Текст книги "Банка с червями"

Глава 5

Фанни Бэтли, ночная дежурная в архиве «Парадиз-Сити геральд», подняла на меня глаза, когда я вошел в большой зал, уставленный стальными стеллажами с подшивками газет за все годы, там же хранились и все фотографии, которые публиковались в этой газете.

Сотрудники агентства Парнэлла часто обращались к собранию этого архива, и Фанни – веселая, молодая мулатка, мастер своего дела – хорошо нас знала и всегда старалась помочь.

– Привет, Барт! Все еще работаешь? – приветливо улыбнулась она.

– Здравствуй, Фан! – Я присел у ее стола. – Завтра ухожу в отпуск. А пока надо закончить одно маленькое дельце.

– В отпуск! Вот счастливчик! И куда собираешься?

– Да разве отсюда кого-нибудь куда-нибудь потянет? Послушай, детка, требуется твоя помощь. Мне нужно узнать, где, когда и на ком женился писатель Рас Хэмел.

– Проще простого! Садись. Сейчас принесу все, что у нас есть.

Вот за что я любил Фанни: она никогда не задавала лишних вопросов.

Я сел, закурил и стал ждать. Фанни быстро просмотрела большую картотеку, потом прошла к подшивкам, вытащила одну и бухнула на стол передо мной.

– А фотографии счастливой парочки у вас имеются? – спросил я.

Фанни сняла со стального стеллажа конверт и присоединила его к газетам.

– Вот все, что у меня есть, Барт.

– Прекрасно. Спасибо, Фан.

Она вернулась на свое место и снова взялась за картотеку.

Я всматривался в фотографии. Рас Хэмел оказался красивым, плотным, седеющим мужчиной с широким лицом, которое выражало надменность, присущую всем богатым людям, уверенным в своем успехе. Я сосредоточился на фотографиях Нэнси. Но она на всех была в больших черных очках, совершенно скрывавших ее лицо. Узнать ее по этим снимкам при встрече было бы невозможно.

Я изучил отчет о свадебном торжестве. В интервью Хэмел сообщил, что познакомился с Нэнси в Риме, последовало бурное ухаживание, а через два месяца после первой встречи они поженились. Хэмел предупредил, что Нэнси беспокоить расспросами не стоит. Она очень стеснительна.

Я еще раз вчитался в интервью, стараясь сопоставить даты, и убедился, что Хэмел познакомился с Нэнси восемь месяцев назад. А я припомнил, что, по словам Колдвэлла, она занялась своими преступными делишками полтора года назад. И тут меня пронзила мысль, что, когда Нэнси выходила замуж за Хэмела, она уже была женой Поффери! Может быть, она приняла предложение Хэмела, чтобы выбраться из Италии после того, как сбежала из тюрьмы, убив охранника? Эта догадка показалась мне правдоподобной: ну кому бы пришло в голову заподозрить в жене Хэмела грозную террористку?

Убедившись, что в подшивке больше нет ценных для меня сведений, я отнес ее на место.

– Спасибо, Фан, – сказал я, возвращая дежурной конверт с фотографиями. – Теперь, пожалуй, все ясно. До встречи! – И, послав ей воздушный поцелуй, я вышел из архива.

Сев в машину, я стал соображать, куда теперь ехать. Завтра в полдень мы с Нэнси должны встретиться в «Загородном клубе». Будучи от природы оптимистом, я еще питал слабую надежду, что она принесет деньги, а если не принесет, теперь у меня есть чем ее припугнуть. Стоит только объяснить ей, какими вескими доказательствами того, что на самом дела она – Лючия Поффери, я располагаю, и сто тысяч долларов мои.

Но эти новые сведения надо было как следует взвесить и спокойно обдумать. Я решил поехать домой, устроиться поудобнее, задрать ноги повыше и пошевелить мозгами. Я тронулся с места, заехал по дороге в бар и купил пакет сандвичей.

Когда я выруливал на свою улицу, направляясь к дому, из тени вынырнула маленькая фигурка и отчаянно замахала руками.

Я нажал на тормоза – и «мазер» с визгом остановился.

Через окно в машину заглядывал Джой.

– Не ходите домой, мистер Андерсен, – с жаром зашептал он. – Они там и ждут вас.

Сзади загудел автомобиль. Джой обежал вокруг «мазера», открыл дверцу и забрался на сиденье рядом со мной. Я подогнал машину к тротуару.

– Решил соснуть, балда? – рявкнул водитель из машины, едущей следом, и промчался мимо.

– Ну так что, Джой? – спросил я. – Кто там?

– Диас и Джонс, – запыхавшись, объяснил Джой. – Я следил за ними. Они пошли в вашу квартиру. Я видел, как они там зажигали и тушили свет. Они и сейчас там.

Я почувствовал, как по спине у меня пробежали мурашки. Значит, Нэнси предала меня! Пошла к Диасу и выложила, что я беру ее на испуг. Я вспомнил, как Эл Барни предупреждал, чтобы я держался подальше от Диаса и Джонса. Мой лоб покрылся холодным потом.

Джой толкнул меня в бок.

– Я вас оберегаю, мистер Андерсен, – проговорил он.

– Конечно, Джой. Помолчи минутку, мне надо подумать.

– Я голодный, мистер Андерсен.

Я увидел, что он держит в руках мой пакет с сандвичами и жадно на него смотрит.

– Угощайся, – разрешил я. – Займись едой и помолчи.

Пока он жевал, я соображал, как лучше поступить. Вспомнил, как безжалостно убрали Пита, когда он слишком приблизился к Диасу. Припомнил и то, что предупредил Нэнси, будто отдам отчет моему адвокату, а в отчете говорится не только об ее соучастии в преступлении, но и называется место, где укрывается Поффери. Может быть, Диас решил, что я беру их на пушку, и задумал меня проучить. Он не ошибся, и теперь надо сделать так, чтобы вранье превратилось в правду. Надо составить подробный отчет и указать, что Нэнси – жена Поффери. А затем показать копию этого отчета Диасу вместе с распиской адвоката в том, что он принял оригинал на хранение. Вот тогда, и только тогда я сумею обезвредить Диаса.

Взвесив все, я решил, что поеду в агентство и напечатаю отчет там. К себе домой я не пойду ни под каким видом. В агентство ночной сторож меня впустит, а «мазер» я оставлю в подземном гараже, где его никто не увидит.

– Хорошо, Джой, – сказал я. – Отправляйся обратно и наблюдай за ними. Когда они уйдут, позвони мне.

Я дал ему карточку с моим служебным телефоном.

Джой кивнул с набитым ртом, пристально глядя на меня блестящими узкими глазами. Я понял намек и дал ему двадцать долларов. Он заулыбался, выскользнул из машины и был таков.

Джексон – ночной сторож – открыл дверь агентства лишь после нескольких звонков.

– Что-то забыли, мистер Андерсен? – спросил он, когда я, обойдя его, устремился в приемную.

– Да, надо убрать стол. С завтрашнего дня я в отпуске, – бросил я ему.

– Счастливо отдыхать, мистер Андерсен.

«Постараюсь, – подумал я. – Очень бы хотелось!»

Составление отчета заняло не меньше двух часов, а потом я сделал еще три копии. Покончив с этим, я прошел в зал машинисток и сделал три копии с фотографий Поффери и Нэнси, которые получил от Колдвэлла.

Вернувшись к себе в кабинет, я положил все копии отчета в отдельные конверты. На конвертах я напечатал: «В случае моей смерти или исчезновения передать начальнику полиции Терреллу».

Затем я взял конверт побольше и положил в него конверт с подлинником и фотографиями, полученными от Колдвэлла. Этот конверт я адресовал Говарду Сэлби, моему другу, опытному адвокату, к которому часто обращалось наше агентство. Я написал ему письмо, в котором сообщал, что выслеживаю опасную банду и собираю данные о ней, а поэтому прошу его сохранить прилагаемый конверт, не вскрывая, пока я не закончу это дело. Мне угрожают, и потому я из предосторожности направляю ему часть добытых мной сведений. А закончил письмо просьбой: в случае, если он услышит о моем исчезновении или о моей смерти, пусть передаст прилагаемый конверт начальнику полиции Терреллу. Я просил его также подтвердить получение моего письма и завтра до полудня послать это подтверждение с нарочным ко мне домой.

Контора Сэлби находилась в том же здании, что и наше агентство, на пятом этаже. Я спустился на лифте, бросил письмо в почтовый ящик Сэлби и вернулся к себе.

Ночной сторож следил за моими маневрами с некоторым удивлением, но спрашивать ничего не стал.

Усевшись за свой стол, я даже заулыбался. Теперь я, по крайней мере, был в относительной безопасности. Второй конверт с отчетом я вложил в «Уголовный кодекс» Робертсона и спрятал в стол. Туда, где хранил виски. Обнаружив, что в бутылке еще кое-что, я налил себе стакан. Третий конверт я положил в бумажник.

Потягивая виски, я опять стал размышлять, что же я буду делать с сотней тысяч долларов, окажись они у меня в руках. Интересно, придет ли Нэнси завтра в двенадцать в «Загородный клуб»? Я в этом сомневался. Ведь она уже обратилась за помощью к Диасу. После чего он сразу отправился ко мне и устроил засаду. Как знать, может быть, он дожидался меня с револьвером в руке, а может, просто хотел договориться.

Я выпил стакан и раздумывал, не налить ли еще, когда зазвонил телефон.

– Мистер Андерсен, они ушли пять минут назад, – сказал Джой. – Они идут в «Аламеду».

– Спасибо, Джой. Иди поспи. А как Джимбо?

– Он дежурит у «Аламеды».

– Пусть дежурит. Если что-нибудь заметит, позвони мне домой.

– Хорошо, мистер Андерсен. – И Джой повесил трубку.

Теперь можно было позволить себе лечь спать. Пожелав сторожу спокойной ночи, я спустился в гараж, сел в машину и поехал домой.

«Денек провел успешно, – подумал я, отпирая дверь в квартиру. – А завтра пойдем на приступ».

Осмотрев комнаты, я не обнаружил никакого беспорядка. Заметил только пепел от сигары на ковре – если бы не это, я бы ни за что не догадался, что Диас и Джонс нанесли мне визит.

Итак, завтра! Я уже продумал, как буду себя вести. И не сомневайтесь в успехе. Заперев дверь на засов, я пошел в спальню.

Мне уже слышался шелест зеленых бумажек – самая сладостная музыка для моих ушей.

Проснулся я внезапно: кто-то настойчиво звонил в дверь. Чертыхаясь, вылез из кровати и мрачно посмотрел на часы. Они показывали тридцать пять минут одиннадцатого.

Не отодвигая засов, я крикнул:

– Кто там?

– Это от мистера Сэлби, – ответил женский голос.

Я отпер дверь и взял пакет. Служащая Сэлби оказалась робкой мышкой, из тех, что вечно дрожат, как бы их не изнасиловали. Она испугано посмотрела на меня и поспешила прочь.

Вскрыв конверт, я прочел:

«Дорогой Барт Андерсен, настоящим подтверждаю, что я получил от Вас письмо, на конверте которого значится: «В случае моей смерти или исчезновения вручить начальнику полиции Терреллу».

Я распорядился, чтобы это письмо хранилось в сейфе, и обещаю выполнить Ваши указания.

Ваш Говард Сэлби».

Напевая себе под нос, я положил письмо на стол и пошел на кухню варить кофе. Теперь я уже был уверен, что подстраховался основательно.

В половине двенадцатого, побрившись и облачившись в мой любимый кремовый в синюю полоску костюм, я запер квартиру, спустился в гараж и сел за руль «мазера».

Приехав в «Загородный клуб», я припарковал машину и вошел в просторный вестибюль. Часы показывали без пяти минут двенадцать. Я осведомился, здесь ли миссис Хэмел.

– Нет, сэр, еще не приезжала, – ответил портье.

Я выбрал себе место, откуда был виден вход, закурил сигарету и стал ждать. Я не предполагал, что она приедет, но соблюдал условия – встреча назначена, и, если она не состоится, я перейду к операции «Б».

До половины первого я ждал, затем пошел в ресторан и не спеша съел фирменный салат. Позавтракав, я на всякий случай спустился к теннисным кортам и обошел бассейн. Нэнси Хэмел нигде не было.

Что ж, приступаем к операции «Б».

«Барт, детка, – утешал я себя, направляясь к машине, – не надеялся же ты урвать сто тысяч долларов, не прикладывая рук, без труда. Нет уж, изволь потрудиться».

Я поехал в гавань, оставил «мазер» недалеко от бара «Аламеда», вышел из машины и сквозь толпу на набережной проложил себе путь в бар. Отбросив в сторону шуршащий занавес из бус, я вошел в зал.

Оглядевшись, увидел кое-кого из вечно толкущихся на набережной бездельников. За столиками завтракало несколько туристов. Официанты-мексиканцы трудились в поте лица.

Когда я подошел к стойке, толстяк бармен приветствовал меня масленой улыбкой.

– Где я могу найти мистера Диаса? – спросил я.

Маленькие глазки широко раскрылись.

– Хотите встретиться с мистером Диасом? – переспросил он.

– Вы что, малость глуховаты? – И я улыбнулся, стараясь смягчить резкость тона.

– Мистер Диас занят.

– Я тоже. Поэтому действуй, толстяк! Скажи, что спрашивает Барт Андерсен.

Он поколебался, потом прошел в глубину бара к телефону, тихо что-то сказал, кивнул и повесил трубку.

– Пройдите туда, – показал он на дверь в противоположном конце.

Я пересек зал, открыл дверь и оказался в комнате, обставленной наподобие кабинета: напротив входа стоял письменный стол, справа и слева от меня – картотеки, на столе красовались два телефона, а на столике рядом – пишущая машинка.

За столом сидел стройный мужчина средних лет и глядел на меня блестящими, ничего не выражающими глазами, так могла бы смотреть кобра. Его густые, смачно напомаженные волосы падали за воротник. Черные усы свисали по обе стороны рта до подбородка. Глядя на него, я понял, почему Эл Барни предостерегал меня. Недаром он говорил, что этот мексиканец – крепкий орешек.

– Мистер Диас? – произнес я, закрывая дверь и прислоняясь к ней спиной.

Он кивнул, взял спичку и принялся ковырять в зубах.

– Вы работаете на Лючию Поффери? – спросил я, не сводя с него глаз.

Его лицо оставалось таким же бетонно-невозмутимым.

– Вы ошиблись номером, – проговорил он.

– Тогда, может быть, вы работаете на Нэнси Хэмел?

– Может быть.

– Я должен был встретиться с ней в «Загородном клубе». Она не приехала.

Он со скучным видом пожал плечами.

– Она должна была вручить мне пачку зеленых, – пояснил я. – Но вот – ни ее, ни зеленых.

Он снова пожал плечами с еще более скучным видом.

Я понял, что мне придется провести здесь некоторое время, поэтому придвинул к столу стул и сел на него верхом. Затем достал конверт с моим подробным отчетом и бросил Диасу.

Он опустил глаза и прочел надпись на конверте.

– Собираетесь умереть? – спокойно спросил он.

– А что? Ведь Пит Левински умер. Но я-то нет, пока умирать не собираюсь.

Диас поднял брови:

– Не зарекайтесь.

– Ладно, ладно. Прочтите-ка то, что в конверте. Этот экземпляр предназначен специально для вас. Может, когда ознакомитесь с ним, перестанете изображать крутого из очередного боевика и начнете разговаривать разумно.

Глаза у него вспыхнули, но лицо оставалось лишенным всякого выражения. Он взял нож с узким лезвием, лежавший на столе, вскрыл конверт и вынул напечатанные на машинке листки.

Я закурил и стал наблюдать за ним. Сперва он изучил фотографии, присланные мне из полиции. Глядя на него, можно было подумать, что он смотрит на пустые бумажки. Затем со столь же невозмутимым видом он, откинувшись на спинку стула, прочел все пять страниц машинописного текста.

«Не хотел бы я играть с ним в покер», – думал я, глядя на него.

Наконец он сложил все листки вместе и посмотрел на меня.

– И вот еще что, – проговорил я, протянув ему записку Сэлби.

Диас внимательно прочел ее и положил сверху на мой отчет.

– Сильно попахивает шантажом, – вымолвил он. – Можете заработать пятнадцать лет.

– Факт. А ей могу обеспечить двадцать лет в вонючей итальянской тюрьме. Поффери – столько же, там же, а вам пять лет за укрывательство опасных преступников.

Диас открыл ящик с гаванскими сигарами, вынул одну, откусил кончик, сплюнул и медленно закурил.

– Что вы задумали, мистер Андерсен?

– Она же вам рассказала. Пора переходить к делу. Дышать с вами одним воздухом вредно для моего здоровья.

Диас выпустил на меня струю дыма.

– Она говорила что-то насчет ста тысяч, – сказал он, поблескивая глазами. – Я объяснил ей, что это – блеф.

– Называйте как хотите, и сами увидите, что будет. Или сто тысяч, или я начну действовать.

– И попадете в тюрьму.

– До этого не дойдет. Она найдет деньги. Ставлю туза против вашего короля. – И я наклонился, чтобы стряхнуть пепел с сигареты в пепельницу. – Так что подумайте хорошенько. Сколько она уже собрала?

– Достаточно, чтобы с вами расплатиться, если поведете себя умно.

– Сколько?

– Пятьдесят тысяч.

Я покачал головой:

– Сто тысяч устраивает меня больше.

Диас выдвинул ящик стола и начал выкладывать передо мной пачки стодолларовых бумажек. Он уложил в ряд пять пачек. Затем вынул из того же ящика кожаную папку.

– Пятьдесят тысяч, мистер Андерсен. И я положу их в эту красивую папку, – сказал Диас.

Я поглядел на пачки, и ладони у меня вспотели. Я никогда не видел столько денег сразу, и от этих зеленых купюр голова шла кругом.

– Семьдесят пять, – сказал я хрипло.

– Пятьдесят, мистер Андерсен. Не валяйте дурака. Это все, что она смогла собрать.

Он начал укладывать пачки в папку, а я сидел и как зачарованный следил за его руками. Я понимал, что мне следует торговаться, но я никогда не верил всерьез, что так легко заполучу такие деньги. Не верил, что вообще что-то получу. Я мечтал сорвать большой куш, но до сей минуты только тешил себя этой мечтой. И теперь, когда мне действительно отсчитывали пятьдесят тысяч долларов, я не верил своим глазам.

Диас через стол подвинул папку с деньгами ко мне.

– Но больше не приходите, мистер Андерсен, – тихо проговорил он, и взгляд его стал угрожающим. – Шантажисты – люди жадные, но больше выплат не будет, эта последняя. Понятно?

– Да, – ответил я и отодвинул стул.

– И вот еще что: обещаю вам, мистер Андерсен, если вы опять попытаетесь нажать на кого-нибудь, вы плохо кончите. Я сам займусь вами. И вы умрете медленной смертью. Ясно?

Наши взгляды встретились – у меня мороз пробежал по коже. Я боюсь змей, а Диас в эту минуту в точности походил на змею.

– Вы сами обозначили условия, – ответил я. – Не трогайте меня, и я вас не трону.

Я встал, взял со стола папку и двинулся к двери. Прежде чем ее открыть, я остановился и посмотрел на Диаса:

– Это вы убили Пита и мальчишку?

Он бросил на меня скучающий взгляд.

– Вам-то что? – спросил он и стал прятать мой отчет в конверт.

Я закрыл за собой дверь, прошел через бар и снова очутился на солнцепеке. Мною владела одна мысль: как можно скорее спрятать деньги в безопасное место. Поэтому я поехал прямо в банк, заказал там индивидуальный сейф, вынул из папки пять сотенных бумажек, а остальное запер и сдал на хранение.

Уже когда я собрался повернуть домой, я вспомнил о Джое. И, снова поехав на набережную, оставил там машину и поспешил в Рачий тупик. Мне пришлось долго стучаться, пока Джой открыл дверь. Он был в подштанниках и, казалось, еще толком не проснулся.

– Я тебя разбудил? – спросил я, входя в комнату.

– Не важно, мистер Андерсен.

– А Джимбо все еще дежурит?

– Да, мистер Андерсен.

– Отзови его, Джой. Дело закончилось. Больше следить не надо. – Я вынул из бумажника пятьдесят долларов и протянул ему. – Порядок?

У Джоя засверкали глаза.

– Ух! Спасибо, мистер Андерсен. И больше не нужно вам докладывать?

– Нет. Забудь про все это, Джой. Договорились?

Он как-то странно криво улыбнулся:

– Нет, мистер Андерсен, я забыть не могу. Они же убили Томми.

– Понимаю, и все же забудь о них. Они – люди опасные. Держись от них подальше. Ладно?

Он снова усмехнулся:

– Вы занимайтесь вашими делами, мистер Андерсен, а мы с Джимбо займемся своими.

– Подожди, послушай меня. Оставь их в покое. Тебе с этими бандитами не справиться. Слишком у них большая шайка.

Он долго молча смотрел на меня. Потом кивнул:

– Как скажете, мистер Андерсен.

– Ну и молодец! – хлопнул я его по плечу и сбежал вниз по липкой лестнице, прыгая через две ступеньки.

По дороге домой я только и думал о моих зелененьких, надежно укрытых в банке. Мне до сих пор не верилось, что Диас, эта змея, так легко согласился расстаться с ними. Тем не менее это случилось, и я теперь богач!

По такому случаю следовало закатить пир! Поеду с Бертой в город! Я посмотрел на часы. Около семи вечера. Значит, она уже дома, а если у нее свидание, придется ей от него отказаться!

Оставив машину у подъезда, я поднялся на скоростном лифте на свой этаж, отпер дверь и бегом ворвался в квартиру. Когда я закрывал дверь, зазвонил телефон.

«Берта! – усмехнулся я. – Уж она-то чует деньги за двести миль!»

Я схватил трубку:

– Привет, беби!

– Это мистер Барт Андерсен? – сдержанно отозвался холодный, высокомерный женский голос.

– Естественно. С кем я говорю?

– Минуточку. С вами хочет поговорить мистер Мэл Палмер.

И не успел я придумать причину, чтобы отказаться от этих переговоров, как в трубке зазвучал знакомый голос.

– Я безуспешно пытаюсь связаться с вами, мистер Андерсен, – попенял он мне.

– В настоящее время я нахожусь в отпуске, мистер Палмер, – кратко объяснил я. – Если речь идет о чем-то важном, вам лучше обратиться в агентство.

– Мистер Андерсен, я передал мистеру Хэмелу ваш отчет, и он им вполне доволен, но ему хотелось бы побеседовать с вами лично.

Я моргнул:

– О чем, мистер Палмер?

Палмер испустил тяжкий вздох, прошелестевший в телефонной трубке, словно замогильный стон.

– Мистер Андерсен, если бы мне было дано догадываться о причинах всего, что требует от меня мистер Хэмел, я бы не превратился в невротика. Я знаю только, что он желает видеть вас у себя в десять утра.

– Скажите ему, что я в отпуске, – посоветовал я, стараясь подлить масла в огонь.

– Мистер Андерсен! Прошу вас, придите! Мистер Хэмел будет ждать вас.

– А что я буду от этого иметь?

– То есть?

– Мне придется прервать мой отдых и снова заняться работой. А бесплатно я не работаю.

Он тихо застонал:

– Значит, мне следует оформить это приглашение через мисс Кэрри?

– Нет, мистер Палмер, пришлите мне чек на сто долларов – и никаких проблем.

– Прекрасно. Значит, я могу передать мистеру Хэмелу, что вы придете?

– Можете, можете, не сомневайтесь. – И я повесил трубку.

«Ну и ну! – подумал я. – Баксы так и падают с неба!»

Я набрал номер Берты и, услышав ее голос, воскликнул:

– Привет, красотка! Ну-ка, догадайся, кто тебя беспокоит?

– Ах это ты! Где же баксы, которые я тебе одолжила?

– Только о деньгах и думаешь!

– Где деньги?

– Успокойся, детка, остынь. Сегодня мы пируем. Держись за стул, а то упадешь! Я веду тебя в «Испанский залив»! Довольна?

– Ты что? Пьян? – накинулась на меня Берта.

– Пока нет, но ручаюсь, скоро мы оба упьемся. И вот еще что, детка, не могу смотреть на свое двуспальное ложе, до того оно одиноко выглядит.

Берта хихикнула:

– Ладно, Барт, скажи главное. Ты отдашь мне деньги?

– Отдам, беби. Так как насчет того, чтобы преклонить голову на мою подушку?

– Значит, «Испанский залив»?

– Да.

– Ты соображаешь, во что тебе встанет обед, который я там закажу?

– Соображаю.

– Что-то я тебе не верю. Признавайся – ты ограбил банк?

– Даю тебе час на сборы. Если через час ты не появишься у меня, приглашу другую пташку.

– Уже бегу и падаю. Открывай двери! – И она повесила трубку.

Я тоже опустил трубку и крикнул: «Гип-гип, ура!»

«Черт побери, – подумал я, – ну есть ли что краше денег?»

Когда я выпил четыре коктейля с шампанским, мне уже море было по колено, и я безрассудно рассказал Берте о своей удаче. Мы сидели за столиком в роскошнейшем ресторане, и, когда я заказывал обед, у Берты глаза на лоб полезли.

– Как ты собираешься расплачиваться? – спросила она. Видно, ей уже мерещилось, что после обеда к нам вызовут полицию.

Тут я ей и признался. В детали не входил, но в часть событий посвятил.

– Дело в том, беби, что Нэнси Хэмел ведет себя скверно. Пока я за ней наблюдал, я напоролся на банку с червями.

Берта смотрела на меня во все глаза.

– Эта тихоня? Да что она такого сделала?

– Не важно. Я с ней встретился, предъявил доказательства. Она не стала увиливать. Согласилась выкупить доказательства, а меня попросила все забыть. Ну что я мог сделать? Всегда рад выручить леди.

Берта похлопала меня по руке:

– Я чувствовала, что ты парень не промах и когда-нибудь это докажешь. Сколько она заплатила?

– Пятьдесят тысяч баксов.

Назвав сумму, я в ту же секунду пожалел о сказанном, но последний коктейль заставил меня потерять бдительность.

Берта издала такой ликующий вопль, что на нас в изумлении оглянулись все присутствующие.

– Ты с ума сошла! – испуганно прошептал я. – Вспомни, где мы находимся.

– Пятьдесят тысяч? – прошептала она, наклоняясь ко мне через стол.

– Именно!

Официант принес нам икру.

– Пятьдесят тысяч долларов! – снова воскликнула Берта, как только он отошел. – Что ты будешь делать с такими деньжищами?

– Поедем с тобой отдыхать, детка. Пора уже нам расслабиться. Я вот думаю, не нанять ли яхту и поплавать на ней туда-сюда, греясь на солнышке. Устраивает?

– Еще бы! Милый, я все устрою. У меня есть друзья среди джентльменов. Знаю одного чудика – у него шикарная яхта. Я его вмиг уговорю, чтобы он нам ее уступил почти задаром. А на яхте у него четверо матросов, повар-француз, а уж еды всякой – навалом! – Берта закатила глаза. – На сколько времени договариваться?

– Подожди, подожди. Наверно, эта яхта уже очень дорогая.

– На сколько времени она нам нужна?

– На четыре недели, не больше.

– Я знаю, он сдает свою яхту за двадцать тысяч долларов в неделю, – сказала Берта. – Спорим, я добуду ее за двадцать тысяч на четыре недели. Представляешь?

Я посмотрел на нее с подозрением:

– А как ты этого добьешься?

– Он с заскоком. Мне довольно сбросить одежки и покрутиться перед ним по комнате, а он будет сидеть и пускать слюни.

– И за это он уступит нам яхту на четыре недели всего за двадцать тысяч?

– Ну, может, ему и еще чего от меня захочется, но он признает секс только с дистанционным управлением. Так что ты зря волнуешься.

– Ладно. Договорились. Когда отплываем? Нам подали заливную лососину.

– Завтра с ним встречусь и все обтяпаю.

– Ты уверена, что у тебя получится?

Берта подмигнула:

– Хочешь пари?

– Я, может, разбогател, но не спятил, – ответил я.

На другое утро, ровно без четверти десять, я, хоть и чувствовал себя как выжатый лимон, прибыл к шлагбауму, преграждавшему въезд в Пара-диз-Ларго. Из сторожки с черепичной крышей вышел охранник и величественно приблизился к моей машине.

Пока он шел, я с любопытством его рассматривал: краснолицый верзила лет под пятьдесят, а мышцы на предплечьях и животе такие, что ему вполне мог позавидовать японский борец. Что-то в его лице показалось мне знакомым, и вдруг меня осенило: да это же Майк О’Флаэрти! Когда-то и он работал в агентстве Парнэлла. Вышел на пенсию через месяц после того, как я занял место в рядах тамошних сыщиков.

– Господи помилуй, Майк! – воскликнул я. – Узнаешь?

– Барт Андерсен! – Он сунул в открытое окно машины свою волосатую лапищу и чуть не расплющил мне пальцы. – Как жизнь?

– Ты-то что тут делаешь? Разряжен, как елка на Рождество.

Майк ухмыльнулся:

– Теплое местечко, Барт! Заполучил его, как только ушел из агентства. Я здесь в охране. Дел никаких, моя задача – настроение людям портить. Подавляю их своим весом и важным видом, за это мне и платят.

– И я бы не прочь обзавестись таким местечком, когда выйду в отставку. Где записаться в очередь?

Он расхохотался:

– Нет, друг, тебе это не подойдет. Здесь сноб на снобе сидит и снобом погоняет. А ты зачем к нам пожаловал?

– Я к писателю Расу Хэмелу. В десять у нас с ним встреча.

О’Флаэрти вытаращил глаза:

– Ну да?! Мистер Хэмел для нас один из самых важных объектов. Подожди секунду. Я проверю.

– Что значит «проверю»? Подними шлагбаум и дай мне проехать.

Он покачал головой:

– Вот что я тебе скажу: этот район – самое безопасное место во всей Флориде, так его охраняют. Без договоренности, без проверки сюда никто не может проехать, повторяю – никто! Зато здесь ни краж, ни ограблений и детей не похищают. И хоть я тебя отлично знаю, без проверки не пропущу – уволят.

– Неужто ты и здешнюю публику проверяешь?

– Ты что! Меня бы тогда сразу вытурили. – Он сплюнул. – Да меня от их мерзких рож уже воротит, я их всех наизусть знаю, и номера машин назубок выучил. Только кого из них завижу, сразу шлагбаум поднимаю. Если чуть задержусь, они орать начинают, ну а с посторонними разговор другой.

– Вот житуха у таких богатых, как эти здешние!

Он крякнул и вернулся в будку. Через несколько минут шлагбаум пошел вверх.

– Езжай! Первая улица налево. Третьи ворота справа. У ворот установлена видеокамера. Выйди из машины, подними водительские права, нажми красную кнопку и жди. Дождешься, когда кто-то из их обслуги застегнет штаны, и войдешь.

– Ну и дела! – восхитился я, запуская двигатель.

О’Флаэрти снова сплюнул:

– И не говори, друг!

Следуя его указаниям, я остановился у высокого – пятнадцать футов, не меньше – забора перед мощными дубовыми воротами, украшенными крупными шляпками гвоздей. Вышел из машины, нажал красную кнопку, поднял права и стал ждать. Примерно через минуту ворота распахнулись – вот это сигнализация! Каждого, кто вздумал бы покуситься на владения Хэмела, ожидало горькое разочарование.

По усыпанной песком подъездной аллее, обсаженной с двух сторон цитрусовыми деревьями, я доехал до дома, выстроенного в стиле роскошного ранчо. Перед раскрытой входной дверью стоял негр в белой тропической форме.

Я остановил свой «мазер» рядом с «фордом» с откидным верхом, вышел и поднялся по ступеням.

– Доброе утро, мистер Андерсен, – слегка поклонился мне негр. – Мистер Хэмел ждет вас. Сюда, пожалуйста.

Через большой вестибюль, отделанный в теплых коричневых и оранжевых тонах, я проследовал за ним по короткому коридору и оказался во внутреннем дворике, где в просторной мраморной чаше высоко вздымал струи мощный фонтан. В воде лениво плавали упитанные, самодовольные золотые рыбки. У стеклянных столиков стояли шезлонги, видимо, здесь нежились, наблюдая заход солнца. Мы пересекли дворик и снова вошли в дом с другой стороны. В конце коридора негр остановился перед дверью, постучал и посторонился, приглашая меня войти.

– Мистер Андерсен, сэр, – объявил он, вводя меня в комнату. Она поражала внушительной, роскошной обстановкой. Здесь просто разило богатством, а меня этот запах сразу впечатляет, так что я втянул его с почтением.

– Входите, мистер Андерсен, – прозвучал добродушный баритон. Это был голос непоколебимо уверенного в себе человека.

Я вошел в большую, прохладную от кондиционера комнату, и немедленно меня охватила жгучая зависть. Здесь все дышало комфортом: полированный пол покрывали роскошные ковры, расставленные тут и там удобные диваны и кресла придавали комнате уют, рядом с большим письменным столом на столике стояли магнитофон и пишущая машинка, с которыми соседствовал прекрасно оснащенный бар с коктейлями. Огромное окно выходило на бархатистый луг, спускавшийся к каналу.

За столом сидел Рас Хэмел. Он выглядел точно так же, как на фотографии, – квадратное лицо, плотный, загорелый и красивый. Он поднялся и протянул мне руку.

– Спасибо, что приехали, мистер Андерсен. Я слышал, вы в отпуске.

Я что-то пробормотал, отвечая на рукопожатие. Он пригласил меня сесть.

– Кофе? Коктейль? Сигару?

– Пока ничего, сэр, благодарю вас. – Я опустился в кресло.