Текст книги "Гарри Поттер и Дары Смерти"

Глава тридцать первая
Битва за «Хогварц»

Зачарованный потолок Большого зала мерцал звездами, а внизу вдоль четырех длинных столов сидели заспанные, встрепанные ученики, кто в дорожных плащах, кто в халатах. Тут и там жемчужно белели школьные привидения. Взгляды живых и мертвых были устремлены на профессора Макгонаголл, которая выступала с возвышения, где обычно располагался учительский стол. Позади нее стояли остальные преподаватели, включая солового кентавра Фиренце, и члены Ордена Феникса, явившиеся на подмогу.

– …Эвакуацией руководят мистер Филч и мадам Помфри. Старосты, по моему приказу соберете учеников своих колледжей и в порядке очереди сопроводите их к месту эвакуации.

Многие были в ужасе. Однако хуффльпуффец Эрни Макмиллан – Гарри как раз шел по стенке вдоль гриффиндорского стола, разыскивая Рона и Гермиону, – вскочил и выкрикнул:

– А если мы тоже хотим в бой?!

Послышались редкие рукоплескания.

– Совершеннолетние могут остаться, – сказала профессор Макгонаголл.

– А вещи? – спросила девочка из «Вранзора». – Сундуки, совы?

– На это нет времени, – объяснила профессор Макгонаголл. – Главное – вывести вас целыми и невредимыми.

– А где профессор Злей? – громко поинтересовалась какая-то слизеринка.

– Он, выражаясь культурно, свалил, – ответила профессор Макгонаголл, и столы «Гриффиндора», «Хуффльпуффа» и «Вранзора» взорвались аплодисментами.

Гарри продвигался вдоль гриффиндорского стола, высматривая Рона и Гермиону. Все поворачивались ему вслед, и его провожало громкое перешептывание.

– Мы установили вокруг замка защиту, – продолжала профессор Макгонаголл, – однако, если ее не укрепить, она простоит недолго. Поэтому я вынуждена просить вас двигаться быстро и спокойно, слушаться ваших старост…

Но ее перебил другой голос, эхом разнесшийся по залу: пронзительный, холодный, отчетливый. Непонятно, откуда он исходил, – словно заговорили сами стены, словно голос этот дремал в них веками, подобно чудовищу, которым он некогда повелевал.

– Я знаю, что вы готовитесь к бою. – Кое-кто вцепился друг в друга, все в ужасе озирались, послышались вскрики. – Ваши усилия тщетны. Вам меня не побороть. Я не хочу убивать вас. Я очень уважаю преподавателей «Хогварца». И не хочу проливать колдовскую кровь.

В зале воцарилась тишина – казалось, от нее вот-вот лопнут барабанные перепонки, еще миг – и она сокрушит стены.

– Отдайте мне Гарри Поттера, – сказал голос Вольдеморта, – и останетесь целы. Отдайте Гарри Поттера, и я не трону замок. Отдайте Гарри Поттера, и будете вознаграждены. Я жду до полуночи.

Тишина вновь поглотила зал. Все головы повернулись, все взглядом искали Гарри, припечатывая его к месту невидимыми лучами тысяч прожекторов. Затем из-за стола «Слизерина» кто-то встал, и Гарри узнал Панси Паркинсон. Она подняла дрожащую руку и закричала:

– Но он же здесь! Поттер здесь! Хватайте его!

Гарри не успел вымолвить ни слова, как все пришло в движение. Гриффиндорцы встали стеной, загородив его от слизеринцев. Затем поднялись хуффльпуффцы, и почти в тот же миг – ученики «Вранзора». Все стояли спиной к Гарри, лицом к Панси, и Гарри в оцепенелом благоговении увидел, как из-под плащей и из рукавов стремительно вырос целый лес волшебных палочек.

– Благодарю, мисс Паркинсон, – резко произнесла профессор Макгонаголл. – Вы первой покинете зал с мистером Филчем. А за вами – остальные учащиеся вашего колледжа. Попрошу.

Гарри услышал, как заскрипели скамьи и раздался топот, – слизеринцы выходили из зала.

– «Вранзор», следующие! – скомандовала профессор Макгонаголл.

Столы медленно пустели. Слизеринцы ушли в полном составе, однако кое-кто из старшеклассников «Вранзора» остался сидеть. Хуффльпуффцев осталось еще больше, а гриффиндорцев – добрая половина. Профессору Макгонаголл пришлось сойти в зал и отсеивать несовершеннолетних.

– Даже не думайте, Криви! Прочь! И вы тоже, Пикс!

Гарри подбежал к Уизли, которые всей семьей сидели за столом «Гриффиндора».

– Где Рон и Гермиона?

– Ты их не нашел? – встревожился мистер Уизли.

Однако его внимание отвлек Кингсли – тот вышел на возвышение и обратился к залу:

– До полуночи полчаса, времени на раздумья нет. Учителями «Хогварца» и Орденом Феникса разработан план обороны. Профессора Флитвик, Спарж, Макгонаголл поведут отряды бойцов на три самые высокие башни: астрономическую, «Вранзора» и «Гриффиндора». Там отличный обзор и прекрасные позиции. Далее. Рем, – он указал на Люпина, – Артур, – Кингсли повернулся к мистеру Уизли, – и я возглавим отряды для действий на территории. Нам нужен тот, кто организует защиту тайных проходов в школу.

– Похоже, работенка для нас, – сказал Фред, указывая на себя и Джорджа. Кингсли одобрительно кивнул.

– Итак, командиры: встаньте здесь. Разделимся на группы.

Школьники сгрудились у кафедры, толкаясь и получая инструкции.

– Поттер. – Профессор Макгонаголл подбежала к Гарри. – Вам разве не нужно было что-то искать?

– Что? Ой… – спохватился Гарри. – Да!

Он почти забыл об окаянте, почти забыл, что само сражение затеяно ради того, чтобы дать ему время на поиски. Непонятное отсутствие Рона и Гермионы на время вытеснило из головы все остальное.

– Ну так идите, Поттер, идите!

– Да-да…

Выбегая из Большого зала в вестибюль, где все еще бурлила эвакуация, он спиной чувствовал провожавшие его взгляды. Влившись в толпу, он поднялся вместе с ней по мраморной лестнице, но наверху отделился и побежал по пустому коридору. Страх и паника мешали думать. Он старался успокоиться, сконцентрироваться на окаянте, но мысли гудели, метались отчаянно и бесполезно, как осы, накрытые стеклянной банкой. Без Рона и Гермионы в голове все путалось. Гарри пошел тише, в середине коридора сел на пьедестал призванной на войну статуи и достал из кисета Карту Каверзника. Рона и Гермионы нигде не было, но, возможно, они просто затерялись в густоте точек, устремившихся к Кстати-комнате. Гарри убрал карту, сжал руками лицо, закрыл глаза и попытался сосредоточиться.

Вольдеморт думал, что я пойду в башню «Вранзора».

Вот он, конкретный факт, от которого нужно плясать. Вольдеморт направил Алекто Карроу в общую гостиную «Вранзора», чему есть только одно объяснение: окаянт связан с этим колледжем, и Вольдеморт боялся, что Гарри это уже известно.

Однако единственное, что все связывают с Вранзор, – утерянная диадема… Но чтобы она стала окаянтом? Как? Каким образом слизеринец Вольдеморт мог найти сокровище, которое веками считалось пропавшим? Кто рассказал ему, где искать диадему, если никто из ныне живущих ее и в глаза не видел?..

Никто из ныне живущих…

Глаза Гарри распахнулись под пальцами. Он соскочил с пьедестала и бросился назад, туда, откуда пришел, в погоню за последней надеждой. Чем ближе к мраморной лестнице, тем громче гудели голоса. Сотни учеников направлялись к Кстати-комнате. Старосты громко командовали, пытаясь уследить за подопечными; все пихались и толкались. Гарри увидел, как Захария Смит, раздвигая первоклашек локтями, протискивается в начало очереди. Кое-где плакали младшие, а те, кто постарше, отчаянно звали друзей, братьев, сестер…

Гарри заметил полупрозрачную белую фигуру, медленно проплывавшую через вестибюль внизу, и заорал во всю глотку, перекрывая шум толпы:

– Ник! НИК! Нужно поговорить!

Он с трудом пробрался сквозь плотные ряды школьников к подножию лестницы, где его ждал Почти Безголовый Ник, призрак гриффиндорской башни.

– Гарри! Мой дорогой друг!

Ник схватил Гарри за руки, и те словно окунулись в ледяную воду.

– Ник, нужна твоя помощь. Кто привидение башни «Вранзора»?

Почти Безголовый Ник удивился и немного обиделся:

– Серая Дама, конечно, но если тебе требуется помощь привидения…

– Мне нужна именно она. Не знаешь, как ее найти?

– Сейчас посмотрим… – Голова Ника закачалась над плоеным воротником; он высматривал Серую Даму поверх кишащей толпы. – Вон она. Молодая женщина с длинными волосами.

Гарри посмотрел туда, куда указывал прозрачный палец Ника, и увидел высокую призрачную женщину. Поймав его взгляд, она подняла брови и медленно улетела прочь сквозь стену.

Гарри побежал за ней. Выскочив в коридор, куда она скрылась, он разглядел ее в самом конце перехода. Она плавно ускользала.

– Стойте, погодите! Вернитесь!

Она снизошла: остановилась, зависнув над полом. Длинные волосы до пояса, плащ до пят. Красивая, решил Гарри, но ко всему очень надменная и гордая. Вблизи он понял, что пару-тройку раз встречал ее в коридорах замка, хотя никогда с ней не разговаривал.

– Вы Серая Дама?

Она кивнула, но не произнесла ни слова.

– Призрак башни «Вранзора»?

– Именно так. – Ее голос звучал не слишком приветливо.

– Пожалуйста, мне нужна помощь! Вы знаете что-нибудь о пропавшей диадеме?

Губы женщины растянулись в холодной улыбке.

– Боюсь, – бросила она, отворачиваясь и собираясь уйти, – я не смогу помочь.

– ПОДОЖДИТЕ!

Гарри не думал кричать, но от возмущения и страха не совладал с собой. Она повисла в воздухе прямо перед ним, а он взглянул на часы: без четверти двенадцать.

– Это срочно! – неистово выпалил он. – Если диадема в «Хогварце», она нужна мне немедленно!

– Ты не первый, кто за ней охотится, – презрительно отозвалась Серая Дама. – Целые поколения школьников донимали меня…

– Я не для хороших оценок! – рявкнул Гарри. – А из-за Вольдеморта… чтобы его уничтожить… или вас это не интересует?

Серая Дама, конечно, не могла покраснеть, однако щеки ее определенно стали менее прозрачны, и ответила она с жаром:

– Разумеется, я… Как ты смеешь предполагать…

– Хорошо, тогда помогите!

Сдержанность давалась ей с трудом.

– Дело… не в том… – Серая Дама запнулась. – Диадема моей матери…

– Матери?

Она словно рассердилась сама на себя и чопорно объявила:

– При жизни меня звали Хелена Вранзор.

– Вы ее дочь? Но тогда вы должны знать, куда подевалась диадема!

– Диадема дарует мудрость, – сказала Серая Дама, всеми силами стараясь сохранять хладнокровие. – Только я сомневаюсь, что она серьезно поможет тебе одолеть колдуна, именующего себя лордом…

– Говорю же: я не собираюсь в нее наряжаться! – в отчаянии воскликнул Гарри. – Нет времени объяснять, но если вас волнует судьба «Хогварца», если вы хотите, чтобы с Вольдемортом было покончено, вы должны рассказать мне все, что знаете о диадеме!

Она неподвижно висела в воздухе, глядя на Гарри сверху вниз, и он сник от безнадежности. Если б она хоть что-то знала, давно рассказала бы Флитвику или Думбльдору, они ведь наверняка спрашивали. Гарри покачал головой и почти уже собрался уходить, когда она вдруг тихо произнесла:

– Я украла диадему у матери…

– Вы… что?

– Украла диадему, – шепотом повторила Хелена Вранзор. – Я хотела стать умней и важней ее. И сбежала с диадемой.

Гарри не знал, как умудрился вызвать ее на откровенность, и не стал любопытствовать: он просто жадно слушал.

– Говорят, моя мать притворялась, будто диадема по-прежнему у нее. Скрыла пропажу и мое подлое предательство даже от других основателей «Хогварца». Потом мать заболела – неизлечимо. И, несмотря на мое вероломство, жаждала увидеть меня перед смертью. Она отправила на поиски мужчину, который давно меня любил, хоть я и отвергала его. Она знала, он не успокоится, пока меня не разыщет.

Гарри ждал. Серая Дама глубоко вздохнула и запрокинула голову.

– Он нашел меня в лесу, где я пряталась. Когда я отказалась вернуться с ним, он вышел из себя. Барон всегда был вспыльчив. Разъяренный моим неповиновением, обезумев от ревности к моей свободе, он ударил меня кинжалом.

– Барон? В смысле?..

– Кровавый Барон, да, – подтвердила Серая Дама, распахнула плащ и показала темную рану на белой груди. – Когда он понял, что натворил, его охватило раскаяние. Он взял оружие, отобравшее мою жизнь, и убил себя. Вот уже много веков в знак раскаяния он носит цепи… И поделом, – горько прибавила она.

– А… диадема?

– Осталась там, где я ее спрятала, заслышав, как Барон ломится ко мне по лесу. В дупле дерева.

– В дупле? – переспросил Гарри. – Какого дерева? Где?

– В лесах Албании. Глухое место – мне казалось, моей матери туда не добраться.

– Албании, – повторил Гарри. Чудесным образом путаница обретала смысл, и Гарри вдруг понял, почему Серая Дама рассказывает ему то, в чем не призналась Думбльдору и Флитвику. – Вы говорили об этом кому-то еще, да? Другому школьнику?

Она закрыла глаза и кивнула.

– У меня… и в мыслях не было… Он был так… учтив. Мне казалось… он понимает… сочувствует…

«Да уж, – подумал Гарри. – Кому, как не Тому Реддлю, понять желание Хелены Вранзор обладать чудесным сокровищем, на которое у нее нет прав».

– Ну, вы не первая, кого Реддль задурил, – пробормотал он. – Он умеет очаровывать, если надо…

Итак, Вольдеморт хитростью выведал у Серой Дамы, где находится украденная диадема, отправился в далекий лес и забрал реликвию из тайника – возможно, сразу после окончания «Хогварца», еще до того, как поступил работать к «Боргину и Д’Авило».

И не тот ли албанский лес десять лет служил Вольдеморту укрытием много позже, когда потребовалось тихо отлежаться в уединении?

Но диадема, став ценным окаянтом, не могла валяться в каком-то дупле… Нет, она тайно возвратилась в свой истинный дом. Вольдеморт, должно быть, спрятал ее…

– …в тот вечер, когда просил о работе! – вслух договорил Гарри.

– Прошу прощения?

– Он спрятал диадему в замке в тот вечер, когда просил Думбльдора взять его преподавателем, – повторил Гарри. Он произнес это вслух и все понял. – По дороге в кабинет Думбльдора или на обратном пути! Оно и вообще того стоило, попробовать получить работу – тогда он мог бы добраться и до меча Гриффиндора… Благодарю вас, спасибо!

Гарри оставил крайне изумленную Серую Даму висеть в воздухе, а сам побежал обратно в вестибюль и, заворачивая за угол, поглядел на часы. Без пяти минут полночь. А он, хоть и знает теперь, что из себя представляет последний окаянт, по-прежнему не в курсе, где он…

Многие поколения школьников искали диадему, и значит, она, скорее всего, не в башне «Вранзора» – но если не там, то где? Что за вечный тайник обнаружил Том Реддль в замке «Хогварца»?

Теряясь в догадках, Гарри еще раз свернул за угол и прошел всего несколько шагов по другому коридору, как слева с оглушительным звоном разбилось стекло. Он отскочил. В окно ввалилось что-то огромное и ударилось о противоположную стену. От него отделилось нечто большое, шерстяное и бросилось к Гарри.

– Огрид! – завопил Гарри, отбиваясь от Клыка, пока бородатый великан поднимался на ноги. – Откуда?..

– Гарри, ты здесь! Ты здесь!

Огрид наклонился, торопливо обнял Гарри – у того затрещали ребра – и отбежал назад к разбитому окну.

– Умница, Гурпи! – заорал он через дыру в стекле. – Я тут это… Щас приду! Умница, хороший мальчик!

За массивной фигурой Огрида Гарри увидел отдаленные всполохи в ночи и услышал странный режущий вопль. Он посмотрел на часы: полночь. Битва началась.

– Чтоб я сдох, Гарри! – пропыхтел Огрид. – Оно, да? Пора драться?

– Огрид, откуда ты взялся?

– Услышал Сам-Знаешь-Кого из пещеры, – мрачно ответил Огрид. – Голосок-то будь-будь… Отдавайте Поттера, времени вам до полуночи. Я знал, что ты здесь и чего происходит. Отстань, Клык! В общем, вот они мы: я, Гурпик да Клык. Прорвались через периметр у леса, Гурп нас с Клыком нес. Я ему говорю, давай меня в замок, ну он и пихнул нас через окно, храни его небеса. Не совсем как я хотел, но… А где Рон с Гермионой?

– Очень хороший вопрос, – сказал Гарри. – Идем.

Они побежали по коридору, Клык – следом. Отовсюду слышались быстрые шаги, крики; за окнами то и дело мелькали вспышки.

– А куда мы? – пропыхтел Огрид, поспешая за Гарри. Под его тяжестью прогибались половицы.

– Если честно, понятия не имею, – ответил Гарри, сворачивая наугад. – Но Рон и Гермиона наверняка где-то здесь…

По дороге им попались первые жертвы боевых действий: две каменные горгульи, которые обычно охраняли вход в учительскую, были расколоты заклятием, влетевшим в разбитое окно. Их останки слабо шевелились на полу. Когда Гарри перепрыгивал через отколовшуюся голову, та слабо простонала:

– О-о, не обращайте внимания… Бросьте меня здесь, я буду тихо лежать и осыпаться…

Гарри глянул в уродливое каменное лицо и вдруг подумал о мраморном бюсте Эвраны Вранзор в безумном головном уборе, творении Ксенофила, и о статуе в башне «Вранзора» с мраморной диадемой на белых кудрях…

А в конце коридора он вспомнил и третью каменную фигуру: старого уродливого ведуна, на чью макушку он собственноручно водрузил парик и древнюю диадему. Гарри окатило жаром, словно от огневиски, и он едва не споткнулся.

Он наконец догадался, где его поджидает окаянт…

Том Реддль, который никому не доверял и всегда действовал в одиночку, должно быть, высокомерно полагал, что он, и только он, проник в сокровенные тайны замка «Хогварц». Конечно, Думбльдор и Флитвик, примерные мальчики, в такие места нос не совали, но он, Гарри, учась в школе, не раз сходил с проторенных троп – и в этом-то они с Вольдемортом сильно отличались от Думбльдора…

Внимание Гарри отвлекла профессор Спарж: она протопотала мимо в сопровождении Невилла и полудюжины других учеников. Все были в наушниках и тащили большие горшки с растениями.

– Мандрагора! – на бегу крикнул Невилл Гарри. – Будем перебрасывать через стену! Спорим, им не понравится!

Гарри, зная теперь, куда идти, еще поднажал; Огрид и Клык торопились за ним. Они миновали многочисленные портреты, и нарисованные фигуры перемещались в ногу с ними; колдуны и ведьмы в гофрированных воротниках, в бриджах, доспехах и плащах перебегали с полотна на полотно, создавая живописные заторы, разнося последние новости о том, что происходит в замке.

В конце очередного коридора они вдруг почувствовали, как содрогнулось все здание. Гигантскую вазу смело с постамента взрывной волной, и мгновенно стало ясно, что столь страшные заклятия – дело рук не учителей и не Ордена.

– Все хорошо, Клык… хорошо! – завопил Огрид, но огромный пес снарядом пронесся в воздухе, улетая прочь вместе с осколками фарфора. Огрид погнался за перепуганной собакой, оставив Гарри одного.

Гарри летел по замку, едва касаясь содрогающегося пола, с палочкой на изготовку. Целый коридор рядом с ним мчался нарисованный маленький рыцарь, сэр Кэдоган. Он перемещался из картины в картину, лязгая доспехами и подбадривая Гарри, а маленький упитанный пони трусил следом.

– Выскочки, негодяи, собаки, подлецы! Покончи с ними, Гарри Поттер, выгони их отсюда!

Гарри завернул за угол и наткнулся на Фреда. Тот вместе с Ли Джорданом, Ханной Аббот и еще несколькими школьниками стоял у пустого пьедестала, где раньше была статуя, закрывавшая тайный проход. Выставив перед собой палочки, они внимательно слушали, не раздастся ли изнутри шум.

– Ночка – самое оно! – выкрикнул Фред, когда стены замка снова содрогнулись. Гарри побежал дальше, охваченный страхом и ликованием. Один коридор кишел совами; миссис Норрис шипела и махала на них лапами, очевидно пытаясь вернуть на место…

– Поттер!

Аберфорс Думбльдор с палочкой наготове вырос впереди, перегораживая дорогу.

– Поттер, через мой паб прошли сотни школьников!

– Да, знаю: эвакуация, – сказал Гарри. – Вольдеморт…

– …атакует, потому что они тебя не отдали, – закончил за него Аберфорс. – Я не глухой, его весь Хогсмед слышал. И вы не догадались взять в заложники парочку слизеринцев? Вы ведь и деточек Упивающихся Смертью переправили в безопасное место. Не умнее ли было оставить?

– Это Вольдеморта не остановило бы, – ответил Гарри. – К тому же ваш брат никогда бы так не поступил.

Аберфорс хмыкнул и ринулся прочь.

«Ваш брат никогда бы так не поступил… Да, это правда, – на бегу думал Гарри. – Думбльдор, который так долго защищал Злея, не оставил бы детей в заложниках».

Он свернул в последний коридор и завопил от досады и облегчения, увидев Рона и Гермиону с какими-то большими, изогнутыми грязно-желтыми штуками в руках. У Рона из-под мышки торчала метла.

– Что за фигня, где вы были? – закричал Гарри.

– В Тайной комнате, – сказал Рон.

– В Тайной… Где? – Гарри покачнулся, резко затормозив.

– Это все Рон придумал! – задыхаясь, воскликнула Гермиона. – Ну не гений? Ты ушел, и я сказала Рону: даже если мы найдем другой окаянт, как от него избавимся? Мы и с кубком пока ничего не сделали! А Рон и придумал! Василиск!

– Что василиск?

– Средство избавления от окаянтов, – просто объяснил Рон.

Взгляд Гарри скользнул на грязно-желтые штуки у них в руках, и он понял, что это огромные изогнутые клыки, вырванные, очевидно, у мертвого чудовища.

– Но как вы туда попали? – спросил он Рона. – Вы же не говорите на серпентарго!

– А вот Рон и говорил! – прошептала Гермиона. – Покажи, Рон!

Тот жутко зашипел, будто его душат.

– Так ты открыл медальон, – сконфуженно сказал он Гарри. – А я, хоть и не с первой попытки, но, – он скромно пожал плечами, – повторил.

– Гений! – радостно воскликнула Гермиона. – Просто гений!

– Значит… – Гарри пытался уследить за ходом событий. – Значит…

– Минус еще один окаянт, – договорил Рон и достал из-под куртки изуродованные останки кубка Хельги Хуффльпуфф. – Гермиона его расколола. Хотела сама. А то все клюют, а ей не дают.

– Гениально! – восхитился Гарри.

– Да ерунда. – Рон, чрезвычайно довольный собой, деликатно потупился. – А у тебя что новенького?

Едва он это произнес, наверху что-то взорвалось, с потолка посыпалась пыль, и вдалеке закричали.

– Я знаю, как выглядит диадема, и знаю, где она, – затараторил Гарри. – Он спрятал ее там же, где я – учебник по зельеделию, где вообще веками всё прятали. Он думал, один такой умный. Пошли.

Стены опять задрожали. Гарри через скрытый проход увлек Рона и Гермиону вниз по лестнице в Кстати-комнату. Там было пусто – если не считать Джинни, Бомс и пожилой ведьмы в изъеденной молью шляпе. Гарри сразу узнал бабушку Невилла.

– А, Поттер, – невозмутимо проговорила та, будто как раз его и ждала. – Вот вы-то и расскажете, что там творится.

– Все целы? – в один голос спросили Джинни и Бомс.

– Насколько мы знаем, – ответил Гарри. – В переходе к «Башке борова» еще кто-то остался?

Он знал: комната не изменится, пока в ней кто-то есть.

– Я была последняя, – сказала миссис Лонгботтом, – и запечатала тоннель. Неразумно оставлять его открытым, раз Аберфорса нет в пабе. Вы видели моего внука?

– Он сражается, – ответил Гарри.

– Естественно, – гордо произнесла старуха. – Прошу простить, я должна ему помочь. – И она с неожиданной прытью помчалась к каменной лестнице.

Гарри посмотрел на Бомс:

– Я думал, ты с Тедди у мамы.

– Я не могла там торчать и не знать ничего. – Бомс мучительно скривилась. – Мама присмотрит за малышом… вы знаете, где Рем?

– Собирался вести отряд на территорию…

Бомс убежала без единого слова.

– Джинни, – попросил Гарри, – не выйдешь ли отсюда ненадолго? Прости. Потом можешь вернуться.

Джинни в восторге кинулась следом за Бомс прочь из своего убежища.

– Потом можешь вернуться! – крикнул Гарри ей вслед. – Слышишь, вернись обязательно!

– Стоп! – резко сказал Рон. – Мы кое о ком забыли!

– О ком? – спросила Гермиона.

– О домовых эльфах. Они же внизу, на кухне?

– Хочешь отправить их драться? – поинтересовался Гарри.

– Нет, – серьезно ответил Рон. – Надо сказать им, чтоб уходили. Чтобы не было как с Добби, правильно? Нельзя приказать им умирать за нас…

Раздался грохот: клыки василиска посыпались из рук Гермионы. Она кинулась Рону на шею и страстно поцеловала его в губы. Отбросив клыки и метлу, Рон ответил на поцелуй с таким воодушевлением, что приподнял Гермиону над землей.

– Нашли время, – беспомощно пробормотал Гарри. Они не отреагировали, только обнялись еще крепче и закачались на месте, и Гарри повысил голос: – ЭЙ! У нас тут война!

Рон и Гермиона лишь чуточку отстранились друг от друга.

– Мы в курсе, друг. – У Рона был такой вид, будто его хорошенько треснуло Нападалой по затылку. – А потому – сейчас или никогда, верно?

– Отлично, но как же окаянт?! Может… потерпите, пока не найдем диадему?

– Да-да… конечно… извини, – пробурчал Рон, и они с Гермионой, дружно покраснев, начали собирать клыки.

Едва все трое вышли в коридор, стало ясно: за те несколько минут, что они провели в Кстати-комнате, ситуация сильно ухудшилась. Стены и потолок ходили ходуном, воздух загустел от пыли, а зеленые и красные вспышки за окнами мелькали под самой стеной, и было ясно, что Упивающиеся Смертью скоро прорвутся в замок. Поглядев вниз, Гарри увидел великана Гурпа – тот бродил с недовольным ревом, размахивая каменной горгульей, сорвавшейся с крыши.

– Хорошо бы он там затоптал кого-нибудь! – заметил Рон. Вблизи заметались громкие крики.

– Лишь бы не наших! – откликнулся кто-то.

Гарри повернулся и у соседнего окна, где не хватало половины стекол, увидел Джинни и Бомс с палочками на изготовку. На его глазах Джинни метко пальнула заклятием в толпу сражающихся.

– Молодчина! – прокричал некто, неожиданно появившийся из пыльного облака. Гарри узнал Аберфорса. Тот промчался мимо; седые волосы развевались на ходу. За ним следовала стайка учащихся. – Похоже, северным укреплениям вот-вот конец – у них там тоже гиганты.

– Вы видели Рема? – окликнула его Бомс.

– Он бился с Долоховым, – заорал в ответ Аберфорс, – а с тех пор не видел!

– Бомс, – сказала Джинни, – Бомс, наверняка с ним все хорошо…

Но та уже исчезла в клубах пыли вслед за Аберфорсом. Джинни беспомощно обернулась к Гарри, Рону и Гермионе.

– С ними все обойдется, – заверил Гарри, хоть и знал, что это пустые слова. – Джинни, мы сейчас вернемся, а ты не лезь на рожон, будь осторожна. Пошли! – позвал он Рона и Гермиону, и они побежали к стене, за которой Кстати-комната ждала пожеланий следующего визитера.

«Мне нужно место, где всё прячут!» – мысленно умолял Гарри, и, когда они пробежали мимо стены третий раз, появилась дверь.

Они переступили порог; дверь закрылась, гром битвы смолк. Комната походила на собор, на город, где высоченные стены зданий были возведены из хлама, спрятанного тысячами учеников, давным-давно закончивших школу.

– И он не понимал, что сюда может прийти кто угодно? – Голос Рона эхом разнесся в тишине.

– Нет, Вольдеморт думал, что он уникум, – сказал Гарри. – Ему не повезло: мне тоже пришлось тут кое-что прятать… Давайте сюда, – добавил он. – По-моему, это здесь…

Он миновал чучело тролля и шкаф-исчезант, который в прошлом году – с катастрофическими последствиями – сумел починить Драко Малфой. Затем остановился, вглядываясь в завалы. Он не помнил, куда идти дальше…

– Акцио диадема! – отчаянно выкрикнула Гермиона, но ничего не прилетело. Похоже, Кстати-комната, как и хранилище «Гринготтса», не отдавала сокровища просто так.

– Давайте разделимся, – предложил Гарри. – Ищите каменный бюст старика в парике и короне. Он стоит на буфете… Это точно где-то поблизости…

Они разбежались по соседним проходам. Шаги друзей отдавались эхом в лабиринте разной дребедени, бутылок, шляп, ящиков, стульев, книг, оружия, метел, квидишных бит…

– Где-то тут, – бормотал Гарри. – Где-то… где-то…

Он заходил глубже и глубже, выглядывая предметы, которые видел в единственный свой предыдущий визит сюда. Он тяжело дышал – и вдруг самая душа его, казалось, задрожала. Прямо впереди вырос пузырчатый старый буфет, куда Гарри спрятал учебник по зельеделию. На буфете стоял щербатый бюст ведуна в старом пыльном парике и старинной потускневшей диадеме. До ведуна оставалось еще футов десять, но Гарри уже протянул руку, и тут голос за спиной произнес:

– Минуточку, Поттер.

Он затормозил, обернулся. Сзади, целясь в него волшебными палочками, плечом к плечу стояли Краббе и Гойл. А из-за их ухмыляющихся рож выглядывал Драко Малфой.

– Палочка у тебя – моя. – Малфой выставил между Краббе и Гойлом еще одну палочку.

– Уже нет, – задыхаясь, ответил Гарри, крепче сжимая в руке палочку из боярышника. – Кто победил, тот и хозяин. А эту кто тебе одолжил, Малфой?

– Моя мать, – ответил Драко.

Гарри засмеялся, хотя ничего смешного тут не было. Он больше не слышал ни Рона, ни Гермионы. Наверное, далеко забрели в поисках диадемы.

– Что ж вы к Вольдеморту не побежали? – осведомился Гарри.

– Мы хотим награду, – поведал Краббе. Надо же, такая громадина, а голос тихий: кажется, до этого он при Гарри ни разу не раскрывал рта. Краббе улыбался как ребенок, которому обещали мешок конфет. – Мы остались, Поттер. Решили не уходить. Отдадим тебя ему.

– Отличный план, – делано восхитился Гарри. Вот ведь незадача: он почти у цели, а тут эти кретины. Неужто они ему помешают? Он медленно попятился к окаянту, криво венчающему бюст. Если б схватить его прежде, чем вспыхнет драка…

– Ну и как вы сюда проникли? – спросил он, отвлекая противника.

– Я весь прошлый год только что не ночевал в Камере Хранения Вещей, – пронзительно сказал Малфой. – Уж знаю, как войти.

– Мы прятались в коридоре, – хрюкнул Гойл. – Мы теперь умеем прозарычальные заклятия! А тут ты, – его физиономия расплылась в тупой улыбке, – и говоришь такой, ищу «диа-демона». Что за «диа-демон», а?

– Гарри? – внезапно позвал Рон из-за горы барахла. – Ты с кем разговариваешь?

Краббе махнул волшебной палочкой, словно огромным кнутом, и завопил:

– Десцендо!

Пятидесятифутовая гора старой мебели, сломанных чемоданов, древних книг, мантий и прочего непонятного старья зашаталась и начала рушиться в проход, где стоял Рон.

– Рон! – заорал Гарри.

Он услышал, как закричала Гермиона, как по другую сторону рушащейся стены сыплются на пол бесчисленные вещи, указал палочкой на шатающуюся гору и произнес:

– Фините!

Все замерло.

– Стой! – завопил Малфой, хватая за руку Краббе, который собрался повторить заклинание. – Если все тут разгромишь, тогда прощай диадема!

– И что? – Краббе высвободился. – Черному Лорду нужен Поттер, а не «диа-демон».

– Поттер пришел за ней, – объяснил Малфой с плохо скрываемым раздражением на тупость своих соратников. – А значит…

– Что «значит»? – свирепо переспросил Краббе. – Кого волнует твое мнение? Я тебе больше не подчиняюсь, Драко. Вам с твоим папашей кранты!

– Гарри?! – снова закричал Рон. – Что там у тебя происходит?

– Гарри? – передразнил Краббе. – Что там у тебя?… Руки прочь, Поттер! Круцио!

Гарри потянулся к диадеме. Проклятие Краббе промазало, но попало в каменный бюст. Тот взлетел, диадема соскочила – и следом за бюстом исчезла в куче всякого мусора.

– ПРЕКРАТИ! – заорал Малфой Краббе, и крик эхом прокатился по огромной комнате. – Он нужен Черному Лорду живым…

– И чего? Я ж его не убиваю! – завопил Краббе, сбрасывая руку Малфоя. – Но вообще могу! Черный Лорд хочет его прикончить, так какая раз…

Алый луч молнией пронесся в дюйме от Гарри – Гермиона, выбежав из-за угла позади него, послала сногсшибатель прямо Краббе в голову. Но не попала: Малфой вовремя его оттолкнул.