Текст книги "Златник Владимира"

Глава 9

На испачканном копотью лице мрачного кавказца играли огненные блики, делая его похожим на Мефистофеля. На его обнаженном по пояс теле не было ни грамма жира. Сплошные мускулы, стальные как канаты подвесной дороги, по которой подавался в его личную преисподнюю уголь с поверхности земли.

Он молчаливо кидал черное золото в жерло огромной печи и лишь на секунду бросил взгляд в сторону, когда в котельную вошел хозяин со своим спутником. Он увидел, что Калита привел к нему человека под дулом пистолета. Не надо быть провидцем, чтобы знать дальнейшее. Выстрел.

Хозяин молча сунет ему несколько купюр. Он подойдет к трупу и оттащит его к огромной печи, чтобы засунуть в жерло топки. Запахнет жареным. Включатся вентиляторы, разгоняя запах смерти. Хозяин уйдет до следующего раза, а он сможет выйти из котельной на улицу, добраться до почты и отправить переводом деньги в родной аул.

Такое здесь бывало не раз, поэтому кавказец особенно не всматривался в лицо потенциального мертвеца и не прислушивался к словам, которые тот произносил, пытаясь достучаться до сознания хозяина. Зачем ему нужна лишняя информация? Однако на этот раз все пошло по-другому. Мужчина говорил скороговоркой и слишком громко.

– Куда вы меня привели? – незнакомец изъяснялся на ломаном русском и явно был сильно напуган. – Что вы сделали с Владимиром? Разве вы не понимаете, что это сенсация? Причем не одна, а сразу две. Подлинный златник, а сам Владимир – настоящая находка. Он провернул такую махинацию и теперь может в буквальном смысле делать нам деньги. Много денег. Это фантастика. У меня есть потенциальные покупатели. Мы сможем контролировать весь рынок. Колоссально. Втроем.

На этих словах спутник хозяина посмотрел по сторонам и еще раз удивленно переспросил:

– Куда вы меня привели?

В ответ хозяин резко ударил иностранца в челюсть рукояткой пистолета и опрокинул его на землю. Человек схватился за лицо, сквозь пальцы просочилась кровь.

– Черт возьми, Иван, что вы делаете?

Однако Калита уже как будто не видел его. Он повернулся к кочегару и спросил:

– Хочешь заработать много денег?

Кочегар, играя желваками, поинтересовался:

– Много – это сколько?

– Чтобы уехать отсюда навсегда и никогда не возвращаться.

Кочегар выпрямил спину и оперся на лопату.

– Что нужно сделать?

– Добей этого, – Иван мотнул головой в сторону застывшего от ужаса человека. – Затем спрячь, как обычно.

Кочегар остался неподвижен. Тогда хозяин достал из кармана толстую пачку иностранных банкнот и протянул ему.

– Возьми задаток, после работы получишь столько же.

Кавказец молча принял деньги, засунул их в карман и, не глядя на спутника хозяина, кивнул головой, давая согласие.

– Вот и отлично, теперь он твой, – сказал хозяин, делая шаг назад.

Кавказец поднял лопату, прицеливаясь, и в этот момент мужчина толкнул его ногами и пополз вверх по угольной горе, продолжая бормотать на ломаном русском. Однако угольная куча не могла выдержать тела барона, и он постоянно скатывался к ногам кочегара. Тот дождался удобного момента и нанес удар лопатой по голове иностранца. Барон успел прикрыться руками, и черенок лопаты сломался пополам. Барон закричал от боли, но продолжал говорить, пытаясь разжалобить своего убийцу:

– Да вы с ума сошли, это международный скандал. Меня будут искать.

Калита смерил Мительштриха холодным взглядом.

– Можете не сомневаться, будут. И я предприму в ваших поисках самое активное участие. Но все улики, как обычно, будут указывать на Владимира. Он останется в моих подземельях и будет делать мне златников столько, сколько я захочу.

Он повернулся к кочегару и приказал:

– Возьми лом.

Кочегар угрюмо нахмурил брови, пошел за железным стержнем, который стоял возле стены.

– Это бред какой-то, зачем вы хотите меня убить? Я же плачу вам деньги, через меня вы имеете выход на все рынки Европы.

– Вы слишком много знаете, барон. Поэтому будете шантажировать меня и сбивать цену, а я к этому не привык. Мне больше нравится держать все козыри в кармане.

Он повернулся к кочегару.

– Ну же, быстро. Действуй.

* * *

Владимир открыл глаза, но ничего не увидел. Вокруг стояла кромешная тьма. Он попытался пошевелиться и почувствовал резкую боль в области затылка. Поднял руку, чтобы прикоснуться к тому месту, где болело, и услышал, как рядом в темноте что-то звякнуло. Цепь. Рука почувствовала ее тяжесть в области запястья. Когда он провел ладонью по затылку, то почувствовал на коже что-то теплое и липкое. Кровь. Нахлынула волна боли и тошноты. Он застонал.

В голове с кинематографической точностью восстановилась цепь событий, которая привела его в этот черный мешок.

Они прошли в фиолетовую комнату, где Калита показал Гансу Мительштриху златники. Владимир рассказал все о том, как ему удалось их сделать и как он попал в экспедицию и подложил монеты в могилу, подменив подлинный златник на копию. Ганс проявил неподдельный интерес к его работе. Они даже немного поспорили, не обращая внимания на Калиту.

У Ганса появилась идея, как с выгодой для всех использовать сложившуюся ситуацию. Калита предложил пройти в другую комнату, расположенную в подземелье, чтобы обсудить детали. Он провел их в комнату-аквариум, где, видимо, и ударил Владимира по затылку чем-то тяжелым.

Он попытался встать и почувствовал, что длина цепи позволяет ему сделать несколько шагов. Владимир начал ощупывать стены. Вскоре его руки коснулись металлической решетки. Подергав ее, он понял, что находится в западне. Мужчина медленно сполз по стене на пол и сначала завыл от страха, а потом начал звать на помощь.

Как ни странно, через несколько минут он увидел свет. Кто-то шел в его сторону, держа в руке факел. В другой руке незнакомца был лом, почему-то завернутый в газету. Подойдя к месту заточения Владимира, он факелом осветил все вокруг, и стало понятно, что узник находится в небольшой нише, запертой на ключ.

Подойдя к нише, мужчина молча протянул ему лом. Владимир, плохо соображая, схватил его. Только после этого незнакомец откинул с лица капюшон, и Найденов узнал в нем Глеба, помощника Калиты.

Владимир почувствовал, что железный стержень липкий от крови.

– Что это? – спросил он у Глеба, по-прежнему молча наблюдавшего за ним. – Почему лом такой липкий? Чья это кровь?

– Это кровь барона Мительштриха. Он был убит несколько минут назад. Сейчас на ломе есть и твои отпечатки пальцев.

Раздался металлический звон. Владимир непроизвольно выпустил из рук орудие убийства. Глеб засмеялся:

– Это вряд ли тебе поможет. Впрочем, если хочешь добровольно сдаться в руки правосудия, то выход там, обозначен белой линией на потолке.

– Что вы хотите от меня?

– Лично я ничего не хочу, но Калита велел передать, что если будешь работать на него, то проживешь еще долго. Причем не только ты, но и твоя дочь. Понятно?

В одно мгновение перед глазами Владимира промелькнула вся его жизнь от начала до конца. Причем ему стал ясен ее финал. Высохший скелет в подземелье замка.

– Этот подонок хочет, чтобы я сделал ему еще златник? – выдавил он из себя.

– И, как я подозреваю, не один. Насчет подонка полностью с тобой согласен. Можешь орать об этом здесь во всю глотку. Все равно этот коридор находится в стороне от основных маршрутов, и его нет ни на одной карте дворца. Тебя не услышат и не найдут.

– Понятно.

– А раз понятно, то вот тебе немного еды, а еще листок бумаги и карандаш. Напишешь список всего, что тебе может понадобиться для лаборатории и мастерской. Оставляю тебе этот факел. Его должно хватить на пару дней. Потом тебе принесут новый.

С этими словами Глеб достал из кармана фонарик, развернулся и пошел от Владимира прочь.

Глава 10

Первой тревогу забила баронесса, когда увидела, что ее мужа нет в танцевальном зале, в который их пригласила хозяйка усадьбы. Она набрала его номер, но в ответ услышала, что абонент находится вне зоны действия сети. Она поделилась своими опасениями с Юлией, считая ее наиболее разумным человеком среди присутствующих. Юля полностью разделила с ней тревогу. Несмотря на уверения Снежанны, что господа просто уединились для переговоров, обе гостьи потребовали начать поиски пропавших мужчин.

Они еще немного покатались по заснеженному парку, осматривая его закоулки, но единственным результатом их поисков был пьяный Иван Калита, храпящий в конюшне на стоге сена. Все попытки разбудить его оказались тщетными. После того, как Калиту перевезли в его кабинет, были проверены гостиничные номера, в которых остановились Мительштрих и второй мужчина, имя которого все постоянно забывали. Стало понятно, что они пропали.

Несмотря на то, что Снежанна Викторовна уговаривала женщин подождать до утра, было принято решение вызвать полицию.

Впрочем, она не заставила себя долго ждать. Майор Бунин, все это время наблюдавший за событиями через видеоглаз, спрятанный в украшении на груди матери Юлии, почувствовал, что ситуация выходит из-под контроля. Опасения его усилились, когда оказалась потерянной связь с Сунгуровым.

Когда стало понятно, что два человека, один из которых иностранец, а другой – подозреваемый в нескольких громких убийствах, пропали, он принял решение объявить план «Перехват». Бунин отдал приказ отряду специального назначения перекрыть все входы и выходы.

В одно мгновение бойцы вытеснили охранников усадьбы с их постов, заняли контрольные пункты и начали методично прочесывать все здания, расположенные на территории огромного парка.

Бунин, будучи уравновешенным человеком, тем не менее испытывал чувство удовлетворения оттого, что испортил людям праздник, которого лишился сам. Он знал, что это же чувство испытывают и бойцы отряда, всю ночь просидевшие в автобусе.

В общем, все были злые и поэтому не церемонились. Правда, Бунин не сомневался, что в расставленные им сети попадутся лишь мелкие рыбешки. Из числа любителей повеселиться на халяву. Крупные тузы давно уехали из усадьбы на своих лимузинах. Все они были переписаны и, возможно, будут допрошены, но уже не сегодня. Впрочем, не факт.

Бунин поднялся по винтовой лестнице в кабинет начальника охраны, где находился огромный монитор видеонаблюдения. Экран был разбит на квадраты с изображением разных точек парка и дворца. Сейчас это были неподвижные картинки с падающими снежинками, ведь часы показывали без двадцати пять утра. Чтобы отсмотреть все записи, потребовалось бы несколько месяцев. Он и не собирался это делать. Главное – успеть их сохранить.

Что еще он мог сделать? Послушать женщин, в первую очередь Юлию. Он могла рассказать много полезного. Юлия сообщила, что Калита, Мительштрих и Найденов ушли в фиолетовую комнату и больше оттуда не выходили. В Эрмитаже остались Маргарита и Сунгуров – и тоже пропали.

Снежанна Викторовна не стала делать тайну из того, что из Эрмитажа есть подземный ход, который ведет во все помещения усадьбы. Судя по тому, что Калита был найден в конюшне, именно туда они и перебрались из фиолетовой комнаты. В конюшне был кабинет для игры в бридж. Вероятно, они за игрой и набрались.

– Но ведь в конюшне спал только ваш муж? – переспросил Бунин. – А где могут быть остальные?

– Где угодно, они могли перемещаться на снегоходах и просто выехать за пределы усадьбы.

– Такое возможно?

– Вполне, через восточный или южный выходы. В поля на прогулку.

– Вы хотите сказать, что эти выходы не охраняются?

– Охраняются, но…

Снежанна Викторовна замолчала.

– Что «но»?

– Возможно, ночью были закрыты ворота и снята охрана, а у Ивана есть ключи от всех дверей. Он мог выпустить гостей, желающих покататься.

– Интересная версия.

– Такое вполне возможно. У нас ведь не тюрьма, а обыкновенное негосударственное учреждение культуры. Гости вольны развлекаться, как им заблагорассудится. В рамках закона и приличий, естественно.

– Ну да, ну да.

Было понятно: пока Калита не придет в чувство, определить местоположение людей будет невозможно. Разве что Сунгуров объявится и прояснит ситуацию.

* * *

Как только Сунгуров и Маргарита спустились с лестницы, они услышали какой-то шелестящий звук. Короткий луч света от фонарика освещал пространство в радиусе метра вокруг них, поэтому определить происхождение звука было невозможно. Но они догадались, что закрылся проход в полу.

– Замуровали, демоны, – попыталась пошутить Рита.

Но Сунгуров не разделил ее оптимизма. Он приложил палец к губам и знаками показал, что надо держать рот на замке. Маргарита вздохнула, кивнула головой в знак согласия и тут же, оступившись, громко выругалась.

– Черт побери, я так себе все каблуки сломаю! Куда идти дальше?

Она на ощупь нашла стену и тут же отдернула руку.

– Блин, какие они скользкие и неприятные.

Всю эту тираду Сунгуров выдержал с нордическим спокойствием, понимая, что ни о какой конспирации теперь не может быть и речи. Осталось только молиться о том, чтобы не произошло ничего страшного и товарищи их нашли. Правда, уверенность таяла по мере того, как они все глубже уходили по коридору.

Сунгуров быстро сообразил, что подземный ход, в который они попали, имеет сложную, запутанную схему. Электронный компас, встроенный в мобильный телефон, отказывался показывать направления. Ясно было одно: чтобы не заблудиться, надо держаться центрального прохода, самого широкого.

В подземелье стояла гробовая тишина, прерываемая редкими звуками капающей воды. Было непонятно, куда идти. Лишь еле заметный глазу уклон намекал на то, что, двигаясь вниз, можно удалиться от дворца, а вверх – наоборот, к нему приблизиться. Сунгуров прикоснулся к стене. Она была сухой и даже как будто теплой – в отличие от той, по поводу которой возмутилась Рита. Значит, влажная стена ближе к озеру, а сухая – к какому-то объекту, генерирующему тепло. Возможно, котельной.

Осталось только решить, в какую сторону двигаться. От раздумий его избавили шаги и громкие голоса с «влажной» стороны коридора. Он еле успел толкнуть Маргариту в одно из ответвлений в стене и прижать ее к себе. Они будто превратились в каменные изваяния.

Мимо них прошли двое. Калита освещал дорогу Мительштриху, который шел первым и постоянно бубнил про то, что кто-то совершает большую ошибку.

Когда мужчины удалились, Сунгуров взял за руку Риту, еще раз умоляюще приложил палец к губам. Они отправились вслед за хозяином усадьбы и его спутником. Так, незамеченными, дошли до кованых дверей котельной, возле которых пришлось остановиться – проникнуть туда было невозможно.

Сунгуров попытался приложить ухо к двери, чтобы услышать, что там происходит. Но в этот момент Рита дернула его за руку и зашептала:

– Где мой отец?

– Не знаю.

– Нам нужно его найти. Вдруг он сейчас в большей опасности, чем этот господин.

– Не думаю.

– Почему?

– Там, где твой отец сейчас находится, он один. А по статистике самый страшный зверь – это человек. Если твой отец не самоубийца, то ему ничего не угрожает.

– А если его уже убили?

– Тогда мы все равно ему не поможем.

– Все равно?! Нет, мы должны попытаться его найти.

С этими словами Рита решительно направилась в обратную сторону. Сунгурову ничего не оставалось, как последовать за ней. Они пересекли центральный коридор как раз в тот момент, когда со стороны дворца раздался рев квадроцикла. И вновь они остались незамеченными – благодаря тому, что узкие лучи света фар выхватывали пространство лишь в ограниченном секторе.

Мужчина в черном балахоне подъехал к туннелю, ведущему к котельной. Оставив квадроцикл, он спешился и ушел. Через несколько минут вернулся в сопровождении Калиты, держа в руке лом. Калита сел на квадроцикл и уехал в сторону, противоположную дворцу, а мужчина в балахоне свернул в какой-то коридор и исчез.

Сунгуров одернул Маргариту:

– Мы должны вернуться.

– Почему?

– В котельной произошло что-то странное.

– Но и там, где оставили моего отца, тоже что-то странное.

– Ты знаешь, где это?

– Догадываюсь.

– Где?

– Думаю, что в комнате-аквариуме.

– Ну хорошо. Давай проверим ее, а потом снова вернемся к котельной.

Они быстро пошли по коридору, ведущему под уклон. Однако в комнате-аквариуме не нашли никого.

– Давай обратно.

Они вошли в котельную в тот момент, когда кавказец на тачке подвез изломанное тело Мительштриха к печи, открыл створки жерла и начал деловито вываливать туда иностранца. В стремительном броске Сунгуров сбил кочегара с ног, а Маргарита схватила тело за ногу и выдернула из печи. Половина лица Мительштриха было обезображено огнем. Волосы сгорели. Рубашка тлела в районе воротника.

Пытаясь сбить тление, Маргарита несколько раз ударила по воротнику рукой и зацепила вздутую кожу на щеке. В ужасе она отдернула руку и завизжала, услышав фразу, сорвавшуюся с губ мертвеца вместе с пузырьками крови:

– Благодарю вас, мадам!

Послесловие

Через три дня спасатели обнаружили в одном из удаленных карманов подземелья голодного, сильно исхудавшего, но живого Владимира Найденова. Он сломал ломом замок, смог выломать цепь, но не нашел выхода в темноте. Организовали поиски Маргарита и Юлия. Сунгуров принимал в этом самое деятельное участие.

После этого следователи допросили Найденова и, не найдя в его действиях признаков преступления, выпустили, сняв всякие подозрения в причастности к убийствам и похищению ценных предметов из могилы.

Придя в себя, Мительштрих дал показания, которые позволили правоохранительным органам предъявить Ивану Калите обвинение в попытке убийства. Его адвокаты попытались опровергнуть это, однако безуспешно. Тогда он ударился в бега, бросив жену и детей.

Глеб и Генрих попытались вывезти коллекцию золотых монет из страны, но были задержаны в аэропорту во время пересечения границы. Коллекцию возвратили в благотворительный фонд, которым по-прежнему руководила Снежанна Викторовна Калита.

Еще через месяц Мительштрих встретился со Снежанной и предложил ей вложить свои средства в проект по развитию туристического кластера на основе их усадебного комплекса. На встрече с директором фонда присутствовал Владимир Найденов. Мительштрих поставил несколько условий.

Первое – Владимир Найденов становится главным хранителем коллекции из старой могилы и директором музея, в котором будут храниться сокровища. Вторым условием было то, что Найденов напишет книгу о своих приключениях, при этом права на ее распространение будут переданы благотворительному фонду в обмен на место в совете директоров фонда.

Одновременно с распространением книги фонд займется продвижением золотых украшений и сувенирной продукции под брендом «Златник Владимира» на международный рынок. Контроль за деятельностью фонда будет осуществлять попечительский совет, председателем которого станет супруга Ганса Мительштриха.

Снежанна Калита согласилась на все условия. Книга была написана.