Текст книги "Второй шанс"

Глава 60

Мы вернулись, имея на руках предоставленный нам Эстесом список фамилий преступников, так или иначе связанных с деятельностью банды «Химера». Джейкоби распечатал его и разослал всем заинтересованным сотрудникам, а два экземпляра передал Кэппи и Чину.

– Я хочу поговорить с некоторыми официальными лицами штата, – сказал он мне в конце рабочего дня. – Поедешь со мной?

Я покачала головой:

– Нет, Уоррен, не могу. Сегодня мне нужно уйти пораньше.

– А что случилось? – удивленно спросил он. – У тебя сегодня свидание?

– Да, – кивнула я и усмехнулась. – Это действительно свидание, и мне не хотелось бы опаздывать на него.

Звонок в дверь прозвучал примерно в семь часов вечера. На пороге стоял отец, подняв руки вверх.

– Надеюсь, не нарушил твои планы на сегодня. А чем так вкусно пахнет? Ты ждешь друзей?

– Нет, ужин для тебя. – Я улыбнулась и пригласила его в дом. – Это лучшее, что я могла придумать.

– Неплохо для начала, – засмеялся он.

Сегодня отец выглядел хорошо: тщательно выбритый в коричневой спортивной куртке, выглаженных брюках и белоснежной рубашке. Он протянул мне бутылку красного вина, завернутую в полупрозрачную бумагу.

– Ну а это совершенно не обязательно, – промолвила я, принимая подарок. – Неужели ты думаешь, что у меня нет вина?

Но, развернув бумагу, я ахнула от восторга. Такого вина у меня действительно не было. «Шато Латур» урожая 1965 года.

Я перевела взгляд на отца. 1965 год – год моего рождения.

– Я купил эту бутылку вскоре после твоего рождения, – пояснил он. – Это была единственная вещь, которую я забрал, уходя из семьи. И все эти годы я надеялся, что рано или поздно мы выпьем это прекрасное вино по какому-нибудь важному поводу, на твоей свадьбе, например, или по случаю окончания академии.

– И ты хранил эту бутылку все это время? – недоверчиво спросила я.

– Как я уже сказал, вино было куплено для тебя. Думаю, сейчас настал момент, когда мы можем выпить его в знак нашего примирения.

У меня потеплело на душе.

– После этого мне будет очень трудно злиться на тебя.

– Не надо на меня злиться, Линдси, – тихо промолвил он, опустив голову.

Я провела отца в гостиную, налила ему стакан пива и села рядом с ним.

– Ты прекрасно выглядишь, Баттеркап.

Я усмехнулась, а он весело рассмеялся.

Некоторое время мы беседовали, а Марта легла возле его ног, словно он был ее давним другом. Отец спрашивал меня о том, кто и когда ушел из полиции, а я интересовалась его работой и новыми знакомыми. В конце концов мы затронули тему трагической гибели Мерсера и расследования этого убийства. Отец оказался совсем не таким, каким я его представляла. В нем не было прежней хвастливости и болтливости, а вместо них появилась сдержанность и даже покорность. И только чувство юмора осталось прежним.

– У меня есть кое-что для тебя, – сказала я, направилась в спальню и вернулась оттуда со старой футболкой, на которой красовалась надпись «Гиганты» и номер «24». Отец раньше болел за эту команду и подарил мне футболку двадцать пять лет назад.

Он долго не мог понять, что это такое, а потом радостно всплеснул руками.

– Боже мой, я уже давно забыл о ней! Мне дал ее менеджер по оборудованию, который работал в отделе по обеспечению этой команды. – Отец взял футболку, развернул ее и долго смотрел, словно пытаясь вернуть те давние времена. – Ты представляешь, сколько сейчас она может стоить?

– Я всегда считала ее своим наследством, – сказала я, и мы рассмеялись.

Глава 61

Я приготовила лосось в имбирном соусе, рис с перцем и острой приправой и несколько салатов. Мой отец всегда любил китайскую кухню с экзотическими и необыкновенно острыми приправами. А перед ужином мы откупорили бутылку вина и выпили по бокалу. Это было чудесное вино, немного терпкое, но мягкое и очень нежное. Мы сидели на террасе, беседовали о жизни и любовались живописным видом, открывающимся на Залив. Отец признался, что это было самое лучшее вино в его жизни.

Наш разговор перешел на личные проблемы. Он спросил о моем бывшем муже, и я рассказала ему, что тот, к сожалению, оказался чем-то похож на него. Вскоре мы невольно коснулись последних убийств, и я поделилась с отцом своими сомнениями относительно результатов расследования. Он согласился, что эти преступления, похоже, являются делом рук одного человека, и посоветовал мне не расстраиваться.

Мы разговаривали с ним более трех часов. В начале двенадцатого бутылка была пуста, а Марта крепко спала у его ног. И все это время я постоянно напоминала себе, что передо мной мой родной отец, а не какой-то посторонний мужчина. Мне трудно было поверить, что вижу его впервые за свою взрослую жизнь. Теперь мне стало совершенно ясно, что отец – несчастный человек, который совершил множество ошибок и был сурово наказан за них. Он очень изменился с тех давних пор, и сейчас я не могла ненавидеть его или презирать. Он заслуживал только жалости и сочувствия. В общем, по нынешним стандартам, когда вокруг нас совершаются убийства и другие тяжкие преступления, его личные прегрешения кажутся невинными и вполне простительными.

Поздно вечером я задала отцу вопрос, который мучил меня многие годы.

– Папа, ответь мне, пожалуйста, – осторожно начала я. – Почему ты бросил нас?

Он сделал глоток вина и откинулся на спинку дивана. Его голубые глаза сузились и стали очень грустными.

– Линдси, я не могу объяснить это вразумительно и убедительно. Во всяком случае, сейчас... Ты уже взрослая женщина, работаешь в полиции и должна знать, как это иногда бывает. Мы с твоей матерью... Короче говоря, мы никогда не подходили друг другу. Мы были совершенно разными людьми, которые не находили взаимопонимания.

Я любил тратить деньги на всякие пустяки, увлекался азартными играми, по уши влезал в долги... Конечно, это не самые лучшие качества для копа. В общем, я совершил немало такого, чем сегодня не могу гордиться, причем не только как полицейский, но и как человек. Я заметила, что его руки дрожат.

– Ты служишь в полиции и знаешь, как и почему иногда происходят преступления. Порой человек преступает закон только потому, что жизнь не оставляет ему выбора. Примерно то же самое произошло со мной. У меня были огромные долги, на работе ситуация осложнилась... Я просто не представлял, как бросить все к чертовой матери и бежать куда глаза глядят. Я понимаю, сейчас поздно говорить об этом, но я сожалею о произошедшем тогда, о каждом дне своей прежней жизни.

– А когда мама заболела?

– Я переживал за нее, но у меня уже была другая семья. К тому же я был абсолютно уверен, что меня не ждут в вашем доме и не обрадуются возвращению. Мне казалось, что ей это причинит страдания и боль.

– Мама часто говорила, что ты – патологический лжец.

– Да, это правда, Линдси, – сказал отец и опустил голову.

Мне понравилась его откровенность и готовность признать свои прошлые ошибки. Возникало ощущение, что он изменился в лучшую сторону. А это внушало надежду, что мы наконец найдем с ним общий язык и примиримся.

Мне пришлось встать и приняться за мытье посуды, чтобы он не видел навернувшиеся на глаза слезы. Отец вернулся, и только сейчас я осознала, как мне недоставало его все эти годы. Странно, но я вдруг захотела стать маленькой девочкой, чувствовать себя под защитой и покровительством отца.

Отец помогал мне собирать посуду. Мы оба напряженно молчали, понимая, что слова здесь ни к чему. Когда посуда была вымыта, мы посмотрели в глаза друг другу.

– Где ты остановился? – спросила я.

– У одного старого приятеля и бывшего копа Рона Фацио, – тихо ответил отец. – Когда-то он был патрульным сержантом в районе бульвара Сансет. У него нашелся для меня свободный диван.

Я насухо вытерла кастрюлю и поставила ее на полку.

– У меня тоже есть для тебя свободный диван.

Глава 62

На следующий день мы внимательно изучали список заключенных, который предоставил нам заместитель начальника тюрьмы «Бухта пеликанов» Эстес. Двоих вычеркнули сразу, поскольку компьютерный банк данных показал, что они снова оказались за решеткой и не могли быть причастными к убийствам.

Чем больше мы занимались этим списком, тем чаще я вспоминала обстоятельства своего разговора с Уэйзом. Когда я уходила, он крикнул что-то насчет нашего внутреннего дела. Что он имел в виду? «Почему бы вам не подумать о своих засранцах в полицейских мундирах? Это ваше внутреннее дело, и нечего обвинять других». Фразы Уэйза, как тяжелый молот, стучали в моей голове. Впервые я вспомнила их часа в два ночи, но потом уснула и вернулась к ним, когда сидела за рулем машины и ехала на работу. «Это ваше внутреннее дело...»

Я сбросила под столом туфли, вытянула ноги и посмотрела в окно. Надо проанализировать все подробности нашей беседы с Уэйзом. Там могут обнаружиться какие-нибудь важные детали. Конечно, он – самое настоящее животное, которому вряд ли суждено выйти на свободу. И все же в поведении Уэйза было что-то странное. И эта просьба посмотреть на свое отражение в зеркале... Если человек обречен и понимает, что никогда не выйдет из тюрьмы, зачем ему проявлять интерес к собственному внешнему виду? Нет, тут что-то не так. Похоже, Уэйз дал мне зацепку, но какую именно? «Вы думаете, что меня волнуют эти грязные ниггеры?» – прокричал он мне.

Да, Уэйз намекал на человека в наших собственных рядах. Значит, убийцу следует искать среди полицейских Конечно, вывод печальный... «Внутреннее дело...»

Я сняла трубку и набрала номер Эстеса.

– Скажите, пожалуйста, кто-нибудь из ваших подопечных работал когда-нибудь полицейским? – спросила я без лишних предисловий.

– Полицейским? – спокойно отреагировал тот и надолго умолк.

– Да, именно полицейским, – подтвердила я и объяснила, почему задала этот вопрос.

– Извините меня за грубость, лейтенант, – усмехнулся Эстес, – но Уэйз затрахал вам мозги. Он всеми фибрами души ненавидит копов и всегда стремится напакостить им. Думаю, он просто решил ввести вас в заблуждение и свалить все это дерьмо на полицейских.

– Вы не ответили мне, Эстес, – сухо промолвила я.

– Полицейским? – снова переспросил он издевательским тоном. – У нас был сотрудник отдела по борьбе с наркоторговлей из пригорода Лос-Анджелеса. Застрелил троих информаторов. Но его уже давно перевели в другое заведение. Насколько я знаю, он сейчас находится в тюрьме Фресно.

Я вспомнила тот грандиозный скандал. Это было самое грязное дело из всех, в которые попадали полицейские за последние годы. Он опозорил полицию штата.

– А еще у нас сидел инспектор таможенной службы по фамилии Бенес, – продолжил Эстес. – Он служил на таможне в аэропорту Сан-Диего, но попался на воровстве и вымогательстве.

– А еще кто-нибудь?

– Нет, больше никого нет и не было. По крайней мере, за те шесть лет, пока я здесь работаю.

– А ранее?

– Вам, лейтенант, нужны сведения за последние сто лет? Тогда обращайтесь в архив, а я вам ничем помочь не могу.

– А сколько лет у вас сидит Уэйз? – спросила я, не обращая внимания на недовольный тон Эстеса.

– Двенадцать.

– Так вот, мне нужна информация за последние двенадцать лет.

Похоже, заместитель начальника тюрьмы счел меня сумасшедшей. Он проворчал что-то в ответ, сказал, что перезвонит, и бросил трубку.

Я еще долго сидела за столом и смотрела в окно. Конечно, глупо во всем верить Уэйзу. Очевидно, он хотел сбить меня с толку и поэтому наплел черт знает что на полицейских, чтобы хоть как-то напакостить им.

Мои размышления были неожиданно прерваны вторжением секретарши Карен. На ней лица не было от страха.

– Только что звонила помощница Джилл Бернардт! – выпалила она с порога. – Миссис Бернардт потеряла сознание!

– Что? – изумилась я.

Карен с растерянным видом замигала.

– Она упала в обморок, потеряла сознание, у нее сильное кровотечение. Потом пришла в себя и сказала, что ей нужна ваша помощь. Немедленно.

Глава 63

Я опрометью выскочила из кабинета, побежала к лифту и поднялась на тот этаж, где находились кабинеты окружного прокурора и его помощников. Там уже суетились врачи, а вокруг были разбросаны окровавленные полотенца. Джилл с закрытыми глазами лежала на диване и тихо стонала. Ее лицо побледнело, а руки подрагивали. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, что случилось.

– О, Джилл, Боже мой! – воскликнула я и обняла подругу. – Как это ужасно!

Увидев меня, она слабо улыбнулась.

– Я потеряла ребенка, Линдси, – едва слышно прошептала она. – Мне следовало бросить эту чертову работу. Зря я не послушала вас. Больше всего на свете я хотела родить ребенка, а теперь... Я пожертвовала им ради идиотской работы.

– Успокойся, Джилл, – произнесла я и погладила ее по руке. – Ты ни в чем не виновата. Здесь могут быть совершенно другие причины, и прежде всего медицинские. Ты же взрослая женщина и должна понимать, что подобный риск сопутствует каждой женщине. Такое случается, и ничего тут не поделаешь.

– Нет, Линдси, все дело во мне, – продолжала упорствовать Джилл, смахивая слезы. – Просто я не хотела его так сильно, как могла бы. Я всегда находила какие-то предлоги, чтобы не выполнять строгие предписания врачей и советы друзей. Вот я и поплатилась за это.

Врачи попросили меня отойти в сторону и быстро подключили Джилл к медицинской аппаратуре и монитору. Я смотрела на подругу и чувствовала, что мое сердце разрывается на части. Она всегда была сильной и независимой личностью, а сейчас производила впечатление совершенно разбитого и беспомощного человека. Почему это случилось именно с ней? Ведь она так хотела ребенка, так долго ждала его.

– А где Стив? – спросила я, наклоняясь над ней.

– В Денвере. Эйприл уже позвонила ему. Он скоро вернется.

В этот момент в комнату ворвалась Клэр.

– Что случилось? Я бросила все и примчалась сюда. – Она посмотрела на меня, а потом повернулась к медикам: – Что у нее?

Один из врачей объяснил, что все показатели в норме, но Джилл потеряла много крови. А когда Клэр заикнулась насчет ребенка, тот сокрушенно покачал головой.

– Ужасно, Джилл, – вздохнула Клэр. – Как ты себя чувствуешь?

Вместо ответа Джилл расплакалась.

– Я потеряла ребенка, Клэр. Я потеряла его.

Клэр провела рукой по ее лбу и отбросила прядь волос.

– Ничего, все будет хорошо, не волнуйся. Мы будем заботиться о тебе.

– Извините, – вмешался доктор, – мы должны увезти ее в клинику Кэл-Пасифик. Ее лечащий врач уже в курсе дела и будет ждать нас там.

– Мы поедем с тобой, Джилл, – предложила я, – Мы будем с тобой весь день.

Джилл устало улыбнулась, а потом напряглась всем телом.

– Что они будут делать со мной? Заставят рожать?

– Нет, не думаю, – уклончиво ответила Клэр.

– Да, они должны это сделать, – решительно заявила Джилл.

Она была самой сильной женщиной из всех, которых мне доводилось видеть, но сейчас просто не понимала, что ее ждет. Никогда в жизни не забуду взгляд Джилл в эту минуту. В нем было все – и страх, и отчаяние, и надежда. Дверь отворилась, и в комнату ввезли медицинскую каталку на колесах.

– Ну все, пора, – твердо произнесла женщина в белом халате.

Я низко наклонилась над Джилл.

– Мы будем с тобой все это время, – пообещала я.

– Не бросайте меня, – попросила она и крепко сжала мою руку.

– Нет, теперь ты от нас так легко не отделаешься. Мы помогли врачам переложить Джилл на каталку. На диване осталось несколько пропитанных кровью полотенец.

– У меня должен был родиться мальчик, – еле слышно промолвила она и тяжело вздохнула. – Я всегда хотела мальчика. Жаль, что не решилась на это раньше.

Я сочувственно погладила ее по руке.

– Значит, я не очень сильно хотела ребенка, – прошептала Джилл и зарыдала.

Глава 64

В машине «скорой помощи» мы постоянно подбадривали Джилл. В клинике ее быстро повезли к лифту, а потом подняли в операционное отделение. Перед дверью она схватила меня за руку.

– Ты действительно считаешь, что они спасут моего ребенка?

Я нерешительно кивнула и помахала ей на прощание.

– Все будет нормально, дорогая.

К нам подбежала запыхавшаяся Синди. Мы втроем сели на мягкий диван и стали терпеливо дожидаться исхода операции, надеясь, что хирургам все же удастся совершить чудо. Вскоре к нам присоединился Стив. Мы сдержанно поздоровались, но не стали вдаваться в подробности и поддерживать с ним беседу. Мне так и хотелось крикнуть ему: «Ты хоть сейчас понимаешь, что она мечтала родить ребенка для тебя?» А когда из операционной вышел доктор, мы отошли в сторону, оставив их наедине.

К несчастью, Джилл оказалась права. Она потеряла ребенка. Доктор сказал, что произошел разрыв плаценты и спасти его было невозможно. Вероятной причиной этого несчастья он назвал нервные перегрузки на работе и общее стрессовое состояние. Правда, с самой Джилл все в полном порядке, и скоро ее выпишут из клиники.

Клэр, Синди и я вышли из клиники и некоторое время молча брели по широкой улице. Никому из нас не хотелось идти домой. Синди вспомнила, что неподалеку есть неплохой японский ресторанчик, и мы отправились туда. Пиво и саке помогли нам прийти в себя, но все наши попытки поговорить о чем-то другом, кроме несчастья Джилл, успеха не имели. Мы постоянно возвращались к мысли о своей подруге. Трудно было поверить, что сильная и выносливая Джилл, которая взбиралась на вершину горы и могла проехать на велосипеде много километров, уже во второй раз не сумела выносить ребенка.

– Она слишком много сил и времени отдает своей работе, – тяжело вздохнув, заметила Клэр. – Мы все говорили, чтобы она больше отдыхала.

– У нее не хватило на это смелости, – добавила Синди.

Я рассеянно ковырялась в тарелке, размазывая по ней темно-коричневый соус.

– Она решилась на это только ради Стива, а сама продолжала напряженно работать. У Джилл даже в мыслях не было уйти в отпуск. А он мотается по всей стране в поисках богатых инвесторов.

– Она любит его, – возразила Синди. – Они прекрасно ладят друг с другом.

– Ничего подобного, – произнесла я. – Это Клэр и Эдмунд ладят друг с другом, потому что готовы пожертвовать всем ради сохранения семьи.

– Совершенно верно, – согласилась Клэр. – А Джилл всегда хотела быть первой и даже мысли не допускала, что ее кто-то может обойти.

– А кто из нас троих не придерживается такой же точки зрения? – спросила Синди и обвела нас многозначительным взглядом.

Мы молча переглянулись и засмеялись. Действительно, мы все были из тех, кто пытается делать все возможное, чтобы добиться высочайших результатов и закрепить за собой репутацию успешных и современных женщин.

– И все же Джилл отличается от нас, – сказала я после непродолжительной паузы. – Она превосходит нас силой духа, целеустремленностью и настырностью, но в глубине души ощущает себя очень одинокой. На ее месте может оказаться любая из нас, кроме, пожалуй, Клэр. Ее семья – как хорошо отлаженный механизм, и ее члены – единое целое. Вы чем-то напоминаете кроликов на батарейках, которые размножаются и живут счастливо в своем милом семействе.

Клэр удовлетворенно улыбнулась.

– Ну кто-то же должен сохранять разумный баланс в нашей компании? Кстати, как прошла твоя встреча с отцом? – спросила она.

– Прекрасно, насколько я могу судить. – Я помолчала, а потом пояснила: – Во всяком случае, мы выяснили некоторые недоразумения.

– Надеюсь, на этот раз обошлось без наручников? – пошутила Синди.

– Да, никаких наручников, – рассмеялась я. – Отец пришел ко мне с бутылкой вина.

Клэр и Синди удивленно переглянулись.

– Между прочим, прекрасное французское вино урожая тысяча девятьсот шестьдесят пятого года, которое он купил вскоре после моего рождения. – Я сделала паузу и посмотрела на подруг, словно проверяя, произвело ли это на них должное впечатление. – И все эти годы он хранил вино, но не был уверен, что когда-нибудь снова встретится со мной.

– Нет, Линдси, – покачала головой Клэр, – он прекрасно знал, что рано или поздно придет к тебе. Ведь ты же его любимая дочь. Он до сих пор любит тебя.

– Ну и чем же закончилась ваша беседа? – продолжала допытываться Синди.

– Мы договорились об очередной встрече. Я предложила отцу пожить у меня некоторое время.

Синди и Клэр изумленно заморгали.

– Линдси, – первой нарушила молчание Синди, – мы говорили, что тебе нужно забыть прошлые обиды и побеседовать с отцом, но даже не намекали на то, чтобы ты сдача ему комнату.

– Его приютил какой-то друг, бывший полицейский... Мне кажется, я правильно поступила, предложив ему крышу над головой.

– Да, Линдси, правильно, – одобрила Клэр и подняла свой бокал. – За тебя.

– Нет-нет, – решительно возразила я, – сейчас надо выпить за Джилл.

– Да, за Джилл, – охотно поддержала меня Синди.

Мы чокнулись, выпили и некоторое время сидели молча, доедая свои салаты.

– Мне очень не хочется менять тему разговора, – первой отозвалась Синди, – но все же интересно, как продвигается расследование убийств?

Я тяжело вздохнула.

– Мы все силы бросили на поиски людей из банды «Химера», список которых составил нам заместитель начальника тюрьмы Эстес. И у меня появилась новая версия.

– Новая версия? – удивленно переспросила Синди и отодвинула в сторону тарелку.

– Посмотрите, что мы сейчас имеем. Во-первых, преступник, несомненно, опытный снайпер, во-вторых, он прекрасно маскируется и скрывает свои следы, в-третьих, знаком с методом нашей оперативной работы. В результате он всегда опережает нас как минимум на шаг, оставаясь неуязвимым. Какой вывод?

Синди и Клэр затаили дыхание, прислушиваясь к каждому слову.

– Что этот тип вовсе не сумасшедший расист, принадлежащий к одной из радикальных группировок. – Я подалась вперед, наслаждаясь произведенным впечатлением. – Уверена, что разыскиваемый нами убийца – полицейский.