Текст книги "Тайны"

– Как и все мы.

Алтея улыбнулась.

– Я не любила Чарлза, и он это знал. Но мы понимали друг друга. Он был совсем неплох в постели, и, конечно, деньги тоже имели значение. В то время я была довольна бедна, но имела то, чего жаждал Чарлз: актерский талант. Беда в том, что он страшно ревновал меня к одному мужчине.

– Могу я предположить к кому? К Хинтону Ландау, не так ли?

– Да. Чарлз часто закатывал мне жуткие скандалы из-за моего партнера по сцене.

– И все потому, что вы с Хинтоном были любовниками?

– Нет! Ирония заключается в том, что мы с Хинтоном стали любовниками только в день убийства.

Томас нахмурился:

– Неужели именно ревность была причиной убийства бедной молодой женщины? Как ее звали?

– Флоренс Майерс. Никогда не забуду этого имени. Правда заключалась в том, что у каждого из нас был мотив для убийства. Она была настоящей ядовитой змеей, причем совершенно бесталанной. Зато была гением интриг, лжи и обладала величайшей способностью отбивать чужих мужчин. Если уж на то пошло, я тоже могла убить ее, потому что застала ее в постели с Чарлзом.

Томас положил ладонь на руку Алтеи:

– Почему бы тебе не рассказать все по порядку?

Алтея набрала в грудь воздуха:

– Я много лет размышляла об этом, но разгадки так и не нашла. И не вижу в этом ни малейшего смысла. Была суббота, в доме находилось много людей, как всегда, когда приезжал Чарлз. Мы с Хинтоном только что закончили наш третий совместный фильм, но если не считать наших сцен, друг до друга не дотрагивались. Даже не целовались тайком. Только перед камерой. – Она криво усмехнулась:

– Но не из-за того, что у Хинтона были высокие моральные принципы. Всему причиной была его стерва жена. Рут не отходила от мужа. Он женился на ней совсем мальчишкой и с того времени был относительно ей верен.

– Относительно? – усмехнулся Томас.

– Что ты хочешь? Это ведь Голливуд. Но так или иначе, Рут знала, что мы влюблены друг в друга. Правда, это была платоническая любовь. Стоило нам уйти из кадра, как мы разбегались по разным углам. Однако она пронюхала о наших чувствах и выжидала нужного момента, чтобы отомстить. Утром в субботу Рут пришла ко мне, желая кое-что показать. И показала. Чарлза и Флоренс в постели. Увидев, что вытворяют Чарлз и эта потаскуха, я…

– Ты видела своими глазами?!

– В старом доме Чарлза повсюду были смотровые отверстия. Он был и остается мерзким грязным типом. Рут повела меня наверх, на чердак, и показала один из таких глазков, выходивших прямо в спальню Чарлза, которую мы с ним часто делили. И там, на постели, он и глупая шлюха совокуплялись, как кролики!

Томас покачал головой. Даже после стольких лет Алтея все еще злилась.

– Что случилось после того, как ты все увидела? – спросил он.

– Я не пришла в бешенство! Ведь я была влюблена в другого мужчину, а хранила верность этому… этому идиоту, который преспокойно тащит в постель другую женщину! И что еще оскорбительнее, на ней был мой пеньюар, который я купила в Париже.

– Поэтому ты пошла к Хинтону?

– Пошла. Я сдерживалась из уважения к Чарлзу и жене Хинтона. Но после его предательства и ее подлой мести я потеряла уважение к тому и другому. Отправилась к Хинтону и заявила, что он не посмеет сказать мне «нет». Это был лучший день в моей жизни. Секс с любовью куда чудеснее, чем секс без любви!

– Это правда, – улыбнулся Томас. – Значит, пока ты была с Хинтоном, девушку убили.

– Да. Это случилось днем, когда мы с Хинтоном были в спальне, которую тот делил с женой. Знаю-знаю, это было глупостью с моей стороны, но в ту минуту никто из нас не мог думать связно. Это была чистая, слепая страсть. О, как мне этого не хватает!

– И в какой-то момент вы с Хинтоном оказались под кроватью.

– Мы услышали, что в доме поднялся шум. Однако понятия не имели, что происходит, поскольку занимались любовью добрых четыре часа. К тому времени мы немного остыли и стали прислушиваться. Случись все часом раньше, мы ничего бы не услышали. А когда за дверью раздались голоса, мы залезли под кровать.

– И тогда жена Хинтона вошла в комнату и спрятала что-то под полом?

– Да.

– Но она должна была видеть, что постель смята! – удивился Томас.

– Ну… – протянула Алтея, – до кровати мы не дошли. Пол, письменный стол…

Томас усмехнулся:

– Так она выдрала доску из пола?

– Не знаю. Там, видимо, был тайник. А может, просто доска отставала.

– Интересно. И ты не видела, что именно она положила?

– Нет. После ее ухода мы с Хинтоном поспешно оделись и покинули спальню.

– Но на месте убийства нашли какую-то его вещь?

– Орудие убийства. Нож. Сувенир с его последнего фильма. Вся страна могла подтвердить, что это нож Хинтона.

– Думаешь, если бы Чарлз был убийцей, он стал бы устраивать эти детективные уик-энды? Зачем ему искать убийцу? – спросил Томас, немного поразмыслив.

– А почему нет? Пусть даже они обнаружили бы правду, какая полиция поверит гостям, раскрывшим давнее убийство? Из всей компании в живых остались я и Чарлз, так что судить некого. Но его гости носят одежду того времени и возраст у них подходящий.

– И ты посылаешь туда Касси? Добрую, славную, невинную Касси?

– Не забывай, что с ней будет Джефф, – напомнила Алтея.

– Если только она не уедет в то же мгновение, как увидит его.

– Не уедет. Поверь мне. Томас снова глотнул чаю.

– Итак, Касси будет в костюме того времени играть… кого?

– Меня, разумеется.

– А мой сын будет…

– Хинтоном.

– Ах да, убийцей.

– Хинтон не мог никого убить. Он был со мной.

– Не помню, чтобы твое имя фигурировало в той истории, – заметил Томас.

– Хинтон не захотел портить мне карьеру. Зачем мне еще один скандал? Кроме того, у меня единственной было достаточно денег, чтобы заплатить адвокатам. Через несколько минут после ареста Хинтона его жена очистила все банковские счета и вернулась в Техас. Да и Чарлз отказался ему помочь, хоть уверял прессу, что Хинтон его лучший друг.

– Я понимаю Чарлза. Значит, ты оплатила его адвокатов. Должно быть, они тебя разорили. Сколько это стоило?

– Я отдала все, что у меня было, – пожала плечами Алтея. – Ведь Хинтон ничего не сказал про меня, так что самое малое, что я могла для него сделать, – отдать последние деньги. Бедняга! Он передал мне через адвоката, что считает, будто такого рода известность прибавит ему славы. Я всегда гадала, правду ли он сказал и действительно ли в это верил. Никто из посторонних об этом не знал, а студия ухитрилась скрыть наш роман от газетчиков. Однако Хинтона тогда просто уволили.

– Почему они это сделали?

– В прошлом Хинтона было какое-то темное пятно, о котором грозилась рассказать девушка из его родного города. Руководство студией поняло, что если история дойдет до прессы, его репутация кинозвезды будет погублена.

Томас покачал головой:

– Подумать только, а ведь говорили, что в наше время много скандалов! Насколько я понял, в тот уик-энд все переспали со всеми, а в результате пострадала невинная девушка – ее убили.

– Может, она была невинна с точки зрения закона, но не морали. Хотя да, ее зарезали.

– Ужасная смерть. Кажется, ей нанесли тридцать ран?

– Что-то около того. Не помню точно. Томас подался к Алтее:

– Скажи, ты знаешь, кто убийца?

– Честное слово, нет.

– Поразительно, что Хинтон выдержал весь бесконечно длинный процесс и не сказал, что ты можешь обеспечить ему алиби.

– Уж таким человеком он был. Добрым и благородным. Но я всегда считала, что он специально молчал, желая кого-то выгородить. Думаю, он знал, что его освободят, однако если арестуют другого человека, то его или ее непременно осудят.

– Может, он защищал свою жену?

– Полагаю, что так, но точно мне ничего не известно. Чарлз каждый раз предлагает гостям найти убийцу, и никто ни разу не обнаружил ничего нового, поэтому все остается как есть.

– Но ведь никто не догадался заглянуть в тайник под полом, верно?

– Именно, – с улыбкой кивнула Алтея.

– Так что ты затеваешь? Признавайся.

– Хочу их свести. Посылаю Касси к костюмеру в Форт-Лодердейл, предоставляю ей досье с фактами, которых никто, кроме меня, не знает. И твоему сыну тоже кое-что сообщу.

– Он будет Хинтоном! – тихо сказал Томас. – Человеком, которого ты любила. Человеком, которого судили за убийство.

– И оправдали, – добавила Алтея.

– Но который все равно умер не своей смертью. Почему ты не захотела возобновить отношения с Хинтоном, когда его выпустили? Но погоди! Разве ты к тому времени не вышла замуж? Кажется, за военного. И он…

– Был убит во время Второй мировой, – печально договорила Алтея. – Бедняга. Мой первый муж. Этот брак устроила студия.

– Но… – начал Томас и, ахнув, спросил:

– Твоя дочь?

– Да, моя дочь родилась ровно через девять месяцев после нашей ночи с Хинтоном. Его увезли в тюрьму, а я спустя несколько недель вышла за молодого человека, которого едва знала. Он считал, что ребенок от него.

– Подумать только, на что нам иногда приходится идти! – пробормотал Томас.

– Да, но на допросах и на суде Хинтон ни разу не упомянул мое имя.

– Истинный джентльмен.

– Последний, – подчеркнула Алтея, однако, взглянув на Томаса, смягчилась:

– Так я считала, пока не встретила тебя.

– Ты себе верна! – засмеялся Томас. – Еще не написала досье для Касси и Джеффа?

– Ты же знаешь, как я люблю писать, – поморщилась Алтея.

Томас вежливо улыбнулся:

– С моей стороны не будет большой дерзостью спросить, не могу ли я тебе помочь? Неплохо бы составить график с указанием времени, когда и где они должны находиться.

– Понимаю, – усмехнулась Алтея. – И точно определить, когда они должны отсиживаться под кроватью.

– Все, что угодно, лишь бы Касси и Джефф были вместе, – серьезно заявил Томас, поднимаясь, чтобы принести бумагу и ручку. – А вдруг я смогу убедить тебя сообщить Фолкнеру кое-какие факты, которых он не знал?

– С радостью, – согласилась Алтея. – Я многим обязана Касси, и в том числе примирением с дочерью и свиданием с внуками и правнуками.

– Твоя дочь знает, кто ее настоящий отец?

– Забавно, что ты спросил об этом. Пожалуй, скажу ей, как только Джефф и Касси докажут, что он не убийца.

– Прекрасная мысль! Они улыбнулись друг другу.

Глава 16

Касси оглядела свой багаж, который оставила на мраморном полу особняка Чарлза Фолкнера в предместье Палм-Бич, и покачала головой. Ее все еще шатало после треволнений последних дней. Она не могла поверить, что ввязалась в эту авантюру. Ведь она не сразу поняла, что уик-энд в Палм-Бич призван воссоздать картину реального преступления, случившегося в этом особняке несколько десятков лет назад. Кроме того, участники инсценировки должны были носить одежду соответствующего периода.

В одну минуту то, что казалось развлечением, превратилось в серьезное задание. Пусть сейчас спектакль разыгрывают актеры, но когда-то здесь зарезали реальную девушку.

На самом верху чемоданов лежал большой запечатанный конверт, на котором почерком Алтеи было выведено: «Тайны». Внутри было несколько печатных страниц, содержавших информацию, которую, по словам Алтеи, никто, кроме нее, не знал, и почасовое расписание мест, где, когда и с кем должна была находиться Касси. Дойдя до места, в котором говорилось, что ей предстоит четыре с половиной часа заниматься любовью с Хинтоном Ландау, Касси покраснела до корней волос. Этого еще недоставало! Впрочем, она и тот, кто играет Хинтона, могут провести это время в его комнате. Она почитает книгу, а чем займется он, ее не интересует.

Единственной неприятной частью была необходимость пробраться в спальню Чарлза Фолкнера и украсть какие-то письма, хранящиеся в часах. Касси вспомнила, как она залезла в чужой домик, и поморщилась. Страшно подумать, что она снова может попасть в такой же переплет! К письму был приложен пакет с глянцевыми цветными снимками и брошюра фонда Чарлза Фолкнера с описанием преступления. По словам автора, убийство молодой актрисы больше походило на забавный случай в ночном клубе. Он толковал также о позднейших воспроизведениях преступления и утверждал, что участники «здорово позабавились». На одном фото Касси увидела театрально кланявшуюся актрису в залитом кровью платье: очевидно, она изображала жертву.

Далее следовало несколько страниц инструкций относительно манер того времени и речи, а также перечислялись увлечения той эпохи.

– Тогда весь мир готовился к войне, – пробормотала Касси. – Вот что занимало умы людей в тысяча девятьсот сорок первом году.

Она прочла все, что ей прислали, и попыталась запомнить роль наизусть.

Касси провела весь вторник в магазине винтажных платьев Форт-Лодердейла. Алтея прислала подробные указания владельцу магазина и даже попросила кого-то из Голливуда приготовить одежду того времени, указав размеры Касси. И хотя Касси нервничала при мысли об уикэнде и о том, как всем удастся воссоздать картину убийства, одежда ей понравилась.

Прочитав все газетные вырезки и заметки Алтеи, Касси подумала, что неплохо бы пересмотреть фильмы того времени. Просто поразительно, сколько великолепных картин было снято в сорок первом году: «Доктор Джекил и мистер Хайд», «Леди Ив», оригинальная версия «Мистера и миссис Смит» и «Вот идет мистер Джордан». Ну и, конечно же, фильм Алтеи «Лучшее из завтра».

На Касси были облегающий костюм из легкой шерсти и шляпа из той же ткани. Теперь, когда она похудела, одежда выглядела на ней изумительно. Вечером она собиралась переодеться в тонкий розовый шелк и надеть серьги с камнями, очень похожими на настоящие бриллианты.

– Вы, должно быть, Алтея? – раздался за спиной мужской голос.

Касси повернулась. Мужчине, стоявшему перед ней, она дала бы не менее восьмидесяти лет, но кожа на его лице была натянута так туго, что невозможно было разглядеть ни одной морщинки. Брови, чересчур подчеркнутые темными тенями и от частых подтяжек поднятые вверх, придавали незнакомцу перманентно удивленный вид. А крохотный носик и слегка надутые губы усиливали впечатление.

На мужчине были темно-красный бархатный пиджак и шелковый галстук. Худым его нельзя было назвать, и Касси поняла, что надетый под рубашку корсет утягивал его огромный живот.

Улыбнувшись и протянув руку для приветствия, она сказала:

– Совершенно верно, я Алтея.

– А я Чарлз Фолкнер, – представился мужчина. – Пожалуйста, зовите меня Чарлз.

Касси чувственно засмеялась, изо всех сил стараясь походить на Алтею.

– Как вы скромны! Говорите так, будто весь мир не видел вас в «Последнем мужчине».

– Что вы, – отмахнулся Чарлз, опустив на несколько секунд глаза, – не слишком много людей вашего возраста захотели бы сейчас посмотреть такой старый бездарный фильм.

– Не многие захотели бы пересмотреть «Гражданина Кейна», но это не мешает ему быть великим фильмом, не так ли? – выпалила Касси и тут же мысленно выругала себя за бестактность. Но Чарлз не запротестовал против сравнения глупой ковбойской картины с одним из лучших мировых шедевров. До чего же раздутое эго! В точности, как описывала Алтея. Она утверждала, что можно назвать Чарлза лучшим на свете актером и он согласится с этим определением.

– Вы совсем не похожи на Алтею, – заметил Чарлз, беря ее за руку. – У нее такой острый язычок! Всегда готова любому сказать какую-нибудь гадость. Когда она жила со мной, слуги постоянно жаловались на нее или увольнялись. Кстати, вы знаете, что мы были любовниками?

– Разумеется, – кивнула Касси, улыбаясь так, словно понимала, почему эти двое оказались в постели. На самом же деле в душе она поражалась тому, что Алтея вообще могла выносить этого ужасного человека.

Пока они поднимались по широкой мраморной лестнице, Касси старательно сохраняла приклеенную к лицу улыбку. За ними двое молодых людей в ливрее несли четыре чемодана Касси.

– Вы должны рассказать мне все, – кокетливо потребовала она, прижимаясь к Чарлзу.

– О, мне есть что рассказать! Алтея любит сочинять, будто я просил ее выйти за меня замуж и жить в этом доме.

Он сделал широкий жест, показывая великолепие особняка.

Касси огляделась. Она словно перенеслась в машине времени в другую эпоху. Здесь можно было без всяких декораций снимать фильмы, действие которых происходило в конце тридцатых – начале сороковых годов. Несколько огромных пальм в больших китайских вазах, безделушки в стиле ар-деко на позолоченных столиках. Очень хотелось спросить, покупал ли Чарлз что-либо за последние пятьдесят лет.

– Вполне понятно, почему всякая женщина хочет стать хозяйкой этого дома. Одно из последних средоточий истинного вкуса и утонченности.

– О Господи, да вы просто милашка! – Чарлз подался к ней и понизил голос:

– Может, мы выпьем чего-нибудь… попозже? Только вы и я. Одни.

Касси поежилась. Пухлая белая ладонь поползла по ее руке, подбираясь к груди. Пришлось собраться с духом, чтобы не сбросить ее с себя.

– А, Хинтон! Вот и вы! – неожиданно воскликнул Чарлз. – Вряд ли вы знакомы с нашей Алтеей.

– Напротив, – раздался голос, от которого сердце Касси едва не остановилось. Она повернула голову и увидела Джеффа. Как же он роскошно выглядел! На нем были костюм сороковых с широкими лацканами и широкие брюки. Все это очень шло ему.

– Вы забываете, что мы с Алтеей снимались в трех фильмах, – спокойно напомнил Джефф.

– Ах да, разумеется. Алтея так много работает и со столькими партнерами, что трудно запомнить всех. Кстати, вам с женой понравилась спальня?

– Да, спасибо. Рут просто счастлива, однако спрашивает: нельзя ли принести еще полотенец?

– Конечно! – заверил Чарлз.

Касси молча уставилась на Джеффа, но тот упорно отказывался встречаться с ней глазами. Интересно, чья эта идея? Алтеи или Джеффа? Кто из них все это устроил?!

– Вот и ты, дорогой!

О, этот голос Касси тоже узнала! Скайлар в ярко-голубом платье, подчеркивавшем тонкую талию и расширявшемся от бедер, подошла к Джеффу и с видом собственницы взяла его под руку.

– А это кто? – спросила она, прижимаясь к «мужу».

– Забавное вы создание! – хмыкнул Чарлз. – Будто не знаете, что это Алтея Фэрмонт!

– Ах да! Она снималась в одном из твоих фильмов, верно, дорогой? – обратилась Скайлар к Джеффу.

Тот наконец взглянул Касси в глаза.

– Да. Она была в моих фильмах. И в моей жизни, – тихо ответил он.

– Так оно и есть! – жизнерадостно подтвердила Касси. – Я была в твоей жизни очень долго! О, как, должно быть, это тебя развлекало! Неприятно думать о том, сколько раз ты веселился на мой счет! – Мило улыбнувшись, она сжала руку Чарлза. – Проводите меня в мою комнату, дорогой. Мне не терпится поскорее освежиться… для вас.

Чарлз погладил Касси по руке и повел к ее комнате. Открыв дверь, он пропустил свою гостью в чудесную комнату, обставленную в стиле тридцатых: стены обтянуты атласом цвета шампанского, светлые шкафы с золочеными накладками – все, как описала Алтея.

– Чарлз, дорогой! – воскликнула Касси. – С моего последнего приезда здесь ничего не изменилось! Какой ты милый, что сохранил эту комнату для меня!

Чарлз нахмурился, но тут же ответил фальшивой улыбочкой.

– Признаю свою ошибку. Вы очень на нее похожи, – негромко сказал он. – В вашем присутствии сразу все вспоминается.

Касси отступила:

– О Господи, звучит зловеще!

– Прошу меня простить. – На этот раз его улыбка казалась искренней. – Просто для меня эти уик-энды – нечто вроде катарсиса, но при этом я очень нервничаю. Словно переношусь назад, в прошлое. Могу поклясться, что когда-то видел Алтею в этом самом костюме. Вы, случайно, не знакомы с ней?

– Я? – Рука Касси взлетела к горлу. – Я всего лишь начинающая актриса. – Она постаралась принять невинный вид. – Как, впрочем, и все остальные, кто сюда приехал. Решила войти в роль и поэтому неделями изучала фильмы мисс Фэрмонт. Одежда куплена в винтажном магазине. Может, я переигрываю?

– Вовсе нет, – заверил Чарлз, но тут же лицо его просветлело. – Лично я уверен, что нахожусь в компании будущей великой актрисы. Может, получая «Оскара», вспомните, кто дал вам первую серьезную роль?

– Разумеется, – кивнула Касси. – Значит, вы не возражаете против моего сходства с Алтеей?

– Ни в коей мере. Собственно говоря, в этом заключается вся идея.

Касси снова огляделась:

– Значит, именно здесь жила Алтея? Я почти вижу ее в окружении этой роскоши.

– Да. Она всегда останавливалась в этой комнате. Хотела быть рядом с любовником.

Странно, но в голосе Чарлза до сих пор слышались гневные нотки.

– Я думала, что вы и она…

– Алтея мне изменила. Да-да, в моем доме, почти у меня на глазах!

Касси слабо улыбнулась. Очевидно, Чарлз так и не простил Алтею.

Касси откашлялась. Чарлз погладил ее по руке:

– О, не волнуйтесь! В то время никто за пределами круга моих ближайших друзей не знал, что Алтея и Хинтон были любовниками, однако здесь, в этом доме, мы восстанавливаем все события того уик-энда. До мельчайших деталей.

– Что это означает? – тихо спросила Касси.

– Вы, разумеется, должны грезить о Хинтоне. Флиртовать с ним. Совершать из-за него глупости, как Алтея. А когда его арестуют, немедленно отречься от него. Как это сделала она, – слегка улыбнулся Чарлз. – А теперь я должен позаботиться об остальных гостях. Скоро приедет Флоренс.

– Флоренс? Флоренс Майерс? Та самая?

– Да, она. Мне нужно идти. – Чарлз кивнул и повернулся к двери. – В четыре часа мы пьем чай в оранжерее. Ужин в восемь. Надеюсь, вы придете, если, конечно, не будете слишком заняты с Хинтоном.

С этими словами он покинул комнату. Касси уселась в изножье кровати и несколько раз глубоко вздохнула, чувствуя себя так, словно получила удар в солнечное сплетение. Какого черта задумала Алтея? От этого скользкого, противного слизняка у нее озноб по спине! Но все это ничто по сравнению с появлением Джеффа. Вместе со Скайлар.

Первой мыслью было взять вещи и убраться из дома. И Джефф, и Алтея, и, возможно, Томас держали ее за дурочку. Они ведь знали, что Джефф и Касси встретятся, и воображали…

Касси призадумалась. Нет, она не уедет! Она не хотела, чтобы ее считали трусихой! Она останется и будет участвовать в этой жуткой драме, возьмет письма из часов, а потом вернется к своей жизни.

Касси презрительно фыркнула.

Джефф здесь со Скайлар. Она ничего не слышала о нем все это время. Может, они успели пожениться?

– Вот тебе и великая любовь, – буркнула Касси, принимаясь распаковывать вещи. На каждой был ярлык с пометкой, когда эту вещь надевать. Видимо, Алтея хотела, чтобы и в мелочах не было расхождений. Все ради аутентичности? Или эта маленькая игра была придумана для того, чтобы окончательно довести бедного Чарлза?

Услышав стук в дверь, Касси не задумываясь открыла ее. На пороге стоял Джефф. Она попыталась закрыть дверь, но Джефф вовремя подставил ногу.

– Ладно, – бросила Касси, позволяя ему войти. – Что тебе нужно?

– Как ты здесь оказалась? Кто тебя сюда отправил?

Касси вернулась к чемодану и стала развешивать платья в гардеробе.

– Никто. Я сама захотела. Умоляла Алтею помирить меня с тобой. И она все устроила.

– Забавно, – хмыкнул Джефф и шагнул ближе. – Вижу, у тебя тоже ничего нет, кроме старой одежды.

– Если называть костюмы от Адриана «старыми», тогда ты прав.

– От Адриана? Полагаю, это модельер? – Не дождавшись ответа, Джефф подошел к Касси. – Слушай, я много пережил с тех пор, как ты ушла от нас…

Касси резко повернулась, держа наперевес, как оружие, вешалку для одежды.

– Значит, так, если ты собираешься сейчас все валить с больной головы на здоровую, изображая меня эгоисткой, бросившей пятилетнего ребенка и старика с больным сердцем, обещаю сделать так, что ты никогда больше не будешь спать спокойно. Ты меня понял?!

Джефф попятился:

– Понял, но…

– И никаких «но»! Я ушла от тебя, только от тебя. И больше ни от кого! Ясно?

– Как нельзя яснее, – вздохнул Джефф.

– Не знаю, что задумали Алтея и твой отец, посылая меня сюда, но могу предположить. Однако я многим обязана Алтее и поэтому останусь здесь, даже если для этого придется общаться с таким мерзким типом, как Фолкнер. А ты… с тобой у меня нет и не может быть ничего общего. Я сделаю все, что значится в моем списке, но не больше. А потом я начну новую жизнь – без тебя! Надеюсь, ты и это понял?

– Конечно… – удивленно протянул Джефф. – Что ты сделала со своими волосами? Выглядишь как-то иначе.

Вместо ответа Касси подошла к двери, открыла ее и ткнула пальцем в направлении коридора:

– Вон! Убирайся отсюда и не смей возвращаться.

– Да-да, – растерянно пробормотал Джефф и, сунув руки в карманы, прошел мимо нее. Однако когда за его спиной с грохотом захлопнулась дверь, он широко улыбнулся и продолжал улыбаться всю дорогу до своей комнаты. В комнате он открыл ящик тумбочки, вытащил сотовый, набрал номер отца и не удивился, попав на голосовую почту.

– Трус! Побоялся мне ответить! – жизнерадостно заявил Джефф. – Но я тебя все равно люблю.