Текст книги "Мифы русского народа"

Народ, следуя своей логике, упорно отказывался хоронить «нечистых» покойников в земле. Нередко их уже после официального погребения выкапывали из могил и перезахоранивали по древнему обычаю – в болоте, овраге или просто выбрасывали в реку или озеро. Особенно часто так делали во время засух, неурожаев и других несчастий[116]116
  Уже в XIII веке древнерусский проповедник митрополит Серапион в своем «Слове о маловерии» обличает языческий обычай выкапывать из земли удавленников и утопленников, чтобы избавиться от засухи и голода: «Ныне видя Божий гнев, вы говорите: кто удавленника или утопленника похоронил, выкопайте его! О безумие злое! О маловерие! Этим ли Бога умолите, что утопшего или повесившегося выкопаете? Этим ли Божью казнь хотите утишить?» Церковь продолжала воевать с народными верованиями и позднее. В XVI веке известный книжник Максим Грек вынужден был даже написать специальное «Послание на безумное и богомерзкое заблуждение считающих, что вследствие погребения утонувшего и убитого бывают губительные для урожая земные стужи»: «А мы, правоверные, какой ответ дадим в день судный, если тела утопленников или убитых не удостаиваем погребения, но на поле извлекши их, огораживаем кольями, а это беззаконно и богомерзко есть. А если случится весной студеным ветрам веять, и наши посевы плохо всходят, то если знаем, где раньше был погребен утопленник или убитый, раскопаем окаянного и извержем его где-нибудь подальше, непогребенного кинем, по нашему великому безумию считая его виновником стужи» (Цит. по: Зеленин Д.К. Указ. соч. С. 93).


[Закрыть].

Этот обычай дожил до начала XX века, о чем свидетельствуют судебные разбирательства над крестьянами, которые считали своим долгом устранить причину засухи или заморозка, выкопав труп самоубийцы с местного кладбища и перезахоронив его по древним правилам. В июне 1873 года в одном из сел Самарской губернии крестьяне выкопали трупы тех, кто при жизни слыл колдунами, считая, что именно они отваживают дождевые тучи. В разрытые могилы налили воды, а трупы перевернули лицами вниз и засыпали сверху землей. Засушливой весной в одном из харьковских сел был вырыт гроб повесившегося крестьянина, который слыл колдуном, перенесен на дно глубокого оврага и там завален землей. Весной 1913 года в Саратовской губернии крестьяне раскопали гроб местного жителя, умершего от водки, и отрезали у трупа ноги. Свой поступок они объяснили тем, что на этом покойнике ночами черти катались по полям и выгону, и это могло привести к продолжительной засухе. Чтобы предупредить несчастье, крестьяне решили отрезать ноги покойнику, лишив его тем самым возможности возить чертей[117]117
  Документальные свидетельства о случаях разрытия могил «заложных» покойников для устранения природных катаклизмов см. в: Е.И. Якушкин. Обычное право. Материалы для библиографии обычного права. Вып. 2. Ярославль, 1896; Зеленин Д.К. Указ. соч. С. 100–108.


[Закрыть].

Особенно боялись хоронить самоубийцу. Полагали, что его вообще не следует переносить куда-либо для погребения, иначе он будет семь лет возвращаться на место своей гибели. Если все же труп решались перенести, то обязательно несли через перекресток, считая, что в этом случае самоубийца не найдет дороги назад. На могилы «заложных» покойников бросали ветки, щепки, палки, солому, землю, камни и прочий мусор. Раз в год, когда мусора набиралась порядочная куча, его поджигали. Этот обычай также дожил до наших дней.

Хоронить «заложных» покойников по обычаю в сельской местности не составляло большого труда – вокруг было вдосталь лесов, болот и оврагов. В древнерусских же городах, где ничего этого не было, изобрели особый способ погребения таких умерших – так называемые убогие (Божьи) дома, божедомы, жальники, скудельницы. Вблизи городов или в пригородах выделяли участки земли, где выкапывали широкие и глубокие ямы, поверх которых иногда ставили сараи. В эти-то ямы свозили тела самоубийц, замерзших в дороге, умерших во время моровых поветрий и оставляли незасыпанными до Семика – четверга седьмой недели после Пасхи. В этот день священники вместе с народом приходили в убогие дома, служили общую панихиду, после чего яму с умершими засыпали, а рядом выкапывали новую. Первые упоминания об убогих домах встречаются в летописях за 1215 год: во время мора в Новгороде «поставили скудельницу и наметали ее полну». В 1230 году архиепископ Спиридон поставил вторую скудельницу в Новгороде в яме на Прусской улице.

В убогий дом за Серпуховскими воротами в мае 1606 года сбросили труп убитого Дмитрия Самозванца. Тут грянули необычно сильные морозы, погубившие цветущие сады и посевы, и москвичи, давно подозревавшие Самозванца в чародействе, приписали холода его зловредному влиянию. Труп был вынут из убогого дома и сожжен на Котлах (сейчас на этом месте находится станция метро «Нагорная»).

В 1771 году Екатерина II, побывав в одном из убогих домов, издала указ об их запрещении. Но в провинциальных городах «заложных» покойников еще долго хоронили именно так[118]118
  В Москве было несколько убогих, или Божьих домов. Один из старейших находился при церкви Иоанна Воина на Божедомке, что отразилось в названии близлежащих улиц: Божедомский переулок (ул. Делегатская) и Новобожедомская ул. (ул. Достоевского). На месте убогого дома до недавнего времени располагалась гостиница Дома Советской Армии. Убогие дома существовали также при церкви Николая Божедомского на Звонарях (церковь не сохранилась) на углу Рождественки и Неглинного переулка; при церкви Спаса Нерукотворного Образа в Чертольском переулке, на месте школы № 29; при церкви Успения Пресвятой Богоматери на Могильцах на углу ул. Танеевых и Мертвого переулка; при Покровском монастыре (у Абельмановской заставы). Подробнее см.: Снегирев И.М. О скудельницах, или убогих домах в России // Труды и записки Общества истории и древностей Российских. Т. 3. Кн. 1. М., 1826/1827.


[Закрыть].

Если «заложные» покойники, особенно утопленники и опойцы, обладают способностью вызывать засуху, заморозки и вообще непогоду, то можно найти способ ублаготворить их. К примеру, считалось, что утопленник или умерший от пьянства сильно страдает от жажды и потому выпивает всю влагу из почвы там, где похоронен, от чего и возникает засуха. Значит, чтобы прекратить или предотвратить засуху, нужно «напоить» такого мертвеца – облить его могилу сверху или, раскопав ее, наполнить водой. В сильную засуху так поступали вплоть до конца XIX века, а в Полесье обычай дожил до наших дней.

В засуху старые бабы ходили на кладбище, обливали водой могилки, где утопленник или висельник. И дождь потом пойдет.

Во время засухи льют воду на могилку утопленника, чтобы пошел дождь. И чужие могут лить, и родственники. Говорили: «На тебе воды, чтобы шел дождь!»

Когда засуха, поливают могилу утопленника, чтобы воду забрал. Он воду с собой забрал, когда утопился. Собирались группой пять-шесть женщин, идут и льют на могилу и около могилы, приговаривая: «Петро или Иван, отдай воду, отдай воду, отдай воду!» Его жена рядом плачет, голосит: «Сам умер, да людям горя наделал, забрал водицу! Теперь в воде лежишь, на тебя воду льют». Так она голосит три раза. А женщины вокруг кричат: «Отдай воду, чтобы в воде не лежал!»

Устраивать обычные поминки по самоубийцам и упоминать их в заупокойной молитве считалось грехом, поскольку душа самоубийцы погибла навеки и такая молитва не только не умилостивит Бога, а, напротив, прогневит Его. Однако все же раз в год самоубийц поминали: насыпали на перекрестках крупу для птиц или раздавали милостыню нищим поминальной едой – блинами, пирогами, крашеными яйцами. У русских поминовение самоубийц и других «нечистых» покойников приурочивалось обычно к Семику, у украинцев и белорусов – к Троице, а на Русском Севере – ко дню Сорока мучеников (22 марта ст. ст.). В эти дни в одних областях было принято приходить на их могилы и разбивать яйцо им в жертву. В других – родственники давали деньги на литье колокола, полагая, что колокол вызвонит несчастному милость у Бога.

Среди ходячих покойников есть и такие, которые не знают успокоения, потому что на земле их что-то «держит»: нераскаянный грех, невыполненное обещание, незаконченное дело, невозвращенный долг или неизбытая вина. Эти несчастные возвращаются по ночам домой, бродят по комнатам, передвигают мебель, гремят посудой, пытаясь выполнить то, что не дает им покоя на «том» свете. Украинцы называют их покутниками (от украинского глагола покутувати – «искупать грех, каяться»). Они не стремятся причинить вред людям или напугать их, зато часто обращаются к живым с просьбой выполнить за них незаконченное дело. Так человек, который при жизни не расплатился с соседом за купленного у него коня, каждую ночь приходит домой и ищет деньги. Священник, умерший, не исполнив всех заказанных ему треб, пытается по ночам служить в пустой церкви. А если умерла мать грудного ребенка, то она по ночам приходит покормить его, покачать его колыбель.

Умерла жена у мужика. Осталось трое детей. Вот ночуют в хате. Слышат – кто-то есть в хате. Он спит, видит – жена печь топит, варит, детей купает. А человек видит и боится вставать. Как петух запел – куда все делось?! И каждую ночь ходит, ходит и все. Что делать? Пошел он к знахарке. Она и говорит: «Возьми сруби осину и сделай кол, снеси на могилу и забей в землю. Это же нехорошо, что мертвая приходит». Он так сделал, и жена перестала приходить.

Чтобы прекратить посещения такого покойника, необходимо выяснить, какая причина заставляет его ходить. Сам он не может первым заговорить с живым человеком, и человек, заметив покутника, должен обратиться к нему со словами: «Всякое дыхание да хвалит Господа!» «И я хвалю!» – ответит он. После этого можно спросить, что именно не дает ему покоя. Узнав причину его мытарств, нужно приложить все усилия, чтобы устранить ее, – тогда умерший успокоится и больше не будет возвращаться. Вдова человека, не выплатившего деньги за коня, нашла их там, где указал ей умерший муж, и отдала соседу. Новый священник взял все неисполненные требы своего предшественника на себя. Родственники умершего вора возвратили украденное владельцу. После этого все эти покойники получили успокоение и перестали возвращаться.

Души «нечистых» покойников не только бродят по свету, возвращаются домой, являются во сне или наяву родственникам, пугают людей и преследуют их. Главная опасность таких покойников в том, что они пополняют ряды нечистой силы. О мифологических персонажах, происхождение которых в восточнославянской мифологии связывается с «заложными» покойниками, и пойдет речь в этой главе.

Упырь

Упырь – «заложный» покойник, чаще всего умерший колдун, он встает по ночам из могилы и поедает людей или высасывает из них кровь. Упырь нападает и на скотину, наносит ущерб хозяйству. Упоминания об упырях встречаются в древнерусских источниках начиная с XIV века, но в них сообщается лишь о жертвах («требах»), которые приносили язычники «упырям и берегиням». Наиболее сильна вера в упырей на Украине, на Русском Севере поверьев об упырях гораздо меньше. Украинцы верили и в живых упырей – тех, чья душа могла временно покидать тело и вредить людям. Такие упыри прячут душу под камень и, пока она там, не могут умереть. Верили и в то, что живой упырь носит на плечах мертвого, потому что тот не может самостоятельно ходить по земле и, значит, без живого не опасен. Восточнославянские поверья об упырях во многом напоминают общеевропейские представления о вампирах, но и отличаются от них рядом существенных признаков[119]119
  Восточнославянского упыря от европейского вампира отличают происхождение, а также способы, которыми он наносит вред людям. Согласно южнославянским верованиям, вампирами становятся не только умершие преждевременной или неестественной смертью, но и те, кто был похоронен с нарушениями погребального обряда. Очень часто у южных славян к вампирам причисляются такие покойники, через которых перескочило какое-либо животное (например, кошка или собака) или перелетела какая-либо птица. Специфически южнославянским является представление о том, что покойник может превратиться в вампира через сорок дней после погребения. Если за это время он не будет уничтожен, то от выпитой крови приобретет силу и сможет долго жить среди людей, не возвращаясь в могилу. Подробнее см.: Славянские древности: Этнолингвистический словарь. Т. 1. М., 1995. С. 283–286.


[Закрыть].

Значение слова упырь неясно. Некоторые считают, что оно означает «раздутый» (от крови жертв), другие полагают, что древняя форма этого слова значит «не преданный огню».

Чаще всего упырь является в облике конкретного умершего, одет он в ту же одежду, в какой был похоронен. Его можно распознать по наличию хвоста, а по некоторым верованиям, – по наросту под коленкой, скрывающему отверстие, через которое вылетает душа. Из могилы упыри могут выходить не только в человеческом облике, но и в виде кошки, или летучей мыши, или каком-либо ином. У упыря красные глаза и яркий румянец на лице. Упырь лежит в могиле лицом вниз или на боку и даже иногда курит трубку. Дни он коротает в могиле, а по ночам вылезает оттуда и наведывается в свой дом, а также в дома соседей и знакомых. Бесчинствует упырь, как правило, в пределах родного села, в крайнем случае – нескольких окрестных, потому что на рассвете он должен возвращаться в могилу.

Явившись ночью в дом, упырь приникает к груди своей жертвы и выпивает из сердца кровь. Считается, что язык у него острый, как жало змеи. Особенно опасны упыри для младенцев и молодоженов. В народной традиции, преимущественно в украинской, широко известна быличка о прохожем (чаще всего солдате или горшечнике), который встречается с упырем.

Ехал гончар с горшками и заночевал на поляне, где был похоронен «заложный» покойник.

В полночь земля расступилась, и из нее показался гроб. Из открывшегося гроба вылез мертвец и направился в сторону ближайшего села. Увидел это гончар и забрал крышку гроба, положил ее на телегу, начертил вокруг телеги на земле круг и сам залез на телегу. Вот прокричали первые петухи, возвратился мертвец, хотел лечь в гроб, видит – а крышки нет. Подошел он к кругу, которым обчертился гончар, и просит:

– Дорогой мой человек, отдай крышку! – Отнять-то крышку он не мог, потому что не смел переступить через начерченный круг.

Гончар ему в ответ:

– Не отдам, пока не скажешь, где ты был ночью и что делал.

Тот сначала замялся, а потом говорит:

– Я мертвец, а при жизни был колдуном. А ходил я в ближайшее село, где вчера играли свадьбу, и погубил молодых. Скорей же давай мне крышку, а то мне пора возвращаться назад.

Гончар не отдал мертвецу крышку, пока не выведал у него, что молодых еще можно спасти, если отрезать от гроба упыря четыре кусочка обивки, поджечь их и этим дымом обкурить несчастных. Тогда гончар отдал упырю крышку, а сам обрезал с четырех углов его гроба по кусочку обивки. Гроб закрылся и опустился в землю, и та вновь сошлась, как будто бы ничего и не было.

Гончар рано утром запряг волов и поехал в село. Видит: около одного дома полным-полно народа и все плачут.

– Что тут случилось? – спрашивает гончар.

Ему рассказали, что накануне была свадьба, а после молодые как уснули, так их не могут разбудить. Гончар рассказал обо всем опечаленным родителям, обкурил умерших молодоженов дымом от гроба, и они ожили. Узнав об упыре, жители села пошли к его могиле и забили в нее осиновый кол, чтобы он больше никогда не вредил им.

Другая быличка рассказывает о двух друзьях (или двух кумовьях), один из которых стал упырем.

В одном селе жили два кума, и один из них был колдуном. Вот тот, кто был колдуном, умер, его похоронили, а через некоторое время его кум решил сходить к нему на могилу, проведать. Отыскал он могилу умершего кума, видит – в ней отверстие. Он туда крикнул:

– Здорово, кум!

– Здорово! – откликнулся тот.

Стали они через эту дыру переговариваться. Между тем наступили сумерки, стемнело. Вылез из могилы умерший колдун и предложил своему куму пойти вместе в деревню. Долго ходили они по деревне, отыскивая хату, в которой окна и двери не были бы осенены крестным знамением (в такую хату нечистая сила проникнуть не может). Наконец, нашли одну хату, где окна не были закрещены, и вошли туда. Хозяева уже спали. Вошли они в кладовую, нашли хлеба, еды, сели и поужинали, а когда вышли из хаты, умерший колдун сказал своему товарищу:

– Мы с тобой лампу забыли погасить. Побудь тут. Я вернусь, погашу.

Мертвец вернулся в хату, а живой стал под окном подсматривать. Видит: наклонился колдун к грудному ребенку, который спал в люльке, и принялся сосать кровь. Потом вышел из хаты и говорит:

– А теперь проводи меня до кладбища. Мне пора назад.

Делать нечего – пришлось живому вместе с мертвым на кладбище идти. Подошли к могиле, мертвый и говорит:

– Идем вместе со мной в могилу, мне веселее будет. – И схватил своего кума за полу.

Но тот уже был начеку, вытащил нож и отрезал полу. В это время запели петухи, и мертвый колдун скрылся в могиле. Живой кум побежал в деревню, рассказал все, что с ним случилось. Когда разрыли могилу, оказалось, что мертвец лежит там лицом вниз. Тогда ему вбили в затылок осиновый кол. Когда вбивали кол, упырь проговорил: «Эх, кум, кум! Не дал ты мне на свете пожить!»

Часто рассказывают и быличку о женихе-мертвеце[120]120
  Легенда о женихе-мертвеце известна во многих европейских традициях. В литературе этот сюжет получил широкое распространение благодаря романтической балладе немецкого поэта Г. Бюргера «Ленора». На русский язык баллада была переведена В.А. Жуковским. В европейских, как и в славянских версиях легенды сохраняются общие мотивы: мертвый жених является ночью на коне при свете месяца к невесте, берет ее с собой и по дороге на кладбище спрашивает, не боится ли она его. См.: Созонович И. «Ленора» Бюргера и родственные ей сюжеты в народной поэзии, европейской и русской. Варшава, 1893; он же. Русские варианты сказки о женихе-мертвеце // Русский филологический вестник. 1890. Т. 24. № 4.


[Закрыть]:

Дружили парень с девушкой. У нее родители были богатые, а у него бедные. Ее родители не соглашались выдать за него замуж. Он уехал и умер где-то на чужбине, от нее это скрывали, и она продолжала его ждать.

Вот как-то ночью у окна девушки остановились сани, а из них вышел ее любимый.

– Собирайся, – говорит, – я увезу тебя отсюда, и мы обвенчаемся.

Она шубу накинула, вещи в узелок связала и выскочила за ворота. Посадил ее парень в сани, и они помчались. Темно, только месяц светит. Парень говорит:

– Месяц светит, покойник едет. Ты его не боишься?

Она отвечает:

– Я с тобой ничего не боюсь!

Дальше едут. Он опять говорит:

– Месяц светит, покойник едет. Ты его не боишься?

И она опять:

– Я с тобой ничего не боюсь. – А самой жутко стало. У нее в узелке Библия была, она ее из узелка потихоньку вытащила и за пазуху спрятала.

В третий раз он ей говорит:

– Месяц светит, покойник едет. Ты его не боишься?

– Я с тобой ничего не боюсь!

Тут кони остановились, и увидела девушка, что приехали они на кладбище, а перед ней раскрытая могила.

– Вот наш дом, – сказал жених, – полезай туда.

Тут девушка сообразила, что ее жених – мертвец и что надо время тянуть до первых петухов.

– Полезай ты первым, а я буду вещи тебе подавать!

Развязала она узелок и стала подавать по одной вещи – юбку, кофту, чулки, бусы. А когда подавать стало нечего, она накрыла могилу шубой, сверху Библию положила и побежала. Добежала до часовни, двери, окна перекрестила и просидела там до рассвета, а потом пошла домой.

Впрочем, не всегда эти былички кончаются благополучно. Иногда покойнику все же удается затащить девушку в могилу или она умирает от страха.

Немало быличек рассказывает о том, как ходячие покойники приходят из могилы к своим женам. В народе верили, что от мертвого мужа женщина может даже родить ребенка, но этот ребенок будет уродом и тут же после рождения умрет либо исчезнет, например, разольется смолой. Или же беременность будет длиться неестественно долго (например, три года) и кончится ничем (в одной из быличек у женщины живот оказался набит песком), а то и приведет к смерти женщины. От посещений мертвого мужа женщина чахнет, слабеет, заболевает и умирает, если вовремя не принять мер.

Прежде всего известно, что самые опасные покойники – те, кто умер молодым, «до срока», в результате несчастного случая или насильственной смертью. По таким умершим нельзя чересчур сильно плакать (особенно жене) после того, как гроб опустят в могилу, потому что это беспокоит мертвеца на «том» свете и он может захотеть вернуться.

Жили молодые парень и девушка и поженились. И вскоре убило его в лесу. Осталась она без мужа с двумя малыми детьми. Так голосила по мужу, так плакала, что он «присох» и стал к ней ходить. Муж ей сказал, что он все будет делать по хозяйству. Он ночью все делал. Соседка увидела, что он «ходит». Ночью он все сделает, утром встанут – у нее все дела по хозяйству переделаны. Она так ослабела от его посещений, что не могла уже и ходить. Она забеременела от него и родила хлопчика – как мертвого, холодного. Тогда позвали священника, он посвятил в хате, и в тот же час ребенок, рожденный от мертвого мужа, умер.

Самостоятельно женщина не сможет избавиться от посещений «присохшего» к ней покойника, она обязательно должна рассказать об этом любому постороннему человеку – матери, свекрови, священнику, соседке. Только посторонний человек способен правильно понять, что происходит, и дать женщине совет, как спастись. Для этого используется ряд приемов, построенных на одном принципе – удивить опасного пришельца чем-то необычным, из ряда вон выходящим, невозможным в нормальной человеческой жизни.

У женщины умер муж. Так она по нему плакала, горевала, что он стал ходить к ней по ночам. Соседи замечают, что что-то неладное с женщиной происходит – высохла, пожелтела вся. Одна старая бабка догадалась, в чем дело, и говорит этой женщине:

– Что же, твой Степан к тебе приходит?

– Приходит.

– Это же мертвец – он тебя рано или поздно задушит. Ты должна от него избавиться. Одень своих детей – мальчика и девочку – в свадебные одежды и оденься в них сама. Когда твой Степан придет ночью и спросит, что происходит, ты должна ему ответить: «Я собираюсь на свадьбу – брат женится на сестре». «Но разве может быть такое, чтобы брат женился на сестре?» – спросит покойник. А ты ему ответь: «А разве может быть такое, чтобы мертвый к живой ходил?»

Вот наступила ночь. Женщина достала свое венчальное платье, оделась, одела сына и дочь, как ей сказала бабка, а сама сидит ждет. Вот загрохотало в сенях, входит ее Степан.

– Куда это ты собралась?

– А тут недалеко, к соседям – у них брат женится на сестре.

– Да разве может быть такое, чтобы брат женился на сестре?

– А разве может быть такое, чтобы мертвый к живой ходил?

Тут покойник ударил ладонью по столу, так, что в доме все задрожало:

– Счастлива ты, что догадалась, а то бы я тебя задушил! – Повернулся, вышел во двор, поднялся за ним вихрь, и больше он не возвращался.

Есть и другой способ: сесть на пороге, расчесывать волосы и одновременно жевать зерна конопли. Покойник спросит: «Что ты делаешь?» Надо ответить: «Вшей ем». Покойник на это скажет: «Разве можно вшей есть?» А женщина должна дать уже известный ответ: «А разве можно мертвому к живой ходить?» После этого ходячий мертвец навсегда оставит свою жену в покое.

В упырях видели причину чумы, холеры и других страшных болезней. Полагали, что во время эпидемий упыри по приказу своего «старшего» «подрезают» жизнь людей, то есть не просто вытягивают из них кровь, но ухитряются поражать сердце и другие важные органы, что приводит к быстрой кончине жертвы. Еще в XVIII–XIX веках на Украине во время эпидемий людей, которых считали упырями, сжигали на кострах. В последний раз сожгли упыря во время эпидемии холеры 1873 года[121]121
  Подробнее см.: Франко И.Я. Сожжение упырей в с. Нагуевичах в 1831 г. // Українцi: народнi вiрування, повiр’я, демонологiя. Київ, 1991. С. 512–526; Ефименко П.С. Упыри (из истории народных верований) // Там же. С. 498–504.


[Закрыть].

Поверья об упырях дают немало советов о том, как их обезвреживать. Трупу рекомендуется завязывать глаза, забивать рот песком, подрезать под коленками жилы и подкладывать туда щетину – считалось, что тогда он не сможет выходить из могилы. Для этой же цели гроб с телом упыря трижды обносили вокруг села.

Действенным средством против хождения покойников считается также обсыпать могилу диким маком или просом, либо сеять мак во время похорон по дороге от дома до кладбища – покойник не сможет вернуться, пока не соберет всех зерен.

Однако надежнее всего вбить упырю в тело или в могилу осиновый кол. Или же могилу раскопать, отрубить умершему голову и положить ее между ног лицом вниз. Очень часто трупы упырей сжигали или перезахоранивали.