Текст книги "Вторая половинка"

Глава 4

Каррик поставил гири на стойку и взял полотенце, чтобы обтереть потное лицо. Покосился на большие настенные часы. У него есть еще пятнадцать минут; необходимо увеличить кардио-нагрузку, чтобы сердце готово было вырваться из груди. Все, что угодно, лишь бы прогнать тупую боль, с которой он жил последнее время. Неужели прошел всего день после его разговора с Сэди и ее «спасибо, не надо»?

Ее отказ навел его на мысли о собственном браке, хотя он понимал: его брак – полный отстой. На последнюю тему он думал редко, предпочитая оставлять пережитый кошмар в прошлом.

Его история не была ни необычной, ни редкой: он женился, поддавшись вожделению, потом дурман развеялся, и он захотел развестись. Он старался сохранить дружеские отношения, сохранить уважение. Но Там болезненно отреагировала на его отторжение. Поняв, что переубедить его не удастся, она решила его наказать.

Может быть, Сэди что-то слышала о его браке? Да, наверное. В таком случае Сэди избегает его самого и его постели из-за Тамлин? Их круг довольно узок и наполнен злобными сплетнями.

Да, такое вполне возможно.

Ему очень захотелось рассказать Сэди, как все было на самом деле, но от этой мысли он немедленно отказался. Гордость, которая никогда его не покидала, не позволяла объясняться.

Люди взрослые, способные думать, понимали, что в любой истории есть две стороны – его и ее. Точнее, есть его сторона, ее сторона и истина.

Тамлин безусловно имела веские поводы для жалоб. Он слишком много времени проводил на работе, а домой его не тянуло. Но он ни разу не изменил Тамлин и не оскорблял ее словесно. Более того, вместо откровенного разговора он предпочитал отстраняться – и духовно, и физически. Для человека, жаждавшего внимания, это было самым жестоким наказанием из всех. Каррик совсем не гордился собой. Возможно, он мог бы лучше провести разговор с просьбой о разводе, но Тамлин оказалась… ну да, злой.

Конечно, его раздражало и злило, что Сэди, возможно, считает его мерзавцем, каким его выставила Тамлин, Сэди – временное развлечение в его жизни; она не настолько важна для него, чтобы рассказывать о том безобразном периоде в его жизни.

По крайней мере, он убеждал себя в этом.

Нет смысла ворошить прошлое. Они ни в коем случае не перейдут на другой уровень. Ни Сэди, ни его постоянные, долгие отношения не интересуют. А если все так и есть, в чем он нисколько не сомневался… почему он пригласил ее на ужин? Почему сказал, что хочет понять, о чем она думает?

Да, ему нравятся ее ум, ее живость, фантастический секс с ней, но это не значило, что он намерен брать на себя какие-то обязательства, клясться ей в любви, покупать обручальное кольцо. Глупость какая-то…

И он просто дурак, что посвящает столько времени мыслям о докторе Сэди Слейд. Ему нужно найти другую женщину, чтобы вытеснить Сэди из головы…

Каррик нажал кнопку, увеличив скорость, и побежал быстрее. Дыхание у него сбилось. Он поднял руку, чтобы вытереть пот со лба, и краем глаза заметил чью-то ладонь, нажавшую кнопку «Стоп» на панели. Дорожка остановилась, и Каррик мрачно посмотрел на Ронана.

– Что-то случилось? – спросил Каррик, пытаясь отдышаться.

– Наверное. Я звал тебя три раза, а ты меня не слышал, – ответил Ронан и склонил голову набок. – Все в порядке?

– Все нормально.

– В самом деле? – Вид у Ронана был скептический. – Ты что-то бормотал себе под нос и бегал на дорожке, как сумасшедший. Верный признак того, что тебя что-то беспокоит.

Ронан прекрасно его знал!

– Нет, все нормально.

– Врешь, – возразил Ронан, когда Каррик сошел с дорожки. – А это, случайно, не связано с Сэди Слейд?

– С чего ты взял?

Ронан поднял черные брови:

– Да с того, что ты весь позеленел и испугался до полусмерти, когда она подавилась на коктейле перед вернисажем.

– Она наш консультант и подавилась на приеме, который устроили мы.

Ронан не обратил на его слова никакого внимания.

– И каждый раз, когда вы с ней рядом, между вами как будто искры пробегают…

– Чушь! – ответил Каррик, поворачиваясь к Ронану спиной. Он направился к кулеру с водой, налил себе стакан, выпил и налил еще. – Ты уже нашел няню?

– Кили предложила, чтобы меня временно выручила Джуа. Она работала помощницей по хозяйству, и у нее полно времени. – Ронан выглядел смущенно, и Каррик мгновенно насторожился. – Ты ведь познакомился с ней позавчера, да?

– Да, – кивнул Каррик.

– Что ты о ней думаешь? – спросил Ронан.

Почему они обсуждают Джуа? Каррик понятия не имел. Ему было все равно – лишь бы не говорить о Сэди.

– Она показалась мне симпатичной. Помимо того что очень красива, она еще умна. Задала несколько уместных вопросов об искусстве и о Хомере, в частности. Ты ее наймешь?

– Не знаю. – Ронан пожал плечами.

Каррик знал, что Ронану очень нужна няня.

Джуа вовремя оказалась рядом; у нее есть опыт, и ее рекомендовала Кили. Почему Ронан не прыгает от радости? Может быть, дело в том, что Ронан наконец снова начал обращать внимание на женщин? Каррика беспокоило, что после смерти Танди Ронан утратил интерес и к женщинам, и к сексу.

Но вопросы Ронана о Джуа внушили Каррику надежду. Для всего мира его брат оставался обаятельным шутником, способным очаровать кого угодно, но Каррик видел его другим. Он обнимал брата, когда тот плакал, присматривал за ним и его детьми, когда Ронан напивался до бесчувствия в первые несколько недель после смерти Танди.

Ронан вернул свое веселое обаяние, но оно было лишь внешним; в глубине души он оставался сломленным и разбитым.

– Ты не решаешься нанять ее, потому что она такая потрясающая красавица? – спросил Каррик.

Ронан пожал плечами:

– Да, наверное. Хотя я не могу смотреть на нее в этом смысле.

Каррик вздохнул. Наверное, Ронан считает, что отношения с другой станут изменой по отношению к Танди; хотя его брат очень общителен и обожает вечеринки – точнее, был таким раньше, – он никогда не изменял жене.

Никто из них не изменял.

– Ро, тебе можно испытывать влечение к другой женщине, – тихо напомнил Каррик.

Ронан пристально посмотрел на него.

– Дело не в том, что мне можно и что нельзя. Каррик, мы не крутим романы со своими сотрудниками. Они ведут к катастрофе, уж кому, как не тебе, об этом не знать.

Каррик вздохнул.

– Ронан, у нас с Сэди была всего одна ночь. И сейчас все кончено.

В глазах Ронана мелькнуло удивление.

– А… ну ладно. Это больше того, что мне нужно было знать о вас с Сэди. Вообще-то я имел в виду твою бывшую, Тамлин. Ты познакомился с ней, когда вы вместе работали над реставрацией картины Кало.

Каррик поморщился. М-да, он облажался по-крупному… В поисках выхода он уцепился за предыдущую фразу Ронана:

– Рискуя показаться благоразумным, позволю себе напомнить, что Джуа в роли няни может решить все твои проблемы.

– Или стать источником новых, – буркнул Ронан, отходя.

Да, еще одна красавица сеет хаос в жизни мужчин Мерфи.

С другой стороны, Каррику было приятно, что он не один.

Как говорится, за компанию и горе – не горе.

В тот вечер Джуа злилась на Кили, что не помешало ей взять из рук сводной сестры бокал красного вина. Джуа раздражал деспотизм Кили. Она предложила, чтобы Джуа стала няней в семье очень сексуального Ронана Мерфи… Кили всегда любила командовать, но теперь они взрослые и она не имеет никакого права вмешиваться в жизнь Джуа.

– И какие у тебя впечатления от Сэди Слейд?

– Похоже, она умна и знает свое дело. Не сомневаюсь, она найдет ответы, которые нам нужны.

– Если окажется, что картину написал Хомер, за нее можно будет выручить огромную сумму для фонда. – Кили положила голову на подушку и мечтательно улыбнулась. – Я уже давно знаю Каррика и его братьев, но никогда еще не видела его таким рассеянным.

– Что ты имеешь в виду?

– Каррик глаз не сводил с Сэди. Похоже, ей удалось проникнуть к нему в сердце.

– По-моему, ее тоже влечет к нему. Между ними прямо искрило. – Джуа отвела руку с бокалом в сторону Кили и нахмурилась. – Только не думай, что я тебя простила, потому что разговариваю с тобой. Я по-прежнему злюсь.

Кили ее слова как будто совершенно не задели.

– Ничего, справишься. Ты всегда справляешься. А потом еще благодарить меня будешь.

Джуа опустила ноги на пол и наклонилась вперед. Покидая Новую Зеландию, она была уверена в одном: больше она не хочет быть помощницей по хозяйству. Больше она не собирается вползать в чью-то жизнь.

Присматривать за сыновьями Ронана, несомненно, очаровательными, – совсем не то, чем ей хочется заниматься.

Кили посмотрела на нее, вдруг посерьезнев.

– Джуа, Ронану нужна помощь.

Это не ее забота.

– Ты серьезно хочешь сказать, что в таком большом городе он не может найти подходящую няню?

– Он искал, но ему вечно не везет.

Потом Джуа совершила ошибку, посмотрев Кили в глаза. Она заметила в карих глубинах беспокойство.

Понимая, что ей не понравится то, что собирается сказать Кили, Джуа затаила дыхание.

– Джу, он мой очень хороший друг, и ему нужна помощь. Он в печали, подавлен и едва держит голову над водой.

– Почему я? – вздохнула Джуа.

– Потому что у тебя есть и опыт, и время. И ты – самая здравомыслящая и практичная особа из всех, кого я знаю, – ответила Кили. – Ни его имя, ни внешность не производят на тебя впечатления…

Еще как производят, но она скорее умрет, чем признается!

– …и его деньги тебе совершенно не нужны. Выручи его на несколько месяцев; может быть, тебе удастся найти ему няню… кого-нибудь подходящего. И потом, ты сама знаешь, что заскучаешь, если не займешься делом.

Верно. Джуа терпеть не могла праздности, и ей хотелось помочь; она помогала бы всем, если бы могла, но жаль, что Ронан так красив. Черт! Джуа прищурилась и ткнула пальцем в сводную сестру:

– Если соглашусь, а я пока не уверена, что соглашусь, ты будешь у меня в неоплатном долгу, Кили!

Кили лукаво улыбнулась:

– Ну, не знаю. А может, в долгу у меня в конце концов окажешься ты.

Интересно, что она имела в виду?!

– С тобой все в порядке?

Сэди решительно распахнула дверь в суши-бар, куда пришла с Бет.

– Да, а что? – спросила Сэди, когда они сняли пальто.

– У тебя усталый вид, – заметила Бет, вешая пальто на сгиб локтя.

Сэди действительно немного устала. Еще и юбка жмет… Она решила, что немного поправилась.

Нужно пить больше воды и есть больше овощей, и тогда…

Завтра. После того, как она насладится саке и суши.

– У меня все хорошо. Просто много работаю.

Бет заказала две «Маргариты» – саке подадут позже. Потом она повернулась к Сэди:

– Ты знаешь, что для приготовления текилы используют только сердцевину агавы?

– Нет, я этого не знала, – улыбнулась Сэди.

Бет поморщилась, заметив радостную улыбку Сэди.

– Как ты знаешь, я собираю бесполезные факты, – продолжала она. – Тебе известно, что у земляных червей по пять сердец? Я узнала это сегодня.

– Как по-твоему, что еще мне не мешает узнать?

Бет откинулась на спинку стула, когда официантка поставила на стойку «Маргариты».

– Еще я знаю, что «нажираться» значит «напиваться», бабочки кусают себя за ножки, а ты спала с Карриком Мерфи.

С чего она взяла, что бабочки… Что?!

– Хм… – Сэди потянулась к бокалу, сунула в рот соломинку. Она не врет друзьям и действительно переспала с бывшим зятем Бет.

– Отрицать бесполезно, Сэди Слейд. – В голубых глазах Бет мелькнула озабоченность.

– Ничего подобного! – Сэди нахмурилась и поерзала на месте. – Не буду… Ну да, мы переспали.

– Когда? – Бет поморщилась; лицо у нее словно потемнело.

– Почти месяц назад. Он зашел ко мне после того, как я вернулась из больницы… проверить, как я себя чувствую.

– Похоже, он тщательно тебя проверил, – съязвила Бет.

– Бет, всего одна ночь. Не из-за чего волноваться.

Сэди очень хотела поделиться с Бет, рассказать, как ей приятно находиться с Карриком. Но Каррик – бывший зять Бет, да и с Тамлин Сэди в некотором смысле дружит.

– Сэди, Каррик плохо обращался с Тамлин. Он вел себя грубо, устраивал безобразные скандалы, был деспотичным до нелепости. Его адвокаты буквально обчистили ее…

Не важно, что делал или не делал Каррик в прошлом; они вместе работали и один раз переспали. Вот и все. Теперь у них официальные деловые отношения, и больше ничего. Такие отношения прекрасно ей подходили.

– Бет, я с ним не встречаюсь, – сказала Сэди. – Не собираюсь заводить с ним роман. У нас была всего одна ночь.

– Жалеешь?

– Бет, давай больше не будем об этом говорить. Послушай, я знаю, что ты беспокоишься за меня, но давай не станем увлекаться, хорошо? После той ночи я виделась с Карриком и говорила с ним; мы оба ведем себя так, будто ничего не случилось.

Помешав соус палочкой, Бет посмотрела на Сэди:

– Ну и как, хорошо было?

Сэди решительно посмотрела на подругу, и Бет поджала губы.

– Ясно, я все поняла. О Каррике мы не говорим.

Слава богу!

– Что насчет работы? Есть что-то важное? – Сэди отпила маленький глоток «Маргариты» и наморщила нос. Коктейль показался ей совсем не таким вкусным, как обычно.

Бет рассказала о нескольких возможных проектах, в том числе об оценке картины, возможно принадлежащей кисти Баския, недавно приобретенной Метрополитен-музеем.

Бет поставила между ними тарелку с нигири и махнула палочками в сторону подруги:

– Съешь что-нибудь!

Сэди поднесла бокал с «Маргаритой» к носу и принюхалась.

– По-твоему, «Маргарита» нормальная?

Бет взяла бокал у Сэди и отпила большой глоток.

– Замечательно! – Она пылко закивала.

Хм… Странно. Как бы там ни было, больше ей пить не хотелось. Может быть, у нее желудочный грипп?

Бет потянулась к сашими, и Сэди невольно отпрянула, когда уловила запах. Она определенно заболевает!

– Да что с тобой?! – воскликнула Бет, кладя палочки на миску. – Ты прямо позеленела.

Сэди посмотрела на еду, и к горлу подступила желчь.

– Пахнет рыбой.

– Сэди, там и есть рыба. Суши делают из сырой рыбы.

Сэди закрыла рот рукой.

– Бет, мне срочно нужно выйти. Сейчас же!

– Ах ты, черт!

Бет соскочила с табурета и стала рыться в сумочке в поисках бумажника. Достав две двадцатидолларовые купюры, она положила их на стойку и быстро допила свою «Маргариту».

– Чтобы добро не пропадало, – пробормотала она, передавая Сэди пальто.

Сэди надела пальто и обняла себя руками.

– Я… мне что-то нехорошо.

Бет медленно кивнула:

– Говорят, сейчас ходит сильная кишечная инфекция.

Сэди позволила Бет вывести себя из ресторана, обернулась к официантке с извиняющимся видом.

– Но посмотри на дело с другой стороны, – продолжала Бет, когда они вышли на свежий воздух.

Сэди ужасно тошнило. Кроме того, она покрылась испариной. Какая уж тут другая сторона?

– С какой еще другой стороны?

– Ты могла бы сказать, что беременна. Вот это была бы катастрофа вселенских масштабов. А желудочный грипп через день-другой пройдет.

Бет вздохнула, увидев, как нахмурилась Сэди.

– Я шучу! Слушай, я вызову тебе такси. Поезжай домой и ляг в постель. Мои друзья сейчас в «Медном чайнике». Я к ним присоединюсь.

Сэди кивнула, радуясь тому, что останется одна. Ее мир медленно слетал со своей оси.

Ей не нужно ни ложиться пораньше спать, ни пить витамины. Нужно совсем другое – сделать тест на беременность. Потому что в глубине души она понимала, что ее так называемый «желудочный грипп» останется с ней до конца жизни.

Глава 5

«Привет. Мне нужно с тобой поговорить. Сегодня. Мы можем встретиться?»

Каррик ответил почти сразу же:

«Хорошо. Когда? И где?»

«Сейчас. Я у тебя за дверью».

Сэди убрала телефон, думая: у нее в животе не только растет ребенок и порхают бабочки, беспокойство и страх грызли ее изнутри. Хуже всего было жгучее, горькое чувство вины. Она должна была проявить больше осторожности, не забывать о контрацепции… Правда, насколько она помнила, Каррик надел презерватив.

И все же она не могла отделаться от мысли о том, что в двадцать первом веке «залетать» очень глупо. И крайне безответственно. Она не такая… она, черт побери, умнее!

Всю последнюю неделю Сэди думала, что ей делать. В ней растет ребенок, соединивший их с Карриком. Она все время гадала, как ей поступить. Сейчас не девятнадцатый век, и выбор за ней, но… в любом случае придется жить с последствиями.

Промучившись несколько дней, она приняла решение сохранить ребенка. Когда она выходила замуж, хотела сразу же забеременеть, но не получилось. После развода она радовалась, что избавлена от тяжелого испытания – растить ребенка с Деннисом.

Как ни странно, она забеременела от мужчины, по слухам, очень похожего на ее бывшего мужа…

И все-таки о том, чтобы отдать ребенка на усыновление или сделать аборт, не могло быть и речи; она всегда планировала, что в будущем у нее будут дети – с мужем или без. Она вполне может себе позволить вырастить ребенка; деньги не проблема.

Сэди уже радовалась тому, что в ее жизни появится существо, которое она сможет любить безусловно. Она уже любила его или ее, любила крошечное скопление клеток, которое росло в ней. Материнство ее не пугало. Куда больше пугало другое: придется рассказать о своей беременности Каррику. Как она ему скажет? Как он отреагирует? Что скажет после того, как узнает новость?

Сэди услышала, как щелкнул замок; она с трудом удержалась, чтобы не развернуться и не броситься бежать к взятой напрокат машине. Через час она могла бы быть в аэропорту; еще через несколько часов села бы в самолет до Парижа. Кроме того, она может полететь в Арабские Эмираты и спрятаться в квартире Хассана в Абу-Даби. Хассан не станет задавать лишних вопросов; более того, он предложит ей выйти за него замуж, чтобы она и дальше жила в роскоши. Есть свои преимущества в том, что твой лучший друг – арабский принц.

Но его родственники, хотя они ее обожают, не одобрят того, что их сын будет воспитывать ребенка другого мужчины.

Больше всего ей хотелось только одного – избавиться от предстоящего разговора с Карриком Мерфи.

– Извини. Когда ты прислала сообщение, я только вышел из душа. Вот почему так долго не открывал, – сказал Каррик, распахивая внушительную дверь. Он сделал шаг назад, жестом приглашая ее войти.

Сэди вошла в холл и сразу же увидела на противоположной стене большую абстрактную картину.

– Когда ты приобрел этого Поллака? – спросила Сэди. – Я такой картины не знаю.

– Мой дед купил ее в сороковых годах у самого художника. – Каррик помог ей снять пальто, чего Сэди даже не заметила.

– Как она называется?

– Сэди, вряд ли ты приехала ко мне в десять вечера для того, чтобы говорить об искусстве, – заметил Каррик, вешая ее пальто и шарф на старинную вешалку в углу. Он посмотрел на нее исподлобья. – Или поэтому? Ты приехала из-за Хомера?

– Мы можем… сесть?

– Да, конечно, – кивнул Каррик. – Пойдем в библиотеку.

Сэди шла за ним следом, то и дело отрывалась от созерцания его фигуры и смотрела на картины, развешанные на стенах. Неужели это Пикассо? Карандашный набросок Люсьена Фрейда? Картина Ротко?

Каррик посторонился, пропуская ее в библиотеку, и у Сэди невольно перехватило дыхание при виде стеллажей от пола до потолка. На противоположной стороне комнаты почти все пространство занимал большой камин, перед которым стояли два кресла и длинный, слегка потертый кожаный диван. Здесь было тепло и уютно; неожиданно ей захотелось лечь на диван и заснуть.

Каррик подошел к шкафчику с напитками в углу и достал хрустальный графин.

– Выпить хочешь?

– Нет, спасибо. – Сэди покачала головой, садясь на самый краешек кресла.

– Кофе? Чай? – спросил Каррик, наливая себе немного виски.

– Спасибо, ничего не надо. Мне нужно только одно – чтобы ты сел. Тогда я смогу с тобой поговорить. Именно поэтому я приехала.

Каррик сдвинул брови и крепче сжал бокал. Других признаков волнения она не заметила.

– Вряд ли я скажу то, что ты хочешь услышать, но я беременна, и, поскольку ты – единственный, с кем я спала после развода, отец – ты. Я подумала, ты обязан узнать о том, что я жду от тебя ребенка.

– Что?!

Сэди не дала ему времени опомниться:

– Послушай, я понимаю, ты испытал большое потрясение. Для того чтобы к этому привыкнуть, потребуется время. Позже, когда ты успокоишься, тебе придется решить лишь одно – каким ты станешь отцом. Только от тебя зависит, захочешь ли ты поддерживать ребенка и стать частью его жизни или…

Ну вот. Она все сказала. Остается ждать его реакции. Неужели она наконец увидит его истинное лицо, о котором рассказывала Тамлин?

Она выждала минуту, другую. Каррик молча смотрел на нее; судя по выражению его лица, больше всего ему хотелось, чтобы она взяла свои слова назад. К сожалению, это было невозможно.

Сэди встала.

– Сообщи, что ты решишь. Я сама найду дорогу к выходу.

Каррик чувствовал, как виски обжигает горло. Он, наверное, что-то неправильно понял… Сэди не может ждать ребенка. В ту ночь он пользовался презервативами, в этом он был уверен.

– Как? – спросил Каррик севшим голосом.

Сэди снова опустилась в кресло и пожала плечами. По крайней мере, она не притворялась, будто неправильно его поняла.

– Презерватив мог соскочить или порваться… Может, попался бракованный.

Откровенно говоря, шансы, что он заметил бы бракованный презерватив, почти равнялись нулю.

Каррик нахмурился, пытаясь вспомнить, как все было. Он любил ее так пылко, что не помнил больше ничего. Нежная кожа Сэди, ее запах, ее стоны… вот что он помнил очень ярко. Как он снимал презервативы… нет.

Он открыл было рот, но тут же снова закрыл. Что ему сказать? Извиниться? Он мог выразить сожаление, но что это меняло? Ничего.

И… в самом ли деле он жалеет?

Каррик был изумлен, потрясен. Мир слетел с оси, но надо ли сожалеть об этом? В последнем он совсем не был уверен.

Он всегда хотел ребенка; после развода и с этой мечтой пришлось распрощаться.

Но Сэди ждет от него ребенка, и у него появилась еще одна попытка стать отцом – то, что казалось было безнадежно утраченно.

Каррик не радовался, но и вены себе резать не собирался.

Сэди спросила, какую роль он собирается играть в жизни своего ребенка. Судя по выражению ее лица, она заранее думала, что он устранится. Он же был уверен в одном…

Каррик Мерфи станет настоящим отцом своему ребенку, что бы это ни значило. И будет делать все: поддерживать материально, кормить по ночам, менять подгузники, купать, читать перед сном… Он собирался быть рядом на всех этапах жизни. Как у них это получится, если они живут на два дома, в двух странах? Все еще предстоит обсудить.

Он что-нибудь придумает; у него есть девять – или восемь? – месяцев впереди.

У него много времени.

Каррик встал и направился к шкафчику с напитками. Налил себе еще виски.

– Сэди, останься. Нам нужно о многом поговорить.

– Я хочу дать тебе время, чтобы осмыслить это безумие, – объяснила Сэди, вставая.

Заметив, как она пошатнулась, Каррик бросился к ней, поддержал, усадил в кресло. Не обращая внимания на ее протесты, стащил с нее сапоги без каблука и бросил на ковер. Сняв кашемировый плед с подлокотника кожаного дивана, накинул ей на колени и посмотрел на камин.

– Если тебе холодно, я разведу огонь.

Сэди сбросила плед с коленей и воинственно посмотрела на него:

– Каррик! Уверяю тебя, я чувствую себя нормально.

– Подожди меня здесь минут пять.

– Куда ты?

Беременность не лишила ее силы духа. Вот и хорошо.

– Сделаю тебе горячий шоколад. Поскольку спиртное тебе нельзя, лучше шоколада ничего не придумаешь.

Сэди возмущенно выдохнула, и он заметил досаду в ее синих глазах, которые переливались разными оттенками.

– Каррик, мне не нужен ни камин, ни плед, ни горячий шоколад. Мне нужно, чтобы ты сел и поговорил со мной о ребенке, которого я жду!

Каррик сделал несколько шагов по старинному персидскому ковру, присел перед ней на корточки и положил руки ей на колени.

– Сэди, я тебя ни в чем не виню. Я даже себя не виню, потому что все тщетно. Мы взрослые люди. Я удивлен, потрясен, я сам не свой – да, но совсем не злюсь.

Каррик выдержал ее взгляд; у него на глазах напряжение покинуло ее, как воздух вышел из проколотого воздушного шарика. Плечи опустились, кулаки разжались, губы смягчились. Она как будто испытывала облегчение и вместе с тем выглядела ужасно усталой.

Она только что сообщила ему новость, способную изменить всю его жизнь, а он хочет только одного – заняться с ней любовью?

Каррик закрыл лицо руками.

«Какого черта, приятель?»

– Скоро вернусь. Расслабься, – сказал ей Каррик, встав и поморщившись от банальности. – Попытайся расслабиться, – уточнил он, прежде чем отправиться на кухню.

Он помнил, что в шкафчике над холодильником осталась непочатая бутылка «Джека Дэниэлса», и он собирался открыть ее и выпить стаканчик-другой… третий или четвертый. Повод у него имеется.

Когда Сэди проснулась, она лежала на Каррике, прижимаясь к нему всем телом, и ощущала его возбужденный член, который упирался ей в низ живота. Лицом она уткнулась ему в шею. Его рука находилась между ее свободными джинсами и трусиками; он сжимал ее правую ягодицу. Другая рука находилась у нее под рубашкой, его пальцы гладили ей спину между лопатками. Иногда ночью ему нужно было почувствовать голую кожу.

И Сэди ничего не имела против – его прикосновения ласкали ее, как солнечный свет.

Сэди зевнула и вспомнила, что он уходил на кухню – кажется, собирался сварить горячий шоколад, который не был ей нужен. Она смутно помнила, как задремала в его огромном мягком кресле; потом сильные руки подняли ее и прижали к широкой груди.

Он уложил ее на диван и сам лег рядом; она еще подумала, что нужно отодвинуться. Но не отодвинулась, а, наоборот, прижалась к нему; идущий от него жар стал олицетворением соблазна, а его запах казался непреодолимым.

И она уснула.

Вчера вечером она была такой усталой, что не отпрянула, не стала держать его на расстоянии. Но в холодном утреннем свете она поняла: лежать, тесно прижавшись к Каррику Мерфи, – не самая умная мысль.

Каррик как будто почувствовал, что она собирается бежать, притянул ее к себе.

– Ты такая восхитительная, такая мягкая. А как от тебя пахнет… О боже!

Сэди напряглась, гадая, что он имеет в виду. Ладно, пора вставать и собираться с мыслями. Она хотела оттолкнуться от него ладонями, но он плотнее прижал ее к себе – грудь к груди, низ живота к эрегированному члену.

– Куда ты собралась? – пробормотал Каррик.

– Хочу с тебя слезть… неужели непонятно?

– Зачем?

«Затем, что, если я этого не сделаю, я начну срывать с тебя одежду».

– Я еще не готов вставать и определенно не готов начинать новый день.

Сэди приподняла голову, чтобы посмотреть на Каррика. Его ресницы оказались на удивление длинными. Он был небрит; ей захотелось водить пальцами по жесткой щетине, пока она будет целовать его неотразимые губы.

– Мерфи, нам пора за работу, – прошептала Сэди.

– Сэди, я хочу лежать здесь и ласкать тебя. – Каррик приоткрыл один глаз и посмотрел на часы. – Еще и шести нет, слишком рано, чтобы куда-то выдвигаться.

– Тем более мне пора идти, чтобы ты выспался.

– С чего ты взяла, что я не спал? – спросил Каррик, поглаживая ее ягодицы.

Она всю ночь пролежала на нем, вряд ли ему было удобно.

– Ты почти ничего не весишь, а мне приятно тебя обнимать. – Он поднял бедра и толкнулся в нее эрегированным членом. – Разве не чувствуешь?

Несмотря на то как восхитительно она себя чувствовала и какому искушению подвергалась, она не могла забыть, что пришла сюда с единственной целью. Из-за их общего ребенка она теперь привязана к этому человеку лет на восемнадцать, а может, и навечно.

– Лучшая ночь в моей жизни, – негромко заметил Каррик, целуя ее в волосы.

Он слегка повернулся, направляя в нее свой член, и Сэди хрипло застонала. Она ничего не могла с собой поделать, ей было с ним так хорошо!

Радость усиливало облегчение: «Слава богу, все прошло лучше, чем я думала». Вчера она ожидала грома и молнии, разбитой посуды, криков, но Каррик, узнав, что станет отцом, отреагировал сдержанно, и даже – можно ли так сказать? – чутко.

Она не собиралась полностью менять свое мнение о нем, по-прежнему считая его плохим. И все же, может быть, он не настолько плох, как ей представлялось? И хотя это ничего не значило, не могло ничего значить… ей было так хорошо в его объятиях!

Потом она сделала ошибку, открыв глаза и посмотрев на Каррика. Светло-зеленые лучи столкнулись с синими; они долго смотрели друг на друга в упор. Сэди не помнила, кто сделал первый шаг. Он или она? Так или иначе, их губы встретились, и они слились в бешеном, страстном поцелуе. Она знала одно: больше всего ей хочется раздеться, да поскорее.

По крайней мере, сейчас она уже не может забеременеть. Последняя мысль ударила в нее с силой крылатой ракеты. Она беременна… Они еще не обсуждали будущее. Она ждет ребенка от этого мужчины, и им предстоит решить миллион вопросов.

– Каррик… – прошептала Сэди в самые его губы, стараясь не обращать внимания, как его ладонь мнет ей ягодицы.

– М-м-м?

– По-твоему, это хорошая мысль?

– Наверное, нет, – признался Каррик севшим от желания голосом. – Но все равно давай продолжим. Через час или два мы вернемся к реальной жизни, в действительность, а пока давай…

Сэди колебалась. Каррик обхватил ее лицо ладонями и погладил скулы подушечками пальцев.

– Давай на время обо всем забудем. Сейчас есть только ты и я, и больше никого. Все остальное не важно.

Да, разговоры лучше оставить на потом…

Сейчас ей хотелось одного – чувствовать.

Сэди прильнула к нему губами, а рука Каррика передвинулась к ней на затылок и придерживала ее так, как ему было удобнее. Его язык скользнул к ней в рот. Она почувствовала, как его сотрясла дрожь. Его член снова уперся в низ ее живота. Комнату озарили первые лучи рассвета; по его коже заплясали тени. С Карриком она чувствовала себя новой, драгоценной, волнующей, полной возможностей.

Сэди осторожно сползла с Каррика и опустилась на пол. Она встала на колени рядом с диваном и провела рукой по его груди, по выпуклости под джинсами. Каррик вздрогнул; его глаза стали золотистыми. Судя по его одобрительному мычанию, ее ласки ему нравились. В прошлый раз, когда они занимались любовью, вел Каррик, а на этот раз главной хотела стать она.

Сэди просунула руки ему под рубашку и задрала ее на груди, открыв светлую поросль волос и мускулистый живот. Каррик снял рубашку через голову, и Сэди прижалась губами к его бицепсу. Ей хотелось почувствовать, как его мышцы пружинят под ее губами. Она вдохнула его мускусный мужской запах и почувствовала влагу между ног.

Да, она так его хотела… что ей стало больно.

– Иди сюда и поцелуй меня, – велел Каррик, приоткрыв глаза. Он зарылся пальцами в ее волосы и принялся играть с ее кудряшками.

– Подожди, – тихо ответила Сэди, кладя руку ему на грудь и ощущая под ладонью его сердцебиение. Такое сильное, такое ровное, такое мужское. Она наблюдала, как зачарованная, как сжимается его маленький сосок, и инстинктивно прижалась губами к этому бутону. Он застонал, что ее радостно удивило.