Текст книги "Замок"

Но новая именинница спускаться не собиралась. По крайней мере, пока. Мысли ее были заняты человеком в маске, знавшем о ее первом имени. Конечно, это не значило, что он способен назвать всю вереницу имен Королевы и получить возможность занять ее место, но шансы значительно увеличивало. Впрочем, уж лучше бы он управлял сейчас Оптической Башней. Так она, по крайней мере, не была бы безосновательно разрушена. Увы, в реальности случилось последнее.

– Вниз! Хорошо… – попыталась взять себя в руки Лиззи. – Но не просто так, разумеется.

Она нырнула в библиотечный коридор, сделала несколько резких перемещений в сторону Зеркальной Башни, зависла на миг в ее плавучем воздухе, оглядела золотой наряд мягким взором, закрыв глаза стремительно нырнула под купол и выпорхнула в одну из зеркальных дверей прямо в Сад, точнее в то его место, что изобиловало темно-зелеными собраниями кустов.

Девушка наклонилась к одному из них. Не слишком сильно, чтобы не заслонять окошко розового неба, лежащее прямо на жесткой листве. В окошке плыли белые облака и черные птицы.

«Просто покажусь им для виду, а затем незаметно скроюсь» – решила Елизавета, поправляя корону, содержащую в себе стайку черных чаек из отражающей поверхности кустарникового зеркальца.

Все получилось совсем не так. Все вообще редко получается так, как нам заранее думается. Вот если мы уверены в чем-то, это совсем другое дело. Но так ли часто мы абсолютно уверены?

– Я уверен, это Вам абсолютно точно понравится! – заверил Музир.

– Но я же просила ничего мне не дарить, – возразила Елизавета устало.

– А это и не Вам, – отмахнулся художник, – я лишь хочу знать Ваше мнение, дорогая муза.

Муза взглянула на золотой воротник, распадающийся при близком рассматривании картины на совершенно не связанные друг с другом осколки.

– Тогда мне абсолютно точно нравится! – обернула Королева.

– Ну вот и отлично!

– Какой тебе чай, Елизавета? – спросила Мария.

– С чего ты взяла, что я буду чай?

– Ты сегодня улыбалась.

– Некрепкий. Желтый.

– Ты не вечна, Елизавета, – повторил человек в маске, прежде чем исчезнуть в последнем припадке пепельных линий.

29.Двойное небо

«Дражайшая Феломена ди Калассо, – начиналось письмо, – рада приветствовать тебя из… прошлого…»

– Можно ведь назвать то, что сейчас происходит, прошлым? – спросила пишущая.

– То, что сейчас происходит – есть настоящее, – подметил Музир.

– Но для будущей меня это будет прошлым, – возразила вдова.

Художник лишь пожал плечами.

– Хорошо, – продолжала Феломена, – я имею в виду: что будет позже – моя жизнь здесь или же моя жизнь после возвращения домой?

– А ничего не будет позже, – ответил старик.

– Почему же?

– Потому что время в данном случае – лишь наши воспоминания о проведенных здесь днях. Если их не будет, ты даже не заметишь, что что-то с тобой происходило, стоит тебе приступить к обычной жизни.

– Потому я и пишу.

– Это хорошо…

«Надеюсь, у тебя все хорошо, – продолжилось письмо. У меня тоже все хорошо. У нас. В семье нашей дружной пятнадцать господ: три саламандры, трое сильф, три дриады, три сирены и трое жрецов. Как всех я люблю! И тебя, конечно…

Хорошо же! Милочка Джессика владеет силой гипнотической, Лизочка – иллюзионистка какой ты никогда не видывала. Малышка Брай – маленькая свечка.

Клотус, конечно, понимает здешний язык с полу-взгляда. Генри ничего не стоит попасть куда угодно. А Белиндочка какую стужу умудряется напустить коли ей угодно! Даже в теплый Оптис, что сейчас.

Да, 18-е Оптиса сейчас, замечательно! А дальше кого я называла? Дриады! Я дриада, хотя не замечаю за собой никаких сверхъестественных склонностей. Все твердят лишь, что я слишком чувствительна, да так, что это влияет на всех остальных. Но какой от этого толк-то? Вот Му, дорогая наша сказочная фея, творит настоящее чудо – может все, даже время, которое здесь то ли есть, то ли нет, остановить. Анечка! Самая послушная девочка – исчезает в любой момент.

Невероятный художник Музир, просто гениальный, который, кстати сказать, составляет прямо сейчас мне компанию, – сиреническое создание. Какой красивый туман может навести в два счета!»

– Да, – подтвердил художник, – порой краски важнее убрать, нежели добавить.

– Прекрасно! Я и это запишу!

– Это хорошо…

«Ангеликочка, – перо опустилось в маленькую чернильницу и, постучав немного по краям ее, смахнуло ненужные черные капли обратно, – тоже у нас сирена. Как плавает она! Однако сила ее в другом. Она способна кого угодно заставить что угодно забыть! Погоди-ка… Люсиан идет по месяцу раньше ее. Так он все представляет – прямо наяву.

Жрецы теперь!.. Им особое место. Машенька, наше все, исчисляет от себя календарь и помнит все самое неважное и незначительное. Почтенный граф Дезире де Лепаж, наконец, может облегчить нам всем любую задачу, увеличив любой предмет до нужных размеров… Вот и все!»

– Все же? – спросила Феломена.

– Не все.

– Кто же?

– Летуна главного забыла.

– Боже мой! Точно!

«Малыш Вито, самый маленький из нас, способен, похоже, больше всех. Месяц его самый волшебный – Антез. А летает как птичка! Он, однако, как это не странно, не сильфа, а жрец. Как нелогичен этот мир. Музир, однако же, говорит мне, что нелогичность и несовершенность мира есть главные и сперва необходимые его качества. Иначе, что же можно будет сделать в мире, где все заведомо идеально, постоянно и правильно? Ничего! «Если бы абсолютный баланс существовал, – говорит Му, а она-то знает, что говорит, не то что я, – незачем было бы уравнивать в мире разные его части, незачем было бы жить» Так-то!

Существуем мы, значит, в этом мире с помощью наших способностей уже давно. Есть здесь пять времен года: Вида (время зарождения нового кинсета с месяца Ливьера), Либра (эпоха дождей), Бланка (возможность для белого снега окрашивать все в свой цвет), Нува (новое рождение природы) и Костра (время, когда солнце начинает прогревать землю по-настоящему).»

– Ох! Больно голова у меня кипит от всего этого, – Феломена аккуратно отодвинула чернильницу и тихонько положила рядом с ней, на маленький прикроватный деревянный столик, уставшее перо и незаконченное письмо.

Свежий ветерок принялся сушить черные буквы и редкие маленькие кляксы. Вдова подняла голову ему навстречу, наблюдая за воздушными вихрями из окошка маленькой хижины. Художник молчал.

– Почему же мы сидим здесь? – вновь заговорила дама.

– Ты спрашивала об уединенном и вдохновляющем месте, а я как раз собирался рисовать этот домик.

– Но ты хотел ведь рисовать пейзаж, а работаешь здесь, внутри.

– Пейзаж, не пейзаж, – протянул Музир, – кого это волнует? Я хочу изобразить дух этой хижины, вот и срисовываю ее изнутри. А что уж там получится – не знаю.

А получалось следующее – на самом краю горного обрыва стоял одинокий союз прогнивающих выбеленных досок, прикрытый кое-где провалившейся крышей. Все-таки пейзаж. Однако! Вид из окна, наблюдаемый Феломеной, лег на наружную сторону хижины, словно продырявливая ее.

– Облака сегодня странные, – только и сказал протестант.

– Облака? Какие облака? Вам вопрос! – повторял представитель королевской инспекции.

– Какой вопрос?

– Мы готовы снова принять Вас на службу во имя… – представитель вздохнул, не видя смысла в очередном повторении ритуальной фразы. – Что зафиксировать в информации об объяснении Вашего возвращения?

– Ведь правда необычно: верхняя часть неба ясна как летом и облака слегка плывут на север, а нижняя – хмуро подсвечивается солнцем и гонится на юг…

– Какое кому дело до неба? – представитель нервничал, поджимая губы и поглядывая то и дело на шляпу собеседника.

Он попытался вежливо перевести тему:

– У нас одно Солнце, – сказал он, немного хохотнув, однако тут же замялся, вспомнив, вероятно, что лишний раз упоминать Королеву было бы не очень уместно. – Ладно, неважно. Все равно никто не читает мои фиксации… – вздохнул он наконец, облизнув губы, и смотря теперь окончательно на шляпу.

– Превосходно, – сказал ее обладатель, возвращаясь наконец от воодушевленного наблюдений за природой, успевшей в отлаженном мире 24 века всем надоесть.

– Да, замечательно, – сказала нервно-натянутая улыбка.

– До свидания, – юноша поправил шляпку и протянул руку.

Слова «А как же…» в замученных глазках представителя успели смениться на облегчением, стоило рукопожатию завершиться.

Человек в маске направился прочь из темного коридора инспекции, оставив в чужой руке маленькую электрографию пепельно-бурого оттенка.

– До свидания, до свидания, до… – еще долго бросал в темноту представитель.

30.Таксы

Если вы хотите научиться общаться с людьми – поговорите с Елизаветой. Но не употребляйте частицу «но», слова «просто», «только», «вообще-то», «собственно» и фразу «честно говоря». Если же Вы и есть Елизавета и Ваша цель – серьезный разговор с Белиндой – у Вас все плохо.

Девушки, точнее платья с широкими фиджами, одно пепельного, другое бледно-желтого цвета, шагали по протоптанной тропинке начального леса Храйзилехт. А молодые женщины лишь говорили.

– Итак, – Елизавета собирала своим нарядом лучи, пытаясь заставить мерзлый лес смотреться хоть немного дружелюбнее.

– Ах. Точно, – действия Королевы стали заметны, – я разрешаю тебе изменить здесь кое-что, раз уж это твой перьод, – сказала Белинда.

«А лес мой», – подумала она же, только не вслух.

Королева поняла ее и решила прекратить свое занятие.

Ну ладно, – ведьма принялась вызывать экспресс-снег.

Экспресс-снег действовал точно так же, как и отдельные снежинки в лесу Храйзилехт – прямо с неба под прямым углом падал на землю. Только падал экспресс-снег не снежинками, а снежными тончайшими спицами, под миллион снежных мух в каждой. Приземлившись одновременно, они тотчас завалились, каждая в свою сторону.

Два платья пошли дальше.

Одно из них, то, что бледно-желтое, незаметно прислонилось к тоненькому стволу случайного дерева да тут же отомкнулось с незаметной добычей – теплыми перчатками.

– Итак, – повторила Елизавета, погружая нежные руки в долгожданное тепло, – я прошу тебя прекратить.

– Прекратить что? – спокойно спросила Белинда.

– Прекратить заниматься тем, чем ты занимаешься. Ты знаешь, о чем я.

– Чем же я занимаюсь?

– Ты что-то знаешь.

– Возможно.

– То, чего не знаю я.

– Возможно.

– Не «возможно», а знаешь! И я прошу тебя прекратить эти действия! Ты говорила со Змеей! Что она сказала тебе?

Ведьма молчаливо занялась шершавым снежным сугробом.

– Тебе же нечего терять…

– Да.

– Что наступит этот девятнадцатый день Антеза, что нет – ты все равно будешь бродить по лесу.

– Верно.

– А мой мир? – золотые волосы Королевы отчаянно разлетелись вкруг ее взволнованного лица. – Он развален, и неизвестно, в какой именно момент я снова окажусь там. Ты знаешь это?

– Никто не знает.

– Вот и подумай, как мне превосходно!

– Есть два пути, – заговорила наконец Белинда. – Первый – мы вернемся обратно в тот же момент, из которого сюда в последний раз отправились. Второй – пройдет… Когда начинается… этот…

– Календарь? С пятого Триада. Если считать от этой даты до дня нашего предполагаемого возвращения, то должно пройти сто сорок суток. Но идет ли это время в реальном мире?

– Не думаю, что время остановится только ради нас.

– Почему же не… – хотела возразить Лиззи.

– Ш-ш-ш – Белинда приложила палец к губам.

Два платья стояли теперь на маленьком снежном холмике, откуда открывался вид на маленькую, идеально круглую полянку.

– Все очень неясно, – продолжила ведьма, убедившись, что все, вроде бы, в порядке. – Если бы мы все вернулись туда, откуда начали, Аня бы вернулась в… как же это… – девушка нахмурилась, припоминая числа, – в 29 февраля, а Маша – в 20 марта. Вот и все.

– И в чем проблема?

– Они виделись между.

– Что значит между?

– Между этими двумя днями.

– Может быть, они виделись раньше, до всего этого?

– Тогда бы Маша пришла вместе с Аней. А она отправилась в Замок почти через месяц, когда Аня уже была в…в...

– Санкт-Петербурге, – подсказала Лиззи.

– Верно.

– Так пускай туда и возвращается. Почему нет? – не понимала Королева.

– Потому что в ее жизни путешествия в другой город еще не было. Значит, если она вернется в свое время, она все забудет, иначе она непременно рассказала бы все Маше. Если же Анна вернется в… Санкт-Петербург, тогда выходит, что время все же двигалось…

– Странно.

Слишком напряженная тишина затем повисла. Полянка крутилась вокруг своей оси. Или нет? Как поймешь, когда все кругом в снегу?!

– Что это там? Вон там, белое? – зашептала вдруг Лиззи.

Пепельное платье возразило.

– К..то? Кто это…там? – исправилось бледно-желтое.

– Я не знаю, – прозвучала еще одна нелюбимая Королевой фраза.

На самом деле по окружности полянки передвигались странного вида существа, не отбрасывающие теней. И если бы не чрезвычайная тонкость их длинных туловищ, если бы не держащиеся горизонтально прямые их хвосты, продолжающие эти туловища, если бы не жутко длинные ноги без костей, гнущиеся при каждом шаге словно пластилин, если бы, наконец, не глаза с гнилой кровью, они могли бы еще чем-то походить на собак.

Тем не менее, существа вселили не меньший страх в голову Королевы, никогда собак не любившей. Теперь, когда они это почувствовали и, то ли специально, то ли нет, одновременно перевернули свои головы белоснежной шеей кверху, их жуткие глаза смотрели прямо на дам, потревоживших их кружение.

– Что делать? – Елизавета была в отчаянии.

– Уходить, – вздохнула Белинда прежде чем Королева бросилась бежать. – Стой же! – ведьма ухватилась за бледно-желтую ткань. – Нужно спокойно, не подавая виду.

Спокойно, не подавая виду, девушки шли уже двадцать минут. Под пристальным вниманием двух жутких существ, дышащим им прямо в пятки. Подолы платьев были разорваны в клочья, украшения – оторваны. Неправильные собаки грозились добраться до кожи ног, неотрывно за ними следуя.

– Долго еще идти? – еле-еле, сквозь зубы, проговорила Елизавета Оптис, совсем недовольная таким исходом событий.

Рядом послышалась ее нелюбимая фраза.

– Мы вообще по правильному пути идем?

Нелюбимая фраза.

Королева хотела было разозлиться как следует, но не смела. Что нужно этим тварям? Перегрызть ноги?

– Теперь твоя очередь делать вид, что ничего не происходит, – сказала Елизавета.

Тяжелые юбки остались лежать на снегу, в то время как девушки продолжили двигаться.

Полу-собаки остановились.

– Ты пытаешься их обмануть? Не получится.

– Ты же ведьма, которая все умеет! Сделай что-нибудь ты!

– Я умею только то, что знаю…

– И не знаешь ничего! Ладно, для них мы пока стоим на том же самом месте. Бежим!

Существа, почуяв неладное, тоже принялись бежать, изгибаясь на своих белых ногах-палочках.

Белинда и Лиззи, уже не оглядываясь назад, прямо и просто бежали к воротам.

– Знаешь, – проговорила, задыхаясь, ведьма, – мне уже, кажется, совсем не все равно, вернусь я или нет.

– Как открыть? – закричала Королева на ворота.

– Что стряслось? – послышался голос Феломены.

«Только лишнего страха еще не хватало», – подумалось Елизавете.

«Хлоп» – и Клотус открыл наконец мощные двери.

–Ура-а-а! – Вито бросился мимо пострадавших истрепанных дам прямо на мост, к непонятным существам.

– Куда ты, Вито? – закричала Белинда. —Куда?

– Вот! – мальчик с гордостью погладил одну из «собак» по голове.

– Что это?

– Это мои таксы! – хозяин принялся обнимать пришельцев.

Те, перевернув свои головы обратно, издали одно протяжно-визгливо-скрипучее «Гав», что долго еще раздавалось адским эхом в ушах и голове Королевы.

– Вито, – заговорила Маша с мокрыми глазами, – ты когда-нибудь видел таксу?

– Вообще-то нет, – мальчик задумался. – Но я знаю, что она очень длинная, тонкая и гибкая!

– Понятно.

31.Течь

Сегодня что-то произойдет. Что-то очень важное и значительное. Что же это? Помимо Дня Рождения Брай, конечно…

– У тебя в детстве была мечта, Дезире? – вопрошала Джессика.

– Нет, полагаю.

– А мне кажется, что была. У каждого обязательно была.

– Значит, мне не вспомнить.

– Жаль.

– Так ли важно это – детские мечты? – графу не очень нравился предмет разговора.

– Важнее, чем любые другие!

– Разве?

– Они выражают самые невероятные желания, еще ограниченные не ограниченные миром, пока он достаточно сильно не изучен…

Беседа подходила к концу, ровно как и последняя ночь Оптиса. Агрис тушил сияние его звезд, освещая подожженными облаками разные кусочки неба. Прозрачные стрелы вылетели как раз вовремя. Они стремительно пронзили огненную вату, связали ее прочными нитями и поспешили навстречу друг другу. Так взошло солнце.

– Именинница! – за белой, обрызганной красками, дверью послышались шаги. – Вставай! – дверь открылась.

В комнате не оказалось никого. Постель пуста. Окно с приставленной к нему лесенкой открыто.

– Ты опять на крыше сидишь?

Девочка и впрямь сидела на крыше. И не одна. Рядом с ней примостилась малышка Йарб и еще одна, новенькая девочка из зеркала, – Нира.

– Сегодня особенный день, – по-особенному произнесла Брай, – он войдет в историю.

Йарб и Нира промолчали и устремили свои взгляды, вслед за Брай, на маленькое окошко соседнего дома. Оно с треском новых приключений открылось и показало маленькую смеющуюся Арин.

– Привет! С Днем Рождения! Я сейчас! – девочка запрыгнула на подоконник и ухватилась ручками за шершавую ветку дерева, повисая над маленьким двориком.

Вскоре она уже достала из маленького дупла в дереве красивую подарочную упаковку.

– Лови! – Арин бросила Брай подарок, перебираясь тем временем по ветке того же чудесного дерева прямо к имениннице.

– Посмотрим, что здесь, – с важным видом сказала та.

– Знаешь что? – подруга уселась рядом прямо на красную черепицу. – Я ведь почему-то почувствовала, когда проснулась, что нужно идти сюда, на наше место! Представляешь? А может… – Арин была в эти секунды вида совершенно загадочного, – А может быть это – волшебство? – заговорщически прошептала она.

– Конечно, – властно сказала Брай, сдирая с книги про фей упаковку. – Волшебство. Знаешь, почему ты сюда пришла?

– Почему? – Арин в любопытстве задыхалась от начала, как ей казалось тогда, нового волшебного приключения.

– Потому что я забрала себе твое отражение. Теперь оно принадлежит мне.

– Нет! Нира сейчас в моей комнате, она спит!

– Ты точно теперь не ее хозяйка. Знаешь, почему?

– Почему? – девочка испуганно захлопала глазами.

– Потому что ты на нее чуть не села! – Брай указала на место, куда недавно приземлилась ее подруга.

Арин очень хотела сказать, что на крыше кроме нее и Брай никого не было, и что ей уже надоела эта игра, но вместо того она яростно выпалила:

– Ты не можешь забрать ее у меня!

– Могу, – Брай самодовольно улыбнулась.

– Тогда…Тогда я заберу у тебя Йарб!

– Не можешь! – закричала что было силы хозяйка Йарб. – Потому что я главная! Я рассказала тебе о них! И я могу их забрать! Когда захочу! А ты… Ты вообще не волшебница! Я тебя обманула!

– Неправда! Это у тебя нет магии!

– Брай! Слезай уже, подарочки ждут! – заговорило окно.

– Сейчас, – бросила девочка.

– Я тоже могу колдовать! – глаза Арин посетили слезы.

– Докажи! – ухмыльнулась Брай.

– Докажу! – решительно сказала обиженная подруга. – Например… – протянула она. – Через пять секунд тебя опять позовет мама!

–Не-е-ет, это слишком просто, – возразила Брай.

– Брай! Спускайся!

– Это простое совпадение, – объяснила она. Что-то другое… Знаю! Ты же фея воды, да? Да?

– Да! – всхлипнула Арин.

– Вот и сделай дождь! Прямо сейчас! И сильный! – главная была довольна собой.

– Но сейчас же солнечно! На небе ни облачка!

– Ну и что? Ты же волшебница! Вот и победи солнце, которое я наколдовала!

– Доченька! Я сейчас сама съем пирог!

– Что? Боишься? – именинница направилась в свою комнату.

– Вовсе нет…

– Значит, ты не волшебница! Прощай!

– Да нет же! Я сделаю дождь! Сделаю!

– Мама! Я уже иду!

– Дождь, ну-ка пойди! Быстро! – закричала Арин, сжимая кулачки. – Пожалуйста…

Но Брай уже, довольная, сидела в своей комнате.

– Тебе нравится? – спрашивала мама.

– Да, нормально… – девочка пробежалась глазами по обложке книги про фей.

– Ну и отлично! Сейчас разбудим папу и сделаем первую фотографию! Ой! Только окно нужно зарыть… Что-то заморосило…

– Что? – только и переспросила Брай.

– Да тут целый ливень! Хоть и не обещали! И почему так всегда в твой День Рождения?

– Даже не знаю, – улыбнулась девочка, направляясь в ванную.

– Ну что? Я доказала тебе? – спросило у нее лицо Арин.

– Ладно! – осчастливила лицо именинница. – Ты прошла проверку. Остаешься моей подругой-невидимкой!

– С кем ты там говоришь, Брай?

А дождь все шел…

Вода все поднималась и поднималась. Поднялась уже к воротам, поползла выше, хлынула через каменные окошки внутрь Замка, начала заполнять все вокруг.

– Смерть! Потоп! – закричала Феломена. – Мы тонем! Тонем!

– Что? Но мы же не на корабле, – засомневался Музир.

– Кто-нибудь сделайте что-нибудь! Просыпайтесь! Караул!

– Ну… – художник почесал затылок. – Я могу сделать так, чтобы этой воды не было видно… – пробормотал он спокойно.

– Что случилось? – из своей спальни к общей двери выбежала Королева.

– Замок наполовину увяз в воде! – констатировала повисшая на коридорном окне Феломена.

– Ничего страшного, – успокоила женщину Ангелика. – Мы найдем способ решить эту…

– А это проблема! – отметила подоспевшая Джессика.

– Граф, – обратилась Ангелика, – что произошло?

– Хмм… – Лепаж затруднялся с ответом. – Дождь пошел… Я прав?

– Но здесь же никогда не идет дождь! – испугалась вдова.

Дальше стало еще интересней.

Вода, каким-то образом (на то она и вода), умудрилась пробраться в Сад. И… Ну вот и самое худшее!

– Только не это! – воскликнул Музир.

– Скорее! Скорее! Надо всех разбудить! Этим деревьям нельзя так много пить! Они нас убьют! Убьют! – паниковала Феломена. – Не успеем, не успеем! Быстрее! Быстрее же!

Будить всех в шесть часов утра и правда было накладно. Особенно когда у всех разные комнаты, но одна дверь.

– Кто еще? Еще один… Мы же постучали в дверь, все должны были услышать!

– Совсем необязательно, – возразил Клотус, – у кого-то стук может быть в беззвучном режиме, а то и вовсе отключен…

Скорее идем вниз! – скомандовала Му Нинг, которой и недосчиталась Ангелика.

– Почему это вниз? Я не пойду вниз! – запротивилась Брай. – Внизу вода!

– Правильно она говорит! – сказал мистер Беккер.

– Значит, идем наверх?

– Правильно Му говорит, – уточнил Генри.

Компания дружно направилась к старенькому эскалатору.

– Здесь дельфины! – воскликнул Люсиан.

И правда, черные бегущие ступени ускользали под воду, полную морских существ.

– Ты поможешь мне, Брай? – мягко спросила волшебница.

– Помогу, – задорно кивнула девочка.

– Встаньте друг за другом и положите руку на плечо соседу, – повелела волшебница.

Таким образом, эскалатор заскользил под аркой из воды, что испугалась огня да застыла во времени. У всех захватило дыхание.

– Это как побывать внутри аквариума! – восхищалась Маша.

– Теперь нам нужно найти одну шкатулку и попытаться ее перевернуть, – пояснила Му Нинг.

– А зачем?

– И где она?

– Я ее спрятала.

– Куда мы идем?

Волшебница сохраняла молчание, пока лорды не оказались в круглой пещерообразной комнате с белыми столбами…

– Мы в Низу? – догадалась Джессика. – Ого! – белые каменные стены принялись повторять ее звонкий голос.

– Нет, мы в верхней его части, – сказал Генри. – Прямо под Садом.

Слова его тотчас же подтвердились ручейками влаги, побежавшими с потолка.

– Надо бы поспешить, – заметила Королева.

Из-под земли стали доноситься сильные толчки.

– Поверить не могу, что это происходит! – зарыдала Феломена.

– Слушай, фея! Давай быстрее! – торопила Брай, беспокойно глядя на вход в Подсадовую Комнату, ломящийся от синей толщи, пока еще не смеющей хлынуть внутрь.

– Я могу, конечно, сделать так, чтобы вода улетела вверх, а огромные ветки в саду перестали расти…

– Ну так делай! Делай!

А вдруг это опасно! – засомневалась Аня.

– Это опасно, – подтвердила Му, – мы даже не знаем…

– Вода! – завопила вдруг Маша, едва успевая вдохнуть кусочек воздуха до того, как сбила с ног бурная волна.

Эта вода была не такой, как Водном Зале. Она определенно не давала покоя. Особенно теперь, когда вместе с волной в Подсадовую Комнату ворвалось нечто зловещее и невероятное, глушащее всякие попытки себя остановить.

32.Трещины

«Фариз ин и эйлита кюльта, эйлифт миркур!» – злобно прошептала ведьма.

Вода застыла в ледяных оковах, храня в себе черный новопришедший ужас.

– Ты молодец, Белинда! – похвалил Вито.

– Что мы будем делать дальше? – заволновалась Ангелика.

– Что это такое? – Аня испуганно оглядывала застывшего гостя.

– Я знаю, что это такое, – сказал, не говоря ни слова, Клотус, – но об этом не сейчас.

Лорды мысленно согласились с ним и вернулись к предыдущему вопросу.

– Переворачивай эту фигню! – скомандовала наконец Брай, и Му Нинг, закрыв глаза, совершила поворот шкатулки на 180 градусов.

Тотчас все: и каменные своды, и лорды, и вода в Саду (да и во всем Замке), и даже замороженная темнота, – рванулось с бешеной скоростью вверх.

Этого я и остерегалась, – молвила волшебница, тратя последние из сил на очередную остановку времени. – Генри, помоги всех собрать!

Мистер Беккер, оживленный рукой Му, сперва чуть не унесся прочь в небо.

Затем он опомнился и принялся раз за разом исчезать да появляться, разыскивая остальных героев приключения среди салата из камня и льда.

– Как ты висишь на месте? – спросил Генри наконец, тут же, впрочем, заметив почти забытых им верных бабочек. – Но они ведь не смогут удержать всех!

– Не смогут, и потому только на тебя и надеюсь я, – молвила Му Нинг. – И на Вито. Главное – до колонн добраться.

– А шкатулку не повернуть обратно? – отчаялся Генри, наблюдая за тем, как девушка «оживляет» лордов. – Все за руки! Не отпускать! – скомандовал он, смирившись.

Началась отчаянная борьба с силами притяжения, сменившими свое направление. Сперва, пока застывшая тьма покидала Подсадовую Комнату, с ними успешно справлялся Вито, усердно летя вниз против течения. Затем уже мистер Беккер несколько раз переместился, доставляя лордов к колоннам – к единственным существам, независимым от шкатулки.

Все с нескрываемой радостью обхватили их. Наступило затишье.

– Хорошо, у нас есть время придумать план, – сказала Маша.

– Время? План? – истерически засмеялась Елизавета.

Тем не менее, важные слова обсуждения в те минуты были сказаны. Внезапно, хозяева Замка, будучи неспособными больше сопротивляться невероятной силе, взлетели вдоль белых колонн прямо в Сад, вслед за коварной шкатулкой, неминуемо движущейся прямо в лапы к…

– Как тебя зовут? – смело спросил Люсиан.

– Меня? – существо, что держало шкатулку в одной руке, а четыре разрушительных трещины, сорванных с гигантских вишневых деревьев Сада – в другой, захохотало. – Меня?

– Тебя!

– Меня! Зовут! Кошмар! – два глаза продырявили черное полотно и улыбнулись. – И вы даже не представляете себе мою силу! Вы недостойны владеть этим местом!

– Достойны, недостойны – нам все равно! – заявила Елизавета. – Мы вернемся домой, а потом делай, что хочешь!

– Что хочешь? – прошипел Кошмар, игриво вертя шкатулкой.

Огромная вода от таких игр совсем обезумела и вертелась теперь темным ураганом вокруг маленькой, беленькой, полуразрушенной беседки.

– А я не хочу, чтобы вы тратили Невероятное Желание на свою жалкую слабость! – возмущался злодей.

– Уходи прочь! – закричала Феломена. – Ты один, а нас пятнадцать! И мы дружны! Как одна семья!

– Пятнадцать? – запищал Кошмар женским голосом, следом заливаясь басом. – Как одна семья? – он щелкнул пальцем третьей руки и обернулся…

Джессикой? Лорды удивились. Но ведь она только что стояла сзади… Лорды удивились еще больше.

– Не ожидали? – Кошмар, поменявшейся местами с журналисткой, тотчас же приковал противников к сырой земле своей нескончаемой тьмой.

– Джессика! – взмолилась Феломена, глядя на приятельницу, глядящую теперь на всех сверху вниз и держащую шкатулку в одной руке, а обжигающие кожу трещины в другой. Складки юбки ее платья трепыхались, а ясные зеленые глаза светились. – Я… не ожидала такого от тебя!

Но девушка и бровью не повела. Она обратилась к Кошмару:

– Теперь ты отправишь меня домой:

– Ладно, – сказал тот, приближаясь к мисс Форстер.

– Вместе с электрографической лентой?

– Да-да, конечно, – бросил Кошмар, вытягивая одну из рук перед собой, словно готовясь совершить колдовство.

Тут нужно было действовать быстро. Из его руки начали, словно искры, вылетать всецветные кусочки, расстилающиеся в своеобразный вертикальный экран. Джессика подпрыгнула от радости, когда на нем отобразилась любимая комнатка ее любимой квартирки.

– Сперва отдавай трещины и шкатулку! – проревел Кошмар.

Тут, может быть, остановилось совсем немножко время… Затем, может быть, пришлось поднапрячься Музиру. А затем Елизавета и Люсиан продолжили свою работу…

– Счастливо оставаться! Я всех вас ненавижу! – бросила Джессика Форстер напоследок.

Она скрылась в портале вместе с ярко-желтой ленточкой.

Люсиан и его напарница радостно переглянулись. Первая часть плана была успешно выполнена. Джессика уже со всех ног убегала со жгучими трещинами и шкатулкой в Замок.

– Замечательно, – Кошмар перестал вдруг крутить шкатулку, заставляя Люсиана и Лиззи резко остановить ураган водяной мощи, якобы ему одному подчиняющийся. – Вы думали, вы можете меня обмануть? – Кошмар метнул свою длинную лапу вслед за настоящей журналисткой.

– Как… ты догадался? – прошептала девушка, безуспешно пытаясь справиться с темными нитями.

– Как? Как я? Как я догадался? – громыхало чудовище. – А я и не собирался отправлять тебя домой, вот как! Я тоже умею лгать! Где трещины и шкатулка? Сейчас ты точно отправишься в другой мир! – он впился острыми спицами своей сущности Джессике в шею. – Вы недооценивали меня! Недооценивали!

– Ты тоже недооценивал нас! – прозвенел вдруг Клотус.

Тут лорды, все как один, стремительно вскочили с земли, стряхивая с себя мрак.

– Знаешь, почему ты не отправил Джессику домой? – звонко закричала Мария.

Кошмар, удивленный, промолчал.

– Потому что, – продолжала жрица, – ты в нашем Замке вообще не властен!

– Все? – осведомилась Брай, – Вы доиграли в свои игры?

– Нет! – завопил Кошмар.

– Да, – сказала Ангелика, – теперь можно.

– Подожди, – остановила ее Королева, – ты точно в порядке?

– Да, – улыбнулась девочка. – И теперь я сожгу его дотла!!! – она бросилась прямо на бедного пришельца. – Лучший День Рождения! Лучший!

– А я испугаю тебя до смерти всем тем страхом, который из-за тебя почувствовала! – грозно сказала вдова.

Таким образом, существу больше ничего, кроме бегства, не оставалось. Убежал Кошмар громко, оставив после себя плотный темно-серый дым, мешающий всякому дышать.