Текст книги "Уральский эшафот"

Вспомним, что Н.Н. Магницкий во время поисковых работ нашёл в лесу шинель, винтовку и сумку с патронами. Надо понимать, что время военное, разбрасываться винтовками никто не станет. Кто-то как минимум был раздет и обезоружен.

Сбрасывать в шахту все три тела Юровский не стал, решив, что «плюс один», «плюс два» – это ещё погрешность, а «плюс три» – перебор. Он прячет один труп в лесу.

К одиннадцати трупам в шахту № 7 убийцы добавляют ещё два. Они-то и переполнили «чашу терпения» самой шахты – телам стало тесно в неглубокой шахте, и они стали показываться из воды.

Юровский помнил ужас своего положения даже в 1934 году: «… Вот тут-то и началась морока. Вода-то чуть покрыла тела, что тут делать?..»

Они провалили операцию во второй раз. Отсюда вся дальнейшая ложь: Юровского – о том, что шахта была неглубокой и Ермакова – что он и не собирался здесь оставлять трупы.

«… Для того, чтобы можно было вытащить для дальнейшей операции с ними. Всё это я проделал, чтобы скрыть следы от своих лишних присутствующих товарищей…»

Ермаков понял, что его земляки-большевики проговорились. Расстреливать их, как, возможно, предложил Юровский, он не хотел – ему жить в Верх-Исетске. Вот они и придумали этот план с дезинформацией – пусть думают, что трупов было 13. И вёл счёт, видимо, Ермаков вместе с ними, чтобы не перепутали.

Показательным в этом отношении являются объяснения участниками событий выбора шахты № 7 и оценка её глубины.

Юровский: «… глубиной три аршина с половиной».

Ермаков: «… около 6 саженей…»

Проверим их показания.

Сажень – единица измерения расстояния, равная 2,1336 м. 1 сажень = 7 английских фунтов = 84 дюйма

2,1336 м × 6 = 12,8 м.

Аршин – русская мера длины, составляет треть сажени, то есть длина всей руки от плеча. Равен 71,21 см.

71,21 см × 3,5 = 249,23 см = 2,5 м.

Следователь Н.А. Соколов точно замерил шахту – её глубина составила 5 саженей 7 вершков. Вершок – 4,45 см 1/16 часть аршина:

5 × 2,13 + 7 × 0,0445 = 10,96 м.

Согласитесь, в таком важном вопросе, как глубина шахты, трудно так ошибиться. В пять раз. Кто же говорит неправду? Юровский. Он указывает ложную информацию, чтобы обвинить Ермакова в ошибочном выборе места захоронения.

Ермаков: «… Она была неглубокая, чтобы можно было вытащить… Всё это я проделал, чтобы скрыть следы от своих лишних присутствующих товарищей».

Мария Васильевна Ускова, Иван Архипович Фесенко и Василий Лобухин видели Юровского и Ермакова, возвращавшимися в город по коптяковской дороге.

2.8. Химия от Войкова

«… Вернувшись, наконец, в город уже к 8 час. вечера (17-го), начали добывать всё необходимое – керосин, серную кислоту…» Юровский, безусловно, лукавил относительно своего слабого здоровья. Он на ногах уже около 36 часов, полтора дня без сна и по-прежнему бодр. После встречи с М.В. Усковой и И.А. Фесенко на лесной дороге прошло 3 часа. Скорее всего, прибыв в город, он всё-таки поспал часа два, поэтому к 20:00 уже снова мог заниматься делами…

Юровский (1934 год): «… Я поехал к начальнику снабжения Урала Войкову добывать бензин или керосин, а также серной кислоты, на случай, чтобы изуродовать лица, и, кроме того, лопаты…»

Иван Матвеевич Сретенский дознаватель:

«… Комиссариат снабжения помещался у большевиков (летом 1918 года) в доме главного начальника Уральских горных заводов на Гимназическо-Набережной улице. Главным комиссаром снабжения был большевик Войков, его товарищем (помощником) был Быков… секретарём Быкова – Зимин…»

Из материалов следствия: аптекарским магазином «Русское общество» заведовал: «… Максимилиан Данилович Мецнер ‹…› к нему вечером прибыл какой-то господин и, предъявив требование комиссара Войкова, в резких и настойчивых выражениях потребовал выдачи ему пяти пудов серной кислоты. Мецнер отпустил ему ящик с серной кислотой, и Зимин расписался на требовании в её получении… Это было в среду и безусловно 17 июля Волков вечером отвозил с Зиминым ящик с кислотой в аптекарский магазин на Златоустовской улице, под названием «Русское общество»

«Предлагаю выдать ещё три кувшина японской серной кислоты предъявителю сего. Обл. (областной) Комиссар Снабжения Войков.

Три кувшина серной кислоты получил 17/VII Секр. (секретарь) Зимин» (надпись карандашом).

«Предлагаю немедленно без всякой задержки и отговорок выдать из вашего склада пять пудов серной кислоты предъявителю сего. Обл. Комиссар Снабжения Войков».

Серной кислоты 2 п. 31 ф. получил 17/VII Секрет. (секретарь) Зимин» (надпись карандашом).

Швейцар дома главного начальника Михаил Григорьевич: «… Злоказов стал брать ящик и немного наклонил его на себя, из него полилась кислота. Она тут же сожгла материю на его штанах. Садовник Полков выдал Войкову три лопаты и их также куда-то возили. Это были обыкновенные железные садовые лопаты. Войков дал ему новую рогожу и велел завернуть их в рогожу. Около полночи Войков приказал запрячь надёжную лошадь в экипаж покрепче, придётся, быть может, ездить всю ночь. Скоро приехал к дому какой-то мужчина, довольно полный, с чёрной бородкой, в непромокаемой жёлтой накидке. Он приехал верхом на лошади. Этот человек сел в приготовленный рессорный экипаж и куда-то уехал, захватив с собой лопаты…»

Видимо, в ночь с 17 на 18 июля 1918 года шёл дождь.

На лошадь Юровского сел Павел Полков, 13 лет: «… Они подъехали к дому Ипатьева, откуда вышли ещё двое каких-то мужчин. Они сели в экипаж к неизвестному и втроём поехали, на верховую лошадь сел какой-то молодой человек, в военной одежде. Они все поехали по одному направлению: в сторону Главного проспекта…»

Юровский мог взять с собой на рудник Сафарова и Толмачёва.

Из материалов следствия: «… Несколько позднее сам Войков звонил ему по телефону и потребовал, чтобы было приготовлено ещё три бидона с серной кислотой. Мецнер приготовил кислоту. Около полночи на простой телеге к складу приехало несколько человек красноармейцев с винтовками, взяли от него кислоту и увезли в сторону Главного проспекта…»

Дворник: «… Черных ночью ездил в простой телеге в этот самый аптекарский магазин, брал там какие-то ящики и куда-то возил их, проездив с ними довольно долго… возвратился домой поздно ночью, мокрый и грязный. Он ворчал…» доехал до леса, а дальше его не пустили…» Дождь всё-таки был.

На другой странице той же бумаги написано чернилами чёрного цвета:

«4 ящ. кисл. серной.

На лицо 4 × 2п.31ф.=

11п. 04 ф.

пд. Р 166.50

Упак. 30

–

196.50 18/VII»

Пуд – единица измерения массы русской системы мер. 1 пуд = 40 фунтам = 3840 золотникам = 368640 долям = 16, 3804815 кг.

1 пуд = 40 фунтам

4 × [(2 × 40) + 31] = 4 × 111 = 444 ф.= 11 п. 4 ф.

1 пуд = 16,38 кг

1 фунт = 16,38 / 40 = 0, 4095 кг.

11 × 16,38 + 4 × 0,4095 = 180,18 + 1,638 = 181,82 кг.

2п. 31 ф. = 2 × 16, 38 + 31 × 0,4095 = 45,45 кг.

181,82 – 45,45 = 136,36 кг.

Оплата прошла на следующий день – 18 июля 1918 года.

Таким образом, вечером 17 июля получен 1 кувшин серной кислоты весом 45 кг серной кислоты, около полуночи 17 июля получено ещё 136 кг серной кислоты. И обошёлся этот «подарок» от Войкова вместе с упаковкой в 196 рублей 50 копеек…

2.9. Инквизиторы

Юровский, 1934 год: «… Я поехал добывать бензин или керосин, а также серной кислоты, это на случай, чтобы изуродовать лица, и, кроме того лопаты. Всё это я добыл…

… Голощёкин вызвал Ермакова и отправил извлекать трупы…

… Постановили: этой же ночью вытащить трупы и сжечь…»

Всё повторяется. Опять не выпускают жителей Верх-Исетска из домов после 8 часов вечера. Опять не выспавшись, едут ночью ермаковцы в лес. Перехоранивать…

Ермаков: «… С 17 на 18 июля я снова прибыл в лес, привёз верёвку, меня спустили в шахту, я стал каждого по отдельности привязывать (то есть трупы привязывать), по двое ребят вытаскивали (эти трупы)…» Вот здесь они их совсместно считают: «… первый, второй, третий… тринадцатый доктор».

Юровский (1934 год): «… Достать и вытащить трупы оказалось не так просто, и с этим немало помучились ‹…›

Приехали мы поздно ночью, шли работы по извлечению трупов…» Только в качестве предположения выскажем, что с Юровским приехали Сафаров и Толмачёв.

Кудрин (Медведев): «… ледяная вода шахты не только начисто смыла кровь, но и заморозила тела настолько, что они выглядели словно живые – на лицах царя, девушек и женщин даже проступил румянец…»

Юровский (1920 год): «… ночью с 17 на 18-е. Чтобы изолировать шахту… на время операции, объявили в деревне Коптяки, что в лесу скрываются чехи, лес будут обыскивать, чтобы никто из деревни не выезжал ни под каким видом. Было приказано, если кто ворвётся в район оцепления, расстрелять на месте…»

Из показаний крестьянина Зубрицкого: «… Эти заставы были у большого покоса со стороны Коптяков и у гати со стороны железной дороги…»

Коллежский асессор Сретенский: «… косить траву Карлуковы подрядили троих пленных австрийцев, которых сама Карлукова свела на покос в понедельник (15 июля). Австрийцы ночевали на покосе. Афанасья Карлукова навещала косцов во вторник и в среду (16, 17 июля) и по дороге ничего не заметила…»

Именно так, а не иначе, ночью с 17 на 18 июля 1918 года был оцеплен район рудника.

Рис. 13

Ермаков: «…было выбрано место для зарытия трупов… Но… зарывать не следует, ибо я не один, а со мной ещё есть товарищи. Я вообще мало кому мог доверять это дело, и тем паче, что я отвечал за всё… Всё это я проделал, чтобы скрыть следы от своих лишних присутствующих товарищей…»

Чем вызван этот сбивчивый монолог, мы уже знаем. За провал операции они с Юровским вполне по законам военного времени могли поплатиться головами. Юровский, как более хитрый противник, переиграл Ермакова. До сих пор все считают Ермакова брехуном, а судя по материалам дела, врал именно Юровский и представлял виновным в провале одного Ермакова. Юровский убедил подельника в том, что только болтливость его товарищей – причина провала операции по захоронению трупов. Поэтому и разыгран был спектакль с подсчётом расстрелянных – кто же теперь им поверит, если они и количество-то точно не знают. Этим же объясняется и фиктивная могила, вырытая уставшими ермаковцами.

Тому, что трупы кратковременно зарывались, нашлось неожиданное подтверждение.

Товарищ прокурора Екатеринбургского окружного суда Н.Н. Магницкий:

«… на дне шахты в иле оказался отрубленный палец и верхняя вставная челюсть взрослого человека. По высказанному тогда же мнению придворного врача Деревенко… палец этот и челюсть принадлежат доктору Боткину…» Нет основания не верить человеку, который сам будучи доктором, имел возможность общаться с Евгением Сергеевичем Боткиным. Профессор медицины Владимир Николаевич Деревенко, личный врач наследника был одним из тех, кто видел доктора Боткина незадолго до расстрела.

11 февраля 1919 года судебный следователь по особо важным делам при Омском окружном суде Николай Алексеевич Соколов в присутствии генерал-лейтенанта М.К. Дитерихса и понятых в г. Омске производил дополнительный осмотр челюсти, найденной в малом колодце шахты № 7 близ Ганиной ямы.

«… При осмотре челюсти ясно видно, что между зубами плотно внедрилась желтоватого цвета масса, напоминающая глину. Она набита только с передней стороны зубов, с внутренней стороны к нёбу её нет…» Это может означать, что труп доктора Евгения Сергеевича Боткина после извлечения из шахты находился некоторое время засыпанным землёй, которая набилась в приоткрытый рот. Челюсть, находясь во рту, плотно прилегала к нёбу и осталась чистой с обратной стороны.

2.10. Мясники

Юровский был разносторонне развитым человеком. Он освоил в своей жизни сразу несколько профессий, никак друг с другом не связанных – часовщик, фотограф, фельдшер и чекист. От мелкой детальной работы часовщика к перспективе фотографа, от клятвы Гиппократа к разделке трупов на глиняной площадке у открытой шахты.

Через год после трагедии сюда к открытой шахте № 7 пешком пришёл следователь Николай Александрович Соколов. Посмотрим на всё его глазами.

«… Вблизи открытой шахты, где уничтожались трупы, есть маленькая лесная полянка. Только на ней имеется единственный сосновый пень, весьма удобный для сидения…»

Рис. 14.а

Рис. 14.б

«… 24 мая 1919 года вблизи этого пня под прошлогодними опавшими листьями и травой я нашёл яичную скорлупу…»

Послушница Новотихвинского монастыря г. Екатеринбург Антонина Владимировна Трикина рассказывает о том, как носили провизию в Ипатьевский дом:

«… мы принесли молоко и сливки, Юровский к нам пристал: «Вы это что носите? «Мы говорим: «Молоко». – «А это что в бутылке? Тоже молоко? Это сливки». Ну после этого мы стали при Юровском носить только одно молоко. Так мы и носили до 4 июля по старому стилю.

2 июля Юровский нам приказал принести на следующий день полсотни яиц и четверть молока, и яйца упаковать в корзину…»

Проявив пролетарскую бдительность, комендант запрещает приносить для больного ребёнка сливки. 15 июля (по новому стилю) «приказывает» принести на следующий день упакованные яйца. Через год следователь находит скорлупу от этих яиц у «пня врачей».

Сначала о врачах.

Чтобы резать человеческую плоть, необходимы определённые способности, приобретаемые хирургами или патологоанатомами. Такими навыками могут также обладать рубщики мяса – мясники. Они должны были находиться среди палачей-чекистов.

Н.А. Соколов: «… На этой же самой полянке, вдали от кустов и деревьев, я нашёл в тот же день 24 мая под прошлогодней травой несколько листиков. Они были вырваны из книжки и запачканы человеческим калом…» Да-да, и это тоже предъявлено эксперту.

Н.А. Соколов: «… Книжка эта – врачебное пособие, малого формата, карманного. На одном из листков сохранилось и название отдела книги, из которого листики были вырваны: «Алфавитный Указатель»…»

Анатолий Иванович Белоградский врач-инспектор Красного Креста:

«… Вряд ли эти листочки из медицинских пособий могут быть фельдшерской литературой. Это скорее врачебное пособие…» Анатолий Иванович рассказал о дружбе Юровского с военным хирургом Архиповым.

А.И. Белоградский: «… Он умел и мог работать. Но на нас врачей (я в этом лазарете был старшим врачом, когда работал Архипов) он производил странное впечатление. Это был резкий, дикий человек…»

Архипов и Юровский стали близкими друзьями. Эвакуируясь из Екатеринбурга, Юровский просил в письме Архипова позаботиться о своей матери, которая оставалась в городе.

Скорее всего, не просто так доверили Юровскому эту секретную операцию.

А.И. Белоградский: «… он взял у нас двухмесячный отпуск и куда-то пропал…» Где проходил кровавую «стажировку» новоиспечённый фельдшер Юровский, лучшим другом которого стал неуравновешенный военный хирург? Что их могло объединять? Видимо, Архипов подарил Юровскому врачебное пособие, которое ему понадобилось при разделке человеческих тел и которым он подтирался на «поляне врачей».

Врач найден, теперь о мяснике. В составе внутренней охраны Дома особого назначения был пулемётчик Янис Мартинович Цельмс. В его автобиографии написано, что после отъезда из Екатеринбурга он продолжал участвовать в спецоперациях. Но, оставшись после завершения гражданской войны без работы, пошёл… в мясники. Не всякому по душе такая работа, но, видимо, опыт был.

Крестьянин М.А. Волокитин по дороге из Коптяков в Екатеринбург встретил Юровского:

«… В руках у Юровского я видел простой плотничий топор…» Плотником Юровский точно не был.

«… В нескольких шагах от этого места в обвалившейся шахте я нашёл топор с обломанным черенком…» – сам следователь Соколов предположил, что Юровский рубил им мелкие сосенки, но он мог использовать топор и не только для этого.

Итак, мясники готовы…

2.11. Сравнительный анализ

Проанализируем повреждения ювелирных изделий, найденных в районе Ганиной ямы (порядковые номера соответствуют нумерации в протоколе уголовного дела).

Табл. 5

Два украшения были разрублены, т. е. режущий и остро режущий инструмент, действительно был в руках палачей. Им разрублены только мелкие металлические части украшений, они лёгкие и могли быть втоптаны в глиняную площадку. Серебряные оказались в костре, а золотые слились с глиной.

Николай Алексеевич Соколов: «… Экспертиза установила, что некоторые из драгоценностей разрушены сильными ударами каких-то твёрдых предметов: не остро режущих орудий. Это те именно, которые были зашиты в лифчиках княжон и разрушены в самый момент убийства пулями на их телах…

…Главная цель была уничтожить трупы. Для этого прежде всего нужно было разделить трупы на части, разрезать их. Это делалось на площадке. Удары остро режущих орудий, разрезая трупы, разрезали и некоторые из драгоценностей, втоптанные в глину площадки…»

Эксперты различают повреждения, причинённые украшениям режущим и остро режущим предметом. О наличии у Юровского плотницкого топора мы уже знаем. При поисках в малом колодце шахты № 7 была обнаружена лопата. У одного из красноармейцев свидетели видели шашку…

2.12. Уничтожение тела Николая II

Рис. 15. а

В ночь с 17 на 18 июля 1918 года на руднике «Ганина яма» было сожжено тело бывшего русского царя Николая Романова.

Для того чтобы определить местонахождение его останков, приглядимся повнимательнее к поляне врачей. Следователь Соколов Н.А. предположил, что Юровский, сидя на пне и поедая монастырские яйца, наблюдал за тем, как тела сжигались у открытой шахты № 7.

Н.А. Соколов: «… В дальнейшем продолжении дорожки, в восточном от неё направлении, идёт от самой дорожки небольшая лесная полянка. На ней у опушки леса стоит старый сосновый пень, единственный в данном месте и весьма удобный для сидения, он отстоит от дороги в 8 шагах…»

Действительно, в восточном направлении и в 8 шагах от дороги находится знаменитый уже «пень врачей».

Рис. 15.б

Рис. 15.в

От шахты № 7 до поляны врачей примерно 70 шагов.

Фото 17

На фотографии офицер стоит около пня.

Рис. 15.г

Значительно ближе к выделенному в материалах уголовного дела пню врачей, всего в 10–15 шагах (см. масштаб карты), расположена также отмеченная следователем «яма с бревном».

Здесь Соколовым Н.А. был обнаружен срыв дороги – яма прижимала дорогу к деревьям, и один из автомобилей или экипажей в неё сорвался. Бревно было принесено из леса неподалёку. Там Соколов обнаружил его заросшее «логово» – бревно длительное время находилось в лесу рядом с тремя такими же брёвнами и для спасения транспорта было извлечено из своего лежбища.

Водитель «Фиата» Сергей Люханов рассказывал охранникам, что едва выбрался из леса. Поэтому его автомобиль мог на обратном пути сорваться в «яму с бревном» (бревна там ещё не было). Если заминка на дороге действительно была, то она пригодилась Юровскому, чтобы скрыть место захоронения останков Николая II. Если нет, хитрый чекист сам мог инсценировать незначительное повреждение дорожного полотна. Тем самым он привлекает внимание следователя к «яме с бревном», и одновременно отвлекает от кострища около этой ямы.

Во второй раз ему это удалось в Поросёнковом логу. Могила была замаскирована под «мостик из шпал».

И ещё одна деталь. Приказ о сожжении всех трупов оказался неосуществим, и поэтому серную кислоту решили экономить. Полное уничтожение было предписано для трупа самого царя. Первый кувшин кислоты был израсходован в эту ночь, три оставшихся приберегли для захоронения остальных тел в Поросёнковом логу. Ожоги на сосновых дощечках от ящика были обнаружены у «ямы с бревном», много позднее эксперты найдут присутствие кислоты в могиле в Поросёнковом логу.

Фото 18

Со слов очевидцев, из допросов свидетелей по делу, из разрозненных показаний попробуем восстановить картину уничтожения трупа Николая II.

I

Агент Уголовного розыска С. Алексеев из расспросов Марии Георгиевны Корешевой:

«… В г. Перми 2 ч. по Пермской ул. в доме № 75 кв. 1, проживали…1) Пётр Григорьевич Никулин 29 лет, из г. Ирбита. По партийному билету Служащий штаба 3 армии… 3) Ченцов Борис Михайлович…»

Ученик 6 класса Ирбитской гимназии Борис Ченцов говорил: «Вся семья Романовых уничтожена», а мальчику, сыну Корешевой, Павлу Геннадьевичу, 8 лет, говорил, что Царь изрублен и полит ядом.

Вот уж действительно, устами младенца… Никулин из Григория Петровича превращается в Петра Григорьевича и, проживая на съёмной квартире, рассказывает соседям под страшным секретом подробности уничтожения бывшего царя. Ребёнок не представляет себе кровожадность «дяди Пети» и проговаривается другу.

То, что правая рука Юровского Никулин жил в Перми, подтверждает на допросах Якимов Анатолий Александрович: «… Никулина тоже встречал на улице города Перми. Никулин говорил, что служит в отделе районного укрепления при штабе 3-й армии… Встречал Никулина тоже в августе или сентябре…»

II

Свидетельство крестьянина Николая Ивановича Симбирцева из с. Федьковка Екатеринбургского уезда Пермской губернии:

«… Город Екатеринбург уже был взят в этот день», это 25 июля 1918 года.

«… Едем это мы по большому тракту, что идёт в город из Верхотурья… Не доехали мы до города вёрст 20, а нам навстречу народ бежит без числа; красноармейцы это бежали от белых…»

Рис. 16

25 июля 1918 года: «… Село ко мне ровно их десять человек. Один и говорит мне: «Мы вашего Николку со всем семейством расстреляли, за городом в 7 верстах сожгли и пепел раскидали». И другие так же согласно с этим подтверждали… Доехали мы так с ними до с. Мостовой, вёрст 20 мы так проехали, они тут все спрыгнули и пошли дальше в обход Мостовой, сказывая, что им надо тракт держать на Верхо-турье».

«Попутчики» Симбирцева спрыгнули с его подводы около Мостовой и отправились защищать Верхотурский тракт от наступающих войск.

Судя по масштабу карты всё сходится. Не доезжая примерно 20 км до Екатеринбурга красноармейцы заставили крестьян развернуться и проехать с ними ещё 20 км до с. Мостовой.

III

А.Н. Грянник о выступлении Ермакова в пионерских лагерях: «… очень уверенно рассказывал об уничтожении трупов возле шахты № 7 в урочище Четырёх братьев…»

IV

Ермаков: «… разложили на три группы дрова, облили керосином, а самих (то есть трупы) серной кислотой. Трупы горели до пепла и пепел был зарыт…»

V

Из донесения и. д. начальника Уголовного розыска Плешкова – Григорий Николаевич Котегов рассказал о подслушанном разговоре двух молодых людей:

«… слышал от «рыжего» (так называли за глаза Голощёкина) якобы Царь расстрелян на генеральской даче и что труп его сожжён в смоляной бочке…»

VI

Юровский в 1922 году: «… Открыли бочки. Положили один труп для пробы, как он будет гореть…»

VII

Юровский в 1920 году: «… Трупы сложили в яму, облив лица и вообще все тела серной кислотой…»

VIII

Юровский в 1934 году: «… у меня возник план… похоронить их группами в разных местах на проезжей дороге…»

IX

«… На месте сжигания вырыли яму, сложили кости, заровняли, снова зажгли большой костёр и золой скрыли всякие следы…» Так Юровский в 1934 году описывает уничтожение и сокрытие тел цесаревича Алексея и Анны Демидовой в Поросёнковом логу. Поскольку он ни словом не обмолвился о том, что происходило в районе Ганиной ямы в ночь с 17 на 18 июля 1918 года и что его заставило такое длительное время провести на «поляне врачей» (успел и поесть, и справить свои естественные нужды), можно предположить, что точно по такому же сценарию был уничтожен труп Николая Александровича Романова – «изрублен, облит серной кислотой, с применением дров и бензина сожжён в железной бочке; кости сложили в вырытую на проезжей дороге яму, пепел тоже зарыли, заровняли, снова зажгли костёр и золой скрыли всякие следы…»

Так или примерно так всё произошло на глазах торжествующего Юровского, наблюдающего со своего пня за актом «революционного правосудия». По свидетельству сына Кудрина (псевд. Медведев) А.М. Медведева Юровский всю жизнь боролся за первенство в деле об уничтожении Николая II. Когда на Западе его признали главным организатором убийства, он наконец-то почувствовал себя счастливым…

Работник склада при гараже Пётр Алексеевич Леонов: «… Автомобили эти возвратились обратно так: 18 около 7 часов утра пришли два средних грузовика, на одном из них были 2 пустые бочки от бензина… Бочки эти были железные, с железными обручами…»

Коллежский асессор Сретенский о разговоре с Карлуковыми: «… Когда Семён и Афанасья Карлуковы пошли на покос утром в четверг (18 чис.), не доходя расстояния до двух вёрст до Четырёх Братьев в узком месте дороги навстречу им попал грузовой автомобиль; на нём сидели три или четыре красноармейца, они везли две или три бочки с железными обручами, чёрные, из-под сала или керосина…»

Таким образом, пустые бочки из-под бензина, встреченные Карлуковыми на Коптяковской дороге, вполне могли быть орудием уничтожения трупа Николая Александровича Романова российского Императора, отрёкшегося от престола.

Чёрные, из-под сала…