Текст книги "Сразу и навсегда"

Глава 14

Я бы отказалась от шоколада. Но не привыкла сдаваться.

День выдался тяжелым. Каждый пациент Джоша считал своим долгом поговорить о миссис Портер. Все горевали. Ди и девушки были безутешны. К тому времени как он добрался домой, еле волочил ноги и измучился сильнее, чем прошлой ночью, а это о чем-то говорило.

Он позвонил перед приездом. Тоби спал. Анна уехала, как только он появился на пороге. Впереди был пустой вечер. Он мог делать, что угодно.

Но хотел одного.

Грейс.

В окнах гостевого домика горел свет. Глянув через стекло, он увидел сидевшую на диване Грейс. Но она была не одна. Рядом сидели Эми и Мэлори. Девушки болтали и смеялись. Перед ними стоял столик с открытой коробкой. По всему столу разбросаны бумаги. Натюрморт завершали открытый ноутбук и калькулятор.

Очередное напоминание о том, что у Грейс есть своя жизнь. С ним никак не связанная.

Она взяла еще двух клиентов, это он узнал от Ди, которая слышала от Люсиль, которой сообщил это Андерсон из метизного магазинчика, поскольку сам был одним их этих клиентов. Другим новым клиентом стал магазин мороженого на причале в лице двух братьев, владевших этим магазином; Лэни и Такер, возможно, не имели никакой системы бухгалтерского учета, так что Грейс приходилось начинать с самого начала: правда для нее это не представляло проблему. Похоже, у нее была способность делать тысячу дел одновременно, причем делать блестяще. И он восхищался этим. Она была милой умной труженицей, делавшей все, чтобы найти себя. И никаких жалоб. Никакой жалости к себе. Она делала все, чтобы выжить. Вот так.

Грейс стянула волосы в хвост, но несколько сбежавших шелковых прядей обрамляли лицо, ласкали шею и плечи.

При одном взгляде на нее его охватило желание. И хотя она не видела стоявшего в темноте Джоша, все же на мгновение застыла, повернула голову и вгляделась во мрак.

И безошибочно нашла его взглядом.

Что-то сказала Мэлори и Эми, поднялась одним гибким движением и вышла наружу, закрыв за собой дверь.

Они встретились в тени у мелкого конца бассейна.

– Эй, – прошептала она, видение в просторном белом топе, спадавшем с одного плеча, и в белых шортах, открывавших милю-другую соблазнительных ножек.

– Сама эй. Как прошел день?

– Ну… я не убила Танка. Тоби продолжает овладевать английским, а Анна сегодня не сбежала. Прогресс.

– Здорово, но я имел в виду тебя. Как ТЫ?

Она удивилась, что совершенно ему не понравилось.

– Думаешь, я не хочу слышать о тебе? – спросил он.

Она прикусила губу.

– Грейс?

– То, что между нами… это все еще развлечение, верно?

Он присмотрелся к ней.

– И какое отношение это имеет к тому, что ты мне безразлична?

Она громко выдохнула и отвернулась.

– Прости, я не слишком хороша в подобных делах. И не так уж здорово смотрюсь в обществе такого парня, как ты.

– Такого парня, как я… – повторил он, пытаясь понять, что это означает.

– Послушай, это все я виновата. Продолжаю отношения, которые скорее всего ни к чему не приведут. Но я все время… – Она осеклась и отвернулась. – Прости.

– Такой парень, как я, – снова повторил он. – Грейс, я очень стараюсь понять, о чем ты, но…

Она глянула на него и моргнула, словно не представляя, как можно не понимать очевидного.

– Мы такие разные. У тебя своя жизнь, распланированная на сто лет вперед. Я не знаю, что делаю. Пытаюсь понять, но…

Она замолчала и снова глянула на него, словно ожидая согласного кивка.

Но он по-прежнему недоумевал.

– Если считаешь, что моя жизнь – работа по заранее определенному плану, значит, плохо меня знаешь. Ничего не получается так, как я планировал. А что касается «не слишком хорошо смотрюсь», по-моему, мы смотримся лучше некуда.

– Да. Но это не просто секс?

– Нет, – с мрачной веселостью ответил он. – Но не из-за отсутствия «химии». И в наших отношениях ничто не смахивает на «просто секс».

Она уставилась на него, явно потеряв дар речи. К сожалению, цикады сегодня молчали, а если бы пели, наверняка исполняли бы Бетховена.

И вдруг его осенило. Словно в голове что-то взорвалось.

– Кто был тот парень? – спросил он в упор.

– Парень?

– Тот, который так тебя ранил. У которого был грандиозный план, полагаю. План, в котором не было места для тебя. Он был доктором?

Грейс тяжело вздохнула и покачала головой.

– Так очевидно?

– Нет. Иначе до меня бы дошло куда раньше. И ты считала, что до меня дойдет, поскольку однажды я тоже обжегся на грандиозном плане…

Грейс снова вздохнула.

– Брайс Говард Третий.

– Похоже, он был еще тем жлобом.

Она поперхнулась смехом, почему-то говорившим о пережитом унижении.

– Он друг семьи. Его родители – известные и уважаемые специалисты в биоинженерии, находятся на переднем крае исследований сердечно-сосудистой системы.

– Никогда не слышал.

– Мы всегда знали, что будем вместе. Этого вроде как ожидали.

– Ожидали? И никто не понимал, что это двадцать первый век?

– Все не так, – тихо ответила она. – Мне нравился Брайс.

И тут до Джоша дошло. Иисусе. До чего же он тугодум!

– Ты любила его.

– Да. Любила до самой помолвки. Но на следующий день он пришел и велел собирать вещи. Потому что мы переезжаем в Англию, где у него работа. Ему дали грант на шестилетние исследования. Прекрасная возможность, но…

– Тебе не нравится, когда говорят, какой должна быть твоя жизнь в следующие шесть лет, – предположил он.

Грейс покачала головой.

– Знаешь, что самое печальное? Если бы он хотя бы спросил моего мнения, подумал обо мне и моей работе, я бы бросила все, чтобы быть с ним.

– Так что случилось?

– Он уехал на следующий день, а вскоре, когда разразился кризис, я лишилась работы.

– Могла бы поискать его, – заметил Джош. – Поехать к нему.

– Я думала об этом, – призналась она. – Но к тому времени уже встречалась с другим.

– Еще один доктор философии?

– Да, только на этот раз – банковский служащий. Стоун Кэмерон. Потерял работу одновременно со мной. Только он вкладывал деньги в недвижимость, а не в акции. У него в Австралии был дом. Поехал туда, чтобы заниматься серфингом и забыть об экономических проблемах.

– Он предлагал тебе поехать с ним?

– Нет. Я в его планы не входила.

Теперь перед Джошем возникла полная картина, и эта картина ему не нравилась.

– Итак, у твоих родителей были на тебя большие виды. У Брайса были на тебя большие виды. У Стоуна просто были большие виды. И никто не спросил о твоих.

– Никто, – тихо подтвердила она. – А я поняла, что, собственно говоря, планов у меня не было. Но хотелось бы, чтобы со мной считались.

Джош кивнул. Это он понимал.

– Так что ты не должен чувствовать ответственность за меня только потому, что мы… вроде бы занимались сексом.

На этот раз тихий смех звучал более естественно.

– Дважды. Я по-прежнему согласна, что это не больше, чем…

– Развлечение.

Его взгляд был по-прежнему непроницаемым.

– Да, – подтвердила она.

– Думаешь, я чувствую ответственность за тебя из-за хорошего секса? – медленно произнес он.

– Ну, это было лучше, чем хорошо. Но да. Думаю, что ты из тех, кто чувствует ответственность за всех, кто попадается на твоем пути. Ты спасатель.

Ну вот, помимо намека на то, что он хочет ее только из чувства ответственности, она также занесла его в ту же категорию, что и всех, в ком ошиблась. И черт возьми, если она не ухитрилась обозлить его! Она хотела, чтобы ему было все равно. Он это отчетливо понял. И тоже хотел, чтобы ему было все равно.

Но ему не все равно.

– Послушай, Грейс, неважно, как ты называешь то, что между нами: развлечение, чирей на заднице, вообще ничего – это не имеет значения. Не суди меня по всем болванам из твоего прошлого. Я заслуживаю большего, и что самое важное, ТЫ заслуживаешь большего.

Она долго смотрела на Джоша, прежде чем кивнуть.

– Ты прав. Прости.

Она повернула к домику, и он поморщился.

– Грейс…

– У Тоби сегодня выпал зуб. Он обрадовался и собирался дождаться Зубной феи. Но не сумел. Она появилась ровно через минуту после того, как он отключился.

Он сунул руку в карман.

– Спасибо. Сколько…

– Ты платишь мне тысячу баксов в неделю. Думаю, что могу себе это позволить. И еще много чего. Вот только по-прежнему остаюсь няней. А он по-прежнему чудесный пятилетний малыш, оставшийся без матери. Который также заслуживает лучшего.

Выпустив последнюю стрелу, она вошла в домик и тихо закрыла дверь.

Постояв немного, он кивнул. Похоже, они квиты. Все долги аннулированы. Почему же у него такое чувство, будто она разделала его заживо?

Тоби действительно крепко спал, обняв Танка и световой меч. Книга про мишек валялась рядом. Мама-медведица, как всегда, красовалась на обложке.

Джош проигнорировал боль в груди, признак того, что он по-прежнему подводил людей, появлявшихся в его жизни. И осторожно вытянул световой меч, после чего оглядел собаку.

Танк приоткрыл один глаз и, в свою очередь, окинул его взглядом, говорившим «даже не пытайся, приятель».

Джош сдался и укрыл обоих.

Танк лизнул его руку.

Джош нагнулся над Тоби и поцеловал в висок. От него пахло мылом и арахисовым маслом, что Джош посчитал хорошим признаком. Как и то, что малыш улыбался во сне. Вместо переднего зуба зияла дыра.

– Люблю тебя, – прошептал Джош, и с каждым словом тяжесть в груди становилась заметнее.

Тоби перевернулся на другой бок, подтянув к себе Танка одной рукой, книжку – другой, и, тихо вздохнув, прошептал:

– Тяф…

Наутро Грейс приехала в галерею Люсиль, встала на подиум и приняла позу. Сегодня она была искусно задрапирована простыней и призвана изображать греческую богиню, хотя, как подозревала, выглядела маскарадным персонажем.

– Хотела бы я быть на двадцать лет моложе. Как вы, Грейс, – вздохнула миссис Грегори. – Вернуться назад, в то время, когда мои сиськи были так же хо-роши.

– Хотите сказать, на пятьдесят лет, – пробормотала Люсиль.

– Я устала каждое утро засовывать их в лифчик, – пояснила миссис Грегори. – А вам это ни к чему. Эти крошки стоят сами по себе.

– Потому что здесь холодно, – оправдывалась Грейс. Она отсчитывала последние двадцать минут сеанса, стараясь одновременно не менять позу. Потом нужно к физиотерапевту, за Анной, и позвонить кандидаткам в няни. Она была полна решимости найти для Тоби лучшую. И для Танка тоже. И для Анны. Хотя двадцатиоднолетняя девушка будет утверждать, что ей никого не нужно.

И для Джоша…

Грейс признавалась себе, что хотела бы найти лучшую женщину, которая могла бы позаботиться о Джоше. Что уж совсем глупо. Очень глупо. Очевидно, этот человек более чем способен позаботиться о себе, не говоря уже об окружающих. Он доказал, что может сделать больше, чем любой другой средний мужчина: практика, «скорая», Тоби, Анна… потеря родителей.

Да, он привык заботиться о людях, и это чрезвычайно привлекательная черта. Но может быть, ему нужно иногда бывать и по другую сторону забора.

– Время! – крикнула Люсиль, и Грейс расслабилась. Спрыгнула с подиума и уронила простыню, открыв короткий сарафан без бретелек. Схватила кардиган и сумочку и направилась к двери.

– Мне пора.

– Подождите, дорогая.

Люсиль отдала ей чек и бутылку вина.

– О, спасибо, но я не пью…

– Посмотри на этикетку.

Этикетка представляла собой рисунок цветным карандашом, изображавший причал Лаки-Харбора, освещенный лунным светом. Грейс видела оригинал. Шокоголики отпраздновали продажу рисунка Эми на винодельню месяц назад. И сейчас Грейс узнала рисунок и преисполнилась гордости.

– Прекрасно! – прошептала она.

– Сохраните бутылку, – посоветовала Люсиль. – Может, откроете ее, устроив романтический ужин с доктором в честь какой-то даты.

– Мы не встречаемся… – начала она. Но тут же осеклась при виде улыбавшейся Люсиль и покачала головой.

– Послушайте, я знаю, вы что-то вроде гуру городских сплетен. Но тут нет для них повода.

– Уверены? – спросила Люсиль.

– Абсолютно, – твердо сказала Грейс, проигнорировав болезненный укол в сердце. Может, если она больше не будет гасить порывы Джоша…

– Я всего лишь слежу за Тоби и Танком. Помогаю Джошу, вот и все.

– Он уже Джош?

– Да, так его зовут.

– Вообще-то мы все называем его «доктор Скотт». Но в его отсутствие зовем «доктор Крутыш». И никто из нас с ним не живет.

– Я всего лишь няня, – повторила Грейс. – И живу там, потому что могу в любой момент прибежать, даже поздней ночью. Так ему легче. И я ночую в гостевом доме. А не в большом. И только до того времени, пока не найду себе замену. Никаких свиданий.

Присутствующие навострили уши.

– Я могла бы взять на себя еще одного ребенка, – заметила Дженна Бернетт. – Ради доктора Крутыша я готова взять даже четверняшек.

Дженна была одинокой матерью, занимавшейся домашним хозяйством. Трое детей Дженны были подростками и помогали ей, когда возвращались домой после школы. Дженна милая и добрая и, возможно, очень подошла бы для Тоби.

– Спросите его, – продолжала она, видя, что Грейс серьезно над этим задумалась. – Скажите, что я сделаю все.

Она улыбнулась. Тепло. Но черт возьми, в ее интонациях чувствовалась некая неудовлетворенность и желание.

– Эй, я тоже хочу бросить свое имя в шляпу, – заявила Сьерра Хеннесси, владелица модного магазина одежды в Сиэтле, которым управлял за нее нанятый менеджер. Дизайн одежды принадлежал Сьерре, и поскольку у нее было четыре мужа, каждый последующий богаче предыдущего, она не расстраивалась, даже если удавалось продать несколько платьев в сезон. Ее также не заботило прозвище «акулы – пожирательницы мужчин».

– Каково мнение доктора Скотта по поводу же-нитьбы?

Грейс изобразила улыбку.

– Я дам ему знать насчет ваших предложений. Мы с вами свяжемся, – пообещала она, прежде чем удрать. И успела к физиотерапевту как раз вовремя, чтобы увидеть, как девушка уезжает в грузовике Девона, показав Грейс победное «V».

Грейс скрипнула зубами и поехала домой. Дожидаться автобуса. Тоби спрыгнул с подножки, сгорая от нетерпения. Это была ночь «Вернемся в школу», и позже Джош поедет смотреть, как Тоби вручают награду «Ученик недели». Потом Джош пообещал ему мороженое с помадкой, а после Тоби будет впервые ночевать у друга.

Он был так взволнован, что едва сдерживался. Они прошагали полквартала до дома, где Грейс, наученная горьким опытом, позволила Тоби и Танку побегать по двору, пока избыточная энергия не истощится, после чего Тоби предстояло заняться домашним заданием. А Грейс в это время дрессировала Танка. Для нее это, скорее, было упражнением в терпении. Но она была полна решимости.

Они наскоро поужинали биг-маками, сыром и сосисками из индейки – никаких отклонений от запланированного меню, – а потом стали ждать Джоша, который собирался сам отвезти Тоби в школу.

Только он не приехал.

Грейс позвонила, но он не брал трубку. Она позвонила Анне. Нет ответа. Наконец сама отвезла Тоби, кипя от злости на всех, кто носил фамилию «Скотт». За исключением малыша, конечно.

Учительница была счастлива увидеть Тоби.

– Сэди родила котят. Хочешь посмотреть?

Когда Тоби с воплем бросился искать кошку, Грейс подошла к учительнице:

– Сколько осталось до раздачи наград?

– По меньшей мере полчаса.

– Могу я оставить Тоби? Пока буду искать его отца.

– Доктора Скотта?

– Да. Уверена, что он задержался в офисе.

Одна из мамаш подобралась ближе. Высокая, идеально сложенная роскошная брюнетка.

– Простите. Я случайно подслушала. Анжела Баррисон, – представилась она. – Буду счастлива приглядеть за Тоби, пока вы съездите за доктором Скоттом.

Она улыбнулась улыбкой тигрицы.

– И если дадите знать доктору, что это я смотрела за Тоби, буду очень благодарна. Я готова претендовать на должность.

– Няни? – уточнила Грейс.

– Любую должность.

Всю дорогу до машины Грейс продолжала качать головой.

Офис Джона располагался в соседнем с больницей здании. Она ворвалась на парковку, протопала к его кабинету и распахнула дверь. Праведный гнев закипал в душе, подталкивая вперед Грейс, готовую разорвать Джоша на куски за то, что пропустил такое важное для Тоби событие. Но в душе шевелилось кое-что еще.

Тревога.

Так непохоже на него! Он никогда не огорчил бы зря родного человека, особенно Тоби. Для него главное – сын. Семья.

Вот это странное поведение ее беспокоило.

Она не ожидала, что станет волноваться за человека, у которого все было. Черт, она не думала испытывать к нему какие-то чувства. Но испытывала.

Пациенты все разошлись, приемная пуста, и ее беспокойство все росло.

– Джош! – позвала она, шагая по коридору.

И наконец открыла дверь в большой кабинет, обставленный в чисто мужском вкусе. Темные тона, огромный стол из красного дерева, заваленный бумагами и папками. Зажженная лампа. Кружка с чем-то в углу. Открытый ноутбук посредине.

За столом стояло большое офисное кресло. В нем сидел некий доктор Скотт, откинувшись на спинку и задрав ноги на стол.

И крепко спал.

Глава 15

Забудьте розы, посылайте девушкам шоколад.

Джош терпеть не мог спать в офисном кресле. У него вечно затекала и болела шея, отчего настроение неизменно портилось. Так что, если он откинулся на спинку и позволил векам опуститься, то лишь для того, чтобы дать отдохнуть глазам.

– Джош?

Ее голос. Голос Грейс донесся, как дыхание ветерка, и он расслабился.

– У меня к вам дело, доктор Скотт.

Грейс стояла в дверях в униформе медсестры, но не такой, какую могла носить Ди. Нет, эта словно сошла со страниц каталога «Виктория сикрет» и была дополнена высоченными шпильками.

Выглядевшая чертовски сексуально, Грейс вплыла в офис, скользнула между его ног, наклонившись над ним, почти накрыв своим телом.

Его руки сжали ее бедра, притянули ближе… Он так сильно желал ее, что трясся от нетерпения. Но спешить не хотел. Это все, что между ними может быть. Эротический сон. Хоть бы продолжался вечно.

Он целовал ее шею, лизал ложбинку на горле, вызвав самый сладостный, самый чувственный вздох, который когда-либо слышал. Это еще подогрело желание поставить на ней свое тавро, и он принялся взасос целовать ее шею.

– Джош…

Нет, никаких разговоров, иначе он проснется.

Он поцеловал это местечко, сунул руку под подол униформы и застонал. Никаких трусиков. Боже, он пропал…

– Джош…

Он схватил ее запястье, потянул, так что она упала на колени и ойкнула. Он открыл глаза.

Никакой униформы. Черт. Это действительно был сон.

– Прости, – прошептала Грейс, пытаясь освободиться. – Я не хотела тебя пугать. Но ты намертво отключился.

Медицинский факультет и ординатура научили Джоша спать некрепко и просыпаться быстро, но очевидно, он успел отвыкнуть и от того и от другого. Но некоторые части тела явно бодрствовали и восставали все выше, реагируя на отчаянно извивавшуюся Грейс.

На ней был очередной сарафанчик, небесно-голубой, под цвет глаз. Он задрался на бедрах, и Джош решил помочь, скользнув рукой по ее ноге и поднимая ткань.

– Что ты делаешь? – выдохнула она.

– Смотрю, смогу ли салютовать флагу на твоих трусиках. Я патриот, Грейс.

– На них нет флага.

А, так ему бросили вызов! А он никогда не мог устоять против вызова.

Их пальцы переплелись. Она продолжала раскачиваться, он – поднимать подол. Все это имело такой заметный эффект, что Грейс, почувствовав под собой что-то очень твердое, широко раскрыла глаза.

– Э…

Он встретил ее взгляд.

– Ты…

– Да, – прохрипел Джош. – Я такой всю эту неделю.

В общем, это не совсем так. Трудно сохранять эрекцию, когда осматриваешь пациента с гриппом или накладываешь швы, но он пытался.

И эта неделя была адской.

– Я видел тебя во сне. Ты демонстрировала одежду.

– Ту футболку с изображением дамы в бикини?

– Попробуй еще.

Она встретила взгляд Джоша и залилась краской от того, что увидела в его лице.

– Я…

– О, вперед, у тебя есть еще две попытки. Это из списка твоих сексуальных фантазий.

Воздух, насыщенный электричеством, потрескивал.

– И не то, чтобы я не наслаждался твоим танцем у меня на коленях, – продолжал он, – но что ты здесь делаешь, и где Тоби?

Она смотрела на него так, словно он еще не проснулся.

– Ты опоздал на ночь возвращения в школу. Твой сотовый не отвечал. Я пришла посмотреть, что с тобой.

– А, дьявол!

Он встал, и она соскользнула по его телу, но не прежде, чем он увидел промельк персикового шелка. Он обожал персиковый шелк.

Но Тоби ждал, и Джош действительно знал о сегодняшней ночи. Черт, он предположить не мог, что вот так заснет. Вернее, вполне мог поверить, что может заснуть после восьмидесятичасовой рабочей недели.

Он закрыл ноутбук, схватил ключи и телефон и, не выпуская руки Грейс, потащил ее к двери. Но тут же остановился и глянул в ее озабоченное лицо.

Она пришла, потому что ей небезразличен Тоби? Или потому, что он тоже ей небезразличен?

Он подумал, что, может, так оно и есть. И что с ней происходит то, чего она не планировала. То, что влияет и на него.

Люди и раньше были к нему неравнодушны. Тоби любил его безраздельно. Пациентам он нравился. Таю, Мэтту, его служащим. Черт, даже сестре, хотя за это он не поручился бы. Но как часто он мог сказать, что стоит на первом месте у того или другого человека?

– Джош, ты в порядке? – пробормотала Грейс.

– Сейчас буду.

Отпустив ее руку, он вернулся к письменному столу и снова открыл ноутбук. Ему не пришлось долго искать контракт с больницей. Он хранился в компьютере несколько недель. Месяцев. Отец больше не нуждался в нем. Зато нуждался Тоби. Анна. И Джошу нужно подумать и о себе. Он любил отца. Любил память о нем. Отец помогал людям.

Но у него своя жизнь.

Джош нажал клавиши, прокрутил контракт до конца, поставил электронную подпись и отослал.

– Все. Морковь надкусана. Нет, морковь проглочена!

Джош сделал это, хотя не под звуки фанфар и пение хора толстых дам. Но жизнь необратимо изменилась.

Он вернулся к Грейс.

Та серьезно смотрела на него.

– Я что-то пропустила? – спросила она.

У Джоша не было слов. Потому что, кажется, он потерял равновесие. Словно стоял на краю обрыва, и одна нога уже повисла в воздухе. Совершенно новое ощущение.

– Пока ничего, – ответил он, и поскольку она стояла так близко и выглядела такой милой и в то же время сексуальной, прижал ее к двери.

– Джош, – прошептала она, и руки легли на его грудь.

Не для того, чтобы его оттолкнуть, заметил он с некоторым удовлетворением. Хотя жест, возможно, был бессознательным. Но пульс так напряженно бился в ямочке между ключицами, что было ясно: движение ее возбудило.

– У тебя жар? – спросила она, встревоженно глядя на него.

Он слегка прижал ее к двери. Да, ему жарко. И вообще, кроме жара, он чувствует много всего.

– Не волнуйся, это не заразно.

– Ты болен? – ахнула она, сводя брови.

– Возможно.

Он провел рукой по ее спине, до классной попки, и прижал Грейс к себе.

– Определенно.

Она моргнула, но уловив шутливые нотки в голосе, расслабилась и вздохнула.

– Бедняга. Только работа, и никаких развлечений.

Да. Но скоро это изменится.

Он, по крайней мере, на это надеялся.

Жаль, что к этому времени ее здесь не будет. Она получит работу и жизнь, которые подходят ей гораздо больше, чем его работа и жизнь.

Он поцеловал ее нежно и легко и отстранился.

– Едем за Тоби.

Они успели в школу как раз вовремя, чтобы увидеть, как Тоби получает награду. Мальчик сиял от счастья видеть отца, и у Грейс сжималось сердце.

Выражение лица Джоша было более сдержанным, но не менее искренним, и сердце Грейс снова встрепенулось.

После этого она ушла, чтобы дать им время побыть вдвоем, и направилась в закусочную, на встречу с Эми и Мэлори. Джен, владелица закусочной, остановила ее у двери. Джен была пухленькой коротышкой и, похоже, имела привычку стричь волосы под горшок.

Она не слишком любила обслуживать посетителей, редко с ними заговаривала, разве что орала, призывая к молчанию, если по телевизору показывали «Американского идола».

– У меня кое-что есть для вас, – объявила она, чем смутила и озадачила Грейс. За все время, что она знала Джен, та ни слова ей не сказала.

Джен протянула ей флешку.

– Что это? – спросила Грейс.

– Мой ноутбук сдох. Это запасная копия моей бухгалтерии. Нужно, чтобы вы срочно с этим разобрались. Я немного опаздываю.

– Ладно…

Джен, похоже, не терпелось вернуться к телевизору.

– Вы же разбираетесь в цифрах, верно?

– Собственно говоря, я занимаюсь банковским…

– Вы ведете бухгалтерию Эми, – перебила Джен.

– Да, потому что Эми моя подруга.

– И Лэнса с Такером. И Андерсона. И Дженнин…

Да, последнее время она по горло увязла в бухучете. Потому что умела это делать. Как оказалось, ей это еще и нравится. Нравилось сводить баланс, нравилось, что не приходится брать работу на дом и корпеть над ней по ночам.

– Но все это разовая помощь, – пояснила она. – Я просто организую учет, не больше.

– Я заплачу вам, – пообещала Джен. – И угощу бесплатным обедом. Сколько сможете съесть.

Грейс открыла рот, чтобы отказаться. Но промолчала, поскольку предложение оказалось неотразимо заманчивым.

– Сколько вместит ваш тощий зад, – подтвердила Джен, соблазнительно вертя флешкой.

Грейс со вздохом взяла ее. Тощий? Да ничего подобного!..

– И давно ваш ноутбук сдох?

– Месяц назад.

Супер…

Она прошла к самой дальней кабинке.

– Лохушка, – припечатала ожидавшая ее Мэлори.

Из кухни вышла Эми и принялась торжественно устанавливать поднос, так и этак вертя его с намерением ослепить подруг.

– О Господи! – ахнула Мэлори и громко завопила.

Грейс зажала уши и широко заулыбалась.

На безымянном пальце Эми сверкал булыжник…

Мэлори запрыгала и завопила еще громче, но скоро устала и плюхнулась на сиденье, потянувшись к корзиночке.

– Собственно говоря, шоколад мне не нужен, – заметила Эми, ошеломленно глядя на кольцо. – Никогда бы не подумала, что скажу такое.

Мэлори рассмеялась и взяла вторую корзиночку.

– Съем за тебя.

– Я выхожу замуж, – тихо сообщила Эми и сияющими глазами посмотрела на подруг. – Можете поверить?

Грейс знала, что до приезда в Лаки-Харбор Эми не слишком везло в любви. Но Мэтт Бауэрс, сексуальный лесник и местный герой, все изменил в ее жизни.

Жизнь Мэлори тоже изменилась.

Жизнь менялась у всех.

Только не у Грейс.

Видя, что подруга молчит, Мэлори сжала ее руку.

– Все хорошо?

– О да. Я очень счастлива за вас обеих.

И она говорила от всего сердца.

– Мне нравится, что вы обе поняли, чего именно не хватает в вашей жизни, и сумели этого добиться.

– Знаешь, дело не в отсутствии мужчины, – заметила Эми. – Потому что мужчина не обязателен, чтобы я оставалась цельной натурой. Мне были необходимы новые впечатления. А мужчина вроде как просто свалился с неба.

– Точно, – ухмыльнулась Мэлори.

– К счастью, мне тоже не нужен мужчина, чтобы ощущать себя цельной натурой, – покачала головой Грейс. – Потому что в моей жизни с мужчинами явная напряженка.

– Лгунья, – отмахнулась Эми.

– Эй, я всего лишь выгуливаю собаку и сижу с малышом. Это временно. Совсем временно.

– Пора выкатывать пушки главного калибра, – заявила Эми.

Мэлори вытащила телефон, нашла ФБ – страницу Лаки-Харбора – и показала Грейс. Последний пост гласил:

«Леди, наш любимый док Джош Скотт активно ищет новую няню. Многие посылали резюме. Но все были отвергнуты нынешней няней Грейс Брукс.

Это она настолько осторожна?

Или бережет пост для себя?

Картина, стоящая тысячи слов…»

Ниже была помещена фотография, снятая в классной комнате начальной школы. Тоби, стоя на импровизированной сцене, принимает награду. Класс полон гордых улыбающихся родителей.

А в самой глубине стоит раскрасневшаяся Грейс, глядя на сцену с сияющей улыбкой.

Но не это самое страшное. Нет, эта честь принадлежала Джошу, стоявшему за ее спиной и обнимавшему Грейс. Он смотрел на сцену, прижимаясь подбородком к ее виску. Было что-то в осанке, в языке тела такое, что воздух вокруг них буквально бурлил. Правда, какой там воздух? Он так близко стоит, что между ними нельзя просунуть и листочка бумаги.

– Ну это просто…

Грейс осеклась.

«Сексуально. Чувственно».

Собственно говоря, и теперь к ее щекам прилила кровь.

– Для няни и профессора слишком тесно прижимаетесь друг к другу, не находишь? – сухо спросила Эми.

– Он доктор, – рассеянно поправила Грейс. – Доктор.

– Так почему он так прильнул? Чтобы смерить тебе температуру без термометра?

Грейс покачала головой:

– Снимок сделан меньше часа назад.

И это еще не все. На снимке она выглядела счастливой.

– В Лаки-Харборе хорошие вести не сидят на месте.

– Да, и вы двое слишком быстро разогнались, – вставила Мэлори.

– И это говорит женщина, переспавшая с женихом в первую же ночь знакомства, – усмехнулась Эми.

– Вторую ночь, – чопорно поправила Мэлори.

– Это фото снято вне контекста. Абсолютно вне контекста! – пожаловалась Грейс.

– Разумеется, – кивнула Мэлори, но тут же спохватилась.

– Как это можно сделать фото вне контекста?

Эми фыркнула.

– Классная комната была битком набита. Остались только стоячие места. Поэтому мы были вынуждены так тесниться.

– Интересно… уж очень привычно он обнимает ее, – хмыкнула Мэлори.

– И обрати внимание на ее посткоитальный вид, – добавила Эми.

Грейс прикусила губу и стала рассматривать снимок. Определенно некое оргастическое сияние. Черт, сколько все это продолжалось?

А вот у Джоша этого сияния нет. Хотя технически он последний, кто… э… испытал оргазм, выглядит немного растрепанным, раздраженным и расстроенным. Словно этой причины недостаточно, чтобы светиться от радости.

При этой мысли Грейс сильнее прикусила губу.

– Мы не были вместе. То есть не совсем.

– Не совсем? – переспросила Эми, вскинув брови. – Это теперь так называется?

Мэлори прыснула, а Грейс вздохнула.

– Больше похоже на прерванный половой акт. Дважды. Один раз его вызывали на работу, а во второй он заснул.

– Неужели тебе никто не говорил, что нужно не давать ему спать. Если хочешь получить результат, конечно.

Мэлори улыбалась, но вопрос был нешуточным:

– Так между вами что-то серьезное? Не просто развлечение?

При этой мысли что-то сжалось в груди Грейс, но она не могла решить, к добру это или к худу.

– Мне кажется, это не сработает, – начала она.

«Лгунья, лгунья…»

– Прежде всего он доктор. И за это у него снимается много очков.

– Обычно люди прибавляют докторам очки, – удивилась Мэлори.

– Только не я. Помните, меня растили ученые – это не слишком хорошее окружение для развития нежных отношений.

Мэлори стиснула ее руку.

– Милая, Джош – не твои родственники. Он теплый, любящий человек.

– Не говоря уже о том, что чертовски сексуален, – добавила Эми.

Грейс покачала головой.

– Простите, очки уже сняты. И принимая во внимание его график и стандартные отклонения от расписания среднего мужчины, думаю, девяносто процентов его времени будут посвящены чему-то другому. Так что я никогда не получу полноценного полового акта.

– Пенисная математика, – вздохнула Эми. – Впечатляюще, Мэлори. Теперь видишь, почему ни один мужчина не должен встречаться с бухгалтером?

– Я не бухгалтер. Я – доставка цветов-натурщица-бебиситтер.