Текст книги "Свет в полумраке"

Рука Итана нырнула под подол ее юбки, теплая ладонь скользнула вверх по внутренней стороне ее бедра и коснулась шелковой ткани, уже увлажнившейся от переполнявшего ее желания. Итан ненадолго прижал ладонь к ее телу, она инстинктивно прогнулась, и он прошептал ей на ухо нечто грубоватое, примитивное, но невероятно сексуальное. Зоя была потрясена, никогда еще ни один мужчина не говорил ей такого.

– Да, пожалуйста, да…

Он стянул с нее трусики и задрал юбку до самой талии.

– Если я слишком тороплюсь, скажи, – прошептал он в ее губы. – А то у меня такое чувство, будто я в свободном падении.

– Ты не слишком торопишься.

Зоя одной ногой обвила бедра Итана и сквозь ткань брюк почувствовала жар его возбуждения. Она погладила ступней его икру и услышала, как Итан резко втянул воздух.

Пуговицы с его рубашки отлетели в стороны, застучав по кофейному столику. Зоя догадывалась, что испортила его рубашку, но зато ей удалось очень быстро ее распахнуть, а сейчас только это и имело значение. Она положила ладонь на голую грудь Итана и погладила кожу, под которой проступали рельефные мускулы.

«Да, правильно я сделала, что обнажила его грудь».

Зоя занялась пряжкой ремня на его брюках.

– Полегче, – пробормотал Итан, касаясь губами ее шеи.

– Постараюсь.

Его губы начали было складываться в улыбку, но потом он хрипло застонал, опустил руку между их телами и накрыл Зоины неуверенные пальцы.

– Давай, я сам.

Итан отстранился от нее и встал. Зоя наблюдала, как он сбрасывает ботинки, срывает с себя брюки, трусы и рубашку. Занавески на ее окнах, выходящих на бассейн и сад, были задернуты, но в щель между ними проникало достаточно лунного света, чтобы Зоя могла рассмотреть очертания его крепкого тела. В ее маленькой гостиной Итан казался прямо-таки великаном. Зоя перевела взгляд на его восставшее мужское достоинство, и у нее захватило дух. Настоящий великан.

Еще секунда, и Итан снова опустился на нее. Желание вспыхнуло, как костер. Зоя повернула голову и легонько куснула Итана в плечо. Куснула! Никогда еще в постели она не вытворяла ничего подобного. В темноте раздался тихий смех Итана. Он крепче сжал рукой бедро Зои, она почувствовала его губы на своей груди, потом на животе, потом еще ниже. Когда он нашел потаенную, самую чувствительную точку на ее теле, Зоя чуть было не закричала.

Такого она не ожидала. Для ее перенапряженных чувств это было слишком, тем более что у нее очень давно не было сексуальной близости. Чувствуя, что ее тело ниже пояса сковывает напряжение, она погрузила пальцы в волосы Итана.

– Итан!

Он приподнялся и вошел в нее. Действительно великан.

Ощущения, которые Зоя испытала, были настолько острыми, что ей трудно было бы провести границу между наслаждением и болью. У нее мелькнула мысль, что она этого не вынесет, это ей просто не по силам. Кульминация наступила неожиданно и потрясла Зою своей мощью. Ее ощущения совсем не походили на то, что она испытывала в прошлом, это была не просто приятная разрядка сексуального напряжения, а мощный, всепоглощающий вихрь ощущений, от которых у нее захватило дух. Зоя не могла даже вскрикнуть, чтобы выразить свое удивление. Этот вихрь сотряс ее, подхватил и закружил в воздухе.

Итан отступил на пару дюймов и снова вонзился в нее. За мгновение до того, как разрядка настигла и его, Зоя почувствовала, как каждый мускул его упругой спины напрягся. В последний миг он накрыл ее рот своим, и Зоя вдохнула его хриплый победный рык мужского удовлетворения.

Совсем не так скоро Итан сумел выйти из блаженного забытья, которое овладело им после бурного взрыва. Он посмотрел на часы, стрелки показывали начало второго ночи. Зоя спала рядом с ним на боку, чуть согнувшись, их тела лежали, как две вложенные одна в другую ложки. Ее округлые теплые ягодицы касались его бедер, он ощущал шелковистость ее кожи.

Итан не мог вспомнить, когда он испытывал такое удовольствие от секса. У него вообще-то довольно давно не было близости с женщиной. Будучи отнюдь не мальчиком, а зрелым мужчиной, он знал, что долгое воздержание и пережитый стресс, действуя совместно, размягчают сердце.

Однако то, что произошло, было из ряда вон выходящим и вряд ли забудется. Во всяком случае, он мог это сказать о себе.

Итан вспомнил, как приятно ему было погружаться в нежную плоть, как Зоя обнимала его и трепетала в его объятиях. Несмотря на то что он был удовлетворен, его тело снова пробудилось к жизни.

Зоя открыла затуманенные глаза и посмотрела на Итана.

– Ты уходишь, – сказала она спокойно.

Это было сказано небрежно; то не было вопросом или просьбой, а уж тем более возражением. Итан был потрясен. Пытаясь рассмотреть в темноте выражение лица Зои, он подумал, что она, видимо, ожидала, что он уйдет, и, может быть, даже хотела этого.

Итан никогда не считал себя ни сентиментальным, ни романтичным, но его почему-то задело то, что Зоя так спокойно относится к перспективе выставить его за дверь. Неужели то, что произошло между ними, ничего для нее не значит? Может, из них двоих только ему в новинку, что секс может быть таким восхитительным?

– Еще не знаю.

Итан решил не ходить вокруг да около и спросить напрямик. Уж лучше узнать правду, чем уйти, терзаясь вопросом, какую он допустил оплошность и чем все испортил. К тому же он подозревал, что стоит ему выйти за дверь, как он начнет искать повод вернуться обратно.

– Ты хочешь, чтобы я ушел?

На какое-то мгновение Итану показалось, что Зоя скажет «да», и внутри у него все похолодело. Но Зоя замялась, было очевидно, что она серьезно раздумывает, как будто пытается принять очень ответственное решение, которое ее пугает. Наконец она со вздохом ответила:

– Нет, не хочу.

Внутри у Итана снова потеплело.

– Это хорошо, я тоже еще не хочу уходить. Но у меня есть просьба: давай переместимся в спальню. – Он осторожно сел. – Надеюсь, кровать у тебя достаточно большая?

Зоя заморгала. Итану вдруг показалось, что она уже жалеет, что пригласила его остаться, и у него неприятно засосало под ложечкой. Но затем Зоя улыбнулась:

– Думаю, в моей кровати хватит места для нас обоих.

Глава 9

Санитар в белом халате грубо схватил ее за руку выше локтя и потащил за собой. Они завернули за угол и оказались в длинном коридоре. Ей стало страшно, этот коридор она ненавидела больше, чем любое другое место в лечебнице. Она отчаянно уперлась пятками в пол и попыталась высвободиться.

Санитар рассердился и встряхнул ее.

– Не задерживайся, паршивка, ты записана на прием к доктору Макалистер, у меня нет времени на всякую ерунду.

Санитара звали Рон, но она мысленно окрестила его, как и всех остальных санитаров, общим именем Громила. Она ненавидела их всех, но Рон и Эрни были самыми мерзкими. В тех редких случаях, когда пациентов навещали гости или родственники, эти двое всегда изображали заботу и участие, но когда они оставались наедине с резидентом – так директор дипломатично именовал пациентов, которые постоянно жили в клинике, то есть фактически были здесь заключенными, – то вели себя совсем иначе, грубо, а порой жестоко.

Утром ей, как обычно, удалось избавиться от очередной порции таблеток, притворившись, что она их проглотила, но она чувствовала, что с ней все равно что-то не так, у нее кружилась голова и нарушилась координация движений, наверное, Макалистер приказала подмешать ей что-то в кашу. Не иначе как психиатр затеяла над ней очередной эксперимент.

Рон сегодня куда-то торопился. Он резко рванул ее за собой и быстрее потащил по коридору. Увидев на стене красный металлический ящик с огнетушителями, она поняла, что впереди справа находится дверь в визжащую комнату. Иногда эта дверь бывала закрыта, и так было лучше, потому что крики тогда слышались глуше. Но сегодня дверь была распахнута настежь. Ее охватил ужас. Некоторые из рыданий, впитанные стенами, были совсем свежими, по-видимому, этой ночью здесь опять произошло что-то отвратительное.

Рон поволок ее мимо входа в эту ужасную маленькую каморку. Она внутренне сжалась и напряглась, но ничто не могло смягчить удар. Белые стены комнаты беззвучно визжали, как это всегда и было. Боль, гнев и страх, тесно перемешавшись, обрушились на ее органы чувств. В последнее время она стала задумываться, не обостряют ли ее восприятие некоторые медикаменты, которыми ее пичкает доктор Макалистер. Она не хотела заглядывать в комнату, но не могла заставить себя смотреть в другую сторону. В комнате никого не было. Белые шкафчики, раковина, небольшой письменный стол, стул и аппарат для измерения давления – внешне все это выглядело совершенно безобидным. В центре комнаты стояла кушетка для осмотра пациентов, которая была застелена свежей, ослепительно белой бумажной простыней. По бокам от нее торчали холодные металлические стремена.

Это был самый что ни на есть обычный во всех отношениях медицинский кабинет – если не считать того, что его стены визжали.

Почувствовав во сне, как напряглась Зоя, Итан мгновенно проснулся. Когда он засыпал, она уютно угнездилась рядом с ним. Одна рука Итана по-прежнему удобно лежала на ее голом бедре; именно этой рукой он и почувствовал, что ее тело во сне вдруг сковало напряжение. Кожа под его ладонью похолодела и покрылась мурашками.

– Нет! – Зоя дернула во сне рукой, но не проснулась. – Нет!

Она заметалась, словно от ужаса или мучительной боли. Итан резко сел в кровати и притянул ее к себе.

– Зоя, успокойся, все в порядке, это только сон.

Зоя содрогнулась и открыла глаза. Несколько секунд она смотрела на Итана ошеломленным, непонимающим взглядом, он видел, что она все еще во власти кошмарного сна и не узнает его.

– Зоя, сосредоточься. – Итан сменил мягкий тон на командный. Его слова прозвучали как приказ, он отдал этот приказ так же, как отдавал бы распоряжения в любой экстремальной ситуации: решительно, хладнокровно, требуя ответной реакции. – Проснись сейчас же!

Она снова содрогнулась и наконец как будто пришла в себя. Итан мог только гадать, где она была до этого. Мышцы ее расслабились и обмякли.

– Понимаешь, мне приснился кошмарный сон, со мной это иногда случается. Извини, если испугала тебя, я не нарочно.

– Ерунда, не думай об этом. Как ты себя чувствуешь?

– Спасибо, нормально.

Но Итан видел, что с ней вовсе не все в порядке, кошмарный сон не прошел бесследно. Он подвинулся к краю кровати, встал и нашел свои брюки.

– Вставай. Пойдем в кухню, я согрею тебе молока.

– Итан, да не волнуйся ты из-за этого, со своими кошмарами я справлюсь.

– Но если ты выпьешь немного теплого молока, тебе станет лучше.

Он наклонился и поднял ее со смятой постели. Когда Зоя встала, Итан снял с вешалки на стене темно-синий атласный халат и набросил его на ее хрупкие плечи. К этому моменту Зоя, по-видимому, смирилась с тем, что Итан взял бразды правления в свои руки. Не пытаясь спорить, она завязала пояс халата и послушно позволила увести ее в кухню.

Итан усадил Зою на высокий стул перед круглым столиком у окна и занялся делом. Нашел в холодильнике початый пакет обезжиренного молока, в буфете отыскал ковшик. Все это время он чувствовал на себе взгляд Зои, она наблюдала за ним задумчиво и настороженно, но молча. Когда молоко согрелось, Итан налил полную чашку, поставил ее перед Зоей и сел на второй такой же стул. Положив локти на стол, он приказал:

– Пей.

– Спасибо тебе за заботу, но я не люблю теплое молоко.

– Пей! – повторил Итан. – Возможно, на тебя оно не подействует, зато у меня совесть будет спокойна.

– Ну хорошо, хорошо. – Зоя взяла чашку обеими руками, неуверенно сделала глоток и поморщилась. – Между прочим, в тебе проглядывают диктаторские наклонности, хотя, наверное, ты и сам это знаешь.

– Да, мне об этом не раз говорили, но мне-то всегда казалось, что просто меня неправильно понимают и недооценивают.

Зоя кивнула:

– Разумеется.

Она отпила еще немного молока. Через некоторое время Итан спросил:

– Не хочешь рассказать мне свой сон?

– Нет, – быстро ответила Зоя. – Мне не хочется о нем говорить. Когда сон пересказываешь, то от этого он как бы становится реальностью.

– Как хочешь.

– Я… э-э… что-нибудь говорила? – осторожно поинтересовалась Зоя.

– Во сне? – Итан мотнул головой, задавая себе вопрос, почему это так волнует Зою. – Почти ничего, только несколько раз повторила слово «нет».

Зоя с видимым облегчением уточнила:

– И это все?

– Да, а что?

– Ничего, я спросила просто так. По правде говоря, мне немного неловко.

– А ты помнишь, как в этом сне что-то говорила?

– Да нет. – Зоя опустила взгляд. – Это был один из тех кошмаров, в которых все время убегаешь от какой-то невидимой опасности. Можно сказать, это была обычная, хорошо известная разновидность кошмарного сна.

Итан почувствовал, что Зоя говорит неправду, и это его заинтриговало, но он решил, что сейчас не самый подходящий момент нажимать на нее и докапываться до истины.

– Если вспомнить события вчерашнего дня, нет ничего удивительного, что сценарий твоего кошмара был именно таким, – сказал он.

– Да, пожалуй.

Зоя допила молоко. Наблюдая за ней, Итан видел, как напряжение постепенно отпускает ее. Через некоторое время он встал, вымыл ее чашку и проводил Зою обратно в спальню.

В кровати Итан притянул ее поближе, Зоя прислонилась к нему и расслабилась. Только он успел подумать, что она, наверное, заснула, как услышал ее сонный голос:

– Спасибо за молоко.

– На здоровье.

Глава 10

Венеция Макалистер вошла в кабинет Йена Харпера, прижимая к груди стопку папок. Ее круглое лицо искажала гримаса неодобрения. Своими кудрями, образующими вокруг головы подобие серебристого ореола, маленькими очками и дешевыми, плохо сидящими костюмами она напоминала Харперу его бабушку. В доме Макалистер всегда были наготове две вещи: домашнее печенье в духовке и толстый ремень, который она не колеблясь пускала в ход, если «маленький человек» не исполнял какое-то из ее правил. «Мы же не можем допустить, чтобы ты стал таким же, как твой отец, правда?»

– Я принесла свои записи, касающиеся Сары Клиленд, – сказала Венеция. – Хотя я сегодня очень занята, да и вообще не понимаю, зачем вам понадобилось их просматривать.

– Садитесь, пожалуйста, – предложил Йен. – У меня есть новости.

Нельзя сказать, чтобы Харпер ждал этого разговора с нетерпением. Венеция ему никогда не нравилась, но, к сожалению, именно она знала о Саре Клиленд больше, чем кто бы то ни было в клинике. Более того, у Венеции была и серьезная личная заинтересованность в том, чтобы Сара Клиленд вернулась в лечебницу.

– Что еще за новости?

– Леон Грейди нашел Сару Клиленд.

– Не понимаю.

Венеция села на стул, стоящий по другую сторону письменного стола Харпера. Пиджак ее костюма собрался складками на заплывшей жиром талии. Спину она, как всегда, держала очень прямо. Принесенные с собой бумаги она положила на колени, но продолжала держать их обеими руками.

– Вы же говорили, что Сара Клиленд и другая сбежавшая пациентка погибли при пожаре где-то в Мексике.

– Очевидно, они подстроили так, чтобы их считали погибшими, во всяком случае, Клиленд определенна жива, известие о ее гибели оказалось ложным.

– Понятно. – Венеция сняла очки и рассеянно протерла стекла подолом белой юбки. – Поразительная новость, мне и в голову не могло прийти, что она жива.

– Несколько дней назад с Грейди связался некий хакер, который называет себя Шестеркой. Этот субъект утверждает, что сумел взломать файлы в компьютере какого-то дельца, который торгует через Интернет фальшивыми удостоверениями личности. До того как торговец поддельными удостоверениями обнаружил взлом, хакер успел выкрасть несколько файлов.

– Невероятно! Я, конечно, слышала, что такое бывает, но никогда…

Йен продолжил, недовольный тем, что его перебили:

– Хакер сообщил, что у него есть информация о нашей пациентке и что за определенную сумму он готов ее продать.

– Понятно. – Венеция водрузила очки на место. – И как же вы поступили?

– Я распорядился выплатить требуемую им сумму. Этим делом занимался Грейди. По словам Грейди, он узнал новое имя нашей пациентки и некоторые данные о ней; хакер также сообщил ему, что Клиленд живет в Лос-Анджелесе. Мы договорились, что Грейди попытается найти эту женщину, и если он убедится, что это она, тогда мы постараемся задержать ее и вернуть в клинику.

– Естественно, не можем же мы схватить на улице не того человека. В конце концов, это будет просто незаконно.

Йен стиснул зубы. Время от времени у него возникало неприятное чувство, что Венеция Макалистер не слишком высоко оценивает его профессиональные качества.

– Несколько дней назад Грейди вылетел в Лос-Анджелес. После этого он исчез.

– Как это исчез?

– По-видимому, он предал наше учреждение и обманул мое доверие. Пока не знаю точно, как он собирается использовать полученную информацию о Саре Клиленд, но, на мой взгляд, не стоит рассчитывать, что он собирается доставить ее в клинику.

– Но где он?

– К счастью, мисс Лидс его поведение сразу показалось подозрительным, что заставило ее принять кое-какие меры. Она поручила Элу Драммеру из бухгалтерии проследить за передвижениями Грейди по его кредитной карточке. Грейди действительно использовал корпоративную кредитную карточку для оплаты билета до Лос-Анджелеса. Но там он взял напрокат машину и после этого исчез.

Венеция оторопела.

– Так куда он отправился?

– Мисс Лидс считает, что он поехал туда, где действительно живет Сара Клиленд. В настоящее время она пытается это выяснить.

– Но что Грейди задумал?

– Не могу сказать наверняка, но подозреваю, что он нашел способ заработать на информации, которую получил от хакера. Вероятно, он задумал шантаж в той или иной форме.

В птичьих глазках Венеции вспыхнула злость.

– Должна вам сказать, мистер Харпер, что у меня давно вызывали серьезные сомнения профессиональные качества Леона Грейди и его преданность компании. Я никогда не была уверена, что он ставит интересы клиники и пациентов на первое место.

«Неужели?» – язвительно подумал Йен. Однако он сумел сохранить на лице хорошо отработанную маску преданного делу профессионала.

– К сожалению, ваше впечатление оказалось верным. Задним умом мы все крепки, не так ли?

– Клиленд целый год была лишена терапии и необходимых ей медикаментов. Думаю, не стоит и говорить, что очень многое из того, что было достигнуто мною в ее лечении, утеряно.

– Согласен. Положение действительно очень серьезное.

Венеция неестественно выпрямила спину, по-прежнему крепко сжимая папки.

– Мы должны немедленно вернуть ее в клинику. Это необходимо сделать ради ее же блага.

«Ты так говоришь потому, что у тебя относительно нее есть свои планы», – подумал Йен. Но он снова не стал произносить свои мысли вслух. Его не интересовало, что именно Макалистер собирается делать с Сарой Клиленд, когда ту удастся вернуть в лечебницу. Единственной целью Йена было заполучить обратно эту очень выгодную пациентку.

Дверь кабинета открылась, и на пороге возникла Фенелла Лидс.

– Я нашла адрес Клиленд, – спокойно сказала она. – Я обнаружила его в электронной переписке Грейди с тем хакером. Грейди уничтожил все письма, в том числе и это, но я смогла его восстановить. В работе с компьютером он отливается такой же небрежностью, как и во всем остальном.

Красивое лицо Фенеллы было, как всегда, бесстрастно. Йену до сих пор с трудом верилось, что когда-то он делил с ней постель. В самом начале их короткого романа он считал себя счастливчиком, но к тому времени, когда Фенелла потеряла к нему интерес и положила конец их связи, такая развязка оказалась для него огромным облегчением. Не считая его родной бабушки, Фенелла была единственной женщиной, которой удавалось вселить в Харпера ужас.

– Где Сара? – требовательно спросила Венеция. Фенелла мельком заглянула в свои записи.

– Она поселилась в городке под названием Уисперинг-Спрингз и живет там под именем Зои Льюс.

– А Грейди? Его вы тоже нашли?

– Нет. По-видимому, ему хватило ума не расплачиваться за ночлег и еду корпоративной кредитной карточкой. Наверное, он понимает, что тогда мы сможем его выследить.

– Что ж, – сказал Йен, – из всех наших проблем Грейди – самая незначительная. Сейчас важнее всего вернуть Сару в клинику. Я пошлю двух санитаров, которые знают ее в лицо и которые специально обучены навыкам обращения с трудными пациентами. Пусть сюда пригласят Драммера, я поручу ему оформить им дорожные расходы. Кроме того, мне нужно лично убедиться, что он будет держать язык за зубами.

– Драммер не проболтается, – заверила Фенелла. – Он знает, что нам меньше всего нужно, чтобы слухи об этом деле дошли до наших клиентов. Они нам как раз за то и платят, чтобы мы не допускали никакой огласки.

Несколькими минутами позже в кабинет вошел Эл Драммер. Если Венеция напоминала Йену его бабушку, то при виде Драммера ему вспоминался строгий проповедник, чьи проповеди бабушка заставляла его посещать каждое воскресенье. Однажды этот самый проповедник потряс прихожан: в одно прекрасное воскресенье он был арестован во Флориде в тот момент, когда снимал проститутку.

Йен обрисовал Драммеру ситуацию. Глаза бухгалтера сверкнули – не иначе как праведным гневом.

– Говорил я вам, что Леону Грейди нельзя доверить корпоративную кредитную карточку! – воскликнул он.