Текст книги "Куриный бульон для души. Внутренняя опора. 101 светлая история о том, что делает нас сильнее"

О пользе яичных желтков

Избавьтесь от своих ран, чтобы перестать жить ими.

Никки Роу

– Привет, милый!

Мой жених забрался на водительское сиденье машины. Я давно его ждала.

– Я как раз читала о яичных желтках и о том, что они не так уж вредны, как думают некоторые. Мама позвонила, и я сказала ей, что надо перестать ругать папу за то, что он ест яйца!

– Ты разговаривала с мамой все время, пока меня не было? – спросил он, поворачивая ключ зажигания.

– Да, я рассказывала ей о книге, которую читаю. Там есть большая глава о яйцах. В ней говорится, что в желтке содержится куча питательных веществ.

Я проигнорировала его обычную попытку пристыдить меня за разговор с мамой. Вместо этого я, наоборот, заговорила с повышенным воодушевлением, надеясь завязать разговор и немного разрядить обстановку.

– КАКАЯ ЖЕ ТЫ ДУРА! ЯИЧНЫЕ ЖЕЛТКИ – ЭТО ВРЕДНО! – заорал мой жених. Он явно хотел меня унизить.

В этот момент мой разум и сердце наполнились молчаливой решимостью. Я сняла с пальца подаренное им кольцо и положила его на приборную панель.

– Я не дура. И я не хочу и не могу больше так жить, – заявила я.

Наши отношения были мучительными. Как ни странно, именно разговор о яичных желтках стал той последней каплей, которая переполнила чашу моего терпения.

Поведение моего парня тут же изменилось, он остановил машину на обочине. Я увидела в его глазах растерянность, вызванную моей внезапной храбростью. Похоже, он поверил мне, потому что начал оправдываться.

– Я не хотел этого говорить! Ты совсем не дура!

Он так быстро пошел на попятную, слезы наполнили его глаза. Он даже закрыл руками лицо, пытаясь подавить гнев и восстановить надо мной контроль.

Но моя решимость была непоколебима. Мы уже проходили через это. Несмотря на постоянное словесное и эмоциональное насилие, я когда-то совершила ошибку, согласившись выйти за него замуж – причем не один, а целых два раза. В первый раз я расторгла помолвку по тем же причинам, что и сейчас. Но теперь мое решение было окончательным.

Поскольку я стояла на своем (к чему ни он, ни я не привыкли), он обрушил на мою голову настоящий водопад унизительных реплик. Потом наступила тишина, мы оба пытались осознать случившееся.

Я помню слезы, текущие по моим щекам, и бурю эмоций в душе – я одновременно испытывала грусть по утраченным отношениям и радость от обретенной свободы. Меня как будто освободили из тюремной камеры, хотя до сегодняшнего дня я и отрицала существование цепей. Ирония заключалась в том, что эту камеру для меня построил мой бывший жених, но вошла-то я в нее по собственной воле. А значит, только я сама и могла дать себе свободу.

Недели после расставания были трудными. Однако с каждым днем я все больше узнавала себя прежнюю.

Что касается моего несостоявшегося жениха, то он встретил другую женщину и женился на ней через год после нашего разрыва. Я же годами ждала своего человека, почти не веря, что он существует.

Но он появился. Вот уже почти два года, как мы женаты, у нас есть девятимесячная дочь. И я невероятно благодарна яичным желткам за их полезные свойства.

Уитни Костбот

Как я вырос

Люди постоянно пытаются играть какую-то роль, но я хочу, чтобы мы поняли: гораздо важнее любить себя и верить в то, что нас достаточно.

Джастин Бальдони

За свои девятнадцать лет я сыграл множество традиционных ролей. Я был раздражительным подростком, прилежным учеником средней школы, студентом университета, который спит всю пару. Единственная роль, в которую я так и не смог вписаться, – это роль «мужественного» мужчины.

Я рос в среде, где доминировали женщины. У меня есть три сестры, с которыми я очень близок, и очень активная мать. Отец играет очень важную роль в моей жизни, но нашей семьей все равно правят женщины.

Моя мать и сестры, несомненно, привили мне множество качеств, за которые я им очень благодарен. Они научили меня выражать свои чувства, проявлять сострадание и хранить верность тем, кто мне дорог. Я перенял от них некоторые интересы и манеры и не уверен, что хотел бы от них отказаться. Например, я часто упираю руки в бока, как это делают образцовые еврейские мамы, и могу рассказать во всех подробностях все, что произошло в каждой серии «Топ-модели по-американски» за последние пять лет.

Я не видел ничего плохого в том, как я хожу и разговариваю, равно как и в том, что предпочитаю дружить с девочками, поскольку именно с ними чувствую себя наиболее комфортно. Вернее, так продолжалось до тех пор, пока я не пошел в начальную школу.

В детстве мои физические данные не соответствовали возрасту. Я всегда был ниже среднего роста, и это, в сочетании с моей незаинтересованностью спортом и высоким голосом, выделяло меня среди мальчишек-ровесников.

Большинство парней, с которыми я учился в школе, были похожи друг на друга, словно близнецы. Они все занимались спортом, общались только между собой и никогда не говорили о своих чувствах. Позже я узнал, что все это как раз и составляет понятие «мужественности», которое часто используется как синоним силы. Я не обладал многими из этих качеств – по крайней мере, не в такой степени, как остальные, – поэтому окружающие ассоциировали меня с «женственностью» – термином, который, к сожалению, часто используется для обозначения слабости.

Одноклассники считали, что я нарушаю некое социальное табу, и их неодобрение часто выражалось в постоянной агрессии.

Впервые меня назвали «геем» в возрасте шести лет. Я помню тот случай отчетливее, чем большинство своих дней рождения. Я не знал, что означает это слово, но по отвращению, прозвучавшему в тоне говорившего мальчика, понял, что он сказал нечто обидное.

Примерно в это же время я начал заниматься теннисом. Благодаря природному мастерству и трудолюбию, я быстро превзошел большинство шестилетних детей.

В девять лет я попал в программу высокого уровня. Я был самым молодым и низкорослым игроком, однако самым быстрым и стратегически грамотным. В конце концов, спортсмен не всегда должен быть наделен отменной физической силой – часто гораздо более важными оказываются некие навыки, необходимые именно для этого вида спорта.

Мой талант к теннису в какой-то мере защищал меня от школьных задир. Я по-прежнему был невысоким, тонкоголосым и дружил преимущественно с девочками. Но я еще и занимался спортом на высоком уровне, чего, видимо, не умели делать те, кого, как и меня, считали «слабыми» или «женственными».

Теннис стал моим щитом от обвинений в слабости. Мое спортивное мастерство помогало отбить любые оскорбления. Поэтому в конце концов люди перестали унижать меня.

С вновь обретенной уверенностью в себе я перешел в среднюю школу и завел больше друзей. У меня появилась подружка, и я обрел вторую семью в лице ребят, с которыми тренировался. Я все еще переживал из-за своего низкого роста и женственных черт лица. Но больше никто не осуждал меня за это, так что я не видел особых причин меняться.

Но потом в моей любви к теннису стали появляться трещины. Чтобы выступать на профессиональном уровне, нужно участвовать в турнирах и бороться за место в провинциальном или национальном рейтинге. Но турниры меня всегда смущали. Теннис – это поединок, а мне не нравилось выходить на корт против своих друзей. Я не хотел видеть, как они проигрывают, но и самому терпеть поражение мне тоже не нравилось. Однако до некоторых пор я ни с кем не делился этими мыслями, опасаясь, что окружающие сочтут мое сострадание трусостью. В конце концов я смирился с тем, что мне приходится заниматься спортом, который я больше не любил.

В старших классах мне стало тяжелее.

Я все еще не подрос и потому особенно выделялся. Быстрый просмотр аккаунта ASKfm[7]7
  ASKfm – сеть вопросов и ответов, запущенная в июне 2010 года.


[Закрыть] моей бывшей девушки дал мне довольно четкое представление о том, как воспринимали меня мои сверстники из девятого класса. К примеру, один из «вопросов» выглядел так: «Единственный парень, с которым ты когда-либо переспала, – это [Дж] ош [Г] рановски? Хотя он не в счет, потому что он… вроде как девчонка».

Своего аккаунта в Сети у меня не было, поэтому именно эта страничка стала площадкой для сомнений в моей гетеросексуальности и уничижения моей «мужественности» любыми способами, на которые только способны подростковые мозги. Я не имел возможности ответить на комментарии, поэтому мне оставалось только продолжать играть в теннис. Я увеличил количество тренировок до шести раз в неделю, иногда с 6:30 утра до 10:30 вечера. Мой рейтинг поднялся до 49-й строчки в Онтарио и 200-й в Канаде. Я писал о своем строгом режиме в социальных сетях, наслаждаясь комментариями шокированных одноклассников по поводу моей «скрытой мужественности».

С ростом моей приверженности теннису росла и моя ненависть к нему. Мне по-прежнему не нравилось сражаться с друзьями на корте, но теперь я еще и злился, что пропускаю внеклассные занятия или вынужден рано уходить из школы, чтобы успеть на тренировку.

Ближе к концу десятого класса мои молитвы были услышаны. Я вырос на целых тридцать сантиметров, а мой голос понизился на октаву или две. Я обрел уверенность в себе, вступил в новую компанию, завязал серьезные отношения с девушкой и, наконец, бросил теннис. За год я сократил еженедельные тренировки до четырех дней, затем до двух, а потом и до нуля.

Избавившись от постоянных комментариев со стороны окружающих, я стал более уверенным в себе.

Моя социальная и психическая стабильность означала, что мне больше не нужен теннис, чтобы оградить себя от людей, считающих меня «девчонкой».

Я счастлив, что больше не являюсь тревожным ребенком, хотя и жалею, что моя уверенность обошлась мне такой ценой. Мне пришлось заниматься спортом, который я ненавидел, только для того, чтобы чувствовать себя сильным. Мне пришлось ждать почти два десятилетия, чтобы по-настоящему осознать, что я могу быть мужчиной, независимо от того, какими чертами общество исторически наделило этот пол.

Сейчас мне девятнадцать лет, и при росте метр восемьдесят я уже не помню, когда в последний раз кто-то сомневался в моей мужественности. Более того, я не могу вспомнить, когда в ней сомневался я сам.

Мне хочется думать, что это связано не столько с моим ростом, сколько с тем, что я научился определять свою мужественность на основе того, что позволяет мне чувствовать себя мужчиной, а не того, каким должен быть мужчина по мнению других.

В идеальном мире этот рассказ способствовал бы борьбе с тем, что сегодня известно как «токсичная мужественность». Но я буду доволен, если мне удастся заставить хотя бы одного мальчика, прочитавшего мою историю, понять, что он не обязан соответствовать каким-либо мужским стереотипам.

Может быть, он даже решится бросить теннис.

Джош Грановски

Сначала вы будете рыдать

Стойте в своем свете и светите ярко, потому что так вы победите тьму.

Лесли Эсперанса Эспайлат

Круглый купол, под которым через несколько минут мне будут делать компьютерную томографию, был совсем рядом. Техник уже обмотал вокруг моего тела широкий пояс на липучке, чтобы я не упала.

Пару минут назад я выпила мерзкую жидкость с барием. У этого коктейля был кокосовый привкус, и я сделала себе мысленную пометку избегать пинья-колады в течение следующих нескольких месяцев. Мне поставили капельницу и предупредили, что я буду испытывать давление в животе и ощущение тепла в горле.

Уставившись в потолок, я молилась и представляла, сколько молитв уже было произнесено в этом помещении. Люди молили Бога о положительном исходе, о том, чтобы прожить еще несколько лет. Я подумала, что, наверное, это и есть священное место – своего рода храм, куда приходят больные и отчаявшиеся, чтобы получить приговор или избавление.

Все закончилось в считаные минуты. Нужно было просто задерживать и отпускать дыхание, пока каждую вену и артерию, каждый орган в моем теле фотографировали, запечатлевая их для потомков.

А потом я ждала.

Полгода назад у меня впервые стали проявляться различные неоднозначные симптомы, но врачи ничего толком не объясняли. Я даже начала думать, что возможная болезнь – лишь плод моего воображения. Наконец мой доктор назначил этот тест с ускоренным получением результатов. Администратор не преминула заметить, что без предварительного согласия страховой компании все расходы могут лечь на меня, и, для пущей убедительности, заставила меня подписать соответствующий бланк. Но моя жизнь стоила того. На худой конец, буду пореже покупать обувь.

Потом я сидела в приемной и листала легкомысленный женский журнал, на каждой странице которого были изображены худые модели в дорогущей одежде. Я узнала, как наносить летний макияж и как собрать чемодан, если едешь в отпуск на неделю.

Напротив меня сидела женщина, она перебирала молитвенные четки. Ее губы быстро шевелились, когда она обращалась к своему богу. Все мы обращаемся к Всевышнему в беде, это объединяет нас, связывает нас как Его детей, ищущих утешения и успокоения в Его обещаниях. Ну, кроме атеистов, конечно. Эти, наверное, лежат на столе, пристегнутые липучкой, и думают о том, что у них будет на ужин. Я рада, что у меня есть вера.

Наконец мне велели вернуться в кабинет врача. Если они говорят с вами вежливо и не требуют подождать, сразу становится ясно, что им что-то известно. Меня провели в смотровую, где я дочитала свой бессмысленный журнал.

Вошедший врач слабо улыбнулся.

– Это тот разговор, который никто из нас не хочет вести с пациентами, – начал он.

Мое сердце заколотилось, тихий голосок внутри издал стон. Я напряглась.

– У вас рак яичников с метастазами, – прямо сказал он, и эхо его слов заплясало по стерильным стенам.

Кажется, это у них считается самым эффективным способом сообщить плохие новости.

У меня закружилась голова, мой мозг пытался осмыслить последствия.

– Прогноз? – я все же смогла выдавить из себя это слово.

– Четвертая стадия, метастазы в брюшине и нижней части желудка. В легком есть жидкость, что объясняет проблемы с дыханием. Вздутие живота – это рост опухоли, а также скопление злокачественной жидкости. Асцит.

Я вспомнила прошлое лето. Целых два месяца у меня был плоский живот – результат диеты и физических упражнений. Мне казалось, что я выгляжу чертовски хорошо для своих лет. Так оно и было, пока рак не поселился в моем теле и не начал портить мне жизнь.

Остальная часть разговора прошла как в тумане. Он говорил о необходимости правильно питаться, заниматься спортом и много отдыхать. Мне было интересно, считает ли он, как и я, шоколад полезной едой. Он упомянул о веганской диете. Я постаралась не рассмеяться. И рассказала о своей неспособности заснуть, дискомфорте и боли.

– Этим займется онколог. Я, конечно, выдам вам направление. Но это займет несколько недель.

Я задумалась над этим высказыванием. Ему было легко говорить. У него внутри не росло инопланетное существо, обвивающее своими коварными усиками внутренние органы. Я подумала – не списал ли он меня со счетов, не отмахнулся ли от меня. Неужели мне уже вынесли смертный приговор?

Он обнял меня на прощание и посоветовал пойти домой и рассказать все семье. Это было тяжело. Мне хотелось быть сильной и смелой, уверить их, что все будет хорошо и что мама будет рядом, как всегда. Для этого спектакля мне пришлось вспомнить свои актерские годы. Я позвонила нескольким близким друзьям. Они сплотились вокруг меня, выражая свою любовь и поддержку.

Следующие несколько дней я думала о миллионе вещей. О том, кому может понадобиться моя обширная коллекция аксессуаров. О своих похоронах и о том, как приготовить гумбо, чтобы заморозить его и подать на вечеринке. Я жалела, что так и не увидела Париж. Я молилась, чтобы Бог дал мне силы и мужество бороться, не испытывая сильной боли. А если неизбежное случится, я надеялась, что буду достойна рая.

С шестнадцати лет я проводила самообследование груди и регулярно ходила на маммографию. Я носила розовую ленточку и участвовала в благотворительности каждый октябрь. Но никто не предупреждал меня о раке яичников. Не имея семейного анамнеза, я даже не подозревала, что нахожусь в группе риска. Теперь мне придется бороться за свою жизнь. Но я могу быть крутой, когда меня загоняют в угол, и поэтому не собиралась сдаваться.

Ирония была очевидной. Яичники, как никакой иной орган, делали меня женщиной. Именно они отвечали за мое либидо, гормональные перепады настроения и ПМС (который мой муж однажды окрестил синдромом Полы Миллет). Каждый месяц они выпускали по яйцеклетке. Три из них были оплодотворены. Три моих сына. Яичники создали новую жизнь. А теперь они угрожают лишить меня моей.

Я написала эту историю почти четыре года назад, когда меня переполняли страх и тревога за то, что должно было произойти. С тех пор я еще трижды надевала боевые доспехи и боролась с Мрачным Жнецом, пройдя через многочисленные операции и непрерывную химиотерапию. Пока что я побеждаю, и в процессе этой борьбы я открыла в себе новую силу. Я поняла, кто я и что для меня важно. Я научилась ценить каждый момент и жить как боец, а не как жертва.

Пола В. Миллет

Терпение и костыли

Нельзя просто сидеть и ждать, пока люди исполнят вашу заветную мечту. Вы должны сами пойти и осуществить ее.

Дайана Росс

В декабре 2012 году я вырвалась из жестоких отношений и решила уехать – далеко-далеко. Я организовала поездку в Кению и Танзанию и запланировала восхождение на гору Килиманджаро. Я собиралась устроить своей жизни перезагрузку, и отпуск в Восточной Африке должен был стать ее катализатором. И только после этого я собиралась решить, что делать дальше – менять ли мне работу и место жительства.

Я спланировала бюджет и перешла в режим жесткой экономии. Продала машину и переехала из съемной квартиры в комнату. И тут все мои хорошо продуманные планы рухнули. Во время товарищеского футбольного матча я порвала икроножную мышцу.

Сначала я думала, что это просто растяжение, потом мне стало больно ходить. И даже превозмогая боль, я не могла заставить мышцу работать.

На следующее утро нога так распухла, что я вызвала такси и поехала к врачу. Он сказал, что я порвала мышцу, так что в ближайшие несколько недель мне понадобятся костыли. А чтобы снова начать нормально ходить, нужно будет пройти курс физиотерапии. Я должна была набраться терпения и отдыхать.

Восхождение на гору Килиманджаро было исключено.

Лететь куда-либо в одиночку было невозможно.

Мало того, что все мои захватывающие воображение планы отменились, но ведь я уже уволилась с работы, лишилась жилья и продала машину. Я добралась до дома на костылях и разрыдалась, едва опустившись на диван. Мне и так было тяжело пережить разрыв токсичных отношений, а тут еще и физическая травма. Я изо всех сил старалась быть позитивной и сосредоточиться на своем будущем, но все, включая мое тело, рушилось.

Я все еще хотела переехать и начать все с чистого листа, но на костылях это казалось совершенно невозможным.

К счастью, несколько замечательных друзей предложили мне свою помощь. Я не из тех, кто принимает подачки, но теперь, временно став калекой, безработной и бездомной, я не могла позволить себе отказаться. Ханани, подруга, жившая в двух часах езды, предложила мне свой дом, а другая подруга поделилась машиной. Вскоре я перевезла свои немногочисленные пожитки в дом Ханани и устроилась в уютной комнате у нее в подвале.

Ханани родом из Уганды, и ее дом был таким же теплым и солнечным, как эта африканская страна. Я просто не могла хандрить в ее веселом доме, где ее маленькая дочка Уми танцевала вокруг меня, а сын Сулиман постоянно шутил. Ханани и ее дети помогали мне сохранять бодрость духа, пребывание в ее семье помогло мне пережить самый трудный декабрь в моей жизни. Ханани даже повела меня танцевать на Новый год – пусть и на костылях!

Еще она настаивала, чтобы я занималась с ней суахили и готовила для меня великолепные блюда кенийской и угандийской кухни. Она много рассказывала мне о культуре Восточной Африки. Я никогда не была ни в Кении, ни в Танзании, но за этот месяц благодаря Ханани узнала их и полюбила.

Через некоторое время я приступила к физиотерапии и начала разрабатывать ногу. Уми назначила себя моим тренером по ходьбе. Я неровно передвигалась по коридору, а она подражала мне, изображая, как я волочу ногу. Вскоре она с гордостью отметила, что я делаю успехи и теперь могу ходить почти так же хорошо, как она.

Когда все уже было позади и результаты УЗИ удовлетворили врачей, я поняла, что пора двигаться дальше. Удивительно, но я больше не чувствовала отчаяния. Время, проведенное с Ханани, помогло мне избавиться от него навсегда.

Я решила переехать в Торонто. Сняла комнату и сразу же нашла работу. Я легко находила новых друзей и посещала различные мероприятия. Однажды я увидела группу людей, игравших в футбол в парке через дорогу от моей квартиры, и попросилась присоединиться к ним. Только к концу игры я поняла, что впервые играю в футбол после травмы. Мне не было больно, я снова могла бегать.

Мое тело оказалось сильнее, чем я думала, просто ему нужно было время, чтобы восстановиться. Доктор выписал правильный рецепт: отдых и терпение.

Два года спустя я взяла двухнедельный отпуск и посетила Восточную Африку: Уганду, Кению и Танзанию. В Уганде я остановилась у семьи Ханани, которая была так же гостеприимна, как и она сама. Я разговаривала с ними на суахили, которому Ханани меня научила. Затем я отправилась в Кению и Танзанию.

И в Танзании я осталась жить.

Я нашла работу, квартиру, завела новых друзей. Я не боялась переезжать или начинать все сначала: я уже делала это раньше и знала, что могу сделать это снова. Просто нужно было терпение.

Прошло пять лет, а я все еще живу в Танзании. В следующем году Ханани приедет ко мне в гости, и я буду готовить танзанийские блюда и говорить с ней на суахили. Я поведу ее на танцы – на этот раз без костылей!

Ри Пэшли