Текст книги "Тайны"

– Нам показалось, что мы слышали выстрелы, – пробормотала Дейна.

– Да, – вздохнула Алтея. – Он снова был здесь. Думаю, Кеннет подождал до отъезда молодого Брента, а потом пробрался в дом.

И Касси, и Дейна потрясенно уставились на нее. Вторым мужем Алтеи был известный актер Кеннет Риджуэй. Он был из тех служителей муз, которые считали, что актер может выразить себя только на бродвейской сцене, и за все годы супружеской жизни с Алтеей не скрывал своего презрения к ее работе в кино. Но несмотря на постоянные уколы и ехидные шуточки, их брак длился свыше двадцати лет. Только когда Алтея согласилась сыграть роль в бродвейском спектакле и была объявлена «великолепной», все рухнуло. На следующий день после того, как в газетах появились восторженные рецензии, Кеннет Риджуэй подал на развод. Он наказал сам себя. После столь очевидного взрыва зависти его карьера пошла на спад. Кеннет стал всеобщим посмешищем. Предметом издевательств в многочисленных ток-шоу.

– В вас стрелял Кеннет? – ахнула Касси.

Алтея пригладила безупречно уложенные волосы, легко коснулась скул столь же высоких и гладких, как в двадцатых годах, и кивнула:

– Полагаю, это сценический пистолет, который был заряжен холостыми. Кеннет всегда любил мелодраматические жесты. Но да, выстрелов было несколько.

– Он стрелял в вас? – тихо уточнила Касси.

– Конечно, – улыбнулась Алтея. – Он хочет денег. Впрочем, он только этого и хочет. Я пообещала платить, если больше никогда не услышу речей на тему о том, как он сделал меня тем, кто я есть, и как я обязана ему всем. Однако на этот раз думаю, что высказалась слишком откровенно, потому что он выхватил пистолет и открыл пальбу.

Касси и Дейна, лишившись дара речи, потрясенно таращились на нее.

Дверь открылась, и женщина вкатила сервировочный столик, на котором стояли красивый фарфоровый чайный сервиз и тарелки с крохотными сандвичами и пирожными. Женщина была маленькой, темноволосой и, возможно, такой же старой, как Алтея, только вот выглядела на свои года.

– Оставь здесь, Розали, – велела актриса. – Я сама разолью чай.

– Что вы натворили на этот раз? – спросила женщина, приткнув столик к боковой стороне дивана. Она стояла, подбоченившись и рассерженно глядя на Алтею.

– Сейчас не время, – бросила та. – У меня гости.

– У вас всегда не время, – пробормотала Розали и направилась было к двери. Но остановилась и оглянулась на молодых женщин: – Если в вас стреляли, возможно, стоит вызвать полицию?

Касси и Дейна дружно кивнули.

– Не думаю, – возразила Алтея. – Не сейчас.

– Так я и знала! – торжествующе объявила Розали и вышла, громко хлопнув дверью.

– Вам с молоком или с лимоном? – спросила Алтея. – Давайте лучше я, – вызвалась Дейна, наконец-то немного пришедшая в себя и освоившаяся в присутствии знаменитости. Поднявшись, она стала умело разливать чай и предлагать сандвичи и пирожные.

Касси взяла свою чашку, но пить не стала.

– Что вы намереваетесь предпринять после такой выходки? – сурово спросила она.

– Ничего, – преспокойно откликнулась Алтея. – Он обожает устраивать переполох, и это позволяет ему чувствовать себя мужчиной. Кем-то вроде пирата, требующего у меня кошелек под дулом пистолета.

– Но сегодня утром это была не просто забава, верно? – неожиданно вмешалась Дейна. – Мы нашли вас лежавшей на полу без сознания. И хорошо, что нашли. Иначе кто бы вам помог?

Она не стала продолжать, но ход ее мыслей был понятен без слов. В этом огромном доме жили только две пожилые женщины. И хотя Алтея благодаря достижениям современной пластической хирургии выглядела на хорошо сохранившиеся пятьдесят, все же была далеко не молода. Как и Розали.

За Дейну говорили ее глаза.

– Да, конечно, – промямлила Алтея, отворачиваясь от пристального взгляда Дейны. – Я знаю, что должна что-то сделать, но ведь Кеннет из-за меня стал посмешищем всей страны, и я за это отвечаю.

– Он сам себя сделал посмешищем, – твердо заявила Касси. – Затеял нечестную игру, в которой вы его побили, став кумиром всех театралов. А он еще и выставил себя полнейшим идиотом, подав на развод на следующий день после того, как вышли хвалебные рецензии.

Алтея тепло улыбнулась Касси:

– О Боже, какая у вас страстная натура! Спасибо за то, что защищаете меня. Но я во многом чувствую себя виноватой. Кеннет много трудился, чтобы получить то, что имел, а я… – Она слегка пожала плечами.

– У вас природный талант.

– Вернее, голод и жажда славы, – усмехнулась Алтея. Женщины кивнули.

Они, как и почти все в Америке, знали историю Алтеи благодаря фильму, за который та получила своего первого «Оскара». Она родилась у красивой, амбициозной, незамужней матери, которая страстно мечтала быть актрисой. Поэтому она потащила своего ребенка в Голливуд, в то время бывший почти пустыней. Оказалось, что у женщины совершенно нет таланта, однако даже это обстоятельство не помешало ей всеми средствами пробиваться в актрисы. У нее не было денег, чтобы нанять няньку для дочери, поэтому она таскала ее на площадку и оставляла одну. Однажды режиссеру понадобился ребенок на маленькую роль. Случайно он увидел Аттею, сидевшую в тени с книжкой-раскраской. Он решил попробовать ее на роль, и, как говорится, остальное – уже история. Алтея оказалась наделена огромным талантом, которого была лишена мать. Девочка с трех лет жила на съемочных площадках, и по мере того как росли ее слава и богатство, расточительность матери приобретала безумные размеры. Она умерла, когда Алтее было двадцать три года. Все считали это удачей, потому что после ее смерти Алтея была не только разорена, но и сидела по уши в долгах. Мать не просто растратила все, что заработала актриса, но и назанимала огромные суммы под талант дочери. Биографии и картина, в которой Алтея играла себя, рассказывали о тяготах, которые ей пришлось вынести, чтобы заплатить долги и при этом сохранить достоинство. Фильм заканчивался сценой, когда муж подает на развод, узнав об успехе жены, а та клянется не только выжить, но и восторжествовать.

– Съешьте пирожное с малиной, – попросила Алтея, протягивая тарелку. – Молодой человек, который работает на меня, высадил на участке кусты малины. Возможно, когда-нибудь вы сможете привести молодую леди в сад и нарвать ягод.

Касси взяла пирожное. Дейна отказалась.

– Скайлар? – неожиданно для себя выпалила Касси. – Не думаю, что она захочет… о, простите, вы имели в виду Элсбет!

– Скайлар. Так зовут дочь Дэвида Бомонта, верно?

При мысли о Скайлар, быстро приближавшемся конце ее службы у Эймзов и расставании с милой маленькой Элсбет глаза Касси наполнились слезами.

– Да, ее так зовут, – тихо ответила она. – Думаю, она скоро станет мамой Элсбет.

Алтея перевела взгляд с одной женщины на другую. Касси, опустив голову, уставилась на недоеденное пирожное на красивой фарфоровой тарелочке. Дейна сидела прямая, как трость, с абсолютно бесстрастным лицом, словно подстрекала остальных узнать, что творится у нее на душе.

– Мужчины так глупы, – вздохнула Алтея, отставляя чашку. – Я единственная, кого любил Кеннет Риджуэй, если не считать театра, конечно, но он скорее умрет, чем это признает. Поэтому он каждые шесть недель является сюда и разыгрывает блестящий спектакль, чтобы выманить у меня денежки. У бедняги милашки нет ни цента.

– Возможно, он полагает, что его игра стоит ваших денег? – решила Дейна.

– Я просто в этом уверена, – согласилась Алтея. – Собственно говоря…

На этом месте дверь распахнулась, и на пороге появился божественно прекрасный молодой человек с идеально красивым лицом, русыми волосами, выглядевшими так, словно ветер только сейчас их взъерошил, и великолепной фигурой.

– В вас стреляли? – рассерженно выпалил незнакомец, яростно глядя на Алтею. – Как он сюда проник? Розали сказала, что это опять приходил ваш бывший муж.

– Брент, дорогой, я поговорю с тобой позже. Но уверена, что это не настоящий пистолет, а обычный реквизит. И эти две молодые леди меня спасли.

Брент, не обратив внимания на гостий, продолжал бушевать:

– Этот так называемый реквизит может и убить!

– Но Кеннет не собирался причинить мне зло, – отмахнулась Аттея, – Все деньги у меня, и я давно объяснила, что не включила его в завещание. Если я умру, он не получит и медной монеты, и тогда ему придется как-то зарабатывать себе на жизнь.

– Я видел его и знаю, что старый дурак слеп, как летучая мышь, и слишком тщеславен, чтобы носить очки. Он может застрелить вас, даже не видя, куда целится.

Представив себе эту картину, Касси невольно хихикнула.

И тут молодой человек набросился на нее.

– Воображаете, будто это повод для смеха?! – возмутился он и, не дав ей времени ответить, продолжил:

– Это вы постоянно лезете на чужой участок. И вы тоже. – Он обратил взгляд ледяных голубых глаз на Дейну. – Я видел всех вас на пляже. Неужели не ясно, что это личная собственность? Мисс Фэрмонт достаточно дорого заплатила за уединение и не нуждается в вашем обществе!

– Довольно, Брент, – осадила его Алтея. Ее хорошо поставленный голос был негромким, но, возможно, был бы слышен даже за воем урагана.

Молодой человек немедленно выпрямился и снова взглянул на Алтею:

– Прошу прощения. Просто Розали рассказала мне о случившемся. Я встревожился. Вы знали, что он собирался прийти? Именно поэтому отослали меня с поручением?

Алтея погладила его по руке:

– Поговорим позже. Сейчас, если ты не заметил, у меня гости.

На этот раз ее голос был успокаивающим.

Касси и Дейна снова переглянулись.

Алтея с улыбкой представила его Касси и Дейне. Молодого человека звали Брент Гудвин. Он оказался садовником, но Алтея добавила, что он еще и присматривает за ней.

– Иди, Брент, – попросила она. – Потом потолкуем подробнее. Кстати, я попросила Розали испечь лимонный торт, который ты так любишь. Иди поешь.

Пробормотав: «Рад познакомиться», – Брент вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

– Думаю, нам тоже пора, – сухо объявила Дейна. – И обещаю, больше мы не станем приходить на ваш пляж.

– Если вы сдержите обещание, постараюсь протолкнуть Скайлар Бомонт в президенты комитета общественной деятельности вашего клуба.

Касси и Дейна не сразу поняли, что она шутит. А поняв, вежливо рассмеялись.

– Молодой человек настаивал на том, чтобы мы держались подальше от вашего участка, и был прав. Это ваша личная собственность, – напомнила Дейна.

– Я постараюсь его унять. – Зеленые глаза Алтеи весело заискрились. – Вообще, Касси, я хотела поговорить с вами. О вас я слышала только хорошее. Все считают вас прекрасной хозяйкой и няней. Говорят, вы присматриваете и за отцом Эймза.

– Для меня это радость, – нерешительно призналась Касси, смущенная тем, что знаменитость так много о ней знает.

– Касси просто молодец, – улыбаясь, подтвердила Дейна. – Какая жалость, что ей придется уйти, однако я уверена, что она сразу же найдет прекрасное место.

Алтея не улыбнулась в ответ.

– И если Джефферсон женится на очень богатой Скайлар Бомонт, место матери маленькой Элсбет останется свободным. Не так ли? Я слышала, что вы практически удочерили ребенка после смерти Лиллиан Эймз.

Дейна залилась краской, но промолчала. Только еще больше выпрямилась.

Касси потрясенно уставилась на Дейну, кажется, она начала что-то понимать.

– Вам нужна Элсбет!

– Вовсе нет, – солгала Дейна. – Мы с Роджером планируем иметь собственных детей.

Говоря это, она смотрела перед собой, избегая смотреть женщинам в глаза.

– Вот в этом я сомневаюсь, – отрезала Алтея. – Но в одном вы правы: если Джефферсон женится на Скайлар, вам, Касси, понадобится работа. Интересно, не смогу ли я убедить вас работать у меня кем-то вроде секретаря по связям с общественностью и сбору необходимых мне материалов?

– Не знаю, – медленно выговорила Касси. Честно говоря, она не представляла, как будет жить без Элсбет, Джеффа и Томаса. Уйти от них, чтобы оказаться на побегушках у этой женщины… трудно с таким смириться. – Мне нужно подумать.

– Конечно. Но помните, что, работая у меня, вы будете находиться по соседству с ребенком. – Алтея подалась вперед:

– Или вы больше хотите быть рядом с Джефферсоном?

Касси последовала ее примеру:

– Если бы он интересовался мной, вряд ли собрался бы жениться на Скайлар, не так ли?

– Ничего не скажешь, характер у вас есть, – рассмеялась Алтея.

Дейна попыталась что-то сказать, но тут за дверью, ведущей в основную часть дома, послышался шум. До женщин донесся мужской голос. Алтея прислушалась и встала. Всего несколько минут назад она казалась почти беспомощной. Старая, попавшая в беду женщина. Однако теперь она вскочила так резво, словно была втрое младше.

– Прошу меня извинить. Мне нужно кое о чем позаботиться, – поспешно пробормотала она и подошла к дверям, ведущим на веранду. – Надеюсь, вы согласитесь воспользоваться этим выходом?

– Разумеется, – кивнула Дейна и направилась к двери. Касси последовала ее примеру.

– Можно попросить вас никому об этом не рассказывать? – продолжала Алтея. – Вы же знаете, как много здесь сплетников? Не хотелось бы, чтобы таблоиды снова набросились на Кеннета.

– Мы никому не скажем, – заверила Касси. – Это будет нашей тайной. Мы…

Она осеклась, потому что Алтея почти вытолкала их за порог и плотно прикрыла за ними дверь. В следующую секунду они услышали приглушенные голоса. Но когда обернулись к окнам, оказалось, что занавески уже сдвинуты.

– Ну и ну, – покачала головой Дейна, когда они возвращались на маленький пляж.

– Да уж, – согласилась Касси. Будь Дейна ее подругой, она предложила бы пообедать в клубе и всласть потолковать о том, что сейчас произошло. Но Дейна не была ее подругой. Поэтому Касси промолчала.

– Я рада, что мы смогли помочь, – наконец выдавила она, с тоской глядя на пляж. Никогда больше она не придет сюда, а Элсбет будет так не хватать их игр на песке!

– Ну что же…

Касси не знала, что еще сказать. За последний час она многое узнала, и все эти новости приятными не назовешь.

– Да, – коротко обронила Дейна, и, расставшись в конце сада, они разошлись в разные стороны.

Но, оказавшись дома – вернее, в доме Джеффа, – Касси не вынесла одиночества и отправилась в центр города, на фермерский рынок. Приезжая в Уильямсберг впервые, люди поражались, узнав, что центр города застроен домами в колониальном стиле. Они, естественно, предполагали, что эти прекрасно отреставрированные дома XVIII века предназначаются для обозрения туристами и их жители ходят за продуктами куда-то в другое место. Конечно, в Уильямсберге было много магазинов и даже гигантский торговый центр, у посетителей которого кружилась голова от разнообразия и качества товаров. Но где же деловая часть? Вечные недоразумения между туристами и местными жителями привели к строительству Нового города, элегантного, современного, в псевдоколониальном стиле, недалеко от колледжа Уильяма и Мэри. Здесь можно было сделать прическу или посидеть в уличном кафе. Посетить великолепный книжный магазин и огромный кинотеатр. Все это было прекрасно, и от любопытных туристов отбоя не было. Но фермерский рынок, куда приезжали торговцы со всей восточной Виргинии, по-прежнему находился в изысканной колониальной частей Уильямсберга.

Касси припарковала машину на стоянке около кладбища и стала бродить между лотками, где продавались травы в горшочках, морские обитатели, выловленные этим утром, и домашние джемы. Постепенно пакеты наполнялись продуктами. Пришлось трижды возвращаться к машине, чтобы сложить все в багажник. Касси верила в необходимость поддерживать местных продавцов и фермеров, выращивавших овощи и фрукты. Поэтому она не задумывалась о расходах.

Вернувшись в «Хэмилтон-Хандред», она убрала продукты в холодильник.

Занимаясь привычными делами, Касси не переставала думать о встрече с Алтеей Фэрмонт и о том, что случилось сегодня в ее доме. И чем больше она думала, тем больше запутывалась. Похоже, мисс Фэрмонт чересчур много знала о ней и Дейне Крейг. Интересно, как она догадалась, что Дейна хочет заботиться об Элсбет? Джефф часто говорил, что многим обязан ей за любовь к его дочери, но Касси никогда не задумывалась над тем, что должна была чувствовать Дейна, когда у нее отняли ребенка.

А ведь именно Касси и отняла у нее Элсбет. До Касси в доме Эймзов сменились три няни, но Томас говорил, что все они были ленивыми неумехами, а это означало, что Дейна и Элсбет чаще бывали вместе.

Только когда работу получила Касси, все изменилось.

Касси совсем забыла о вынутых из пакета гребешках. Рука ее замерла в воздухе. Кто нанимал трех равнодушных к делу нянь?

Ответ пришел сразу. Ну конечно, это была мисс Позвольте-Мне-Обо-Всем-Позаботиться. Иначе говоря, Дейна. Касси почти слышала, как она просит Джеффа разрешить ей найти няню. Дейна, вероятно, твердила, что она чувствует себя виноватой за то, что им попадались «плохие» няни. Вот она и заглаживала вину, занимаясь малышкой Элсбет.

Однако Касси нарушила ее планы. Почти навязалась Джеффу. Но разве сама она не навязывалась ему много лет? Правда, ничего это ей не дало, и все же… Она и в Уильямсберг приехала из-за него. Попросилась на работу в начальной школе, где училась Элсбет, только потому, что малышка была дочерью Джеффа. И это она несколько раз звонила Джеффу, жалуясь, что тогдашняя няня снова не позаботилась забрать ребенка. Именно Касси оказалась в вестибюле, когда Джефф приехал за дочерью. В карточке Элсбет было написано, что в экстренных случаях следует обращаться к Дейне Крейг, но Касси позвонила Джеффу на сотовый. Он сразу же приехал: очень уж взволнованный голос был у Касси.

Она выслушала его жалобы на необходимость уволить уже третью няню. Джефф искренне недоумевал, не понимая, почему не может найти на эту должность надежного человека. Дождавшись окончания речи, Касси сказала, что с удовольствием возьмется за эту работу. Пояснила, что здесь слишком много детей и ей трудно присматривать за всеми сразу. Ей хотелось бы работать только с одним ребенком. Джефф спросил, когда она сможет начать.

Касси за неделю предупредила директора о своем решении уволиться. И вскоре перебралась в чудесный дом Джеффа.

Неужели этим она нарушила планы Дейны?

И более того, неужели Элсбет была причиной, по которой Дейна так жаждала брака Скайлар и Джеффа? Скайлар смотрела на девочку как на докучливое насекомое, которое необходимо прогнать. Касси была уверена, что та с удовольствием передоверит малышку Дейне Крейг.

Касси вынула из пакета горшочек с базиликом и вышла во двор, чтобы посадить его на одной из окаймленных кирпичом клумб, которые сделал Томас для садика трав. Взяла из маленького сарая лопатку и, думая о своем, принялась сажать обрезанный до корней базилик.

Не странно ли, что Алтея Фэрмонт обо всем догадалась в отличие от нее, Касси, видевшей Дейну каждый день? И не странно ли, что Алтея спросила у Касси, не имеет ли та виды на Джеффа? Она прожила в этом доме целый год, и посетители клуба только первые несколько недель делали тонкие намеки насчет их отношений. Но вскоре все прекратилось. А вот теперь Алтея опять заговорила об этом, словно ей было известно то, чего не знали другие.

Или же ей пересказали какую-то гнусную сплетню? Кто же ее шпион?! Не будь Дейны, Касси могла бы поклясться, что это она обо всем доносит Алтее. Но удивление Дейны было неподдельным. Так кто же в их маленькой общине тайком приходил к Алтее и передавал ей то, что могло считаться злобными сплетнями? И если эти сплетни распространятся, может возникнуть немало проблем. Что, если кто-то донес Джеффу, что няня положила на него глаз? Он наверняка посмеется и изменит к ней отношение.

Да какая разница, как относится Джефф к Касси, если ее и так скоро вышвырнут из его дома?

Касси решила было пойти в новый прекрасный кинотеатр, но невеселые мысли так ее истерзали, что она осталась дома и испекла шесть партий булочек с кунжутом и абрикосами, тех, которые больше всего любил Джефф.

Пока она стояла у плиты, в голове созрел план. Если Алтея так много знает о соседях, может, ей известен способ поссорить Скайлар и Джеффа? План был, конечно, подлым и низким, однако Касси не могла равнодушно смотреть, как Элсбет попадет в лапы такой мачехи.

Может, если Касси сумеет влезть в милость Алтеи, та расскажет о прошлом Скайлар? И может, найдется, что передать Джеффу, чтобы тот передумал и отказался от женщины, в которую, как считал, страстно влюблен?

Во всяком случае, если она согласится работать у Алтеи, значит, всегда будет рядом.

Касси, улыбаясь, вынула противень с готовыми булочками и поставила в духовку другой.