Текст книги "Изумрудный атлас. Книга расплаты"

Глава 6
Связывание

– Простите, что не перенеслись ближе к долине, – сказал доктор Пим, – но там повсюду стража, я не смог бы открыть портал.

Майкл, Виламена, доктор Пим и Уоллес – кряжистый чернобородый гном, который познакомился с детьми еще в Кембриджском Водопаде, – сгрудились в тени скалы у подножия горы. Они ждали возвращения Габриэля и капитана Антона, эльфийского воина, – те вдвоем отправились на разведку, чтобы убедиться, что проход через долину свободен и не охраняется. Майкл и остальные прибыли через портал примерно в миле отсюда, так что им пришлось еще карабкаться по каменистой тропинке. Легкие Майкла горели от недостатка кислорода.

– Я в порядке, – заверил он друзей, хотя его грудь высоко поднималась и опускалась при каждом вдохе. – Правда.

Стояла поздняя ночь, луны не было видно, но густое звездное покрывало давало достаточно света. Когда Майкл приспособился к высоте, то разглядел покрытые снежными шапками вершины, которые сверкали в звездном свете; прикоснулся к растениям с острыми листьями – один такой Габриэль приносил бабушке Пит; восхитился прохладой и чистотой воздуха, в котором было непривычно мало кислорода. Местность не изобиловала зеленью и выглядела довольно унылой, но, подумав, Майкл решил, что ему здесь все же нравится.

Хотя без яков было бы лучше. Как только они вышли из портала, Майкл услышал протяжный – и определенно нечеловеческий – рев неподалеку. Оглядевшись, он заметил какие-то громоздкие фигуры, столпившиеся выше по склону.

– Берегитесь! – закричал он. – Они…

– Яки, – сказал Габриэль. – Безобидные.

– Не бойся, кролик, – добавила Виламена, схватив его ладонь обеими руками. – Я не позволю этим гадким созданиям тебя съесть.

И эльфийская принцесса прижалась к Майклу (часть его мозга отметила, что от нее пахнет медом, росой и, каким-то непостижимым образом, юношескими надеждами). Майкл смущенно взглянул на Уоллеса, который наблюдал за ними с открытым ртом.

Да, без яков было бы лучше.

К счастью, их отряд сразу же тронулся в путь; дорога была такой узкой, что идти приходилось строго друг за другом, а это значило, что Виламена не сможет держать Майкла за «маленькую кроличью лапку-царапку». Наконец они дошли до тупика в виде высокой каменной стены между двух горных вершин. Доктор Пим повел Майкла, Виламену и Уоллеса в укрытие под уступом, а эльфийский капитан и Габриэль отправились на поиски прохода.

– Доктор Пим, – сказал Майкл, – какой у нас план?

– Мальчик мой, я думаю, вначале мы должны попасть внутрь и разведать обстановку.

– Хорошо, но после освобождения Эммы нам ведь нужно будет как-то убежать, верно? Или будем пробиваться с боем?

– Если потребуется, то с боем. Но, по-видимому, патрули в долине следят только за тем, чтобы никто не проник снаружи. Как только мы спасем твою сестру, то сможем открыть портал. По крайней мере, я очень на это рассчитываю.

Они старались говорить как можно тише, потому что каждый звук эхом отдавался между каменными склонами. При этом Майкл понемногу отодвигался влево, чтобы Виламена, сидевшая на корточках рядом с ним, не смогла просунуть руку ему под локоть. Но, разумеется, она каждый раз придвигалась следом. Майкла спас только Уоллес, который сделал несколько шагов из-за скалы и встал рядом на страже.

Пока они ждали, Майкл думал о последнем разговоре с Кейт, когда они собрались на террасе через несколько часов после возвращения Габриэля.

– Я не пойду с вами, – сказала она. – Доктор Пим считает, что я должна остаться, и он прав. Берегите себя, хорошо? Не делайте глупостей.

– Ты хочешь сказать – не лезьте в пасть к врагу?

– Вроде того.

Затем она взяла Майкла за руку и посмотрела ему в глаза.

– Ты ведь знаешь, что я всегда выберу тебя и Эмму? Знаешь, правда?

Майкл кивнул. Теперь, сидя в тени скалы, он чувствовал угрызения совести за то, что иногда в этом сомневался.

Кейт обняла его на прощание, и он, крепко обняв ее в ответ, поклялся:

– Я ее верну.

Вдруг Кейт и Майкл насторожились, почувствовав, что их обнимает кто-то третий. Это эльфийская принцесса обхватила их руками, бормоча:

– О, какая милая семья!

– Кролик, – Виламена наконец просунула руку под локоть Майкла и теперь прижималась с упорством питона, – ты разве не видел, что я все утро подавала тебе знаки? Ты будто нарочно не обращал на меня внимания!

Майкл бросил взгляд на кряжистую фигуру Уоллеса, который стоял на страже, и понадеялся, что гном слишком далеко, чтобы их услышать.

– Серьезно? Ты подавала знаки? Извини. Я слушал доктора Пима.

– Конечно, он же говорил о твоей бедной сестре. Ла-адно… Я подумала, что нужно будет объявить о нашей помолвке, как только вернемся на Лорис.

– О нашей… что?!

– О помолвке, глупенький. Тебе нездоровится? Ты плохо выглядишь.

Раскат грома спас Майкла от необходимости отвечать. Он выскочил на склон. Волшебник стоял там, запрокинув голову в чистое звездное небо.

– Что это? – спросил Майкл. – Идет гроза?

– Ш-ш-ш!

Доктор Пим с закрытыми глазами слушал ветер. Майклу показалось, что он тоже ощутил в воздухе вибрацию, и его рука дернулась к сумке, где лежала Летопись. Что-то было не так.

– Нет, – прошептал волшебник. – Этого не может быть.

– Чего не может быть? – настаивал Майкл. – Что происходит?

– Грозный Магнус пытается провести Связывание.

Эмма услышала раскат грома и выглянула в окна своей камеры, раздумывая, скоро ли до них дойдет гроза.

«Я вымокну», – подумала девочка.

Последние два дня она почти не спала. Стоило ей закрыть глаза, как она видела мисс Крамли, уткнувшуюся лицом в раздавленный шоколадный торт. Эмма твердила себе, что не виновата, но это приносило мало утешения. Она чувствовала себя убийцей.

Прошлой ночью Рурк снова привел ее в шатер посреди армии, где Грозный Магнус – она не могла даже думать о нем как о Рэйфе – ждал у серебряной чаши.

– Отлично, – сказал он, – у нас много дел: за десять лет в приюте сменилось немало директоров.

Эмма отказалась смотреть в чашу.

– Я могу тебя заставить, – его голос звучал ровно, почти дружелюбно.

Она настаивала на своем, и в конце концов Грозный Магнус просто поговорил с ней, хотя это оказалось не многим лучше. Он объяснил, что если Эмма продолжит бороться со своей природой и отрицать собственный гнев, то лишь разрушит сама себя.

Но все было не так! Она не такая, она не убийца!

Или все-таки убийца? Разве она не убила бы Грозного Магнуса, если бы подвернулась возможность? И Рурка? Разве она не провела множество часов, представляя разные способы, которыми можно их убить? Но они заслуживали этого! А убийство того, кто этого заслуживает, не делает тебя убийцей. Ты приносишь миру пользу!

Конечно, она знала, что не должна мечтать о смерти Грозного Магнуса и Рурка. Но это происходило так естественно: она думала о Кейт, Майкле и Габриэле, о том, где они и почему за ней не приходят; она все больше боялась, ее страх превращался в злость – которую она, конечно, направляла против Грозного Магнуса и Рурка; эта злость нарастала, приводя ее в отчаяние и вызывая панику, и когда она была меньше всего к этому готова, мисс Крамли с синеющим лицом судорожно втягивала воздух и называла ее убийцей.

На лестнице послышались шаги, и Эмма села. Через мгновение на пороге появился Рурк – с факелом в руках и в сопровождении двух Крикунов.

– Я не пойду в этот гадкий шатер, – сказала Эмма. – Тебе придется меня нести.

Рурк злорадно улыбнулся.

– Нет, крошка, сегодня в чаши смотреть не придется.

Эмма услышала или скорее почувствовала, что на лестнице раздался новый звук. Равномерное «тук-тук-тук» становилось все громче. Рурк сделал шаг в сторону, и в комнату шагнул старик в красном плаще. Эмма уже видела его, когда впервые шла через армию две ночи назад. Он стоял, опираясь на посох и сверля ее одним темно-серым – и одним жутким, слепым белым глазом.

– Помнишь, я говорил, – начал Рурк, – что некоторые некроманты раньше были врагами Грозного Магнуса? Этот парень помог убить моего господина сорок лет назад. Они с Пимом были закадычными друзьями. А теперь он преданно служит новому хозяину. Верно я говорю?

Старик ничего не ответил, только продолжил пялиться на Эмму.

– Конечно, он ничего не помнит, – продолжил Рурк. – Даже не сможет назвать собственное имя. Он знает только, что любит нашего господина и живет, чтобы служить ему. И сегодня ночью он приготовил для тебя кое-что особенное.

Старик шагнул вперед, и его посох гулко ударился о каменный пол. Костлявая рука потянулась к Эмме, и та, не совладав с собой, закричала.

– Связывание, – повторил доктор Пим. – Я знал об этой возможности, но не верил, что он пойдет на такой риск. Глупо было недооценить Грозного Магнуса.

– И что это такое? – Майкл даже не пытался говорить тише. Из-за грома и завывания ветра в этом больше не было нужды. Виламена и Уоллес встали рядом. Габриэля и эльфийского капитана все еще не было видно.

Волшебник посмотрел на Майкла.

– Ты и Кэтрин связаны с вашими Книгами как Хранители. Эта связь возникла естественно, как и должна была. Но есть ритуал – по крайней мере, теоретически есть, потому что его никогда не проводили, – который насильно свяжет Эмму с ее Книгой.

– Это опасно?

– Да, – доктор Пим положил руку Майклу на плечо. – В человеке есть не только тело и разум, но и еще одна часть. Называй ее как угодно: душой, духом, анимой. В ней-то и заключена магия.

– Вы имеете в виду Летопись?

– Нет, я говорю о магии, с которой ты родился.

– Но…

– Дай мне закончить. Грозный Магнус твердит о разделении магического и немагического, но сам знает, что это заблуждение. Во всех существах есть магия, даже если она спит всю жизнь. Возможно, твой дух волшебный уже по своей природе. Это тайна, которую так никто и не смог раскрыть. Когда ты стал Хранителем, Летопись связалась с твоим духом. А теперь Грозный Магнус пытается отделить дух Эммы от ее тела и отправить на поиски Книги расплаты.

– Чтобы Эмма привела его туда, где она спрятана?

– Это одна из вероятностей.

– А какие другие? – поинтересовался Майкл.

Старый волшебник сжал его плечо.

– Мы должны попасть туда до окончания ритуала. И тебе придется использовать Летопись, чтобы вернуть дух Эммы обратно.

Майкл нервно кивнул, однако тут же сказал себе, что искупит этим оживление Грозного Магнуса. Что это его шанс.

Наконец вернулся Габриэль.

– Путь свободен. Капитан Антон стоит на страже. Идем.

Вскоре они оказались у подножия огромной каменной стены. Она выглядела совершенно неприступной, но Габриэль замедлил шаг, только чтобы убедиться, что все спутники на месте. Затем он вошел в гору и исчез.

Майкл тихо выдохнул.

– Иллюзия, – объяснил доктор Пим. – Поторопимся. Принцесса?

Виламена поцеловала Майкла в щеку и вошла в камень. За ней исчез доктор Пим, и Майкл с Уоллесом остались вдвоем.

Майкл с беспокойством взглянул на гнома. Щека все еще горела в том месте, куда его поцеловала Виламена.

– Ох уж эти эльфы, – пробормотал он, не найдясь, что сказать.

Уоллес только сунул большие пальцы за пояс и покачал головой.

– Не волнуйся, парень. Уоллес умеет хранить секреты. Личная жизнь на то и личная. – Он сделал паузу. – Даже если она очень странная.

Оказалось не так-то легко сохранить самообладание, шагая в камень, но Майкл просто закрыл глаза, а когда секунду спустя открыл их снова, то шел по узкому ущелью между горами. Издалека доносился бой барабанов и крики, а свет впереди излучали уже не звезды.

Спутники поджидали его на склоне, который спускался в широкую долину. Подойдя к краю, Майкл увидел черную, почти бескрайнюю кишащую массу, в которой тут и там горели красно-оранжевые огни костров. Уоллес остановился рядом, бормоча:

– Чтоб мне провалиться, а они собрали нехилую армию!

– Смотрите, – вдруг показал рукой Габриэль.

Майкл взглянул в том направлении и увидел крепость, возвышавшуюся на каменистом холме. Факелы отчетливо освещали башню, которая кривым пальцем протыкала небо. Эмма еще там или ее увели готовить к ритуалу? Где ее тогда искать?

Внезапно Майкл боковым зрением заметил молнию, змеей разрезавшую небо. В следующую секунду раздался раскат грома. Горизонт затягивали огромные черные тучи. Такой грозы Майкл никогда раньше не видел. Казалось, она надвигается со всех сторон, с невероятной скоростью накрывая долину.

– Принцесса, – позвал волшебник, – вы готовы?

Виламена кивнула и достала что-то из кармана. Майкл узнал золотой браслет, с помощью которого она однажды превратилась в дракониху.

– Но его же разрубили, когда она принесла нас к эльфам!

– Верно, – кивнул доктор Пим, – но я подумал, что может быть полезно иметь в союзниках дракона. Так что я изменил заклинание и попросил гномьего кузнеца выковать застежку, чтобы принцесса могла надевать и снимать браслет, когда захочет. Ты можешь пожелать, чтобы она снова стала эльфом.

Виламена защелкнула браслет на запястье и начала превращаться в огромную дракониху с золотой чешуей, которую Майкл впервые встретил в Антарктиде. Ее спина вытянулась и стала шире, пальцы превратились в когти, а из боков выдвинулись огромные крылья, похожие на крылья летучей мыши. Когда она опустилась на четыре лапы и повернула к нему голову, Майкл увидел, что голубые глаза принцессы стали кроваво-красными.

– Привет, кролик, – прорычала она.

Теперь молнии хлестали землю со всех концов долины. Порыв ветра ударил Майкла с такой силой, что едва не сбил с ног.

– Друзья! – закричал волшебник. – Сейчас Грозный Магнус бросил все силы на то, чтобы завершить Связывание. Он уязвим. Но времени в обрез! Нам нужно торопиться!

Габриэль подсадил Майкла, и в следующую минуту они все устроились на спине дракона. Виламена подпрыгнула и взмыла в воздух.

Полуслепой волшебник коснулся лба Эммы скрюченным пальцем, не переставая что-то бормотать себе под нос. Девочку колотило. Некромант кивнул Рурку, и один из Крикунов, выйдя вперед, вздернул Эмму на ноги. Она пыталась бороться, но от прикосновения холодных полуразложившихся рук ее накрыло волной дурноты. И правда, что она собиралась сделать? Сбежать? Рурк повел их вниз по ступенькам башни, потом они спустились по второй лестнице во двор. Позади неотступно слышалось мерное «тук-тук-тук» посоха волшебника.

Посреди двора горел огромный костер. Языки пламени бешено развевались на ветру. Вокруг костра стояли еще двое магов в красных плащах – они пели и подбрасывали в огонь пригоршни какого-то песка, отчего он вспыхивал еще сильнее. Волшебник с белым глазом присоединился к ним, а Нечисти и Крикуны выстроились вдоль крепостных стен. Откуда-то появился деревянный стул. Эмму усадили на него так близко к огню, что кожу опалило жаром. Руки и ноги девочки привязали к стулу полосками кожи.

Над крепостью поминутно полыхали молнии.

Грозного Магнуса нигде не было видно.

– Ничего не бойся, крошка, – сказал Рурк, словно прочитав ее мысли. – Сила повелителя вокруг нас.

Эмма промолчала. Пока ее не привязали к стулу, она была уверена, что ее спасут, – полностью, на сто процентов, она даже могла поспорить на свою жизнь! Кейт, Майкл, Габриэль и доктор Пим – все сразу или хотя бы кто-то один – непременно должны были прийти и забрать ее отсюда. Но когда Эмма увидела разгорающиеся языки пламени, то поняла, что никто не придет. Она осталась одна.

Маги в плащах пели все громче и громче, но ветер уносил отдельные слова. Эмма взглянула на Рурка. Сейчас она была готова молить о пощаде, хотя несколько дней назад хладнокровно дала бы себя убить. Но теперь девочка была слишком испугана, чтобы произнести хоть слово. Она могла только кусать губы.

Эмме ужасно хотелось увидеть сестру. Даже не чтобы ее спасли. Она просто хотела, чтобы Кейт взяла ее за руку и обняла; хотела услышать ее обещание, что все будет хорошо. Но Кейт была далеко.

Нет, она не будет плакать. Этой радости она им не даст.

Не бойся.

Эмма принялась крутить головой: это был его голос. Но откуда он доносился?

Я помогаю тебе выполнить твое предназначение. И мое тоже.

«Но что… – она поняла, что произносит ответ мысленно, а не вслух, – что ты со мной делаешь?»

Отправляю тебя на поиски Книги. По крайней мере, часть тебя.

Прежде чем Эмма успела спросить, что он имеет в виду, что-то изменилось.

Воздух вокруг нее будто сгустился. Теперь она чувствовала, как он давит на глаза, барабанные перепонки, ладони и даже стопы. Затем давление переместилось внутрь, и страшная сила принялась сжимать ее кости, органы и сердце. Еще через мгновение Эмма почувствовала, как что-то выходит наружу из каждого кусочка, каждой клеточки ее тела – как будто она была фруктом, из которого выдавливали сок. То, что из нее вытягивали, было одновременно нематериальным и жизненно важным. Она попыталась удержать его – чем бы оно ни было, – но не сумела. На краткий и ужасающий миг она увидела перед собой сияние, а затем его резко затянуло в огонь. Опустошенная Эмма откинулась на спинку стула.

Глава 7
Волшебник отдает долги

Ветер сдувал их, грозя унести в небо. Молния ударила так близко, что Майкл почувствовал, как электрический разряд расщепляет воздух. Мальчик сидел у самой головы драконихи; ухватиться руками было не за что, поэтому он крепко сжимал бедрами чешуйчатую, похожую на бочку шею. Он бы наверняка упал, если бы Габриэль, сидящий сзади, не придерживал его одной рукой за пояс.

Оставив лес позади, Виламена начала кругами снижаться, и ее пассажиры наконец увидели внутренний двор крепости – единственное светлое пятно среди тьмы внизу.

– Я ее вижу! – прорычала дракониха. – Ее привязали к стулу. Еще там сорок Крикунов и Нечистей. И Рурк.

– С Рурком я разберусь, – ответил Габриэль.

– Там три некроманта, – сказала дракониха, – но Темного Повелителя я не вижу.

– Он здесь, – доктору Пиму, который сидел за Габриэлем, приходилось кричать, чтобы его было слышно за воем ветра. – Мы должны спешить! Габриэль займется Рурком. Уоллес, капитан Антон и принцесса Виламена возьмут на себя Нечистей и Крикунов. Некромантов оставьте мне. Майкл, ты должен освободить сестру.

– Идет! – рука Майкла машинально дернулась к бедру: гномий меч был на месте.

– Я могу просто ее унести, – предложила дракониха. – Через секунду мы будем уже далеко.

– Нет! – прокричал волшебник. – Ритуал начался! Нужно вернуть ее дух. А теперь – вниз!

Габриэль крепче схватил Майкла, когда дракониха, несколько раз взмахнув огромными крыльями, резко начала снижаться. В лицо хлестал ледяной ветер, и Майкл схватился за очки, чтобы их не сдуло. Летопись в сумке хлопала его по боку, фигуры внизу становились все отчетливее. У Майкла заслезились глаза, но он все равно различал Крикунов и Нечистей, людей в красных плащах, собравшихся вокруг костра, и Рурка, на лысой макушке которого отражались языки пламени.

И тут он заметил Эмму. Она сидела на стуле, уронив голову на грудь, и сейчас казалась особенно маленькой и хрупкой.

«Я здесь, – подумал он, – я иду».

Когда до двора оставалась еще пара сотен футов, Рурк поднял голову.

Из-за свистящего в ушах ветра Майкл не расслышал крик гиганта, но Нечисти и Крикуны отреагировали мгновенно. Всюду засверкали лезвия. Майкл увидел, как Рурк шагнул к Эмме и вытащил из-под куртки пару длинных изогнутых ножей.

Виламена застыла в воздухе в двадцати футах над двором. Внезапно Майкл почувствовал, что державшая его рука Габриэля исчезла. Он обернулся как раз вовремя: Габриэль спрыгнул со спины дракона, врезался в грудь Рурка и, добавив к собственной силе ускорение их спуска, сбил головореза с ног. В следующую секунду Виламена выдохнула струю огня, которая поглотила треть двора с дюжиной Крикунов и Нечистей. Дракониха захлопала крыльями, снижаясь, но еще до того, как ее когти коснулись земли, Уоллес с топором и капитан Антон с мечом наготове дружно спрыгнули с чешуйчатой спины во двор.

– Вперед! – закричал доктор Пим, стаскивая Майкла с дракона и подталкивая к сидевшей у огня Эмме. В суматохе все о ней забыли. – Ну же!

Майкл побежал к сестре. Он слышал, как Виламена выдыхает новую струю огня, и боковым зрением видел, что Рурк пытается подняться, а Габриэль тем временем дерется с Нечистями и Крикунами, наступающими со всех сторон. Капитан Антон и Уоллес бежали справа и слева от Майкла, защищая его с боков. Почти добравшись до Эммы, Майкл обернулся. Доктор Пим приближался к трем фигурам в красных плащах. Двое из них шагнули ему навстречу, а третья – седой, опиравшийся на посох мужчина, у которого было что-то не в порядке с глазом, – наоборот, отступил назад. Ладони доктора Пима загорелись голубым огнем.

В следующую секунду Майкл упал на колени рядом с Эммой и забыл обо всем на свете.

Ее руки и ноги были привязаны к стулу полосками кожи. Голова безвольно поникла, подбородок касался груди. Майкл не видел ран, порезов или ожогов, но руки и лицо сестры выглядели грязными, и на ней была все та же одежда, что и несколько дней назад.

– Эмма!

Майкл разрезал ремни. Руки девочки свесились по бокам, но голова так и осталась поникшей, а глаза – закрытыми.

– Скорее! – разнесся над двором голос доктора Пима. – Летопись!

Мельком оглянувшись, Майкл заметил, что две фигуры в красных плащах превратились в столбы пламени. Теперь доктор Пим смотрел на седого мужчину. Он ударил в землю посохом, и глубокая трещина, расколов камни посреди двора, побежала к некроманту. Тому пришлось отпрыгнуть от расширяющегося провала. Майкл услышал – а может быть, ему это только показалось, – как доктор Пим произнес: «Прости, старый друг», взмахнул рукой, и мага охватило пламя. Майкл отвернулся от этой сцены и вытащил из сумки Летопись. Тяжелая книга в красном кожаном переплете словно гудела от предвкушения. Похожий гул нарастал и внутри Майкла, который знал, что вскоре снова прикоснется к своей силе. Однако не успел он открыть книгу, как почувствовал за спиной какое-то движение и обернулся.

Кейт не знала, когда вернутся спасатели, но решила, что раньше чем через несколько часов их и ждать нечего. Она твердила это себе, чтобы не волноваться, когда наступит ночь, – но чувствовала, что все равно не найдет себе места, пока Майкл и остальные не вернутся с Эммой.

На закате они ушли с открытой террасы, где проходил Совет, – просто исчезли в портале, который создал доктор Пим. Кейт еще долго стояла там в одиночестве, глядя, как солнце садится в море, и обнимала себя за плечи, чтобы защититься от холода.

Теперь же совсем стемнело. Огни кораблей были разбросаны по черной поверхности моря, словно драгоценные камни. Кейт собиралась спуститься в порт, где король Робби наблюдал за работой по укреплению гавани, – но десять минут спустя внезапно обнаружила, что стоит в Саду под ветвями огромного дерева, хоть сперва и не собиралась туда идти.

В темноте дерево казалось еще больше и древнее, а пруд – чернее и неподвижнее. Кейт закрыла глаза и почувствовала, как вокруг растекается сила: по корням под ее ногами, по ветвям над ее головой, даже по воздуху. Как и в прошлый раз, это ее успокоило. Она присела на один из плоских белых камней, расставленных на поляне. Казалось, само время замедлилось, и тревога о Майкле и Эмме ненадолго утихла.

Кейт задумалась о последнем разговоре Габриэля с доктором Пимом. Девочка слышала не все, но тон беседы произвел на нее сильное впечатление. Прежде Габриэль разговаривал с волшебником очень почтительно. Однако на террасе он говорил дерзко и с вызовом. Кейт услышала обрывок фразы волшебника: «Я понимаю твои чувства. И прошу только, чтобы ты доверился мне еще немного. Пророчество – это ключ…»

О чем они говорили? Почему доктор Пим просил Габриэля ему доверять? Имело ли это отношение к предостережению отца, что три Книги нельзя собирать вместе? Кейт решила, что после возвращения Майкла она убедит его поговорить с доктором Пимом. Хватит секретов и неведения.

Кейт не поняла, когда именно почувствовала чужое присутствие. Она не слышала, чтобы к ней кто-то подходил. Не хрустнула ни одна веточка. Никто не кашлянул, не окликнул ее по имени. Она просто вдруг поняла, что не одна.

Кейт обернулась, и весь мир застыл.

Он стоял в шести футах, полускрытый тенью; впрочем, в тени была и вся поляна, только там и тут мелькали серебристые пятна звездного света. На нем была та же одежда, в которой Кейт видела его последний раз больше ста лет назад. Темные волосы спутались, глаза казались почти черными.

Он не был настоящим. Не мог быть. Кейт пообещала себе, что, если закроет глаза и сосчитает до десяти, он исчезнет.

Она досчитала до трех, когда он назвал ее имя.

Кейт открыла глаза. Рэйф не двигался.

– Это ловушка, – без предисловий сказал он. – Он знает, что они идут.

Майкл смотрел, как из огня – целый и невредимый – появляется мальчик. Майкл удивился его неправдоподобной молодости меньше, чем Эмма. В конце концов, он встречался с ним и раньше – в призрачной церкви в Складке, на перекрестке между мирами живых и мертвых. Так что Майкла поразил не его возраст, а невероятное спокойствие и самообладание. Одноглазый старик, последний из магов в красных плащах, был охвачен огнем и превращался в пепел, но мальчик даже на него не взглянул. Более того, он улыбался.

– Пим, – произнес он с презрением, – я так долго ждал этой минуты.

Майкл почувствовал, как взгляд мальчика переместился с доктора Пима на него.

– И ты даже привел мне Майкла.

В ответ доктор Пим пробормотал несколько слов, которых Майкл не расслышал, и вытянул правую руку. Крепостная стена за спиной у мальчика покрылась толстыми виноградными лозами, и они рванулись вперед, крепко оплетая его руки и ноги.

– Принцесса! – закричал волшебник, и Майкл увидел, как золотая дракониха метнулась через двор, нависла над вырывающимся мальчиком и выпустила бело-голубую струю огня. Майкл увернулся, но пламя все равно лизнуло волосы у него на затылке. Когда рев огня стих, он услышал новый звук – скрежет и хруст. Доктор Пим взмахнул руками, и башня закачалась. Майкл едва успел прикрыть собой Эмму, как она рухнула. Их отбросило в сторону, острые осколки застучали по спине и рукам. Затем наступила жуткая тишина, нарушаемая лишь раскатами грома над головой. Майкл обернулся и сквозь застилавшую глаза пыль разглядел гору разбитых черных камней на том месте, где еще секунду назад стоял мальчик – вернее, Грозный Магнус.

– Ради всего святого! – взмолился доктор Пим. – Это его надолго не задержит! Верни ее, сейчас же!

Майкл повернулся к сестре, открыл Летопись и вдруг замер.

Эмма смотрела прямо на него, и в ее взгляде читалась такая пустота и печаль, что сердце Майкла пропустило удар.

– Ты опоздал, – сказала она.

Габриэль услышал крик волшебника, но не обернулся. Рурк теснил его; длинные ножи, которые в руках обычного человека казались бы мечами, двигались так быстро, что Габриэль отражал атаки лишь благодаря инстинктам и интуиции.

Удивительно, что Рурк все еще держался на ногах – учитывая, с какой силой Габриэль, спрыгнув со спины драконихи, ударил его. Впрочем, он во всем не походил на других. Руки и ноги Габриэля были иссечены порезами, на боку алела рана; у Рурка тоже текла кровь из глубокой ссадины на плече и раны на лбу, которую Габриэль нанес рукоятью меча.

Конечно, противники заметили падение башни, но гигант, даже если и был ошеломлен поражением господина, виду не подавал.

– Ты удивляешь меня, дружище, – ножи Рурка скользнули в воздухе в дюйме от глаз Габриэля. – Все еще помогаешь волшебнику. Разве ты не знаешь, что он ведет детей к гибели?

Габриэль ударил Рурка в твердый как камень живот.

– Маленькая Эмма – просто чудо, – продолжил гигант как ни в чем не бывало. – Мой господин видит в ней гнев, который может разорвать этот мир на части.

Габриэль перехватил один из ножей Рурка, но второй прочертил горячую кровавую линию у него на предплечье.

– Чудесный конец истории, правда? Ребенок, которого вы так стараетесь спасти, убьет нас и себя заодно. Может, ваш волшебник тоже до этого додумался? Может, нам еще не поздно объединиться?

Габриэль с криком опустил меч, вложив в удар всю свою силу. Рурк поймал лезвие на перекрестье ножей.

– Да ты, дружище, редкостный дурак.

Он выбил меч из рук Габриэля, и тот отлетел в другой конец двора. Рурк уже собирался нанести решающий удар, как вдруг Габриэль впервые заговорил.

– Дураки бывают разные, – сказал он и пригнулся.

Рурк повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как взметнулся огромный чешуйчатый хвост. Удар невероятной силы отбросил его к стене крепости. Габриэль вовремя заметил дракониху над плечом Рурка и угадал ее намерение. Теперь он смотрел, как Рурк катится вниз с холма, стремительно скрываясь из виду. Габриэль повернулся к Виламене.

– Спасибо.

Дракониха зарычала и снова взмыла ввысь, направляясь к последней группе Крикунов. Габриэль огляделся в поисках меча и, к своему большому удивлению, обнаружил его прямо под ногами. Мужчина быстро оценил ситуацию. Во дворе осталась лишь горстка врагов, но подкрепление из долины не заставит себя ждать. Или Грозный Магнус освободится из временной тюрьмы. Пора уходить.

Габриэль взглянул на маленькую, безвольно поникшую на стуле Эмму, и вспомнил слова Рурка: «Гнев, который может разорвать мир на части».

Что они с ней сделали?

Все было кончено. Что бы ни забрали у Эммы, его затянуло в огонь. Куда оно ушло? Девочка знала только, что оно в каком-то другом, невероятно далеком месте. Впрочем, «ушло» было не самым подходящим словом, ведь она все еще его чувствовала – как будто держала за веревочку воздушного змея, летящего высоко в небесах.

Однако чем больше оно удалялось, тем слабее становилась связь и истончалась ниточка, связывающая его с Эммой. Теперь малейшее движение или рывок грозили порвать ее окончательно.

Что у нее забрали? Этого Эмма не знала, но чувствовала такой холод и пустоту, как будто была стеклянной ракушкой, которая может разбиться от легчайшего прикосновения.

Майкл стоял на коленях рядом с ней, перед ним лежала открытая красная книга. Отсветы пламени танцевали на чистых страницах. Внезапно за ниточку, связывающую Эмму с ее потерянной частью, резко схватились. Майкл пытался смотать нить, чтобы притянуть эту часть обратно. Только вот она не хотела возвращаться.

Эмма услышала, как он кричит доктору Пиму, что не получается, что нужна помощь.

В следующую секунду рядом возник Габриэль. Его встревоженное лицо было красным от крови. Сердце Эммы тут же заколотилось, словно подтверждая, что ее все-таки опустошили не полностью. Если бы девочка не была так слаба, она непременно бросилась бы ему на шею.

– Нужно сейчас же уходить! – сказал Габриэль волшебнику. – Пока еще можем!

Но Майкл принялся спорить, что еще не вернул ее дух. Так вот что у нее забрали!

Доктор Пим открыл было рот, но его перебил взрыв.