Текст книги "Острые края"

– Но вы хотя бы пытались?

– Разумеется. Но вопрос очень трудный.

– Да, пожалуй. И если бы я спала с Дэвентри, то не стала бы на него отвечать. – Юджиния взглянула на зеркальный потолок. – Но поскольку этого не было, то, видимо, нет ничего страшного, если я все-таки скажу, что до этого мы не дошли. Отношения у нас остались чисто деловыми, профессиональными.

– Ясно, Они прервались, когда вы решили, что Дэвентри нечто вроде человека-вампира.

– Мне не нравилось ощущение, что меня используют.

– Вас легко понять.

Юджиния остановилась перед большим футляром и начала разглядывать массивный кувшин из черного и золотистого стекла.

– Если говорить откровенно, то наши с Дэвентри отношения и не могли бы дойти до физической близости, даже если бы я считала его достаточно привлекательным.

– Почему же?

– Мне кажется, Дэвентри в сексуальном плане интересовали только художницы, как Нелли. Со мной он некоторое время был галантным, обворожительным, поскольку хотел выудить у меня все, что я знала о стекле четвертого века. Но вряд ли я привлекала его как женщина. – Юджиния еще пристальнее уставилась на черно-золотой кувшин. – В физическом смысле. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду.

– Да, понимаю, – ответил Сайрус, разглядывая мягкую линию ее шеи. Внизу живота он снова ощутил напряжение. – И все же мне трудно поверить, что он не пытался вас соблазнить.

Взгляд, которым одарила его Юджиния, был более чем красноречив.

– Я уверен, вы бы такого не потерпели, – быстро добавил он.

– Благодарю за доверие, – язвительно заметила она.

– Нет проблем. У меня к вам еще один профессиональный вопрос.

– Чего я и боялась.

– Если он был столь обаятельным и у вас было так много общего, почему вы не оценили его блестящих качеств?

– Интуиция, – сказала Юджиния. – У меня тонкий нюх на подделки.

В пять часов вечера Юджиния положила хромированную трубку на рычаг и посмотрела на Сайруса.

– Ронда Прайс не отвечает на звонки.

– Вероятно, она еще не вернулась, – предположил он, глядя сквозь прозрачную стену на струи дождя, хлеставшие по воде пролива.

– Следующий паром должен прийти в шесть, и больше их сегодня не будет.

– Хороший частный сыщик должен проявлять терпение.

Юджиния нервно забарабанила пальцами по подлокотнику кресла.

– Не могу же я потратить все лето на выяснение.

– Мы на острове лишь четвертый вечер, – заметил Сайрус.

– И за это время мне удалось выяснить лишь то, что некая женщина по имени Ронда Прайс старается продавать картины Нелли как собственные.

– Все же у вас дела идут лучше, чем у меня. Думаю, нам обоим нужно сделать перерыв. Как вы смотрите на то, чтобы мы с вами отдохнули? Можно объехать остров, а затем пообедать в городе.

– А где вы хотите пообедать? – спросила Юджиния и расстроилась, услышав в собственном голосе алчные нотки. – Это ведь не Сиэтл. Я насчитала в городе всего два ресторана, включая кафе «Неоновый закат». Но там я обедать не собираюсь – местечко из тех, где подают несвежие пончики и жирные гамбургеры.

– Тогда отправимся в рыбный ресторан в гавани.

– Ладно. Возможно, нам действительно полезно уехать отсюда хотя бы на вечер. Я очень люблю стекло, и место здесь интересное с архитектурной точки зрения, но от него скоро начинаешь уставать.

– Что правда, то правда.

Невинная реплика Колфакса почему-то заставила Юджинию расхохотаться.

– Да ладно вам, не так уж здесь плохо. А теперь поехали в город. – Когда она вставала с кресла, ее вдруг осенила новая мысль:

– По пути можно проехать мимо дома Ронды Прайс.

– Не выдумывайте, – устало возразил Сайрус. – Если вы рассчитываете, что я стану помогать вам незаконно проникнуть в чужое жилище, то вы ошибаетесь.

– Мне это и в голову не приходило, – удивленно раскрыла глаза Юджиния. – Я только подумала, что она сидит дома и просто не отвечает на телефонные звонки.

– Так я вам и поверил.

– Вы всегда такой подозрительный? – поинтересовалась Юджиния.

– В зависимости от обстоятельств.

В половине девятого вечера Юджиния решила, что теперь она чувствует себя гораздо лучше и стала куда менее раздражительной. Она сидела рядом с Сайрусом за столиком возле окна в ресторанчике, расположенном в гавани, и с аппетитом доедала порцию жареных моллюсков.

– Ладно, я согласна, идея была хорошая, – сказала она наконец, отложив вилку. – Я рада, что мы на время уехали из дома, хотя вы и не позволили мне зайти к Ронде Прайс.

То, что Сайрус отверг спонтанно родившийся у нее план, порядком разочаровало Юджинию. Правда, он согласился медленно проехать мимо небольшого коттеджа Ронды, но когда они увидели, что в окнах не горит свет, а на подъездной аллее нет машины, он не позволил ей выйти из автомобиля.

– Я так и знал, что вы не откажетесь от своего намерения, – сказал Колфакс.

– Вы могли бы все же быть несговорчивее. Я всего лишь хотела заглянуть в окна.

– Поверьте, утром вы еще поблагодарите меня за несговорчивость, – усмехнулся он.

– А я считала вас рисковым парнем, думала, частные детективы всегда пускаются на авантюры, чтобы найти ключ к тому или иному делу.

– Частный детектив, не желающий потерять лицензию и вообще свой бизнес, старается избегать незаконных действий.

Официантка подошла к их столику, чтобы забрать пустые тарелки. Когда она удалилась, Юджиния поставила локти на истертую столешницу и подперла ладонями подбородок. Она поймала себя на том, что Сайрус Колфакс вызывает у нее любопытство, ей хотелось узнать о нем побольше.

– Как долго вы занимаетесь охранным бизнесом? – спросила она.

– Я взялся за это дело, когда мне было около тридцати.

– А до того были полицейским, не так ли?

– Да.

– Почему же вы ушли из полиции?

– Я не могу реализовать свои способности в бюрократической организации, – после некоторого колебания ответил Сайрус. – Я вообще не командный игрок, скорее, одиночка. Мне хотелось самому быть своим боссом.

– Значит, вы любите приказывать, а не исполнять приказы.

– Пожалуй.

– И вы решили открыть свое дело. Как все начиналось?

– Сначала я работал один. Потом нанял Квинта Ятса. Он просто кудесник по части компьютеров, что по нынешним временам очень важно. Затем я начал расширять дело, вот тогда-то и появился Дэмиен Марч. У него тоже было собственное агентство, он предложил мне объединить наши фирмы и заняться поиском богатых клиентов.

– Получилось?

– Нет. – Взгляд Сайруса стал холодным. – Я почти сразу понял, что совершил ошибку, но все же тянул еще полгода, пока окончательно не убедился, что с партнерством надо кончать. К сожалению, заказ, связанный с кубком Аида, подвернулся раньше, чем я успел это сделать.

– Вы думаете, именно Дэмиен Марч украл кубок и подставил вас?

– Не думаю, а знаю.

– Каким образом в этом оказалась замешанной ваша жена? Почему вы уверены, что ее убил Дэмиен Марч?

– Вы сказали, что Адам Дэвентри использовал людей в своих интересах, он был вроде вампира, высасывавшего из других то, что ему было нужно. Таков был и Марч.

– Что вы имеете в виду?

– Моя жена была очень доброй женщиной. Очень красивой, очень деликатной, хорошо воспитанной. И очень наивной. Она не могла тягаться с Марчем.

– Все же я не понимаю, почему вы считаете, что ее убил он, – нахмурилась Юджиния.

– Я ведь уже говорил, она слишком много знала, и он хотел замести следы.

– Но каким образом ваша жена узнала о его планах? Случайно увидела нечто такое, чего ей не следовало видеть? Подслушала телефонный разговор Марча, из которого ей все стало ясно?

– Не совсем так. – Сайрус уставился в чашку с кофе. – Марч хотел, чтобы Кэти помогла ему в реализации плана похищения кубка Аида. Для этого он соблазнил ее.

– Соблазнил?

– Он воспользовался ее наивностью и подставил меня, а когда Кэти стала ему не нужна, он избавился от нее.

Юджиния на какое-то время лишилась дара речи.

– Подождите минутку, – сказала она немного погодя. – Я хочу убедиться, правильно ли вас поняла. Значит, у вашей жены был роман с вашим партнером по бизнесу, она помогала ему в реализации его плана, а он после этого убил ее, заметая следы.

– Марч воспользовался добротой и доверчивостью Кэти, обманул ее, а потом расправился с ней.

– Добротой и доверчивостью, говорите? Она была так добра и доверчива, что не умела отличить добро от зла? Не знала, что такое хорошо и что такое плохо? Была слишком деликатна, чтобы сохранить верность мужу?

– Что вы хотите сказать, черт побери?

– Сайрус, я сочувствую вашему горю. Вы любили свою жену, это очевидно. Но ваши чувства к ней мешают вам объективно оценить ее поведение. На мой взгляд, она вела себя вероломно, изменяла вам и просто-напросто вас предала.

– Думаю, нам пора возвращаться. – Сайрус швырнул на стол салфетку.

– Можете бросать салфетку, можете разорвать ее в мелкие клочки, но женщине, на которой вы были женаты, не хватало характера и чувства собственного достоинства.

– Как вы смеете так говорить о Кэти?

– Я объективна и говорю правду. Где же была ее супружеская верность?

Теперь Колфакс стал no-настоящему страшным.

– Вы говорите о вещах, о которых не имеете никакого понятия.

– А вы ей изменяли?

– Никогда.

– Почему?

– Потому что она была моей женой.

– А вы были ее мужем. Ей следовало бы оставаться верной при любых обстоятельствах. – Говоря это, Юджиния вспомнила аргументы, с помощью которых отец объяснял свое рещение подать на развод с ее матерью. – Даже если по каким-то причинам она разлюбила вас, это не оправдывает ее слабохарактерность, лживость и эгоизм.

– Черт возьми, Юджиния…

– Я терпеть не могу людей, у которых нет чувства ответственности. Подумать только, вы три года пытаетесь отыскать ее убийцу. Она этого не заслуживает.

– Если вы скажете еще хоть слово…

– Я не стану больше ничего говорить. – Юджиния вскочила со стула, с удивлением отметив про себя, что у нее дрожат руки. – Простите, мне надо зайти в женскую комнату.

– Сядьте.

– Не беспокойтесь, я сейчас вернусь. Ключи от машины у вас, на этом острове вряд ли есть такси, а идти обратно пешком я не собираюсь.

Резко повернувшись, Юджиния стала пробираться между столиками в сторону выхода. Хотя она ни разу не оглянулась, она чувствовала спиной гневный взгляд Сайруса и ругала себя за то, что так глупо сорвалась. Если Колфакс считал покойную жену ангелом, какое ей, Юджинии Свифт, до этого дело? Каждый человек волен по-своему оценивать прошлое, и она не имела права лишать Сайруса того утещения, которое ему давали воспоминания о супруге. Юджиния решила обязательно извиниться, когда вернется к столику.

Она торопливо прошла по узкому коридору с указателем «Туалетные комнаты», отыскала дверь с надписью «Для женщин»и открыла ее. К ее большому облегчению, внутри никого не оказалось. Подойдя к зеркалу, Юджиния уставилась на свое отражение, размышляя о том, почему она вдруг вышла из себя. Такого с ней раньше не бывало.

Когда дверь за ее спиной открылась, Юджиния напряглась, испугавшись, что Сайрус последует за ней, чтобы продолжить спор. Однако в зеркале она увидела невысокую, худую женщину лет тридцати в застиранных, испачканных краской джинсах и грязном свитере. Угловатое лицо с бледными, какими-то вылинявшими глазами обрамляли прямые светлые волосы.

– Меня зовут Ронда Прайс, – сказала она. – Фенелла Уикс передала, что вы меня разыскиваете.

– Да, – обернулась Юджиния. – Мне хотелось бы с вами поговорить. Дело касается ваших картин. Меня зовут…

– Я знаю, кто вы. – Ронда сжала тонкие, словно паучьи лапки руки в кулачки. – Я пришла сюда, чтобы предупредить вас. Держитесь от меня подальше, ясно? Я не хочу разговаривать с вами о моих работах. Я вообще ни с кем не хочу о них говорить.

– Пожалуйста, мне надо задать вам несколько вопросов.

– Оставьте меня в покое, черт бы вас побрал. Даже близко ко мне не подходите. – И Ронда выбежала в коридор.

Не зная толком, как поступить, Юджиния бросилась следом и успела заметить, что Ронда Прайс свернула к запасному выходу из ресторана.

Она метнулась туда же и оказалась на плохо освещенном старом пирсе. По запаху тухлой рыбы она догадалась, что где-то рядом стоят мусорные баки ресторана. В темноте послышались шаги бегущего человека. По-видимому, Ронда намеревалась обогнуть ресторан, чтобы попасть на автомобильную стоянку.

Не зная толком, что будет делать, если ей в самом деле удастся поймать художницу, Юджиния бросилась в погоню, радуясь, что не надела туфли на высоких каблуках.

Где-то неподалеку раздался крик, потом наступила тишина, а через секунду до Юджинии донесся всплеск. Свернув за угол ресторана и увидев, что Ронды нигде нет, Юджиния вернулась на пирс и стала глядеть в воду.

Несмотря на тусклый свет фонарей, она все же различила покачивающееся на волнах неподвижное тело, плавающее лицом вниз.

Юджиния в отчаянии огляделась, заметив висящий на перилах спасательный круг, похожий на гигантский пончик, рядом с ним была ржавая металлическая лестница, уходившая прямо в холодную, черную воду.

– Помогите! – закричала Юджиния, сбрасывая туфли. – Женщина упала в воду!

Она надеялась, что ее кто-нибудь услышит, но ждать помощи не было времени, Ронда Прайс вот-вот утонет. Схватив круг, она начала спускаться по лестнице, которая застонала под ее весом.

На пирсе раздались чьи-то шаги, но не приближающиеся, а, наоборот, удаляющиеся.

– Подождите! – крикнула Юджиния. – Мне нужна помощь!

Однако звук шагов растворился в ночи.

Лестница издала душераздирающий стон, перещедший в громкий металлический скрежет, ступенька подломилась, и Юджиния с высоты трех футов рухнула в ледяную воду.

Глава 11

– И вы еще говорите, что вам не нужен телохранитель. – Сайрус остановился перед камином, поворошил тлеющие поленья, чтобы не дать огню погаснуть. – Вас даже в туалет нельзя отпустить одну.

– В следующий раз все будет нормально, клянусь. – Юджиния взглянула на него поверх чашки с горячим чаем, и глаза ее озорно сверкнули. – Дайте мне еще шанс, я докажу, что могу самостоятельно сходить в туалет и вернуться. Честное слово, я смогу.

– Рад, что вас это забавляет, но хотелось бы услышать мнение Табиты Либрук, когда она узнает о вашем приключении.

– Я за то, чтобы мы ей ничего не рассказывали. Сайрус облегченно вздохнул.

– Мне нравится ваш план. Она разволнуется, а толку не будет никакого.

– И к тому же она начнет задавать вопросы, – заметила Юджиния. – Ведь я занимаюсь инвентаризацией коллекции Дэвентри, а не выяснением обстоятельств смерти Нелли. Табита уверена, что если здесь кто-нибудь и проводит расследование, то это вы.

– Похоже, дело запутывается, не так ли? Вы уверены, что согрелись? – Сайрус поставил кочергу на хромированную подставку.

– Все в порядке. Благодаря вам я не так уж долго пробыла в воде. Между прочим, как получилось, что вы первым выскочили из ресторана, опередив толпу, которая повалила из дверей?

– Какой-то помощник официанта поднял крик, что две женщины упали в воду.

– И вы сразу же смекнули, что одна из них я? Сайрус резким движением сунул руки в карманы брюк.

– Поскольку вас нигде не было видно, я в полном соответствии с правилами логики предположил, что одной из женщин, попавших в беду, оказались именно вы. И тут же представил себе Табиту Либрук, требующую, чтобы я объяснил ей, почему не сумел за вами уследить.

– А-а. – Юджиния кивнула, давая понять, что мотивы действий Колфакса совершенно ясны. – Значит, вы испугались за свою профессиональную репутацию.

– Скажем так – это заставило меня двигаться немножко быстрее обычного.

Сайрус решил не рассказывать ей, какой ужас охватил его, когда он услышал крик помощника официанта, зовущего на помощь. Еще не видя Юджинию, которая одной рукой цеплялась за ржавую лестницу, а другой поддерживала потерявшую сознание Ронду, он точно знал, что с ней что-то случилось.

– Больше можете обо мне не беспокоиться, Сайрус. Вы слышали, что сказала доктор Джоунс. Никаких симптомов переохлаждения у меня нет, если кто и пострадал, так это Ронда. Должно быть, она ударилась головой, потеряв равновесие, и упала с пирса. Так считает доктор, и Писфул с ней согласился.

– Знаю, – пробормотал Сайрус, глядя на огонь. Он не мог забыть, каким холодным было тело Юджинии и как она дрожала в ознобе, когда он спустился по лестнице, чтобы вытащить их с Рондой. Ледяная вода Пьюджета могла убить человека меньше чем за полчаса.

К счастью, небольшая клиника Медитэйшн Джоунс выглядела так, как и подобало выглядеть медицинскому учреждению. Сайрус боялся увидеть мрачную, набитую рухлядью комнату, украшенную пучками неизвестных трав и освещенную свечами, но испытал большое облегчение, оказавшись в чистом, светлом помещении с суперсовременным оборудованием. На Медитэйшн поверх длинного свободного платья был надет белый халат, на стене висели заключенные в рамки дипломы медицинского училища при Вашингтонском университете.

Вначале доктор осмотрела Ронду, после чего вызвала вертолет «скорой помощи», чтобы доставить находящуюся без сознания пациентку в больницу на материке. Затем она переключила внимание на закутанную в одеяло Юджинию, над которой нависал встревоженный Сайрус.

Закончив осмотр, Медитэйшн одарила его безмятежной улыбкой.

– Не волнуйтесь, мистер Колфакс, с Юджинией все в порядке. У нее такая же сильная аура, как у вас, тех же ярких и чистых цветов. Но ей нужно хорошенько отдохнуть ночью.

Сайрус усаживал завернутую в одеяло Юджинию на переднее сиденье джипа, когда услышал шум вертолета. Ронду увезли в больницу прежде, чем он успел доставить Юджинию в Стеклянный дом.

Глядя на нее, Сайрус вынужден был признать, что выглядит она хорошо. Нет, поправил он себя, она выглядит даже лучше, чем просто хорошо. Приняв душ, она надела белый махровый халат, и теперь Колфакс любовался ею. Темные волосы, янтарного цвета глаза и выразительное лицо контрастировали с белоснежной тканью халата и стеклянной комнатой, но в то же время удивительно гармонировали с ними.

– Вы спасли Ронде Прайс жизнь, – сказал он. – Интересно, поблагодарит ли она вас за это.

– Сомневаюсь. Перед тем как бежать, она ясно дала понять, что не хочет иметь со мной ничего общего. – Юджиния поморщилась. – Я не смогу поговорить с ней раньше, чем она выйдет из больницы. А вдруг она больше не вернется на остров?

Сайрус подошел к ближайшему окну и устремил взгляд в ночную тьму.

– Если она сбежит, я вам ее найду.

– Правда?

– У меня тоже есть к ней несколько вопросов.

– Каких вопросов? – быстро спросила Юджинии. – По-вашему, мое предположение о гибели Нелли – лишь фантазия, проистекающая из моего гипертрофированного чувства ответственности.

– Я сказал, что помогу вам с расследованием, и сделаю это. – Сайрус резко обернулся и наставил на Юджинию указательный палец. – Но чтобы такой самодеятельности, как сегодня вечером, больше не было. Ясно?

– Я не собиралась заниматься самодеятельностью. Все произошло само собой.

– Только это слишком часто с вами происходит.

– Послушайте, Сайрус…

– Вам не следовало общаться с Рондой наедине. Вы понятия не имеете, как надо разговаривать с людьми, которые что-то скрывают. Чем вы думали, черт возьми?

– У меня не было выбора, – возразила Юджиния, – Не забывайте, это она нашла меня, а не я ее.

– Мне дела нет, кто из вас кого нашел. Я знаю одно: вы оказались в воде вместе с ней. Все могло кончиться гораздо хуже.

– Это было опасно для Ронды, а не для меня.

– Вы так считаете? Между прочим, вы тоже могли удариться головой и потерять сознание, когда бежали по пирсу Ронде на помощь. Сегодня вечером шел дождь, пирс был скользкий…

Колфакс вдруг замолчал, поймав себя на том, что нервничает неадекватно ситуации и вот-вот потеряет контроль над собой, как это уже случилось во время обеда. Похоже, у Юджинии настоящий талант выводить его из себя.

– Думаю, сегодня больше не стоит читать мне лекции, Сайрус, – сказала она, зевнув. – У меня нет сил на препирательства. Отложим лучше до утра.

– Я не собираюсь препираться. – Сайрус медленно скрестил руки на груди. – Я лишь хочу знать факты.

Откинув голову на спинку дивана, Юджиния посмотрела на собеседника.

– Вы слышали, что я все рассказала шерифу Писфулу.

– Как бы не так. Вы выдали ему упрощенную версию истории.

– Упрощенную версию?

– Ну да. Согласно которой вы сказали Ронде, что хотите побеседовать с ней о ее картинах, а она не захотела это обсуждать, без всякой видимой причины развернулась и кинулась бежать из ресторана. Да вы сами помните, что говорили шерифу.

– Но именно так все и было, – нахмурилась Юджиния. – Я даже не успела назвать имя Нелли, когда она потребовала оставить ее в покое и бросилась наутек. Я побежала за ней. Оказавшись на пирсе, я остановилась, поскольку потеряла ее из виду, затем до меня донеслись крик и всплеск.

Сайрус потер ладонью затылок.

– Пока вами занималась Медитэйшн Джоунс, я переговорил с помощником официанта, который видел, как вы и Ронда выбежали через заднюю дверь. К счастью, он подтвердил, что первой на улицу выскочила Ронда, да к тому же видел сквозь открытую дверь, как вы стояли у входа в тот самый момент, когда с дальнего конца пирса раздался ее крик.

Юджиния вопросительно взглянула на Сайруса.

– Что вы хотите этим сказать?

– То, что рассказ помощника официанта упрощает дело.

– Каким образом?

– Из его показаний ясно, что не вы столкнули Ронду с пирса.

– Боже мой, а разве кто-то мог подумать, будто это я ее столкнула?

– А почему же тогда шериф Писфул настойчиво расспрашивал вас в клинике?

– Хорошенькое дело. – В глазах Юджинии сверкнула ярость. – Я не имела понятия, что ему может прийти такое в голову.

– Я вовсе не говорю, что он так считает. Он просто отрабатывал различные варианты. Как я уже сказал, версия помощника официанта совпадает с вашей, и это снимает проблему.

– Боже мой, – испуганно повторила Юджиния. – Не хотите же вы сказать, что и у вас были какие-то подозрения?

– Нет, – улыбнулся Сайрус.

– И на том спасибо. – Юджиния передернула плечами. – Даже зло берет, когда подумаешь, что кто-то мог заподозрить меня в таком поступке.

– Не переживайте. – Сайрус изобразил успокаивающую улыбку. – Писфул знает, что Ронда упала в воду случайно. По его мнению, она всегда была нервной, а в последнее время, судя по ее поведению, была еще больше на взводе, чем обычно.

– В самом деле? – Юджиния буквально впилась взглядом в лицо собеседника. – А у шерифа нет предположений относительно того, почему она в последнее время нервничала больше обычного?

– Мне показалось, он допускает возможность, что она могла употреблять наркотики, хотя прямо он ничего не сказал. Писфул упомянул, что, по мнению его жены, аура Ронды в последнее время истончилась и стала бледной.

Юджиния сморщила нос.

– О да, это все объясняет. Каждому известно, что истончившаяся и бледная аура может сделать человека исключительно нервным.

– Точно, – ухмыльнулся Сайрус. – Это действительно всякий знает. Кроме того, Писфул сообщил, что вот уже много лет городской совет обещает сделать на старом пирсе нормальное ограждение. Видимо, Ронда не первый человек, свалившийся в воду.

– Как только подобное случится с кем-нибудь из туристов, тут же заведут судебное дело, – фыркнула Юджиния.

– Возможно.

– Значит, помощник официанта услышал крик Ронды и поднял тревогу?

– Он услышал чей-то вопль, но не сообразил, что произошло, пока до него не донеслись ваши крики о помощи. Тогда он бросился в ресторан и поднял шум.

– Пожалуй, это все объясняет.

– Что объясняет?

Задумчиво глядя на огонь, Юджиния щелкнула пальцем по чашке с чаем.

– Должно быть, это были его шаги.

– Шаги?

– Да, шаги. Откуда-то со стороны мусорных баков. – Юджиния напряженно размышляла. – Но я готова поклясться, что тот человек не возвращался в ресторан за подмогой, а убегал вдоль пирса.

– Боюсь, вы не можете судить об этом с такой определенностью. В тот момент вам было не до того, чтобы прислушиваться, откуда идет звук.

– Вы правы, я услышала шаги, когда оступилась на лестнице. Мне пришлось цепляться за спасательный круг и одновременно стараться ухватить Ронду, поэтому голова у меня была занята другим. – Юджиния вздрогнула. – И потом, вода оказалась такой холодной.

Сайрус тоже невольно поежился.

– Хотите еще чаю? – спросил он.

– Нет, спасибо. Я не рассказала шерифу Писфулу лишь о своих подозрениях насчет того, что картина написана не Рондой. А не рассказала я об этом потому, что не могу ничего доказать, а Ронда наверняка станет все отрицать.

– Вы считаете, она знала действительную причину вашего желания с ней встретиться?

– Да, – сказала Юджиния после некоторого колебания. – Ронда была явно испугана. Я уверена, она догадалась о моих подозрениях относительно картины. С какой еще стати она стала бы так себя вести?

– Кто знает? Может, она просто неврастеничка или больна шизофренией. Ничего удивительного, если она балуется наркотиками.

– Она не просто нервничала, Сайрус. Она была обозлена и напугана, возможно, боялась, что я ее разоблачу. Я уверена, Ронде что-то известно о Нелли. Может, она даже знает, как Нелли умерла.

– Не надо увлекаться фантазиями. Наверное, она просто воспользовалась смертью Нелли, украла ее работы и решила продать их за любую цену, которую ей предложат.

– Возможно, – сказала Юджиния, но было непохоже, что слова Колфакса ее убедили. – Знаете, Медитэйшн сказала мне, что Ронда может пролежать в больнице два или три дня.

– Вы никогда не сдаетесь, верно?

– Простите?

– Не делайте вид, будто не понимаете. Вы ищете способ заставить меня помочь вам проникнуть в ее коттедж и осмотреть его.

– У меня даже в мыслях нет втягивать вас во что-либо незаконное.

– Так я вам и поверил, – едва заметно улыбнулся Колфакс.

– Ну и?.. – вопросительно подняла брови Юджиния.

– Ладно, я подумаю, – тяжело вздохнул он.

– Знаете, если уж идти на это, то нам лучше сделать все сегодня ночью.

– Нет, сегодня мы ничего делать не станем. Я хочу все как следует обмозговать, чтобы мы не наделали глупостей.

– Но, Сайрус…

Подойдя к дивану, Колфакс наклонился, уперся руками в подушки, чтобы Юджиния не могла ни встать, ни отодвинуться, и вплотную приблизил лицо к ее лицу.

– Не сегодня, мисс Свифт, – прорычал он. Юджиния моргнула, в ее янтарных глазах зажглись искорки смеха.

– Если вы типичный представитель вашей профессии, то частные детективы, оказывается, куда менее решительны, легки на подъем и падки на приключения, чем я думала.

– От ваших идей по поводу решительности и легкости на подъем у меня бегут мурашки по спине. – Сайрус вдохнул запах ее вымытого тела, сразу ощутив, как внутри его все сжалось от желания. Он не без труда заставил себя выпрямиться. – Вечер был долгим, а я уже не так молод и устаю, когда мне приходится вылавливать женщин, с которыми я собирался только посидеть в ресторане. Пора спать.

– Будь по-вашему. – Смешливое выражение исчезло с лица Юджинии, голос ее разом посерьезнел. Она с преувеличенной осторожностью поставила чашку. – Но прежде чем идти спать, я должна извиниться.

– Если вы собираетесь выразить сожаление по поводу того, что из-за вас мы оба промокли, то можете не трудиться.

– Я не о том. – Юджиния взглянула ему прямо в глаза. – Я хочу извиниться за слова, которые произнесла за обедом. О вашей жене. Я не имела права так о ней говорить. Я не жду, что вы простите меня, но мне хочется, чтобы вы знали, как я сожалею.

У Сайруса опять возникло тянущее ощущение в животе, которое он испытал в ресторане, когда Юджиния так страстно и убежденно говорила о любви, чести и верности. Не выдержав ее взгляда, Сайрус отвернулся.

– Вы извиняетесь по той причине, что изменили свое мнение о ней? – спросил он нарочито бесстрастным тоном.

– Мое мнение в данном случае не важно. Вы любили ее, и я не имела права травмировать ваши чувства. Это была непростительная жестокость.

– Зачем же вы тогда это сделали? – поинтересовался Колфакс, глядя на Юджинию через плечо.

– Просто вы напомнили мне о неприятных моментах из моего собственного прошлого. Мои родители развелись, когда мне было четырнадцать лет. Отец тогда преподавал социологию в колледже, у него был роман с одной из выпускниц.

– Понимаю.

– Развод сам по себе достаточно неприятное событие. Но еще хуже было выслушивать объяснения, когда отец пытался представить дело так, словно от развода всем стало лучше.

Сайрус невольно вспомнил, с каким отвращением воспринимал Рик объяснения Джейка Таскера по поводу его ухода из семьи.

– Да, я понимаю, что вы имеете в виду.

– Отец устроил все так, что сообщать нам о разводе пришлось не ему, а маме. Он заставил ее взять все на себя. Но я в один прекрасный день отправилась к нему в офис и спросила его, зачем он это делает. Я сказала ему, что он нам нужен. Я умоляла его остаться. – В голосе Юджинии теперь звучало отвращение к себе. – Он долго нес всякую ахинею насчет того, как люди меняются, становятся чужими, а каждый обязан заботиться о собственном счастье. Каждый человек должен самореализоваться, это его обязанность перед самим собой. Дескать, я вырасту и тогда пойму.

– Ну и как, вы поняли?

– Разумеется, – слабо улыбнулась Юджиния. – Но чтобы разобраться в этом, мне не потребовалось ждать, пока я стану взрослой. Я все поняла уже в офисе отца.

– И что же вы поняли?

– Что мой отец – слабый человек, ему не хватает чувства собственного достоинства, он не может хранить верность другому человеку и не способен брать на себя серьезные обязательства по той простой причине, что у него отсутствует чувство ответственности перед другими. И еще я поняла, что в серьезных вещах на него нельзя положиться.

– Все это вы поняли сразу? – спросил Сайрус, чувствуя в словах Юджинии застарелую боль.

– Да. В тот момент я была зла, обижена, но мне следовало держать себя в руках. Ради мамы. У нее и без того проблем хватало, ей требовалась моя помощь. Я не хотела еще больше осложнять ей жизнь. И потом, мне следовало быть сильной ради брата и сестры.

Слушая ее, Сайрус подумал о том, что и сам он уже в раннем возрасте осознал свою ответственность за деда и бабушку Он был нужен им и всегда старался вести себя так, чтобы не доставлять им неприятностей, они и без того пережили слишком много горя.

– У меня было то же самое с моими дедушкой Бо и бабушкой, – сказал он. – В какой-то момент самоконтроль становится второй натурой.

– Странно, но сейчас, когда я вспоминаю о прошлом, мне почему-то жаль отца. Трудно все время сердиться на человека, который просто оказался слабым в очень важных вещах.

Сайрус вспомнил Кэти – чудесную, хрупкую, слабую Кэти.

– Гнев способен уничтожить человека. Когда вы обращаете его на кого-то другого, нужно быть осторожным.

– Да. В офисе отца я поклялась: чем бы мне ни пришлось заниматься в жизни, я никогда не позволю себе проявить слабость вроде той, которую проявил он.