Текст книги "Замок"

Дома обучения стали создаваться как только люди поняли, что разные дети не должны ходить на одни и те же уроки, так как это может плохо отразиться на их способностях к обучению. С тех пор стали проводиться комплексные обследования, которые выясняли, какой тип информации воспринимается головным мозгом ребенка наиболее дружелюбно. Сны каждого также принимались во внимание. Если ребенок оказывался неспособным к восприятию чего-либо и, что еще страшнее, совсем не любознательным, его допускали только к элементарной механической работе. Потому в школы, названные домами обучения, ходили только довольные ученики, посещающие подходящие им занятия. Люди, учившиеся таким образом, меньше болели, больше улыбались и вообще жили дольше.

В конце 23 века появились ЭДО – Элитные Дома Обучения. Люсиан состоял как раз в таком. ЭДО отличались от обычных домов обучения очень сильно. Во-первых, их члены имели доступ ко всем актуальным исследованиям и разработкам. Ученики развивались одновременно с наукой, которую изучали. Во-вторых, в ЭДО была предусмотрена каждая мелочь. Даже еда в столовой подбиралась под предметы.

Люсиан чаще всего питался физическим супом и математическими булочками. Он вообще больше всего на свете любил физику и математику. Если мальчик долго не мог решить задачу, он закрывал глаза и представлял, как мимо него проносятся кванты, делятся на проценты люди, плавятся гибкие лифты… Теперь же он оказался запертым в своих мыслях.

Когда вдова услышала о том, что Люсиан не помнит своих родителей, она снова зарыдала.

– Почему Вы все время плачете? – не выдержал художник.

– Ах, вы все, верно, ангелы… Вы не видели моего мужа? Он умер…

Муж Феломены, так ее звали, действительно погиб. На дуэли. Бедная женщина не перенесла этого и покончила с собой, дожив до тридцати четырех лет. Очнувшись в башне с большими окнами, из которых лился белый свет, она решила, что попала на небеса. Больше всего она жаждала хоть разок взглянуть на покойника. И Замок раз за разом исполнял заветное желание, беспрестанно транслируя по окнам башни лучшие ее воспоминания.

Му Нинг только покачала головой. Сама она мало что смогла рассказать про свою жизнь. Девушка ограничилась только тем, что назвала свой возраст, причем не совсем правильно. Да, ей было восемнадцать, но это лишь духовно. С материальной точки зрения Му просуществовала в мире уже не один миллион лет.

Личность Белинды тоже осталась ясна не до конца. Никто из гостей никогда не слышал о лесе Храйзилехт.

Клотус, видимо вдохновленный загадочными девушками, сказал только, что ему «стукнула единица с девяткой».

– Из какого ты века? – спросила Джессика.

– Волшебники живут вечно, – ответил он.

– Хотя-бы с какого континента?

– Волшебники живут везде.

На этом его интервью и закончилось.

Что же касалось «ассистентки» Клотуса, то она отвечала предельно просто:

– Мне шестнадцать.

Выяснилось также, что она живет в Германии времен начала 22 века и профессионально занимается плаванием. Девушка иногда любила задумываться о некоторых странных вещах. Например, ее с детства мучила мысль, что когда она закрывает глаза, она может находиться совсем в другом месте, но не видеть этого. Однажды эта идея вновь посетила ее, когда она ехала в лифте на тренировку. Она закрыла глаза и отчеканила: «Дворец спорта, этаж плавания». Вскоре двери открылись, а ее глаза – нет. Ангелика позволила им видеть только тогда, когда вышла из лифта. Тогда же выяснилось, что лифт привез ее в несколько иной дворец.

– А как же твое имя? – спросила Джессика.

– Не желаю говорить.

– Ее имя – Ангелика Клосс, – заявила Елизавета.

– И откуда же это тебе известно, Елизавета? – журналистка прищурилась.

– У меня хорошее зрение.

– Так тебя и правда так зовут?

– Это так, – подтвердила Ангелика.

– Это не так! – вставил философ. – Ее зовут Кейт! Она моя сестра!

Это был Генри Джозеф Беккер. Он был рожден в Лондоне в 1901 году и страсть до чего любил сидеть с чашечкой горячего чая и думать. В какой-то момент в его жизни стали происходить всякие разные вещи, но никогда и ничего не могло помешать ему заниматься двумя любимыми вещами – пить чай и думать. И не важно, где.

Здешнему художнику тоже было все равно, где творить. Потому он с легкостью согласился бы жить в Замке вечно. Только здесь Музир находил свое вдохновение. Он прожил довольно сложную жизнь, и наконец, в свои 56 лет, уехал подальше – в Исландию, где в перерывах между Замком занимался фермерством.

– Ну о тебе, Дезире, я уже все знаю, – засмеялась журналистка.

– А я не все, – возразил Клотус.

Все согласились с фокусником, и граф рассказал о библиотеке.

Потом пришла очередь Брай рассказывать о себе. Тут она превзошла всех и поведала полную историю своего карьерного пути. О том, как миру повезло обнаружить ее гениальный талант, о том, в каких фильмах снялась, о том, как в 2018 году заняла первое место в рейтинге самых молодых актрис Соединенного Королевства, и, наконец, о том, что она очень хочет есть, спать и что-то еще.

Анна и Мария порядком устали от долгого рассказа Брай. Поэтому их автобиография была довольно короткой.

Самой последней, не без напоминания Генри, представилась Джессика.

– Все это очень замечательно! – повторила свою любимую фразу Лиззи. – Мы потратили пол дня на все эти формальности. Это нам как-то помогло?

– Очень даже помогло! – ответила Джессика. – Теперь мы хотя-бы знаем друг друга!

– Стены успокоились, – заметила Белинда.

– Очень замечательно, – повторилась Королева. – Но может теперь нам стоит подумать над чем-то более серьезном?

– Вспомнил! – вдруг воскликнул граф, хватаясь за голову.

– В чем дело? – поинтересовалась Елизавета.

– Я ведь шел сюда, чтобы выйти через ворота! – сказал он, показывая на голую стену, которая находилась как раз напротив него.

– Здесь нет ворот, – буркнула Ангелика.

– Нет-нет, они должны быть там! Я тоже видела их на карте, – сказала Джессика.

– Так отправимся же и посмотрим, – предложила Му Нинг, тихонько вставая из-за стола.

Все последовали за ней прямо к «воротам».

– Ну и что теперь делать? – спросила Елизавета, слегка пнув стену своей туфелькой, надеясь на то, что в первой утонет последняя.

– Хороший вопрос… – задумался Люсиан, уже окруженный тысячами различных ворот, мелькающих в его мыслях.

– Что это за синие штуки вокруг тебя? – удивился Вито, обратив на мальчика всеобщее внимание.

– Это? Это просто мои мысли. Ворота, о которых я думаю… – ответил тот.

– Ну так подумай свои ворота на эту стену! Делов-то! – пошутил Вито.

У Люсиана было плохое чувство юмора. Только он это услышал, как на стене стали мелькать очертания высоких дверей. Тогда мыслитель попробовал еще. И еще. Но все было тщетно – ворота показывались только на миг.

– Нет выхода! Выхода нет! – Феломена продолжала рыдать.

– Так, здесь должны быть ворота! – заговорил граф. – Я никогда не ошибаюсь. Все вместе – думайте о воротах!

Каждый постарался мысленно нарисовать ворота. Сперва ничего особо не выходило, но после нескольких усердных попыток непослушные двери наконец удалось призвать. Вход в Замок получился кривым, изогнутым и бесформенным.

– Ну хоть что-то! – воскликнула Маша, явно довольная собой.

– Ага, теперь осталось только открыть… – проворчала Брай, наблюдая за тем, как граф и Генри безуспешно толкают двери, точнее их подобие.

– Дамы и господа! – бодро заговорил Клотус. – Закрытая дверь для фокусника – просто пустяк! Граф, прошу Вас убрать от дверей свои руки и отойти!

Дезире недовольно отошел в сторону, и фокусник приблизился к «пустяку» высотой в 4 метра. «Махана, дараджа, кхулатэ, хабэ!» – произнес он таинственно, на каждом слове стукая своей черной тросточкой по деревянной двери.

Тут же что-то невероятно загудело. Все вокруг погрузилось в музыкальный рисунок. Казалось, будто бы тысячи человеческих голосов выдыхали одновременно, создавая причудливый ритм.

Ворота были открыты.

– Меня радует только одно – я все равно был абсолютно прав, – заявил граф.

13.Конец Бесконечности

По ту сторону было совсем не то, что все ожидали увидеть. Ворота были далеко не выходом, скорее входом. Никто ничего не сумел разглядеть – когда двери отворились, все тотчас же отскочили, ослепленные светом. И все же, им удалось рассмотреть Ничего – вечно-белоснежную пустоту. Ничего – это то место, которого не существует, существующее бесконечно.

Белинда подошла к самому краю обрыва.

– И что это ты собираешься делать? – поинтересовался Клотус.

– Пойду туда, – ответила ведьма.

– Стой! Ты же не умеешь летать! – закричал Вито.

Но было поздно. Белинда уже поравнялась с густым белым туманом, в любую секунду готовая шагнуть вперед. Казалось, она вот-вот упадет в бесконечную пропасть.

– Она умрет! Умрет! – причитала Феломена.

Ведьма подалась вперед, рухнула на метр вниз и… словно зависла в воздухе. Под ее туфелькой возник маленький камушек, как раз такого размера, чтобы она могла кое-как стоять, сохраняя равновесие.

– Она стоит! Она не упала! – воскликнул Вито.

– Милая, прошу тебя, лучше скорее возвращайся! – умоляла Феломена. – Ты идешь к своей погибели!

Белинда пошла дальше. Второй шаг – и камешков стало четыре: три позади девушки и тот, на котором она стояла. Третий шаг – и вот уже девять каменных фрагментов нарушают абсолютную пустоту. Четвертый, пятый, десятый, двадцатый… В конце концов, позади ведьмы развернулся целый мост, и теперь все могли без особого труда следовать за ней.

Волосы Белинды развевались на ветру, а ее коричневое платьице, казалось, не выдерживало таких приключений, но ведьма продолжала идти. Она снова шагнула вперед, но на этот раз под ногами оказался кусочек сырой земли. Девушка остановилась. Какое-то невероятное чувство проникло в сердце каждого и пропитало все вокруг, как будто сама пустота вдруг заволновалась.

Белинда стала вглядываться вдаль: едва различимая на белом полотне резкая черная точка с необычайной скоростью приближалась. Она становилась больше и больше, пока наконец не приобрела очертания старого ворона с большими шумными крыльями.

Ведьма высоко подняла правую руку, призывая его к себе. Ворон это заметил, и теперь летел прямо к ней. Через мгновение он дотронулся до руки своими когтистыми лапками, отчаянно захлопал крыльями да тут же, словно хрупкое стекло, разбился на биллионы осколков. Осколки эти, словно капельки черной акварели, повисли в воздухе, окружая Белинду. Стоило ей опустить руку, как капельки взмыли вверх, оставляя за собой тонкие вертикальные линии.

Ведьма вздрогнула, вскинула голову. Капельки принялись носиться туда-сюда с бешеной скоростью, рисуя причудливые контуры. С каждой секундой их становилось все больше и больше. Кроме черных появились темно-зеленые, коричневые, бурые, синие, серые. Одни размазывались по пустоте сразу, подобно беспомощным раздавленным жучкам, другие сперва собирались в кляксы и лужи, а затем растекались маленькими струйками, создавая густую реальность

Вот они разбились на два лагеря: то и дело сталкивались, расходились, и сталкивались, расходясь, пока, наконец, каждая капелька не нашла свое место. Картина была готова, и окрестности Замка снова окутала тишина.

– Что за красота! – восхитился художник.

– Это – лес Храйзилехт! – гордо изрекла Белинда.

– Ого! Так вот как выглядит лес! – удивлялся Люсиан.

– То есть ты можешь теперь вернуться домой? Может, тогда и мы сможем? – с надеждой спросила Маша.

– Нет, я никогда не смогу попасть домой, – девушка сделалась печальной.

– Но почему? – недоумевал Вито. – Ты же сама сказала – Храй-зи-лехт….

– Мой дом находится на другом конце.

– Так дойди до другого конца!

Ведьма покачала головой.

– Никто и никогда не сможет пройти Храйзилехт от начала до конца. Этот лес – бесконечный.

– То есть это другой конец? – не поняла Аня.

– Да, это – конец бесконечности. Я мечтала попасть сюда, – с трепетом проговорила Белинда, вглядываясь в густые заросли деревьев.

– Что за чепуха! У бесконечности не может быть конца! – возмутился Люсиан.

– Ты прошел бесконечность дорог, и потому говоришь? – спросила Му Нинг.

Мальчик задумался.

– Да, если так поразмышлять, то… – мистер Беккер перешел к своему особому голосу для размышлений.

– Предлагаю на время оставить философию и определиться с дальнейшими действиями, – прервал его граф де Лепаж.

– Ой, а где девочка? – спохватилась вдруг Феломена. – Где Брай? Где же Брай? Ищите!

– Да ладно, без нее даже лучше! – протянул Вито, вполне довольный сложившейся ситуацией.

– Брай! Где ты? – позвала Елизавета.

– Все в порядке. Я за ней слежу, – заверил Музир, стоявший чуть поодаль.

– И где же она? – поинтересовалась Джессика.

Но Брай не заставила себя долго ждать. Она вскоре выбежала прямо из лесной чащи – целая, невредимая и даже повеселевшая.

– Где ты была? – строго спросила Королева.

– Все отлично! Теперь я хочу есть и спать.

– Еда! – воскликнул вдруг Клотус. – Господа, я пошел в лес! За едой!

– Охотится? – не понял Дезире. – Без оружия и лошадей?

Тут Му Нинг протянула ему не пойми откуда взявшийся арбалет и пожелала удачи.

– Я тоже такое хочу! Дайте мне! – закапризничала Брай.

– Милая, охотится – мужское дело, – попыталась объяснить Феломена.

– А я – мужчина! – вспомнил Вито. – Я могу пойти?

– Можешь, пожалуй, – ответил Люсиан, сам не до конца уверенный, что его берут.

– Круто! Я еще никогда не был в лесу!

– Это нечестно! – не сдавалась Брай.

– Лес полон опасностей, ты можешь там погибнуть, – заметила Лиззи.

– Точно! – девочка засияла. – Пускай это делают они, а не я!

Му Нинг вручила Вито и Люсиану по арбалету.

– Откуда ты их берешь? – недоумевал Клотус.

Волшебница лишь улыбнулась загадочно да снова пожелала всем удачи.

– Госпожа Белинда, – граф де Лепаж задумался. – А в этом лесу хотя-бы есть на кого охотиться?

– Там многое есть, – предупредила ведьма.

Охотники выглядели не очень воодушевленными.

– Так, мы пошли, – оповестил всех Клотус, перекатывая арбалет с руки на руку.

– Ну и ужас! Ну и страсть! – сказала напоследок Феломена.

Готовый к успешной охоте граф, веселый Клотус, задумчивый Люсиан, мрачный Музир, серьезный Генри и заводной Вито вскоре скрылись среди высоченных лесных декораций.

14.Сонет

Лишь только Ангелика переступила порог Замка, не так давно созданный, как ее снова начали посещать диковинные мысли. Она думала:

«Вполне возможно, что все мы – всего лишь совершенные компьютеры. Нас создали люди, настоящие люди, а мы жили и жили себе, ни о чем не подозревая. Но вот проблема: видимо в какой-то момент мы начали представлять опасность. И теперь вся наша жизнь – это фильм, проигрываемый задом наперед, который включили нам наши же создатели, чтобы доказать, что мы всего лишь машины. Когда мы увидим, как мы были созданы, наша жизнь закончится. Потому главная задача – найти отражение. Найти, как находит муха, бьющаяся о стекло, отражение того, кто за ней наблюдает…»

Так девушка и размышляла, пока не заметила, что все остальные на нее смотрят, будто ожидая чего-то. Она слегка улыбнулась и сообщила:

– Апартаменты, о которых я говорила, находятся где-то наверху. Там есть все: бассейны, камеры здоровья, спальные помещения…

Она была похожа на менеджера отеля, заселявшего важных гостей в самый лучший, и, что самое главное, в самый дорогой номер. В такие моменты ее сосредоточенное лицо с вечно поджатыми аккуратными губами выходило из режима паузы и вместе с живыми голубыми глазами начинало улыбаться. Тогда она была красива.

– Все это очень круто! – произнесла Брай, подражая Королеве.

– Но как мы туда попадем? – продолжила уже сама Лиззи.

– Я без понятия, – проронил заботливый менеджер, явно утомленный некоторыми гостями.

– Но ты ведь сама сказала, что пришла оттуда… – заметила Белинда.

– Я не думаю, что я принимала в этом участие, – буркнула девушка, вспоминая сумасшедшего Клотуса.

– Может быть, стоит обратиться к карте? – предложила Джессика.

– К какой карте? – удивилась Мария.

– Вечно ты ничего не помнишь! – упрекнула ее Анна.

– Помнишь ли ты, как добраться туда? – тихо спросила Му Нинг.

– Конечно! – заверила ее девушка. – Я оттуда пришла!

– Ну, это еще ничего не значит….

Вскоре все стали протискиваться через узкую дверь, скрывающую нужный коридор. Впереди всех шла, конечно, Джессика. За ней осторожно ступала Елизавета. За подол ее королевского платья, чтобы не отстать, держалась Брай. Ее затылок сверлила взглядом Маша, шедшая в паре с Аней. За ними бодро шагала Ангелика. Му Нинг же, напротив, уныло плелась, опустив голову. Белинда это заметила и взяла волшебницу под руку. Завершала процессию взволнованная Феломена.

– Отлично, мы вышли на развилку! – радостно оповестила всех Джессика. – Теперь нужно повернуть сюда, и мы у цели!

– Если твоей целью было утомить меня, то я тебя поздравляю – ты этого уже добилась, – бросила Елизавета.

Журналистка пропустила это мимо ушей, хитро улыбнувшись.

– Дорогая, нехорошо говорить так со старшими! – заговорила Феломена, покачав головой.

– Да ей вообще на всех плевать! – пожаловалась Маша.

– А тебе лучше заткнуться и помолчать! – выпалила Брай.

– А ты… – начала было Мария.

– Вот и пришли! – Джессика открыла красно-бурую внушительного вида дверь с табличкой: «Убежище книг».

Библиотека сильно изменилась. Достаточно сильно для того, чтобы журналистке пришлось улыбаться через силу. Больше всего на свете она ненавидела Елизавету за то, что та лишила ее возможности записывать красоты Замка на пленку.

С первого взгляда «убежище книг» поразило вошедших своим высоким куполообразным потолком, по которому спиралью пробежались маленькие витражные окошки, все разного цвета. Яркие солнечные зайчики расписывали скользкий паркет причудливыми узорами, и только книжные шкафы не желали быть на свету. На аккуратных полочках неизменно-коричневого цвета соседствовали, если не самые лучшие, то непременно хорошие книги.

– Какая прелесть! – Анна не могла скрыть своего восхищения. – Они все на французском! – прошептала она, будто боясь накликать на это чудесное место беду.

Девочка растворилась в книгах, полках и шкафчиках.

– Ну французский я не знаю, – вздохнула Мария, пробегаясь глазами по строчкам первой книги, которая попалась ей в руки. – Жалко этого графа нет, он бы мне объяснил, почему на этой странице столько восклицаний…

– Я могу научить тебя читать, – предложила Белинда.

– Но разве ты знаешь…

– Знаю.

– Может, в другое время? – засомневалась Маша, которой совершенно расхотелось что-либо учить после того, как Белинда схватила ее палец и начала водить им по строчкам.

«О! как же красива она была! Как красива!» – пронеслось вдруг в Машиной голове, будто бы кто-то вставил туда чужую мысль.

«О! Каким нежными были ее черты! Какими нежными!» – вновь сообщила девочке книга.

– Я поняла, я поняла! – воскликнула Маша, бросаясь в объятия к ведьме. – Это, конечно, не чтение, но спасибо! Спасибо!

– Ага, – грустно улыбнулась та.

– Аня! Аня! Я умею читать по-французски! Да где она? – девочка бросилась искать подругу в книжных коридорах.

– Не эту ли карту мы ищем? – обратилась Ангелика к Джессике, судорожно носившейся от одного шкафа к другому.

Девушка указала на миниатюрный чертеж, замурованный в стеклянной столешнице маленького столика.

Журналистка тут же перенеслась туда.

– Очень даже похоже! Да, это она! – подтвердила девушка. – Дорогие дамы, я нашла карту!

– Идите все сюда… – вяло позвала Ангелика.

Все собрались вокруг Джессики, кроме Ани и Маши. Даже Елизавета отвлеклась от манипуляций со складками своего платья и важно подошла.

– И где ходят эти дурочки? – крякала Брай.

– Идем-идем! – торопливо проговорила Аня, со всех ног бегущая на голос.

Девочка прижимала к груди маленькую тонкую книжицу.

– Ангелика, ты можешь найти апартаменты на карте? – попросила Джессика.

Ангелика некоторое время изучала карту, внимательно вглядываясь в чернильные обозначения.

– Из-за того, что эта карта постоянно движется, я ничего не могу разобрать! – пожаловалась она наконец.

Тут выступила Му Нинг да молвила:

– Довольно жизни.

Карта остановилась.

– Нам придется проделать долгий путь, чтобы попасть наверх, – волшебница покачала головой.

– Я не хочу проделывать путь! Я хочу в апартаменты! – закричала Брай.

Замок повиновался..

– Молодец, Брай! – Ангелика похвалила немного испуганную девочку после того, как Замок кувыркнулся и бросил путников некоторыми этажами выше. – Мы на месте.

– Боже мой! Боже мой! – восклицала испуганная Феломена.

– Так просто? Какое мощное колдовство, – Белинда с умилением рассматривала предметы интерьера.

Быстрое перемещение пришлось всем по душе. Плавные контуры удобной мебели да мягкая вода ванных комнат производили приятное впечатление. Хозяйки Замка расслабились. Даже Королева стала немного снисходительней.

То, что они находятся непонятно где и непонятно зачем, никого больше не волновало. Белинда предложила попробовать запасенную ей сладость «фултур», состоящую из ягод и орехов леса Храйзилехт, и все радостно согласились, удобно расположившись на разноцветных меховых подушках.

– А можно я уже скажу? – нарушила тишину Аня.

– Что такое, милая? – отозвалась Феломена.

– Я, точнее мы с Машей, нашли эту книгу в библиотеке, – она протянула находку вдове, и все с любопытством начали ее разглядывать.

– Я не вижу здесь ничего необычного, – сказала Елизавета, когда книга отчего-то оказалась в ее руках.

Тотчас же буквы на первой странице перевернулись с ног на голову да срослись в другие, невиданные знаки, вдвое больше обычных. Елизавета не растерялась и принялась считывать знаки королевскими подушечками своих пальцев. Но строчки, вместо того, чтобы прозвучать у нее в голове, стали появляться прямо в воздухе, так что каждый мог прочитать послание, написанное разноцветными буквами. Выглядело оно на каждом языке по-разному, а значило примерно следующее:

«Когда идете вы на ужин

Через дремучий темный лес,

Подумайте – зачем он нужен,

Без леса памятных чудес?

Когда сластей полно целебных

И для забот, и для проказ,

На ветвях дерева волшебных,

Что пригодятся вам не раз.

Легко вас сбить в раскаты грома,

Заставить скрыться в никуда.

Вы замечайте иногда,

Что путь домой – дороже дома.

Что дом, желанный и родной, —

В великой гамме цветовой!»

Елизавета перевернула страницу, но новые буквы не сдвинулись с места, а значение строчек и вовсе нельзя было прочитать.

Сонет исчез из воздуха. Елизавета швырнула книжицу обратно Ане.

– Благодарю, – промолвила девочка.

– Ничего страшного, я все переписала… – Джессика выглядела чрезвычайно задумчивой. – Что бы это могло значить?

– Мы сделали что-то неверно, – решила Му Нинг.

– Неверно? Но что? – недоумевала Ангелика.

– Этот стих только аппетит нагоняет! – пожаловалась Брай, несмотря на то, что «фултур» Белинды приятно подавлял чувство голода.

– Ой! Нужно дождаться господина Дезире и остальных. Что же они скажут? – хлопотала Феломена.

– Да! – обрадовалась Маша. – Один из них ученый – значит умный, второй граф – интеллигенция, затем еще художник – наверняка и в литературе разбирается… Они-то точно догадаются!

15.Три камня

Скромное, и без того еле заметное, солнышко лишь иногда одаривало охотников своими лучами, что с трудом пробирались сквозь темные кроны деревьев. Деревья эти хорошо подходили друг к другу и, словно кусочки пазла, составляли полноценный десной массив, глядя на который нельзя было различить, где заканчивается один фрагмент мозаики, а где начинается другой. Неизвестно, что бы стало с лесом, случись одному из деревьев повалиться наземь.

На первый взгляд, лес состоял из одних только могучих дубов с блестящими густо-зелеными листьями. Но если приглядеться получше, то можно заметить и другие деревья. По соседству с изящными ясенями и стройными осинами росли ясные как день березы и насупившиеся ели. У их ног простирались кусты сладкой малины, окруженные многочисленными бархатно-черными цветочками, абсолютно затерявшимися на фоне рыхлой земли.

– А мы здесь точно не заблудимся? – заволновался вдруг Вито, положив в рот очередную спелую ягоду.

– Я помню дорогу, – успокоил мальчика Клотус, идущий позади всех.

– Все же, это пренеприятно, – заговорил граф де Лепаж, возглавляющий экспедицию.

Генри, шедший рядом, выразительно-вопросительно посмотрел на него.

– Нам до сих пор не повстречалась дичь, – пояснил Дезире.

Действительно, птицы и звери не хотели себя обнаружить, и густая тень леса импонировала им больше, нежели тропинка, по которой продвигались путники.

– О! Розы! – Музир наклонился к колючему кусту, вдыхая яркий аромат.

– Какое комфортное место! – в который раз произнес Генри. – Удивительно!

Только Люсиан ничему не удивлялся и наслаждался тем особым ощущением, которое испытываешь каждый раз, когда делаешь что-нибудь необычное. А прогулка по местам королевства Храйзилехт, безусловно, занятие необычное.

Так шли они и шли, безо всяких происшествий, до тех пор, пока Клотусу не стало скучно. Он остановился и стал жать, пока остальные отойдут достаточно, чтобы его действия не были заметны. Фокусник чуть пригнулся, воткнул волшебную трость в мягкую землю и зашептал: «Экханэ, эсо…эсо…» – тут он запнулся, и, приняв задумчивый вид, стал бегать от одного дерева к другому своими искрящимися светло-ореховыми глазами. Вдруг взгляд его упал на свитер художника, богатый всевозможными узорами. Теперь он проговорил фразу полностью: «Экханэ, эсо, лала, харина!» и поспешил нагнать союзников.

Графу пришлось остановиться, так как три маленьких березки, желавшие, должно быть, поразить охотников своей сплоченностью, одна за другой попадали поперек тропинки. Деревья походили на обои, которые кто-то оборвал. На их месте, прямо в чаще, блистала теперь голая стена. К счастью, вскоре прямо из белоснежной глади выпрыгнул красивый олень, а затем кто-то заботливый приклеил деревья на нужное место.

Животное остановилось прямо посреди тропы и спокойно смотрело на людей. Генри выстрелил первым. Затем просвистели стелы графа и Клотуса.

И тут сигнал будильника нарушил тишину… Не нужно волноваться – никто не проснулся и не осознал, что все случившееся – просто сон.

Очень важно знать, для кого звенит звонок. Так, в школе, например, звонок на урок непременно для ученика, а звонок на перемену – непременно для учителя. В лесу же звонок был для трех уток, которые должны были свалиться с неба в нужном месте и в нужное время. У них это получилось, и, вместо поспешившего прочь оленя, гости подстрелили трех птиц.

Просто чудеса! – воскликнул Вито.

Музир хотел было подобрать добычу, но утки были ответственными, выполняли свою работу на совесть, и потому пожелали лететь самостоятельно. Крыльями хлопать у них решительно не получалось, зато тихонько парить в воздухе, следуя за гостями, было вполне возможно. Добытчики пустились в обратный путь.

– Разве мы были здесь? – Люсиан указал на лесной родник.

– Неплохо бы воды набрать, – отозвался Музир. – Есть ли у нас…

– Смотрите! Здесь и емкость есть! – оповестил всех Люсиан, уже подбежавший к источнику.

И правда, прозрачный ручеек отражался в золотых стенках сосуда, стоявшего неподалеку. Мальчик хотел было зачерпнуть холодные струи, но у него ничего не вышло. Воды в кувшине не оставалось. Тогда он стал выливать воду, которой не было, и стоило дну кувшина коснуться речного потока, как сквозь маленькую дырочку, которой тоже не было, он стал наполняться жидкостью. Стоило ему поднять сосуд, как вода поспешила удалиться.

– Ты там чего? – нетерпеливо спросил Вито.

– Сейчас-сейчас… – бросил Люсиан рассеяно.

Он перевернул предмет своих размышлений вверх дном, и вода успокоилась. Юноша вернулся в компанию.

– Почему ты так странно его держишь? – поинтересовался Генри.

– Потому что он странно себя ведет.

– Однако мы не понимаем главного! – заговорил Дезире. – Ведь мы оказались на другой тропинке!

– Мы не сможем найти путь обратно? – испугался Вито.

Утки полностью поняли ситуацию, и успокоили мальчика, взяв на себя инициативу в выборе направления. Процессия направилась в Замок.

В Замке, тем временем, а точнее в верхней его части, все было по-прежнему.

– А вдруг они вернутся, а мы не узнаем?– не успокаивалась Феломена.

– Я могу посмотреть еще раз, – Му Нинг направилась к высокому окну, выходящему на каменный мост. – Идут.

– Идут? Неужели? – подскочила Брай.

Все заметно повеселели и подбежали к окну. Картина была красивая: белая пустота, приклеенный к воротам Замка мост да мохнатый лес, заполнивший собой все пространство до горизонта. На мосту виднелось девять точек.

– Что это? Летающие камни? – Маша заметила лишнюю троицу.

– Дайте мне посмотреть, – Елизавета всех растолкала.

Королева принялась увеличивать масштаб изображения с помощью кремовой перчатки, доходящей почти до самого рукава ее платья.

– Это утки, – огласила она.

– Утки? – переспросила Белинда.

– Так чего же мы ждем? – Джессике не терпелось встретить охотников. – Нужно скорее спуститься.

– Брай, – обратилась к девочке Аня, – ты можешь вновь помочь нам? Пожал…

– Еще спрашиваешь! Да я же сама есть хочу! – буркнула актриса.

– Аня, ты не забыла книгу? – осведомилась Ангелика. – Ты ведь Аня, верно?

– Не забыла…

–Я хочу в Парадную Залу! – противно закричала Брай.

Замок послушался. Но на этот раз исчезла только Брай. Елизавета хотела уже всплеснуть руками, но тут девочка вернулась обратно.

– Почему же не получилось? – расстроилась Маша.

– Не было печали! – сокрушалась Феломена.

– Может, все дело в карте? – предположила Джессика.

– И как нам быть сейчас? – недоумевала Белинда.

– Когда Клотус тащил меня с собой, ему каждый раз необходимо было хватать меня за руку, – вспомнила Ангелика.

– Может быть, ему просто нравилось, – предположила Маша.

Ангелика включила испепеляющий взгляд.

– Ну а что? Мало ли что!

Тем не менее, гостьи взялись за руки. Брай снова прикрикнула на Замок, но он такого не стерпел и больше кувыркаться не пожелал. Тогда в покоях ни с того ни с сего оказался почему-то Генри Беккер. Он хлопнул выразительно в ладоши, и через мгновение перенесся вниз, вместе со всеми.

16.Электрография

Люстра в Парадной Зале теперь горела еще ярче, выкладываясь по полной. Музир пересчитывал ее свечи, в то время как мистер Беккер пытался обнаружить закономерность в появлении новых тарелок.

Они и правда проникали в Залу разными способами: одни просто появлялись прямо на столе, другие чинно вылетали из маленьких дверок, третьи же собирались из мелких осколков, сбегавшихся воедино со всех уголков Замка.

Вилки и ножи, как правило, вырастали в целые деревья. В конце концов, когда все гости и тарелки собрались за парадным столом, центр которого украшали бронзовый клен из вилок и серебряная ива из ножей, Му Нинг начала разливать родниковую воду по чашкам. Откуда же взялись чашки? Дело в том, что они не любили приходить просто так, поэтому волшебница сначала наливала воду, а уж потом они появлялись.