Текст книги "Итальянская любовь Максима Горького"

Альбина Нури. Главы из романа «Вычеркнутая из жизни»

Глава 1

Все началось с туфель, обычных туфель на шпильке. Кира была невысокой и потому обувь, даже домашние тапочки, предпочитала на каблуке.

В то сентябрьское утро Кира Кузнецова катастрофически опаздывала на работу и носилась по квартире, судорожно выискивая то колготки, то сумку, то расческу, которые почему-то обнаруживались в самых неожиданных местах. Вроде и встала рано, и делала все быстро, но опять не хватило времени, чтобы не спеша собраться и выйти из дому вовремя.

Саша, муж Киры, на работу обычно выходил позже, он только что встал и сочувственно наблюдал за ее суетой. От предложения подвезти Кира нетерпеливо отмахнулась: какой ему смысл плестись по пробкам туда и обратно, а через час выезжать снова – уже к себе в офис, в другой конец города? Сама Кира машину не водила. Желания такого не имела и потребности не испытывала.

Отказаться-то отказалась, но от мысли, что предстоит бежать десять минут до метро, затем ждать электричку, ехать в плотной толпе таких же издерганных граждан, а потом снова бежать два квартала, настроение испортилось еще больше.

«Надо было встать в шесть часов, – ругала себя Кира, – не хватало еще опоздать на презентацию!»

Над презентацией новой линии продукции она сама и ребята из ее отдела бились целый месяц. И если Кира сегодня ее сорвет, то Генерал растерзает Киру на тонкие полоски.

Эти новые туфли были куплены именно из-за презентации. Выяснилось, что к костюму, в котором Кира планировала выступать, нечего надеть, и они с Сашей потратили половину выходного дня на поиски подходящей обуви. Кира решила, что туфли должны быть непременно кремового оттенка. Задача усложнялась тем, что размер ноги у нее непопулярный – тридцать пятый. В итоге ценой невероятных усилий и целого бака израсходованного бензина, туфельки были найдены и мирно ждали своего звездного часа.

В последнюю секунду, перед тем как выскочить наконец из квартиры, Кира раскрыла заветную коробку и приготовилась обуться.

– Ничего не понимаю, – пробормотала она, заглянув в картонные глубины. – Ерунда какая-то.

– Что такое? – спросил Саша, высовываясь из кухни с бутербродом в руке. Квартира у них не слишком большая, так что ему даже не понадобилось вставать со стула, чтобы выглянуть в прихожую.

– Мои туфли, – растерянно сказала Кира. – Как такое может быть?

– А что с ними не так? Тебе в коробку подложили лапти?

– Почти, – мрачно отозвалась она. – Саш, они же белые!

Саша отложил бутерброд, встал, подошел к жене. Посмотрел на туфли в Кириных руках и пожал плечами:

– Ну, конечно, белые. Что тут удивительного? Или ты ждала чего-то другого?

– Чего я ждала?! А то ты не знаешь! Как будто мы не с тобой полдня носились, чтобы найти кремовые туфли! И купили точно кремовые, я их еще вчера вечером мерила вместе с костюмом. Неужели бы я не заметила, что это не те туфли?! – громко возмущалась Кира.

Саша некоторое время внимательно смотрел на жену.

– Слушай, я не понимаю, в чем дело? – неуверенно улыбаясь, произнес он. – Это что, шутка такая? Ты протащила меня по всем магазинам, приговаривая, что обувь непременно должна быть ослепительно белого цвета! Чуть не до потолка прыгала, когда нашла именно такие туфли, а теперь уверяешь, что тебе, оказывается, хотелось кремовые!

Кира непонимающе уставилась на мужа. «Что за бред», – подумала она. Но тут на глаза попались часы. Без пяти восемь. Разбираться в оттенках уже некогда.

– Черт, опаздываю! – Она быстро сунула ноги в туфли (белые, почему же все-таки они белые?), чмокнула Сашу в губы, схватила сумку, ключи, телефон и унеслась.

Времени на обдумывание обувных парадоксов не было, Кира еле-еле успела к девяти в офис. Оттуда, погрузившись в служебные машины, все участники презентации двинулись в «Алмаз-Отель», где в два часа должно было начаться мероприятие.

«Драгоценный» отель Кире не нравился – обычный претенциозный монстр из глянцевого синего стекла, блестящего металла и серого бетона. Таких в Казани в последнее время понастроили немало. Внутри тоже ничего примечательного: лениво ползущие эскалаторы, гладкие мраморные полы, зеркала, фонтаны, растения в кадках – то ли живые, то ли искусственные, персонал с намертво приклеенными улыбками.

Провести здесь акцию стоило неоправданно дорого, но руководство «Косметик-Сити» как раз это и привлекало: пусть знают – с финансами все в порядке! Программа была обычная в таких случаях. Первый этап – встреча высоких гостей, прессы и прочих приглашенных. Далее – конференция в актовом зале: доклад генерального директора («Генерала», как его называли сотрудники), презентация новой линии, вопросы журналистов и гостей (разумеется, подходящими вопросами доверенных лиц снабдили заранее). А в завершение праздника, как водится, фуршет.

И на все про все было выделено только два часа. Пришлось как следует попотеть, чтобы все три этапа плавно, без заминок перетекали один в другой. Чтобы не проигнорировала пресса и доклад был прочитан Генералом без сучка, без задоринки. Чтобы задавались правильные вопросы и диаграммы с графиками вовремя появлялись на экране. И, конечно, чтобы всем хватило раздаточного материала перед конференцией и еды на фуршете.

Кира и ее коллеги из отдела продвижения товара и связей с общественностью свою работу проделали на отлично.

Сотрудников в их отделе было четверо: завотделом, Марк Максимович Леднев, Кира, вот уже полгода как его зам, Оля Карпова и Альберт Зиннатов. Каждый отвечал за свою часть работы, а Марк Максимович – Марик – координировал. Он был отличный парень и завидный жених: тридцать шесть лет, обеспечен, на хорошем счету, к тому же добрый, компанейский, с чувством юмора.

Оленька Карпова, вечная девушка чуть за тридцать, каждый Новый год упорно загадывала под бой курантов одно и то же: чтобы Марик предложил ей сменить фамилию на Ледневу. Пока, к великому Олиному сожалению, Дед Мороз не спешил исполнять ее желание. Оля отвечала за оформление зала, раздачу подарочных пакетов, регистрацию посетителей (на этот раз ей выделили в помощь парочку длинноногих барышень из общего отдела), а еще за то, чтобы все – и овцы и волки – были сыты на фуршете.

Кира и Альберт должны были написать для Генерала удобоваримый доклад, подготовить слайды, музыкальное оформление и комментарии для презентации, придумать вышеупомянутые вопросы и проследить за тем, чтобы информация о мероприятии появилась в прессе.

Встречал и привечал собравшихся Марик, он же вел переговоры с отелем, контачил с бухгалтерией и занимался прочими подобными делами.

Все прошло на ура, уложились минута в минуту, как и планировали. Генерал радостно улыбался и обещал отделу хорошую премию. Гости дружно хлопали его докладу и как дети радовались новой разработке концерна. «Косметик-Сити» предлагал потребителям средство для мытья посуды, чистящий порошок, гель для мытья стекол, пасту для чистки плит и стиральный порошок – все вместе это называлось «Великолепная пятерка на защите чистоты». Корреспонденты, наевшиеся на фуршете изысканных закусок под дорогое шампанское, обещали, что нехитрый слоган непременно появится в журналах и газетах. Приглашенные – а было их сто двадцать пять человек – получили в подарок «Великолепную пятерку», авторучки, блокноты и магниты на холодильник с логотипом «Косметик-Сити».

Ненадолго заглянув в офис, Кира поехала домой. Она жутко устала, но настроение было отличное. Позвонила Саше, вкратце рассказала про свои успехи и пообещала купить к ужину обожаемое ими обоими запеченное мясо, закуски из морепродуктов и вино.

Спустя часа полтора Кира, обвешанная сумками и пакетами, чертыхаясь сквозь зубы, ковырялась в замке. Соседняя дверь неслышно приоткрылась, и из квартиры напротив высунулась украшенная светлыми химическими кудрями голова соседки Наташи.

– О, Кирюха! Привет! А я слышу – возня какая-то в коридоре, думаю, что такое?

– Привет, Наташ, замок что-то заедает, никак не открою.

– Может, я попробую?

– Спасибо, лучше сумки подержи, – попросила Кира.

Наташа была замечательной соседкой: могла приглядеть за квартирой, покараулить слесаря, открыть входную дверь, если сломается домофон. Она знала поименно всех жильцов, боролась за чистоту двора и подъезда, собирала всевозможные взносы и выступала на общедомовых собраниях. Это была простая, общительная женщина с легким, открытым нравом. Работала она в автобусном депо, растила пятнадцатилетнюю дочь Марину.

Примерно год назад от Наташи ушел муж. Разрушительницей семейного счастья была разведенная дама на пять лет старше самой Наташи и старше ее тихого Костика. Новость повергла в недоумение всех жильцов дома: Медведевы казались вполне благополучной парой.

Самое обидное, что в уходе супруга незадачливая Наташка отчасти была виновата сама. Это она уговорила мужа, простого слесаря-сборщика с завода, купить компьютер. Тот поначалу сопротивлялся. Он понятия не имел о том, с какого боку этот агрегат включается и для какой надобности нужен, но жена настояла: как, скажите на милость, в наши дни без компьютера? Тем более дочь подрастает.

Костик освоил науку на удивление быстро и вскоре каждый вечер стал пропадать в виртуальном мире. Вот там-то, во Всемирной сети, и поджидала его коварная «паучиха». Начали переписываться, обмениваться фотографиями, обнаружилась какая-то невиданная доселе духовная близость. Вслед за ней – и физическая. Через четыре месяца примерный семьянин Костик заявил, что теперь у него другая жизнь, подал на развод и переехал к новой возлюбленной.

С тех пор бывший муж навестил жену и дочь всего один раз. Причем было очень заметно, что ему не терпится отправиться обратно. Вторая жена вывела его на жизненную дорогу, которую сам Костик считал доступной лишь избранным. Он ушел с завода, вместе с новой женой занялся ее бизнесом. Похорошел, расправил плечи, сделал новую прическу. Нацепил костюм вместо вытянутого свитера. Украсил запястье дорогими часами, привык пользоваться парфюмом, обзавелся новым мобильником, получил права и сел за руль иномарки. Был Костик – стал Константин Петрович. Прежняя семья его больше не интересовала.

Смириться с предательством мужа Наташе было трудно. Но она не озлобилась, как это нередко случается, и на судьбу не жаловалась. Кира восхищалась ее стойкостью и надеялась, что скоро Наташа обязательно встретит достойного мужчину.

Наконец упрямый ключ с громким щелчком повернулся в скважине.

– Слава богу! Спасибо, Наташ! – сказала она, забирая у соседки сумки.

– Не за что, обращайся! – улыбнулась та и скрылась у себя в квартире.

Ужин удался на славу: было вкусно и весело. Кира и Саша никогда не скучали вдвоем. В этом, наверное, и был секрет их удачного брака. Поздним вечером чуть хмельная Кира вышла из душа и направилась в спальню. Ее взгляд упал на стоявшие в прихожей туфли. Наверное, просто запуталась в оттенках и собственных желаниях, пожала плечами Кира и выбросила из головы необычное происшествие.

Глава 2

Три месяца назад, третьего июня, Кире исполнилось тридцать лет. Они с Сашей отмечали это событие в кафе, пригласили самых близких людей: ее родителей, сестру Ирину с мужем Игорем и дочками Катей и Аней, Сашину маму (его отец умер два года назад) и близких друзей – Сережу и Гелю. Так уж удачно сложилось, что Кира дружила с Гелей, а Саша – с Сережей, и они вместе ездили отдыхать, отмечали праздники, постоянно встречались, перезванивались и вообще не могли прожить друг без друга дольше недели.

Праздник прошел по-настоящему тепло, радостно и шумно, совсем как в детстве. Все желали Кире счастья, а она сидела и думала, что уже счастлива. Настолько, что даже страшно. Иногда ей казалось, что все складывается чересчур безоблачно и расплата может наступить в любой момент.

В последние годы жизнь холила Киру и баловала подарками. Не закаляла, а радовала. Собственно, поводов жаловаться на судьбу у Киры не было никогда. Все близкие живы и, слава богу, здоровы. За три десятка лет не случилось практически ни одной неудачи или поражения. За исключением одного случая, о котором Кира категорически запрещала себе вспоминать.

В школе она училась хорошо и легко, была абсолютно беспроблемным ребенком. Даже переходный возраст преодолела без сложностей роста. Поступила, правда, не совсем туда, куда собиралась: недобрала баллов на факультет психологии. Но чтобы начать учиться в том же вузе на технолога, баллов как раз хватило.

Годы учебы вспоминались с удовольствием. Студенческая жизнь оказалась такой, как она и мечтала: «От сессии до сессии живут студенты весело, а сессия всего два раза в год». Да и сессии особых проблем не доставляли: пусть Кира не была блестящей студенткой, но и в «хвостах» не путалась.

Пять лет пролетели стремительно. Окончив вуз, Кира не успела озаботиться, что теперь делать с дипломом технолога, как ей уже нашли хорошую работу. Друг отца был не последним человеком в «Косметик-Сити», и когда там решили создать отдел продвижения товара и связей с общественностью, предложил на одну из вакансий ее кандидатуру.

Знакомство, конечно, сыграло свою роль, но и без того коммуникабельная, энергичная, инициативная Кира отлично подходила для этой должности. С тех пор она и работала в «Косметик-Сити», доросла до заместителя начальника отдела. Работа ей нравилась, коллектив тоже, так что будние дни никогда не казались ей каторгой, а выход из очередного отпуска – катастрофой. Тот факт, что она получила руководящую должность, Кира восприняла почти равнодушно: честолюбие было чуждо ее натуре. Повысили – спасибо. Она совершенно не стремилась к карьерным высотам, просто считала, что, если уж взялся что-то делать, делай хорошо.

Личная жизнь тоже складывалась отлично. С будущим мужем Кира познакомилась на корпоративной вечеринке. «Косметик-Сити» и компьютерная фирма «Виртуал», где трудился Саша, отмечали Новый год в одном ресторане. Кира в Золотом зале, Саша – в Серебряном. Они случайно столкнулись в холле, познакомились, обменялись телефонами. На следующий день созвонились, встретились и больше не расставались.

Прожив вместе семь счастливых лет, ни она, ни он ни разу не пожалели о своем выборе. Всегда находились новые совместные увлечения, строились планы. Не было поводов для разочарования, ссор, ревности или взаимных упреков. Единственным, что в последнее время омрачало семейный горизонт, было отсутствие детей.

Около года назад Кира и Саша решили, что их тандему пора превратиться в трио. Однако желанная беременность не наступала. Врач-гинеколог не находила в этом ничего странного и утверждала, что поводов для беспокойства нет, тем более что оба молоды и здоровы. Вот если не получится зачать ребенка более двух лет, тогда придется задуматься. Пока же доктор советовала «отпустить ситуацию»: придет время, будут и дети.

Кира с Сашей к советам опытного человека прислушивались и старались не зацикливаться на проблеме: работали, отдыхали, мечтали, развлекались. Обустраивали не так давно купленную однокомнатную квартиру. Приобрели участок за городом под строительство дома. Поменяли машину…

И все же у Саши ни о чем не беспокоиться получалось лучше. Кире «отпустить ситуацию» было сложнее, и на то у нее имелась веская причина. Как раз та самая, о которой она не разрешала себе думать – и которая в последнее время приходила на ум все чаще и чаще.

В восемнадцать лет Кира сделала аборт. Это была страшная тайна, о которой не знали ни папа с мамой, ни сестра, ни муж. Знала только Гелька – ей Кира рассказала несколько лет назад.

…В ту далекую осень она оказалась один на один со своей бедой. Ее история была одной из тысяч подобных. Кира и Саша – а по иронии судьбы его звали именно так – познакомились на дискотеке в День первокурсника. Кира считала себя успешной и взрослой – еще бы, студентка! Саша играючи покорил наивную, воспитанную на романах и стихах девочку. Он учился на другом факультете, на последнем курсе, был красив жгучей яркой красотой и производил впечатление опытного мужчины. В его темно-русых волосах пряталась тонкая седая прядка, и это придавало Саше дополнительный шарм.

Они начали встречаться. Ходили в кино, на дискотеки, в ночные клубы и кафе. Саша встречал девушку после института и провожал до дому. У нее голова кружилась от счастья – первая настоящая любовь оказалась взаимной! Втайне она уже строила планы совместной жизни и робко приглядывалась к фасонам свадебных платьев.

До встречи с Сашей отношения Киры с молодыми людьми не шли дальше поцелуев. Она оставалась девственницей, и это ее совершенно не тяготило. С Сашей Кира решилась на все легко и без особых раздумий, потому что была искренне убеждена, что их отношения на всю жизнь.

О предохранении от беременности они оба как-то не подумали. Опомнилась Кира, когда заметила, что у нее задержка. Заикаясь и краснея, купила в аптеке тест на беременность. Едва дожила до пяти утра и заперлась в ванной, пока все в квартире мирно спали. Родители и не подозревали, какая трагедия происходит в жизни их малышки. Мама с папой были убеждены в ее благоразумии и полагали, что самая большая проблема девочки – успешно сдать первую сессию.

На тонкой бумажной полоске четко проявились две линии. И это было самое страшное, что увидела Кира за свою юную жизнь. Она смотрела и не верила своим глазам. Повторила тест еще раз, уже не сомневаясь, что он правильный.

Дальше все было скучно и неинтересно. Про такое теперь даже кино стараются не снимать: слишком заезженный сюжет. Будущий счастливый отец сбежал, едва узнав о «неприятности», оставив любимую разбираться со своей бедой в одиночку. Не выдержал своего счастья. Больше Кира его никогда не видела.

О том, чтобы рожать, и речи не шло. О том, чтобы поговорить с родителями, – тоже. Свою проблему Кира решила сама, ни с кем не советуясь. Заняла денег на аборт у Эльвиры, своей институтской подруги. Зачем они понадобились, не объясняла. Но та, конечно, и без объяснений все поняла. Долг Кира отдавала несколько месяцев. Подруга не торопила: деньги у нее всегда водились.

За свою разбитую любовь Кира расплатилась сполна. И самую главную цену никакими деньгами было не измерить. Она застыла, очерствела душой. С корнем вырвала Сашу из сердца, никого из мужчин близко к себе не подпускала. Больше всего на свете ненавидела себя: свою глупую доверчивость, опрометчивость, неосторожность и безответственность. И еще жестокость – пусть и вынужденную. Вина перед ребенком, которого она не пожелала привести в этот мир, отправила обратно в небытие, всегда была с нею.

Окружающие удивлялись: такая симпатичная девушка, яркая, обаятельная, молодые люди вниманием не обделяют – а все одна. Постепенно Кира оттаивала, стала ходить на свидания. Были в ее жизни и романы. Скоротечные, не задевающие сердца. Один раз молодой человек предложил ей выйти замуж – она только посмеялась. Он обиделся и ушел.

По-настоящему Кира расцвела и перечеркнула прошлое только с Сашей. Со своим Сашей. «Вторым», даже мысленно, она никогда его не называла. Разве можно давать самому дорогому в жизни человеку порядковый номер?

Сейчас ее мучило лишь одно: вдруг тот давний аборт отнимет у них счастье стать родителями? Когда-то она сама, добровольно, отказалась от материнства. Что, если больше у нее не будет права стать мамой?

После странного происшествия с туфлями прошел почти месяц. Кира позабыла о нем и не вспоминала, пока не случилось еще кое-что. У Саши пропала родинка.

Буквально вчера родинка красовалась на его щеке. Кира отчетливо это помнила, потому что они занимались любовью, а потом лежали в темноте, болтали ни о чем, и Кира поцеловала мужа в щеку с этой самой родинкой – маленькой, чуть выпуклой, как зернышко гречихи. А утром родинки на месте не оказалось.

Была суббота, выходной, торопиться некуда. Саша спал, он вообще самая настоящая «сова», с нежностью думала Кира, выбираясь из постели и поправляя мужу одеяло.

Сама она проснулась примерно в половине девятого, умылась и приготовила завтрак. Было почти десять, когда Кира зашла в комнату и пропела:

– Доброе утро, сонная тетеря! Завтрак на столе.

– Ммм, – глухо промычал Саша откуда-то из-под подушки, – я уже не сплю.

– Мы хотели сегодня в кино сходить, не забыл? А потом можно еще в кафе зайти. Если, конечно, мой господин не против.

– Господин очень даже «за»! – Саша зевнул и сел в кровати. Потер лицо руками, взлохматил короткие волосы.

Вот тут-то Кира и заметила, что на его щеке нет родинки. Она изумленно уставилась на мужа. Тот, не замечая ее дикого взгляда, оделся и прошел в ванную. Она молча направилась следом. Саша спокойно умылся, потом достал щетку и выдавил зубную пасту из белого тюбика. Он не видел ничего необычного в своем облике.

– Саш, – протянула Кира, – ты ничего не замечаешь?

– Где?

– На лице.

– Брови, что ли, выщипала? – пошутил муж.

Кира шутки не поддержала.

– Не на моем лице, – нервно произнесла она. – На твоем.

– А что с ним не так? – Голос его звучал невнятно, Саша энергично чистил зубы.

– Ты что, правда ничего такого не находишь?

Саша прополоскал рот, отложил щетку и повернулся к Кире.

– Кирюх, в чем дело? По-моему, лицо как лицо.

– А твоя родинка? – не выдержала Кира. – Она же исчезла! Вчера ночью была, а сейчас ее нет.

– Где была? – Саша недоуменно смотрел на жену.

– Как где? На щеке, конечно. На правой щеке, ты что, забыл? – Кира неуверенно хихикнула. – Я ее еще «гречишкой» называла.

– Как называла?! Ты что, не выспалась? – Саша выглядел встревоженным, и это разозлило Киру.

– Да хватит! Ты что, за дуру меня держишь? У тебя всю жизнь была на щеке эта родинка! И ты, когда брился, всегда боялся ее задеть. Зачем ты делаешь вид, что впервые об этом слышишь?

– Кир, ты меня пугаешь. Я впервые слышу про какую-то родинку! У меня никогда не было родинок на лице! Никогда!

Они замолчали, настороженно глядя друг на друга. Кира круто развернулась и побежала в комнату. На комоде теснились фотографии: она сама, Саша, родители, сестра, племянницы, друзья. Кира схватила их с Сашей свадебный снимок, поднесла к глазам и чуть не выронила из рук.

Родинки на лице мужа действительно не было. Не было!

«Что за чертовщина? Я же точно знаю, что… Чушь какая-то. Стоп! То туфли, то родинки. Что происходит?» Мысли бестолково крутились в голове, она никак не могла сосредоточиться.

Саша тихонько подошел и обнял ее за плечи.

– Кирюш, о чем мы спорим? – мягко произнес он и поцеловал жену в затылок. – Со стороны послушать, так просто разговор двух чокнутых: а была ли родинка?

– Да уж. Смех, да и только.

– Это просто… ну, не знаю. Абсурд. Ерунда какая-то, и все.

– Ерунда, – эхом откликнулась Кира.

– Малыш, мне кажется, ты просто устала.

– Наверное. Забудь, не бери в голову, – машинально проговорила она.

Попыталась улыбнуться, но вместо этого получилась жалкая гримаса. Ей хотелось заплакать, но она понимала, что слезами напугает Сашу еще больше.

– Давай завтракать. И собираться надо, а то опоздаем на сеанс, – почти нормальным голосом сказала она.

– Давай, – поддержал ее Саша.

Кира попыталась заглушить неприятные мысли, но они хотя и отошли на второй план, но умудрялись оттуда, из глубины, отравлять ей жизнь. Раздражающее, мучительное ощущение: словно чувствуешь зуд и не можешь точно определить место, которое чешется.

Они сходили в кино, но Кира, как ни старалась, не сумела увлечься сюжетом. Только голова разболелась от грохота на экране. Потом зашли в кафе и наелись вкусностей. Кира выпила больше, чем обычно, но и это не помогло поднять настроение. Саша ничего не замечал, а возможно, делал вид, что все в порядке. Утреннее происшествие они, не сговариваясь, обходили молчанием. Пожалуй, впервые в жизни им было немного неловко друг с другом…