а Кесара нет, – она смотрела как ее дети бежали к центру маленькой долины. Люди уже выходили из повозок и приветствовали Киприану и Массоу. В глазах Адары была необычная пустота. – Кесара здесь нет.

Далеко внизу толпа собравшихся странников поглотила брата и сестру.

Дел радостно вздохнула.

– У них есть еда и много выпивки.

– Акиви? – ожил я.

Дел усмехнулась.

– Нет. Здесь это называется амнит.

– Амнит?

– Даже для Песчаного Тигра он может оказаться слишком крепким.

– Выпивки слишком крепкой для Песчаного Тигра еще не создали.

– Может быть, – Дел снова усмехнулась, а я радовался, что она хотя бы на время позабыла о своих бедах.

– Хочешь поспорить?

– Побереги свои монеты, Тигр. Они тебе понадобятся для другого.

Я покорно вздохнул.

– Опять будем покупать одежду.

– Нет. Купим запасы, чтобы было что есть и пить. И еще лошадей. А остальное пойдет на другое, – Дел помолчала в предвкушении чего-то приятного. – Будет на что заключать пари.

– Да?

– Да. Люди Высокогорий любят держать пари. И любят танец мечей, – она смотрела на меня сияющими глазами. – Они восхищаются мужественными женщинами и здесь мы не сможем обманом заставить их ставить только на тебя, как делали на Юге. Здесь танец будет чистым, и такими же будут ставки.

Мысленно я прошел по всем кругам, в которые входил по дороге в долину.

– Поэтому ты так давила на меня всю дорогу? И несла всю эту чушь «почувствуй меч, стань мечом», словно я Массоу или Киприана? – сухо поинтересовался я. – Я УМЕЮ танцевать, Дел… Зачем нужна была эта ерунда?

Оживление исчезло. Сияние в глазах пропало.

– Хотела бы я, чтобы это было так.

– Скоро вы оставите нас, – ровно сказала Адара.

Мы оба посмотрели на нее. С начала болезни она стала апатичной и замкнутой, хотя я бы ее больной не назвал. Вот Массоу и Киприана действительно пару дней кашляли, чихали и плохо спали, но в общем простудились они не так сильно, как я.

(Это только подтверждает, как весь я ненавижу Север).

Из множества моих знакомых Дел не самый тактичный человек.

– Да, – подтвердила она, – и ты это знала. Мы согласились отвести вас туда, где вам смогут помочь. Странники продают лошадей, повозки и все, что нужно для дальней дороги. Нам не по пути, – может быть она все же поняла, как грубо прозвучали ее слова и немного смягчила тон. – И не ломайте себе головы, как вы будете возвращать деньги или можете ли вы себе это позволить. У нас с Тигром деньги есть и то, что мы потратим на вас, мы легко вернем в круге.

Адара поежилась.

– Круг, – печально сказала она. – Весь мир – круг, а мы в нем как в ловушке.

Дел и я обменялись взглядами. Мы и так потратили слишком много времени на этих жителей Границы и не могли дольше задерживаться. У нас не было другого выхода, мы должны были купить лошадей и запасы и как можно быстрее отправляться к Высокогорьям независимо от того, как отнесутся к этому Адара и дети. Время Дел истекало.

– Мы сделаем для вас все, что в наших силах, – неубедительно пообещал я и был вознагражден пустым взглядом.

Мне не потребовалось много времени, чтобы осознать свое крайне неуютное положение. Мы оставили Юг и Границу позади и вошли в совершенно другой мир, где люди говорили на чистом Северном языке, не примешивая к нему Южных слов. За несколько месяцев я выучил кое-что из Северного от Дел и путешествие через Границу расширило мой словарный запас, но моих знаний не хватало. Я оказался чужаком, говорящим на непонятном окружающим людям Северном языке.

Меня ошеломило обилие светлых голов. Не все Северяне были блондинами, но среди них не было ни одного действительно темноволосого, не считая меня. С каштановыми волосами и темной кожей, не говоря уже о зеленых глазах вместо голубых, я выделялся как сломанный палец.

Дел окунулась в свою стихию. Как сначала Массоу и Киприану, люди вышли приветствовать нас. Дети щебетали, мужчины радостно здоровались, женщины задавали нам вопросы, только я не понимал, о чем они говорили и о чем спрашивали. Я не мог разобрать их витиеватого языка.

Кругом царил беспорядок. Повозки то жались друг к другу, то стояли на большом расстоянии. Лошади были привязаны к столбам или отдыхали в наскоро сооруженных загонах. По лагерю бегали собаки и бродили курицы. Мужчины сидели вокруг костров, пили, разговаривали, заключали пари или демонстрировали свое мастерство в борьбе или бое. Женщины собирались поболтать у повозок, готовили ужин, шили и смотрели как их мужчины хвастали собой. Дети сновали туда-сюда.

Дел без труда пробралась через толпу.

– Будет много связей кимри, – сказала она.

– Что?

Она улыбнулась.

– Странники из Высокогорий обычно собираются вместе только для кимри. Юношам, которые желают найти девушек и девушкам, жаждущим любви, негде встретиться. У них нет – или почти нет – выбора. Поэтому все рады кимри. После кимри бывает много детей.

Я скривился.

– Теперь понятно, почему их здесь так много бегает.

Дел рассмеялась.

– Ты не любишь детей?

– Почему не люблю? Сам когда-то был ребенком. Но я предпочитаю их в разумных количествах.

Адара распустила волосы. Они рассыпались по шее и плечам, упали на глаза. Женщина перекладывала узел с вещами из руки в руку.

– Куда идти дальше? Мне нужно отдохнуть, поесть, попить.

Дело смотрелась, потом кивнула, сворачивая с дороги.

– Здесь, – объявила она, останавливаясь у повозки, рядом с которой уже собрались люди. – Сыр, амнит, позже можем купить мясо.

Мужчина у входа в повозку сказал что-то о еде на Северном. Я понял, что это была его повозка, а ее содержимое он продавал. Мужчина был высоким, голубоглазым, светловолосым – типичный Северянин. Адара бросила узел на землю и откинула волосы с осунувшегося лица.

– Я должна найти детей.

– С ними ничего не случится, – успокоила ее Дел. – Здесь им ничто не угрожает. Странники – добрый народ. Пусть Массоу и Киприана найдут себе новых друзей… они так долго были одни, – Дел приняла флягу из рук мужчины и передала ее Адаре. – Пей, отдыхай. Ты хорошо потрудилась без мужа, ты можешь гордиться собой.

Адара сжала флягу.

– Я так одинока… и так устала.

Лицо Дел смягчилось.

– Садись и отдыхай, – посоветовала она. – Ты заслужила отдых.

Жительница Границы, сжимая флягу из козьей шкуры, снова подобрала свой узел и пробралась сквозь толпу. Мужчины провожали ее внимательными взглядами. Глядя на них, я подумал, что Адара недолго пробудет одна, если захочет найти себе компанию.

– Вот, – Дел шлепнула флягой мне по груди. – Амнит, Тигр… Хватит, чтобы напоить все твои мечты.

Я понюхал пробку и почувствовал резкий запах.

– А нам куда идти? Где мы встретимся?

Дел улыбнулась сама себе.

– Думаю тебя я здесь легко найду. Ты не потеряешься в толпе.

Возразить было нечего. Я мрачно проложил себе дорогу среди людей и нашел Адару, сидевшую на траве со своим узлом. Воду она так и не попробовала. В зеленых глазах стояли слезы. Я бросил свой сверток, сел и прислонился к нему, удовлетворенно хмыкнув. Вынув пробку из фляги, я сделал первый глоток Северного амнита. Дыхание перехватило, из глаз потекли слезы, я закашлялся. Подошедшая Дел заулыбалась, чавкая сыром.

– Добро пожаловать на кимри.

Как только я пришел в себя, я сделал второй глоток. Этот прошел лучше и после него я смог даже улыбнуться. А потом перестал улыбаться, потому что услышал звук, который хорошо знал. Яростный, тонкий визг пронесся над толпой. Это кричал не человек. Такой звук могла издать только лошадь.

– Аиды, – сказал я, – это же мой жеребец.