Текст книги "Звёздные Войны. Лабиринт зла"

27

Обращение главы Республики к Сенату, длившееся четыре часа и десятки раз прерываемое овациями, Бейл Органа выслушал целиком. Сенаторы аплодировали стоя согласно устаревшей традиции, о которой не вспоминали со времен эпохи Верховного канцлера Эйксиса Валорума. Теперь Органа наблюдал с заднего сиденья аэротакси, как тройка штурмовых крейсеров взмывает в огненно-рыжее небо Корусанта, отбрасывая клиновидные тени на шпили Храма джедаев.

Который и был целью его путешествия.

Бейл приказал дроиду-водителю посадить такси на северо-восточной посадочной платформе, где его уже ждали два младших ученика. Не обращая внимания на убранство коридоров Храма, он проследовал за провожатыми в помещение, предназначенное для открытых заседаний. Пригласить его в предназначенный для закрытых собраний круглый зал на вершине шпиля Высшего Совета джедаи не могли: это расходилось с их порядками.

Когда Бейл вошел, в центре помещения воспроизводилась голозапись речи Палпатина. Вокруг голопроекторного стола восседали члены Совета: Йода, Мейс Винду, Сэси Тийн, Ки-Ади-Мунди, Шаак Ти, Стасс Элли, Пло Кун и Кит Фисто.

– И с тяжелым сердцем я высылаю в подмогу силам, ведущим осады во Внешнем Кольце, еще двести тысяч солдат, – вещало голоизображение Верховного канцлера, – хотя теперь со всей уверенностью можно утверждать, что уже виден конец этого жестокого конфликта. Конфедераты, которых отбросили из миров Ядра, вытеснили из Внутреннего Кольца и Колоний, выбили из Среднего Кольца и вскоре изгонят из спиральных рукавов Галактики, сполна заплатят за бедствия, которые они обрушили на наш прекрасный дом.

Он замолчал, чтобы переждать продолжительные аплодисменты.

Дроиды-камеры гудели над Совещательной палатой, выхватывая из общей массы хорошо известные фракции сторонников Верховного канцлера. Сделав полный круг, они приблизились к тридцатиметровому возвышению, где находился Палпатин, облаченный в мантию красного и темно-зеленого цветов, и остановились на двух десятках флотских офицеров человеческой расы, которые стояли прямо у подножия и с воодушевлением аплодировали.

– Демонстрация силы это, – заметил Йода.

Палпатин продолжал:

– Некоторые могут спросить, почему у меня тяжело на сердце, когда приходят столь долгожданные известия об успехах на фронте? Принятое решение давит на меня, потому что сердце требует других слов: «Довольно – значит довольно; пусть конфедераты – сепаратисты – сами ослабеют и погибнут во Внешнем Кольце, давайте сохраним наш самый лучший, самый светлый дом, давайте не станем приносить кровопролитие в другие миры, давайте не будем калечить наших доблестных солдат, тех, кому мы доверяем, – рыцарей-джедаев».

Йода кашлянул.

– Печально, но я не могу принимать решения лишь по зову сердца. Потому что мы не можем позволить врагам демократии получить передышку и собраться с силами. Их надо вырезать, как вырезают из тела опасную для жизни опухоль. Их надо искоренить, как искореняют заразную болезнь. Если мы этого не сделаем, поколение за поколением наши дети будут жить под угрозой, которая исходит от тех, кто принес в Галактику хаос, и, если ничего не предпринять, впоследствии отыщет силы для возобновления войны.

– Бурные аплодисменты, – прокомментировал Бейл, который сам присутствовал при этом выступлении.

Мастера-джедаи пошевелились в креслах, но промолчали.

– Не стоит поддаваться ложному впечатлению, что самые трудные решения позади, но позвольте мне добавить, что осталось еще много работы. Столь многое нужно реорганизовать, столь многое восстановить… От вас, от всех вас я ожидаю рекомендаций, какие миры мы с радостью снова примем в объятья Республики, а какие будем держать на расстоянии или накажем за раны, которые они нам нанесли. Также я ожидаю указаний по изменению конституции в соответствии с нуждами новой эпохи.

– Что он хочет этим сказать? – уточнил Мейс Винду.

– В конце концов, я надеюсь, что вы, все вы создадите новое духовное начало на Корусанте, в мирах Ядра, во всех звездных системах, где продолжает сиять свет демократии, чтобы в будущем нас ожидало еще одно тысячелетие мира, и еще одно, и еще, пока Галактика совсем не забудет о существовании войн.

– Достаточно? – спросила Стасс Элли, когда Сенат снова разразился аплодисментами. Высокая, стройная и смуглая, она носила толотский головной убор, как и ее предшественница в Совете, Ади Галлия. Никто не возразил, и она выключила голопроектор.

Повернувшись к Бейлу, Йода проскрипел:

– За визит признательны мы вам, сенатор Органа.

– Я просто хотел довести до вашего сведения: не все из нас в восторге от решения канцлера, несмотря на все уверения репортеров Голосети.

– Осознаем мы это.

Бейл широким жестом обвел треугольные окна и с беспокойством покачал головой:

– На Корусанте уже праздничное настроение. Оно практически витает в воздухе.

– Преждевременны праздники любые, – с сожалением заметил Йода.

Мейс подался вперед:

– Что может замышлять Палпатин, отправляя половину войск с Корусанта осаждать миры Внешнего Кольца?

– Смелость дало Палпатину то, чего достигли мы при Белдероне.

– Верховный канцлер особо выделил Майгито, Салукемай и Фелусию, – сказал Пло Кун из-под маски, снабжавшей его необходимым для дыхания газом.

Ки-Ади-Мунди едва заметно кивнул:

– Он назвал их «триадой зла»[9]9
  Указанные планеты были важными членами Конфедерации Независимых Систем: на Фелусии базировалась штаб-квартира Гильдии коммерции, Майгито располагала имеющими стратегическое значение шахтами по добыче кристаллов и хранилищами, которыми управлял Межгалактический банковский клан, на Салукемае находились недавно созданные конфедератами фабрики по клонированию.


[Закрыть].

– Сепаратистские твердыни это, – сказал Йода. – Но далекие такие, незначительные.

– Они могут быть опасны для жизни государства, – предположил Бейл.

Мейс посчитал эту идею смехотворной.

– Если живое существо ранено, оно уделяет ране первостепенное внимание. Оно не бросает силы на борьбу с булавочным уколом, когда грудь пробита бластерным выстрелом.

Бейл окинул помещение быстрым взглядом.

– Кое-кто из нас опасается, что Палпатина убедили продолжать осады, чтобы заполучить в свои руки миры силовыми методами. Сенату представлены на рассмотрение законопроекты, дающие Верховному канцлеру право отменять решения местных правительств звездных систем.

Йода возмущенно поджал губы:

– В лабиринт зла превращается война эта. Но защитить себя должны мы, традиции сохранить, что джедаи тысячу поколений поддерживали.

Мейс провел ладонью по бритой голове:

– Мы можем лишь надеяться, что Оби-Ван и Энакин отыщут путь к источнику войны, пока не стало слишком поздно.

28

С хлюпающим звуком правая нога Энакина ушла почти по колено в грязь, по совместительству являвшуюся главной улицей Нейоса-3. Он выдернул ногу – действие сопровождал тот же звук, – после чего выругался и перепрыгнул на твердую землю. Здесь юноша попытался стряхнуть грязь, а не преуспев, указал на розоватую «соплю», которая никак не хотела отлипать от сапога.

– Что это? – спросил он с тревогой и отвращением в голосе. С каждым словом изо рта вырывался пар.

Оби-Ван нехотя нагнулся, чтобы рассмотреть перепачканный сапог, не имея ни малейшего желания подходить ближе.

– Возможно, что-то живое – или оно когда-то было живым, или это выделение чего-то живого.

– Чем бы оно ни было, оно собралось прицепиться к кое-кому живому и на нем проехаться.

Оби-Ван выпрямился и засунул руки поглубже в рукава плаща:

– Я тебя предупреждал: бывают места и похуже Татуина.

По обеим сторонам грязной улицы выстроились низенькие сборные домики: на их металлических крышах лежал смерзшийся снег, а с краев свисали сосульки. Куски рухнувшей пешеходной эстакады, сдвинутые к краю улицы, гнили в луже, сильно напоминавшей ту, куда нечаянно наступил Энакин. Кое-где под разрушенной керамакритовой мостовой еще работали тепловые генераторы.

Энакин начал бить сапогом по твердому льду. В конце концов «сопля» решила, что с нее хватит, и отлетела в сугроб.

– Хуже, чем Татуин, – пробормотал он. – У нас что, тур по Галактике в поисках самой отвратительной из планет? Когда же мы сможем вернуться на Корусант?

– Во всем виноват Тал К’сар. Это он предложил начать отсюда.

Энакин быстро огляделся:

– Не могу избавиться от мысли, что следующее место будет хуже.

Мгновение они молчали, затем сказали хором:

– О нет, сейчас начнется ностальгия по Эскарту!

Энакин вздрогнул:

– Знаете, если так пойдет и дальше, пора будет заканчивать наше сотрудничество. Возможно, вам стоит объединиться в одну команду с Йодой. Вы разделяете его любовь к предосторожностям и чтению лекций.

– Да, старый Йода и я – два сапога пара.

Они продолжили брести туда, где должен был находиться центр поселка.

Бо́льшую часть своего короткого существования луна, известная под названием Нейос-3, была холодным маленьким шариком, дни на котором, казалось, длились бесконечно. Местные животные, и хищные, и травоядные, быстро вымерли – во многом усилиями колонистов-охотников с Родии и Рилота, привлеченных надеждой открыть в системах горячих вулканических пещер Нейоса-3 богатые жилы рилла – лекарственного и наркотического вещества. Теперь здесь встречались лишь медлительные рикриты и банты, заросшие шерстью больше обычного.

Тем, что на ней еще оставалась дикая жизнь, луна была обязана рыбе с деликатесным розовым мясом, обитавшей в покрытых льдом бурных извилистых реках, что бежали меж окрестных гор. Нейосский острозуб, метавший икру только в самые холодные месяцы, в замороженном виде вывозился в другие миры, где по непомерным ценам его покупали закусочные на всех планетах от Мон-Каламари до Кореллии. Лишь немногие местные жители накапливали достаточно кредитов, чтобы уехать отсюда, – вместо этого некоторые предпочитали возвращать свой скудный заработок «Торговому дому Нейоса-3», который контролировал ловлю острозуба и владел здесь почти всеми магазинами, гостиницами, игорными заведениями и кантинами.

Угрюмые гуманоиды, колонизировавшие луну, не озаботились тем, чтобы дать своему главному населенному пункту имя, так что он тоже назывался Нейос-3. Вместо типичной постройки космопорта пришельцы обнаруживали несколько укрепленных холмов, которые были соединены мостами, переброшенными через разбитую на рукава дельту реки. Как и полагалось такому сонному месту, луна привлекала сомнительных личностей – бродяг и космических скитальцев, желавших забыть или вновь обрести себя. Основу населения составляли родианцы и летанские тви’леки, но не менее широко были представлены люди и другие гуманоиды. В этом году к ним добавилось несколько богатых рыболовов-спортсменов, но Нейос-3 располагался слишком далеко от оживленных торговых путей, и ему сильно недоставало инфраструктуры, чтобы поддерживать туристский бизнес.

Несмотря на то что луна казалась превосходным убежищем для краснокожей тви’леки, Оби-Ван сомневался, что они найдут здесь Фа’али Ле. Для начала, она наверняка уже сменила имя, а возможно, и цвет кожи. Что важнее, на Нейосе-3 было не так уж много возможностей устроиться на работу для бывших космических курьеров, если только Ле не принадлежала к когорте тех немногих, кто, рискуя жизнью, возит груз мгновенно замороженных острозубов по Перлемианскому пути в Тион или миры Ядра.

По словам К’сара, Синар нанял Ле, чтобы перегнать экспериментальный звездолет, для которого бит сделал передатчик – точную копию того, что был размещен в механическом кресле Ганрея. В тот момент тви’лека занималась вывозом спайса с Рилота в миры хаттов.

По мнению Оби-Вана, речь могла идти о модифицированном курьерском космическом кораблике, принадлежавшем ситху, которого он убил на Набу, и после сражения конфискованном Республикой. Системы управления, вооружения и коммуникации самоуничтожились, когда агенты республиканской разведки предприняли неосторожную попытку проникнуть внутрь корабля, и лишь немногим было известно, что его обгоревший остов все еще стоял в секретном ангаре в Тиде. Долгое время считалось, что татуированный ситх-забрак модифицировал его сам. Но информация К’сара позволяла сделать вывод, что лаборатория «Передовых проектов Синара» не только построила корабль, но и реализовала разработки Дарта Сидиуса.

Оби-Ван и Энакин могли бы обратиться прямо к источнику – к самому Рейту Синару, – если бы не категорический запрет Верховного канцлера Палпатина.

Корпорация Синара была одним из двух крупнейших поставщиков оружия для Республики – наряду с верфями Куата, которые поддерживали обе воюющие стороны. Их дочернее предприятие «Тяжелое машиностроение Ротаны» производило ударные крейсеры класса «Аккламатор», а также шагоходы АТ-ТЕ[10]10
  AT-TE (All Terrain Tactical Enforcer) – вездеход тактической поддержки.


[Закрыть]; сами же верфи Куата создали для конфедератов Штурмовой флот, который наводил ужас на Перлемианский торговый путь, пока не перестал существовать – не без помощи Оби-Вана и Энакина.

Снег повалил сильнее, и джедаи остановились, чтобы обсудить, что им делать дальше. Оби-Ван указал на ближайшую кантину:

– Это пятнадцатая, мимо которой мы проходим.

– Только на этой улице, – заметил Энакин. – Если будем останавливаться и пить в каждой, то напьемся, не успев дойти до моста.

– Все-таки это лучший источник информации. Возможно. Если повезет.

– Тогда уж надо просто поискать ее имя в местном коммсправочнике.

– Еще смешнее.

Энакин ухмыльнулся:

– Ну ладно. Откуда хотите начать?

Сделав полный оборот, Оби-Ван указал на кантину, расположенную наискосок от них, – «Отчаянный пилот».

Четыре часа спустя, полупьяные и почти окоченевшие, джедаи вошли в последнюю кантину по эту сторону моста. Стряхнув снег с плащей и откинув капюшоны, они внимательно осмотрели завсегдатаев, толпившихся у бара и занимавших почти все столики.

– Не так уж много на Нейосе-3 занятий, если ты не ловишь рыбу, – сказал Энакин. – У меня четкое ощущение, что пьют здесь даже во время работы.

Заняв места двоих родианцев, которые пошатываясь отошли от изогнутой барной стойки, они заказали выпивку. Энакин отхлебнул из стакана.

– Десять кантин, столько же летанок, и каждая утверждает, что она местная уроженка. По-моему, мы застряли надолго.

– К’сар больше ничего не добавил? Шрамы, татуированные лекку?

Энакин покачал головой:

– Ничего.

Когда Оби-Ван вызвал бармена-человека, юноша добавил:

– Если закажете еще один тви’лекский аперитив, придется отрубить вам руку.

Оби-Ван рассмеялся:

– А я нахожу, что в предыдущей кантине грибной ликер был весьма недурен.

Энакин сделал еще глоток.

– И если говорить о руках…

– А мы о них говорили?

– Говорили. По крайней мере, мне так кажется. В любом случае вспомните клуб «Чужеземец». Когда вы пошли за выпивкой, был ли хоть намек, что Зэм Веселл последует за вами?

– Наоборот. Я знал, что она последует за тобой.

– Намекаете, что эти оборотни испытывают ко мне какую-то особую симпатию?

– Какая женщина сможет устоять перед твоим важным видом?

И сказал, подражая голосу Энакина:

– Спокойно! Дела джедаев! Занимайтесь своей выпивкой.

– Значит, вы признаете, что воспользовались мною в качестве приманки.

– Преимущество, которое дает звание учителя. Но в любом случае ты отплатил мне сполна.

Энакин поднял стакан:

– Выпьем за это.

Увидев бармена, Оби-Ван положил кредитный чип большого достоинства под пустой стакан и подтолкнул его вперед:

– Повторите. Сдачу оставьте себе.

Бармен, атлетически сложенный мужчина с рыжими волосами, ниспадавшими почти до пояса, задержал взгляд на деньгах:

– Великовато вознаграждение за такой простенький напиток. Может, сделать что-то другое, получше?

– Я бы не возражал против кое-какой информации.

– Так я и думал.

– Мы ищем летанку, – сказал Энакин.

– А кто их не ищет?

Оби-Ван покачал головой:

– Строго деловой вопрос.

– Как обычно. Поищите в отеле «Президент».

– Вы не поняли.

– О, думаю, что понял.

– Послушайте, – встрял Энакин, – она, скорее всего… не массажистка.

– И не танцовщица, – добавил Оби-Ван.

– Тогда что ей делать на Нейосе-3?

– Она была пилотом и пристрастилась к спайсу. – Оби-Ван внимательно наблюдал за барменом. – Она приехала на Нейос-3 около десяти лет назад.

Бармен прищурился:

– Почему сразу не сказали? Вы говорите про Джину.

– Нам известно, что ее зовут Фа’али Ле.

– Друзья мои, на Нейосе-3 имя – это звук, на который откликаются, и ничего более.

– Но вы ее знаете, – гнул свое Оби-Ван.

– Знаю.

– Значит, вы знаете, где ее можно найти.

Бармен указал большим пальцем вверх:

– Наверху. Комната семь. Она сказала, чтобы вы шли прямо к ней.

Джедаи озадаченно переглянулись.

– Она нас ждет? – уточнил Оби-Ван.

Бармен пожал массивными плечами:

– Она не сказала, кого ждет. Сказала только: если кто придет ее искать, послать их наверх.

Они отменили заказ и поднялись по длинной лестнице на второй этаж.

– Джедайская ментальная уловка? – спросил Энакин.

– Если и так, то я здесь ни при чем.

– Вероятно, десять стаканов – при чем.

– Да, возможно, тут постарался тви’лекский грибной ликер. Но я куда больше верю, что мы направляемся в ловушку.

– Тогда будем начеку.

Оби-Ван первым поднялся по ступенькам и постучал в зеленую пластоидную дверь комнаты номер семь.

– Открыто, – донеслось из-за двери на общегалактическом.

Они убедились, что мечи легко достать, но оставили их на поясах и прикрыли плащами. Оби-Ван хлопнул по кнопке и, когда дверь открылась, вошел вслед за Энакином в холодное помещение.

Джина – очевидно, это и была Фа’али Ле, – одетая в брюки, сапоги и застегнутую наглухо куртку, сидела на узкой кровати, откинувшись назад, забросив на спинку лекку и скрестив длинные вытянутые ноги перед собой. Рядом на маленьком столике стояла полупустая бутыль – как решил Оби-Ван, с местным термоядерным самогоном.

Протянув два явно немытых стакана, она поинтересовалась:

– Хотите выпить?

– Мы уже выпили допустимую норму, – осторожно протянул Энакин.

Это замечание заставило ее улыбнуться.

– На Нейосе-3 нет допустимых норм, малыш. – Она сделала большой глоток, глядя на гостей поверх края стакана. – Должна сказать, вы не те, кого я ждала.

– Это разочарование или приятный сюрприз? – уточнил Энакин, повернувшись к Оби-Вану.

– А кого ты ждала? – спросил Оби-Ван.

– Ваших обычных громил. «Шестерок» из «Черного солнца», наемных убийц. Вы двое… Вы больше похожи на морально опустившихся джедаев.

Помолчав, она добавила:

– Может, вы как раз они и есть. Известно, что джедаи еще страшнее палачей.

– Только при необходимости, – сказал Энакин.

Она рассеянно пожала плечами:

– Вы хотите сделать это здесь или угостите меня последним ужином?

– Что сделать? – уточнил Оби-Ван.

– Убить меня, конечно.

Энакин сделал шаг вперед:

– Это успеется.

Она быстро перевела взгляд с юноши на его бывшего наставника:

– Плохой джедай. Хороший джедай.

– Мы хотим поговорить о курьерском корабле, который ты перегоняла для «Передовых проектов Синара».

Она кивнула:

– Конечно хотите. Раунд вопросов и ответов, а затем бластер – нет, световой меч – у виска.

– Тогда ты и есть Фа’али Ле.

– Кто вам рассказал, где меня найти? Тал К’сар, верно? Он единственный, кто еще жив. Маленький предатель-бит…

– Расскажи нам о корабле, – перебил Энакин.

Она улыбнулась, видимо погружаясь в воспоминания.

– Выдающийся корабль – работа гения. Но, поднимаясь на борт, я уже знала, чем для меня обернется этот наем, – прятками от охотников. Так и вышло.

Оби-Ван оглядел комнату:

– Ты скрывалась здесь больше десяти лет?

– Нет, пляжами любовалась. – Она махнула рукой. – Знаете, они ведь убили почти всех, кто работал с кораблем, – инженеров, механиков… Но я знала. Я привела его, схватила причитающееся и бежала. Хотя и недостаточно далеко. Меня выследили на Рилоте, Нар-Шаддаа, на половине звездами забытых миров рукава Тингел. Мне довелось бывать на волосок от смерти. Могу показать шрамы.

– В этом нет необходимости, – сказал Оби-Ван, когда Фа’али перекинула через плечо левый головной хвост.

Она осушила еще стакан.

– Кто вас послал – Синар? Или тот, для кого был построен корабль?

– А для кого он был построен? – поинтересовался Энакин.

Мгновение она мерила юношу взглядом.

– Вот странно… Синар – сам Рейт Синар – сказал мне, что для джедаев. Но парень, которому я передала управление, – он не был джедаем. Ну, был у него световой меч и все такое… Не знаю, но что-то в нем было не так.

Оби-Ван кивнул:

– Нам приходилось с ним встречаться.

– Куда ты его доставила? – с нажимом спросил Энакин.

– Ну, на Корусант, естественно.

Оби-Ван бросил взгляд на потолок.

Мгновение спустя потолок провалился и внутрь обрушились пластоидные балки перекрытия, потолочная плитка, обледенелые кровельные панели и двое вооруженных трандошан. Не теряя ни секунды, Кеноби бросился к кровати и перевернул ее, свалив Фа’али Ле, покрывала и пенные матрасы в беспорядочную кучу на холодном полу.

Меч Энакина уже горел, луч синего света мелькал, отражая выстрелы из бластеров и парируя взмахи вибротопора в мясистых руках ввалившегося в дверь краснокожего фаллиина. Вслед за фаллиином показались двое людей, которые так стремились попасть внутрь, что застряли в дверях.

Крутанувшись на пятках, Оби-Ван призвал в руку меч, подскочил к дверному проему и отсек одному из людей обе руки. Холодный воздух пронзил мучительный стон, и человек рухнул на колени. Второй оторвался от двери и повалился прямо на клинок Оби-Вана. Комнату наполнил запах горелой плоти, смешанный с дымом взрыва, вырвавшего три квадратных метра кровли. Сквозь дыру в комнату проникали крупные хлопья мокрого снега.

Посреди комнаты Энакин дрался с двумя рептилоидами и владельцем вибротопора. Отраженные выстрелы пробивали тонкие стены; соседи Фа’али по этажу немедленно подняли крик. Двери распахнулись и захлопнулись, в коридоре загромыхали тяжелые шаги.

Развернувшись на одной ноге, фаллиин взмахнул вибротопором, целя в голову Оби-Вана. Нырнув под замах, Оби-Ван направил клинок вниз, но сумел задеть лишь бедро чужака.

Удар только разжег ярость гуманоида. Подняв топор над головой, он бросился вперед, намереваясь разрубить Оби-Вана надвое, но тот сделал сальто назад и ушел с пути оружия. Прикроватному столику повезло меньше: две половинки рухнули на пол, а бутылка с ядреным пойлом полетела через комнату прямо в лицо большого трандошанина. Завопив от ярости, чужак поднес клешнеобразную лапу к кровоточащей брови. Бластер в другой руке продолжал стрелять в Энакина, но выстрелы ложились мимо цели. Энакин сделал пасс – и трандошанин, подгоняемый Силой, вылетел наружу сквозь единственное в комнате окно.

Пока Энакин разбирался с наемником, его напарник решил воспользоваться моментом и бросился в атаку.

На глазах Оби-Вана голова чужака пронеслась через комнату и вылетела за дверь. В коридоре кто-то издал леденящий кровь визг. Оказавшись в одиночестве против двоих джедаев, фаллиин выставил топор перед собой и принялся его вращать.

Энакин отступил на шаг от лезвия, затем взял низкий старт и бросился вперед: проскользнул под лезвием, проехал по влажному полу на животе, держа меч перед собой, и отсек фаллиину обе ноги по колено. Гуманоид стал на полметра ниже, что, впрочем, не умерило его бешенства. Бросив топор в Оби-Вана, фаллиин выхватил большой бластер и открыл пальбу.

Вибрирующее лезвие было на середине пути, когда Энакин избавил фаллиина от руки с бластером и ткнул мечом в грудь. Броня под курткой гуманоида задержала энергетический клинок, но от жара воспламенились заряды взрывчатки в патронташе.

Отшатнувшись на прижженных обрубках ног от светового меча, фаллиин забился в панике. Охваченный огнем головорез избрал последнее средство: повернулся, прыгнул в окно – и окончил полет в сугробе, где и взорвался.

В комнате мгновенно стало тихо, лишь световые клинки шипели от соприкосновения с крупными снежными хлопьями.

– Уходим! – крикнул Оби-Ван.

Деактивировав меч, Энакин вытащил Фа’али из-под груды постельных принадлежностей и рывком поставил женщину на ноги. Пьяно пошатываясь, она оглядела превращенную в развалины комнату.

– Надо же, а вы приличные люди, хоть и джедаи. Извините, что пришлось вас во все это втянуть.

Остановив взгляд на бутылке, которая каким-то образом уцелела в заварухе, Фа’али протянула руку, но Энакин покрепче схватил тви’леку, и та забарабанила кулаками по его груди:

– Прекрати геройствовать, малыш! Я устала скрываться. Для нас все кончено!

– Нет, пока мы сами с этим не смиримся, – парировал Энакин.

Она обвисла в его руках:

– Вот-вот. Потому-то и идет война.

Энакин потащил летанку к двери.

– Как раз вовремя, – сказал стоявший у окна Оби-Ван. – Я заметил еще шестерых.

Выстрел из бластера разрушил остатки оконной рамы. Энакин еще раз вздернул Фа’али на ноги и встал так, чтобы смотреть ей в лицо.

– Ты десять лет обманывала наемных убийц. Ты знаешь, как отсюда выбраться. – Он яростно затряс тви’леку. – Здесь есть потайной выход?

Мгновение она стояла неподвижно, затем закрыла глаза и кивнула.

Оби-Ван и Энакин проследовали за ней по коридору к двери в хозяйственное помещение. За фальшивой задней стеной обнаружились два блестящих шеста, уходивших в темноту. Фа’али ухватилась за один и исчезла из виду. Энакин спустился следом. Оби-Ван расслышал, как кто-то промчался за закрытой дверью комнатушки в направлении комнаты тви’леки. Он обхватил шест руками и ногами и позволил силе притяжения стянуть себя вниз.

Спуск длился дольше, чем он ожидал. Шесты не заканчивались на уровне фундамента кантины, а полностью пронизывали холм, на котором она располагалась, и выходили к реке. Нижние концы исчезали в толстом слое льда. В слабом естественном свете Оби-Ван увидел, что находится в пещере, куда втекала река. Рядом с шестами стояли три снегохода на воздушной подушке, вроде тех, что местные жители использовали при выездах для подледного лова, – с мощными двигателями и парой длинных полозьев.

– Я слишком пьяна, чтобы вести, – пробормотала Фа’али.

Энакин уже вскочил на узкое сиденье ближайшего снегохода и теперь изучал управление.

– Предоставь это мне.

Щелкнул переключатель, двигатель машины закашлял в тишине пещеры и начал громко урчать. Оби-Ван взгромоздился на другой снегоход, а Фа’али заняла место позади Энакина.

– Сначала вот это, потом вон то. – Энакин указал учителю на ключ зажигания и стартер. И добавил: – Двигатели, регулировка шага, поворачивать вот так.

Оби-Ван озадаченно оглядел приборы:

– Как?

– Да вот так же! – с нажимом повторил Энакин, показал еще раз, затем указал на другую группу переключателей на панели управления. – Репульсорный подъемник. Только остерегайтесь бугорков на земле и отколотых кусков льда. Это не обычный спидер и даже не свуп.

– Ты помнишь, где мы оставили барк?

– Я даже не помню, как мы приземлились. Но это должно быть недалеко.

– Вниз по реке, – сказала Фа’али. – За холмом повернете на юг, проедете под мостом, потом еще один холм и на запад. Еще под двумя мостами, еще раз на юг – и мы на месте.

Оби-Ван внимательно посмотрел на тви’леку:

– Я за вами.

Они с ревом выехали из пещеры и легли на курс вниз по замерзшей реке.

Но не успели миновать первый мост, как лед вокруг них начали буравить бластерные выстрелы. Оглянувшись, Оби-Ван углядел погоню, состоявшую из трех снегоходов.

А на мосту два стрелка, закутанные в теплую одежду, наводили на них вращающийся скорострельный бластер.