Текст книги "Три мои желания"

ГЛАВА 19

Когда этот сволочной Верховский успел подтащить меня к кровати я даже не поняла. В себя пришла только лишь в тот момент, когда с меня принялись нетерпеливо стаскивать футболку, предварительно усадив на мягко спружинивший под моей задницей матрац. Спину овеяло прохладой и это быстро помогло мне осознать, к чему идет дело. Не хочу я ЭТОГО! Пытаюсь вырваться. Короткий смех обдавший теплом кожу в районе ключицы, которую Андрей в этот самый момент как раз тщательно выцеловывал, и я тут же падаю спиной на кровать. При самой активной помощи Андрея, который меня туда и толкнул, после чего и сам сразу же навалился сверху.

– Отпусти, придурок! – Ору в панике, отчаянно и безуспешно пытаясь спихнуть с себя Верховского. Он что, вообще охренел? Опять хочет меня трахнуть? Так я теперь не буду лежать спокойно, позволяя ему делать с собой все, что ему заблагорассудится…

– Лера, и не надейся, теперь не отпущу. – Категоричным тоном заявляет эта здоровенная скотина и легко перехватив мои руки за запястья, тут же заводит их вверх, за голову. – Я тебя и так почти на целый год отпустил. Для меня это было очень непросто, но я дал тебе достаточно времени для того, чтобы полностью прийти в себя. А теперь, прямо сейчас, я собираюсь наверстать все упущенное.

– Иди ты в задницу! – кричу, с ненавистью таращась в глаза нависающего надо мной Верховского и получаю в ответ его самодовольный смешок:

– Как скажешь, моя хорошая. Сам об этом только и мечтаю… – торжественно он мне заявляет, и при этом ржет скотина извращенная. – И вообще, чуть что, имей в виду… Я только приветствую твое желание разнообразить нашу интимную жизнь, и совсем не против экспериментов.

Ну я и дура-аа-а! За собственным языком следить так и не научилась.

– Забудь, что я сказала, и не смей называть меня «Лерой», – злобно заявляю я Верховскому, одновременно с чем выкручивая свои руки из его захвата. – Идиотское имя… Больше чем уверена, что это была твоя тупая идея, назвать меня подобным образом.

– Не придирайся… Хорошее имя, и тебе оно очень подходит. – незамедлительно подтвердил мои опасения Андрей и, шустро раздвинув коленом мои ноги, опять придавил своей тушей сверху. – кстати, Генке оно тоже понравилось, так что выбрали мы его для тебя вместе.

– А мое мнение как всегда никому не было интересно? – возмущенно шиплю и бью освободившимся кулаком в бочину интенсивно стаскивающему с меня домашние штаны мужчине. Болезненный стон, и меня весьма ощутимо шлепают ладонью по заднице… По моей, уже абсолютно голой заднице, с которой Верховский все-таки умудрился одним рывком стащить штаны, да еще и вместе с нижним бельем.

– Оставь меня в покое, иначе я буду орать. – Нервно предупреждаю, одновременно с чем пытаюсь освободить свои руки, которые Андрей принялся деловито прикручивать своим галстуком к фигурно кованой спинке моей кровати.

– Да пожалуйста, кричи сколько влезет. – Пренебрежительно хмыкнул Верховский и деловито огладил меня ладонями по бокам, а после и по бедрам, что заставило меня испуганно дернуться под его руками. – В доме все равно кроме нас двоих никого нет. Генка по делам поехал и всю охрану с собой забрал, что бы нам не мешать.

– Это ты его подговорил? – Чуть ли не завопила я в панике, прекрасно понимая, что мне полный капец, и помощи теперь ждать не от кого. Ну и дядя Гена… Предатель несчастный! Хотя о чем это я? Ведь прекрасно же еще изначально знала, что живу в этом доме только лишь благодаря тому, что являюсь навязчивой идеей для его озабоченного друга. Так что ни о каком предательстве, на самом деле, речи и быть не могло. Простой продуманный заранее расчет, конечная цель которого подложить меня под своего друга.

– Вообще-то это была целиком Генкина идея. Ты со своей глупой попыткой побега достала его окончательно. И он сам мне сегодня утром позвонил и предложил оставить нас наедине, чтобы мы могли наконец с тобой нормально поговорить в спокойной домашней обстановке.

– Это совсем не похоже на «нормальные разговоры»! – психую и снова пытаюсь лягнуть ногой слегка привставшего с меня придурка. Тот уклонился с самодовольным смешком и полностью слез с меня и с кровати. После чего интенсивно принялся шуршать своей одеждой. Оборачиваюсь и матерюсь. Громко. Эта скотина раздевалась. Андрей торопливо расстегивал на себе рубашку, при этом не отрывая от меня горящего, предвкушающего взгляда.

Звякнула застежка ремня… Вжикнула молния брюк, которые были небрежно отброшены в сторону уже валявшейся на полу рубашки, и Верховский остался в одних лишь трусах, под которыми явно виднелось его совсем неслабое возбуждение.

– Андрей, не делай этого, пожалуйста… – еле умудряюсь выдавить из себя себя эти слова, прекрасно при этом понимая, что толку от них все равно не будет. Уже проходила все это и знаю… Верховский не остановится, так как по словам его дяди-мента, которые я очень хорошо запомнила, его безбашенный племянник привык всегда получать то, что хочет.

Верховский, тяжело вздохнув, присаживается на кровать прямо рядом со мной. Опустил ладонь мне на голову и зарывшись пальцами в мои волосы, осторожно принялся их поглаживать.

– Лера, я собираюсь заняться с тобой сексом. Прямо сейчас. Потому что ты моя. Полностью моя. Смирись с этим и я обещаю сделать все для того, чтобы тебе понравилось быть со мной.

– Совсем рехнулся?! – Ору я на этого сумасшедшего и дергаюсь как припадочная, пытаясь сбросить с себя его руку и отодвинуться подальше от его горячего бедра, которым он вплотную прислонился к моему боку. Псих! Он что, действительно надеется на то, что я смогу получить удовольствие от того, что он в меня будет свой член пихать? Придурок ненормальный! – Отпусти меня!

– Нет. – сказал как отрезал Верховский и одним рывком перекатил меня на спину. Задолбал! Нашел себе неваляшку… Пинаю его изо всех сил ногой. Промахиваюсь и вместо вздувшегося бугра под трусами, пяткой попадаю по его бедру. Ну, хоть что-то… Шипит недовольно и это радует. Но не надолго. Андрей, недобро ухмыльнувшись, больно хватает меня за щиколотки и дергает за них вверх. Сука! Лежу теперь практически готовая к употреблению. Полностью открыта и для жадного взгляда извращенца, и для его губ, которыми он тут же больно впился во внутреннюю часть моего бедра. Извращенец гребаный! Теперь у меня там засос, скорее всего будет. Ору. Громко. Опять же матом. Результата-ноль. Целует опять, но уже где-то под коленом. Щекотно. Нервно дергаю ногой и пяткой попадаю этому озабоченному по голове. Фырчит недовольно, но мне плевать.

– Лера, пожалуйста, прекрати дергаться. Не сопротивляйся мне… – Странно, голос чуть ли не умоляющий, глаза, которыми он на меня уставился, тоже весельем и радостью не светятся, хотя его последующие действия показывают всю подлость его брехливой натуры. Рывок и мои ноги оказываются широко разведенными в стороны, а эта тварюка тут же с удобством располагается между ними, собственнически накрыв меня своим телом. Я в шоке и этим тут же пользуются. Его губы на моих. Целует. Охреневаю от такой наглости и пытаюсь вцепиться зубами в его язык, который он в меня настырно пропихивает. Он успевает отшатнуться в последний момент, так что мои зубы с громким стуком клацают в холостую. Ржет. Придурок! Целует уже несколько опасливо в щеку, предварительно крепко зажав мое лицо в ладонях. Дергаюсь всем телом, пытаясь избавиться от вольготно развалившегося на мне мужчины, на что получаю еще один болезненный поджопник ладонью. После чего эта самая ладонь чуть ли не намертво прилипла к моей заднице, тем самым еще сильнее прижимая меня к Верховскому. А вот вторая конечность извращенца принялась действовать гораздо активнее.

– Ты куда это лезешь?! – Шиплю возмущенно, оторопело уставившись в лицо Андрея, который в ответ лишь задумчиво поинтересовался:

– А ты как думаешь?..

Как-как… Никак! О чем я вообще могу думать, когда эта скотина своими наглыми пальцами змеей проскользнула между нашими, плотно прижатыми друг к другу телами и влез ими в самое дорогое… А вот когда он принялся меня там еще и наглаживать, я охренела окончательно.

– Прекрати меня ТАМ лапать! – кричу я в панике, прекрасно при этом понимая, что меня вряд ли послушаются.

– Предпочитаешь сразу же заняться более серьезными вещами? – Почти полностью спокойным тоном интересуется Андрей, продолжая свои манипуляции, которые как не стыдно этого признавать, не оставили меня равнодушной и мое тело начало возбуждаться. Все сильнее разгорающийся жар между ног и я плыву, еле сдерживаясь от того, чтобы не застонать в голос.

Еще и Верховский тяжело, прерывисто дышит над ухом, упершись горячим влажным от пота лбом в мое плечо. И шепчет, что-то невнятное, едва ощутимо щекоча кожу своими губами. Как ни дико, но это возбуждает еще сильнее. В голове полный вакуум, и она практически отключилась от мыслительного процесса. Но мне на это реально наплевать. А ЭТОТ еще и грудь мою интенсивно вылизывать принялся, попеременно заглатывая своим горячим ртом то, один, то другой сосок. Прерывистым, задыхающимся голосом пытаюсь сообщить ему о том, что он самая настоящая скотина, но мне не дают этого сделать, практически затыкая поцелуем. И у меня уже даже мысли не возникает о том, чтобы укусить Верховского за вовсю хозяйничающий в моем рту язык. Зато проскальзывает мысль другая. О том, что все происходящее как-то не совсем правильно. А я девушка правильная, и поэтому со своим собственным ненавистным насильником трахаться не собираюсь… Вроде бы.

Пытаюсь что-то возмущенно вякнуть на эту тему, но по причине занятости моего рта инородным предметом, из меня вырывается только лишь какое-то невнятное мычание. Попытка отвернуть голову завершилась тем, что ее ухватили пальцами за жалкие остатки волос и, осторожно за них дернув, тут же вернули обратно. Опять поцелуи… Его руки огладили и ощупали меня везде и я даже уже не думала о том, чтобы хоть как-то этому сопротивляться. Внизу все горело огнем, хотелось немедленной разрядки. А сволочь– Верховский, как назло, оставил мои, уже болезненно ноющие губы без внимания и переключился на пальцы ног. Блядство! Никогда не думала, что у меня настолько чувствительные ступни… И что я буду стонать в голос, когда мне будут поочередно облизывать все пальцы на ногах, по одному засасывая их в рот и вылизывая шустрым умелым языком.

Этот изврат вызывал красочные стыдные воспоминания почти годовалой давности, и до нереального сильно хотелось схватить Верховского за его модельно стриженную шевелюру и уже собственным языком проникнуть в этот его горячий наглый рот.

Дергаю связанными руками, пытаясь вырваться. До боли. И чуть не плачу от понимания невозможности освободиться и осуществить задуманное. Возмущенно шиплю, чем привлекаю к себе несколько рассеянное внимание уже переключившегося на вылизывание моего пупка мужчины. Андрей слегка приподнимается и, нависая сверху, внимательно вглядывается в мое пылающее жаром лицо. Вижу его как сквозь туман и неосознанно тянусь ближе, призывая того продолжить начатое. Бесстыдно приподнимаю бедра и трусь промежностью о его член, который чуть ли не рвет тонкую ткань его «боксеров».

Верховский понятливо усмехается и тут же переходит к более решительным действиям. Слегка с меня приподнявшись и торопливо скинув с себя остатки одежды, Андрей перекатывается набок и, ухватив меня под коленом, подтаскивает к себе поближе. Не сопротивляюсь, а даже наоборот, по собственной воле прижимаюсь к нему всем телом и без малейших угрызений совести закидываю ногу ему за спину.

Андрей мой намек понял прекрасно и опять опрокинув меня на спину, раздвинул мои колени еще шире и принялся издевательски-медленно вводить в меня свой член. Вот же скотина! Возмущенно стону от этого беспредела и забрасываю на спину Андрея вторую ногу. Скрещиваю их у него на пояснице и буквально вдавливаю в себя довольно хмыкнувшего мужчину, тем самым сама полностью насаживаясь на его член.

Здорово-ооо-оо-то ка-аа-ак! И кто бы мог подумать? Такое странное, но очень приятное ощущение заполненности, жара, легкой пульсации внутри меня… Ошалело всматриваюсь в лицо Верховского, которое очень-очень близко от моего. Он тоже немного растерян. Видимо, этот гад не ожидал от меня подобного напора. И не удивительно, ведь я тоже от себя ничего подобного не ожидала. И вот же… Хочу его, еще больше, еще сильнее…

А он? Нет, то что он меня тоже хочет, было вполне понятно. Он же самый настоящий извращенец, маньяк и насильник. Ему положено меня хотеть. Да и довольно внушительное доказательство этого факта находилось непосредственно во мне самой. Но… Отчего же Верховский тогда вообще замер, и смотрит на меня в упор таким нерешительно-подозрительным взглядом?

Мне это не нравится. Я этого не хочу! Я хочу совсем другого, и я ЭТО получу прямо сейчас.

Вжимаюсь в неподвижно лежащего на мне мужчину еще сильнее и провокационно ооочень медленно провожу ступней по его заднице. Жаль, что руки мне никто из присутствующих так и не решился развязать, а мне так сильно хотелось зарыться пальцами в растрепанные черные волосы Андрея, и за них притянуть голову этого мужчины к себе. Поцеловать его губы. Жестко, до крови прикусив пухлую нижнюю, чтобы он не особенно радовался моему временному и настолько странному помешательству.

– Андреееей – жалобно выстанываю имя того, кого я вообще-то ненавижу. – ну пожалуйста-аа.

– Запомни, ты сама этого попросила.– довольно заявляет мне мужчина, и слегка выходит из моего тела, но только лишь для того, чтобы опять сразу же ворваться внутрь.

Ка-аайф! Впечатления были вообще супер улетные… И кто бы мог подумать, что можно получить такие острые ощущения от проникновения в меня абсолютно ненавистного мне мужчины? А ведь я получаю. Да еще и такие, что голову чуть ли не на куски рвет. Может быть я и правда извращенка какая-нибудь? Плевать, разберусь с этим позже. И с Верховским разберусь… Не знаю как, но морду ему за его борзость набью точно. Ум-мммм… Как же хорошо-ооо! Обалде-ее-еть просто… Да я же сейчас взорвусь!

– Не так быстро, моя хорошая…

– Скотина-аа-а! – стону в отчаянии, когда понимаю, что прямо сейчас кончить у меня не получится. А все из-за этого динамщика! С ненавистью таращусь на напряженно замершего на мне Верховского и возмущенно у него интересуюсь: – Да какого черта ты вытворяешь?!

Не отвечает. Просто одаривает меня каким-то до шалого веселым взглядом, вытаскивает из меня свой член и медленно скользит по моему телу вниз.

О да-ааа! Наконец-то! Да здравствует полнейший беспридел в шикарном исполнении Андрея Викторовича! А он и действительно был шикарен… Я, вольготно откинувшись головой на подушки и упершись рассеянным взглядом в имитирующий светло-серый мрамор потолок, полностью отдалась поглотившим меня восхитительным ощущениям. Вцепившись пальцами в итак уже полностью смятые подо мной простыни я громко и совершенно бесстыдно стонала от переполняющих меня эмоций. Было жарко, влажно и просто до нереального охренительно. Его голова, ритмично двигающаяся между моих ног, его язык, его утробные, горловые стоны, заставляющие меня чуть ли не выть в голос… Все это сводило с ума, точно так же как и его руки, оглаживающие мои бока и бедра, жадно мнущие ягодицы.

А потом мне стало уже не до этого… Я была на грани. Андрей принялся вытворять ТАКОЕ своим языком, что я не выдержала и заорала на весь дом, срывая горло. Верховский, благодаря всему этому поняв, что я уже близка к финишу, подхватил меня обеими ладонями под ягодицы и резко рванул под себя, входя в меня чуть ли не с размаху.

Его толчки во мне, резкие, рваные… Все более усиливающийся жар, полный вакуум в голове и какие-то яркие цветные пятна перед глазами… Выгибаюсь дугой и крепко зажмурив глаза придушенно хриплю, уже даже не в силах кричать. Взрыв… И я со всей силы сжимаю ноги на пояснице Андрея, который с коротким утробным рыком кончил одновременно со мной. В меня. Сволочь!

И после этого я, кажется, ненадолго отрубилась. Поскольку когда открыла глаза, то поняла, что в спальной, освещенной только лишь слабым светом ночника, я нахожусь в полном одиночестве. Лежу в кровати, с уже развязанными руками и заботливо укрытой чуть ли не до подбородка теплым одеялом. Голая и все еще мокрая от пота и не только… Противно. Зато за дверью ведущей в мою личную ванную комнату, хорошо слышен шум льющейся в душевой кабинке воды.

Верховский. Козел озабоченный! Он все еще здесь и это реально пугает. Поскольку я прекрасно понимаю, что этому парнокопытному самцу, скорее всего захочется немедленного продолжения моего приобщения к интенсивной сексуальной жизни. И это может произойти прямо сейчас, когда он все же соизволит выползти из душа. И что мне в этом случае делать? Бежать? Можно попробовать, тем более, что Андрей говорил, что охраны в доме нет и это обстоятельство сразу же увеличивало мои шансы на побег в несколько раз. Но вот отсутствие паспорта, кредитной карточки и всей припрятанной на всякий случай налички, которые «дядя Гена» конфисковал у меня после неудачной попытки смыться в Воронеж, уменьшали эти же шансы опять же -таки в несколько раз. Так что рисковать именно сейчас не было никакого смысла, поскольку эта гипотетическая попытка уже изначально была обречена на полный провал. Нужно будет подождать некоторое время, пока все успокоятся, потеряют осторожность и вот уже тогда…

Тяжело вздыхаю и переворачиваюсь на другой бок, натянув одеяло на голову, защищая глаза от пускай и слабого, но все равно раздражающего света. Практически засыпаю и уже на грани сна ощущаю, как рядом со мной прогибается матрас и ко мне прижимается еще влажное после душа тело.

ГЛАВА 20

Вот какого хрена с утра пораньше выяснять отношения прямо в моей комнате и практически над моей головой? Я вообще-то спать хочу. Разборки я хочу тоже… Только вот устроить их я собиралась сама. Лично. Но несколько позже, когда нормально высплюсь, и соберусь духом для того, что высказать в лицо Верховскому все то, что я о нем думаю. А думаю я о нем много чего «хорошего», особенно после того, что он вчера со мной творил, извращенец ненормальный. До сих пор уши огнем горят, едва я только вспоминаю все его выходки. И свои тем более…

Ведь нужно быть честной хотя бы самой с собой– вчерашнее безумие мне понравилось до такой степени, что… Вероятно и вполне возможно, я не отказалась бы и от повторения всего этого безобразия. Но вот Верховскому об этом я говорить не собиралась, поскольку эта сволочь, на ЭТОМ не остановится и явно захочет большего, чего не захочу уже я. Пускай и год прошел, но я все равно превосходно помню отвратные впечатления от его жестокой грубости и болезненно врывающегося в меня члена. И то помню, что этот самый член оказался во мне вопреки моему хотению, по тупой прихоти одного конкретного человека. Который плевал на всех, кроме себя любимого и своих желаний. Так что повторения вчерашнего помутнения рассудка я попытаюсь избежать любыми возможными и даже не очень способами. Пускай только попробует подкатывать ко мне с интимом. На повтор я соглашусь уже вряд ли…

А ТАК… Мне, если честно, понравилось чуть ли не до взрыва мозга то, что он вытворял вчера с моим телом. Но вот за очередным трахом, если захочет, (а он захочет однозначно), пускай к своим моделькам безотказным валит, если им так сильно нравится, когда их как последних шлюх имеют. Ревновать не буду. Но при этом потребую от Верховского взаимных уступок с его стороны. К примеру то, что и мне он мешать не должен нормальную личную жизнь с каким-нибудь симпатичным надежным парнем устраивать. Главное, чтобы извращенец мои пожелания спокойно выслушал и воспринял более-менее адекватно. И для стимула к принятию верного решения, можно поставить его перед выбором: Или он прислушивается к моему мнению, и делает то, что я предлагаю, или получает повторение годичной давности, поскольку безропотно под его извращенные желания я подстраиваться не собираюсь и на этот раз буду сопротивляться до последнего.

Но все это я собиралась обсудить с Верховским позже, наедине. А в итоге, он мало того, что отоспаться после вчерашнего не дает, так еще и раздраженно что-то высказывая неизвестному для меня собеседнику, крепко вцепился в мое запястье, болезненно стиснув его пальцами. Какой же тут может быть спокойный сон?

И даже интересно, с кем это он так грубо, чуть ли не на грани мата разговаривает? Голос, вроде бы знакомый… Неужели Ольшевский все-таки соизволивший вернуться домой и заставший своего друга в постели «дочуры», решил воспылать праведным родительским гневом? Сомнительно. Ведь, насколько я понимаю, именно на такое развитие событий Геннадий Анатольевич скорее всего и рассчитывал, когда оставлял нас одних в своем доме. Тогда в честь чего устраивать эти ранние разборки? Непонятно…

Лениво открываю глаза и обвожу спальню все еще туманным после сна взглядом. Андрей перегородил мне практически весь обзор своей широкой голой спиной, но слегка приподнявшись на локтях и вытянув шею я все-таки смогла рассмотреть стоявшего у входа в спальню мужчину… Тот заявился в мою комнату прямо в сапогах и в застегнутом наглухо пуховике. Стоял, расслабленно подпирая спиной стеночку сразу же возле входа в комнату, и в руке держал… ПИСТОЛЕТ, нацеленный в район головы Верховского. Обалдеть, как это все весело! Очень хорошее утро после не менее «замечательного» вечера. Левые вооруженные граждане в моей спальне это вообще за гранью реальности. Хотя… Пристальнее вглядываюсь в лицо мужчины.

ДА НЕ МОЖЕТ ТАКОГО БЫТЬ! Пялюсь на посетителя в полнейшем охренении и недоверчиво зажмуриваюсь обратно. Это все сон. Бредовый. Возможно, я просто вчера очень сильно перепсиховала благодаря одному нереально озабоченному извращенцу и теперь все из-за этого? Да. Скорее всего именно так и есть. Но вот только смущает меня одно обстоятельство… Если бы я сейчас спала, значит не смога бы ощущать боль от пальцев Верховского на своей руке. А я ее ощущала и это было очень и очень хреново. Так как эти болезненные ощущения отчетливо указывали на то, что ранний непрошеный посетитель был вполне реален, а не являлся плодом моей в край расшатанной психики.

– Деточка, открывай свои восхитительные глазки, не стесняйся. Я все равно уже заметил, что ты проснулась. – Насмешливый голос с легким акцентом, заставил меня нервно вздрогнуть и пусть весьма неохотно, но все же послушно открыть глаза снова. Так и есть. Я не ошиблась и в распахнутых дверях моей спальни стоял Юрис собственной персоной. И за тот год, что я его не видела, эта его персона изменилась не слабо. И совсем не удивительным было то, что я не узнала его сразу же. Парень за время своего отсутствия в моей жизни, нарастил довольно приличную мышечную массу и теперь по комплекции более походил на Верховского, чем на того худощавого сволочного блондинчика, как было раньше.

Темно русые волосы, бородка клинышком и легкая небритость на щеках… Изменившаяся линия скул и совершенно иная, более аккуратная форма носа… Юрис стал если не красавчиком, то по крайней мере, весьма и весьма симпатичным парнем, практически совсем непохожим на себя годичной давности. На пластику он подсел что ли? Не удивлюсь. Слишком уж приметная у него была внешность, да к тому же конкретно засветившаяся в полицейских сводках как минимум двух стран. Так что ему, как говорится, сам Бог велел личико подкорректировать до неузнаваемости. И ему удалось это сделать. Да я его вообще вряд ли бы сейчас узнала, если бы ни однозначно его голос и эти замораживающие змеиные глаза, которые один раз увидев, забыть было весьма проблематично.

– Неужели мой прелестный ангелочек совсем не рада меня видеть? – с чересчур наигранным отчаяньем в голосе поинтересовался у меня прибалт. – А я так скучал в долгой разлуке с тобой. Почти год искал способ встретиться, из тюрьмы сбежал, лицо подправил, из качалки практически не вылезал, чтобы тебе сильнее понравится. И что в итоге? Застаю тебя в постели с другим мужчиной. Тебе не стыдно так поступать со мной?

Молчу и не отвечаю на этот ненормальный бред, таращась во все глаза на этого психа и на дуло пистолета, которое с головы Верховского во время этой крайне «проникновенной» речи плавно перенаправилось на мою. Охренеть просто! Он что, собирается в меня стрелять?! Да, ну нафиг. Такого просто не может быть! Он меня просто пугает. И смотрит при этом жадно, оценивающе, совершенно не стесняясь облапив взглядом мое лицо и открытое до талии тело. Противно… Кто бы знал как меня уже достали все эти озабоченные придурки! Которые, видимо, больше не о чем другом думать не могут, кроме как о том, что бы меня в какую-нибудь заковыристую позицию из камасутры пристроить и использовать по полной программе. Задолбало!

– Я не «твой ангелочек», придурок ты ненормальный! – возмущенно хриплю сорванным вчера голосом и тут же жалею, что не проорала его полностью. Юрис разозлился моментально. Губы в тонкую линию сжал и, многообещающе мне ухмыльнувшись, чуть ли не сквозь зубы процедил:

– Девочка моя борзая, ротик свой сладенький лучше захлопни, поскольку ты меня итак очень сильно расстроила, а я очень не люблю когда меня огорчают. И знаешь, хоть мне и очень не хотелось бы этого делать, но наказать тебя все же придется. Напросилась.

Заторможено слежу за тем как Юрис, одарив меня своей коронной маньячной улыбочкой, совершенно не дрогнувшей рукой плавно нажимает на курок пистолета. Я даже не успела особо и испугаться… Противный еле слышимый свист пролетевшей над моей головой пули… Приглушенный мат над ухом, болезненный рывок за руку и я лечу носом в подушки, куда меня швырнул Андрей. Возмутиться этим произволом я тоже не успеваю, так как последующие события поскакали резвым и даже бешеным галопом.

Верховский перемахнув одним прыжком через мое тело, бросился в сторону прибалта, но добраться до него не успел. Выстрел, и Андрея отбрасывает обратно на кровать, спиной мне на ноги. В шоке слежу за тем, как он с болезненным стоном зажимает ладонью плечо и из под его пальцев практически сразу же появляется тонкая струйка крови. Маты… Верховского. Крик… Как мне кажется, мой.

– Андрей Викторович, советую Вам больше не делать подобных необдуманных глупостей, – совершенно спокойным тоном заявляет Верховскому прибалт. – и тогда вы гораздо целее будете. Я, конечно, человек ревнивый, но прекрасно понимающий те границы, за которые заходить не стоит. Что именно вы за личность и какие возможности у вашего дяди имеются мне хорошо известно, поэтому можете быть уверены, что ваша жизнь в полной безопасности. И если бы вы изначально прислушались к моему доброму совету и сидели спокойно, то вот этого инцидента, – небрежный кивок на кровоточащую рану, – нам вполне удалось бы избежать.

– То есть, я должен был «сидеть спокойно» и не вмешиваясь наблюдать за тем, как ты будешь убивать мою девчонку? Не приборзел ли ты часом? – Холодно прошипел Андрей, и при этом передвинулся на кровати так, чтобы опять спрятать меня за своей спиной. Рыцарь, блядь, недоделанный! Нет, за то, что он меня из-под пули выдернул я ему была очень сильно благодарна, но какого хрена он опять этого сумасшедшего маньяка злит? Проблем в жизни мало? Так в следующий раз прибалт может и не промахнуться и все же размозжить эту абсолютно неадекватную голову из своего чертова пистолета.

– Позволю себе небольшую поправку… – Коротко хмыкнул Юрис и небрежно кивнул в мою сторону. – эта прелесть, которую вы затащили в свою кровать, является МОЕЙ девушкой, и убивать я ее уж точно не собирался. Просто деточка немного забылась и я всего лишь хотел ее немного припугнуть, чтобы у нее больше и мысли не появлялось о том, чтобы перед другими мужиками ножки свои хорошенькие раздвигать.

– Она МОЯ. И ты в нее только что стрелял. – Чуть ли не рычит Верховский и весь как будто подбирается, явно готовясь сделать очередную глупость. Теперь уже я крепко цепляюсь обеими руками за его предплечье и тяну к себе поближе, опасаясь того, что он может опять кинуться на прибалта. Хотя есть горячее желание прибить сразу же обоих. Делят они меня… Придурки ненормальные. И даже не в одну их дефектную голову не пришла мысль о том, что мне они оба на фиг не сдались, извращенцы гребаные.

– Если бы я реально задался целью пристрелить эту чересчур ветреную девочку, можете быть уверены, я бы попал обязательно, несмотря на ваши глупые геройствования. – сухо сообщает Андрею парень, после чего зло ему ухмыляется: – и предупреждаю… Будете вести себя неразумно, буду стрелять в вас опять. В мягкие ткани ног, скорее всего. Это очень надежный способ для того, чтобы избавить вас от излишней прыткости, и практически безопасно для жизненно важных органов.

– Малышка, а ты отрывай свою попку от матраца, и давай быстренько одевайся. Нам уже пора иди. – это уже было сказано мне, да еще с таким угрожающим видом, что я чуть было сразу же послушно не подскочила с кровати. Ведь повод для моего безоговорочного послушания, в качестве пистолета в руках прибалта, был просто убийственным.

– Лера никуда с тобой не пойдет! Она останется здесь, со мной. – зло зыркнул на Юриса Верховский и вцепился целой рукой в мое запястье, тем самым заставляя сидеть на месте. Послушно замираю, боясь провоцировать этих двух ненормальных, и даже дышу едва заметно, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания. В голове полнейший сумбур. Отчаянно продумываю любые возможные выходы из этого тупикового положения и не нахожу ни одного. Хоть волком вой от безысходности.

В доме никого кроме нас троих сейчас нет. Ольшевскому лично большое за это спасибо нужно будет высказать, если представится такая возможность… Сам дом от соседских стоит на довольно приличном расстоянии, так что звук выстрела и крики вряд ли кто-то мог услышать. Тем более, что у Юриса, пистолет, вроде бы как с глушителем. Так что прибалт при желании вполне может прямо сейчас пристрелить нас обоих и спокойно, без помех, смыться куда подальше. Но, надеюсь, что делать этого он не станет.

Меня он, скорее всего, убивать не собирается, по причине крайне неприличного интереса по отношению к моей персоне. Верховского, судя по тем ненавидящим взглядам, которыми прибалт буравил сидящего рядом со мной абсолютно голого мужчину, Юрис бы грохнул с превеликим удовольствием. Но у Верховского были слишком козырные связи. И если псих из Латвии посмеет причинить ему более ощутимый вред, чем уже нанес, прострелив руку, то спрятаться у него уже не получится нигде. Достанут везде и прикопают по-тихому где-нибудь в ближайшей посадочке. Этому обстоятельству я бы только порадовалась. Но прибалт хорошо понимал сложившуюся ситуацию и на рожон вряд ли полезет, если только Верховский его не выбесит окончательно.