Текст книги "Звезда Черноморья"

Рядом

Сливаясь в лунном свете, наши тени

Бессильны сблизить нас – мы далеки.

Хватало прежде нам для примирений

Лишь одного касания руки.

Но перестали понимать по взглядам.

Летят слова – без смысла, без числа.

Любовь испуганно притихла рядом…

Не выжить ей без нашего тепла.

Без упрёка

 
Вернусь ли я сюда?
Сама ещё не знаю.
Доверюсь без труда
Улыбчивому маю.
 
 
Он для меня зажёг
Каштановые свечи.
Мой откровенный слог
Им без упрёка встречен.
 
 
А вам важней успех?
Красуйтесь, Бога ради.
Едва скрываю смех
На эту славу глядя.
 

Виртуальный плен

 
Не идёт – порхает,
Каблучки – «цок-цок».
Лёгкий шёлк играет
У точёных ног.
Платьице в горошек.
Волосы волной.
Был бы помоложе —
В омут за такой…
 
 
«Эй, парнишка резвый,
Брось на чудо взгляд!» —
Но глядит, болезный,
В новенький айпад.
Виртуальной Насте,
«лайкнув», сдался в плен.
А живое счастье
Ходит по земле…
 

Ну надо же!..

 
Маркерами разными
Разрисую стёкла,
Дни свои непраздные,
Жизнь свою нелёгкую.
Вспыхнут окна радужно
С озорным отливом.
Улыбнусь: «Ну надо же!..
Быть и мне счастливой…»
 

Не сомневайтесь

 
Не сомневайтесь – я жива!
Не стёрли в пыль меня печали.
Мои негромкие слова
Не все под небом прозвучали.
 
 
«Воскресла», – скажете, смеясь.
Напрасно шутите, поверьте!
Во мне с рожденья к жизни страсть
Сильнее страха перед смертью.
 

Хватит…

 
Перетёрто… перебито —
Пережито… Не забыто.
И застыло монолитно
На душе  плитой гранитной.
 
 
Загнала кручина в угол.
Бесприют во всей округе.
Гей вы, ветры, гей вы, вьюги,
Я не знаю, чьи вы слуги…
Со своею снежной прытью
Налетите и вдохните
Свежести в мою обитель.
Буду дверь держать открытой.
 
 
Пусть на окнах занавески
От благой взметнутся вести!
Хватит скорбных и печальных —
Отрыдали, откричали…
 

Помогу

 
Погоди казнить,
Дай промолвить слово —
Вижу, счастья нить
Ускользнуть готова.
 
 
Я не так слаба —
Удержать сумею,
Только ты, судьба,
Будь чуть-чуть добрее.
 
 
Журавля не жду…
Маленькой синице
Я в своём саду
Помогу прижиться.
 

Владислав Гусаков

Предрассветные мысли

 
В глубины светозарные,
В озёра памяти нырну.
«Сто шестьдесят» – над лавочкой,
Где мы вдвоём сидели,
До зорь ночами напролёт.
Давно уж лавочки той нет.
Полёт надежд, мечтаний
Трагически прервался,
Число то неизменно,
Как другу клятву памяти
В глубинах озера храню.
 
 
***
Благовествует ручей – весна!
Несправедливо:
Наступит лето, он иссохнет…
 
 
***
Визборовская навалилась грусть,
Обстоятельства таковы,
Такое вдруг настроение,
Нет, причины, конечно, есть,
Как, впрочем, есть и у вас,
Разум – на месте, здоров,
Анализирует, объясняет,
Настойчиво рекомендует, занудно.
Грустится… Хочется поныть
И пожаловаться кому-то…
Нельзя! Мужчина, однако!
Надо в руки взять
Флаг, саблю, шашку,
Вилы, топор или хотя бы метлу!
И – в бой! Вперёд!
Ну да, а в голове звучит Иоганн Себастьян,
Прелюдия хоральная, Фа-минор.
А должно быть —
От пушечных выстрелов «бах!»
Внизу, в долине,
Струятся змеями поезда,
Идут куда-то вдаль,
Почему мыслями я – там?
Грустится… Хочется обнимать…
 
 
***
Мы часто бываем недовольны. И напрасно!
Не хмурое утро, а Петербургский сюжет,
Не холодный ветер, а морской бриз,
Не холод собачий, а обещано тепло!
Не лужи во дворе, а зеркальца на земле,
Не грязь на дороге, а четвертичные отложения,
Не серое небо, а небо цвета голубиного крыла,
Не унылые лица, а задумчивые.
Весна промелькнула – жизнь налаживается!
 
 
***
В полночь разводят мосты,
Бледному небу руки раскрыв,
Идеален Дворцовый.
Прерваны встречи, пути,
Мигают огни ожиданий,
Виснет пауза над водой,
«На том ли ты берегу?»
Отвечают воды Невы,
Молчаливо-печальны,
Холоден влажный гранит.
Миновала ночь, не начавшись,
В рассветном тумане вздох.
 
 
***
Треск подмостей, перил, настилов,
Как рушатся легко надежды!
Из недр сердца, глубины души
Пахнуло холодом белёсым,
Желток яичный солнца не согреет,
Замолкла песнь наивная, простая,
Пространство звуков омертвело,
Замёрз, остановился взгляд.
Быть может, огонёк свечи
Рука грядущего поддержит?
 
 
***
Крик аэндорской волшебницы,
Вызван Саул из мрачных глубин.
– Будет ли путь мой успешным?
Призрачен свет зовущих огней.
Тишина бесконечно длится.
«Шагни, и путь свой погубишь».
 
 
***
Под ногами одиночества тропы,
Аллеи парков молчаливы,
Скамьи пустуют и грустит листва.
 
 
***
Забава странная такая:
Придумывать в ночи вокзалы,
Томиться в залах ожидания
Неприходящих дальних поездов,
Кого-то выдуманного ждать,
Тревожно провожать куда-то
В продутые ветрами дали.
За окнами огни ночные
Неподвижны, вечны, нетревожны.
Куда зовёт гудок, в какую даль?
Он безответен, никого не жди.
Светлеет небо над горами…
 
 
***
С листа зелёного – росинку,
Опавших листьев – рыжий вздох,
Глоток воды снегов заоблачных,
Апрельскую прозрачность леса,
Гипноз огня костра в ночи,
Горячий воздух взлётной полосы,
Лицо любимой на рассвете,
Томление ночных вокзалов,
Невы развёрстые мосты,
Струн Ахмадуллиной слова
Возьми с собой в путь невозвратный.
Зажгли безумцы факелы,
Как знак беды комету злую ждут…
 
 
***
Где живут прикосновения,
Какими путями, тропами,
Колодцами, пещерами?
Явись, из небытия всплыви,
Из толщи лет и сновидений,
Сквозь облака, ночей полёт,
В каких просторах, далях светлых
Ответы памяти сокрыты?
Огней цепочки, шум метро…
 
 
***
Мы целуем вино
Прежде, чем сделать глоток,
Любим прежде объятий,
Раньше сказанных слов
В сердце боль родилась.
Горечь грядущей потери —
Провожать, не дождавшись
Придуманной встречи.
На рассвете недреманной ночи
Тают бесследно призраки-облака.
 
 
***
В других серебристых мирах
Мы встретимся снова,
Сойдутся, как прежде, пути,
Заветный ключ движением робким
Дрожащей рукой запретно достать,
Зажмурив бесстрашно глаза,
По дороге безудержно мчаться,
Беззвучно крича, кремнистых
Путей не касаясь,
Свой полдень без устали длить.
Одним только взглядом,
Одно лишь движенье твоё,
Неисполненный шаг,
Невозможно ошибку исправить:
Взлетевшая птица
Не вернётся назад…
 
 
***
Ушла, мелькнув, электричка,
На холодной платформе
Клик без всякой надежды,
В небе закатном, багряном,
Гаснущий свет: отзовись!
Сквозь бездны тёмных глубин
Зов наступающей ночи —
Долго ли ждать ответа
Безумно далёких, чужих,
Мигающих холодом звёзд?
В зыбком сне, быть может, ответ?
В вокзале ночь на скамье…
***
Ухвачу птицу за крылья —
Куда-то меня унесёт,
От зеркала чёрного озера,
Где топкий берег беззвучный,
И жители счастья не ждут,
Не верят поющей синице,
Они не встречают рассвет.
Возьму с собой любящий взгляд
И память безумных объятий,
Тревог ожидания встреч,
И горный, утренний ветер,
Алмазные капли росы,
Слова неуслышанной песни,
Недостижимого горизонта
Бесконечный призыв…
 
 
***
Тревожен сон, прерывист,
Лица приходят ко мне,
Каждое – радостной нотой,
Пробуждение: облачко-грусть…
 
 
***
Присядь, художник,
К моему костру,
Мы помолчим, ты всё картинами сказал,
Они все здесь, чудесно ожили:
Огни на дальнем рейде,
И серый дождик утром,
И отблеск фонарей в асфальта зеркалах.
Немногословно одиночество,
Коснулось образами, тысячами глаз,
В ночное небо искры устремились.
 
 
***
Медленно-медленно,
По полю печали,
По рельсам прощаний,
Сквозь туманы забвений,
По горным тропам надежд,
По кострищам былого
Улитка терпения
К горизонту синему —
Движется!
 
 
***
Застиг, схватил!
Лапой игривой,
Водой обливаясь,
Цепко добычу держа,
До боли восторг продлевая.
Улиц пустынных огни,
Тени – всё дальше.
Память добычу хранит,
Каждой новой волной
Боль повторяя.
 

Из японских тетрадей Гоку-сав

 
Сакура цветёт!
Не зовут любоваться…
На закате грусть…
 
 
***
Чаши хрустальные,
Вот, не споткнуться бы…
Искры, вспышки, осколки!
На них – блики солнца,
Как ушедших вернуть?
Собирать – изранишь руки,
А что же на сердце?
Промыты просторы,
Синего ветра слеза.
 
 
***
Расцвела сирень,
Вернулся запах детства,
Давно без мамы…
 
 
***
Незаметно тигр
Крадётся: годы.
Март, апрель – птицы,
Вспорхнули, улетели.
Лето оставьте!
 
 
***
Дождя облако:
Покажись ненадолго —
Мотылёк просит!
 
 
***
Ручей пересох,
Грустит забытый кувшин.
Один лишь глоток…
 
 
***
Не смят дзабутон.
Отмени, сёгун, праздник!
Печален сверчок…
 

(Примечание: «Дзабутон» – напольная подушка для сидения).

 
***
Грусть отгоните,
Позднего лета плоды:
Осень всё ближе,
Открыла глаза.
Нужных слов не сказали…
 

Андрей Тодорцев

N. N.

 
Я не ждал – не чаял
вновь тебя увидеть,
полная мечтами
младости обитель.
 
 
У дороги прочной,
светлой до обочин,
говорили точно,
и сидели молча.
 
 
Рассказали тихо
новые известья…
Знать, судьба-портниха
шьёт из поднебесья
мне – просторный саван,
а тебе – венгерку,
иль, быть может, сари, —
и снимает мерку…
 
 
На прощанье руку
дал тебе сухую,
жаркую – как другу.
Ты – дала другую:
тонкая, речная
холодом проточным,
та рука ночная —
юной силы почта.
 
 
Всю её читаю,
как реки теченье,
всё перебираю —
до стихотворенья…
 

24.04.2021, Туапсе

Со мной и без меня

 
Светит бледное солнце.
Воздух прохладный реет.
Горы, как добровольцы,
высятся и остреют.
 
 
Ветер поёт и свищет,
ветер волну сжимает.
К вечеру небо чище,
чем поутру бывает.
 
 
Тонет дневная дрёма;
бронхи вбирают волю.
Весело и упрямо
к ветру шагаю, к морю.
 
 
Золото – клонит лето.
Брызги насквозь – и выше.
 
 
Август стиха и света
всё без меня напишет.
 

18.08.2021

All is requiring more

 
Ворон взмывает вверх
и падает на крыло
ветер рваный свой бег
кончил за тем углом
прежний небесный снег
меркнет – стало тепло.
 
 
Вихри декабрь кружит
струи – веретено
снег держись расскажи
как ты нашёл окно
что ты – считал этажи?
Ты плачешь – и ей темно.
 
 
Ворон парит как флаг
чёрный – на фоне гор
ветер сгущает мрак
рвётся во весь опор
всё остаётся так
all is requiring more.
 

Конец декабря 2021

«Какая странная тоска…»

 
Какая странная тоска
такая долгая тропа
холмы холодного песка
и узкий след – твоя стопа
 
 
мужских созвучий медный хор
морского ветра верный вкус
прост невозможный разговор
и весел слов коротких хруст
 
 
уводит к мысу беглый след
а дальше волны – путь богов
надежды нет и смерти нет
и узкий звук расти готов
 

9.01.2022

Ответ моря

N. N.

 
Чайки рисуют «зет»
в воздухе хлеб ловя
чёрный худой нырок
промаха тихо ждёт
жёлт и тревожен свет
ветра плотна струя
морем приходит срок
жить на краю и влёт
 
 
Словно все сорок лет
крыльями круг несли
да обронили вниз
в горе, в разлуку вод
 
 
В море встречай ответ
зову своей земли
 
 
Стая уходит ввысь
лебедь к тебе плывёт
 

13.01.2022, Туапсе

Поздно

 
Река вбегает в море
пологи берега
река ныряет в волны
над ней плывут снега.
 
 
Вода перетекает
бревно – последний мост
то моет, то катает;
то рвёт его норд-ост.
 
 
Но тяжелы те камни,
что по краям, в снегу.
И мост играет плавно.
И я так не смогу.
 
 
И я стою у моста.
Ни прыгнуть, ни уйти.
Смотрю, как трус-подросток,
на эти два пути.
 

Зима 2022 года

«Этой весною – тьма…»

 
Этой весною – тьма
гуще, чем снег и свет.
Мир не сошёл с ума.
Мира – попросту нет.
 
 
То, что вокруг меня —
ненависть, пламя, бой.
Линиями огня
стала земля, собой
вновь раскрывая ад
близкий – терзая дух.
Распри двуногих стад
вновь попустил Пастух.
 
 
Вновь – не постичь во тьме
промысел мук Его
слова лишённому – мне,
мне – не от мира сего.
 
 
Взрыв – последнюю нить
жжёт, что к нему вела.
Сажа во тьме – бела.
Что же тут говорить?..
 

11.04.2022, Туапсе

 
* * *
 
 
…когда бы что бы ни случилось
не удивишься ничему
оно в тебе – тебе на милость —
прошло – во сне и наяву
 
 
ты видел войны до начала
до встреч разлукой холодел
ты смерть у тёмного причала
в брезент строки своей одел
 
 
ты слушал тишину забвенья
на берегу ты знал где дно —
тебе на вечное мученье —
словами вечными дано
 
 
не удивишься ничему ты
за исключением одним
когда твоя войдёт минута —
Любовь узнаешь рядом с Ним…
 

15.04.2022

Ирина Попова

Любовь

 
Полюбить это место за то, что оно
Есть, за то, что оно дано.
 
 
А потом, открывая как Новый свет,
Полюбить и за то,
чего в нём нет.
 

Вдруг остаться, раскрыться, растаять, осесть

В этом месте, которое просто есть…

Все оставить, как было, как призвано быть,

Только взглядом открытым чуть-чуть подсветить…

И увидеть, как в облаке над головой

Отзывается свет, открытый тобой.

4 августа 2021 г.

Друзьям

 
Свежим запахом чернил
Вечер дышит – не надышится.
Кто-то сверху загрустил
И случайно их пролил,
А кому-то славно пишется.
 
 
Ни сюжета, ни границ
В этом радостном настое,
И не сосчитать страниц,
Глав, мест действия и лиц,
Из которых все – герои.
 
 
И в чернильной ворожбе
Полно всё их голосами,
Их дыханьем и шагами,
Их надеждами и снами
И тоскою о себе.
 
 
Как закончится роман?
Или – что же это было?
Не подделка, не обман,
А, наверное, Божий план,
И особые чернила…
 

5 августа 2021 г.

Раскопки

 
У археолога дрожит рука.
Все потому, что вот – прошли века,
Но рухнул пласт, и – прошлого могила,
И там… как было. Всё – как прежде было…
 
 
Под пальцами – мельчайшие детали,
Не стёрлись, не истлели, не пропали,
А темнота, которой сотни лет,
Хранит былого солнца тонкий след.
 
 
И снова неожиданно живая,
Доверчиво секреты обнажая,
Она молчит и затаившись ждёт,
Что этот свет внезапный принесёт…
 
 
И что же делать с этим хрупким миром,
Внезапно проявившимся пунктиром,
И с этой вдруг ожившей темнотой?
Ах, археолог, друг ученый мой…
 

Август 2021 г.

Елена Янович

Паруса мои

 
Долгожданные, сердцу милые
Паруса мои белокрылые,
Белокрылые, белопенные…
Вы поведайте, откровенные,
 
 
Что там видели за туманами,
За морями да океанами
Иноземными, иностранными,
С городами иными, странными…
 
 
Всё спешите вы, улетаете,
Да предутренней дымкой таете
В облаках, уходящих фронтом…
Что ж там дальше, за горизонтом?
 

Налейте мне, мой бравый капитан!

 
Налейте мне, мой бравый капитан,
Чего-нибудь покрепче, можно – рому!
Давайте вечер посвятим былому,
Романтике морей и дальних стран!
 
 
И он налил мне… сладкое вино,
Шутя: «При всем великом уваженьи,
Прошу – не надо рому, не дано
Вам побороть земное притяженье!».
 
 
Налейте мне, мой бравый капитан!
Да, я не вправе… мало ли, что было…
И всё-таки, мой бравый капитан,
Признайтесь – сколько женщин Вас любило?
 
 
Он помолчал, собрав морщины строгие,
И молвил, осушив бокал до дна:
«Не знаю, не считал… Любили – многие,
А вот любила и ждала – одна…».
 
 
Налейте мне, мой бравый капитан…
 

Тишина

Вы чувствуете прелесть тишины?

Полночный город покидают звуки…

Как на воду, в протянутые руки

Ложится отражение луны.

Есть множество оттенков темноты.

У этой ночи есть свой цвет и запах,

Она крадется на кошачьих лапах

И мнет сирени мокрые кусты.

А в доме её поступь не слышна —

Лишь скрипнут осторожно половицы,

Лишь дрогнут невесомые ресницы

Уснувшего младенца на руках…

И – тишина…

Осень

 
Все глубже небеса и выше звёзды,
И тоньше голоса скрипичных тем…
Поторопитесь – ведь ещё не поздно
Купить букет озябших хризантем.
Осенний парк в объятьях чёрных кружев
Из кованых оград и фонарей…
Там листьев корабли плывут по лужам,
И дождь идёт – то тише, то сильней.
Там Осень – в чистоте и буйстве красок,
И в виноградной молодой крови,
И в золоте – роскошна и прекрасна,
Как женщина в предчувствии любви.
 
 
***
Под серый пирс мальков укрылись стайки,
Суровый Норд задел верхушки мачт.
Темнеет море… Слышу голос чайки
Надрывный – то ли хохот, то ли плач.
 
 
Он дорог мне – томительно-протяжный,
В нем зов сирен и проблеск маяков…
Мне старый капитан сказал однажды,
Что чайки – это души моряков.
 

Татьяна Морозова

Скрипач

Сыграй, скрипач на скрипке мне,

Ты оживи смычком затравленную душу,

Играй, скрипач. Мерцанье звёзд в окне,

Я в этот вечер лишь тебя хочу послушать.

Пусть унесут меня, маэстро-виртуоз

Волшебной скрипки трепетные звуки

Туда, где нет болезней, горя, слёз,

Где фальши нет, и боли, и разлуки.

Играй, скрипач, пусть плачет и поёт

В твоих руках чарующая скрипка.

Душа моя, как Феникс оживёт,

И озарится радостной улыбкой.

Сыграй, скрипач, сыграй на скрипке мне,

Ты оживи смычком затравленную душу.

Играй, скрипач. Мерцанье звёзд в окне…

Я в это вечер лишь тебя хочу послушать…

В моём городе снег…

 
Вот опять в моём городе снег.
Разгулялась шалунья-метелица,
Слышен детский заливистый смех,
Неужели зима?! Мне не верится.
 
 
Санки с горки стрелою летят,
След позёмкою белою стелется,
Рыжий пёс, догоняя ребят,
Громко лает! Он радостью делится.
Как я рада пушистому снегу
И морозу, и лёгкой метелице.
И весёлому детскому смеху,
Неужели зима?! Нет, не верится…
 

Куда увозят ёлки

 
Беспокоятся ребята:
Белки, лисы и зайчата,
Всполошились волки:
– Куда увозят ёлки
Пушистые, смолистые
Зелёные иголки?
На санях ребята
Увозят их куда-то.
Тут Топтыгин, наш медведь,
Вылез из берлоги,
Стал обиженно реветь:
– Уносите ноги!
Не позволю никому
Увозить я ёлки,
Красавицы лесные,
Зелёные иголки!
Вдруг сорока прилетела,
Что есть сил затарахтела:
– Успокойтесь вы, зверята:
Лисы, белки и зайчата.
И вы тоже, Волки!
Детям нужны ёлки!
Завтра праздник – Новый год,
Будет пышный хоровод,
Будет ёлочка стоять,
Вся гирляндами сиять.
Дети будут веселиться,
Возле ёлочки резвиться,
Не сердитесь, волки,
Подарите ёлки.
 

Дон-Батюшка

Здравствуй, Дон-батюшка!

Полноводный и гордый красавец!

Вот мы и встретились с тобой, встретились как старые и добрые друзья.

Ты спокоен и приветлив, и как будто рад нашей встрече.

Спустившись к берегу, умываюсь твоей чистой прохладной водой.

Много ты повидал на своём веку.

Сколько твоих верных сынов-казаков, ведя бесконечные кровопролитные битвы, нашли свой последний приют в твоих глубоких водах…

Если бы ты мог говорить, то многое бы рассказал людям. Но, может, об этом шепчут твои волны, набегая на берег, густо заросший камышом?

На берегу расположились рыбацкие лодки, палатки – люди отдыхают, ловят рыбу, наслаждаясь прекрасным солнечным днём и тишиной.

А для меня эта река как святыня, как история казачества. Сидя на берегу, задумчиво всматриваюсь в даль… Уходящее солнце золотит купола монастыря на противоположном берегу Дона. Тихо и плавно несёт свои воды величественная река. И чудится мне в дрожащей дымке, поднимающейся от реки, что будто вот сейчас выскочит верхом на своем гнедом жеребце, на крутой берег, фанатично преданный Советской власти и Коммунистической партии Макар Нагульнов, подведёт не спеша своего верного друга – коня к воде, расседлает и напоит его. А рядом с ним, как всегда, неизменный суетливый друг его с толковым словарём под мышкой – сухонький и смешной дед Щукарь, любивший всякие иностранные словечки и без особой надобности вставлявший их в свою речь.

А вот с коромыслом наперевес спускается по крутому откосу статная красавица Аксинья, ловко опуская вёдра в реку, черпает воду.

Глубокий след оставили в моей душе произведения Михаила Шолохова, одного из любимейших мною писателей.

И станица Старочеркасская, бывшая столица донского казачества, где я имела счастье побывать, прикоснувшись к истории.

Непонятное, смешанное чувство радости, восторга и светлой грусти овладело мной.

Пора прощаться. До свидания, Дон-батюшка, я не прощаюсь с тобой, а говорю тебе «до свидания»

Надеюсь, до скорого. Я ещё вернусь к тебе.

Продлись, продлись очарованье…

 
Дыханьем осени согрета
Реки широкой синева,
И журавли курлычут где-то,
Печальной песнею звеня.
Своим любуясь отраженьем,
Склонились клёны над рекой,
И лист в беспомощном круженье
Порхает жёлтым мотыльком.
Затихла роща золотая,
Пронизанная синевой,
Продлить блаженства миг желая
И насладиться тишиной.
Не за горами ветры злые, —
Сорвут трепещущий наряд,
И застучат дожди косые,
И грозы дружно прогремят.
И я шепчу, как заклинанье,
Смотря в безоблачную высь:
«Продлись, продлись очарованье,
Не покидай, не торопись».