Текст книги "Все вейры Перна"

«Я передал Главному арфисту. Он ожидал, что так и получится.»

«Мы оба этого ожидали. Теперь дело затянется. Как там тебе на солнышке?»

«Хорошо! День выдался прекрасный.»

«Для тебя».

«Ты еще успеешь и попировать, и поплясать. А сейчас время выполнять обязанности лорда.»

Джексом поспешно закашлял, чтобы скрыть неуместный смех, и с самым невинным видом потянулся к бокалу, не обращая внимания на недовольные взгляды окружающих. Потом кивнул Сэнджелу, извиняясь, что прервал его сдержанные доводы в поддержку Блессерела.

Следующим поднялся Бергамон и довольно бессвязно попытался склонить чашу весов в пользу Терентела. Джексом про себя подумал, что любой другой справился бы с этим куда успешнее, чем правитель Нерата.

Во втором туре Терентел потерял два голоса, которые перешли к Блессерелу. Старший сын набрал семь голосов, Рандел – восемь. Как и в первый раз, Лайтол сжег листки. «Слишком близко!» – подумал Джексом, стараясь унять нервную дрожь в ноге.

Грох жестом заявил о своем желании выступить, и Лайтол предоставил ему слово.

– Я не самый старший из вас, но являюсь правителем дольше, чем кто-нибудь из присутствующих, за исключением Сэнджела, – Грох наградил лорда Болла поклоном и улыбкой. – Тиллек – третий по старшинству холд…

– Повторяешь слова Мерзости? – прищурился Сэнджел.

– Айвас успел просмотреть и восстановить Летописи всех холдов, а это едва ли можно назвать мерзостным занятием. Утомительным – возможно, если твои предки понаписали столько же ерунды, сколько мои…

– Куда ты клонишь, Грох? – язвительно осведомился Лоуди.

– Я клоню к тому, что Джеймс Тиллек, основатель этого холда, был дальновидный человек: он произвел съемку береговой линии и положил начало первому Цеху рыбаков. Тиллек всегда был самой безопасной гаванью на всем западном побережье, с самым большим флотом и множеством мастеров-мореходов. И лорды-правители Тиллека всегда поощряли рыбаков и оказывали им поддержку. Рандел с должной заботой относится к своему наследству, если удосужился получить в Цехе рыбаков значок подмастерья…

– Он сделал это потому, что Отерел вышвырнул его из холда, – парировал Сэнджел.

– Прошу соблюдать порядок! – с неожиданной силой рявкнул Лайтол, и Сэнджел повиновался.

– Если даже это так, – продолжал Грох, – он – единственный из сыновей Отерела, который зарабатывает себе на жизнь честным трудом. И я считаю, что он заслуживает того, чтобы получить во владение холд. Форт обещает оказывать ему, как правителю Тиллека, всемерную поддержку; значит, так оно и будет!

Раздались возгласы: – Хорошо сказано! – и Грох, зардевшись от удовольствия, сел на свое место.

Потом слова попросил Ларад и тоже выступил в защиту Рандела, добавив, что последние несколько месяцев, когда Отерел был слишком болен, чтобы заниматься делами, единственным из сыновей, кто проявил интерес к управлению холдом, оказался младший. Если, конечно, Блессерел или Терентел что-то сделали для отцовского холда, он с интересом об этом послушает.

– Хитрый ход, – шепнул Асгенару Джексом.

Слова потребовал Сигомал.

– Блессерел взял на себя почетную обязанность ухаживать за больным отцом, – сказал он, – и старался сделать все, чтобы скрасить Отерелу последние дни. Он честный человек…

– Он оплачивал проигрыши Сигомалу, когда мог что-нибудь выжать из Отерелова кошелька, – шепнул Джексому Асгенар.

– …и, имея четырех крепких сыновей и прекрасную жену, станет достойным лордом-правителем…

– Жена Рандела – мастер Ткацкого цеха, и общаться с ней куда приятнее, чем с леди Эсреллой, – так же тихо заметил Асгенар.

– Вот и выскажи свое мнение.

– А ты почему не выступишь?

– Чтобы у Рандела не осталось никаких шансов? – Джексом старался ничем не выдать своего гнева.

Асгенар опустил голову; он понял, что имел в виду Джексом – старшие лорды не очень-то считались с мнением своего молодого собрата.

Тем временем Сигомал закруглился и сел, недовольно глядя на Джексома, который, повернув голову, смотрел на Асгенара. Лорд Лемоса встал, чтобы держать речь в поддержку Рандела.

– Если человек, вместо того, чтобы дожидаться почестей, трудится не покладая рук и добивается мастерства в своем ремесле, он уже обладает многими навыками, которые помогут ему стать благоразумным и находчивым правителем, под началом которого Тиллеку будет обеспечено процветание. Нам не найти более подходящего человека, чем Рандел. Во всех отношениях.

– Я слышал, – получив разрешение Лайтола, заявил Торик, – что Рандел поссорился со своим отцом, и Отерел велел ему больше никогда не появляться в Тиллеке. Может ли Конклав оставить без внимания волю отца?

Барген вскочил на ноги, запоздало спрашивая у Лайтола разрешения.

– За два дня до кончины Отерел в моем присутствии отменил свое распоряжение, – дождавшись кивка Лайтола, объявил он. – Рандел – единственный из законных наследников мужского пола, который добился чего-то своими руками. Под конец Отерел стал гордиться младшим сыном – вот почему я буду целиком поддерживать Рандела.

– И, тем не менее, Отерел не назвал его своим преемником? – с загадочной полуулыбкой осведомился Торик.

– Ты что же, не веришь моему слову? – с негодованием спросил южанин Барген.

– Здесь не может быть места недоверию, Барген, поскольку имеется письменное подтверждение.

– Потому-то право наследования и стало предметом рассмотрения нашего Конклава, – пояснил Лайтол. – и претендовать на него может любой потомок мужского пола, независимо от того, какие отношения существовали между отцом и сыном. Такие прецеденты уже неоднократно бывали.

Грох облокотился о стол и, подавшись в сторону Торика, вкрадчиво произнес:

– Я уверен, лорд Торик отлично понимает, что между отцами и сыновьями случаются разногласия. Торик бросил на правителя Форта взгляд, способный испепелить человека на месте, но лорд Грох только пожал плечами. Откуда он узнал, что Торик со скандалом покинул родной рыбацкий холд в Исте? Мало кому был известен этот факт – Шарра не упоминала о нем, чтобы не подвести брата.

– Лорд Торик прав, – нервно потирая руки, заговорил Сигомал, изобразив на лице глубокое сожаление. – Отерел отрекся от Рандела, и его следует лишить права наследования.

– Видно, Блессерел здорово задолжал Сигомалу, – шепнул Асгенар Джексому, сохраняя самое невозмутимое выражение.

– Кто-нибудь поддерживает притязания Терентела? – в наступившей тишине спросил Лайтол, И, не дождавшись от Бергамона ответа, добавил: – Тогда будем голосовать за двух оставшихся претендентов: Блессерела и Рандела.

На этот раз число сторонников Рандела возросло до десяти, у Блессерела осталось пятеро, так что требуемое большинство снова не было набрано.

– Уважаемые лорды, объявляю краткий перерыв для обсуждений в кулуарах, – сказал Лайтол и вышел из-за стола. Остальные последовали его примеру.

– Нам нужно получить еще два голоса, – тихо сказал Грох, обращаясь к Джексому, Асгенару и Лараду, когда они пробирались к столам с закусками.

– Должно быть, третьим сторонником Терентела был Торик, – предположил Ларад. – Я знаю, что его точно поддерживали Корман с Бергамоном. Неужели Торик надеется, что этот недотепа Терентел даст ему солдат для вооруженной стычки, которую он собирается затеять на Большом острове?

– Может быть и так, только я хочу ему кое-что сказать с глазу на глаз, – подмигивая Джексому и широко улыбаясь, изрек лорд Грох.

– Пошли, Асгенар, – сказал Ларад, увлекая правителя Лемоса за собой. – Мы тебя поддержим, Грох.

Джексом положил на тарелку ароматных хлебцев, которые любил его старый опекун, и подал Лайтолу, в то же время бдительно наблюдая, как трое лордов беседуют в углу с Ториком. Увидев, что Торик обернулся в его сторону, Джексом быстро отвел глаза. Интересно, назвал ли Грох источник информации? Вот Торик задал Лараду какой-то резкий вопрос. Ответил Грох, Ларад добавил несколько слов, а Асгенар кивнул, едва заметно улыбнувшись краешком рта.

– Похоже, мы только что получили еще один голос в пользу Рандела, – тихо сказал Лайтолу Джексом, стараясь сохранять непроницаемый вид. Ларад с Асгенаром продолжали разговор с Ториком, а Грох вернулся к руатанцам.

– Все сошло как нельзя лучше, Джексом. Это ты здорово придумал! Правда, я не уверен, что Денолу стоит выяснять отношения с Ториком, когда он убедится, что у него ничего не выгорело. На кого еще можно нажать?

– Вы же знаете, я должен держаться в стороне – слишком тесно я связан с «Мерзостью», – возмущенно фыркнув, проговорил Джексом. – И я вовсе не хочу своим вмешательством испортить Ранделу все дело.

– Ты поступаешь себе во вред, мальчик, – с заботой в голосе промолвил Грох.

– Сейчас главное – не повредить Ранделу, лорд Грох. – Как только правитель Форта отошел, Джексом поспешил известить Рута обо всем, что произошло, и попросил его передать Шарре.

«Мастер Робинтон предполагал, что все пойдет именно так, – ответил Рут. – Он спрашивает, сказали ли вы Торику. Только не говорит, что.» «Грох сказал, вместе с Ларадом и Асгенаром, – ответил Джексом. Так что теперь Торику есть о чем призадуматься. Мне никак не удавалось его пронять. Сейчас у нас перерыв. Делегатам с западного побережья нужно срочно подкрепиться кла, чтобы не заснуть окончательно. Буду держать вас в курсе.»

Вскоре Лайтол снова призвал лордов-правителей к столу и спросил, не хочет ли кто что-нибудь добавить или огласить перед собравшимися новые сведения.

– Начинай следующий круг, Лайтол, – сказал Декстер. – У нас ведь есть и другие вопросы для обсуждения.

Джексом заметил, что Декстер о чем-то серьезно беседовал с Уорбретом и надеялся, что не без результата. Два голоса – все, что им нужно, если только Торик не решит заупрямиться.

На этот раз, наверное, все считали про себя, пока Лайтол раскладывал листки в две стопки, поэтому еще до официального объявления стало ясно: победил Рандел. Сигомал был готов кусать себе локти. Он злобно поглядывал на Торика и Уорбрета, которые в последний момент отступились.

– Рандел набрал необходимое большинство в двенадцать голосов и получает законное право стать преемником своего отца – лордом Тиллека. – Лайтол искоса бросил на Джексома предупреждающий взгляд который молодой лорд Руата без труда истолковал: он не должен делать никаких преждевременных объявлений через Рута.

– Наш Конклав должен обсудить еще два важных вопроса. Я прошу лорда Джексома из холда Руат доложить нам, есть ли какие-нибудь успехи на пути к конечной цели – уничтожению Нитей. – Лайтол учтиво поклонился своему бывшему питомцу и сел.

Джексом стремительно поднялся, и взгляды всех собравшихся обратились к нему. Фразы, которые он так часто повторял про себя, полились гладким потоком, не прерывавшимся несмотря на чье-то приглушенное ворчание по поводу «происков Мерзости».

– Пройдя интенсивный курс подготовки под руководством Айваса, арфист Пьемур и я верхом на Руте благополучно миновали Промежуток и приземлились на борту «Иокогамы». Мы привели в действие систему для телескопических наблюдений, за которой Айвас будет следить с Посадочной площадки, а также запустили программу анализа повреждений космического корабля. Мы также доставили на Перн останки Саллах Телгар, которые были затем преданы земле в холде Телгар. – Джексом отвесил глубокий поклон Лараду. – На следующий день Рут снова доставил меня на борт корабля. Из рубки я перебрался в грузовой отсек – для того, чтобы закрыть наружные двери, которые оставались распахнутыми из-за неполадок на пульте дистанционного управления. После того, как двери удалось закрыть, я вернулся в рубку, а оттуда – на Посадочную площадку. Потребуется еще не раз побывать на «Иокогаме» – для наладки основных систем жизнеобеспечения и, в частности, для посева выделяющих кислород водорослей в баки. Новые работники должны освоиться с передвижением в невесомости, поэтому планируется несколько полетов для разных команд с участием зеленых драконов. Их цель переоборудовать телескоп для того, чтобы его можно было использовать с максимальной эффективностью.

– А если перевести все это на общедоступный язык? – язвительно осведомился Корман.

– Это значит, лорд Корман, что мы сможем использовать «Иокогаму» как базу для борьбы с Нитями в космосе.

– – И что же, все драконы переберутся на корабль, чтобы оттуда нападать на Нити? – даже сам он понял, что сморозил изрядную глупость, и, покраснев, замолк.

– Нет, лорд Корман, наш план заключается в другом. Мы хотим сделать так, чтобы Нити больше никогда не падали на Перн.

– И насколько же близки вы к этой желанной цели? – спросил Лоуди, уже более благожелательно, чем Корман.

– Нас отделяют от нее два Оборота, пять месяцев и семь дней.

– Насколько я понимаю, ты собираешься добиться от нас разрешения забирать новых подмастерьев из наших мастерских и новых слуг из наших холдов?

– Нет, мой господин, мы никого не забираем, – ответил Джексом, не в силах сдержать усмешку. – Вопрос в том, чтобы, никого не обижая, удалить с Посадочной площадки ненужных нам людей.

– Наверно, ты очень жалеешь, Корман, что в твоих нижних пещерах поубавилось попрошаек и бездельников? – язвительно спросил Грох.

– Ответьте, лорд Лоуди и ты, лорд Корман, – желаете вы навсегда избавиться от Нитей или нет? – потребовал Джексом. – Разумеется, через двести пятьдесят Оборотов вам уже не придется заботиться о результатах. Но что скажут ваши потомки?

– А ты-то сам чьи интересы защищаешь, Джексом, – лордов или всадников? – поддел его Нессел.

– И тех, и других, лорд Нессел!

– Но тогда всадники нам больше не понадобятся! – рявкнул Сигомал.

– И что же тогда вы будете делать?

Джексом резко усмехнулся.

– Я думаю, лорд Сигомал, что вы сами не захотите отказаться от услуг всадников. – С чего ты взял? – воинственно спросил Сигомал.

– Они делают гораздо больше – и для тебя, и для всех присутствующих, – нежели просто охраняют небеса от Нитей. Подумай об этом, лорд Сигомал, – загадочно улыбнулся Джексом. Пусть поломают себе головы! – Я уверен, лорд Торик понимает, что я имею в виду.

Торик ответил зятю недоуменным взглядом и нахмурился.

– Не знаю, о чем ты, юноша, – забеспокоился Сэнджел.

– Дорогой мой лорд Сэнджел, я счел это слишком очевидным и не требующим объяснений. Могу я продолжать, лорд Лайтол? – дождавшись кивка Лайтола, Джексом заговорил снова. – Еще я хочу вам рассказать, что мы с арфистом Пьемуром видели, как наша прекрасная планета плывет в космическом пространстве, проходя путь от дня к ночи. В жизни не лицезрел ничего более невероятного! – Он знал, что голос его слегка дрогнул, и ничуть не устыдился. – Как только станет ясно, что системы жизнеобеспечения – подачи кислорода и тепла – работают надежно, мы с Рутом беремся доставить любого лорда-правителя, который того пожелает, на борт «Иокогамы», чтобы он сам мог увидеть, на какой великолепной планете мы живем и как это важно для нас – навсегда избавиться от Нитей.

Джексом оглядел собравшихся, ожидая, кто примет его приглашение. Ответом было лишь неуверенное покашливание да уклончивое покачивание головой. Тогда он смерил лордов более пристальным взглядом, взывая к их гордости.

– Я бы не прочь прокатиться, – отважился, наконец, Ларад. Асгенар тоже поднял руку, – И я, – добавил Лайтол.

– Из рубки «Иокогамы» северный материк не очень хорошо виден, признался Джексом – но Айвас надеется исправить поврежденные камеры на левом борту. Тогда можно будет увидеть из космоса часть восточного побережья. – Он пристально взглянул на Торонаса, и тот, после видимых колебаний, все же поднял руку.

– Можно ли обозреть южный материк? – раздался хриплый бас Торика.

– Да, и будет виден еще лучше, если удастся починить камеры на корме, – ответил Джексом, радуясь, что удалось расшевелить правителя Южного.

– Не пойму, какой в этом смысл, – ворчливо заявил Бергамон. – Что толку попусту терять время на пустые мечты об избавлении от Нитей? Мы живем с ними сотни Оборотов. Я еще раз задам вопрос: если предки так много знали, почему они не разделались с Нитями еще тогда? А? Что ты на это ответишь?

– Айвас вполне удовлетворил мое любопытство по этому поводу, – твердо произнес Лайтол. – К тому же не надо забывать: все, что мы предприняли со времени его обнаружения, пошло только на пользу населению планеты.

– И каким же образом, позволь спросить? – не сдавался Бергамон.

Лайтол помахал сводками погодных данных, которые Айвас составлял вот уже два Оборота – к восторгу и облегчению холдеров, и мелких, и крупных. Потом указал на изящные часы на стене, которые бесстрастно отсчитывали минуты заседания, и, наконец, на новый наряд самого Бергамона, сшитый из великолепных тканей – последних новинок мастера Зурга.

– Еще я слышал, что ты завел новую силовую установку для орошения полей и переносные печи для обогрева садов во время заморозков, – продолжал Лайтол. – Не говоря уже о том, что твоя младшая внучка обязана жизнью новым хирургическим методам мастера Олдайва.

– Не спорю, Лайтол, есть вещи, которые мы можем увидеть, пощупать и использовать, – вскинул руки Бергамон. – Но зачем нам замахиваться на то, что лежит за пределами понимания и досягаемости?

– Пусть вещи, которые ты можешь увидеть, потрогать и использовать, убедят тебя в том, что есть и кое-что еще, что мы должны освоить, должны исследовать, дабы наша жизнь стала еще лучше и безопаснее, – сказал Джексом, и в голосе его прозвучала такая искренняя уверенность, что даже самые старшие из лордов, самые предвзятые скептики внимали ему на этот раз с чувством, близким к уважению.

– Благодарим тебя за столь занимательный рассказ, лорд Джексом, – произнес Лайтол, прерывая затянувшееся молчание. – А теперь обратимся к вопросу… – услышав недовольный ропот, он поднял руку. – У вас будет достаточно времени, чтобы побеседовать с лордом Джексомом после окончания нашей встречи. Итак, предлагаю вашему вниманию заявление Главных мастеров Перна.

– Не всех Главных мастеров, – задиристо выпятил подбородок лорд Корман.

Взгляд Лайтола едва скользнул в его сторону, и тем не менее Корман устыдился, что позволил себе так грубо перебить председательствующего. – Главные мастера Перна, за исключением мастера Нориста из Цеха стеклодувов, заявляют Конклаву о своем намерении образовать два новых цеха. Во-первых, Цех печатников, сотрудничающий с Цехом арфистов, но пользующийся независимостью и автономией, в который будут входить три мастерские. Главная будет находиться на Посадочной площадке, а ее отделения – в Руате и Лемосе, где будет сотрудничать с бумагоделательными мастерскими мастера Бендарека. Второй новый цех – механический, сотрудничающий с Цехом кузнецов; он будет решать задачи, которые ставит перед нами новое оборудование…

– Против этого я хочу сразу выразить протест! – вскакивая с места, заявил Сигомал. – Это делается в угоду Мерзости и…

– Прошу за этим столом воздержаться от грубостей, лорд Сигомал! – властно прервал его Лайтол. – И не заставляй меня повторять: Главные мастера не нуждаются в твоем разрешении. Ты всегда можешь воздержаться от приобретения товаров, производимых неугодным тебе цехом. А поскольку я знаю, что некоторые твои новшества обязаны своим успехом оборудованию, источником которого является Айвас, то лучше бы ты впредь воздержался перед лицом Конклава от столь лицемерных заявлений. Сигомал, ловя воздух ртом, упал на свое место.

Джексом с трудом удержался от смеха при виде замешательства лорда Битры. Один из негодяев, пытавшихся напасть на Айваса, оказался битранцем, но едва ли это доказывает, что в заговоре замешан их лорд. Битранца может нанять любой, кто предложит хорошую цену. И все же Сигомал впервые публично обозвал Айваса «Мерзостью».

– Нас своевременно уведомят, когда будут избраны новые Главные мастера и определены их профессиональные обязанности. Хочу еще раз напомнить вам, лорды, что и эти назначения не должны утверждаться на нашем Конклаве, поскольку по заведенному обычаю цеха пользуются самостоятельностью. Они лишь ставят нас в известность о своих намерениях.

– И что же, в первоначальной Хартии это тоже предусмотрено? – с неприязненным смешком спросил Сэнджел.

– Нет, – нисколько не смутившись, ответил Лайтол. – Устройство цехов было утверждено вскоре после окончания Первого Прохождения холдами Форт, Руат и Бенден для сохранения и развития ремесел и обучения молодежи разнообразным навыкам, в коих ощущалась острая потребность. – Первоначально, – добавил Лайтол, слегка улыбаясь в сторону лорда Кормана, – Главный скотовод и Главный земледелец со своими цехами пользовались гостеприимством Руата, пока не были открыты обширные равнины Керуна, признанные более удобными для разведения животных.

Ларад встал и обратился к Конклаву.

– Стоит еще упомянуть, что и Главный кузнец, мастер Фандарел, и Главный арфист, мастер Сибел, имеют полное право учредить отдельные самостоятельные цехи, даже не спрашивая согласия других Главных мастеров. Тем не менее, оба обратились к ним и получили полную поддержку…

– Какая же она полная, если один мастер против? – брюзгливо запротестовал Нессел.

– Мастер Норист не явился на Совет мастеров, хотя его заблаговременно известили, – сказал Ларад. – Оба новых Цеха – печатный и механический – будут принимать на обучение новым ремеслам, в которых везде ощущается неотложная потребность. Мы все оценили пользу от новых машин, а особенно от четко напечатанных сводов правил и Летописей. И чтобы как можно больше людей могло воспользоваться этими благами, нужно обучать новых ремесленников. – Почему бы печатникам не работать под началом мастера Сибела, а механикам – под началом мастера Фандарела? – осведомился Корман. – Зачем вся эта морока с организацией новых цехов?

– Мастер Фандарел и так трудится от зари до зари, выполняя заказы на новое оборудование, – ответил Ларад. – У него нет ни времени, ни лишних рук, чтобы присматривать за новым цехом.

– Асгенар, печатниками мог бы руководить и твой Бендарек, Главный лесной мастер, – не отступал Корман. – – Он-то уж не особо перегружен.

Правитель Лемоса рассмеялся.

– Ни он, ни я, ни все мы вместе взятые не сможем справиться с заказами на бумагу разных сортов. размеров и качества, которые поступают к нам отовсюду, – Он покачал головой. – У мастера Бендарека полно учеников и в то же время всего два подмастерья, а мастеров и вовсе нет. У него каждая пара рук на вес золота, так что еще и печатным делом он никак не сможет заняться. Производство бумаги отнимает у него все время и все силы.

– Мастер Фандарел поручил мне объяснить вам: чтобы новые машины работали с предельной эффективностью, потребуются особо обученные механики, – продолжал Ларад. – Сейчас всего несколько человек разбирается в этом оборудовании и умеет его ремонтировать, остальные могут только работать на нем, но не исправлять неполадки. В будущем у нас будут люди, способные делать и то и другое, но на это нужно время. – К чему такая спешка? – насмешливо фыркнул Корман. – Я на своем опыте знаю: нечего и требовать особой резвости от годовалого скакуна или пытаться получить потомство от слишком молодой кобылы.

Джексом хотел встать, но почувствовал, как Грох предостерегающим жестом положил ладонь на его плечо. Руатанскому лорду пришлось призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы повиноваться этому безмолвному приказу. Ему страшно хотелось высказать собственное мнение, но он был вынужден признать, что старые лорды по-прежнему не видят в нем ровню. Может быть, когда он вместе с друзьями справится с Нитями, они, наконец, признают его полноправным лордом-правителем? Или так и будут считать правителем по недоразумению?

– Машины, Корман, – это все-таки несколько другое дело, – ответил Грох, покровительственно глядя на правителя Керуна. – После того, как машину построят, она выполняет то, для чего ее создали, а когда она сломается, нужно заменить изношенные части. С животиной такого не бывает.

– Зато негодную животину можно забить и съесть. А что прикажешь делать с изношенными машинами? Не успеешь оглянуться, как в каждом цехе и холде вырастут груды ржавеющего железа. Да и в Вейрах, скорее всего, тоже – ведь они заварили всю эту кашу!

– Лорд Корман! – Дрожа от ярости, Джексом сбросил руку Гроха и, сжав кулаки, вскочил с места. – Прошу в моем присутствии не порочить Вейры!

Лишь теперь он заметил, что рядом с ним поднялся лорд Грох и обеими руками ухватил его за руку, а Асгенар, который тоже встал, удерживает его с другой стороны. Ларад громко заявил о своем протесте, к нему присоединились Торонас, Декстер, Уорбрет, Барген и, к огромному удивлению Джексома, Торик.

– Лорд Корман, требую немедленно принести извинения Конклаву за эти слова! – крикнул Лайтол.

Корману, которого окружали десять возмущенных лордов, ничего не оставалось, как уступить. Когда он пробормотал себе под нос слова извинения, Лайтол ледяным тоном потребовал, чтобы он повторил их еще раз – так, чтобы все могли услышать. Потом Лайтол обвел взглядом вскочивших на ноги лордов, и все они один за другим сели на свои места.

– Если мы собираемся навсегда исключить угрозу нашествия Нитей, нам потребуется новое оборудование – такое, которое мы сумеем сами изготовить и ремонтировать. Со времени основания Форта все Вейры стремились разделаться с Нитями. И все цеха и холды трудились во имя приближения этого дня. Ну а если для того, чтобы навсегда избавиться от Нитей, нам придется произвести кое-какую переоценку ценностей, расстаться с бесполезными или отжившими традициями, то это не столь уж высокая цена за то, чтобы навсегда очистить небеса Перна. – Лайтол помолчал несколько мгновений, будто удивляясь собственному красноречию. – Я думаю, по окончании нашего совета мы не станем упоминать об этом неприятном инциденте.

А теперь, – деловито продолжал он, – давайте сплотимся во имя единой цели и выскажем свое одобрение по поводу организации двух новых цехов. Что скажете, лорды? Напишите «да» или «нет».

Корман сидел, сжавшись, не глядя по сторонам.

Наверное, ему принадлежал единственный листок, оставшийся незаполненным. На двух печатными буквами было выведено «нет», остальные содержали одобрение, которое в свое время будет передано новым Главным мастерам.

– Кто будет решать, кого назначить Главными мастерами и кто оплатит расходы по организации новых цехов? – спросил Нессел.

– Главных мастеров еще не выбирали, но подходящие кандидатуры уже есть. На Посадочной площадке намечены пустующие здания, которые будут приспособлены для нужд двух новых цехов, – заглянув в свои записи, продолжал Лайтол. – А те, кто пожелает поступить в них на обучение, сами построят новые мастерские в Руате и Лемосе. Если кто-то захочет перейти из своего цеха в Цех печатников или механиков, то должен будет заручиться согласием своего Главного мастера и Главного мастера нового цеха.

– А те, кто работает без разрешения своего Главного мастера? – неодобрительно осведомился Сэнджел. Все поняли, что он имеет в виду мастера Морилтона.

– Это внутренние дела цеха, – ответил Лайтол, – и пусть их решают заинтересованные стороны, а не наш Конклав. – А если нам перестанут поставлять стекло…

– Пока недостатка в стекле не наблюдается, – отрезал Грох. – Мы покупаем все, что пожелаем, и у кого пожелаем. Так что все очень просто. И многие из нас оказывают предпочтение какой-то одной мастерской. Так всегда было и всегда будет. И это разумно, поскольку такова человеческая природа.

"Мастер Робинтон спрашивает, почему задерживается объявление, " передал Джексому Рут.

«Разговоры разговаривают. Все уже решено, но Лайтол меня убьет, если я присвою себе его привилегию.» Знакомый с детства голос Рута помог Джексому успокоиться. Теперь он, во всяком случае, знает, за кем присматривать. Это Корман, Сэнджел, Нессел и Бергамон. Корман хоть рубит с плеча, а другие таят свои сомнения и обиды, что только усугубляет конфликт. Чем все-таки вызвана их непримиримость – страхом перед Айвасом или упорным неприятием перемен?

– Есть ли еще какие-нибудь дела, требующие рассмотрения на Конклаве? – спросил Лайтол, как того требовал установленный порядок.

– У меня есть вопрос, – поднимаясь, заявил Торик.

– Прошу, лорд Торик.

– Кто будет лордом-правителем Посадочной площадки?

Тут даже Лайтол растерялся и безмолвно уставился на правителя Южного.

Торик довольно усмехнулся.

– Каждому ясно, что такое важное место нельзя оставлять без надзора. – Его слова звучали вполне рассудительно, поэтому Джексом едва сдержал возглас недоумения, увидев потрясенные лица остальных лордов. Это выражение было наиболее заметно на лицах тех, кто действительно понимал значимость Посадочной площадки. Джексом еще больше укрепился в своих подозрениях, отметив тех, кто придерживался обратного мнения: Сэнджел, Нессел, Сигомал, Корман, Бергамон и Лоуди, хотя лицо правителя Айгена выражало скорее неуверенность, нежели протест.

– Ты, должно быть, просто не в курсе последних событий, – удивленным тоном проговорил он. – Лорд-Оберегающий Лайтол, мастер Робинтон и Д'рам, всадник Тирота, совместными усилиями поддерживают порядок на Площадке и в равной степени представляют интересы цехов, холдов и Вейров. Они отлично справляются. Добро пожаловать к нам, на Площадку, лорд Торик.

– Как только Айвас был обнаружен, – твердо проговорил Лайтол, на Посадочной площадке созвали совещание. В нем приняли участие восемь лордов-правителей, восемь Главных мастеров и семь Предводителей Вейров, которые единодушно решили, что ввиду своей исторической ценности и современного значения в качестве обучающего центра, Площадка получает статус независимой зоны.

Корман что-то раздраженно бубнил Несселу, но когда Лайтол предложил ему высказаться, угрюмо отказался.

– Каковы границы Площадки? – в упор спросил Лайтола Торик.

Лайтол, прежде чем ответить, смерил южанина укоризненным взглядом.

– Разумеется, те же самые, что были отмечены на картах поселенцев. Торик состроил гримасу и сел, настороженно следя за реакцией остальных лордов. Джексом, наблюдая за ним из-под руки, терялся в догадках: что замышляет коварный южанин? Ведь ему наверняка известно, что, вздумай он выдвинуть новые территориальные притязания, они встретят отпор холдов, цехов и Вейров – особенно Вейров. Джексом уже начал сожалеть, что подсказал Торику выход из ситуации с Большим островом – это затруднение еще добрых два Оборота отвлекало бы его от алчных мыслей о восточных землях. Молодой лорд вздохнул. Иногда решение одного вопроса приводит к возникновению дюжины новых.

Он почувствовал огромное облегчение, когда Лайтол без лишних проволочек объявил заседание Конклава закрытым. Кое-кто вздумал протестовать и возмущаться, но Лайтол предпочел не заметить их недовольства – у него были на это все права. Но, как Джексому ни хотелось поскорее выскочить из Большого зала, пришлось ему вытерпеть еще одну церемонию.