Текст книги "Звёздные Войны. Лабиринт зла"

Энакина это не убедило.

– Вы слишком доверчивы, учитель. Я ощущаю сильную подозрительность.

– За это мы должны благодарить Рейта Синара.

Почти два десятилетия назад богатый и влиятельный владелец и президент «Флотских проектов Синара» – основного поставщика истребителей для Республики – на какое-то время поселился среди кси-чаров, чтобы овладеть технологиями точного машиностроения, которые он позже соединил со своими собственными разработками. Когда выяснилось, что Синар «неверующий», его изгнали с Чарроса-4 и сделали мишенью для охотников за головами. Четверых ему удалось заманить в ловушку у черной дыры, известной лишь ему одному и еще горстке отчаянных исследователей гиперпространства. Синар уже занимался подобными делами – промышленным шпионажем – в Торговой Федерации, «Бактоиде», Кореллианской инженерной корпорации и в «Инкоме», но кси-чары надолго запомнили «святотатство». За шесть лет до битвы на Набу второе покушение на жизнь Рейта закончилось гибелью его отца, Нарро, на Дантуине. Но «еретик» в очередной раз бежал.

Десять лет назад Оби-Ван и Энакин и сами сталкивались с Синаром на разумной планете Зонама-Секот[7]7
  Джедаи и Синар выступали как конкуренты в борьбе за природные блага планеты. В дальнейшем оказалось, что Зонама-Секот разумна и способна перемещаться в гиперпространстве.


[Закрыть]. Частично именно Синар был в ответе за поспешное бегство планеты; он также являлся причиной, по которой кси-чары больше не брали в ученики представителей человеческой расы.

В мастерской Кскан было на что посмотреть.

Мастера-кси-чары работали поодиночке и в группах, от трех до трехсот, над широким спектром устройств – от высококлассных бытовых приборов до космических истребителей, модифицируя или украшая их, налаживая, настраивая и подгоняя тысячами различных способов. Здесь можно было найти ровно те же бесценные приборы, которыми были забиты комнаты-хранилища, обнаруженные Оби-Ваном и Энакином в цитадели Нута Ганрея на Кейто-Неймодии. Окружающая обстановка была полной противоположностью грохочущей буре в цехах «Бактоида», какую им доводилось наблюдать на конфискованном Республикой заводе на Джеонозисе. Кси-чары редко разговаривали друг с другом в рабочие часы: вместо этого они предпочитали концентрироваться на работе, издавая высокотональный стрекот, сходный с религиозным песнопением. Те немногие, кто заметил посетителей, проявили больше интереса к ТС-16, нежели к джедаям.

И притом что мастерская Кскан специализировалась исключительно на тонкой работе, собор-завод был не более чем ступенькой в карьере для многих кси-чаров, стремящихся работать на конгломерат «Haor Chall» и уехать с Чарроса-4 на другие планеты Внешнего Кольца.

Та же самая пара рослых чужаков, которая сопровождала Оби-Вана и Энакина в канцелярию прелата, привела их к алтарю т’лаалак-с’лалак-т’ф’ака, расположенному в западной колоннаде мастерской и украшенному мозаикой из резной черепицы. Высоко над ними с изогнутых балок, которые поддерживали кровлю, свисали вниз головой отдыхавшие от трудов кси-чары. Сейчас они еще больше напоминали дроидов-истребителей Торговой Федерации, скучившихся в ангаре дроидоносца.

Оби-Ван обратил внимание на легкую обеспокоенность, проскальзывавшую в их жужжании.

Т’лаалак-с’лалак-т’ф’ак был поглощен гравировкой корпоративной эмблемы на деталях приборной панели космического корабля. Десятки еще не законченных деталей заслоняли его с одного бока, словно стена; с другой стороны находились уже законченные устройства. Услышав, что его зовут, он на мгновение оторвал взгляд от работы.

Сопровождающие быстро зачирикали, после чего в разговор вступил ТС-16:

– Т’лаалак-с’лалак-т’ф’ак, позволь мне выразить свое восхищение качеством твоей работы, которое столь исключительно, что завидовать должны сами боги.

Кси-чар со смирением принял комплимент и зачирикал в ответ.

– Мы высоко ценим предложение понаблюдать за твоей работой. Но в действительности мы пришли сюда с другими целями. Нам знакомы некоторые твои лучшие изделия, и, в частности, один предмет, заставивший нас совершить столь дальнее путешествие, чтобы поговорить с тобой. Этот предмет был недавно обнаружен на Кейто-Неймодии.

Прежде чем ответить, кси-чар долго молчал.

– Механическое кресло наместника Торговой Федерации Нута Ганрея, которое ты отделал гравировкой примерно четырнадцать стандартных лет назад.

ТС-16 выслушал ответ и добавил:

– Ну конечно твоя. На внутренней стороне задней ножки вырезан твой благочестивый символ.

Он снова слушал.

– Подделка «Бактоида»? Ты предполагаешь, что твою работу так легко подделать?

Энакин коснулся предплечья Оби-Вана: кси-чары, работавшие неподалеку, начали проявлять повышенный интерес к разговору.

– Нам понятно твое нежелание обсуждать подобные вопросы, – тихо говорил ТС-16. – Ведь твою подпись под изделием прелат может расценить как проявление гордыни.

Гнев т’лаалак-с’лалак-т’ф’ака был уже легко различим.

– Да, конечно, ты можешь гордиться своей работой. Но стоит ли знать прелату, что все эти годы она принадлежала такой особе, как наместник Ганрей?..

Даже не чирикнув в ответ, кси-чар выпустил из рук инструменты и вскочил с рабочего стола – но бросился не к ТС-16 или одному из джедаев, а прямо вверх, в паутину потолочных балок. Не обращая внимания на возмущенные вопли бесцеремонно разбуженных кси-чаров, он начал перескакивать с балки на балку, явно стремясь к одному из высоких световых люков в кровле.

Мгновение Оби-Ван наблюдал за ним, затем повернулся к Энакину:

– Думаю, он не горит желанием с нами разговаривать.

Энакин внимательно следил за перемещениями т’лаалак-с’лалак-т’ф’ака под потолком.

– Значит, ему придется. – С этими словами он бросился в погоню.

– Энакин, подожди! – окликнул его Оби-Ван и, буркнув под нос: «Что за манера!» – прыгнул вверх.

Перелетая с балки на балку, как заправский циркач, Энакин быстро достиг замысловатого ажурного бортика, окружавшего приоткрытое окно в крыше, сквозь которое отчаянно пытался проскочить т’лаалак-с’лалак-т’ф’ак. Членистые передние лапы кси-чара уже высунулись в окно, когда Энакин прыгнул еще раз и схватил беглеца за ноги, пытаясь вернуть на пол. Но инородец был сильнее, чем казалось на первый взгляд: яростно взвизгнув, он прыгнул к другому окну, расположенному выше. Энакин хватки не разжимал.

В десяти метрах от них Оби-Ван двигался параллельно беглецу к верхней части сводчатого потолка, где погоня уже всполошила десятки устроившихся на отдых кси-чаров, побудив немалое их количество присоединиться к скачке.

Энакин все еще пытался стащить свою добычу вниз, но для выполнения этой задачи ему не хватало веса. Боясь, что в результате Энакин может перестараться с использованием Силы и обрушить всю мастерскую, Оби-Ван выпрыгнул следом и в верхней точке траектории ухватился за задние конечности т’лаалак-с’лалак-т’ф’ака.

Через мгновение они рухнули вниз – все трое, сплетенные в клубок, прихватив с собой более тридцати висевших вниз головой кси-чаров, которые каскадом посыпались на пол. В сумятице Оби-Ван с Энакином выпустили т’лаалак-с’лалак-т’ф’ака и секунду спустя обнаружили, что не могут отличить одного кси-чара от другого. С другой стороны, тревоги из-за потери добычи перестали быть предметом первоочередной важности в тот момент, когда кси-чары со всей мастерской бросились на помощь тем, кого пришельцы посбивали с балок. Одни пытались заставить джедаев сдаться, потрясая сварочными и граверными инструментами, другие в спешном порядке сооружали пластальную полусферу, намереваясь накрыть ею свалку.

– Только без увечий! – крикнул Оби-Ван.

Энакин посмотрел на него круглыми глазами из-под трехметровой кучи разъяренных кси-чаров:

– Вы к кому конкретно обращаетесь?

Оби-Ван внимательно осмотрел мастерскую:

– Опрокинь что-нибудь – быстро! Пока они не закончили сооружать для нас склеп!

Сам Оби-Ван сделал пасс свободной рукой и перевернул маленький столик в двадцати метрах от себя, сбросив с него разложенные в кучки комлинки и командные пульты дроидов со свежей гравировкой. Панически зачирикав, половина кси-чаров, удерживавших их на полу, и бо́льшая часть тех, кто бросился к ним на помощь, понеслись прочь – чинить поврежденные приборы.

– Быстро, Энакин!

И хотя его руки были прижаты к полу, Энакину удалось перевернуть вверх дном подставку с кухонными приборами, затем опрокинуть аккуратно сложенный набор игрушек, затем оторвать от стены десяток канделябров.

Еще больше кси-чаров кинулось прочь, испуганно зачирикав.

– Хватит развлечений! – предостерег его Оби-Ван.

Устремив взгляд на корзину, наполненную музыкальными инструментами, он уже было собрался избавиться от остатков облепивших его существ, когда в мастерской полыхнул бластерный залп и в центре толпы разъяренных кси-чаров возник сам прелат, сидящий в паланкине, который несли шестеро носильщиков, и сжимающий в каждой руке оружие.

Двадцать кси-чаров распластались на полу, когда прелат обратил бластеры в сторону Оби-Вана и Энакина. Но прежде чем оружие успело выстрелить, из боковой галереи появился ТС-16: его корпус был отрихтован, перебран и отполирован до ослепительного блеска. Он воскликнул:

– Посмотрите, что они со мной сделали!

В голосе дроида смешались боль и удивление, но произошедшая с ним перемена была настолько неожиданной и поразительной, что прелат и его носильщики могли лишь изумленно таращиться на него, как будто рядом с ними случилось чудо. Прежде чем прелат с бластером наперевес вновь развернулся к Оби-Вану и Энакину, по толпе прошелся гомон: кси-чары обменялись чирикающими возгласами.

– Но они не хотели причинять вреда, ваше мастерство! – вмешался дроид. – Т’лаалак-с’лалак-т’ф’ак бежал, вместо того чтобы отвечать на их вопросы! Мастер Оби-Ван и джедай Скайуокер хотят лишь выяснить, что было тому причиной!

Пристальный взгляд прелата остановился на т’лаалак-с’лалак-т’ф’аке.

ТС-16 перевел:

– Господин Кеноби, прелат советует вам изложить свои вопросы и оставить Чаррос-4, пока он не передумал.

Оби-Ван посмотрел на т’лаалак-с’лалак-т’ф’ака, затем перевел взгляд на ТС-16:

– Спроси, помнит ли он кресло.

Дроид перевел вопрос.

– Теперь он его вспомнил.

– Гравировка делалась здесь?

– Он сказал «да», сэр.

– На Чаррос-4 кресло доставили неймодианцы или кто-то другой?

– Он говорит, что другой, сэр.

Оби-Ван и Энакин напряженно переглянулись.

– В него уже был встроен гиперволновой передатчик? – спросил Энакин.

ТС-16 выслушал ответ.

– И передатчик, и голопроектор. Он говорит, что сделал лишь немногое – покрыл резьбой ножки и подправил ходовую часть.

Понизив голос, дроид добавил:

– Могу я высказать наблюдение, господа, что голос т’лаалак-с’лалак-т’ф’ака… дрожит. Подозреваю, он что-то скрывает.

– Он боится, – сказал Энакин. – И явно не Нута Ганрея.

Оби-Ван посмотрел на ТС-16:

– Спроси его, кто сделал передатчик. Спроси, откуда его привезли.

В чириканье т’лаалак-с’лалак-т’ф’ака звучало раскаяние. ТС-16 перевел:

– Приемо-передающий модуль прибыл с предприятия под названием «Эскарт». Он считает, что тот, кто создал этот прибор, все еще там.

– «Эскарт»? – переспросил Энакин.

– Горнодобывающее предприятие на астероиде, – объяснил ТС-16, – принадлежащее Гильдии коммерции.

17

– Десять лет назад это вылилось бы в полномасштабный дипломатический скандал, – объяснял офицер разведки Йоде и Мейсу Винду в информационном зале Храма джедаев.

В лишенном окон зале, заполненном компьютерами, голопроекторными столами и коммуникационной аппаратурой, среди прочего находился и аварийный маячок, который мог вести передачи на частоте, известной только джедаям, что позволяло Храму отправлять и принимать шифрованные сообщения и не зависеть от общедоступных каналов Голосети.

– С каких это пор кси-чары стали прощать такое? – уточнил Мейс. Одетый в коричневую тунику с поясом и бежевые брюки, он сидел, балансируя на краешке стола и одной ногой прочно упираясь в полированный пол.

– С тех пор как их заставили обходиться субподрядами, – пояснил Дайн. – Они хотят только одного – вернуться в игру, получив от Республики хорошенький жирный контракт на поставку космических истребителей или боевых дроидов. Их выводит из себя мысль, что Синар богатеет на технологиях, которые изначально украл у них.

Мейс бросил быстрый взгляд на Йоду, который отодвинулся в сторонку, положив обе руки на набалдашник посоха из дерева гимер.

– Тогда вряд ли прелат кси-чаров сообщит об этом инциденте Сенату.

Дайн покачал головой:

– Ни за что. В любом случае реального вреда нанесено не было.

– Достичь ушей Верховного канцлера не должно это, – предостерег Йода. – Но удивил меня Оби-Вана доклад. Рассудительность свою теряет он.

– Мы оба знаем почему, – сказал Мейс. – Он защищает Энакина всеми возможными средствами.

– Если Избранный Скайуокер, тогда на сотню подобных инцидентов закрыть глаза нам следует. – Прищурившись, Йода посмотрел на аналитика из разведки. – Но не для того, чтобы рассказать нам это, капитан Дайн прибыл.

Дайн усмехнулся:

– Мы расшифровали код, которым Дуку – логично предположить, что и Сидиус, – пользуется для связи с Советом сепаратистов. Используя этот код, мы можем при помощи механического кресла перехватывать сообщения, посылаемые наместнику Ганрею.

Мейс поднялся на ноги:

– Ваши люди работали над взломом этого кода несколько лет.

– Гиперволновой передатчик кресла дал нам первую серьезную зацепку. Мы мгновенно определили, что код, внедренный в память передатчика, – это разновидность кодов, используемых Межгалактическим банковским кланом. И мы решили предложить сделку одному из муунов, арестованных после битвы за Муунилинст. Переговоры заняли некоторое время, но в конце концов муун подтвердил, что коды Конфедерации соотносятся с кодами, которые использовались на Ааргау для перевода банковского капитала и прочих операций.

После паузы Дайн добавил:

– Помните исчезнувшие кредиты, на основе которых были некогда выдвинуты обвинения против канцлера Валорума?

Йода кивнул:

– Инцидент тот хорошо помним мы.

– Кредиты, которые якобы исчезли в карманах членов семьи Валорума на Эриаду, были проведены через Ааргау.

– Интересно все это.

Дайн открыл металлический чемоданчик и достал информационный модуль. Подойдя к одному из голопроекторных столов, он вставил модуль в разъем. В конусе синего света на столе появилось голоизображение метровой высоты.

– Генерал Гривус, – сказал Йода, прищурившись.

– Вы будете рады узнать, что я нашел для вас планету, наместник, – сказал Гривус. – Вашим временным домом станет Белдерон.

На мгновение киборг замолчал.

– Наместник? Наместник!

Повернувшись к кому-то за камерой, он прокашлял:

– Конец связи.

Дайн остановил сообщение. Изображение Гривуса застыло в воздухе.

– Самое высокое разрешение, которое я когда-либо видел, – сказал он. – Технология другого уровня: совсем не то, к чему мы привыкли. Подобное не встречалось даже у Конфедерации.

– Перед лицом слуг Сидиус внушительно выглядеть желает, ммм?

Чисто выбритая верхняя губа Мейса скривилась.

– Где был источник передачи?

– Далеко во Внешнем Кольце, – ответил Дайн. – Шесть пилотов-клонов преследовали корабль-базу, который после битвы за Кейто-Неймодию совершил прыжок в тот сектор. Ни один из них не вернулся.

– Точка сбора флота Конфедерации это, – сказал Йода.

Мейс кивнул:

– И Белдерон рядом.

Его пристальный взгляд опять упал на Дайна.

– Есть подвижки в поисках источника исходной передачи Сидиуса?

Дайн покачал головой:

– Мы все еще работаем над этим.

Мейс широким шагом отошел от стола.

– Белдерон – не густонаселенный мир, но он дружественен Республике. Гривус убьет миллионы просто из прихоти. – Он сверкнул глазами на Йоду. – Мы не можем позволить этому случиться.

Дайн перевел взгляд с Йоды на Мейса и обратно.

– Если Республика устроит Гривусу засаду, сепаратисты поймут, что нам удалось подслушать их передачи.

Йода в раздумье прижал пальцы к губам:

– Действовать должны мы. Ждать в засаде республиканские силы будут.

Дайн кивнул:

– Конечно вы правы. Если не предпринимать никаких действий, а сведения об этих разведданных просочатся наружу… – Он посмотрел на Йоду. – Мы сообщим Верховному канцлеру?

Уши Йоды дернулись.

– Трудное решение это.

– Информация не выйдет за пределы этой комнаты, – твердо сказал Мейс.

Йода многозначительно вздохнул:

– Согласен я. Чтобы силы собрать, маячок применим.

– Оби-Ван и Энакин не так далеко от Белдерона, – заметил Мейс. – Но они следуют за другой ниточкой к местоположению Сидиуса.

– Подождет ниточка эта. Оби-Ван и Энакин в сражении нужны будут. – Йода повернулся к неподвижному изображению генерала Гривуса. – Хорошо подготовиться к битве этой должны мы.

18

Во сне Гривус вспоминал свою жизнь.

Свою смертную жизнь.

Жизнь на Кали и жизнь после Хакской войны.

Не один раз заглянув в глаза смерти на полях сражений на планетах своей родной системы и на планетах хаков… Сея разрушения, уничтожая их тысячами… Вернувшись домой – в ранениях, в крови – и тут же попав в окружение жен и отпрысков… Наслаждаясь их поддержкой и надеясь, что она вернет его к жизни…

Не один раз пройдя на волосок от гибели… получить смертельные раны при аварии челнока!

Обида и унижение принесли ему боли больше, чем сами травмы. Ему не дано было исполнить свой долг – умереть смертью воина!

Вместо этого он попал в резервуар с бактой, ясно осознавая, что ни целительная жидкость, ни гамма-скальпель в руке живого существа или дроида не смогут восстановить его тело. А в моменты, когда возвращалось сознание, видел по ту сторону пермастекла своих жен и отпрысков, разглядывающих его изуродованное тело. Произносящих ободряющие слова, молящих богов вернуть ему здоровье.

Он спрашивал себя: сможет ли его разум существовать в теле без чувств? Готов ли он променять жизнь, полную сражений, на жизнь, где единственной битвой будет битва с самим собой? Терпеть все лишения, чтобы прожить еще один день…

Нет. Это было выше его сил.

К тому времени Хакская война закончилась – вернее, ее закончили джедаи, а калиши все еще пожинали бурю. Их мир лежал в руинах, а Республика не обращала внимания на их призывы к справедливости и проведению беспристрастного расследования.

Члены Межгалактического банковского клана, всегда ищущие возможность для выгодного вложения капитала, предложили Кали сомнительный вариант спасения. Они были готовы поддержать планету финансами и взять на себя ее ошеломляющие долги, если Гривус согласится работать на клан. Их установки «Огненный град» мастерски доставляли клиентам, не выполняющим обязательств, «напоминания об оплате», а грязной работой занимались дроиды-убийцы серии IG. Но «Огненные грады» надо программировать, IG опасны и непредсказуемы, а убийства вредны для бизнеса.

Клану нужен был кто-то с талантом к устрашению.

Чтобы спасти свой мир и вновь прикоснуться к той жизни, которую он знал как воин, стратег, предводитель армий, Гривус принял предложение. Договор взялся выполнять лично председатель МБК Сэн Хилл. И все же Гривус не испытывал гордости за свое решение. Выбивание долгов было слишком далеко от военного искусства. Он вступил на поле битвы, принадлежавшее тем, у кого нет принципов, тем, кто так привязан к своей собственности, что страшится смерти. Но работа на МБК приносила пользу Кали. И прежняя грозная слава Гривуса не могла потускнеть.

И вот – авария челнока. Крушение. Несчастный случай…

Он приказал своим горе-лекарям вытащить его из бакта-камеры. Он был готов принять смерть в атмосфере или в вакууме глубокого космоса, но не в этой жидкости. В тени срубленных деревьев, которые должны были стать его погребальным костром, он то приходил в сознание, то вновь терял его. Именно тогда к нему во второй раз явился Сэн Хилл – и на уме у банкира явно был какой-то план. Этот вывод был очевиден даже для того, кто едва мог держать голову прямо.

– Мы можем спасти вам жизнь, – прошептал тощий как палка Хилл в здоровое ухо Гривуса.

Другие обещали то же самое. Он представил себе дыхательные аппараты, парящую платформу, а вокруг – устройства для поддержания жизни. Но Хилл развеял опасения:

– Ничего подобного. Вы будете ходить, вы будете говорить, вы сохраните свои воспоминания – свой разум.

– Разум у меня есть, – сказал Гривус. – У меня нет тела.

– Бо́льшая часть ваших внутренних органов так повреждена, что их не восстановят даже лучшие хирурги, – продолжал Хилл. – И вам придется от многого отказаться – помимо тех лишений, которые вы уже испытали. Вы больше не будете знать плотских радостей.

– Плоть слаба. Достаточно одного взгляда на меня, чтобы понять это.

Ободренный этим замечанием, Хилл в цветистых выражениях поведал о джеонозианцах: о том, как они подняли технологию производства киборгов на уровень искусства, и о том, что будущее науки – за соединением жизни и машинных технологий.

– Возьмем боевых дроидов Торговой Федерации, – сказал Хилл. – Их мозг соответствует их задачам. Протокольные дроиды, астромехи, даже дроиды-убийцы – все они нуждаются в программировании и частом техобслуживании.

Два слова привлекли внимание Гривуса – «боевые дроиды».

– Назревает война, и для фронта потребуется много дроидов, – сказал Хилл достаточно громко, чтобы его услышали. – Я не осведомлен о том, когда она начнется, но, когда этот день придет, она затронет всю Галактику.

Это возбудило любопытство. Гривус спросил:

– А кто начнет войну? Банковский клан? Торговая Федерация?

– Некто более могущественный.

– Кто?

– В свое время вы с ним встретитесь. И будете потрясены.

– Тогда зачем я ему нужен?

– В любой войне есть предводители и есть командующие.

– Ему нужен полководец для армии дроидов.

– Вернее, живой полководец.

Вот так он подпустил джеонозианцев к своим останкам – и позволил соорудить для них дюраниевую и керамическую оболочку. Его восстановление было долгим и мучительным. Привыкание к себе новому и во многом более совершенному было еще мучительнее и дольше. И только после того, как Гривуса торжественно вручили графу Дуку, началось его настоящее обучение. При помощи джеонозианцев и членов Техносоюза он уже познал изнутри мир дроидов. Теперь при помощи Дуку – Дарта Тирануса – он познал изнутри мир ситхов.

Тиранус лично учил его технике боя на световых мечах. Всего за несколько недель он превзошел всех прежних учеников Тирануса. Этому, разумеется, способствовало несокрушимое тело, подобное корпусам боевых дроидов кратов. А еще – высокий рост. Кристаллическая электроника. Четыре хватательные конечности…

Во сне он вспоминал свою прежнюю жизнь.

На самом деле он не видел снов – сны видят, когда спят, а генерал Гривус никогда не спал. Вместо этого он на короткие периоды времени впадал в состояние покоя в коконообразной каюте, сооруженной конструкторами его тела. Пока он был внутри, он мог иногда вспомнить, каково это – жить. И пока он был внутри, его не беспокоили – за исключением чрезвычайных обстоятельств.

Помещение было оснащено дисплеями, соединенными с устройствами, которые следили за состоянием «Незримой длани». Но Гривус был осведомлен о проблеме еще до того, как информация о ней выводилась на дисплеи.

Когда он вышел из каюты и поспешил на мостик крейсера, к нему присоединился дроид, который доставил последние донесения.

Не успел флот сепаратистов выйти из гиперпространства у Белдерона, как был атакован – и не ничтожными силами самообороны планеты, а боевым соединением Республики.

– К флотилии стягиваются звенья истребителей, – доложил дроид. – Крейсеры, эсминцы и прочие корабли основного класса выстроены щитом над ночной стороной Белдерона.

В коридорах ревели сирены, и канониры – дроиды и неймодианцы – спешили на боевые посты.

– Прикажите кораблям поднять щиты и построиться позади флагмана. Авангарду – оттянуться на защиту основного флота.

– Слушаюсь, генерал.

– Нужно уменьшить площадь поражения. Положить корабль на правый борт и переориентировать щиты! Выпустить все звенья три-истребителей и подготовить все батареи левого борта для продольного огня.

Крейсер сотряс первый взрыв, и Гривус схватился за переборку.

– Мы в пределах досягаемости республиканских эсминцев, – доложил дроид. – Повреждений нет. Эффективность щитов – выше девяноста процентов.

Гривус ускорил шаг.

Над тактической панелью на мостике развернулась голограмма сражения в режиме реального времени. Гривусу потребовалось лишь мгновение, чтобы оценить расположение республиканских кораблей и эскадрилий истребителей. Боевое соединение, собранное из шестидесяти кораблей основного класса, было недостаточно велико, чтобы разбить флот сепаратистов, но его объединенной огневой мощи хватало, чтобы защитить жалкий Белдерон.

С дальней стороны тускло-коричневой планеты конвой транспортников по косой уходил к меньшей из двух обитаемых лун Белдерона. Его прикрывали истребители и корветы.

– Беженцы, генерал, – объяснил один из дроидов.

Гривус был ошеломлен. Организованная эвакуация могла означать лишь одно: Республика каким-то образом узнала, что целью Конфедерации был выбран именно Белдерон! Но как такое могло произойти, если информацию об этом имели только главари сепаратистов?

Он подошел к переднему иллюминатору, чтобы рассмотреть развернувшуюся перед ним картину боя.

Он узнает, кто расстроил его планы. Но первоочередной задачей было выживание.