Текст книги "Сердце мое"

– Классно задул! – с усмешкой сказал Кейн, зажигая свет. – Уж это твое желание точно исполнится, можешь быть спокоен!

И пока Кейн выкладывал в вазочку сливочное мороженое, Шелли острой лопаточкой снимала с пирога фантастических животных, кладя их на тарелочку Билли. Теперь он смотрел на нее почти с испугом. Перехватив взгляд Шелли, мальчик робко улыбнулся ей.

– Спасибо! – прошептал он.

– Я счастлива, что тебе понравилось, Билли, – просто ответила ему Шелли. Она потрепала мальчика по светлым волосам. – Ну а вот я все пытаюсь сообразить: ты ведь уже достаточно взрослый, а? Тебя можно поцеловать? Или нет?..

Не вставая из-за стола. Билли крепко обхватил Шелли руками за талию, прижимаясь к ней лицом. К ее удивлению, у него уже были очень сильные руки, он чуть не задушил ее в объятиях! Шелли молча поцеловала его в ответ и спросила себя, почему судьба распоряжается так несправедливо и такие славные дети, как Билли, получают таких мамаш, как эта Джо-Линн…

Позже Шелли помогла Билли донести подарки до небольшого грузовичка, в котором Кейн привозил их мотоциклы. Тогда Билли задал Кейну вопрос, который не решалась произнести вслух Шелли:

– А когда ты вернешься из Юкона, дядя?

– Пока не знаю. Давай забирайся в машину. А дракона лучше повези в руках – целее будет…

Билли проворно забрался в грузовик и протянул руки. Кейн подал ему коробку с серебристым драконом.

– Так все-таки когда? – настаивал мальчик. – Через неделю? Через месяц?

– Через неделю, может, чуть раньше… Но по тону голоса Кейна было ясно, что он и сам-то едва верит тому, что говорит.

«Скорее всего тебя не будет гораздо дольше, чем одну неделю, – с горечью подумала Шелли. – Да, впрочем… Мне-то какое дело? Это пусть Билли без него скучает.

И она отвела взгляд от Кейна, стараясь сосредоточиться на пакете с подарками, который стоял в ногах у Билли. Как завязать его получше, чтобы он не раскрылся по дороге?

Завязав крепкий узел, она выпрямилась и легонько потрепала Билли по волосам.

– Ну что, надеюсь, завтра мы с тобой увидимся?

– Еще раз за все спасибо, – ответил ей Билли, Шелли улыбнулась в ответ почти смущенно:

– Я рада, что тебе у меня понравилось…

И она отошла от кабины грузовика, все еще не осмеливаясь посмотреть в сторону Кейна. Она с детства ненавидела прощания.

А это было именно прощание…

Она и сама испугалась той боли, которую внезапно ощутила. Только сейчас Шелли поняла, что, кажется, совершенно забыла о жестоких уроках ее детства и бывшего замужества. Она уже отдала Кейну слишком много. И за такой короткий срок… Она жаждала его физически. И что еще хуже – ей была нужна его душевная близость.

Нет, все это необходимо оборвать сейчас, именно сейчас, пока дело еще не зашло слишком далеко! Нужно суметь забыть Кейна и как-то жить дальше. К чему в самом деле снова и снова повторять ритуалы прощания, так хорошо изученные в детстве?

– Ну что же, прощай, путешественник! От души желаю тебе удачи. И пусть у тебя в Юконе все будет хорошо!

И Кейн, услышав ее голос, понял, что она прощается с ним.

Шелли повернулась и пошла к дому, не говоря больше ни слова. Она шла быстрыми шагами, почти бежала, с каждым шагом удаляясь от Кейна.

«Еще немного, – подумал Кейн, – и я потеряю ее навсегда…»

Он быстро захлопнул снаружи дверь кабины грузовика, где сидел Билли.

– Посиди пока здесь, – обратился он к мальчику. – Я вернусь через несколько минут.

Но все, что услышала в этот момент Шелли, был громкий звук захлопывающейся двери кабины. Она быстро открыла дверь своего дома и, не оглядываясь, вбежала внутрь, почти так же громко захлопывая дверь за собой. Только тут она остановилась. Сердце ее быстро стучало, и она попыталась понять, насколько же сильно успела привязаться к Кейну.

Руки ее дрожали. На глазах выступили слезы, и Шелли зажала себе рот ладонью, только чтобы не закричать во весь голос. Закричать от боли, от безнадежной тоски.

«Господи, ну как же я так могла? – подумала она в отчаянии. – Я ведь знаю Кейна всего несколько Дней, а уже одна только мысль, что мне предстоит прожить без него долгие недели и месяцы, делает все мое существование совершенно безрадостным и бесцветным».

Тщетно пыталась она убедить себя в том, что ничего существенно важного в общем-то не произошло. В самом деле, ну что она потеряла? У нее по-прежнему есть все, к чему она столько лет стремилась: у нее интересная работа, где уважают ее и ценят, замечательный дом, о котором она грезила все свое детство, все годы бродячей жизни. В конце концов, разве не добилась она всего, чего только желала после развода. «У меня есть все, – сказала она себе. И с горечью добавила: – Все, кроме Кейна».

В этот момент распахнулась входная дверь. В дом быстро скользнул Кейн – бесшумно и грациозно, точно большая кошка. Дверь с шумом захлопнулась за ним. Его сильные руки обняли Шелли сзади. Он притянул ее к себе – так, словно они близки уже многие годы. Это снова напугало Шелли.

– Ты, кажется, кое о чем забыла, – тихо сказал он ей. – Ты можешь отрицать это или нет – как угодно, но мы нужны друг другу. Сейчас ты можешь даже попытаться вырваться из моих рук, но я сильнее, не забудь хотя бы об этом.

Он повернул ее лицом к себе, крепко прижал и поцеловал в губы. Она даже не успела ничего ему возразить – он буквально пожирал ее, проникая все глубже и глубже, пугая и изумляя ее силой своей страсти. Кейн словно пытался заглушить в себе самом боль, и гнев, и страх, внезапно нахлынувшие на него, когда он увидел, как она, не оборачиваясь, убегает к дому. Как будто он всего-навсего шофер, который привез Билли!

И, лишь почувствовав на губах солоноватый привкус ее горячих слез, он пришел в себя.

– Шелли! – произнес он ее имя, покрывая поцелуями ее лицо, шею, плечи. – Господи, Шелли, – Шелли, Шелли!..

И он повторял ее имя снова и снова, как заклинание, как последнюю свою надежду.

– Шелли, Шелли, никогда больше, прошу тебя, никогда больше не прощайся со мной так! – Он все еще не мог оторваться от нее. – Прошу тебя, Шелли, слышишь? Мы слишком нужны друг другу, ты слишком нужна мне, Шелли…

– Послушай, но ведь мы знакомы всего несколько… Он не дал ей договорить.

– Я знаю себя. – На этот раз голос его звучал почти сухо. – Это навсегда, поверь мне, Шелли, ты всегда будешь нужна мне!

И он нежно, страстно поцеловал ее в губы. Она задрожала и успокоилась, согретая теплом его тела, нежностью его ласки, его прикосновений и поцелуев… И она ответила на его ласку. В ее поцелуе Кейн почувствовал нечто гораздо большее, чем просто желание и чувственный голод. Она словно хотела насладиться им, взять, унести с собой его частицу, помня о том, как долго им предстоит быть в разлуке.

– Признайся, я ведь тоже нужен тебе, – прошептал он. – Я точно знаю, это так. Это так, даже если ты пока и подумать об этом боишься. Я нужен тебе, Шелли!

Он с трудом оторвался от нее, отпуская. – Я вернусь, Шелли! Я очень скоро вернусь, мы снова будем вместе.

И он ушел, закрыв за собой дверь. Ушел, оставляя Шелли в пустой тишине… Всхлипнув, она почувствовала его вкус на своих губах – горько-сладкий привкус бродяги-путешественника. Вечно странствующего, неуемного бродяги…

Глава 12

Учебник математики был жутко потрепанным, он чем-то напоминал Шелли самого его владельца – Билли: у мальчика тоже был довольно жалкий вид, пока Шелли не начала ему помогать. Теперь она сидела на полу рядом с Билли. Шелли обнаружила, что мальчику удобнее оттуда следить за Сквиззи, чтобы тот не удрал куда-нибудь и не спрятался, и теперь они все время делали уроки только на полу.

Удав обожал прятаться – заползал в выдвижные ящики стола, зарывался в диванные подушки так, что его не было видно, а то и просто забирался в какие-нибудь отдаленные уголки комнаты, где чувствовал себя весьма уютно. Шелли с дрожью вспомнила о нескольких просто-таки безумных часах, когда перерыла вверх дном весь дом в поисках Сквиззи. После этого она твердо решила, что больше не позволит удаву выскользнуть из спальни – там было не так-то много мест, где он мог спрятаться.

Сейчас Билли сидел по-турецки, склонившись над задачником, а Сквиззи толстыми кольцами обвивался вокруг его тоненькой талии.

– Но здесь же не указаны ни длина, ни ширина! – Мальчик выглядел озадаченным. – Как же тогда. Толкуша, брысь! Как же тогда быть с площадью?

Толкуша обиженно посмотрела на Билли и замерла глядя на медленно зашевелившегося Сквиззи. До этого она то и дело пыталась потрогать своей мягкой лапой его чешуйчатую кожу.

Занимаясь с Билли математикой, Шелли все время краешком глаза следила за Сквиззи и Толкушей. Кто знает, чего от них можно ожидать?

– И все же размеры комнаты тебе известны, – сказала она мальчику.

– Как это?

– Подумай хорошенько. Какая это комната? Я пока не спрашиваю тебя о ее конкретных размерах, всяких там футах и дюймах. Представь себе, что ты просто описываешь ее своему другу…

Билли сосредоточенно нахмурился и сбросил со страницы учебника змеиный хвост.

– В длину она в два раза больше, чем в ширину? – неуверенно спросил он наконец.

– Молодец!

– Да, ну это понятно, а вот как же быть с конкретными футами, дюймами и прочей дребеденью?

– Давай посмотрим… Видишь, если… Толкуша, коша, уйди отсюда!

Шелли схватила ее за загривок. Огромная кошка все еще норовила потрогать лапой скользящую твердую чешую медленно разворачивающегося удава.

– Смотри, если ты обозначишь ширину через икс – Дa перестань же, Толкуша! – то чему тогда будет равна длина?

– Икс плюс икс?

– Подумай хорошенько!

– Ой, ну, точнее, икс умножить на два, если в этом дело…

– Правильно!

Радостное возбуждение осветило лицо Билли.

– Значит, тогда площадь будет равна икс умножить на два икс?

– Молодец!

Он радостно улыбнулся Шелли и снова склонился над задачником.

Все еще крепко держа Толкушу за шиворот, она смотрела, как мальчик с энтузиазмом набросился на домашнее задание. Он писал быстро, аккуратно и почти не зачеркивал. Однажды поняв, что иксом можно обозначать буквально все, что угодно, он был счастлив использовать эту букву.

Как Шелли и предполагала, у него был быстрый, живой ум, хотя поначалу ей потребовалась вся ее воля, чтобы побороть его упрямство и нежелание заниматься.

Однако к удивлению Билли, она оказалась еще более упрямой, чем он сам, и такой же находчивой.

В это время раздался сигнал домофона.

– Это, наверное, твоя мама, – обратилась Шелли к мальчику. – Иди открой ей.

Сквиззи, уже почти отпустивший Билли, соскользнул на пол и медленно пополз по комнате в поисках Другого теплого и уютного местечка.

Билли нажал кнопку домефона:

– Открываю, мама. Я. поднимусь к-тебе через, несколько минут, мы с Шелли только сделаем одну задачку и положим Сквиззи в ящик.

Он выключил домофон и снова опустился на пол рядом с Шелли – бесшумно и грациозно, так, как делали это только подростки.

Шелли пристально посмотрела на мальчика, пораженная тем, что он даже не захотел подняться и сам открыть дверь матери, хотя бы поздороваться с ней… Ведь он не видел Джо-Линн шесть дней!

– Может, подождем пока с математикой? – обратилась она к Билли. – Пойдешь поздороваешься, а?

– А, ей это все равно, – с отсутствующим видом произнес Билли.

Он лег на живот и, опершись на локоть, снова склонился над учебником. Он нахмурился, пытаясь решить в уме непростую алгебраическую задачу.

Толкуша, ценившая тепло не меньше Сквиззи, немедленно устроилась рядом с мальчиком, прижимаясь к его боку. Это доставляло Билли определенные неудобства – трудно было писать, – но он не жаловался. В конце концов, в течение шести прошедших ночей Они с Толкушей спали на одной кровати!

Уголком глаза Шелли видела, что Сквиззи начинает взбираться на туалетный столик. Она протянула руку, схватила удава за тонкий и длинный хвост и стала осторожно тащить этого любителя путешествий к себе по ковру.

Сквиззи повернул голову и укоризненно посмотрел на Шелли. Однако он не пытался вырваться. В мгновение ока змея обернулась кольцом вокруг ее запястья и попыталась подтащить саму Шелли к туалетному столику. Когда же из этого ничего не получилось, удав просто обвился плотнее вокруг руки Шелли, решив, видимо, отдохнуть у нее на плече. – И не думай даже об этом, дурачок, – посоветовал Билли, глядя на безуспешные попытки змеи протащить Шелли через всю комнату к туалетному столицу. – Разве ты не видишь? В ней гораздо больше иксов, чем будет в тебе.

В это время Толкуша решила поиграть с остро отточенным карандашом, скользящим по тетрадке буквально под ее черным носом.

– Слушай, кошка, ты мне начинаешь надоедать! – произнес мальчик, но голос его был скорее рассеянным, чем угрожающим. – Шелли!

– М-м? – отозвалась она, снимая Сквиззи с плеча, прежде чем тот успел обвиться вокруг ее шеи.

– Смотри, мы вот тут еще пропустили.

Шелли вытянулась на полу рядом с Билли, придвигаясь к задачнику. Билли пододвинул ей книгу поближе, чтобы Шелли могла читать вместе с ним.

Теперь Толкуша и Сквиззи оказались совсем рядом – их разделял лишь учебник математики. Змея мгновенно высунула тонкий язык, затрепетавший, как язычок черного пламени. Кошка топорщила усы: ей было не менее интересно, чем удаву.

Шелли отбросила в сторону хвост Сквиззи, потянувшийся к Толкуше.

– Здесь сказано, что икс равен десяти, – читал Билли, не обращая внимания на весь этот зверинец рядом. – Игрек равен зету, а два зета равны иксу. И спрашивается, чему равен игрек. Но как же я могу это знать, если не знаю, чему равен зет?

– А сколько нужно иксов, чтобы получить зет? Билли сосредоточенно нахмурил брови и что-то забормотал, погрузившись в решение задачи. Через минуту он поднял голову.

– Чтобы получить зет, нужно взять половинку икса! Шелли терпеливо ждала.

– Ой, наконец-то получилось! – радостно откликнулся он. – Класс!

И он согнулся над книжкой и начал писать. Ловко отстранив движением ладони любопытную Толкушу, он отбросил с тетрадки хвост Сквиззи. Шелли обернула змею вокруг собственного предплечья, чтобы дать мальчику возможность писать спокойно, хотя бы в некоторой степени.

– Икс равен десяти, а зет равен половине икса, – сказал Билли, в голосе которого звенело возбуждение: настолько обрадовало его собственное открытие. – Значит, и зет, и игрек, равный зету, равняются половинке десяти, то есть пяти! Это просто.

– Но не все простое обязательно легко! – раздался вдруг голос откуда-то из дверей спальни. – И так всю жизнь…

Вскрикнув от изумления, Шелли быстро перевернулась на живот и подняла глаза.

– Господи, ты вернулся!

И хотя Кейн был сейчас безумно уставшим, грязным и его к тому же чертовски рассердил страшный беспорядок в доме, он улыбнулся, глядя на женщину, лежавшую почти у самых его ног. Не улыбнуться было просто невозможно: из копны ее блестящих распущенных волос выглядывал розовый удав, а по плечу похлопывала огромная кошачья лапа, которая явно пыталась поймать подвижную голову Сквиззи.

– А, дядя Кейн, привет! Сейчас, минутку, я к тебе встану, – произнес Билли, не переставая что-то быстро писать.

– Не спеши. Дай мне посмотреть на вас – я ведь столько лет не был в цирке. – Кейн устало опустился на пол и, сев по-турецки, обратился к Шелли: – Ты, видимо, укротительница змей?

– Ну, в данный момент я скорее дрессировщица львов!

Голос Шелли стал чуть хриплым от неожиданности – настолько ошеломило ее внезапное возвращение Кейна. Но она была так же рада видеть его, как и он ее.

– Дрессировщица львов? – лениво переспросил Кейн. – А это, должно быть, лев. – И он, взяв Тол-кушу за шкирку, поднял ее вверх.

Однако кошке, казалось, было все равно, что с ней делают. Она лишь чуть повернула голову, чтобы не упускать из виду Сквиззи.

– Да, здорово ты ее укротила! Смотри, она ведь Даже не вырывается! – удивился Кейн.

Одобрительно покачивая головой, он осторожно опустил Толкушу на пол – подальше от удава и львиной дрессировщицы. Но кошка, едва коснувщисись лапами пола, немедленно обернулась в сторону Сквиззи.

– Билли! – позвал Кейн мальчика.

– Да, дядя?

– Сконцентрируйся-ка получше на своем домашнем задании на несколько минут, ладно? Я, видишь ли, сильно соскучился по некой даме икс в этом доме.

Удивленно, посмотрев на дядю, мальчик увидел, как тот сажает Шелли к себе на колени. Несколько мгновений он с изумлением, смотрел на них. Потом, понимающе улыбнувшись, снова склонился над учебником и принялся решать очередную задачу.

– Ну, здравствуй, ласка! – прошептал Кейн. Сдержанно, почти строго он поцеловал ее в губы, и по всему его телу прошла, чувственная дрожь: для него эти шесть дней были словно шесть месяцев.

Так же медленно тянулось это время и для Шелли, Она страстно прильнула к Кейну, прижимаясь головой к; груди и устраиваясь в его руках уютно, будто кошка.

Кейн облегченно вздохнул. Сколько раз он мысленно спрашивал себя, обрадуется ли она его возвращению или же будет сердита, как тогда, когда они расставались.

– Здравствуй, скиталец! – ответила она. – Добро пожаловать домой!

И Шелли нежно погладила его по голове, перебирая пряди выгоревших на солнце волос. Потом провела рукой по небритым щекам и тихонько коснулась пальцами его прекрасных губ. И вот уже рука ее скользит еще ниже, касаясь горячей кожи над открытым воротником рубашки цвета хаки.

Держа руку на груди Кейна, Шелли почувствовала что сердце его забилось сильнее. Она почти грустно улыбнулась ему, едва касаясь бьющейся в такт ударам сердца жилки на шее. А она-то пыталась выстроить себе надежную защиту от Кейна, пока он был далеко! Сколько раз она мысленно представляла себе момент его возвращения! И воображала себя – вежливую, отстраненную, холодную, полностью владеющую своими эмоциями.

Одним словом, в полной безопасности.

Но когда Ремингтон так неожиданно появился в ее спальне и Шелли увидела, до какой степени он устал, вся выстроенная ею защита разрушилась как карточный домик. Она и подумать не успела о том, чтобы напустить на себя холодность. Все, чего она хотела в тот момент, – так это помочь ему расслабиться, скинуть с себя тяжелое напряжение последних дней.

Шелли прильнула к нему еще ближе, проводя ладонью по его лицу, словно пытаясь вобрать в себя всю его усталось, освобождая от нее Кейна.

Кейн медленно потерся колючей щекой о ее волосы;

Шелковые прядки на мгновение застряли в его густой щетине.

– Должно быть, на ощупь я сейчас будто кактус, – смеясь, прокомментировал Кейн. – А выгляжу и того хуже.

Шелли посмотрела прямо на него. Ее карие глаза видели все – каждую его черточку, морщинку, большие темные круги под глазами, чуть ввалившиеся от усталости щеки.

– Ты выглядишь… прекрасно!

– Рассказывай сказки! – прошептал он, нежно целуя ее веки, сверкающие глаза. – Я знаю, что выгляжу ужасно.

– Может быть, но не для меня.. Кейн сжал ее в объятиях. Потом притянул к себе еще ближе и спрятал лицо в шелковистых душистых волосах.

– Господи, наконец-то я дома! – выдохнул, почти простонал он.

– Да, – ответила Шелли.

Она и сама, сидя у него на коленях, прижимаясь к его сильной груди, почувствовала себя дома, и это чувство напугало ее. Но она быстро забыла об этом страхе – он улетучился вместе с неприятными воспоминаниями. Она не могла думать ни о чем другом, только о любимом человеке и о том, как же ей хорошо.

Кейн почувствовал, как ее нежные теплые руки скользят по его спине. И ощутил, как его дыхание сливается с ее вздохами и сердца бьются в унисон.

Он закрыл глаза и стал тихонько покачивать ее, словно убаюкивал – прикосновениями, лаской он хотел передать ей то, что не решался сказать словами.

– Прости, дядя Кейн, мне, конечно, неприятно тебе это говорить, но только это не Шелли обнимает тебя сейчас за шею… – послышался голос Билли.

Кейн приподнял тяжелые веки.

На него немигающе уставились блестящие глаза Сквиззи. Глядя на него, Кейн несколько раз высунул язык – быстро, как только мог, но, конечно, несравненно медленнее, чем делают это змеи.

Сквиззи замер. Казалось, он был поражен невиданным доселе зрелищем. Медленно все его длинное тело подобралось – он готовился обвить шею Кейна и вторым кольцом.

Шелли беззвучно засмеялась, развеселенная выражением лица Кейна.

– Нужна моя помощь? – спросила она его.

– Если только ты умеешь разговаривать со змеями. В ответ на это Шелли несколько раз быстро высунула влажный розовый язычок – почти так же быстро, как и сам Сквиззи.

От изумления глаза Кейна расширились, становясь дымчато-серыми.

– Да, вижу, ты и со змеями беседуешь, – прошептал он, наклоняясь к Шелли.

– Дядя Кейн…

– Да знаю, знаю…

Одной рукой Кейн схватил быструю змеиную голову, а другой снял его сильное чешуйчатое кольцо со своей шеи.

Пока он возился со змеей, держа ее прямо на уровне глаз, Шелли выскользнула у него из рук.

– Что, пора кормить питомца? – спросил Кейн.

– Похоже на то… – отозвался Билли.

– А у вас есть чем?

– Да, как раз сегодня запаслись большой крысой.

– Тогда приятного аппетита! Кейн опустил удава на руки подошедшего наконец Билли. В этот момент кто-то зазвонил в дверь.

– Давай-ка я посмотрю твое домашнее задание! – предложил Кейн.

– А я пока пойду открою дверь, – откликнулась Шелли. – Действительно, накормите его хорошенько пока он еще не бросается от голода на Толкушу.

– Бросается на Толкушу? Что ты, они ведь друзья! – живо запротестовал Билли.

– Друзья? Да, но только не тогда, когда один из них голоден.

В дверь снова зазвонили. Несколько раз. Шелли нажала на кнопку домофона:

– Уже иду.

И, не дожидаясь Ответа, выключила домофон и направилась ко входной двери. Шелли обрадовалась, что у нее появился предлог выйти из спальни. Билли уже открывал маленькую клетку. Там, внутри, был завтрак удава – огромная белая крыса. Вообще же все происходящее вызвало у Шелли ассоциации с каким-то безжалостным научным экспериментом где-нибудь в строгой лаборатории…

Открыв дверь, она увидела на пороге Джо-Линн, нетерпеливо переминавшуюся с ноги на ногу, Несмотря на бледно-лиловые круги под глазами, она смотрелась достаточно хорошо, чтобы состоять в королевской свите.

Шелли вдруг словно увидела себя со стороны – взъерошенные, растрепавшиеся волосы, старенькие, полинявшие джинсы, простая хлопковая рубашка, которая была ей слишком велика И потому завязана узлом на животе. Все, что она могла сказать сейчас в оправдание своего не слишком-то привлекательного внешнего вида, было то, что так ей было легче справляться одновременно с озорным мальчиком-подростком, розовым удавом, огромной полудикой кошкой да к тому же еще и заниматься математикой!

– Горничная сказала мне, что Билли у тебя, – не здороваясь, объявила Джо-Линн.

– Да, он у меня.

– Тогда скажи ему, чтобы собирался. Пора ехать домой. И побыстрее! У меня мало времени… – Внезапно ее глаза расширились.

Даже не оборачиваясь, Шелли поняла, что Джо-Линн увидела Кейна, который неслышно подошел сзади и встал рядом с Шелли.

– Нет, ну вы посмотрите только на этого красавца мужчину! – язвительно прошипела Джо-Линн. – Неужели же эта твоя большеглазая шлюшка не выпускает тебя из постели даже побриться?

Шелли онемела. Она не вцепилась в волосы Джо-Лини только потому, что в любой момент мог появиться Билли.

– В чем дело, Джо-Линн? – как ни в чем не бывало спросил ее Кейн. – Ну что ты бесишься? Неужели за все эти шесть дней ты не могла найти с кем бы переспать?

Напудренные щеки Джо-Линн залил яркий румянец.

– Я могу переспать с любым, с кем только захочу, и ты это прекрасно знаешь! – объявила она.

– Да. А удержать рядом с собой можешь? – откликнулся Кейн.

Голое его был жестким, а слова хлестали Джо-Линн почище всякого кнута. Внезапно Шелли почувствовала, как тело его напряглось, а голос стал еще холоднее и безжалостнее – под стать стальным серым глазам, ледяным и безжалостным.

– Если ты еще раз разинешь рот и набросишься на Шелли, ты об этом сильно пожалеешь, – отчетливо произнес Кейн. И добавил: – Вопросы есть?

Но Джо-Линн уже поспешно отступила на несколько шагов назад – настолько напугала ее холодная жестокость, прозвучавшая в голосе Кейна. Она перевела взгляд с Кейна на Шелли и затем снова посмотрела на Кейна.

На какое-то мгновение Шелли показалось, что в ярко-зеленых глазах Джо-Линн мелькнула боль.

– Я подожду Билли здесь, – сказала она, и голосs ее задрожал. – Скажите ему, чтобы поторопился.

– Ну, положим, если бы ты сильно жаждала с ним повидаться, то не отсутствовала бы неизвестно где так долго, а? – спросил Кейн.

– Неужели ревнуешь? – Джо-Линн хитро улыбнулась, глядя на Кейна с нескрываемым вызовом.

– Ревную? Уж не тебя ли? К кому?

– Меня, меня, сам ведь знаешь, к кому…

– Сам знаю? Я знаю только одно: то, что ты выделывала с Дейвом в постели все время, пока с ним жила, едва ли сравнимо с тем, как ты дурила ему голову.

Еще до того как Кейн договорил, Джо-Линн уже чуть ли не бегом бросилась к своей машине. Ее тонкие высокие каблуки звонко стучали по каменному тротуару.

Молча Кейн наблюдал, как она удаляется. Глаза его все еще были стального цвета – холодные и безжалостные. Потом он обнял Шелли за плечи, прижал к себе и нежно провел пальцами по ее обнаженным рукам.

– Прости меня, ласка, если я был слишком груб. У этой змеи ядовитый язык, и я не хочу, чтобы ты и Билли страдали от того, что я не ложусь к ней в постель, а она от этого бесится.

– Но она… она и в самом деле хочет тебя. – Шелли вздрогнула, почувствовав прикосновение Кейна и тепло его дыхания.

– Ты не знаешь Джо-Линн. Она хочет всех, кто отказывается ей принадлежать. Дейв любил ее так сильно, что любая другая женщина могла бы об этом только мечтать. А она едва не убила его.

– Господи, как же все это грустно, – прошептала Шелли. – Чертовски грустно.

– Ты только не жалей эту стерву. Она использует твою жалость к ней как оружие против тебя. Более того, она исключительно жестока именно к тем, кто милосерден к ней.

– Господи, но как же твой брат… Как же Дейв мог оставить Билли с такой женщиной?

– У него просто не было другого выхода. Я в то время приехать никак не мог. Да и взять Билли с собой во Францию Дейву было нельзя – мальчик и так в школе числится в отстающих. Он, бедолага, ужасно страдал, когда родители разводились. А потом, на суде, Джо-Линн таким жалобным голосом умоляла, чтобы ей. оставили сына хотя бы на несколько недель – «Ах, пожалуйста, я умоляю вас, пожалуйста», – и при этом не забывала строить глазки судье…

– Но зачем ей понадобился Билли? Она ведь не слишком-то много времени с ним проводит… Да и внимания ему почти не уделяет.

– Это очень просто. Она хочет иметь возможность влиять на Дейва. Вот и делает это с помощью Билли.

– Но зачем? Если она его не любит…

– Ты совсем другая, Шелли, тебе это будет слож-но понять. Видишь ли, эта женщина хочет всего того что ей не принадлежит. Хочет до тех пор, пока не заполучит. А потом теряет к этому всякий интересуй увлекается очередной игрушкой.

Медленно, задумчиво Шелли покачала головой, думая о Билли.

– И теперь, когда мой брат не с ней, – продолжал Кейн, – она снова захотела его, вот и использует все и всех, чтобы иметь возможность хоть как-то на него влиять.

– Использовать все и всех? И даже собственного сына?!

– Его-то как раз в первую очередь.

– И его отец ничего не может с этим поделать?

– Видишь ли, по-моему, Дейв еще не вполне понимает, что происходит. А потом, он был так счастлив, когда Джо-Линн наконец-то проявила хоть какой-то интерес к собственному сыну… Он никогда не был особенно сообразительным, когда речь шла о Джо-Линн.

– А что, если… – Шелли внезапно замолчала. Позади нее раздался голос Билли – мальчик беседовал с Толкушей. Кейн крепко обнял Шелли и быстро отпустил – Билли уже подошел к ним.

– А где мама?

– Она решила подождать тебя в машине, – ответил мальчику Кейн абсолютно спокойным голосуя.

Билли бросил на него взгляд исподлобья – такой недетский, всепонимающий, но не стал больше задавать никаких вопросов о своей матери. Он поднял рюкзачок, из которого торчал учебник математики, и повернулся к Шелли.

– А Сквиззи был дико голодным. Но вел себя хорошо. Теперь он несколько дней будет только спать. – Он посмотрел на нее с благодарностью. – Да, и еще… Это было так здорово, все эти дни. Спасибо. Спасибо за все.

Шелли протянула ему руки. Кинув на пол рюкзачок, мальчик бросился к ней, крепко обнял и улыбнулся.

В это время снаружи раздался гудок автомобиля.

Щелли подала ему рюкзачок.

– Твоя мама сказала, что она торопится, и просила тебя тоже поспешить. До скорой встречи, Билли! И если будут какие-то проблемы с уроками – тут же звони мне. Обещаешь?

– Обещаю… Еще раз спасибо за все.

– Да не, за что. Билли. Мне тоже было хорошо с тобой.

Он поднял голову и посмотрел ей прямо в глаза, пытаясь понять, правду, ли говорит Шелли или это, простая вежливость. Затем радостно улыбнулся и кивнул ей.

Автомобиль прогудел еще несколько раз. Билли повернулся и медленно побрел к ярко-алой машине своей матери.

– Билли! – позвал его Кейн.

– Что, дядя? – обернулся мальчик.

– Если твоя мать… В общем, если тебе что-то будет, нужно, если будут какие-то проблемы – любые проблемы, слышишь? – звони мне.

Билли кивнул. Он понял, что имел в виду, но не решался сказать вслух его дядя.

– Спасибо, дядя Кейн. Только не думаю, что она на меня сильно разозлилась. Но даже если и разозлилась, то это скоро пройдет…

– Про нее ничего нельзя сказать наверняка, – ответил Кейн.

Но говорил он очень тихо, так что племянник вряд ли мог расслышать.

Когда автомобиль наконец-то тронулся с места, недовольно скрипнув тормозами на прощание, Кейн обнял Шелли за плечи. Они вместе вошли в дом.

Когда за ними захлопнулась входная дверь, Шелли вдруг осознала, что осталась наедине с Кейном.

По-настоящему наедине.