Текст книги "Тироль и Зальцбург"

Черные князья

Трудно сказать, когда зальцбурские духовные владыки перестали следовать кодексу святого Бенедикта, но уже во времена архиепископства, то есть в начале нового тысячелетия, они надевали монашеские рясы только в торжественные дни, не отказывались от светских фамилий и титулов. Не стеснялись они и роскоши, раз уж хорошая организация добычи соли позволяла ее достичь. Однако, перефразируя известную поговорку, не солью единой был жив Зальцбург. Кроме нее, богатство городу приносили драгоценные металлы, посредническая торговля железом и таможенные сборы, ведь епископство фактически было независимым и к тому же располагалось на известном с древности пути из Баварии в Австрию.

Немалая заслуга в создании богатств края принадлежит Виргилию, самому знаменитому из преемников Рупрехта, рожденному в Ирландии и в миру носившему имя Фергаль. Присоединившись к зальцбургским бенедиктинцам примерно в 743 году, через десяток лет он был хиротонизирован, еще раньше став аббатом, что означало управление епархией, в данном случае обширной и, в отличие от соседних областей, не знакомой с бедностью. Судя по канонизации, Виргилий свершил немало благих дел, но потомки чтят его как строителя храма, на основании которого стоит нынешний кафедральный собор Зальцбурга.

Святой Виргилий на строительстве храма

Сегодня остатки старого фундамента можно увидеть в подземной часовне, а сам святой в каменном величии застыл у арочного портала в благопристойной компании Петра, Павла и Рупрехта. Большие статуи у входа установлены в память об основателях Зальцбурга и в качестве символа высокой духовности города. К 1200 году обветшавший романский собор сменился готическим, который прослужил около 400 лет и мог бы простоять еще столько же, не случись страшный пожар. Автором третьего варианта едва не стал архиепископ Вольф-Дитрих Раттенау. Низложение помешало ему осуществить задуманное, но проект недолго пылился на полке, поскольку за дело взялся следующий, весьма энергичный владыка Марк-Ситтикус Гогенэмс. Будучи поклонником итальянского Ренессанса, он пригласил для исполнения заказа архитектора Сантино Солари, и тот, потратив на строительство 14 лет, сумел создать совершенную культовую постройку. «Такой еще не знала Германия», – заявил архиепископ Парис Лодрон, освятивший ее в 1628 году в честь мученика Себастьяна. Немцы, действительно, такого не видели, в отличие от итальянцев, которым подобная красота была представлена двумя годами раньше: главный храм Зальцбурга строился по образцу собора Святого Петра в Риме.

Устремляясь к небу двумя огромными (80 м) симметричными башнями, он расположился на участке, где Дворцовая площадь плавно переходит в Соборную и где по католической традиции должна стоять фигура Девы Марии, в данном случае возникшая лишь к 1771 году. Последние полвека мраморный фасад храма украшают тяжелые ворота из бронзы с аллегорическими образами Веры, Надежды и Любви. Главная церковь города никогда не бывает пустой, но в дни праздников в ней собирается до 10 000 верующих, чтобы послушать мессу в сопровождении хора и органа с 4000 труб. В свое время на этом колоссальном инструменте играл маленький Вольфганг Амадей Моцарт, которого в 1756 году крестили тут же, в бронзовой чаше купели, единственной из того, что уцелело от убранства храма Виргилия.

Интерьер зальцбургского собора изумляет роскошной отделкой в барочном стиле. Золотистые завитки лепнины дополнены яркой росписью, частично (над алтарем) выполненной известным живописцем Масканьи из Флоренции. Бомбардировки Второй мировой войны уничтожили половину здания, но умелая реставрация помогла вернуть то, что создал Солари. После восстановления собор совместил в себе функции действующего храма, музея и усыпальницы зальцбургских архиепископов. Все хранимые веками сокровища были выставлены в отдельном помещении, где, помимо икон и драгоценной утвари, находятся чудотворные вещи, собранные архиепископами в XVII веке.

Статуя Виргилия у Зальцбургского собора

Соборный некрополь обрамляют 4 галереи с аркадами, фамильные склепы и множество интересных памятников. За старой чугунной оградой похоронены гениальный чудак Парацельс из Гогенгейма, живописец Сатлер, прусский генерал Рюле фон Лилиенситр, умерший не на поле боя, а во время отпускного путешествия. Здесь же нашла покой черно-белая душа Констанции фон Ниссен, вдовы Моцарта, косвенным образом, но все же причастной к гибели великого композитора.

Позади кладбища с давних пор стоит капелла Святой Габриэлы, привлекающая взгляд прелестным мозаичным фасадом. Отсюда, прямо от портала, начинается лестница с 250 ступенями и 8 площадками, каждая из которых, являясь местом отдыха, отмечена статуей высотой в человеческий рост. Длинные марши ведут к Капуцинскому монастырю, куда раньше дозволялось входить лишь мужчинам.

В этой суровой обители тоже имеется красивая церковь (XVI век) и столь же прекрасный парк с садами, какие со времен раннего Средневековья имелись при каждой духовной общине.

Так выглядел главный храм города в 1944 году

Как ни печально сознавать, но уровень культуры, особенно в отношении государства, напрямую связан с наличием денег, что подтверждает история развития Зальцбурга. Достопочтенный епископ Арно, не оставляя доходных соляных дел, много читал сам и поощрял эту страсть у других, основав для этого библиотеку. Он изучал письма Алкуина, главы придворной школы Карла Великого, а затем, пригласив ко двору его ученика Вице, распорядился насчет написания городской хроники. Будучи баварским аристократом, Арно прибыл в Зальцбург из Мюнхена, куда в свою очередь попал после окончания школы Фрейзингского собора. За присвоением звания священника последовало вступление в орден бенедиктинцев, недолгое правление монастырем во французской Фландрии и, наконец, переезд в Зальцбург, где святой отец по настоянию Карла Великого принял вначале сан епископа, а в 798 году стал архиепископом Баварским, получив право носить паллий.

Сегодня кафедральный собор Зальцбурга, как прежде, вздымается в небо двумя симметрично расположенными башнями

Почтенный Арно выступал в Риме как посредник в споре франкского короля Карла (тогда еще не Великого) с баварским герцогом Тассило III. Ему выпала честь сопровождать папу Льва III в путешествии по Германии. Он же присутствовал на торжественном акте провозглашения Карла правителем Священной Римской империи. Будучи первым архиепископом Зальцбурга, Арно был одним из тех немногих, кто подписал завещание императора. Стремясь к добрым отношениям со всеми, даже с самыми воинственными королями, он собирал своих братьев по вере, призывая тех навести порядок в деятельности церквей. Ему это вполне удалось в отношении как своей, зальцбургской, так и франкской, что вызвало глубокое уважение со стороны Каролингов. После того как сын Карла Великого Пиппин Короткий разгромил венгерских аваров, Арно направил силы на распространение веры Христовой во вновь обретенных христианами землях. Отправленный им в эту область епископ Теодорих рукополагал местных священников и по примеру наставника возводил храмы.

Интерьер Зальцбургского собора представляет пышную красоту стиля барокко

Помня о том, кому Зальцбург обязан своим духовным авторитетом и тем, что стал резиденцией архиепископов, ближайшие потомки позаботились о причислении Арно к сонму святых. Как замечают хронисты, канонизация могла быть отложена или не состояться вовсе, будь в их числе Адальвин, который прослыл как непримиримый противник миссионерской деятельности, а также удачливый гонитель святых просветителей Кирилла и Мефодия.

Обретя неограниченную власть, святые отцы Зальцбурга по своему усмотрению возводили, разрушали и обновляли город. Рубежи церковных владений достигали на юге берегов реки Драу, на западе проходили по исконно тирольской долине Циллерталь, а на востоке подходили к Венской низменности. Стремясь сберечь накопленные богатства, черные князья вели хозяйство рачительно, поэтому к концу X века стали настолько нужны империи, что их владения были пожалованы статусом архиепископства с правом чеканить собственную монету. В XI столетии, когда Европу захватила война за инвеституру (право назначения епископов), в которой император захотел потягаться с папой, владыка Зальцбурга оказался мощной силой, разумеется, выступившей на стороне понтифика.

Подобно своим господам жители «святого города» всегда были сыты, одеты, дерзки и самоуверены. Не будучи крепостными, они все же склонялись перед своими хозяевами, правда, не очень низко. По этому поводу чаще вспоминается любопытная история появления на гербе города обыкновенной репы. В начале XVI века Зальцбургом правил архиепископ Леонхард фон Койтшах. Выказав способности к стройке, он сумел переделать крепость, ставшую надежней и эффектней на вид. Второй страстью святого отца были книги, откуда он черпал знания, чтобы использовать их в ученой деятельности. На большее ни времени, ни сил ему не хватало. Пренебрежение к хозяйству зашло так далеко, что крестьяне, досадуя на запустение в полях и огородах, бросали репу вслед гуляющему по улицам Леонхарду. В ответ «невеждам» архиепископ, кстати, весьма преуспевший в укреплении мощи и политического авторитета Зальцбурга, поместил репу в родовой герб, а оттуда заурядный овощ перешел в символику города.

Ученый архиепископ Леонхард разработал оригинальные, хотя и весьма спорные методы воспитания паствы. Например, недовольный вольностями городских советников, он приглашал в гости кого-либо из них, любезно угощал ужином, поил вином, на десерт устраивая расправу: гостя привязывали к саням или задку кареты и отправляли домой. Говорят, что выживший после такого «воспитания» тотчас забывал о благородных идеях и далее следовал наставлениям святого отца.

Архиепископ Вольф-Дитрих Раттенау

Жестким нравом отличался и архиепископ Вольф-Дитрих Раттенау из семейства Медичи, унаследовавший экстравагантность, двойную мораль и коварство своих родичей. Однажды, пожелав освободить место для новой площади, он приказал снести полсотни домов, не поинтересовавшись тем, как дальше будут жить их владельцы. В другой раз ему сообщили о пожаре, успевшем перекинуться на старый романский храм, на что владыка заметил: «Пусть догорает».

Между тем жестокосердный Раттенау обладал тонким вкусом, ценил искусство и был способен на искреннюю любовь, которую, нарушая обет, питал к красавице Саломее Альт. Именно этой страсти город обязан появлением одной из своих достопримечательностей, а именно дворца, вначале носившего имя прекрасной хозяйки – Альтенау. С тем же архиепископом связано устройство площадей и создание фонтанов, принесших Зальцбургу известность архитектурной диковины. Он строил планы большой реконструкции города, приказал снести старые готические постройки и начал возведение зданий-барокко в итальянском вкусе.

При следующем владыке, архиепископе Марке-Ситтикусе Гогенэмсе, дворец Альтенау был избавлен не только от женского присутствия, но и от всякого напоминания о нем, получив современное название Мирабель. Святой отец ненавидел женщин, зато любил пошутить, для чего приказывал накрывать столы в парке и к легкой закуске подавать много вина. В конце ужина, когда гости достигали последней стадии опьянения, слуги включали прикрытые травой фонтаны и на пирующих извергались потоки воды: говорят, что смеялся только сам Гогенэмс.

Торговля солью приносила наибольшие доходы в XVI веке. Соляные деньги успешно залечивали раны от войн, время от времени достигавших окраины южно-германских земель. Благодаря им Зальцбург сумел выстоять и сохранить условный нейтралитет во время Тридцатилетней войны, когда княжеством правил достойный владыка Парис Лодрон, основавший университет.

Надгробная плита на могиле Марка-Ситтикуса Гогенэмса

Среди последних архиепископов Зальцбургских особого внимания заслуживает граф Иоганн Эрнст Тун, благодаря которому до имперской окраины добрался «отец австрийского барокко», знаменитый архитектор Иоганн Бернхард Фишер фон Эрлах, построивший величественные барочные церкви Святой Урсулы, Святой Троицы и храм при университете. Не менее просвещенный архиепископ Франц-Антон Гаррах благодетельствовал другой знаменитости, оказывая личное внимание и предоставляя заказы зодчему Лукасу фон Гильдебрандту.

Самым последним зальцбургским архиепископом оказался Иероним Коллоредо, тот самый злодей, сыгравший неблаговидную роль в судьбе Моцарта. Святой отец покинул паству в 1800 году, сбежав от наполеоновских войск в Вену, где спустя 3 года добровольно-принудительно отказался от титула и сопутствующих ему привилегий.

Бесхозный город на некоторое время отошел к Австрии, затем стал французским, потом баварским и только в 1816 году, по решению Венского конгресса, смирился с ролью австрийской провинции. Таким образом независимости духовного княжества Зальцбург пришел конец, как говорилось тогда в кулуарах, досадный, хотя и не трагичный.

Рев Зальцбургского быка

Уже в начале второго тысячелетия на берегу Зальцаха стоял вполне цивилизованный город. Холмы и утесы вокруг него щетинились зубчатыми стенами монастырей и замков, по слухам, соединенных подземными ходами с отдаленными концами долины. Держа в повиновении народ, имея контроль над огромными территориями, постоянно расширяя их, как и свои права, духовные отцы Зальцбурга имели все доступные в свое время блага. Главным из них считалось спокойствие, которое обеспечивали толстые крепостные стены.

Крепости Хохензальцбург и Хохенверфен были заложены в 1077 году архиепископом Гебхардом фон Хельфенштайном. Расположенные на скалах, они строилась слишком долго, но дело веры того стоило. Грозные на вид, равно мощные и удобные для жилья, обе резиденции сыграли важную роль в том, что папа Григорий с блеском выиграл инвеститурный спор, победив своего заклятого врага, императора Генриха IV. Двумя столетиями позже, в начале XIII века, при Эберхарде Трухзесе именно их неприступность определила Зальцбургу долгожданную свободу.

Символ независимости духовного княжества – величественная твердыня Хохензальцбург (нем. Hohensalzburg) – возводился около 500 лет и все это время был недоступным для врага, оставаясь нерушимым оплотом католицизма. Деревянные стены, не успевая ветшать, сменялись каменными, от скального основания к небу возносились все новые и новые башни, одно за другим замыкались кольца стен.

В результате цитадель приобрела странную, не характерную для подобных сооружений форму и колоссальную площадь в 14 000 м²– таких размеров не достигла ни одна из сохранившихся на сегодняшний день крепостей Центральной Европы.

Хохензальцбург: спокойствие старому Зальцбургу обеспечивали толстые стены

Изначально Хохензальцбург состоял из оборонительных сооружений, окружавших романское здание, которое из-за примитивного вида и убранства трудно назвать дворцом. Достойное владыки жилище в нескольких уровнях с пристройками и церковью появилось в начале XVII века, когда заботами архиепископа Леонхарда фон Койтшаха замок был максимально расширен, укреплен и благоустроен. Теперь господа молились не в привратной часовне, а в настоящем храме с большим залом, убранным 12 статуями апостолов из красного мрамора.

Благодаря сложной системе переходов постройки крепости были надежно изолированы друг от друга

Тот же редкостный, изумительно красивый камень художник решил использовать на фасаде. Кроме того, одна из внешних стен дворца, видимо, по желанию заказчика, была оформлена рельефами с изображением отца Леонхарда в окружении святых.

За стенами нового замка-дворца скрывались апартаменты, отделанные как в романском духе, так и в стиле высокой (пылающей) готики с редким включением барокко. Помимо светского вида спален и парадных залов, в замке имелись уютные гостиные с роскошной деревянной резьбой, похожей на ту, что украшала Золотой зал.

Интерьер церкви Хохензальцбурга согласуется с канонами поздней готики

Расположение на вершине горы не позволяло устроить ров, поэтому вместо воды замок защищали толстые стены и гарнизон. Если в других замках охранный отряд составляла в лучшем случае дюжина боеспособных людей, то в Хохензальцбурге, согласно замковому договору 1434 года, 450-метровый периметр должны были контролировать 35 хорошо обученных людей. В случае войны их число удваивалось, а иногда на стенах в постоянной готовности находилось несколько сотен рыцарей, каждый из которых имел в подчинении двух воинов.

Преемник Койтшаха, архиепископ Маттеус Ланге фон Велленбург, которому пришлось править в пору крестьянских войн, около 2 месяцев просидел в осажденной крепости без особого ущерба для себя и своей свиты. Говорили, что им не удалось бы продержаться так долго, если бы кто-то не высказал интересную мысль. Неизвестный предложил не съедать последнего быка, а водить его по стене, каждый день перекрашивая в другой цвет, чтобы восставшие видели «разных» животных. При средневековых осадах подобные трюки не были редкостью, но враги все же обманулись и поверили, что в закрома Хохензальцбурга полны и священники могут продержаться еще долго.

После этого случая зальцбургское духовенство изредка именовали мойщиками быков: эта фраза позже стала символом изворотливости. Некоторые биографы пытаются связать эту историю с названием замкового органа, который вполне официально именуется Зальцбургским быком. Однако хитрость Маттеуса Велленбурга к нему никакого отношения не имеет. Дело в том, что великолепно украшенный, поражающий размерами инструмент, установленный по неизвестным причинам не в церкви, а прямо во дворе, издает звуки, похожие рев животного. Как и сотни лет назад, он услаждает слух жителей округи, заодно привлекая туристов, для которых Зальцбургский бык снисходит до благозвучных мелодий.

Каждая из набатных пушек готова выстрелить и сегодня

Зальцбургская твердыня вознеслась на 120 м над водой. Вначале подъем к ней представлял такую же большую трудность, как и связь с городом в случае нападения врага. В XIX веке, с появлением железнодорожных технологий, громоздкие вещи поднимали по рельсам, а на стенах установили набатные пушки.

Тогда же личные комнаты архиепископов, где с 1501 года не сохранилось ничего, кроме печи искусной работы, были украшены живописью по стеклу, картинами из резного и наборного дерева. Для приемного зала господа заказали колоссальные мраморные рельефы с изображением Иисуса Христа и апостолов.

Пыточный стул в соответствующей камере замка

В 1953 году оставленная епископами крепость перешла в ведение федерального управления земли и с тех пор стала доступной публике. Теперь белые стены Хохензальцбурга словно парят над городом. До ее главных ворот можно подняться либо на фуникулере, исправно действующем с конца XIX века, или пешком по лестнице, что большинству посетителей кажется более романтичным. В определенные дни публика собирается здесь на органные концерты, а в остальные дни к услугам гостей – аудио– и видеогиды на разных языках, которые не позволят заблудиться в многочисленных переходах, коридорах, подземельях, больших залах и тайных помещениях. Один из таких секретных уголков занимает камера пыток, расположенная недалеко от темницы, где 6 лет томился в заключении Вольф-Дитрих Раттенау. Выставки Музея марионеток и Музея крепости, раскрывают тайны, связанные с историей строительства и жизнью обитателей замка. Всегда открыт вход в архиепископские палаты и на обзорную площадку, откуда Зальцбург выглядит, как на снимке из космоса.

Коллекция оружия в музее Хохензальцбурга

Современные исследователи нередко ставят почти философские вопросы: зачем собственно строились замки, насколько высока была их оборонительная роль, в чем состояла их основная функция, какую цель преследовали создатели, определяя выбор места и облик подобного рода сооружений? В настоящее время многие сомневаются в эффективности таких замковых элементов, как толстостенные башни, окружные стены, мощные привратные строения, бойницы, эркеры, крытые галереи. На взгляд человека, с головой погруженного в историю, редкий замок, особенно высотный, обеспечивал безопасность даже небольшому числу своих обитателей, не говоря уж о жителях окрестных деревень.

В Средневековье хроническая нехватка людей, в частности дозорных и часовых, восполнялась собаками или гусями, которые не хуже человека могли предупредить о том, что к воротам подошел незнакомец. Известны ситуации, когда в замке вообще не оставалось никого, кроме стражника. Для того чтобы вверенный ему объект не казался пустым, прежде чем отправиться в долину, например, за провизией, он привязывал собаку к колоколу так, чтобы всякий раз, как она тянулась к миске, раздавался звон. Спуск с горы занимал часы, а метательные машины на таком расстоянии не являлись угрозой для мобильных отрядов врага. Все это вызывает недоверие к хронистам, которые называли какой-нибудь княжеский замок «могучей твердыней», способной в случае войны защитить едва ли не целую страну. Тысячи раннесредневековых крепостей возводились в качестве оборонительных сооружений, но лишь единицы остались таковыми к XVI веку, когда появилась артиллерия и миф о несокрушимости горных дворцов развеялся так же быстро, как ветер уносит пороховой дым.

Можно поверить в реальность сигнальных систем, устроенных так, что свет факелов мог передаваться на большие расстояния. Вполне реальными представляются связанные между собой подземные туннели, по утверждению летописцев, имевшие место в долине реки Зальцах. Неизвестно, использовались ли вообще тайные ходы замка Хохенверфен, но к XV веку они фигурировали только в легендах, а сама постройка из суровой крепости превратилась в охотничий домик. В нем епископы Зальцбурга собирались перед тем, как разъехаться по лесам, и сюда же возвращались с добычей, чтобы пару дней отдохнуть или развлечься в компании более приятной, чем брюзжащие прихожане. От той поры Хохенверфен сохранил великолепную коллекцию оружия и подлинные вещи, ныне выставленные в двух музеях замка – краеведческом и фольклорном. В этой крепости тоже имеется смотровая площадка, также представляющая город, словно пункт на географической карте. Отсюда, прикрытые бледно-синим маревом, видны Альпы, вырисовываются блестящие пятна озер, виноградники, поля, напоминающие ровный отрез бархата, и другие замки, которых (спасибо епископам!) в этой сказочной долине более чем достаточно.

Замок Маутерндорф так долго служил местом отдыха и развлечений, что иное его значение забылось. Господа навещали его только летом и, видимо, не задерживались надолго. Тем не менее заботой это древнее сооружение не было обделено, о чем свидетельствует хорошо сохранившаяся готическая капелла с фресками и алтарем, исполненными в одном стиле. Сегодня в южной башне круглый год работают музеи, где рядом с археологическими находками выставлены охотничьи трофеи.

Сотрудники гостиничного комплекса в Замке монахов (нем. Moenchstein) на одноименной горе предлагают своим гостям досуг не менее насыщенный, чем тот, что имели архиепископы. В кольце древних стен можно поиграть в теннис и даже в гольф, правда, если ограничиться двумя десятками лунок. Занимая 10 га, отель имеет всего 17 номеров, зато каких! Убранство здешних «келий» может поспорить с роскошью королевских апартаментов, если не считать по-домашнему уютных спален в башне, которые чаще предлагают новобрачным. Поражает воображение ресторан «Парис Лодрон» с его восхитительной террасой, где завтраки и обеды приправлены альпийскими видами, а ужины – воспоминаниями о славном прошлом. «Самым очаровательным городским замком в мире» называли Мёнхштайн находившие в нем приют профессора Зальцбургского университета, а также почетные гости, среди которых были Моцарт, Михаэль Гайдн, русская императрица Екатерина и императрица австрийская Елизавета-Сиси.

Жители одноименного городка придали старому форту Гольдегг жилой и даже романтичный вид

Эта крепость, возникшая в самом сердце Зальцбурга, с XIV века служила цитаделью. Возможно именно такое значение придавал ей Парис Лодрон, который любил Мёнхштайн и, как видно из топонимики отеля, заботился о нем больше других архиепископов. И далее судьба отнеслась к Замку монахов благосклонно, даровав ему следующего владельца, который проявлял к старым стенам внимания не меньше, чем предыдущий. Представители древнего баронского рода фон Миерк вложили немало средств в реставрацию крепости, не забыв наделить ее современным комфортом. Теперь «самый очаровательный замок» стал еще и «зальцбургским раем для женихов и невест», о чем негласно сообщает Венчальная стена перед капеллой, где на латунных табличках записаны имена молодоженов, связавших судьбы в церкви Мёнхштайна. Здесь не принято устраивать большие свадебные застолья, ведь романтика самого места не допускает суеты. В замковом парке, откуда в старые кварталы Зальцбурга можно спуститься на лифте, созданы все условия для спокойного отдыха, чем охотно пользуются и приезжие, и сами горожане.

Ренессансные фрески в одном из залов Гольдегг

Загородный замок Гольдегг был обитаем с 1323 года, вероятно, с того времени, когда мастера завершили деревянную резьбу стен в прелестных покоях, ныне именуемых женскими. Спустя два столетия он был расширен и тогда же обрел свою самую большую ценность – Рыцарский зал с роскошными деревянными панелями и фресками в стиле ренессанс. На потолке из ливанского кедра до сих пор сохранилась символика германской знати, размещенная в строго иерархическом порядке: глядя на 107 квадратных полей с 137 гербами, трудно не предаться размышлениям о Средневековье.

Во времена правления архиепископа-кардинала Фридриха фон Лейбница купцы пользовались окружной торговой дорогой, проложенной между областями Пинзгау и Понгау. В последней находился городок Гольдегг и одноименная крепость. Так же именовался ее первый хозяин, который по традиции прибавил к своему имени название дома. С кончиной последнего Гольдегга его недвижимость перешла к графу Вильгельму фон Шернбергу вместе с прежним названием и с тем же значением контрольно-охранного пункта. В XVI веке архиепископ Маттеус Ланге устроил новый, более удобный торговый путь в долине Зальцаха и форт утратил стратегическую роль.

Маленькая и, казалось, никому не нужная крепость пережила бездуховную пору войн, свержений и революций, увы, не минувших благополучную Австрию. За ней как могли присматривали жители Гольдегга, а с 1973 года община этого городка владеет замком на законном основании. Сегодня он признан одним из самых крупных культурных центров в земле Зальцбург. Здесь с завидной регулярностью проходят выставки, концерты, конгрессы, заседания различных обществ и сюда же власти Понгау перенесли краеведческий музей, теперь расположенный в одном здании с художественной академией замка Гольдегг.

В XVIII веке духовные князья отличались от князей светских только должностью. Огромные барыши от продажи соли тратились не по-христиански щедро; деньги уходили в том числе и на строительство, причем церкви, если их возведение не укрепляло авторитет города, занимали в архиепископских планах последнее место. Знаменитые зодчие не успевали выполнять заказы, ведь каждый владыка, получив регалии власти, старался возвести собственный дворец и часто не один.

Замок Хёльбрунн в предместье Зальцбурга был выстроен для Марка-Ситтикуса фон Гогенэмса, страдавшего ностальгией по Италии, где прошли его молодые годы. Тоску духовного пастыря должны были развеять увеселительные сады с обилием скульптуры, фонтанами-шутихами, гротами, прудами и пещерами, в которых к 1615 году архитекторы Сантино Солари и Донато Масканьи воплотили принципы итальянского маньеризма. Все это появилось на фоне прекрасной альпийской природы и, судя по веселому нраву архиепископа, видимо, достигло цели.

Вид поместья превосходил все, что знали австрийцы, включая тех, кто не раз бывал в Италии. Даже конюшни, не говоря о дворце, были настолько хороши – просторны, удобны и богато убраны, – что вполне подошли для концертного зала, открытого к первому Зальцбургскому фестивалю.

В увеселительных садах Хёльбрунна воплощены принципы итальянского маньеризма

В середине XIX века, когда Хёльбрунн принадлежал австрийскому императору, высокородные господа гуляли по огромному парку, который теперь соответствовал тонким французским вкусам. Гости любовались искусственными цветами, скользившими по зеркальной глади прудов. Среди множества затей архиепископа, если не считать тайных механизмов, неожиданно извергавших потоки воды, особым вниманием пользовались грот Нептуна с 1000-струйным фонтаном, а также грот Орфея и Эвридики с фигурами из красного мрамора. Удивление вызывали свинцовые деревья со свинцовыми поющими птицами, механический орган в саду, высеченный в скале Каменный театр и больше всего Монатсшлезхен – похожий на игрушку, но все же настоящий дворец, выстроенный всего за один месяц, как уверяли биографы Ситтикуса.

Средневековый лишь с виду, замок Аниф стоит на искусственном озере в окружении парка, только похожего на лес

Сам замок, как и водные забавы, мало изменился за прошедшие столетия. Сегодня он по-прежнему служит местом встреч, проведения больших торжеств, роскошных спектаклей, а также выставления напоказ всего необычного. Парк Ситтикуса раскинулся на площади 60 га, восхищая не только праздную публику, но и специалистов, которые признают его образцом мировой садово-парковой архитектуры. В Хёльбрунне царит не мрамор и не золото, а вода: бесчисленные источники стекают вниз, наполняя бассейны, каждый из которых представляет собой отдельную композицию. Заполненные статуями, миниатюрными и большими фонтанами, отдельными крошечными фигурками и многофигурными группами, они доставляют огромное удовольствие нынешним гостям Хёльбрунна.

Несмотря на средневековый вид, замок Аниф достаточно молод: его построил для себя итальянский граф Д Арко, служивший гофмейстером при дворе последнего Зальцбургского архиепископа Иеронима Коллоредо. Стоит удивляться изощренному вкусу этого злодея, от которого Моцарт претерпел оскорблений не меньше, чем от самого преподобного. Великолепное строение в готическом стиле стоит посреди озера, в окружении парка, больше похожего на лес. Залы дворца украшают фрески Грюнведеля, а в капелле находится подлинный готический алтарь. Благодаря последующим владельцам Аниф пополнился роскошной скульптурой: каменная Водяная нимфа на дельфине была создана виртуозным резцом баварца Людвига Шванталера.