Текст книги "Зачем убили Джона Кеннеди. Правда, которую важно знать"

В 1970-е гг. Фидель Кастро вспоминал о странном факте из истории холодной войны, который был тесно связано с Джоном Кеннеди. Благодаря принятым Хрущевым и Кеннеди решениям «в конечном итоге не произошло никакого вторжения на Кубу и, как следствие, не началась мировая война. Поэтому нам не пришлось пережить войну, такую как, например, во Вьетнаме, – а многие американцы могли задать себе вопрос, зачем вести войну во Вьетнаме, за тысячи километров от границ, почему миллионы тонн бомб упали на Вьетнам, а не на Кубу? Соединенным Штатам было гораздо логичнее вести войну на Кубе, чем за 10 000 километров от своих границ»{421}421
  Frank Mankiewicz and Kirby Jones, “With Fidel: A Portrait of Castro and Cuba” (Chicago: Playboy Press, 1975), p. 173.


[Закрыть].

Кастровское сравнение Кубы и Вьетнама вызывает дополнительные вопросы о Джоне Кеннеди. Если Кеннеди смог проявить мужество и противостоять ЦРУ и Пентагону в вопросе Кубы, как это признавал сам Кастро, то как он мог позволить втянуть себя в войну во Вьетнаме? Или он в итоге изменил свое отношение к Вьетнаму одновременно с Советским Союзом и Кубой? А что, если Джон Кеннеди в конечном итоге принял решение о восстановлении мира во Вьетнаме и это стало последним гвоздем в крышку его гроба?!

Глава третья

Джон Кеннеди и Вьетнам

За 10 лет до того, как Джон Кеннеди стал президентом, он понял, что невозможно выиграть колониальную войну во Вьетнаме.

В 1951 г., будучи молодым конгрессменом, Кеннеди посетил Вьетнам со своим 22-летним братом Робертом. В то время Франция пыталась восстановить контроль над Индокитаем, который был ее колонией до Второй мировой войны. И хотя командующий французской армии в Сайгоне убеждал братьев Кеннеди в том, что его 250 000 солдат не смогут проиграть партизанам Вьетминя, Джон Кеннеди воспринял это заявление весьма осторожно. Он больше доверял скептическому взгляду Эдмунда Галлиона[26]26
  Эдмунд Галлион (1913–1998) – дипломат, государственный деятель, один из крупнейших американских специалистов по международным отношениям. В период Карибского кризиса – посол США в Конго. В 1964–1978 гг. – декан Флетчеровской школы юриспруденции и дипломатии Университета Тафта (США), одного из наиболее престижных образовательно-научных центров Америки. Считается автором термина «публичная дипломатия». Сторонник политики «вьетнамизации» конфликта, но с позиции силы. Поддерживал тесные связи с американскими спецслужбами. В 1965 г. принимал участие в тайных контактах с руководством Северного Вьетнама. – Прим. науч. ред.


[Закрыть], сотрудника консульства США. Кеннеди знал и доверял Галлиону, который был одно время его спичрайтером по внешнеполитическим вопросам{422}422
  Richard D. Mahoney, “JFK: Ordeal in Africa” (New York: Oxford University Press, 1983), p. 108.


[Закрыть].

Вечером на встрече на последнем этаже гостиницы в Сайгоне в разговоре под отдаленный грохот артиллерии Вьетминя, Галлион сказал Кеннеди: «Лет через 20 больше не будет колоний. Все эти попытки удержать их бессмысленны. Французы проиграли. Если мы придем сюда и будем делать то же самое, мы проиграем по этой же причине. В Париже уже ни у кого нет желания поддерживать и продолжать эту войну. Тылы потеряны. То же самое произойдет и с нами»{423}423
  Из интервью с Эдмундом Галлионом, Richard Reeves, “President Kennedy: Profile of Power” (New York: Touchstone, 1993), p. 254.


[Закрыть].

После того, как Кеннеди стал президентом, он цитировал эту дальновидную фразу Эдмунда Галлиона своим военным советникам, когда они настаивали на том, чтобы отправить войска, которые Джон Кеннеди никогда бы сам не стал отправлять, во Вьетнам. Вместо этого 11 октября 1963 г., за шесть недель до убийства, президент Кеннеди отдал секретный приказ в Меморандуме по вопросам действий в области национальной безопасности (NSAM) 263 о выводе войск США из Вьетнама{424}424
  Меморандум по вопросам национальной безопасности (NSAM) 263, 11 октября 1963 г., “Foreign Relations of the United States (FRUS), 1961–1963, Volume IV: Vietnam: August-December 1963” (Washington: U. S. Government Printing Office, 1991), p. 396.


[Закрыть]. Убийство президента помешало исполнению этого приказа.

Кеннеди принял решение вывести 1000 военнослужащих США к концу 1963 г., а оставшихся – к концу 1965 г. За полтора месяца до его смерти это долгожданное решение стало главной темой заголовков на первых полосах газет, в том числе военных: в военном издании Pacific Stars and Stripes – «Белый дом заявляет: к 1965 г. американские войска покинут Вьетнам»{425}425
  . Pacific Stars and Stripes (October 4, 1963), p. 1.


[Закрыть]; в New York Times – «1000 американских солдат и офицеров покинули Вьетнам»{426}426
  . New York Times (November 16, 1963), p. 1.


[Закрыть].

Однако из-за убийства президента даже первый этап его плана вывода войск тихо сошел на нет. В «Документах Пентагона», откровениях относительно войны во Вьетнаме, обнародованных аналитиком по вопросам обороны Дэниэлом Эллсбергом, говорится о том, что «планы поэтапного вывода 1000 советников США к концу 1963 г. были соблюдены формально, в рамках ротации – в декабре они вернулись домой, а через два месяца их место заняли новые»{427}427
  “The Pentagon Papers: The Defense Department History of United States Decision Making on Vietnam, Senator Gravel Edition,” 5 vols. (Boston: Beacon Press, 1972), vol. 2, p. 303.


[Закрыть].

Решение Джона Кеннеди вывести войска из Вьетнама было частью более масштабной стратегии достижения мира, к чему неустанно стремились он и Никита Хрущев, и что привело Кеннеди к гибели. Томас Мертон смог все это предвидеть. В своих «Письмах о холодной войне» он сделал пророческое заявление о том, что если президент Кеннеди сможет совершить прорыв и встать на путь более глубокой, всеобщей гуманности, то вскоре он будет «обречен на смерть»{428}428
  Из письма Томасу Мертону У. Ферри от 18 января 1962 г., “Letters from Tom: A Selection of Letters from Father Thomas Merton, Monk of Gethsemani, to W. H. Ferry, 1961–1968,” edited by W. H. Ferry (Scarsdale, N. Y.: Fort Hill Press, 1983), p. 15.


[Закрыть]. Кеннеди согласился. Как мы уже убедились, он даже сделал логическое заключение о предстоящем государственном перевороте в своих комментариях к роману «Семь дней в мае»{429}429
  Paul B. Fay, Jr., “The Pleasure of His Company” (New York: Dell, 1966), pp. 162–63.


[Закрыть]. Кеннеди чувствовал, что его собственная смерть не за горами, если он не прекратит перечить своим военным советникам. Но продолжал делать это. После наложения вето на введение войск США в залив Свиней ему пришлось выдержать еще более сильное давление со стороны Объединенного комитета начальников штабов, чтобы не допустить бомбардировку и вторжение на Кубу во время Карибского кризиса в октябре 1962 г. Затем он просто стал игнорировать мнение военных советников и советников ЦРУ и резко развернулся в сторону мира в обращении к студентам Американского университета, подписал Договор об ограничении испытаний ядерного оружия с Никитой Хрущевым и сделал шаг к диалогу с Фиделем Кастро. Решение о выходе из Вьетнама в октябре 1963 г. вновь нарушило правила холодной войны, которую вело его полицейское государство. Как того хотел Мертон, Кеннеди стремился к большей гуманности в мире, а следовательно, и к ее фатальным последствиям.

Тем не менее для тех, кто мог видеть дальше конфликта между Востоком и Западом, чрезвычайно рискованные шаги Кеннеди в пользу мира имели политический смысл. Спустя 40 лет эти события лишились своего исторического контекста. Это было время надежд. Кеннеди, как и многие другие, был вдохновлен идеей мира, как радуга, опоясавшая весь земной шар после едва предотвращенного Карибского кризиса. Тогда и Джон Кеннеди, и Никита Хрущев и даже партнер Хрущева Фидель Кастро почувствовали определенную свободу от давления со стороны своих военачальников и идеологов. В начале 1963 г. политические обозреватели почувствовали наступление утра после долгой ночи холодной войны.

Например, Дрю Пирсон[27]27
  Эндрю Пирсон (1897–1969) – колумнист крупнейших газет и радиоведущий. Имел скандальную известность. Личный политический противник министра обороны США Дж. Форрестола, обвинял министра в паранойе. Политически боролся и даже физически дрался с сенатором Джозефом Маккарти, главой комиссии по расследованию антиамериканской деятельности. Окружение президента Д. Эйзенхауэра использовало Пирсона для вброса утечек в целях внутренней борьбы. На момент Карибского кризиса один из наиболее влиятельных американских журналистов. – Прим. науч. ред.


[Закрыть] в своей рубрике «Вашингтонская карусель» 23 января 1963 г. озаглавил президентский вызов предстоящего года «У Кеннеди есть шанс положить конец холодной войне». Пирсон подчеркнул, что президенту необходимо воспользоваться этим временем для сохранения мира:

«Сегодня у президента Кеннеди есть уникальная возможность договориться о прочном мире, но из-за раскола внутри его собственной администрации он может упустить этот шанс.

Это единодушное мнение дружественных дипломатов, умеющих следить и анализировать быструю смену событий на мировой арене.

Они также добавляли, что Европа развивается настолько быстро, что сможет лишить лидерства господина Кеннеди и выстроить собственные мирные отношения с советским руководителем Хрущевым»{430}430
  Drew Pearson, “Kennedy Has Chance to End the Cold War,” Washington Merry-Go-Round (January 23, 1963; syndicated in numerous U. S. newspapers).


[Закрыть].

Дипломаты, о которых вел речь Пирсон, уже могли разглядеть масштабный сдвиг линий политических разломов под урегулированием Карибского кризиса Кеннеди и Хрущевым. В то же время они определили основное препятствие для возможности завершения холодной войны – влиятельные силы в правительстве США, которые не верили в эти перемены и использовали все возможности, чтобы им воспрепятствовать.

Пирсон отметил, что, несмотря на такую сильную оппозицию внутри правительства, президент в вопросе урегулирования проблем холодной войны «находился на вершине дипломатического Олимпа». Он упомянул и решение Кеннеди вывести без лишнего шума американские ракеты из Турции и Италии:

«Это должно ослабить напряженность между США и СССР, но Соединенные Штаты не только не поставили себе этот шаг в заслугу, но и не воспользовались им так же, как это сделал Хрущев, убрав ракеты с Кубы».

Пирсон не знал, что Кеннеди уже сотрудничает с Хрущевым, и что реализация плана по выводу им ракет на самом деле уже началась без лишнего шума в рамках октябрьского обещания советскому коллеге.

За год до этого обозреватель беседовал с Хрущевым в его резиденции на берегу Черного моря. Он считал, что советский лидер искренне хотел мира. Подтверждением этому был вывод ракет с Кубы и последующие заявления Хрущева о необходимости поддерживать мирные отношения. «И наконец, – писал Пирсон в своей колонке в январе 1963 г., – его потрясающая речь в Восточном Берлине на прошлой неделе, в которой он отказался от войны как инструмента коммунистической политики».

В результате этих бурных перемен Соединенные Штаты и Советский Союз подошли к проведению политики «на грани мира», особенно в вопросах ядерных испытаний и Берлина. Однако Пирсон подчеркнул, что если администрация Кеннеди, члены которой расходятся в своих взглядах на ситуацию, будет продолжать «пассивно смотреть на эту быстро меняющуюся картину», другие западные лидеры, такие как президент де Голль, опередят Кеннеди и выстроят собственные мирные отношения с Хрущевым. Настал момент для перемен. Сможет ли президент его поймать? Многообещающим летом 1963 г. Кеннеди ответил на этот вопрос своим обращением к студентам Американского университета, Договором о запрещении испытаний и проведением активной политики разрядки с Хрущевым. Затем, показывая, что нет ничего невозможного, Кеннеди начал поиск путей к диалогу со своим давним врагом Фиделем Кастро. Октябрьское решение Кеннеди вывести войска из Вьетнама стало следующим логическим этапом в этом все более вселяющим надежду процессе с участием его и Хрущева.

Эти ныне забытые ветры перемен в 1963 г. сделали из Джона Кеннеди миротворца, одновременно остающегося главнокомандующим армии, способной разрушить мир во всем мире. Он оказался в ловушке противоречий между идеей мира в обращении к студентам Американского университета и продолжавшими существовать догмами холодной войны его полицейского государства. Кеннеди сам обострил конфликт, ввязавшись в риторику холодной войны в выступлении 26 июня 1963 г. перед огромной толпой у стен администрации Западного Берлина. Впечатленный бесчеловечностью идеи строительства Берлинской стены, президент США восторженно, о чем он пожалеет после, произнес: «В Европе и других местах есть люди, которые заявляют, что могут работать с коммунистами [в то время, как он сам не только так говорил, но и делал]. Пусть они приедут в Берлин»{431}431
  “Public Papers of the Presidents: John F. Kennedy, 1963” (Washington: U. S. Government Printing Office, 1964), p. 268.


[Закрыть].

Однако, несмотря на собственные внутренние конфликты и более глубокую напряженность между ним и его советниками, Кеннеди отверг господствующую мифологию своего времени, согласно которой победа над коммунизмом была наивысшей ценностью. Кеннеди выбрал альтернативу победе – положить конец холодной войне. Он пытался уйти от противоречий холодной войны. Для советников, таких как Комитет начальников штабов, этот отказ президента от войны выглядел как капитуляция перед врагом. Что бы президент ни делал, или ни говорил, военные знали одно: у них есть своя задача – победа над врагом.

О чем никто не говорит в связи с президентством Кеннеди, и что после его убийства пустило всех по ложному следу, так это тот факт, что он боролся с собственным полицейским государством. У этого государства были более высокие ценности, чем повиновение указам президента, который хотел мира. Победа над коммунизмом была задачей номер один. По мере того, как Кеннеди искал альтернативу победе или поражению в мире ядерного оружия, в правительстве у него становилось все меньше союзников. Он был свободен от догм демонизирующей теологии холодной войны благодаря улучшающимся отношениям со своим врагом Хрущевым. И в то же время ему приходилось осознавать, что в собственной администрации мало кто разделял его взгляды. Его изоляция усиливалась каждый раз, когда он отвергал наиболее разрушительные рекомендации военных советников о том, как выиграть холодную войну.

Глава Объединенного комитета начальников штабов, которого Кеннеди унаследовал от Эйзенхауэра, генерал Лайман Лемницер[28]28
  Лайман Лемницер (1899–1988) – генерал-полковник сухопутных войск США (генерал-полковник). Участник Второй мировой войны в Европе. Участник Корейской войны. Значительную часть службы провел на штабных должностях. Сторонник силового разрешения Карибского кризиса. Из-за противоречий с министром обороны Р. Макнамарой пробыл на посту председателя Объединенного комитета начальников штабов только один срок. Единственный председатель Комитета в истории США, который после окончания срока председательства не ушел в отставку, а был назначен на другой пост – главнокомандующего войсками США и НАТО в Европе. В 1975 г. был назначен президентом США Дж. Фордом в комиссию по расследованию деятельности ЦРУ внутри США (так называемую комиссию Рокфеллера), в ходе работы которой в том числе поднимался вопрос причастности некоторых фигурантов Уотергейтского скандала к убийству Дж. Кеннеди. – Прим. науч. ред.


[Закрыть], предложил 13 марта 1962 г. министру обороны Роберту Макнамаре секретный план победы под кодовым названием «Операция “Нортвудс”». Его целью было оправдать вторжение США на Кубу. Сегодня чтение этого секретного предложения, написанного в эпоху холодной войны, дает представление о мировосприятии военных советников Кеннеди и о тех интригах, на которые он должен был согласиться, чтобы одержать победу. Операция «Нортвудс» по предложению генерала Лемницера должна была включать в себя следующие шаги, необходимые для подготовки почвы для вторжения США на Кубу:

1. Враждебные действия и дезинформация, направленные на то, чтобы убедить кубинцев в неминуемом вторжении. Наша военно-политическая концепция во время реализации плана позволит быстро перейти от маневров к интервенции, если кубинский ответ не заставит себя ждать.

2. Планируется провести ряд хорошо скоординированных инцидентов в районе Гуантанамо [военно-морской базы США], чтобы обеспечить наглядный пример совершаемых враждебными кубинскими силами действий.

Инциденты для обеспечения правдоподобности нападения (не в хронологическом порядке):

(1) Запустить слухи (много слухов). Использовать подпольное радио.

(2) Высадить кубинцев в форме «над входной кромкой взлетно-посадочной полосы» для инсценирования нападения на базу.

(3) Захват на базе кубинских (дружественных) диверсантов.

(4) Начать беспорядки у главных ворот базы (дружественные кубинцы).

(5) Устроить взрыв на базе; открыть огонь.

(6) Поджечь самолет на авиабазе (диверсия).

(7) Обстрелять из миномета базу с внешней стороны. Нанести незначительный ущерб военным объектам.

(8) Захватить в плен штурмовые команды, наступающие с моря или со стороны окрестностей г. Гуантанамо.

(9) Захватить членов вооруженной группы, штурмующих базу.

(10) Диверсия на корабле в гавани; большой пожар (использование нафталина).

(11) Потопить корабль у входа в гавань. Провести похороны фальшивых жертв (как результат действий в п. (10)).

b. Ответная реакция США – проведение наступательных операций для обеспечения водо– и энергоснабжения, уничтожение артиллерийских и минометных точек, несущих угрозу базе.

c. Начало широкомасштабных военных операций со стороны Соединенных Штатов.

3. Инцидент «Помни Main[29]29
  Броненосный крейсер (броненосец 2-го ранга), потопленный в Гаванской бухте в 1898 г., гибель которого стала предлогом для начала Испано-американской войны. После нее Куба вошла в сферу влияния США. – Прим. науч. ред.


[Закрыть]» может быть организован в нескольких вариантах: можно взорвать американский корабль в заливе Гуантанамо и обвинить Кубу; можно взорвать корабль (без команды) где-нибудь в кубинских водах; можно организовать любой подобного рода инцидент в окрестностях Гаваны или Сантьяго в качестве демонстрации результата кубинской атаки с воздуха или моря, или и оттуда, и оттуда. Наличие кубинских самолетов или кораблей, просто выясняющих намерения судна, может быть довольно убедительным доказательством причастности к атаке на него. Близость к Гаване или Сантьяго добавит правдоподобности ситуации, особенно у людей, которые могут слышать взрыв или видеть огонь. США смогут продолжить спасательные операции с воздуха или на воде под прикрытием американских истребителей, чтобы «эвакуировать» оставшихся членов несуществующего экипажа. Списки потерь в американских газетах вызовут необходимую волну национального негодования{432}432
  «Служебная записка Л. Лемницера, председателя Объединенного комитета начальников штабов, в Министерство обороны США от 13 марта 1962 г. Тема: Обоснование военной интервенции США на Кубу (Совершенно секретно)», с. 7–9. Доступна по адресу: http://www.gwu.edu/~nsarchiv/news/20010430/northwoods.pdf.


[Закрыть].

В своих следующих рекомендациях по плану проведения операции «Нортвудс» Лемницер еще глубже уходил в вопросы дезинформации и внутренней подрывной деятельности. Он призывал министра обороны поддержать кампанию по организации террористических атак с тем, чтобы преподнести это как зло, идущее из коммунистической Кубы, и которое необходимо подавить:

4. Мы можем организовать кампанию коммунистического кубинского террора в Майами, в других городах Флориды и даже в Вашингтоне. Террористическая кампания может быть направлена против кубинских беженцев, ищущих убежище в Соединенных Штатах. Можно потопить лодку с кубинцами, направляющуюся во Флориду (сымитировать или сделать это на самом деле). Можно организовать нападения на кубинских беженцев в Соединенных Штатах, вплоть до нанесения им ранений в определенных случаях, чтобы потом эти события можно было широко осветить в СМИ. Взрыв нескольких бомб в тщательно отобранных местах, арест кубинских агентов и выпуск подготовленных документов, подтверждающих причастность Кубы, будут также способствовать продвижению идеи безответственного правительства{433}433
  Там же.


[Закрыть].

Генерал Лемницер отметил, что он совместно с Объединенным комитетом начальников штабов готов руководить этой террористической кампанией, ответственность за которую будет возложена на Кубу. Он написал министру обороны Макнамаре, что «ответственность за разработку основного плана с участием военных и военизированных подразделений должна лежать на одном ведомстве». По его рекомендации, ответственным «как за открытые военные действия, так и тайные военные операции следует назначить Объединенный комитет начальников штабов»{434}434
  Там же, с. l.


[Закрыть].

На встрече 13 марта 1962 г. Лемницер представил на рассмотрение Макнамары свой план операции «Нортвудс». Неизвестно, как на это отреагировал Макнамара{435}435
  James Bamford, “Body of Secrets: Anatomy of the Ultra-secret National Security Agency: From the Cold War through the Dawn of a New Century” (New York: Doubleday, 2001), pp. 86–87. Именно Бэмфорд обнаружил и обнародовал отрывочные сведения об «операции “Нортвудс”». Там же, с. 82–86.


[Закрыть]. Однако, согласно протоколу заседания Белого дома от 16 марта, президент Кеннеди заявил Лемницеру и другим ключевым советникам что он не смог найти каких-либо обстоятельств, которые оправдывают и делают целесообразным использование американских войск для проведения открытых военных действий на Кубе{436}436
  “Foreign Relations of the United States (FRUS), 1961–1963, Volume X, Cuba 1961–1962” (Washington: U. S. Government Printing Office, 1997), p. 771.


[Закрыть].

Хотя операция «Нортвудс» и не была одобрена президентом, генерал Лемницер продолжал настаивать от имени Объединенного комитета на упреждающем вторжении на Кубу. В докладной записке от 10 апреля 1962 г., адресованной министру обороны, он заявил: «Объединенный комитет начальников штабов считает, что кубинская проблема должна быть решена в самом ближайшем будущем… члены комитета считают, что военное вмешательство со стороны Соединенных Штатов необходимо для свержения нынешнего коммунистического режима… Они также считают, что вмешательство должно произойти достаточно быстро, чтобы свести к минимуму попытки коммунистов привлечь внимание ООН к нашим действиям»{437}437
  Bamford, “Body of Secrets,” p. 87.


[Закрыть].

Кеннеди в конце концов надоело выслушивать идеи Лемницера. В сентябре 1962 г. он заменил его на посту председателя Объединенного комитета начальников штабов. Однако Лемницер был не одинок в своих убеждениях. Он утверждал, что его террористическая операция «Нортвудс» нашла поддержку у всех представителей Объединенного комитета начальников штабов. Проблемой Кеннеди был не столько Лемницер, сколько его собственное правительство, настроенное на продолжение холодной войны. Ему пришлось противостоять блоку военных и руководителей ЦРУ, которые оправдывали любые средства для достижения победы над тем, что они называли абсолютным злом коммунизма. В то же время эти люди видели в договоре президента Кеннеди с Хрущевым об отказе от вторжения на Кубу, в выводе ракет из Турции и Италии, в его обращении к студентам Американского университета, в договоре о запрещении испытаний и в попытке наладить диалог с Кастро первые шаги коммунистов к своей победе. Они были твердо уверены в том, что Джон Кеннеди забыл, что не существует другой альтернативы, кроме военной силы, когда речь идет о победе над коммунизмом. На их взгляд, это Кеннеди, а не они, действовал безрассудно. Будущее страны было в их руках. Для ЦРУ и Объединенного комитета начальников штабов вопрос стоял следующим образом: как остановить капитуляцию Кеннеди перед коммунистами, чтобы спасти Америку? В их мире побед или поражений решение Кеннеди вывести войска из Вьетнама стало последней каплей.

Накануне инаугурации Кеннеди выразил свои сомнения по поводу развязывания войны в Юго-Восточной Азии. Во время переходного брифинга с президентом Эйзенхауэром 19 января 1961 г. вновь избранный президент задал неожиданный вопрос. Он касался нарастающего конфликта с коммунистами в Лаосе, западном соседе Вьетнама. Кеннеди спросил у Эйзенхауэра, что он предпочел бы, «коалицию с коммунистами, чтобы сформировать правительство в Лаосе, или [военное] вмешательство через СЕАТО [Организацию договора Юго-Восточной Азии, в который входили США]?»{438}438
  “Foreign Relations of the United States (FRUS), 1961–1963,” Volume XXIV, Laos Crisis (Washington: U. S. Government Printing Office, 1994), p. 21.


[Закрыть] Эйзенхауэр был ошеломлен наглостью своего преемника, предполагающего возможность создания коалиции с коммунистами. Он ответил, что военное вмешательство было бы «гораздо лучше». Как уже говорил государственный секретарь Кристиан Гертер, любая коалиция с коммунистами в конечном итоге закончится тем, что коммунисты возьмут контроль над ситуацией. Даже одностороннее вмешательство США было бы более предпочтительным. Это была бы как минимум «последняя безнадежная попытка спасти Лаос»{439}439
  Там же, с. 19, 21.


[Закрыть].

Кеннеди смотрел на это скептически. Он думал о том, что вынужден слушать совет человека, которому через несколько часов больше не придется нести ответственность за последствия своих решений.

«И вот он сидит, – рассказывал Кеннеди позже своим друзьям, – и советует мне готовиться к вводу сухопутных войск в Азию, к тому, чего он сам тщательно избегал в течение последних восьми лет»{440}440
  Kenneth p. O’Donnell and David F. Powers, “Johnny, We Hardly Knew Ye” (Boston: Little, Brown, 1970), p. 244.


[Закрыть].

В то же время Кеннеди понимал, что, поднимая вопрос о коалиции с коммунистами, он развязывает политическую борьбу по Юго-Восточной Азии в своей собственной администрации. ЦРУ и Объединенный комитет начальников штабов, с поддержкой Эйзенхауэра, уже возложили на себя бремя по «спасению» Лаоса и Вьетнама. Эти же люди теперь станут советниками Кеннеди. Будучи сам «рыцарем» холодной войны, Кеннеди все еще мыслил слишком критично для того, чтобы начать подвергать сомнению их единодушное мнение, прежде всего пытаясь понять, почему они считают безнадежную войну в Азии более предпочтительной, чем примирение с противником.

Как подчеркивалось в «документах Пентагона», в 1961 г. Вьетнам имел второстепенное значение по сравнению с Лаосом: «Вьетнам в 1961 г. представлял собой периферийный кризис. Даже в пределах Юго-Восточной Азии внимание к нему со стороны правительства США и мирового сообщества было гораздо меньше, чем к Лаосу»{441}441
  “Pentagon Papers,” vol. 2, p. 18.


[Закрыть]. Например, The New York Times Index за 1961 г. насчитывал 26 колонок ссылок на материалы о Лаосе, и всего 8 о Вьетнаме{442}442
  Там же.


[Закрыть]. Для Кеннеди с самого начала кризисом был Лаос, урегулирование которого поднимет вопрос о Вьетнаме.

Через две недели после того, как он стал президентом, 3 февраля 1961 г., Кеннеди встретился один на один с послом США в Лаосе Уинтропом Брауном. Дипломату трудно было поверить в то, что новый президент желает услышать правду о Лаосе. Когда Браун начал объяснять официальную политику, Кеннеди остановил его. Он сказал: «Мой вопрос не об этом. Я спросил: «Что вы думаете лично, как посол?»{443}443
  Интервью Ларри Хэкмена с Уинтропом Брауном в 1968 г., 14–15, JFK Library. Цитируется по Edmund F. Wehrle, “‘A Good, Bad Deal’: John F. Kennedy, W. Averell Harriman, and the Neutralization of Laos, 1961–1962,” Pacific Historical Review (August 1998), p. 355.


[Закрыть] Браун разоткровенничался. Президент внимал каждому слову Брауна, когда тот критиковал ЦРУ и поддержку Пентагоном антикоммунистического правителя генерала Фуми Носавана. Деспотичный генерал пришел к власти благодаря ЦРУ при администрации Эйзенхауэра, лаосской «патриотической организации», Комитета по защите национальных интересов{444}444
  Roger Hilsman, “To Move a Nation: The Politics of Foreign Policy in the Administration of John F. Kennedy” (New York: Delta, 1964), p. 115.


[Закрыть]. Браун откровенно заявил Кеннеди, что Лаос можно объединить только с помощью сторонника нейтралитета Суванны Фумы[30]30
  Суванна Фума (1901–1984) – лаосский политический деятель, один из основателей движения за независимость Лаоса. Неоднократно занимал высшие государственные посты, в том числе пять раз пост премьер-министра. Принц. Единокровный брат одного из руководителей лаосского национально-освободительного движения (по терминологии американцев – «коммунистов») Суфанувонга. Вернулся на пост премьера не без помощи «коммунистов», но в дальнейшем отличался редкой политической непоследовательностью. К 1972 г. утратил контроль над большей частью страны. После ухода американцев из Индокитая в 1974–1975 гг. глава переходного правительства. В 1975 г. был вынужден передать власть Народно-революционной партии Лаоса («коммунистам»), оставшись советником их лидера Кейсона Фомвихана. Пользовался уважением и почетом. Похоронен с почестями в столице Лаоса Вьентьяне. – Прим. науч. ред.


[Закрыть], чье правительство были свергнуто силами ЦРУ и Пентагона во время президентства Эйзенхауэра. Кеннеди задал Брауну много вопросов относительно возможности нейтрального правительства при Суванне, которое могли бы поддержать Великобритания, Франция и Советский Союз, если бы Соединенные Штаты изменили свою политику{445}445
  “FRUS, 1961–1963,” vol. XXIV, pp. 45–47.


[Закрыть]. Спустя долгие годы Браун вспоминал свою часовую беседу с президентом о нейтралитете Лаоса как «одно из очень эмоциональных переживаний»{446}446
  Wehrle, “Good, Bad Deal,” p. 355.


[Закрыть].

В то время как Кеннеди склонялся к нейтральному Лаосу, Объединенный комитет начальников штабов все больше настаивал на необходимости военного вмешательства в поддержку генерала Фуми. Он считал, что коммунистическая армия Патета Лао, поддерживаемая Советским Союзом, Китаем и Северным Вьетнамом, добьется полного контроля над Лаосом, если Соединенные Штаты не вмешаются в самое ближайшее время. Несмотря на развитие холодной войны и успехи Патета Лао, Кеннеди сохранял скептическое отношение к их мнению.

На встрече 9 марта в Белом доме он забросал Совет национальной безопасности вопросами, раскрывавшими противоречия в политике США и указывавшими на путь к нейтральному Лаосу. Его вопросы обнажили горькую правду о том, что Соединенные Штаты отправили гораздо больше военной техники за последние три месяца в поддержку Фуми Носавана[31]31
  Фуми Носаван (1920–1985) – генерал, принц. Из смешанного лаосско-китайского рода. Служил во французской колониальной администрации. Первый офицер лаосского происхождения, окончивший престижную Ecole de Guerre (Военную академию) в Париже. В 1959 г., будучи уволенным с поста министра обороны, совершил свой первый переворот, в этот раз бескровный. Однако править фактически не смог из-за начавшейся гражданской войны и новых переворотов-контрпереворотов. Воевал практически со всеми политическими и военно-политическими силами Лаоса. Активно поддерживался ЦРУ. Сторонник массированного американского вмешательства и присутствия. После военного поражения в гражданской войне и очередного неудачного военного переворота в 1965 г. бежал из Лаоса в Таиланд, где пытался заниматься оппозиционной деятельностью. После победы Народно-революционной партии Лаоса при поддержке ЦРУ создал «Народно-революционный фронт» с целью вооруженной борьбы с новым «коммунистическим» режимом, включая и диверсионно-террористические методы. – Прим. науч. ред.


[Закрыть], чем Советский Союз в поддержку войск коммуниста Патета Лао{447}447
  “FRUS, 1961–1963,” vol. XXIV, p. 74.


[Закрыть]. Затем президент отметил, что «основной проблемой для нас стало то, что все страны, которые вроде бы являются нашими союзниками, поддерживают того же человека (Суванну), что и коммунисты»{448}448
  Там же, с. 77.


[Закрыть]. Кеннеди намеревался к ним присоединиться. На следующий день посол Кеннеди в Советском Союзе Льюэллин Томпсон сказал в Москве Никите Хрущеву, что США сейчас ищут пути «к нейтральному Лаосу при участии нейтральных соседей»{449}449
  Там же, с. 80, текст разговора Хрущева с Томпсоном 10 марта 1961 г., а также сноска 2.


[Закрыть]. Хрущев был удивлен таким поворотом. Он ответил, что новая американская позиция приятно отличается от старой{450}450
  Там же.


[Закрыть].

На пресс-конференции 23 марта по вопросам Лаоса Кеннеди огласил свою точку зрения, заявив, что Соединенные Штаты «решительно и безоговорочно» поддерживают «цели создания нейтрального и независимого Лаоса, не связанного с каким-то одним или группой государств, никому не угрожающего и лишенного всякого господства над ним»{451}451
  Там же, с. 100.


[Закрыть]. Он одобрил призыв Великобритании к прекращению огня между армией генерала Фуми и войсками нейтралистов и коммунистов. Он также поддержал британцев в необходимости проведения международной конференции по Лаосу{452}452
  Там же.


[Закрыть].

Русские согласились. Новая политика Кеннеди позволила русским встретиться с англичанами, американцами и представителями 11 других стран в Женеве 11 мая для решения лаосского вопроса.

Между тем Кеннеди продолжали подталкивать к войне. В Лаосе коммунисты развивали свой успех. Казалось, они уже были близки к полной победе до созыва женевской конференции. Президент был нацелен на то, чтобы не позволить им захватить страну. В то же самое время, как подчеркнул его специальный советник Тед Соренсен, Кеннеди был против того, чтобы «предоставить любую военную поддержку, необходимую для победы прозападных сил [генерала Фуми]. На самом деле это была политика, которую он унаследовал, так же как он унаследовал большинство военных советников и советников по разведке, которые ее сформировали»{453}453
  Theodore C. Sorensen, “Kennedy” (New York: Konecky & Konecky, 1966), p. 641.


[Закрыть]. Эти люди продолжали настаивать на том, чтобы он отказался от пропагандируемой им нейтралистской коалиции, которую они считали глупой уступкой коммунистам. Несмотря на поддержку нейтралитета, о чем президент заявил 23 марта на пресс-конференции, 30 марта генерал Лемницер объявил журналистам, что лидеру нейтралистов Суванне Фуме нельзя доверять. Суванна может и не был коммунистом, но, как сказал Лемницер, «даже если бы он был коммунистом, хуже бы уже не стало»{454}454
  Chalmers M. Roberts, “First Rough Draft: A Journalist’s Journal of Our Times” (New York: Praeger, 1973), p. 194.


[Закрыть].

Лемницер и Объединенный комитет начальников штабов не поддерживали новую политику президента. Они призывали его поддержать Фуми вводом войск США, чтобы, пока не поздно, остановить коммунистическое наступление. В противном случае в Женеве будет уже нечего обсуждать, даже с нейтральной позиции. Из-за усугубившегося в марте и апреле кризиса Кеннеди согласился на подготовку к наращиванию военного присутствия. Тем не менее он подчеркнул, что не дает окончательного согласия на вторжение в Лаос{455}455
  Sorensen, “Kennedy,” p. 643.


[Закрыть]. Последующий ряд событий показал, что его втягивают в ловушку.

Первым событием был залив Свиней. Как мы видели, Кеннеди догадался, что ЦРУ и Объединенный комитет начальников штабов пытались во время операции в заливе подвести его к полномасштабному вторжению на Кубу по сценарию, рассчитанному на провал, если только он под сильным давлением не согласится отправить войска. Когда Кеннеди этого не сделал и принял поражение, он стал смотреть более критически на Лаос. Те же самые советники из ЦРУ и военные советники, которые обманули его в отношении Кубы, вынуждали дать согласие на вторжение в Лаос. Кроме того, Объединенный комитет начальников штабов все время увеличивал численность необходимых для этого войск: сначала речь шла о 40 000 человек; к концу марта – 60 000; а в конце апреля цифра выросла уже до 140 000 человек{456}456
  Charles A. Stevenson, “The End of Nowhere: American Policy toward Laos since 1954” (Boston: Beacon Press, 1972), p. 151.


[Закрыть]. Кеннеди стал игнорировать их планы. Тогда генерал Лемницер начал осторожно отговаривать президента от вмешательства в Лаос, рекомендуя придерживаться политики «более ограниченного участия». Подозрительный Кеннеди вообще отказался от идеи введения войск в Лаос. Как он заявил Шлезингеру в то время: «Если это не получилось на Кубе, значит, нам нужно войти в Лаос». Размахивая телеграммой от Лемницера, он сказал: «Я мог бы серьезно отнестись к этому совету»{457}457
  Arthur M. Schlesinger, Jr., “A Thousand Days” (Boston: Houghton Mifflin, 1965), p. 339.


[Закрыть].

Вместо этого он начал задавать своим военачальникам все более неудобные вопросы, выявляя пробелы в их мышлении. На встрече 28 апреля адмирал Берк сказал президенту: «Каждый раз, когда вы идете на уступки [как он считал, в отношении Лаоса], отыграть позиции в следующий раз становится все сложнее». Берк отметил, что США должны быть готовы к тому, чтобы на каком-то участке Юго-Восточной Азии «вбросить достаточно сил и выиграть на всех фронтах»{458}458
  Lawrence Freedman, “Kennedy’s Wars: Berlin, Cuba, Laos, and Vietnam” (Oxford: Oxford University Press, 2000), p. 302.


[Закрыть]. Генерал Джордж Декер[32]32
  Джордж Декер (1902–1980) – американский четырехзвездный генерал. В 1960–1962 гг. начальник штаба (главнокомандующий) сухопутных войск США. Осуществлял значительное расширение численности сухопутных войск. Ушел в отставку после Берлинского кризиса 1961 г. Влиянием и авторитетом не обладал. – Прим. науч. ред.


[Закрыть] поддержал Берка, заявив: «Если мы решили напасть, мы должны сделать это и победить, а это значит разбомбить Ханой, Китай и, возможно, даже использовать для этого ядерное оружие»{459}459
  Там же.


[Закрыть]. На следующий день генерал ВВС Кертис Лемей, со свойственным ему пренебрежением по отношению к президенту, сказал Кеннеди в присутствии советников по национальной безопасности о том, что не знает, какую политику США ведут в отношении Лаоса. Он подчеркнул свое презрение, добавив, что слышал слова президента, но «военные не могут поддержать его заявления»{460}460
  “FRUS, 1961–1963,” vol. XXIV, p. 153.


[Закрыть]. На другом заседании генерал Лемницер, излагая в общих чертах стратегию неограниченной эскалации в Юго-Восточной Азии и провоцируя Кеннеди на более серьезные вопросы к ОКНШ, подвел итог: «Если нам дадут право использовать ядерное оружие, мы сможем гарантировать победу»{461}461
  Schlesinger, “Thousand Days,” p. 338.


[Закрыть]. Президент посмотрел на него, ничего не сказал и отпустил собравшихся. Позже он прокомментировал: «Поскольку он не думал о дальнейшей эскалации, ему нужно было пообещать победу»{462}462
  Там же.


[Закрыть].

В свете событий в заливе Свиней и давления со стороны ОКНШ в вопросе войны в Лаосе Кеннеди в интервью обозревателю Артуру Кроку[33]33
  Артур Крок (1886–1974) – американский журналист, дважды лауреат Пулитцеровской премии. Работал в New York Times, многие годы вел колонку «В стране» для газеты. Считается наиболее влиятельным американским обозревателем политических новостей в 1930–1960-е гг. Личный друг и политический соратник отца Дж. Кеннеди, – Джозефа. – Прим. науч. ред.


[Закрыть] сказал, что он просто «потерял доверие» к ОКНШ{463}463
  Stevenson, “End of Nowhere,” p. 150.


[Закрыть].

Генерал в отставке Дуглас Макартур[34]34
  Дуглас Макартур (1880–1964) – американский военачальник, пятизвездный генерал (генерал армии). Участник Первой и Второй мировых войн. Главнокомандующий вооруженными силами США на Дальнем Востоке. Принял капитуляцию Японии. Главнокомандующий «войск ООН» в ходе войны в Корее 1950–1953 гг. Выступал за перенос войны на территорию Китая и использование атомного оружия. Отправлен в отставку президентом Г. Трумэном за несогласованные публичные заявления, приведшие к эскалации конфликта. Ярый антикоммунист. – Прим. науч. ред.


[Закрыть], посетивший Кеннеди в конце апреля и еще больше усиливший сопротивление Кеннеди действиям ОКНШ, поделился с президентом: «Любой, кто хочет использовать американские сухопутные войска в Азии, должен проверить, все ли у него в порядке с головой»{464}464
  Schlesinger, “Thousand Days,” p. 339.


[Закрыть]. Кеннеди цитировал слова Макартура генералам на протяжении всего своего правления. Ввод американских боевых подразделений в Лаос или Вьетнам – это черта, которую он непреклонно отказывался пересекать всю оставшуюся жизнь. Генерал Максвелл Тейлор как-то заметил, что высказывание Макартура произвело на президента «такое впечатление, что всякий раз, когда он получал совет по военным вопросам от ОКНШ, от меня или от кого-либо еще, он отвечал: “Убедите сначала в этом генерала Макартура, тогда вы сможете убедить и меня”»{465}465
  Arthur M. Schlesinger, Jr., “Robert Kennedy and His Times” (New York: Ballentine Books, 1978), p. 760.


[Закрыть].