Текст книги "Лиса в капкане"

Глава 26

Грейс проснулась внезапно. Ей приснилось, будто Крейн вошел в ее комнату и они ласкали друг друга. В плену экстаза, она держала его в своих объятиях, лица их сомкнулись в горячем прикосновении. Она чувствовала ласку его сильных пальцев на своем затылке, дрожь, которую невозможно было унять, пробегала по спине. Но вдруг эти пальцы сжали ей горло, углубляясь в ее тело с дикой яростью; она теряла дыхание и жизнь. Затем неожиданно осознала, что место Крейна занял Эллис, что это он был с нею. Охваченная неописуемым ужасом, она наблюдала за его лицом, искаженным от дикого бешенства, в то время как его пальцы пытались отнять у нее жизнь. В этот момент она и очнулась с колотящимся сердцем, настолько перепуганная, что не решалась открыть глаза.

В таком состоянии она пробыла несколько минут. Понемногу до сознания Грейс дошло, что это был всего лишь сон, и, сев на постели, она посмотрела на светящиеся часики, которые лежали на столике у изголовья. Они показывали четверть второго.

Девушка нервно оглядела знакомую комнату. Она отдернула занавески на окнах перед тем, как улечься, и при свете луны могла видеть контуры мебели и неясный отблеск зеркала. Успокоенная, она улеглась снова под одеяло и сомкнула веки, но сердце не утихало, и ей не удавалось преодолеть испуг.

«Эллис и вправду ужасный человек, – подумала Грейс. – Он все испортил». С огромным трудом Ричард уложил его в постель и заставил выпить снотворное. Как же он добр к Эллису! Грейс, с ее чувствительным сердцем, была в восторге от нежной заботливости Крейна.

– Я присмотрю за ним, – сказал он девушке. – Иди отдыхать. Я огорчен, моя малышка, но у нас с тобой еще столько ночей впереди… Следует проявить терпение.

Взяв ее за руки, он привлек ее к себе и поцеловал.

Она разделась и нырнула в постель, но заснуть никак не могла. Беспрерывно думала о том, что же происходит сейчас в комнате Эллиса. В полночь, не в силах больше оставаться в постели, накинула на себя халатик и направилась в коридор. Заметив свет у Эллиса, она проскользнула в неплотно притворенную дверь.

Удобно устроившись в кресле, с сигаретой в зубах, откинув голову, Крейн, казалось, внимательно изучал лепной орнамент на потолке. Угадав ее присутствие, он резко обернулся, подал ей знак молчать и, выталкивая девушку в коридор, вышел следом, притворив за собою дверь.

– Он спит, – тихо промолвил Крейн. – Бедняга совсем истощен. Ты видела, какой он истеричный? Полагаю, что это лихорадка. Если утром ему не станет лучше, я позову Сафки.

– Для чего тебе оставаться с ним? – спросила Грейс.

– Так лучше. Он такой странный! Если проснется в одиночестве, Бог знает что способен учинить.

Она вздрогнула.

– Но ты, наверное, устал. – Грейс нежно тронула его за рукав. – Ты должен попробовать заснуть.

Крейн улыбнулся:

– Все в порядке. Я не хочу спать. Возвращайся к себе.

Теперь, когда она была без косметики, он удивился, как же она хороша в шелковом пеньюаре, со струящимися по плечам волосами, с разрумянившимся от теплой подушки лицом.

– Ну, идем! Я тебя проведу.

Он взял ее на руки. «Она ничего не весит, – подумалось ему, – а какое чудесное тело! Неужели действительно необходимо следить за той паскудной тварью?» Однако Крейн отогнал искушение. Если Эллис проснется и увидит, что он один, то может снова добраться до телефона и все испортить. Нет. Завтра он избавится от Эллиса, передоверит его Сафки, и тогда сможет переключить все свое внимание на малышку. Она еще привлекательнее, чем он представлял. Так что у него в перспективе отличная охота…

Крейн принес ее в комнату, уложил на кровать.

– Ну, сбрасывай пеньюар – и в постельку, моя красавица! Я принесу тебе что-нибудь выпить. Надо тебе заснуть, иначе завтра будешь утомленной.

Грейс ощутила, как любовь ее вспыхнула с новой силой. «Это лучший из мужчин, – подумала она. – И как только Эллис может возводить на него такой кошмарный навет?»

Крейн принес ей чашку чаю и таблетку.

– Это поможет тебе заснуть. А я вернусь к больному. Доброй ночи, моя маленькая!

И вот кошмарный сон ее пробудил, и не было надежды снова заснуть. Свободно раскинувшись в темноте, Грейс по-новому переживала минувшие часы. Какие изумительные перемены совершились в ее жизни! Это как в сказке про фей. Если бы только Эллиса не было здесь, она лежала бы рядом с Крейном. Внезапно она возненавидела Эллиса: это он виноват во всем, он омрачал их счастье, отравлял ее будущее. Хоть бы уж скорее он поправился да убрался бы на все четыре стороны! Пока он в доме, ее общая жизнь с Ричардом – только зыбкая мечта.

И вдруг ею овладело неудержимое желание увидеть Крейна. Выскользнув из кровати, она кошачьей походкой направилась к комнате Эллиса. Там горел свет, но кресло Ричарда было пусто. Она колебалась, раздумывая, не лучше ли пойти за пеньюаром, но в конце концов решила заглянуть в комнату: не стоит ли Крейн возле окна? Глаза Эллиса была открыты, он смотрел на нее. Она немедленно отступила.

– Погодите, не убегайте! – умоляюще обратился он. – Очень вас прошу, необходимо кое-что вам сказать.

– Не имею никакого желания разговаривать с вами, – отрезала она. – Я возвращаюсь к себе. – А потом спросила: – Где он?

– На дворе, в саду, – тихо ответил Эллис. – Он поверил, что я заснул. Я знал, что он должен выйти, и переждал, делая вид, будто сплю. Он закапывает шпика.

– Что вы имеете в виду? – спросила взволнованная Грейс.

– Нынче вечером в саду появился полицейский, – проговорил Эллис торопливо, словно боясь, что его оборвут. – Тот, что бежал за вами на спортивной площадке. Его зовут Роджерс. Он увидел меня через окно.

– О! – воскликнула Грейс и прикрыла губы рукой. – Он вас видел? И тогда он… – Она запнулась, не в силах продолжить мысль, которая молнией вспыхнула в ее сознании.

– Да, он меня видел. Но Крейн тоже заметил его и понял, что бобби нас выследил, пойдет за помощью и нас арестуют. Тогда он его убил.

Грейс внимательно читала по губам, а затем густо покраснела.

– Значит, вы не прекращаете свою клевету? – воскликнула она возмущенно. – Сперва утверждали, будто Ричард хочет убить меня, теперь подоспела очередь полицейского. Ну как вы смеете? Что вам за польза от такой чудовищной лжи? – Она заломила руки. – Ричард говорит, что вы меня любите. Мне жаль вас, но я не могу любить такого человека. Все ваши злобные выдумки заставляют ненавидеть вас. Нет, я вас не люблю. Я принадлежу Ричарду. Неужели вы не понимаете, что я стала его собственностью, его вещью? – Она вошла в комнату, позабыв в волнении, что на ней только ночная прозрачная сорочка. – Перестаньте внушать мне всякие ужасы, умоляю вас. Я им не верю. И никогда вам не поверю.

– Он убил его ножом, тем самым, которым прикончил Джулию Броуэр, – сказал Эллис, не спуская с нее глаз. – Он сейчас в саду и в этот момент закапывает тело. Пойдите проверьте, если сомневаетесь. Захватите его на горячем и, если убедитесь, бегите отсюда что есть духу. Не беспокойтесь обо мне. Не имеет значения, что со мною произойдет. Это больше не волнует меня. Мне хочется спасти вас.

– Но Джулия покончила с собой! – воскликнула Грейс. – Как вы можете настаивать на такой чудовищной клевете? Он сам мне рассказывал, как все произошло. Вы – монстр!

– И мне тоже он все рассказал, – заметил Эллис, подавая ей знак молчать. – Он стоял вон там и бахвалился. Это патологический случай. Он мне признался, что получает удовольствие, убивая женщину. По крайней мере, так он сам сказал. Сафки в курсе дела, но не смеет ничего предпринять, потому что Крейн держит его на крючке, Крейн привез сюда Джулию и убил ее. Сафки появился как раз в момент ее агонии. Спросите у него, если не хотите верить мне. Мы нужны Крейну, потому что он избрал вас своей очередной жертвой. Завтра он освободится от меня, отправив к Сафки, и вы останетесь наедине с ним. Когда он достаточно позабавится с вами, он вас убьет.

– Ну как вы можете выдумывать подобные глупости? – Грейс повысила голос. – Отказываюсь слушать вас, не могу поверить в ваши россказни. И никто не поверил бы.

– Крейн утверждает, что вы до глупости наивны. Он считает, что вы нашпигованы газетными фельетонами и дурацкими фильмами. Он находит вас немного тронутой и обращается с вами, как с простушкой. И к тому же он обручен с дочерью крупного туза, увешанного орденами.

С брезгливой миной Грейс отвернулась:

– Я думаю, вы сумасшедший. И я вас ненавижу. Никогда больше не обращайтесь ко мне. Обо всем этом я расскажу Ричарду.

Эллис вскинул над головой сжатые кулаки. Ну что ему еще предпринять? Единственным его шансом оставался Скреггер, необходимо срочно позвонить ему по телефону, который он нашел в справочнике.

– Пусть будет по-вашему, – произнес он, успокаиваясь. – Я спасу вас против вашей воли. Идите в сад, вы найдете его там. – А потом им снова овладел гнев, и он прорычал: – Слепая курица! Быть может, наконец вы прозреете!

– Я иду, – спокойно ответила она, – но только потому, что он нуждается во мне. Я это чувствую. Но поскольку я вам не доверяю, то закрою вас на ключ.

Она вышла из комнаты и повернула ключ в замочной скважине.

Осатанев, Эллис силился подняться с постели.

– Нет! – орал он. – Не запирайте меня! Мне необходим телефон!

Глава 27

Полная луна освещала сад. Ветер утих, воздух был теплым, спокойным; летняя ночь сияла мирно и ласково.

Стоя на пороге входных дверей, Грейс осматривала лужайку. Крейна не было видно ни на газоне, ни возле кустов. Если, по утверждению Эллиса, Ричард находился в саду, то скорее всего со стороны леса. Грейс возвратилась в дом, открыла гардероб в холле и надела легкое твидовое пальто, которое заприметила еще днем, а потом вышла и направилась к соснам.

Она хотела разыскать Крейна не потому, что поверила Эллису, но скорее оттого, что ей невыносимо было оставаться с больным в доме наедине. Она рисовала в своем воображении новую и необычную любовную сцену, ей так хотелось подбодрить Крейна, пересказать ему злобные выдумки Эллиса и убедить избавиться от него поскорее, пока он не разрушил их зыбкое счастье.

Девушка задержалась перед шлагбаумом, перекрывавшим путь к лесу. Стало очень темно, и она пожалела, что не захватила с собой электрического фонарика. В полдень она прогуливалась тут с Ричардом. Это очаровательный уголок при дневном освещении: узенькие дорожки, обрамленные огромными деревьями; заросли цветов, вьющихся роз окружали довольно большой пруд, находившийся в центре лесочка. За прудом тянулся песчаный пустырь, который весной покрывался нарциссами и дикими гиацинтами. По пустырю узкая и извилистая тропинка вела к лесу. Когда они днем дошли до этого места, Крейн повернул назад, говоря, что они уже забрели слишком далеко.

Она прикидывала, в каком углу леса мог бы находиться Крейн, надеясь, что у него есть лампа и что по этому ориентиру она выйдет на него. Поскольку она была глуха, то ей не приходило в голову окликать его.

Грейс довольно долго брела, спотыкаясь, в сплошной темноте и уже начала беспокоиться, не заблудилась ли она или, может, кружит на одном месте. Она остановилась, на нее надвинулись ночь и тишина. Девушка преодолела панический страх и продолжила путь. «Ричард не может быть далеко, – успокаивала она себя, – все будет хорошо». Вот уже перед ней заблестела вода в пруде, отражавшая лунный свет. Грейс замерла у самой ее кромки, пристально вглядываясь в пустырь, но надежда увидеть Крейна оказалась тщетной.

Она колебалась, выходить ли ей на пустырь, но, зная, что тропинка обегает вокруг пруда, продолжила поиски.

Ей чудились какие-то странные звуки, она пыталась припомнить, живут ли на деревьях совы и летучие мыши. Наконец, решительно запахнув полы своего пальто, она углубилась в пустынное пространство. Ноги вязли в песке, она продвигалась с трудом, ей мерещилось, что незримые руки хватают ее, и она замирала в нерешительности, озираясь по сторонам, вглядываясь в застывшую гладь пруда. Но потом снова шла, вознамерившись любой ценой отыскать Крейна, чувствуя, что ей не хватит мужества самой пересечь темноту леса на обратном пути.

Ланды[3]3
  Ланды – песчаные равнины (фр.). (Примеч. перев.)


[Закрыть] феерически выглядели при лунном свете, который падал сквозь деревья на мшистый ковер, рельефно очерчивал вьющиеся розы, дикие орхидеи, рододендроны. Грейс задержалась на миг, пораженная и умиротворенная этой красотой, потом снова двинулась в путь. На опушке сомнения и колебания вновь овладели ею. Она испытывала переживания ребенка в сказке о феях, попавшего в лес, полный драконов и фантастических существ. Девушка продвигалась осторожно шаг за шагом, готовая бежать при малейшей опасности. И вдруг она оказалась в кромешной тьме. Страх овладел ею с такой силой, что она упала на колени, оцепенев и задыхаясь.

Несколько минут Грейс лежала на мху, преодолевая слабость. «Нужно вернуться», – говорила она себе. Грейс зажмурила глаза, чтобы избежать гнетущего впечатления от окружающей темноты. «Нечего бояться, – убеждала она себя шепотом. – Надо лишь возвратиться тем же путем к пруду, а там я отдохну, пока подойдет Ричард. Мне следует идти к пруду».

Девушка раскрыла глаза, поднялась: вдалеке, с правой стороны, она заметила неясный отблеск. И немедленно мужество вернулось к ней. Ричард был совсем близко. Она правильно поступила, придя сюда, но до чего же она глупа – так бояться! Грейс заторопилась на свет.

Вскоре она увидела переносную лампу, поставленную прямо посреди дороги. Но никого поблизости не оказалось. Где же Ричард?

Она подняла лампу, огляделась вокруг. Теперь уже Грейс переживала не за себя, а за Ричарда. Одно предположение страшнее другого проносились в ее голове: с ним случилось несчастье, он упал, у него травма, но прежде, чем потерять сознание, он забрался в кустарник… При свете лампы девушка обнаружила, что находится в очень глухом месте. По обе стороны дороги – густые заросли, увенчанные столетними деревьями с угрожающе перекрученными ветками и корнями, трава высокая и спутанная, подлесок воинственно захватили колючие кусты ежевики, плющ.

Она уже собралась поаукать, когда заметила нечто такое, от чего ей стало не по себе: из-под куста выступал мужской ботинок.

– Ричард! – воскликнула Грейс. – Ричард, ты ранен?

На четвереньках она залезла под раскидистые ветки, увидела ногу в штанине, руку, но, коснувшись, поняла, что это мертвое тело, и, перепуганная, отшатнулась. Какое-то мгновение Грейс не могла привести свои мысли в порядок, а потом решила, что Ричард умер, и, громко заплакав, бросилась бежать.

Ее причитания раскололи торжественную ночную тишину, всполошили заснувших птиц и лисиц в глубине их нор, но сама она вряд ли сознавала, что делала.

Ричард умер. Ничто больше не имело для нее никакого значения. Грейс не могла его оставить здесь, надлежало кого-то позвать, просить о помощи, чтобы перенести Ричарда в дом. Быть может, Сафки? Но где его искать? Надо немедленно возвращаться!

Рыдая, она склонилась над лампой и внезапно окаменела, парализованная страхом. Что-то перед ней зашевелилось и вдруг, как будто из самой земли, стало вырастать, с каждым мигом становясь все больше и грознее. Вот заблестели при свете фонаря глаза странного хищного зверя. Прикованная к месту, Грейс увидела, как, раздвигая кусты, к ней подошел Ричард. Он взял ее на руки и посмотрел в глаза:

– Боюсь, что я перепугал тебя, я очень огорчен, моя малышка!

Она вцепилась в его рукав, почувствовала запах рвоты, холодный пот покрыл ее тело. Колени у нее совсем ослабли, и, если бы он не держал ее, она бы упала. Грейс потеряла сознание.

Придя в себя, она поняла, что лежит на земле, а Ричард держит ее голову на своих коленях. На его губах девушка увидела знакомую добрую улыбку, которую так любила, и вздохнула с облегчением.

– Я думала, ты умер, – выговорила она сквозь слезы. – О, Ричард, я была в таком отчаянии!

– Ну разумеется, ты испугалась, – согласился он, поглаживая ее руки. – Ты не должна была пускаться в такую авантюру. Зачем ты пришла?

– Я хотела увидеть тебя. Эллис наговорил мне столько ужасного! – Она резко приподнялась, схватила его за руки. – Этот человек! Он мертв! Я думала, что это ты…

Крейн привлек ее к себе:

– Не бойся, моя дорогая! Я не хотел, чтобы ты знала.

Она вспомнила, что говорил ей Эллис.

– Так это полицейский? – спросила девушка, ошеломленно глядя на Крейна.

Тот утвердительно кивнул.

– И ты его убил? – Грейс дергала его за рукав. – Неужели это правда – ты убил его?..

Теперь взгляд Крейна стал внимательным.

– Это Эллис тебе сказал?

– Да.

Она бессознательно тянула его за рукав.

– Это несчастный случай, – объяснил Крейн. – Я только хотел спасти тебя. Я его не убивал. Он заглядывал в комнату Эллиса, когда ты была там. Я понял, что он вас узнал, и, подойдя к нему сзади неслышно, по-кошачьи, ударил его по голове. Падая, он напоролся на собственный нож, которым, видимо, хотел открыть окно, и смертельно поранился.

– Так ты его ударил? – допытывалась пораженная Грейс.

– Я думал, что мы успеем скрыться… Никогда себе не прощу! Я хотел строить свою жизнь вместе с тобой, моя милая. Мысль разлучиться с тобой была для меня нестерпима. Я и не очень-то сильно ударил его… но он свалился прямо на свой нож.

Она, казалось, ни на миг не усомнилась в правдивости его слов и, обняв Крейна, прижала к себе.

– Ты так добр ко мне! – говорила она, рыдая. – Даже не представляю, как я смогу отблагодарить тебя! Значит, ради меня ты готов на все?

Он сардонически усмехнулся, зная, что она не видит его, а затем запустил пальцы в волосы Грейс и притянул ее голову к себе, чтобы она могла прочитать его слова.

– Я должен был его похоронить. Я как раз рыл могилу, когда услышал твои рыдания. Его никогда не найдут в этом лесу. Будем сохранять спокойствие – это для нас единственный способ выйти из положения. Завтра я избавлюсь от Эллиса, а потом мы покинем страну – поедем в Швейцарию или в Америку…

– Но его найдут, – обеспокоенно сказала она. – Так всегда кончается.

Он нежно приласкал ее:

– Не бойся. Поверь мне. Жди меня здесь, я его сейчас закопаю, это недолго.

– Тебе нужно помочь, – заявила она. – Это я во всем виновата. Ты не должен один отвечать за все.

Он нетерпеливо дернулся, Грейс не заметила этого движения.

– Прошу тебя оставаться здесь. – В его голосе слышалось раздражение. – Я достаточно взрослый, чтобы выпутываться самому!

И она покорно осталась возле переносной лампы. Ожидание было долгим. Она сидела в траве, подперев голову руками, не осознавая до конца, что это ужасное убийство совершилось наяву. Он убил человека! Он это сделал, чтобы спасти ее! И она в ответе за это злодеяние, а он теперь в опасности. Подняв голову, Грейс увидела, как он появился из темноты. Его ботинки и брюки были перемазаны илистой грязью, а грязные руки казались черными.

Девушка резко вскочила, но не сдвинулась с места. Странное выражение глаз Ричарда перепугало ее. Он подошел к ней и крепко ухватил за плечи. Грейс обезумела от его грубых объятий, хриплого прерывистого дыхания. Отбросив полы ее пальто, он рывком прижал Грейс к себе, сжал лицо грязной рукой.

То, что она прочитала в его взгляде, исторгло из нее крик:

– Нет! Нет! Умоляю тебя, не здесь!

Но он, казалось, вовсе не услышал ее, потому что его твердые губы погасили крик…

Глава 28

Крейн стоял у раскрытого окна в столовой, заложив руки в карманы. Вид у него был обеспокоенный. Тревожная тишина окутывала бунгало. Под палящими лучами солнца сад будто плыл в знойном мареве.

Грейс принимала ванну. Она поздно заснула, и он не видел ее после ночных событий. Крейн спрашивал себя, не причинит ли она ему слишком много хлопот.

Он проведал Эллиса: маленькие черные глаза больного ни на миг не отрывались от лица Ричарда. Жестокие глаза, мерзкие, полные мстительности. Он так и не раскрыл рот, несмотря на все усилия Крейна, который, потеряв терпение, махнул на него рукой. Он немедленно попытался связаться с Сафки по телефону, однако номер не отвечал. Это привело Ричарда в крайнее раздражение, необходимо было как можно скорее избавиться от Эллиса. И вообще, он вдруг почувствовал, что ему надоела вся эта история, и он желал как можно скорее развязаться со всем этим.

Сильные руки в карманах стискивались в кулаки. Нынче же вечером он убьет Грейс и похоронит ее рядом с Джулией и Роджерсом, там, в отдаленном глухом уголке леса. При мысли об этом бешено запульсировала в артериях кровь, и снова им овладело состояние, так хорошо знакомое ему. Оно затемняло разум и парализовало все его способности.

Сперва следует освободиться от Эллиса. Он отошел от окна с намерением еще раз позвонить Сафки, но кое-что необычное привлекло его внимание. Он бросил взгляд на сад, и сердце у него замерло.

Крейну виден был шлагбаум, замыкавший центральную аллею. За ним остановился старомодный «роллс-ройс». Генерал-майор сэр Хью Франклин-Стюард вышел из машины. Он что-то сказал шоферу и неторопливым шагом вступил на аллею.

На мгновение Крейн растерялся. Колени подогнулись, лицо побледнело. Для чего он понадобился старику? Да еще в такую пору? Долгие месяцы нога его не ступала в бунгало. Быть может, к нему приезжал Джеймс? У него какие-то подозрения?

Но Крейн быстро овладел собой. Нет, вероятно, ничего особенного в этом визите нет; он очень предусмотрителен, и прокола быть не может. Джеймса удалось обвести вокруг пальца. Старик, несомненно, наносит светский визит, давно не видавшись с Ричардом. И он сразу обрел привычную уверенность. Эта встреча может оказаться даже трогательной, если он сыграет осторожно и умно. Все-таки комично принимать у себя шефа полиции в то время, когда в соседней комнате прячешь разыскиваемых знаменитого преступника и воровку. Конечно, испытание для его нервов немалое, но следовало раньше предостеречься от подобных сюрпризов.

Он стремительно прошел в ванную комнату: Грейс уже надевала пеньюар. Волосы ее были увлажнены паром, лицо без макияжа выглядело молодым и целомудренным. Хотя под глазами выделялись темные круги.

При появлении Крейна она отступила на шаг, покраснела и отвернулась. Он взял ее за руку, притянул к себе:

– Слушай внимательно. Шеф полиции идет по аллее. Я не знаю, что ему нужно, но убежден, что он не подозревает о вашем присутствии в доме. Иди к Эллису и оставайся с ним. Закройтесь изнутри.

Он протянул ей ружье, снятое с козел в холле.

– Если он вздумает валять дурака, пригрози ему! А теперь – марш!

Грейс чуть не выпустила ружье. Она дрожала, цепляясь за Крейна.

– Но я не посмею… – бормотала она. – Я… я боюсь… О! Ричард! А если они пронюхали?

– Спрячься и молчи, – сухо приказал Крейн. – Он вот-вот войдет. Положись на меня. Я приму его, как надо. Бояться нечего, однако необходимо, чтобы Эллис сохранял спокойствие.

Он почти силой вытолкнул ее из ванной комнаты и провел до дверей Эллиса:

– Замкнись на ключ – и никакого шума!

В тот же момент затрезвонил входной звонок. Издевательская ухмылка на губах Ричарда открыла ряд великолепных белых зубов. «Ну-ну! Старое чучело не проведет меня! Если этот чокнутый Эллис не выкинет какого-нибудь коленца, то мы минуток пять позабавимся. Нет, он ничего не сделает, – успокоил он себя. – Слишком боится, слишком дрожит за свою шкуру».

Крейн направился к входу и открыл дверь.

– О! День добрый, сэр! – воскликнул он с приветливой улыбкой. – Вот уж не надеялся на удовольствие увидеть вас! Заходите, заходите! Как раз подоспело время для аперитива!

Сэр Хью задумчиво взглянул на красивое и открытое лицо Крейна. «Славный парень! Джеймс явно свихнулся. Ричард не обидит и мухи».

– Ну, как дела, мой дружочек? – спросил он, пожимая руку хозяину дома. – Уже больше недели мы не виделись. Какие новости?

«Пока что все нормально, – размышлял Крейн, приглашая генерала последовать за ним в гостиную. – У старика озабоченный вид, но как будто ничего угрожающего, он настроен довольно добродушно».

– Я старался уменьшить мой гандикап[4]4
  Гандикап – фора в спортивной игре (англ.).


[Закрыть], сэр, – смеясь, ответствовал Крейн. – Никак не могу переступить рубеж трех. Почти все время провожу на спортивной площадке. Рассчитывал приготовить для вас сюрприз.

– Три, да?.. – заметил сэр Хью, выбирая комфортабельное кресло, в которое и погрузился. – Я хотел бы поиграть с таким гандикапом. В последний раз, когда я размечал свои удары на карте, они поставили мне жалкий гандикап – двенадцать, можете себе представить! Хотя, полагаю, если принять во внимание мой возраст, то это еще не так и плохо.

– Я никогда не думал, что вы нуждаетесь больше чем в шести, – вежливо удивился Крейн.

Он поискал глазами бутылку виски, вспомнил, что забыл ее у Эллиса, и тихо выругался. Ну, с этим еще нет беды для него, а для старикана – тем более. К счастью, у него есть херес. Он подошел к бару с ликерами.

– Джин или херес, сэр? Сожалею, но виски закончилось.

– Благодарю, я не буду пить. Вообще, я предпочитаю воздерживаться перед завтраком. Но вы пейте, пожалуйста! Не нарушайте своих привычек из-за меня!

Он погладил свои щеки, соображая, как бы получше подступиться к разговору.

– Я тоже перестал пить, по крайней мере до завтрака, – сказал Крейн, решив сохранить голову ясной. – А как ваши розы, сэр?

Генерал, судя по всему, пребывал в нерешительности.

«Что-то у старика за душой, и оно ему свербит, – подумалось Крейну. – Лучше вести отвлекающий разговор таким образом, чтобы взять инициативу в свои руки».

При слове «розы» физиономия сэра Хью озарилась улыбкой. Но он тут же спохватился, что, начав говорить о своей «Скрипке Энгра», рискует никогда не добраться до сути дела. И, преодолевая искушение, он произнес:

– Оставим розы, Ричард. Я приехал, чтобы попросить вас уточнить некоторые сведения.

«Кое-что ему известно, – заключил Крейн. – Внимание! Это может быть серьезно. Впервые он не клюнул на розы. Что же у него на уме?..»

– Слушаю, сэр. – Крейн уселся и закурил сигарету. Он с досадой отметил, что руки у него дрожат.

– Мне сказали, Ричард, что у вас есть замужняя сестра – миссис Джулия Броуэр, – начал сэр Хью, явно делая над собой усилие и поглаживая щеку.

Джеймс! Он подал рапорт сэру Хью. Теперь необходима максимальная бдительность. История с сестрой для генерала не годится. Это его будущий тесть, и Сарра наверняка захотела бы свести знакомство со своей предполагаемой золовкой. Ему не хватило предусмотрительности, он забыл о возможных последствиях такого заявления. Тем хуже, ничего уже не изменить. Но как выйти из положения?

– Вы встречались с Джеймсом? – спросил он. – О чем идет речь, сэр? Это допрос?

– Нет, мой друг, но я в некотором затруднении. Джеймс рассказал мне необычную историю, к которой вы причастны. – Сэр Хью решил выложить карты на стол.

Он вовсе не собирался загонять будущего зятя-героя в западню. Он им гордился. С другой стороны, его дочь, холодная по натуре, хорошо воспитанная, вызывала у него страх. Была бы возможность, он бы охотно променял ее на Крейна.

– Если верить Джеймсу, вы заявили, что Джулия Броуэр – ваша сестра. Тогда он отправился в Сомерсет-Хаус и установил, что у вас нет сестры.

«Мерзавец! Вот уж не ожидал от него!» Он сделал усилие, чтобы преодолеть беспокойство, но руки у него стали холодными и вспотели.

– Он времени даром не терял, – заметил Ричард, усмехаясь. – Весьма опасаюсь, что, шпионя за мной таким методом, он загонит меня в глухой угол.

– О! – Блеклые голубые глаза обрели сочувственное выражение. – Вы поступили бы наилучшим образом, Ричард, если бы откровенно объяснились со мной. Вы же не возражаете, что назвали ее своей сестрой?

– Конечно нет, – признался Ричард тоном искреннего доверия. – И конечно, я ему соврал. У меня нет сестры.

– Действительно, Джеймс это проверил. Он заявил мне, что эта Броуэр… что она… что она из таких…

Сэр Хью сбился, откашлялся, покрутил головой:

– Полагаю, он знает, о чем говорит?

– Боюсь, сэр, что это и вправду «одна их таких»…

– И она жила здесь? – Сэру Хью не удалось скрыть своих эмоций. – Женщина такого типа? Это немыслимо!

– О нет, сэр, не здесь: у меня не бывает посещений такого рода!

– Я счастлив услышать это от вас, – заявил сэр Хью, от облегчения заговорив патетично. – Я же говорил этому простофиле Джеймсу, что вы джентльмен.

Однако дело этим не исчерпалось, и генерал продолжал таращить глаза на Крейна, часто моргая.

– Но, Боже правый, она была здесь! Вы рекомендовали ее Джеймсу как свою сестру, вы даже предъявили ее личное удостоверение!

– Я действительно показал ему личное удостоверение Джулии, сэр, но эта молодая женщина – не Джулия.

Сэр Хью забросил ногу на ногу, потом поменял их местами. Он провел рукой по лысому черепу и нахмурился:

– Не Джулия?.. А кто же это тогда?

– Не могу вам это сообщить, сэр, – сухо парировал Крейн. – Речь идет о чести весьма достойной особы.

– Но поймите, я должен об этом знать, – настаивал сэр Хью ледяным тоном. – Джеймс утверждает, что эта молодая женщина – Грейс Кларк, на которую объявлен полицейский розыск.

Сбитый с толку, Крейн осознал, что ему не удалось провести Джеймса. «Тем хуже для него, – подумал он, – я оставлю в дураках генерал-майора, и в случае моего успеха Джеймс не решится продолжать расследование».

– Кто это, сэр? – с наигранным изумлением переспросил Крейн.

– Грейс Кларк, – повторил генерал. – Вам, наверное, встречалось это имя в газетах?

– Кажется, да… Что-то припоминаю… Это про глухую девушку? Но что же это вы… Почему, ей-богу… Послушайте, сэр, да ведь это просто смешно!

– Это вполне серьезно, мой друг, – заметил сэр Хью торжественным тоном. – Мне необходимо объяснение. Я должен знать, как попало к вам личное удостоверение Джулии Броуэр и как зовут особу, которая проживает у вас.

– Но она уже здесь не проживает, – пояснил Крейн. – Она вчера выехала.

– Хорошо, кто же она такая?

Ричард поднялся, в его движениях сквозила нервозность.

– Я нахожусь в крайне затруднительном положении. Вы же не думаете, что это Грейс Кларк, сэр? В такое невозможно поверить!

С явной озабоченностью сэр Хью наблюдал за Крейном. Молодой человек казался взволнованным, у него наверняка совесть не чиста. Так что же, инспектор Джеймс, выходит, прав?..

– Вы все время уклоняетесь от моих вопросов, – сухо произнес генерал. – На них надо отвечать, вы же понимаете. Иначе я буду вынужден дать делу надлежащий ход, а вам известно, чем это грозит.

– Сэр! – воскликнул Крейн. – Это должно остаться между нами! История слишком деликатна! – Как бы страдая от мучительных сомнений, он снова уселся. Но идея уже осенила его и вела за собой. – Очень хорошо, сэр, я расскажу вам все, но требую от вас обещания хранить тайну. Надеюсь только, что вы приложите силы, чтобы погасить дело, когда узнаете все факты.

– Я ничего не могу обещать. – Сомнения сэра Хью возрастали. – Если дело касается полиции, то ее придется информировать.