Текст книги "Сияние Авроры"

39. Тайлер

В этой части корабля восстановили резервное питание – в тусклом свете аварийных огней мы с Саэдии движемся к спасательным капсулам. Полагаю, отряды пехотинцев АОТ до сих пор ищут нас в тюремном блоке, а большую часть внимания экипажа, видимо, занимает нападение Несломленных. Палубы напоминают муравейник: пехотинцы, техники, ремонтные бригады и пилоты – все спешат на свои боевые посты; корабль сотрясается, в то время как противостояние в Складке вовсю нарастает.

В гарнитурах наших украденных шлемов звучат неутешительные новости. Оказывается, мы с Саэдии оба ошибались: нас атакуют не «Эйдолоны», а четыре сильдратийских крейсера класса «Банши». Корабль, на котором мы находимся – «КУСАНАГИ», – представляет собой тяжелый авианосец, «Банши» при этом обладают технологией маскировки, которая делает их практически невидимыми для обычных радаров – видимо, так они и подкрались к нам. А значит, стрелкам «КУСАНАГИ» приходится прицеливаться визуально, что делать довольно трудно, когда твой противник движется со скоростью несколько тысяч километров в секунду. Все это говорит о том, что, несмотря на небольшой размер сильдратийских кораблей, боя все равно не миновать.

И я понятия не имею, кто из него выйдет победителем.

Еще один удар сотрясает «КУСАНАГИ», отчего Саэдии налетает на меня, а я врезаюсь в стену. Мимо нас проносятся полдюжины терранских техников, сигнализация продолжает завывать. Я поднимаюсь на ноги.

– Просто хочу уточнить на всякий случай, – говорю, стараясь удержаться на ногах, – если ты упадешь, а я тебя поймаю, ты снова заедешь мне коленом между ног?

– Помолчи, Тайлер Джонс, – вздыхает Саэдии, качнувшись вперед.

«Наверное, будет лучше дать тебе упасть на твою заносчивую задницу», – думаю я про себя.

«Я все слышала», – раздается голос в моей голове.

– ПЕРВОЕ ВРАЖЕСКОЕ СУДНО УНИЧТОЖЕНО, – звучит сообщение по громкоговорителю. – ВТОРОМУ НАНЕСЕНЫ СЕРЬЕЗНЫЕ ПОВРЕЖДЕНИЯ. ПРОБОИНА В КОРПУСЕ «КУСАНАГИ» НА УРОВНЕ 4, БОРТОВЫЕ ОРУДИЯ ВЫВЕДЕНЫ ИЗ СТРОЯ. РЕМОНТНЫМ БРИГАДАМ СРОЧНО ПРИБЫТЬ НА УРОВЕНЬ 6, КОРИДОРЫ 6 БЕТА И ЭПСИЛОН.

– Спасательные капсулы должны быть впереди, – говорю я.

– Вижу их, – отвечает Саэдии, устремляясь вперед сквозь мрак.

Спасательные капсулы располагаются на каждом уровне авианосца АОТ и представляют собой одноместные модули с автономным электропитанием на случай критического повреждения реактора. Я вижу несколько штук на Т-образном перекрестке – пару дюжин люков, встроенных в стену. Их рабочие механизмы в виде больших красных кнопок спрятаны за стеклами с надписью «РАЗБИТЬ В ЭКСТРЕННОМ СЛУЧАЕ», отчего ими легко управлять даже во время катастрофы. Если повезет, мы сможем…

Выстрел из дезинтегратора бьет Саэдии прямо в голову. Несмотря на то что большая часть удара приходится на шлем, она все равно кружится, как волчок.

– Противник! Противник! – выкрикивает пехотинец у нас за спиной. – Сектор А, уровень 3!

По нам открывают огонь, и я тут же ныряю в сторону от спасательных капсул, утаскивая Саэдии за собой в соседний коридор. Их выстрелы бьют мимо цели, когда «КУСАНАГИ» получает новый удар. Я замечаю прячущихся в конце коридора нескольких пехотинцев АОТ. Непонятно, как им удалось вычислить нас – возможно, по идентификационным номерам на наших нагрудниках, – но в любом случае их дезинтеграторы установлены на режим убийства. Я прижимаюсь спиной к стене на углу перекрестка и несколько раз стреляю вслепую. Спасательные капсулы совсем рядом, может, всего в пяти метрах от меня. Но с таким же успехом они могли находиться в пяти километрах.

«Ты в порядке?» – кричу я в голове Саэдии.

«Говори тише, Тайлер Джонс», – одергивает она меня, стягивая с головы дымящийся шлем.

Откинув волосы с лица, Саэдии вскидывает винтовку и начинает палить из-за угла. Так ради спасения наших жизней мы неожиданно ввязываемся в перестрелку. Тусклый свет прорезают вспышки огня, сигналы тревоги тонут в звуках дезинтеграторных залпов. Саэдии мысленно выкрикивает мне предостережение, когда в противоположном конце коридора показывается еще одна группа пехотинцев. Если они зайдут со спины – нам конец.

Воздух наполняется шипящими вспышками дезинтеграторов, винтовка подпрыгивает в руке. Я не стремлюсь к точным выстрелам, просто хочу, чтобы пехотинцы АОТ не высовывались. Но, коротко обернувшись через плечо, вижу, что Саэдии уже уложила троих: двоих – выстрелами в лицо, а третьего сбило взрывной волной – она выстрелила в огнетушитель на стене рядом с ним. И все это она провернула после смертельного удара в голову.

«Клянусь Творцом, эта девчонка хороша…»

«Я все слышала».

«ЧЕРТ, ДА ПЕРЕСТАНЬ УЖЕ».

Саэдии усмехается через плечо. Мне в это время удается сделать удачный выстрел: вырубаю сержанта пехоты оглушающим ударом прямо в щиток. Тот падает без чувств.

«Отличный выстрел, Тайлер Джонс».

«Ага, стрельба в духе “Все равно терять нечего – нас и так превосходят численностью, десять на одного!”»

Очередной выстрел сотрясает «КУСАНАГИ», очередной залп огня вынуждает меня спрятаться в укрытии. Если пробудем здесь дольше – уже не выберемся. Я снимаю шлем, чтобы легче дышалось, вытираю затекающий в глаза пот и бросаю взгляд на капсулы в другом конце коридора. Они сконструированы так, чтобы в случае аварии быстро открываться, а значит, внутрь можно залезть мгновенно. Но вот бежать к ним через весь коридор, рискуя попасть под перекрестный огонь…

«Дай мне свою винтовку», – говорю я, протягивая Саэдии руку.

«…Зачем?»

«Ты пойдешь первой. Я тебя прикрою».

Она хмурит брови:

«Мне не нужна твоя помощь, парень».

«Дыхание Творца, неужели все общение с тобой должно сводиться к драке?»

«Да, – отвечает она, подстреливая очередного пехотинца. – Я рождена для войны, Тайлер Джонс».

«Тогда знай: нельзя воевать, будучи мертвой! Поэтому проберись в спасательную капсулу и прикажи своей команде психопатов не подрывать нас, а забрать».

«И оставить тебя здесь?»

«Я приду следом».

Я низко пригибаюсь, когда заряд с шипением проносится над моей головой и врезается в стену. Стреляю в ответ, умудряясь оглушить бегущего в укрытие пехотинца. Оглядываюсь через плечо и натыкаюсь на взгляд Саэдии.

«Что?» – вопрошаю я.

Саэдии ничего не говорит. Она просто тянется к поясу своей брони, снимает с него запасной блок питания от дезинтегратора и через весь коридор швыряет его в контрольную панель спасательной капсулы. Выходит идеальный бросок (и почему я не удивлен?): стекло действительно разбивается в том самом экстренном случае, красный цвет на панели сменяется зеленым, и люк открывается. Я продолжаю стрелять, но чувствую, как руки Саэдии уже с моего пояса срывают блок питания. Затем процедура повторяется: меткий бросок, разбитое стекло, открытый люк еще одной капсулы – на этот раз для меня. Пехотинцы уже наступают, и у нас остаются считаные секунды.

Саэдии вручает мне свою винтовку. Смотрит в глаза.

«Ты смелый, Тайлер Джонс. В тебе течет истинная кровь».

А потом, взяв меня за нагрудник, подается вперед и целует в щеку.

«Пусть духи Пустоты охраняют тебя», – говорит она.

Тяжело сглотнув, я встречаюсь с ней взглядом.

«…И тебя», – выдавливаю с трудом.

«Если дашь им подстрелить меня, я вырву твое сердце из груди и скормлю его тебе».

Я чуть ли не смеюсь.

«Иди уже. Я тебя прикрою».

Выскакиваю в коридор и, держа по винтовке в каждой руке, выпускаю град выстрелов. Бью куда попало – так, конечно, никого не застрелить. Зато беспорядочная пальба заставляет пехотинцев отступить в укрытие и сидеть там все то время, пока Саэдии прорывается вперед. Она пересекает коридор и, как острое копье, ныряет в открытую дверь спасательной капсулы, черные волосы развеваются за ее спиной, воздух вокруг рассекают разряды дезинтеграторов.

Люк закрывается за ней. Светодиод переключается с зеленого на синий. И когда на «КУСАНАГИ» обрушивается новый удар, капсула Саэдии вылетает на свободу.

До меня уже долетает запах дыма, сообщения о повреждениях одно за другим сыплются из громкоговорителя, «КУСАНАГИ» снова вздрагивает. Я благодарю Творца за то, что не прибыла новая партия пехотинцев, хотя те сейчас, наверное, делают все возможное, чтобы сильдратийские «Банши» не разорвали их на куски. В какой-то миг я ловлю себя на том, что мысленно молюсь о благополучии Саэдии. Надеюсь, что Несломленные перехватят ее раньше, чем АОТ уничтожит в космосе. А потом вдруг понимаю: лучше бы мне молиться за себя.

У моей винтовки внезапно заканчивается заряд. Я бросаю взгляд на уровень питания оружия, которое отдала мне Саэдии – тот упал до 13 процентов. Затем осматриваю коридор, охваченный огнем выстрелов, и обнаруживаю, что два единственных запасных элемента питания лежат на полу среди осколков битого стекла.

Да-а-а. Возможно, она все-таки далеко не лучший тактик.

Я высовываю голову из укрытия, а в ответ получаю дезинтеграторную очередь с обеих сторон. Пехотинцы быстро продвигаются вперед – еще немного, и они зайдут с тыла, ударив со всех направлений.

Даже не знаю, как я с ними справлюсь…

– ПРЕКРАТИТЬ ОГОНЬ, – приказывает холодный, металлический голос.

– Прекратить огонь! – вторит ему лейтенант пехоты. – Отряд, прекратить огонь!

Я вжимаюсь в стену. Сердце колотится о ребра. Там один из оперативников ГРУ. Возможно, Принцепс – пришел, чтобы вернуть меня обратно в камеру. А может, чтобы просто покончить со мной раз и нав…

– ТАЙЛЕР?

У меня замирает сердце.

Я узнаю этот голос даже за металлическим звучанием зеркальной маски. Я знал его с тех пор, как нам было по пять лет, с того первого дня в саду, когда я толкнул ее, а она разбила стул о мою голову.

Голос моей лучшей подруги. Девушки, которая всегда заботилась обо мне. О которой мне тоже следовало заботиться. Девушки, которую я любил и которую подвел.

Я выглядываю в коридор – она стоит там. Облаченная с головы до ног в угольно-серую форму ГРУ. На лице – невыразительная зеркальная маска.

И все же я узнаю ее.

– ТАЙЛЕР, НЕ УХОДИ, – говорит Кэт.

– Мадам, – раздается рык пехотинца у нее за спиной, – этот заключенный сбежал из камеры и…

– ВЫ СВОБОДНЫ, ЛЕЙТЕНАНТ, – говорит Кэт, не глядя на него.

На лице лейтенанта читается неуверенность.

– Мадам, у нас приказ…

– Я ОТМЕНЯЮ ЭТОТ ПРИКАЗ! – рявкает Кэт. – ТРИ СИЛЬДРАТИЙСКИХ КРЕЙСЕРА ПЫТАЮТСЯ РАЗОБРАТЬ НАС НА МОЛЕКУЛЫ. УВЕРЕНА, В ДАННЫЙ МОМЕНТ ВЫ И ВАШИ ЛЮДИ, ЛЕЙТЕНАНТ, МОГУТ НАЙТИ ЛУЧШЕЕ ПРИМЕНЕНИЕ СВОИМ СИЛАМ.

– Но заключенный, мадам…

Кэт неотрывно смотрит на меня, склонив голову.

– ОН НИКУДА НЕ ДЕНЕТСЯ. ТАК ВЕДЬ, ТАЙЛЕР?

Мой взгляд прикован к зеркальной маске. Во рту сухо, как в пустыне.

– ОТЗОВИТЕ СВОИХ ЛЮДЕЙ, ЛЕЙТЕНАНТ, – командует Кэт. – УВЕРЕНА, МНЕ НЕТ НАДОБНОСТИ НАПОМИНАТЬ ВАМ, ЧТО ЭТА ОПЕРАЦИЯ ПОД КОМАНДОВАНИЕМ ГРУ.

В глазах лейтенанта отражается внутренняя борьба. Приказ не кажется ему правильным – он и его отряд это знают. Но я говорил уже один раз и повторю снова: терранская армия учит тебя не думать в бою. А исполнять приказы, иначе погибнут люди.

А, учитывая совершаемое в Складке нападение, у этих пехотинцев сейчас и правда есть задача куда важнее, чем пререкаться со мной.

– Да, мадам, – кивает лейтенант и вместе с отрядом отступает.

Я прислушиваюсь к звуку их удаляющихся шагов. Быстро оцениваю оставшийся заряд у винтовки.

Восемь процентов.

Существо в теле Кэт ждет, пока мы не останемся одни в трясущемся, задымленном коридоре. А потом я слышу тихое, влажное шипение. Корабль вздрагивает.

– Тайлер? – окликает оно меня ее голосом.

Я не отвечаю. Молчу, закусив губу.

– Тай? – снова зовет оно.

– Чего тебе надо? – наконец кричу, не сдержавшись.

– Чтобы ты остался.

Решившись выглянуть наружу, я вижу, что оно в полном одиночестве стоит в коридоре. Все в той же угольно-серой форме ГРУ. Но уже без зеркальной маски, и его лицо, нос, губы – все принадлежит ей. Кроме глаз, излучающих мягкое, опасное сияние.

– Останься с нами, Тайлер, – произносит существо в теле Кэт. – Пожалуйста.

– Ты не Кэт! – кричу я. – И не смей притворяться ею!

– Но это я, – возражает оно. – Разве ты не понимаешь? Я стала лучше, чем была, но я все еще здесь! Это все еще я!

– Ты и близко с ней не стоишь! Ты развязываешь войну, в которой могут погибнуть миллиарды людей, и ради чего? Чтобы заразить остальную часть галактики?

– Я пытаюсь спасти тебя, Тайлер, – умоляет оно. – Неужели ты не видишь?

Я слышу, как его голос срывается. Будто оно готово расплакаться. И решаю снова выглянуть из укрытия – оно стоит со сжатыми кулаками по бокам. У меня в животе скручивается узел, когда я вижу, что оно… действительно плачет. В сиянии цветкообразных зрачков блестят слезы. Пол «КУСАНАГИ» под моими ногами вздрагивает, и я чуть ли не падаю на колени – но вовсе не из-за тряски корабля. Меня потрясают произнесенные этим существом слова:

– Я люблю тебя, Тайлер.

Я зажмуриваюсь. Каждое слово впивается в мою грудь, как пуля. В глубине души я догадывался о ее чувствах. Всегда это знал. Но Кэт никогда не произносила подобные слова вслух. Даже после проведенной вместе ночи. Поэтому услышать их сейчас…

– Я люблю тебя, – повторяет оно. – И Ра’хаам тоже тебя любит.

Меня сковывает ледяной ужас. Худшие опасения подтвердились.

– Я знал, – выдыхаю. – Вот куда ты нас ведешь. Вот почему мы до сих пор летим в Складке. Ты… ты хочешь…

– Мы хотим, чтобы ты был здесь, с нами, – говорит оно и с мокрыми от слез щеками делает шаг вперед. – Мы хотим, чтобы ты остался.

Я снова выглядываю в коридор. И вижу ее. Девушку, которая всегда поддерживала меня, когда я в этом нуждался. Девушку, которая во время увольнения сидела рядом со мной в тату-салоне, а после смеялась в баре, наливая мне очередную стопку; которая со вздохом произносила мое имя, стягивая с меня рубашку и опускаясь со мной на кровать. Я вижу ее.

Вижу ее.

– Кэт? – шепчу я.

– Да, – выдыхает она.

– Ты… слышишь меня?

– Да, – шепотом отвечает она. – Это я, Тай. Это я.

Я думал, ее больше нет. Думал, мне больше никогда не представится возможность поговорить с ней. Сказать ей все, что я должен был сказать еще при жизни. Я знаю, что второго шанса не выпадает никому. Я должен признаться ей в своих чувствах, сказать, что, если б мог, поступил бы иначе, что я любил ее и всегда буду любить. Она хотела бы это услышать. Хотела бы знать. У меня внутри все сжимается, пульс учащается, подсказок сердца уже невозможно не замечать. Она там. Смотрит на меня этими странными незнакомыми глазами.

И от этого в конечном счете становится только хуже.

– Прости, что подвел тебя, Кэт.

Потому что она действительно там.

– Сейчас я могу лишь пообещать, что больше тебя не подведу.

Но она там не одна.

Я поднимаю дезинтеграторную винтовку и замечаю, как искажается ее лицо. За сиянием этих глаз таится нечто огромное, древнее, ужасное. Я жму на курок, израсходовав остатки заряда, и существо, которое одновременно является и не является Кэт, отлетает назад в брызгах серой крови. Потом вскакиваю на ноги, бегу по коридору и ныряю в люк спасательной капсулы. Захлопываю за собой дверь, заглушая его крики.

– Тайлер!

Мне жаль.

– ТАЙЛЕР, НЕ УХОДИ!

Очень жаль.

Пристегиваюсь ремнем безопасности.

Жму кнопку катапультирования.

И вылетаю в горящую Складку.

40. Скарлетт

Зила пилотирует как демон, но все же она не Кэт Брэннок.

Повсюду царит хаос. Судна всех форм и размеров: от маленьких одноместных истребителей до самых огромных кораблей, которые флот Терры и боевое командование Траска только могут предоставить. Кажется, будто вся Солнечная система охвачена огнем. Но я, как бы безумно это ни звучало, ловлю себя на том, что думаю о своей лучшей подруге. Своей соседке по комнате. Своей девочке. Будь сейчас Кэт за штурвалом, она бы заставила эту развалюху танцевать. На свете нет ни одного пилота, кто бы мог сравниться с ней.

Но ее больше нет.

Как и Тайлера. И Кэла. И Аври.

Я, Фин и Зила – последние, кто остался.

Трое из семи.

Двигатели ревут, мы мчимся к Оружию на максимальной скорости сквозь черноту. Зиле пришлось резко развернуться, чтобы, лавируя в огненном потоке из пуль, ракет и бог знает чего еще, наконец сбросить два истребителя АОТ с хвоста. Ее пальцы порхают над кнопками, пока она высчитывает траекторию нашего полета к одной из тонких опор, которые удерживают огромные кристальные линзы на месте. Мы уже летим прямиком к его грани. Последний трагический рывок для спасения мира.

И, может быть, целой галактики.

– До столкновения сорок пять секунд, – сообщает Зила.

Честно говоря, я понятия не имею, получится у нас или нет. Правильно ли мы поступаем. Но вижу, как медальон у меня на шее поблескивает, красные огни мерцают на его алмазной поверхности под вой сирен.

Переходи к плану Б.

Я никогда не была верующей. Никогда не разделяла идею существования Творца или Объединенной Веры. Мы с Таем постоянно спорили на эту тему: мне это казалось глупым, ему – очевидным. Но в итоге его веры хватало на двоих. Я не знаю, как нам удастся это провернуть, но командование Авроры заверило нас, что мы на правильном пути.

Знайте, что мы верим в вас. И вы должны верить друг в друга. Мы – Легион. Мы несем свет. Куда мы приходим – там ночи нет.

Пока мы несемся навстречу смерти, я невольно оглядываюсь на последних членов экипажа 312 Легиона Авроры. И до меня доходит смысл слов Тайлера.

Иногда приходится просто верить.

– Тридцать секунд, – продолжает Зила.

Я тяжело сглатываю. Сердце бешено колотится в груди.

– Ты в порядке? – тихо спрашивает Фин.

Я смотрю на него, потом на Оружие, которое с каждой секундой увеличивается в размерах. Я вижу, что Финиан боится. И знаю, что он хочет услышать. Мы поступаем правильно. Я уверена в своих действиях. Несмотря на то что мне всего восемнадцать лет и у меня вся жизнь впереди, все нормально. Потому что мы совершаем это ради важной цели. Великой цели.

Хотя, на самом деле, все это чушь.

Я напугана до смерти.

– Нет, – отвечаю я.

Затем тянусь к нему и беру за руку.

– Но я рада, что ты со мной, Фин.

А после что-то врезается в нас. Ракета. Импульс. Неизвестно. Но встряхивает сильно: удар настолько мощный, что напоминает столкновение с полностью нагруженным грузовым судном. Меня сначала отбрасывает назад, на спинку кресла, а потом вперед, вжимая в ремни безопасности. Перед глазами вспыхивают звезды. Дисплеи напротив взрываются и гаснут, сирены разражаются ревом, активированные системы пожаротушения наполняют кабину химическим туманом. Я чувствую во рту привкус крови, в голове звенит…

– Скар, ты как? – кричит Фин, отстегивая ремни.

– Я-я… в н-норме… – выдавливаю я.

Он присаживается рядом со мной, быстро осматривает.

– Зила?

Наш пилот вылезает из-за искрящей приборной доски и откидывает с лица густые черные кудри. Я вдруг впервые замечаю, что на ней те самые серьги с подвесками в виде ястребов, которые ждали в хранилище Доминиона. Кто-то оставил их ей специально, зная, что она никогда не расстается со своими золотыми сережками-кольцами.

Надеюсь, нам удастся выжить и все-таки узнать, кто же этот даритель.

– Я жива, – сообщает она.

– Ч-что это было? – спрашиваю я.

– Думаю, кусок рельсовой пушки. – Зила качает головой, из рассеченной брови течет струйка крови, а после возвращается к пульту управления. – Какой-то быстро движущийся обломок.

– Повреждения есть? – Давясь кашлем, я обвожу взглядом задымленную кабину пилота.

– Задействую вспомогательные системы наведения и резервное питание. Управление должно вскоре восстановиться. – Ее пальцы порхают над кнопками. – Но электромагнитные катушки серьезно повреждены. Двигатели отключены.

Оружие снова вспыхивает – на этот раз еще ярче, чем прежде. Столкновению не удалось сбить нас с курса, и мы по-прежнему смотрим в дуло огромных кристальных линз. Все еще находимся на линии огня. Но при этом висим без движения.

Мы потеряли ход.

Я смотрю на Оружие – радужная энергия сходится в одной точке, словно образует эпицентр бури. Я знаю, что космос – это вакуум, и звук здесь не распространяется, но готова поклясться: я слышу звук. Он медленно нарастает. Пересекает порог слышимости. Становится все громче.

И всем уже ясно.

– Оно скоро выстрелит, – произносит Зила с легкой дрожью в голосе.

– У нас ничего не получится, – шепчу я.

– Получится! – рычит Финиан, надевая респиратор.

Я выгибаю бровь.

– Фин?

– С моей точки зрения, отключенные двигатели – самая подходящая работенка для лучшего во всем чертовом Легионе Авроры Техника.

– Ты сможешь их починить?

– Есть только один способ это узнать. – Он двигает кистью, и из рукава его экзокостюма показывается многофункциональный инструмент. Весь страх из его голоса улетучивается, а на смену ему приходит ухмылка. – И будем честны, я уже очень давно не совершал какого-то невероятно дерзкого, героического поступка.

– Я иду с тобой, – вызываюсь я, отстегивая ремни.

– Будьте осторожны, – предупреждает Зила. – И поторопитесь.

Финиан хватает меня за руку, распахивает дверь кабины.

Я натягиваю на лицо респиратор.

И мы бежим.