Текст книги "Семейные тайны Армстронгов"

15

Диана Хантер, широко улыбаясь, сидела на диване в гостиной их дома и держала за руку стоявшего рядом Синклера.

– Мы хотим, чтобы вы узнали об этом первыми, – сказал Синклер Анне с Эдвардом. – Мы с Дианой помолвлены.

– Вот это сюрприз! – Эдвард был захвачен врасплох этим известием, но тем не менее улыбался.

– Как неожиданно! – добавила Анна.

Эдвард пожал руку Синклеру и крепко обнял его, после чего поцеловал Диану.

– Наши поздравления, – сказала Анна, целуя Синклера в щеку.

Диана встала и, продолжая все так же улыбаться, обратилась к Анне:

– Я счастлива. Мне бы хотелось, чтобы мы были как сестры.

– Действительно, мне бы тоже этого очень хотелось! – ответила Анна, выдавливая из себя вежливую улыбку.

– Что ж, это необходимо отметить! – заявил Эдвард и позвонил в колокольчик.

Дворецкий появился практически мгновенно.

– Бутылку шампанского из погреба, Бартон, – распорядился Эдвард.

Бартон ушел, с трудом пытаясь скрыть, что заинтригован.

– Где вы будете жить? – спросила Анна, которую интересовала практическая сторона приготовлений к предстоящей свадьбе.

– Я перееду в Хантерс-фарм, – ответил Синклер.

– Прекрасное решение, – сказал Эдвард. – Там очень славный дом.

– Я жила там очень счастливо. И надеюсь продолжать в том же духе и дальше, – отозвалась Диана, улыбаясь своему жениху.

«В отличие от твоих слуг, которым ты, по словам Шона, платишь сущие гроши», – подумала Анна.

Вошел Бартон с бутылкой шампанского, с хлопком открыл пробку и наполнил четыре бокала.

– Благодарю, Бартон, – сказал Эдвард, подавая тому знак уйти.

Как только дверь за дворецким закрылась, он раздал бокалы.

– А что насчет даты свадьбы? – спросил он.

– Мы думаем, что это будет понедельник на следующей неделе, – твердо заявила Диана.

– Понедельник на следующей неделе! – Анна была поражена такой скоростью.

– Конечно, а чего нам ждать? – сказала Диана, взглянув на Синклера с невозмутимой улыбкой.

– Мы рассчитываем для этого воспользоваться церковью в нашем поместье. Еще я хотел спросить, сможем ли мы после этого устроить прием здесь? – сказал Синклер.

– Я просто настаиваю на этом! Это будет мой свадебный подарок вам, – сказал Эдвард, поднимая свой бокал. – За Синклера и Диану!

– За Синклера и Диану! – кивнув, повторила Анна и тоже подняла бокал, едва сдержавшись, чтобы не закатить глаза при мысли о таком обороте дела.

Анна шла по улице города, а Шон рядом нес ее покупки.

– Джимми Каллан говорит, что в Хантерс-фарм на прошлой неделе была большая перебранка, – сказал Шон, выглядывая из-за шляпных коробок, которыми он был загружен.

– А кто такой Джимми Каллан? – уточнила Анна.

– Мой хороший приятель, он работает на конюшне у Дианы Хантер.

– Вижу, что вам, конюхам, больше делать нечего, кроме как целыми днями распускать сплетни про своих хозяев.

– Простите, мэм. – Шон выглядел пристыженным, и некоторое время они шли молча.

– Ну ладно уж, продолжай, – наконец сказала Анна. – Так что там тебе еще рассказывал этот Джимми Каллан?

– Ну, Джимми говорит, что горничная и повариха из Хантерс-фарм слышали, как между миссис Хантер и мистером Синклером произошла ужасная ссора.

– Когда это случилось? – спросила Анна.

– Как раз на уик-энд.

– На уик-энд? Так у них ведь на уик-энд была помолвка.

– В том-то и дело. Но, похоже, у них там перед этой самой помолвкой проходили какие-то бурные обсуждения, потому что от их воплей на Хантерс-фарм крышу срывало.

– Очень странно! – заметила Анна.

16

Утром в день свадьбы Синклера Анна с помощью двух горничных надела свое бальное платье. Пока женщины заканчивали ее одевать, она страдала при мысли о дне, который ее ожидал. Чтобы расстроить ее, было достаточно и того, что Диана Хантер становилась ее близкой родственницей. Но, кроме того, ее очень раздражало, что прием по поводу свадьбы Диана и Синклер устраивают у них в доме, в ее доме. Ей ужасно не нравилось, что для этого бракосочетания используется ее дом. Хотя ее собственная свадьба в Дублине ей очень понравилась, теперь Анна уже жалела, что она состоялась не в Армстронг-хаусе.

Джорджина тоже приехала на свадьбу Синклера, прибыв накануне. За всеми приготовлениями к торжеству у Анны не было возможности толком поболтать со своей кузиной, но все же она успела заметить, что расставание с женихом наложило на нее глубокий отпечаток, сделав ее отношение к жизни еще более горестным, чем это было, когда они виделись в последний раз.

– Вы выглядите великолепно, мэм, – сказала женщина, занимавшаяся ее прической.

Анна подошла к зеркалу и оглядела себя. Бальное платье из атласа цвета слоновой кости, с глубоким декольте и корсажем с узкой талией, действительно подчеркивало все ее достоинства.

Парикмахер аккуратно надела ей на голову чепец и расправила локоны вокруг лица. После этого другая горничная накинула ей на плечи шаль.

– Теперь вы полностью готовы к выходу, леди Анна, – сказала парикмахер.

Анна улыбнулась и поблагодарила всех, прежде чем выйти из комнаты и спуститься вниз.

– Лорд Эдвард и ваша кузина уже сидят в карете, миледи, – сообщил Бартон, открывая перед ней парадную дверь.

Она ступила под лучи утреннего солнца. Эдвард с Джорджиной сидели в открытом экипаже при полном параде.

Шон, бывший у них за кучера, соскочил на землю и открыл перед Анной дверцу. Даже он был одет нарядно.

– Выглядишь потрясающе, просто картинка, – отпустил комплимент Эдвард, когда Анна подходила к карете. – Будешь притягивать к себе все внимание, обкрадывая невесту.

– Насколько я помню миссис Хантер, за невесту я бы не переживала, – заметила Джорджина.

Анна поднялась по ступенькам и села рядом с мужем.

На территории поместья было много деревень, но ближайшая к Армстронг-хаусу была образцовой – для ее строительства Эдвард специально приглашал архитектора. Сейчас они направлялись по живописной местности как раз к этой маленькой деревушке, расположившейся вокруг небольшой лужайки, где на почетном месте возвышалась церковь. Когда их экипаж остановился, Шон открыл дверцу, чтобы они могли выйти.

– Спасибо, Шон, – сказал Эдвард и пошел вперед по дорожке, сопровождая двух женщин.

– Шон послушался того, что ему было сказано, и хорошенько помылся к сегодняшнему дню, приведя себя в порядок, – усмехнулся Эдвард.

Анна взглянула на Шона, который остался приглядывать за лошадьми.

– Выходит, иногда он все-таки может делать то, что ему говорят.

Эдвард тихо засмеялся. Раздражение жены по поводу ее слуги забавляло его.

– Я слышал, что многие девушки хотели бы заполучить его. В нашем поместье Шон считается выгодной партией.

– Кто? Он и его четыре акра под картошку? – пренебрежительно бросила Анна, улыбаясь людям, собравшимся перед церковью.

Разумеется, в день своей свадьбы Диана Хантер, как и предполагала Анна, выглядела сногсшибательно. Служба в церкви была приятной и короткой, под великолепное музыкальное сопровождение, подобранное самой Дианой.

– А где сидят ее родственники? – шепотом спросила Джорджина у Анны, когда все встали, чтобы запеть. Джорджина обвела взглядом всю церковь, но заметила только людей со стороны Армстронгов, которых она всех знала.

– О, разве я не сказала тебе? Они не смогли вовремя добраться из Йоркшира.

– А почему же они в таком случае столь поспешно устроили эту свадьбу?

– Этого я не знаю. Странно, не правда ли?

– Еще более странно то, – заметила Джорджина, – что никто из моих знакомых в Йоркшире никогда не слышал, чтобы Диана Хантер появлялась в местном обществе или где-либо еще.

– В самом деле? – Глаза Анны округлились от удивления. Тем временем музыка закончилась и все снова сели.

– Никто из тех, у кого я об этом спрашивала, никогда не слыхал о ней.

– Она действительно загадочная особа, – заметила Анна, глядя, как Диана и Синклер обмениваются клятвами верности.

– И особа, с которой вы теперь связаны родственными узами, – пробормотала Джорджина, когда Диана у алтаря произнесла свое «Согласна!».

В бальном зале были расставлены длинные столы для гостей, приехавших отпраздновать эту свадьбу. Слуги непрерывной чередой заносили на блюдах копченые окорока, жареных уток и фазанов.

– А кто, собственно говоря, платит за все это? – поинтересовалась Джорджина.

– Вульгарно говорить в такой момент о деньгах, – довольно резко ответила Анна.

– Вульгарно говорить о деньгах только тогда, если их у тебя куры не клюют. У меня нет своих денег, поэтому, на мой взгляд, в этом нет ничего вульгарного. Судя по твоей реакции, за все это заплатил Эдвард?

Анна на это ничего не сказала; она молча следила за Дианой, которая командовала их слугами, жаловалась, что кларет мог бы быть и получше, и отсылала на кухню блюда, которые посчитала недостаточно хорошими.

Чуть позже Анна наблюдала, как Синклер и Диана танцевали посреди зала в центре всеобщего внимания. Хотя у Синклера не было ни недвижимости, ни состояния, это замужество надежно вводило миссис Хантер в их круг. И, судя по ее поведению, бывшая миссис Хантер, а ныне миссис Армстронг планировала подняться здесь до самых вершин.

В ту ночь в постели Эдвард крепко обнимал Анну. На стенах спальни плясали отблески языков пламени, горевшего в очаге. Праздничный вечер закончился, и большинство приглашенных разошлись по гостевым комнатам их дома, дома Фоксов и других ближайших соседей.

– Приятно было видеть Синклера счастливым, – сказал Эдвард, лаская свою жену.

– А мне не показалось, что он счастлив. Я никогда не видела Синклера счастливым. Он выглядел как обычно: решительным и очень довольным собой.

– Когда же ему выглядеть довольным собой, если не в день собственной свадьбы?

Анна задумалась, стоит ли об этом говорить, но все же решила высказать свои сомнения.

– Мне не понравилось, как они командовали нашими слугами сегодня, Эдвард.

– Что ты имеешь в виду? – Эдвард сел. Выглядел он смущенным.

– Это ведь твой дом и твои слуги, а Диана и Синклер говорили с ними, как со своими.

– Я не заметил ничего предосудительного в их поведении.

– Зато я заметила, и Джорджина тоже.

– Опять Джорджина! – громко сказал Эдвард с циничной ухмылкой. – После того как ее бросил жених, Джорджина видит дурное во всем, что бы кто ни делал.

– Не будь таким жестоким по отношению к ней, Эдвард! – рассерженно бросила Анна.

– Почему? Это ведь правда! Пусть приезжает к нам в любое время, но мне не нравится, что она, появляясь тут, пытается испортить твои отношения с людьми.

– С Синклером, ты хотел сказать?

– Да! – Эдвард вскочил с кровати и принялся нервно расхаживать по комнате.

– Ей нет необходимости что-либо портить, потому что я сама не выношу этого человека, как, кстати говоря, и его жену.

– Но почему? – ошеломленно воскликнул Эдвард.

– Потому что он нехороший человек. – Она испытывала искушение рассказать ему все, что слышала про Синклера от Шона, но не хотела, чтобы у Шона потом из-за этого были неприятности.

– У тебя нет никаких причин мстить ему.

– Я никому не мщу. И вообще стараюсь как можно реже пересекаться с ним. Как мы и договаривались, он занимается делами поместья и я туда не вмешиваюсь. Но теперь, Эдвард, он пытается взять под свое начало и дом тоже!

– Он просто старался, чтобы его свадьба прошла как можно более гладко и изысканно, чтобы все гости получили удовольствие.

– Его свадьба, за которую заплатили мы! – резко бросила Анна.

Эдвард взглянул на нее с явным недовольством.

– Ты сейчас ведешь себя низко. Думаю, я посплю сегодня где-нибудь в комнате для гостей – если удастся найти свободную! – Он набросил халат и решительно вышел.

– Эдвард! – крикнула она, когда он захлопывал дверь.

Но он не вернулся.

– А-а-а-а!.. – от безысходности и бессилия крикнула Анна и в ярости упала на подушки.

17

Вскоре после свадьбы разнеслась весть о беременности Дианы. То, как быстро Диана зачала, загипнотизировало Эдварда. Месяц проходил за месяцем, близилась уже вторая годовщина их свадьбы с Анной, и он был озадачен тем, почему у них до сих пор нет детей.

В один прекрасный день, всего через восемь месяцев после свадьбы Синклера, Эдвард с Анной получили известие, что у Дианы начались преждевременные роды. Во второй половине дня, направившись верхом в Хантерс-фарм, чтобы поддержать своего кузена, Эдвард смотрел на пышные зеленые пастбища, где паслись стада коров, и думал о тех переменах, которые Синклер произвел в его поместье. Синклер хотел переключиться на разведение крупного рогатого скота, так как видел в этом прекрасный источник дохода. Эдвард много спорил с ним по этому поводу, поскольку это означало, что нужно будет освободить значительные площади от сегодняшних арендаторов, которых придется сместить на более мелкие владения. Синклер считал, что крестьяне смогут прожить на маленьких участках, выращивая там картофель как основную культуру, и этого им будет более чем достаточно, чтобы кормить свои семьи и платить ренту. А так как семьи крестьян продолжают расти, картофель позволит им делить свои фермы также со своими детьми. В конце концов Синклер настоял на своем. Доходы их увеличились, а это и было самое главное, как всегда говорил Синклер.

Эдвард не мог дождаться, когда у него у самого будет сын. Когда будут свои дети и наследники, которых он сможет баловать и учить любить их поместье так же, как любил его он. И вот теперь у Синклера первого родится ребенок.

Когда Эдвард уже приближался к дому, он увидел Синклера, который галопом скакал по аллее.

– Добрый день, Эдвард, – сказал Синклер.

– Я думал, что сегодня ты останешься в Хантерс-фарм, – отозвался Эдвард. Хотя Диана Хантер уже стала миссис Армстронг, прежнее название – Хантерс-фарм – за этим домом закрепилось.

– Ребенок появится не раньше чем через несколько часов. Нет смысла мне околачиваться тут целый день, дожидаясь, когда он родится.

– Ты говоришь «он»? Выходит, ты уверен, что это будет сын?

– Разумеется! – высокомерно бросил Синклер. – Первый из многих, в этом нет сомнений. А я тем временем съезжу к Миллерам. Их сегодня выселяют.

– Еще одних? – На лице Эдварда отразилось раздражение.

– Да. – Голос Синклера звучал саркастически. – Желаешь присоединиться ко мне?

– Нет уж, благодарю. Смотреть на несчастье людей не доставляет мне никакого удовольствия.

Синклер только ухмыльнулся, считая это слабостью своего кузена.

– Тебе следовало бы вести себя по-мужски, Эдвард!

По дороге от Хантерс-фарм бежала одна из горничных.

– Мистер Синклер! Мистер Синклер! – кричала она на ходу.

– Что такое? – резко бросил Синклер.

– Ваша жена, мистер Синклер, – вымолвила запыхавшаяся женщина, стараясь перевести дыхание, – она только что родила мальчика!

На лице Синклера расплылась широкая улыбка.

– Вот видишь, я же говорил тебе! – подмигнул он Эдварду.

– Мои поздравления, – сказал Эдвард. – Пойдем же в Хантерс-фарм и посмотрим на твоего сына.

– Всему свое время, – ответил Синклер. – А ты иди. Я приду позже, как только справлюсь с этим делом. – Он хлестнул своего коня и быстро ускакал.

Эдвард растерянно смотрел ему вслед, пока тот не скрылся из виду.

За все время жизни здесь Анна еще ни разу не была в Хантерс-фарм. Пока они с Эдвардом в ожидании стояли перед парадной дверью, ее мучило любопытство и ужасно хотелось наконец увидеть дом, в котором обитали ее заклятые враги. В конце концов слуга открыл им и они вошли.

– Мы здесь! – крикнул Синклер из небольшой гостиной, и слуга проводил их туда.

Внутреннее убранство Хантерс-фарм произвело на Анну впечатление. Дом был меньше их Большого Дома, но прекрасно отделан и обставлен хорошей мебелью.

Когда Синклер наливал им по бокалу вина из графина, он выглядел очень довольным и радостным.

– За моего сына и наследника! За Гарри Армстронга! – торжественно объявил Синклер, поднимая свой бокал, и все чокнулись.

«Наследник – чего именно?» – мысленно задалась вопросом Анна, пригубив вино.

– Как чувствует себя младенец? – уже вслух спросила она.

– Поскольку он родился раньше срока, мы должны быть очень внимательны к нему. Есть специальная нянька, которая будет следить за ним день и ночь.

– Но сейчас с ним все в порядке? – озабоченно уточнил Эдвард.

– Доктор говорит, что все будет хорошо, если за ним правильно ухаживать.

– А Диана? Как чувствует себя Диана? – спросила Анна.

– Диана абсолютно здорова и очень довольна собой, как и должно быть. – Синклер снова поднял свой бокал.

Анну и Эдварда в конце концов проводили в детскую, где у колыбели дежурила нянечка.

– Он такой хрупкий и очень слабенький, так что, боюсь, вы можете побыть здесь совсем недолго, – предупредила она.

– И еще к нему нельзя подходить слишком близко, – добавил Синклер, преграждая им дорогу, чтобы они не могли подойти вплотную к колыбели.

Анна с Эдвардом успели увидеть в кроватке лишь макушку младенца, закутанного в огромное количество покрывал, и Синклер их тут же увел.

Пока мужчины поднимали еще несколько тостов за счастье Синклера, Анна нанесла визит в спальню Дианы и нашла ее там в добром здравии и отличном расположении духа. Пробыла она там, однако, всего несколько минут, сославшись на то, что боится утомить новоиспеченную мать, – а на самом деле, по правде говоря, потому что находила Диану такой же недружелюбной, как и всегда, но при этом вдвое более самодовольной, чем раньше.

– Вам удалось увидеть дитя? – спросил Шон, когда вез Анну в экипаже в гости к Фоксам.

Факт рождения ребенка Синклера и Дианы нанес удар по ней самой. Все говорили, что теперь настал ее черед. Но на самом-то деле это она должна была родить первой, потому что вышла замуж намного раньше.

– Да, я видела ребенка, – ответила Анна.

– Это удалось немногим. Теперь посетители в Хантерс-фарм бывают нечасто.

– Что ж, ребенок родился недоношенным, и они не могут рисковать, ведь он может подхватить от посетителей какую-нибудь болезнь. Даже нам с лордом Эдвардом было разрешено побыть в детской всего несколько секунд.

На физиономии Шона появилась ухмылка, которая одновременно и злила, и притягивала Анну, поскольку обычно предшествовала сообщению каких-то крайне интригующих и секретных новостей.

– По словам всех, кто видел дитя, это самый странно выглядящий недоношенный ребенок, с каким им приходилось встречаться.

– А кого знаешь лично ты из тех, кто видел этого младенца?

– Всех слуг, которые работают в Хантерс-фарм, конечно.

– А что ты имеешь в виду под словами «странно выглядящий ребенок»? – озабоченно спросила она.

– На самом деле я сказал «странно выглядящий недоношенный ребенок», – снова ухмыльнулся Шон.

– Я не понимаю. Так что в нем такого странного? – Она растерянно покачала головой.

– В общем, это толстый, крупный и здоровый малыш. И нет в нем никакой недоношенности.

Сбитая с толку, Анна уставилась на Шона, так и не поняв, куда он клонит.

Внезапно до нее наконец дошло. Ну конечно. Эта ссора с криками между Дианой и Синклером как раз на тот уик-энд, когда состоялась их помолвка. Срочная свадьба через две недели. Быстрое сообщение о беременности. А потом и так называемые преждевременные роды. Скандальность происшедшего и то, как стремительно Синклер и Диана замяли его, поразили ее, и ей стало чрезвычайно противно. Ребенок был зачат до свадьбы.

18

Последующие месяцы шли для Армстронгов в обычном для них ритме жизни местного общества. Анна видела, как малыш Гарри с каждым днем становится все больше и здоровее. И с каждым днем – все более похожим на Синклера. А еще Анна все больше не любила Диану, чья самоуверенность и заносчивость, казалось, также все время нарастали. Она часто посещала Анну в их доме, и та была вынуждена поддерживать с ней вежливую светскую беседу, пока малыш Гарри лежал рядом в своей детской коляске.

Диана тем временем превращалась в светскую львицу. Она явно считала, что ее замужество сделало ее полноправным членом высшего общества. Хантерс-фарм, хоть и небольшой по размеру, приобрел репутацию дома гостеприимного, где во время многочисленных званых вечеров царила Диана. «В последнее время Фоксы бывают в Хантерс-фарм чаще, чем в Большом Доме», – думала Анна. И по мере того как росла уверенность в себе у Дианы, у Анны она, наоборот, таяла. Она начала испытывать страх перед приемами в Большом Доме, поскольку ожидала от дам неминуемых вопросов по поводу того, когда же наконец они увидят наследника Армстронгов. Несколько раз она притворялась больной, чтобы избежать посещения вечеров в других домах. При этом они с Эдвардом оставались так же близки, как и ранее. Она любила его больше, чем могла себе когда-то представить, и знала, что это чувство взаимно. Но он тоже уже не был столь же веселым и беззаботным, как прежде. Он казался озабоченным, мысли его порой где-то витали. И она слишком хорошо понимала, о чем он думает в такие моменты. Между ними постоянно висел невысказанный вопрос о том, почему они хотят, но не имеют детей.

Как-то после обеда она сидела в своей комнате и писала письмо отцу, когда вдруг увидела, как к парадному крыльцу подъехала карета Дианы. Промокнув бумагу, она вздохнула: письмо придется дописывать позже. В перспективе ее ждало два часа чаепития с Дианой. Однако прошло полчаса, а Диана так и не объявилась у нее. Снедаемая любопытством, Анна встала и спустилась в холл, чтобы узнать, где же она. Она заглянула в гостиную, потом в библиотеку, но Дианы нигде не было. Еще раз удивившись, она уже хотела выйти на улицу, как вдруг из столовой появился Бартон.

– Бартон, вы видели миссис Армстронг? – спросила Анна.

Бартон замялся на мгновение, а затем ответил:

– Она прошла на кухни, мэм.

– А это еще зачем?

– Я не знаю, мэм.

Анна обошла громадную лестницу и через большие двери прошла в ту часть дома, которая предназначалась для прислуги. Она редко заходила сюда. Кухни, кладовые и столовая для слуг находились в большом цокольном помещении, тянувшемся вдоль всей задней части дома. Спустившись по ступенькам, она направилась в главную кухню. На подходе она услышала голос Дианы и, открыв дверь, заглянула внутрь.

Кухня представляла собой громадную, выложенную камнем комнату, с большими плитами для приготовления пищи у одной стены и шкафами, забитыми посудой и медными кастрюлями и сковородками, которые стояли вдоль двух других стен. По правую сторону расположился ряд глубоких каменных раковин, над которыми находились четыре высоких окна, пропускавших в помещение достаточное количество света, несмотря на то что сама комната наполовину находилась ниже уровня земли.

В центре комнаты стоял большой деревянный стол, на котором сегодня были разложены яблоки, ревень и ежевика – их приготовили в качестве начинки для пирогов. Но в данный момент пирогов никто не пек. Вместо этого повариха со своими помощницами достала из кладовой разнообразное мясо, которое теперь инспектировала Диана.

– Это нужно выбросить, – заявила та, разглядывая кусок говядины. – Оно не годится для готовки.

– Но его доставили только сегодня утром! – обиженно воскликнула удивленная повариха.

– Не смейте мне перечить! – зло бросила Диана. – Я сказала вам показать мне самое лучшее мясо, а не самое худшее!

Пораженная, Анна вошла на кухню, заставив всех вздрогнуть.

– О, Диана, могу я тебе чем-нибудь помочь?

– А… хм… нет, у меня тут все в порядке. Дело в том, что мы сегодня вечером устраиваем прием, и Эдвард настоял, чтобы я пришла сюда и выбрала мясо для ужина.

– Понятно! – сказала Анна, злясь, но стараясь не показывать этого.

– Я надеюсь, вы тоже сможете прийти к нам? – спросила Диана.

– Довольно запоздалое приглашение, – сказала Анна. – Я посоветуюсь с Эдвардом, сможем ли мы его принять.

– Нет, Эдвард, это совершенно неправильно! – яростно заявила Анна мужу в тот же вечер в малой гостиной. – Приходить к нам на кухню и распоряжаться там, командуя нашими слугами!

– Послушай, ну что для нас какая-то половина ноги барашка? – попытался утихомирить ее Эдвард.

– Да не в этом же дело! У нас тут не персональная кладовка для этой женщины!

– Не знаю, что ты имеешь против нее.

– Мы ничего не знаем о ее прошлом, Эдвард! Она обманом затянула Синклера в этот брак с помощью ребенка! – Произнеся эти слова, она тут же об этом пожалела.

– О чем это ты говоришь? – подозрительно спросил Эдвард.

– Ходит много слухов. Говорят, что малыш Гарри вовсе не недоношенный. И что Диана забеременела до того, как вышла замуж за Синклера.

Эдвард внимательно посмотрел на нее.

– Ты опорочишь и уничтожишь эту женщину, Анна, если будешь распространять подобные сплетни. Ты меня шокируешь.

– Не распространяю я никаких сплетен. Просто пытаюсь открыть глаза на правду собственному мужу!

– Я не хочу никаких скандальных разоблачений вокруг этой семьи, Анна. И не хочу, чтобы мой кузен и его ребенок были каким-то образом запятнаны из-за того, что ты завидуешь.

Анна возмутилась:

– Завидую! Кому завидовать? Женщине вроде нее? И чему завидовать мне, с моей родословной и моим безупречным прошлым?

– Ее ребенку! – закричал Эдвард. – Ты завидуешь ей, потому что у нее есть ребенок!

Эти слова были как пощечина.

Он тут же понизил голос:

– Ребенок… Анна… ребенок… и не важно, был ли он зачат до церковных клятв родителей или после.

Эдвард резко развернулся и стремительно вышел из комнаты, оставив ошеломленную Анну смотреть ему вслед.