Текст книги "Оружие и правила дуэлей"

Мануэль был поляком. Он продал всю свою собственность во Франции и вернулся на родину, предложив жене, что простит ее, если она бросит соблазнителя и останется со своими шестью детьми, но она отказалась. Примерно через шесть месяцев Мануэль, у которого были дела в Париже, встретил Бомона на бирже. Они обменялись несколькими словами и договорились о дуэли, в ходе которой Мануэль получил пулю в сердце от любовника своей жены!

Сестра одного морского офицера, по фамилии Ллойд, готовилась к замужеству – ее обольстил капитан Пауэлл. Бедняга Ллойд взял отпуск, чтобы присутствовать на свадьбе. Но соблазнитель от нее отказался, результатом чего была дуэль. Она состоялась в графстве Уэстмит (Ирландия), и оба дуэлянта были убиты при обмене вторыми выстрелами. Перед смертью Ллойд настойчиво интересовался, мертв ли его противник, и, получив ответ, что тот погиб от выстрела в голову, снял кольцо, которое обещал своей сестре, и отправил ей с посланием, что отомстил за нее.

В ноябре 1826 года в Каркасоне (юг Франции) капитан Шассер, чей гарнизон стоял в этом городе, соблазнил дочь вдовствующей дамы. Последствия их отношений скоро стали очевидны, но капитана тщетно уговаривали жениться на этой молодой особе. Вместе с полком он отбыл в Хесден. Молодая женщина в сопровождении матери и брата последовала за ним и решительно возобновила разговор на эту тему, но он отказался, мотивируя отказ тем, что недостаточно обеспечен. Брат предложил выделить сестре часть своего состояния, но капитан продолжал отказываться. Молодая женщина впала в отчаяние, заявила, что хочет умереть, и во время посещения кладбища потеряла сознание. Брат послал капитану вызов, и, безрезультатно обменявшись четырьмя выстрелами с расстояния в двадцать пять шагов, пятым он попал в глаз соблазнителю, и тот умер на месте.

Господа Барнард и Эльфинстон, два близких друга и родственника, в июле 1825 года в Кроули-Коммон дрались из-за женщины. Вторым выстрелом мистер Э. был ранен в бок.

В апреле 1823 года состоялась встреча между подполковником Ч. из гренадерской гвардии и лейтенантом Ф. из 13-го полка легких драгун. Последний, дождавшись выстрела своего противника, не стал отвечать на него. Предполагается, что причиной ссоры были какие-то внутренние разногласия.

Миссис Мейси с дочерью прибыла из Сан-Доминго (так в XVIII в. и до 1804 г. назывался остров Гаити, с 1697 г. (официально) до конца XVIII в. французская колония. – Ред.) в Новый Орлеан. Она была замужем за мистером Энтони, который уклонился от встречи с ней, решив отправиться в места, где живут индейцы-натчезы. Она развелась со своим странным мужем, который к тому же оскорбил ее. Брат бросил вызов обидчику, и эта встреча привела к четырем другим дуэлям, две из которых кончились смертельным исходом.

Очень милая и дружелюбная молодая девушка, которой, к горю ее семьи, больше нет с нами, была оскорблена недостойным поведением молодого человека, с которым она не была знакома. Она доверительно рассказала об этом случае своему отчиму, считая, что тот может предотвратить повторение подобных оскорблений. В семью генерала К., куда, случалось, приглашали этого оскорбителя, было незамедлительно доставлено следующее письмо:

«Сэр! Юная леди, которая в течение почти четырнадцати лет называет меня отцом, пожаловалась на оскорбление, которое Вы нанесли ей. Хотя у нее есть дядя, брат и несколько кузенов, которые являются офицерами армии и флота, и хотя двое из них вчера обедали в этом коттедже, она предпочла высказать мне жалобу на Ваше недостойное поведение. Я требую, чтобы сегодня же мне было доставлено письменное извинение, публикация которого может предотвратить повторение такого поведения по отношению к знакомым мне уважаемым женщинам. Выражаю уважение к миссис К. и другим членам этой уважаемой семьи, которые до настоящего времени считали, что Ваше поведение достойно джентльмена, и тем самым предотвращали применение других мер, которые могут сделать Ваше пребывание в Тринити-колледж или появление на этой улице весьма неприятным для Вас».

По прошествии очень короткого времени после получения этого письма тот человек, которому оно было адресовано, в сопровождении мистера Х. К. явился и представил незапечатанное письмо, настолько делавшее честь его автору, что его публикация была сочтена неблагородной; нам известно, что молодой джентльмен, написавший его, с тех пор стал весьма известным лектором по вопросам христианской морали.

Весной 1829 года майор Г. настойчиво добивался внимания молодой дамы из Дублина, пока ее отец был по делам в Англии, а брат со своим полком – в Индии. Она очень подробно рассказала о всех обстоятельствах матери, которая решила поговорить с этим офицером, и результат оказался таким, чего и следовало ожидать, – были призваны родственники, и мы оказались среди ближайших, которые могли защитить даму от нежелательного внимания. По почте пришла его карточка с извинениями и честным словом, что он больше ничего такого себе не позволит.

Капитан Кеппл рассказал о критическом отношении иранцев к дуэлям, которое имеет место в случаях недостойного поведения по отношению к чувствам, личности или чести женщин. «Как глупо со стороны мужчины, который хочет убить своего врага, подвергать свою жизнь опасности, когда он может куда надежнее достичь своей цели, пристрелив врага из-за скалы». Так и было в случае с оскорблением жены Гамильтона, которую ночью выгнали с ее земель и из замка, и ее оскорбленный муж застрелил регента Мюррея через окно.

Капитан Фицджеральд нанес серьезное оскорбление чести семьи Кингстон и обменялся четырьмя выстрелами с нынешним виконтом Лортоном, а когда сделал попытку возобновить свои нападки, то был застрелен в своей спальне ныне покойным графом, который не мог позволить, чтобы сын снова подвергал опасности свою жизнь. Это было очень громкое дело. Граф Кингстон был судим и оправдан своими пэрами, ибо не было свидетелей его поступка. Но давайте сделаем предположение, которое вполне в пределах возможного, что это всего лишь предостережение таким негодяям, как герцог Бекингем, который оскорбляет мужа или отца, а затем убивает его на дуэли. Сестра, жена, а также дочь Виргиниуса были совращены, и он убил обидчика в порыве страсти, сказав: «У закона нет лекарства для моих ран. Если я застрелю воров, которые возьмутся в полночь грабить мой сад, я не должен и часа провести в тюрьме. Я знаю, что могу быть казнен как преступник за убийство такого негодяя, который лишил меня куда большего, чем могут дать сады всего мира; но я предпочитаю такую смерть, чем гибель от руки соблазнителя, который, возможно, выживет в нашей с ним дуэли».

Мы далеки от того, чтобы защищать такое ужасное преступление, как убийство, но мы принимаем его, если отец, муж или брат мстят за нетерпимое оскорбление женской чести, и хотя такой мститель станет жертвой закона, его поведение более понятно, чем если бы он согласился на такую встречу, которая, к сожалению, состоялась у бедного Ллойда с капитаном Пауэллом. Если уж человеку приходится драться, то между сторонами должно быть какое-то равенство.

«Представьте себе, – говорит знаменитый писатель, – что, задержав человека, который убил мою жену, я приведу его в суд и потребую справедливости. Что мы должны думать о том судье, который потребует, чтобы преступник и я тянули жребий, кто из нас должен быть повешен».

Поскольку мы помним несколько случаев, в которых неуравновешенный и капризный характер дамы приводил достойных джентльменов к гибели на дуэли, мы хотели бы напомнить им, что представление о женщине всегда связано с мягкостью и милосердием, и, когда она требует от рыцаря сослужить ей какую-то службу, она должна помнить о свойственной ей мягкости и человечности. Шиллер заставил рыцаря де Лоржа (Делоржа) спуститься в страшную яму, чтобы вырвать у диких зверей латную рукавицу, но только для того, чтобы бросить ее госпоже Кунигунде, а затем навсегда отвернуться от женщины (стихотворение «Перчатка». – Ред.). В «Смерти Артура» мы видим, что рыцарь совершает опасный подвиг, но женщина, по указанию которой он идет на него, навсегда потеряла своего отважного рыцаря. «Если женщина вынудит меня на это, – говорит пожилой воин в известном романе, – я исполню, но больше никогда не посмотрю на нее».

 
Добрая девушка никогда не потребует
От рыцаря суетной или кровавой цели,
И прекрасные глаза всегда будут
Как две звезды, что ласкают море,
А дыхание красавицы шепчет о покое
И усмиряет ярость битвы.
 

В будущем, доведись какой-нибудь добродетельной женщине, замужней или одинокой, оказаться в затруднительных обстоятельствах, вызванных непозволительным поведением грубияна, мы бы хотели, чтобы она, в случае необходимости, предоставила нам конфиденциальное заявление о таких фактах. И она может быть уверена, что оно попадет в руки того, кто ценит женскую честь и может оказать эффективную помощь, не подвергая опасности жизнь ее мужа, брата, отца, друга или возлюбленного.

ВЛИЯНИЕ ЖЕНЩИН

От развития женского ума зависит и мужская мудрость.

В нашей «Школе для патриотов» мы заявили, что «женщины часто соперничают с мужчинами в патриотических поступках и их благотворное влияние на общество становится первостепенным и важным средством для улучшения морали нации и его политического лица».

Миссис Ханна Мор, достаточно известная писательница, заявила, что среди талантов, наиболее характерных для женщины, есть один, важность которого невозможно переоценить, – это влияние на общее состояние цивилизованного общества, на его привычки и мнения.

Ростки и добродетелей и пороков в сердце ребенка обеспечивает мать, няня и другие женщины, и, когда в период возмужания эти ростки готовы давать плоды, они под присмотром женщины могут завять или налиться соком. Мужчины прекрасно знают, что их репутация зависит от благожелательного мнения другого пола, и на любом этапе жизни мы без труда выясняем, насколько ценны благожелательные советы женщин, которые как минимум стоит принимать во внимание.

С нашей точки зрения, первостепенное значение имеет распространение этого влияния на мораль, религиозные и патриотические убеждения, и мы без промедления приведем несколько примеров на эту тему.

Хотя женщинам приходится быть жертвами несправедливости, тем не менее в некоторых частях света они получали дань уважения, которую заслуживали. Искусство часто воспевало их достоинства, а авторы знаменитых работ высоко оценивали их.

Плутарх приводит пример, когда женщины в осажденном городе заставили покраснеть его защитников, которые бесславно сдались; и те, которые видели их отношение к мужчинам, бегущим от врага, защитили ворота города и заставили беглецов вернуться, чтобы умереть или победить. Во время гражданской войны в Галлии женщины, встав между соперничающими армиями, добились перемирия, и позже, заслужив признание народа, стали арбитрами в спорах между соседними государствами.

Во время последней, 3-й Пунической войны женщины Карфагена обрезали себе волосы, чтобы сделать новые катапульты и баллисты. (В 149 г. до н. э. высадившаяся в Африке 89-тысячная римская армия потребовала капитуляции Карфагена. Карфагеняне по требованию римлян сдали оружие: свыше 200 тыс. комплектов и 2 тыс. катапульт. После этого жителям Карфагена было приказано покинуть подлежащий разрушению город и не селиться ближе 15 км от места его нахождения. И тогда карфагеняне решили сражаться: они ковали новое оружие, а из длинных волос женщин были сделаны работающие на скручивание метательные элементы катапульт и других машин. И город держался до 146 г. до н. э., когда был взят римлянами в ходе семидневного штурма и разрушен до основания (намного позже был построен новый, уже римский, Карфаген). – Ред.) В Риме женщина с почетом отнеслась к ранам своего мужа, когда он сложил к ее ногам добычу, отвоеванную у врага. В течение одного дня Гортензия дала примеры красноречия для представительниц своего пола, отваги для мужчин и человечности для тиранов.

У иудеев мы видим, как Юдифь успешно приободрила упавших духом. Несколько благочестивых женщин окружили крест Спасителя, когда все мужчины, кроме нескольких любимых учеников, скрылись.

Во все века и во всех странах в своем прозелитизме женщины были куда более ревностны, чем мужчины. Во всех общинах, которые мы знаем, на одного такого мужчину приходились четыре женщины. Женщины возносили христианскую религию, они истово и убежденно распространяли Евангелие. Особенно это чувствовалось во Франции, Англии, Германии, Баварии, Венгрии, Чехии, Литве, Польше, Пруссии и других местах.

В IV – V веках святой Иероним (342 – 419 или 420, создатель канонического латинского текста Библии. – Ред.) истово воспевал женщин. Его собственный стиль смягчался и улучшался, когда он говорил о мягкости и заботливости таких римских женщин, как Марселла, Паула (Фабиола) и других римлянок, которые приняли христианскую религию.

Миссис Мор выражает глубокую надежду, что в тех странах, где представительницы ее пола пользуются преимуществами либерального образования, разумного законодательства, чистой религии и равных, добродетельных общественных отношений, женщина не будет украшать и лелеять себя, когда она вооружена возможностью реформировать мужское сообщество; ее не будут волновать успехи текущего дня, когда можно успешно работать для вечности. Она посвятит себя тому, чтобы вызывать в мужчинах дух благородных дел для улучшения общественной морали, чтобы разжигать пламя религиозного рвения, которое в последнее время затухает. Она решительно воспользуется важными преимуществами, которые (вкупе) дают ее красота, добродетель и таланты, чтобы поднять уровень патриотизма, который станет и крепким, и в полной мере отвечающим природной тонкости ее пола.

«Чтобы обеспечить успех таких благородных начинаний, необходимо, чтобы женщины задумывались о своем влиянии и постоянно расширяли его. Они должны изгонять из своего общества профессиональных дуэлянтов, соблазнителей, пьяниц, игроков и богохульников – женщины должны обеспечивать переделку общества и помогать своим оскорбляемым и падшим сестрам.

Каждая женщина, которую заботит респектабельность общества, может протянуть спасительную руку падшей женщине, не теряя своего достоинства».

ССОРЫ ИЗ-ЗА РЕЛИГИИ

Их рты полны благочестивых фраз о живом Боге, а их руки полны пятнами крови самых любимых существ.

Можно ли поверить, что люди, истово взывающие к миролюбию Евангелия, в состоянии убить друг друга на дуэли из-за символа веры?

В июле 1791 года мистер Грэхем, адвокат, и мистер Джулиус, прокурор, поссорившись по вопросам их веры, дрались в Блэкхите, рядом с Лондоном. Мистер Грэхем получил рану в бедренную артерию и скончался. Обе стороны были очень близкими друзьями и дрались по причине, которую они приняли за общественное мнение.

В 1802 году мистер Бернард Койл из Линин-Холл в Дублине дрался с достопочтенным мистером Оглом, доверенным советником, с которым обменялся восемью выстрелами, поссорившись по вопросам религии и выборной кампании. Мистер Огл и его секундант, остроумный советник Лайсигт, обедали с нами сразу же после дуэли, и по случаю мы рассказали им все детали предвыборных кампаний.

В декабре на задах казарм в Корке состоялась встреча между лейтенантом Редмондом Бирном, отставником 15-го полка, и лейтенантом Мартином Салливаном, отставником 19-го полка. Первого сопровождал мистер Андервуд, а другого – мистер Райнес. После того как соперники обменялись двумя выстрелами, вмешались секунданты, и ситуация была разрешена. Причина ее была в нескольких замечаниях, брошенных лейтенантом С. в адрес священнослужителей Римско-католической церкви, которые настолько возмутили лейтенанта Б., что он позволил себе самые сильные выражения, имеющиеся в английском языке.

Мы можем упомянуть еще несколько случаев, причиной которых были такие же ссоры, но мы надеемся, что недалеко то время, когда люди перестанут «ненавидеть друг друга из-за любви к Богу».

ОБРАЩЕНИЯ К ЗАКОНАМ

Вы можете выбрать защиту доспехов,

Я же выбираю защиту закона.

Смелость мистера Куррана никогда не подвергалась сомнению, и он неоднократно ее доказывал, но когда он был публично и беспричинно оскорблен ударом хлыста, то решительно обратился в суд, чтобы дать отпор такому поведению, которое нарушало все законы цивилизованного общества.

Мистер Филипс, адвокат, уроженец страны, где высоко ценились законы чести, который не только в этом случае, но и в многих других доказывал, что активно противостоит таким оскорблениям, в апреле 1824 года занялся расследованием нападения на офицера Эдуарда Харви Фостера и, обращаясь к жюри присяжных, сказал, что «заключенный, наверное, считает себя виновным, что ударил на улице человека хлыстом, но воспринимает это как свою победу, хотя это гнусное деяние; тем не менее оно ни в малейшей степени не пятнает репутацию храброго офицера. Законы чести представляют собой кодекс законов для равных, но не для людей, которые сначала отвергают их, а потом требуют, чтобы они поддержали его». Заключенный был признан виновным, и в своем приговоре председатель суда в Вестминстере сказал: «Истец, будучи жестоко оскорбленным, прибегнул к наилучшей и самой благородной линии поведения, и суд выражает свои чувства тем, что виновник приговаривается к трем месяцам тюремного заключения».

В ходе летней сессии суда присяжных в Тайроне мистер Джон Ирвин был приговорен к восемнадцати месяцам заключения и к двум тысячам фунтов штрафа за оскорбление мистера Александра Синклера и вызов его на дуэль. Мистер К.С. Монк был приговорен к восьми месяцам заключения за то, что передал этот вызов.

В суде «Хьюм Блейкер против преподобного Джозефа Шеперда» Блейкер показал, что Шеперд вызывал его к барьеру, употребляя в то же время такие выражения, что, мол, ему хватит «и одного ствола», и показывал на охотничье ружье, которое держал в руках. «Пусть у тебя и два ствола, я с тобой справлюсь», – сказал он и взвел курок. За эти выражения он и был наказан.

Следующий отрывок из дублинской газеты приводится для того, чтобы показать, каким образом джентльмен может добиться возмещения провокационных или оскорбительных высказываний.

Суд королевской скамьи. Мистер Дрисколл был обвинен истцом в преступном поведении, поскольку использовал выражения, дабы спровоцировать его и вынудить драться на дуэли. Выражение, которое вызвало больше всего претензий, – «он, – то есть истец, – мерзавец».

«В продолжении нет необходимости, – сказал главный судья. – Соблюдайте правила поведения».

Капитан Г. из полка гвардейской пехоты обратился к мистеру Дайеру, председателю магистрата, что на Мальборо-стрит в Лондоне, с претензией к капитану Х. из полка легких драгун.

Он рассказал, что ему сообщили информацию, которую он встретил с неподдельным удивлением, – капитан Х. выразил решительное намерение убить его при первой же встрече, где бы она ни состоялась. С этой целью Х. носит с собой заряженный пистолет. Капитан Г. был очень изумлен, узнав об этом, потому что он незнаком с капитаном Х. и никогда лично не встречался с ним, но, насколько он понимает, причина его недовольства – это отношения с женщиной. Утром у капитана возникла необходимость встретиться с лордом Спенсером Черчиллем в его доме на Кавендиш-сквер, и, пока он стучал в дверь, некий человек, описание которого соответствовало тому, что он знал о капитане Х., подошел к нему и, спросив, не он ли является капитаном Г., одновременно сунул руку за пазуху, словно собираясь что-то извлечь оттуда; к счастью, у капитана Г. хватило сообразительности отрицательно ответить на его вопрос. Присяжный стряпчий капитана Г., который вместе с друзьями капитана сопровождал его, сообщил мистеру Дайеру о причине, по которой капитан Г. повел себя именно так, а не прибегнул к обычной линии поведения – к сожалению, в свое время капитан Г. принял участие в дуэли, на которой убил своего противника, из-за чего его (капитана Г.) друзья сошлись в общем мнении, что он должен соблюдать сдержанность.

Мистер Дайер немедленно выписал ордер на задержание и приказал полицейскому Планку произвести его. Планк не стал терять время и, проведя расследование, выяснил, что капитан Х. находится в заключении в Торогуде, куда попал за долги. Убедившись, что так оно и есть, Планк написал рапорт, который конечно же и положил конец его заданию. Тем не менее капитан Г. сказал: у него есть все основания считать, что этим же вечером его противник будет освобожден. Все произошло так, как и предполагал капитан Г.: его противник был освобожден и немедленно покинул город, чтобы присоединиться к полку, который находился за рубежом. В воскресенье утром, между четырьмя и пятью часами, капитан Г. вместе с приятелем подъехал к дому Планка в фаэтоне и попросил его проследовать вместе с ними в Портсмут, откуда, как им сказали, должен отбыть капитан Х. Тем не менее, поскольку у Планка было много неотложных дел в городе, он отказался, но выдал ордер другу капитана Г., и они уехали, намереваясь как можно скорее попасть в порт.

Поскольку мы считаем себя приверженцами христианской морали, которая отвергает дуэли, и с точки зрения человека чести, который учитывает общественное мнение, мы думаем, что это наша обязанность – снабжать полезными сведениями читателей всех классов.