Текст книги "Следов не оставлять"

– Уверен.

– Давайте по порядку, – предложил Гамильтон.

Террелл обстоятельно изложил беседу с Ноной и добавил:

– Она сейчас в обмороке, но к вашему приезду придет в себя.

– Я позвоню Уоррену, а вы, капитан, следите, чтобы газетчиков у вас и духу не было. Выезжаю немедленно.

– Я прослежу. – Террелл повесил трубку.

Через сорок пять минут Нона сидела в кабинете с Терреллом и Гамильтоном и рассказывала:

– Доктор Форрестер находится в доме 145 по Леннокс-авеню. Там квартира его друга, который уехал в Европу. Пожалуйста, не ходите туда. Доктор будет говорить только с мистером Уорреном. Если кто-нибудь другой войдет в дом, он убьет себя. Он… он… – Нона умолкла и полезла за носовым платком. Террелл и Гамильтон обменялись взглядами.

– Успокойтесь, мисс Джейси, – мягко сказал Гамильтон. – Мы знаем, вам пришлось нелегко. Доктор Форрестер действительно может лишить себя жизни, как вы думаете?

– Да… я уверена… Ему все равно. – Она вздрогнула. – Это ужасно… У него во рту ампула…

– Доктор что-нибудь говорил при вас о формуле?

– Да… говорил, что расшифрует ее, но на своих условиях. – Нона сжала руку в кулак, чтобы снова не расплакаться. – Он просил меня передать это Уоррену.

– Каковы эти условия, мисс Джейси? – спросил Гамильтон.

– Он мне не сказал.

– Ладно. – Гамильтон встал. – Вашу одиссею мы выслушаем позже. А сейчас поедем со мной, уточним некоторые детали. В отеле вам будет удобнее, там смогут создать необходимые условия…

Она покачала головой:

– Я не могу ничего сказать, пока мистер Уоррен не встретится с доктором. Я дала слово. – Нона снова заплакала.

Гамильтон бросил взгляд на Террелла. Тот встал и позвал из коридора Марию Пинолу. Она по-матерински обняла девушку за плечи:

– Пойдем, милая моя. Я за тобой присмотрю.

– Немедленно окружить дом, – сказал Гамильтон, когда женщины вышли. – Капитан, велите своим людям соблюдать осторожность. Пусть глаз не спускают с Форрестера, но сами ему на глаза не показываются.

Террелл кивнул Беглеру, и тот пулей вылетел из кабинета.

– Когда прилетит Уоррен? – спросил капитан.

Гамильтон посмотрел на часы:

– Не раньше десяти.

– Думаете, она говорит правду?

– Да… я полагаю. – Гамильтон почесал в затылке. – Форрестер, конечно, сумасшедший, но с ним все равно придется иметь дело.

Они посмотрели друг другу в глаза.

– Как вы считаете, нужно позвать Херца? – спросил Террелл.

– Не будем ничего делать до приезда Уоррена, – ответил, поколебавшись, Гамильтон.

Зазвонил телефон. Террелл схватил трубку.

Агент ФБР Уэлси доложил о смерти Чета Кигана и, сообщив, что у него на руках свихнувшаяся наркоманка, запросил указаний.

Детективы Энди Шилдс и Фрэнк Брок охраняли бунгало Tea Форрестер. За три дня Броку до смерти надоели и дежурство, и солнце, и песчаный пляж.

Двадцатипятилетний широкоплечий Брок гордился своей мускулатурой боксера, а еще больше – успехом у девушек, которых тянуло к нему, как железо к магниту.

Детектив Шилдс был его полной противоположностью. Он был старше Брока на пять лет и во столько же раз опытнее. Шилдс был отменным полицейским, служакой до мозга костей. Лицо его пересекал шрам, сломанный нос в свое время плохо сросся. Всех преступников он считал подонками, а причину большинства преступлений видел в женщинах.

Детективы укрылись в тени пальм и глазели на море и купающуюся публику.

– Вот житуха! – саркастически сказал Брок, устраиваясь поудобнее. – Мы торчим здесь целыми сутками без дела, а прямо под боком есть девица, которая не знает, куда себя деть… Мужик ей нужен вроде меня, а вот я тут ошиваюсь. Это как-то даже не по-людски!

За два дня Шилдс наслушался подобных рассуждений более чем достаточно. Брок раздражал его.

– Не надоело? – отозвался он. – Ты здесь на службе. Пойду посмотрю, что вокруг творится.

Когда Шилдс неторопливо направился на обход бунгало, Tea Форрестер распахнула входную дверь и оглядела пляж. У Брока перехватило дыхание. Какая женщина!

Ситцевая легкая накидка едва прикрывала колени Tea. Брока даже в пот бросило от вида ее черных волос, изумрудно-зеленых глаз и вызывающих чувственное влечение изгибов фигуры.

Tea медленно повернула голову и заметила Брока. Он вскочил. Оба рассматривали друг друга, потом Tea улыбнулась.

Брок огляделся по сторонам. Шилдса поблизости не было. Брок в мгновение ока очутился рядом с Tea.

– Привет, – протянула она томно, ощупывая глазами его мускулистую фигуру. – Вы один из моих телохранителей?

– Да, – Брок выпятил грудь, – я хранитель вашего тела. – Он с восхищением впился взглядом в Tea. – Такие сокровища надо охранять.

Ее бровь чуть приподнялась.

– А вы галантны. – Кокетливо покачиваясь, Tea прислонилась крутым бедром к дверному косяку. – Я всегда считала, что полицейские грубы, тупы и неотесанны.

– Так и есть, но я – исключение.

– Как вас зовут, мистер Исключение?

– Фрэнк Брок… подружки обычно зовут меня Фрэнки.

– Да? Мне нравится это имя. Хотите выпить, Фрэнки?

Пить на дежурстве было рискованно, Шилдс бы этого не одобрил.

– С удовольствием, но… я не имею права заходить в дом. Я на дежурстве… Однако…

Изумрудные глаза придвинулись ближе, воспламеняя Брока.

– Вы всегда на дежурстве, Фрэнки?

– Да… то есть сегодня до шести.

– А ваш друг с перебитым носом тоже занят до шести? У него геройский вид. – Tea наклонилась вперед, чтобы Брок смог полюбоваться ее грудью.

– Бог с ним, – сказал Брок. – Он к женщинам равнодушен.

– Вот как? – Tea улыбнулась. – Я принесу вам выпить. Пива!

– В самый раз.

Она повернулась и соблазнительной походкой направилась в бунгало. «Какая женщина! – думал Брок. – Пальчики оближешь! А что, если…» Вдруг что-то жесткое ткнулось ему между лопаток, и он услышал рык:

– Не шевелись! Или я тебя продырявлю!

Брок замер. Он вспомнил, что на миссис Форрестер собирался напасть маньяк, поэтому и поставили охрану. А сейчас ему в спину упирается пистолет. Смертельно перепуганный Брок ждал выстрела, дрожа при мысли о смерти.

Шилдс опустил пистолет:

– Ты сюда развлекаться пришел или что?

Страх Брока превратился в стыд, затем в звериную ярость. Молниеносно развернувшись, он ударил правой рукой в лицо Шилдсу. В удар Брок вложил всю мощь своего крупного тела, но цели не достиг. За долгую службу в полиции Шилдс научился отражать любое нападение. Он резко отклонился, и кулак Брока просвистел над его правым плечом. В свою очередь Шилдс с размаху заехал стволом пистолета в челюсть Броку.

Tea смотрела, держа стакан пива в руках. Она чувствовала приятное волнение в крови, думая, что мужчины дерутся из-за нее.

– Разминаетесь, мальчики? – спросила Tea.

Брок, шатаясь, все же устоял на ногах. На скуле вспухла безобразная красная полоса. Шилдс стоял поодаль, готовый отразить новое нападение. Поняв, что с Брока довольно, он спрятал пистолет в кобуру и велел Броку:

– Проваливай отсюда.

Глаза Брока пылали ненавистью, но Шилдс был старше его и по званию, и по должности. Брок несколько секунд раздумывал, потом еле волоча ноги зашагал по тропинке к деревьям.

Tea задумчиво произнесла:

– Ягненку с бараном лучше не связываться… и мальчику с мужчиной тоже.

Шилдс смотрел на нее как деревянный истукан.

– Извините, мэм, что побеспокоили, – сказал он и повернулся, чтобы уйти.

– Офицер, выпейте пива. Сейчас жарко.

– Спасибо, на дежурстве не пью.

Тогда Tea вылила содержимое стакана на цветочную клумбу.

Шилдс уходил по тропинке.

– Офицер…

Он оглянулся через плечо.

– У меня перегорели пробки. Вы не почините?

Шилдс знал, что Брок наверняка подслушивает.

– Позовите электрика, мэм. Я не могу покинуть пост.

Tea смотрела ему вслед. Увидев, что Шилдс дошел до ворот, она быстро сбросила накидку. Узенькие полоски бикини лишь едва прикрывали прекрасное тело, покрытое бронзовым загаром от многочасовых бдений на пляже. Tea побежала за Шилдсом. Босые ноги так и мелькали. Обогнав его, она полетела по песку к морю.

Детектив огляделся – пляж был пустынен. Он пустился рысью, чтобы догнать Tea, и схватил ее за руку у самой воды:

– Извините, мэм, но вы должны вернуться. У нас приказ. Здесь опасно.

Tea выдернула руку и кинулась в воду. Шилдс было шагнул за ней, промочил ботинки и остановился. Выругавшись сквозь зубы, он выбрался на берег. Tea уплывала прочь.

– Кунаться полезешь? – ухмыльнулся подошедший Брок.

– Заткнись, сопляк! – рявкнул Шилдс. – Не хватает еще, чтобы эта шлюха утонула…

Раздевшись, Шилдс бросился в волны и поплыл ловить беглянку. Брок остался на берегу.

Tea плавала неплохо, но до Шилдса ей было далеко. Мощными рывками он рассекал воду, как торпеда. Увидев, что ее догоняют, Tea нырнула и дернула завязки бикини. Трусики и лифчик исчезли в волнах. Tea вскинула руки и ушла под воду. Она вынырнула точно в тот момент, когда детектив оказался рядом, и заключила его в объятия. Движением опытного спасателя Шилдс оторвал от себя ее руки, поднырнул под нее и крепко обхватил ее под мышками, чтобы она не смогла барахтаться. Tea ожидала совсем другого. Что ж, решила она, поиграем. Закрыв глаза, она расслабилась и притворилась, что потеряла сознание. Шилдс вытащил ее на берег и положил на песок.

Брок во все глаза смотрел на Tea. Ее обнаженная грудь бурно вздымалась, словно ей не хватало воздуха.

– Голых шлюх не видел? Так они все на один манер устроены. Ну, что пялишься? Очумел, что ли? Одежду мою подхвати! – Шилдс набросил на женщину свою рубашку и, взвалив ее на плечи, потащил в бунгало. Брок как завороженный пожирал глазами гладкую спину, округлые ягодицы и длинные ноги миссис Форрестер.

У самого порога Tea прошептала:

– Ты сукин сын, но мужчина что надо. Я – твоя, только свистни.

Шилдс молча толкнул дверь и положил Tea на диван. Не глядя на нее, он сказал:

– Не выходите из дома. Еще один такой фортель – и я отвезу вас в управление.

Шилдс взялся за ручку двери.

Tea крикнула:

– Постой! Как тебя зовут?

Tea уже сидела скрестив ноги, кокетливо прикрывая руками грудь.

Он скользнул безучастным взглядом по обнаженному телу и отчеканил:

– Детектив третьего класса Эндрю Шилдс.

Дверь за ним захлопнулась.

Брок поджидал его, так и не собрав одежду, и глумливо ухмылялся:

– Быстро же ты управился. Ну, как она?

Шилдс натянул брюки и рубашку. Он угрюмо посмотрел на Брока, но тот не унимался:

– Так как у вас получилось? Рассказывай, покоритель…

– Хочешь, чтобы я тебе опять вмазал? – спросил Шилдс тихо. – Дождешься…

Он обошел Брока и направился к полицейской машине.

– Эй, послушай! – Брок схватил Шилдса за руку.

– Убери лапы! – рявкнул Шилдс.

Брок потянулся к кобуре, потом отдернул руку. Шилдс связался по телефону с управлением.

Опершись коленями о спинку дивана, Tea из окна созерцала продолжение волнующего ее спектакля и самодовольно улыбалась. Ее груди, налитые как спелые груши, подрагивали от удовольствия.

Начальник полиции Террелл, Джесс Гамильтон из Центрального разведывательного управления, Роджер Уильямc из Федерального бюро расследования, доктор Макс Херц, владелец санатория Гаррисона Уэнтворта, и секретарь Уоррена Алек Хорн сидели вокруг стола в роскошном номере Уоррена в отеле «Бельведер». Сам хозяин без устали мерил шагами гостиную.

Неожиданно он остановился и спросил:

– Можно ли доверять словам этой девушки?

– Да, – ответил Террелл, – маловероятно, чтобы она лгала.

– Она говорит, что у Форрестера есть ампула с цианистым калием. При попытке захвата он ее раскусит. – Уоррен повернулся к Херцу: – Вы наблюдали за этим человеком более двух лет. Как вы могли не обнаружить ампулу? Она наверняка уже была у него, когда его доставили в лечебницу.

Доктор Херц пожал плечами:

– Что тут удивительного? Вспомните, когда Герман Геринг решил покончить с собой, он принял яд, и никакая охрана не смогла ему помешать.

Уоррен подумал и кивнул:

– Вы правы. Доктор, как вы считаете, способен Форрестер на вынужденное самоубийство?

– Конечно, – уверенно сказал Херц. – Он может убить себя и без всякого давления со стороны. Это человек, который не дорожит жизнью. Скажу больше, я не удивлюсь, если он покончит с собой просто так, под влиянием момента.

Уоррен снова принялся расхаживать по комнате.

– Ладно, доктор, – произнес он через минуту. – Спасибо за помощь. Вы можете еще нам понадобиться, поэтому будьте поблизости.

Поняв, что может идти, доктор Херц поднялся из-за стола:

– Я могу вернуться в санаторий? Или лучше остаться в отеле?

– Возвращайтесь в санаторий, – ответил Уоррен, – вряд ли что-нибудь случится до завтра.

После ухода доктора Уоррен уселся за стол и спросил:

– Форрестер не может снова скрыться?

– Абсолютно исключено, – ответил Уильямс. – Дом и весь район вокруг оцеплены самым надежным образом.

– Вы уверены?

– Да, сэр.

После некоторых размышлений Уоррен снова обратился к Уильямсу:

– Я бы чувствовал себя уверенней, если бы вы и капитан Террелл лично контролировали ход операции.

Оба названных поняли, что Уоррену и Гамильтону нужно поговорить наедине. Дело, как-никак, государственной важности, а Гамильтон представляет ЦРУ.

Оставшись вдвоем, Уоррен сказал:

– Джесс, сейчас Форрестер представляет для страны исключительную ценность. Нам чрезвычайно необходимо его открытие. Он ставит какие-то условия. Не знаю, что именно он имеет в виду, но мы пойдем на все, лишь бы он расшифровал формулу. Президент дал мне полную свободу действий. Ошибки нам не простят. Вам понятно?

– А если Форрестер покинет квартиру? – спросил Гамильтон. – Что тогда делать?

– У меня предчувствие, что он никуда не уйдет. – Уоррен закурил. Его одолевала усталость. Утром две встречи с президентом, потом сумасшедшая гонка в аэропорт, чтобы не опоздать на самолет в Парадиз-Сити. Ответственность, возложенная на него, давила тяжким грузом.

– Можно ли позвонить Форрестеру? – спросил он Гамильтона.

– Конечно. – Гамильтон раскрыл записную книжку. – У меня есть его номер.

– Свяжите меня с ним, – распорядился Уоррен, гася недокуренную сигарету.

Гамильтон велел телефонистке соединить его с городским коммутатором, потом набрал записанный в книжке номер. Услышав гудки, он передал трубку Уоррену.

Мужской голос отозвался:

– Слушаю.

– Доктор Форрестер? – Уоррен старался говорить спокойно.

– Да, я доктор Форрестер.

– Здравствуйте, Пол. Это Мервин Уоррен. Как ваши дела?

После долгой паузы доктор произнес запинаясь:

– Я… у меня все в порядке… Когда мы встретимся?

– Пол, я только что из Вашингтона. Президент передает вам привет. Он хочет знать…

– Когда мы встретимся? – Голос Форрестера стал чужим и неприветливым.

– Я могу прийти прямо сейчас.

– Мисс Джейси сообщила вам мои условия? Вы придете один, без сопровождающих. Согласны?

– Да, согласен.

– До встречи. – Форрестер повесил трубку.

Уоррен отодвинул свой стул и поднялся:

– Форрестер хочет, чтобы я пришел один.

Гамильтон встревожился:

– Сэр, он склонен к насилию, встреча наедине может быть опасна для вас.

Уоррен произнес негромко:

– Президент считает, что сейчас Форрестер – самый ценный человек в стране. Он хочет говорить со мной. Значит, я должен с ним встретиться. Поехали.

Через десять минут быстрой езды они добрались до тихой, немноголюдной Леннокс-авеню, на окраине Парадиз-Сити. Наряды полиции блокировали въезд и выезд с улицы. Как только машина Уоррена затормозила, из темноты появился капитан Террелл.

– Я разговаривал с Форрестером, – сказал Уоррен, вылезая из автомобиля. – Ни в коем случае ничего не предпринимайте без моих распоряжений. Козырей у нас на руках немного, но мы должны выиграть.

– Доктор Форрестер, сэр, подвержен припадкам буйства, вы подвергаете себя большому риску, – предупредил Террелл.

– Что ж, придется рискнуть. Где находится квартира?

Террелл показал на кирпичный дом:

– Вон там, на последнем этаже.

– Вы и Гамильтон будете сопровождать меня до предпоследнего этажа. Стойте там и не двигайтесь с места, если я сам не позову вас.

– Тогда может оказаться слишком поздно, – заметил Гамильтон.

– Возможно. Тем не менее сделайте, как я сказал.

Втроем они вошли в подъезд и сели в лифт. На седьмом этаже Террелл и Гамильтон вышли. Уоррен кивнул им на прощание и нажал кнопку верхнего этажа.

На площадке одна из дверей была полуоткрыта. В квартире горел свет. Уоррен, чуть помедлив, позвал:

– Доктор Форрестер?

– Я здесь. – Длинная тощая тень упала на порог. – Вы один?

– Один. Можно войти?

– Прошу вас.

Уоррен вошел в уютную гостиную с удобной мебелью. Вдоль стен протянулись шкафы с книгами. На полу лежал угольно-черный ковер, по которому были разбросаны затейливые персидские коврики разных цветов.

Форрестер стоял в дальнем углу комнаты. На лицо падала тень от торшера.

Уоррен прикрыл дверь и уселся на стул на почтительном расстоянии от хозяина.

– Мы давно не виделись, Пол, – произнес он тихо. – Президент передает вам привет.

– Благодарю. – Форрестер, казалось, чуточку смягчился. – Я не отниму у вас много времени. Вы знаете, какую ценность представляет моя формула, так что не будем говорить об этом. Я согласен расшифровать ее, но при одном условии.

Уоррен перевел дух.

– Если оно будет выполнено, вы действительно расшифруете формулу?

– Да.

Уоррен пожалел, что не видит выражения лица доктора.

– В чем состоит ваше условие?

– Моя жена должна приехать сюда завтра в одиннадцать утра и остаться со мной наедине, – отчеканил Форрестер.

Уоррен оцепенел. Он ожидал услышать что угодно, только не это. Но он сумел не выдать себя и стал лихорадочно обдумывать сказанное.

– Ваша жена? Сюда? Но, Пол, ведь я не знаю, где она… Однако постараюсь ее отыскать. Я даже уверен, что смогу ее найти и привезти сюда, но дайте мне, пожалуйста, побольше времени. Часов до трех, пожалуй. Это вас устроит?

Наступила долгая, мучительная тишина. Наконец Форрестер промолвил:

– Хорошо, но не позднее трех.

– Если я сумею устроить вашу встречу, вы расшифруете формулу?

– Даю вам слово. Но, если моя жена не будет здесь завтра в три часа, вы не получите формулу. Договорились?

– Да, Пол, мы давно знакомы, долго работали вместе. Почему вы хотите ее видеть? Ведь, говоря откровенно, она не принесла вам счастья. Так зачем же вам встречаться?

Форрестер заговорил холодным, ровным голосом, от которого по спине Уоррена побежали мурашки:

– Я привык доводить дело до конца. Такова моя натура. Я не успокоюсь, пока не закончу все, что я задумал.

– Не лучше ли забыть ее? В конце концов, она пустое, никчемное создание. Как бы я хотел, – воскликнул Уоррен, – снова видеть вас в институте, снова за работой…

– Я все сказал, – перебил его Форрестер. – Жду ее в три часа. – Он пошел к двери.

– Пол! Подождите минуту! – Уоррен говорил резко. – Давайте начистоту. Если я правильно понял, вы расшифруете формулу при условии, что я доставлю сюда вашу жену?

– Да… но она должна прийти одна.

– Вы не причините ей зла?

Форрестер с неожиданной злобой рубанул рукой по воздуху.

– Да какое вам дело, что с ней будет? – вскричал он. – Вы сказали, что она – пустое, никчемное создание. И формула и жена – моя собственность! Итак, завтра, в три часа. – Форрестер вышел из гостиной и закрыл за собой дверь.

Несколько минут Уоррен сидел неподвижно. Его лицо и ладони покрылись холодным потом. Затем он медленно встал и вышел из квартиры.

Гамильтон и Террелл ожидали его на седьмом этаже.

– Капитан, – обратился Уоррен к Терреллу. – Ваши люди остаются здесь. А с бунгало охрану снимите. Доктор не убежит, а я не хочу, чтобы журналисты подумали, будто мы держим жену Форрестера под стражей. Ясно?

– Слушаюсь, – отозвался Террелл. – Охранники вернутся в управление. – Его озадачил приказ, но выспрашивать подробности он не решился.

– Идемте со мной, – велел Уоррен Гамильтону.

Никто не осмеливался спросить, как прошла встреча с доктором, но бледное лицо Уоррена было достаточно красноречиво.

– Мы возвращаемся в отель. – Уоррен и Гамильтон сели в машину.

Всю дорогу Уоррен был мрачен и не проронил ни слова. Гамильтона охватила тревога. Время от времени он бросал взгляд на мелькающие по сторонам дороги огни и поздних купальщиков.

В номере Уоррен предложил Гамильтону присесть.

– Джесс, мы столкнулись с дьявольской дилеммой. – Сцепив руки за спиной, он принялся расхаживать по комнате. – Форрестер рассказал мне о своем условии. Не знаю, стоит ли говорить вам… – Уоррен заколебался. – Ответственность за дело возложена на меня, стало быть, мне и принимать решение. Но если откровенно, я не знаю, что делать.

– Я догадываюсь, что это за условие, – отрывисто бросил Гамильтон, – я это предчувствовал. Он ненормальный, но прекрасно понимает, что припер нас к стенке. Он берется расшифровать формулу, если мы не будем мешать ему убить жену. Так?

Уоррен вздрогнул.

– Почему вы так решили?

– Это напрашивается само собой. Я изучил историю болезни Форрестера, обсуждал ее с Херцем. Когда он застал помощника в кровати со своей женой, он сорвался, попросту говоря, сошел с ума и убил соперника. Зарезать жену ему помешали. Херц считает, что его мозг постоянно терзала мысль о деле, не доведенном до конца. В лечебнице он месяцами думал только об этом. Если мы хотим формулу, придется отдать ему жену.

– Но это невозможно! – воскликнул потрясенный Уоррен.

– Я получил информацию о Tea Форрестер. Она – самая дешевая шлюха. Никто не пожалеет, умри она в эту секунду. Я считаю, что мы должны пойти на сделку с Форрестером.

Уоррен пристально посмотрел в глаза Гамильтону:

– Джесс, речь идет о женщине, о человеке… не о животном.

Гамильтон раздраженно пожал плечами:

– Это как посмотреть, сэр. Для меня Tea Форрестер хуже животного. Она – выродок. Ее гибели никто и не заметит.

– Вас страшно слушать! – воскликнул Уоррен, но уже без былой убежденности. – Она ведь человек… мы не можем…

– Сэр! – В голосе Гамильтона зазвучал металл. – Могу я напомнить вам ваши же слова? Мы должны получить формулу любой ценой. Какими бы ни были условия Форрестера, мы их выполним. Вы также говорили, что президент предоставил вам полную свободу действий.

– Да… я так говорил, но…

– Вам предложили сделку. Мы получаем формулу в обмен на жизнь этой женщины. Если мы встанем на ее защиту, то потеряем и формулу, и Форрестера. Если же согласимся на его условия, то металл профессора даст нам огромное превосходство над Россией в ракетостроении. Жизнь ничтожной шлюхи несопоставима с потерей формулы, благодаря которой мы сможем надолго обеспечить полную безопасность страны.

– Все же должен быть другой выход из положения. – Уоррен вскочил и зашагал по гостиной. – Предположим, нам удастся отобрать ампулу у Форрестера… ну, скажем, отключить его на какое-то время…

Гамильтон с трудом подавил раздражение.

– Сэр, мы не можем пойти даже на ничтожный риск. Конечно, у нас найдутся способы отключить доктора, но ни один из них в данном случае не даст стопроцентной гарантии. У нас имеется пистолет, он стреляет капсулами со снотворным, но оно действует не мгновенно, а через секунду-две, и, значит, Форрестер может успеть раскусить ампулу. А уж он это сделает как пить дать. Значит, не годится… Уверяю вас, мы зря ломаем головы. Мы не сможем заставить его расшифровать код, если не выполним поставленного условия, то есть не отдадим ему жену. Другого выхода нет.

– Но нельзя же позволить ему убить женщину! Я на это не пойду.

– И я бы предпочел обойтись без этого, – ответил Гамильтон. – Но придется. Для ЦРУ такие дела в порядке вещей. Когда кто-нибудь ставит под угрозу безопасность страны, наш долг – обезвредить его. Нас так учили – интересы государства на первом месте. Отдельный человек ничего для нас не значит. Положитесь на меня, и все будет в порядке. Но встречаться с Форрестером будете по-прежнему вы. Он может заподозрить неладное, если я пойду на встречу вместо вас. А сейчас главная трудность – сделать так, чтобы миссис Форрестер пришла к мужу. Из газет и по радио она узнает, что он на свободе, и, разумеется, постарается держаться от него подальше. Вам придется убедить доктора самому отправиться к ней.

Уоррен вытаращил глаза:

– Даже если я сумею это сделать, как мы объясним журналистам, что ему удалось миновать все кордоны?

– Мои люди оцепили дом. Там есть черный ход, и я обеспечу все, чтобы доктор ушел незамеченным. В общем, о таких мелочах не беспокойтесь. Но с Терреллом надо вести себя осторожно. Этого чистоплюя нельзя посвящать в наши планы.

– Нужна версия для газетчиков: откуда Форрестер узнал, где теперь живет его жена?

– Ее имя значится в телефонном справочнике, я проверял. Газетчики сочтут, что доктор отыскал ее адрес в справочнике, удрал через черный ход, ловко обойдя моих людей, украл машину – я ее поставлю у выхода – и покатил в бунгало. – Гамильтон на секунду задумался и продолжил: – Сэр, мы с вами будем рядом с бунгало. Когда он сделает, что хотел, мы войдем и потребуем код к шифру. Самый верный момент!

Уоррен поморщился:

– В славную историю вы меня втягиваете…

– Это ваш долг, – произнес Гамильтон твердо. – Вы должны его выполнить.

– А дальше? Что нам делать с доктором?

– Вы получите расшифрованную формулу, а о Форрестере позабочусь я, – ответил Гамильтон. – Вы уйдете, а я уже сделаю так, что все будет шито-крыто. Следов не оставлять… такова моя работа. – Гамильтон оперся локтями о стол. – Позвоните Форрестеру завтра рано утром и попросите его принять вас снова. – Барабаня длинными костлявыми пальцами по столу, он начал объяснять, что следует сказать Форрестеру.