Текст книги "Дом с сотней часов"

Глава 12
Кембридж

Направляясь по Трампингтон-стрит к мастерской мистера Фокса в переулке Роуз, Хелена глубоко вдохнула. Найденная ею в часовом механизме карточка со странным предостережением, казалось, оттягивала карман юбки. Мешок, который она несла на плече, зашевелился.

– Тише, Орбит, – прошептала девочка.

Мама специально сшила мешок для попугая, подбила его мягким тёмно-синим бархатом и сделала прорези на равном расстоянии друг от друга – чтобы внутрь поступал воздух и чтобы Орбит мог высовывать голову: он любил наблюдать за картинами окружающего мира, когда его брали гулять по Лондону. На торговой улице, где жила семья, к амазону все привыкли, люди останавливались, справлялись о его здоровье и просили его что-нибудь сказать или спеть. Прочитав тревожную записку мистера Фокса, Хелена решила, что ни за что не оставит Орбита одного в доме мистера Уэсткотта, даже если отец пообещает присматривать за ним. Возможно, свежий воздух птицу успокоит, и она перестанет грызть перья, которые за последние сутки то и дело падали на дно клетки.

– Хиккори-диккори, – чирикнул Орбит.

Ехавшие на велосипедах двое мужчин в полосатых пиджаках повернули к девочке головы и, коснувшиись полей соломенных шляп, засмеялись и укатили.

Когда Хелена переходила улицу, подол её юбки попал в быстро бегущий в водосточной канаве поток и намок. Было пасмурно, солнце заволокло туманом, в воздухе чувствовалась прохлада. Но Хелена шагала с прямой спиной, радуясь прогулке по городу после нескольких дней, проведённых в гнетущем доме мистера Уэсткотта.

Девочка сверилась с картой, которую Стэнли наскоро набросал на обрывке бумаги. Нужно было идти дальше по улице, мимо колледжа Питерхаус и часовни Королевского колледжа, до рыночной площади. Когда Хелена спросила у Стэнли, как она узнает эти здания, тот просто ответил: «Часовню Королевского колледжа ты не пропустишь».

– Послушай, а ты знаешь, что в Колледже Христа я живу рядом с бывшей комнатой Чарльза Дарвина? – спросил молодой человек, опершийся на ограду колледжа Питерхаус, таким голосом, словно проглотил сливу. – Я видел его коллекцию жуков – впечатляет!

– В прошлом семестре его сын Джордж читал у нас лекции по астрономии – преинтереснейший персонаж, – ответил его товарищ.

Астрономия. Ботаника. Как много любопытного в мире, и, казалось, именно здесь и находился храм наук. Вход в Питерхаус украшала величественная аркада, и Хелена остановилась и вгляделась в низкую часовню и расположенный за ней внутренний двор. Тут царила атмосфера умиротворения и уединённости, так непохожая на лондонские пригороды, где дети на улицах играли, прыгали через скакалки, а матери, развешивая бельё на верёвки, переговаривались с соседками через заборы.

Хелена с жадностью рассматривала всё, что видела. Она прошла мимо портновской мастерской с выставленными в витрине чёрными мантиями и академическими шапочками, которые носили студенты, снующие между зданиями. Прогрохотала конка с плакатами на бортах империала, рекламирующими мыло, уголь и наёмные экипажи для свадеб и похорон. Сидевший на крыше человек в изящной шляпе встал и указал на массивное жёлто-оранжевое каменное здание с витражами в окнах.

Хелена поспешила дальше, пока не добралась до небольшого дома с рядом лавок в первом этаже. Под ближайшим навесом она остановилась и стала рассматривать часовню Королевского колледжа. В Лондоне было много великолепных построек – собор Святого Павла, Вестминстерский дворец, – но это здание произвело на Хелену особое впечатление. При виде шпилей, башен и сверкающих окон, уходящих в туманное небо, у девочки закружилась голова, и она почувствовала себя букашкой.

Стайка щебечущих девушек со связками книг в руках нечаянно толкнула Хелену в спину, пробудив её от мечтаний.

Орбит заверещал:

– Всё пропало! Всё пропало!

– Ой, попугай! – удивилась высокая девушка с непослушными волосами и очень ровными зубами. – Какая прелесть!

– Пойдём, Эстер. Нужно вернуть книги в библиотеку, – поторопила её подруга.

Эстер быстро помахала Хелене и догнала свою спутницу.

Девочка посмотрела им вслед и вспомнила газетную статью, которую мама в прошлом году зачитывала вслух. Хотя женщины имели возможность учиться в Кембриджском университете естественным наукам, как Чарльз Дарвин, им тем не менее не присваивали в конце курса учёную степень. Как несправедливо, подумала Хелена, посасывая грушевый леденец и играя с Орбитом.

«Очень жаль, что мужчины и женщины не равны в правах, – говорила мама. – Наша дочь умна, любознательна и развита не по годам. Посмотри, Айзек, как меняется мир. Люди используют электричество, ездят на автомобилях, поднимаются в небеса на гигантских летательных аппаратах – так почему женщинам не позволено самим выбирать свою судьбу?»

«Я согласен с тобой, дорогая, – отвечал отец. – Но, к сожалению, не все придерживаются передовых взглядов – в отличие от членов Цеха часовщиков, которые взяли в подмастерье первую женщину всего через десять лет после Великого лондонского пожара [5]5
  Произошёл в 1666 году.


[Закрыть]».

Мама улыбалась и поглядывала на дочь, которая расставляла на полу деревянные бруски, чтобы Орбит их ронял: «Я уверена, что у Хелены будет больше возможностей в жизни».

Хелена знала, всем своим существом чувствовала, что хочет большего. Но вот чего именно – пока неизвестно. У неё накопилось так много вопросов, требующих ответов. Но она определённо не желала провести всю жизнь сидя в полутёмной гостиной в красивом платье за вышивкой, рисованием или наблюдением из окна – к этим занятиям у неё не было ни малейшей склонности. Но, хотя она и не имела представления, чему хочет посвятить себя, когда вырастет, однако воспринимала неравенство мужчин и женщин очень остро. Она не сомневалась, что справится с любой работой не хуже какого-нибудь мальчишки, и однажды у неё появится случай это доказать.

Хелена проводила студенток взглядом и достала карманные часы. Необходимо спешить, нельзя заставлять отца ждать. Нужно навестить мистера Фокса, узнать, зачем он спрятал в часах записку, и купить запасные части. Хелена не позволит, чтобы из-за неё часы встали и они с отцом потеряли всё своё имущество. Девочка представила, как мистер Уэсткотт, одной рукой схватив клетку с Орбитом, а другой зажав под мышкой их семейный портрет, решительно шагает в сторону заката, а вместе с ним исчезают все надежды на будущее.

Бросив быстрый взгляд на карту, девочка сунула руки в карманы и с колотящимся от волнения сердцем направилась к часовой мастерской мистера Фокса.

Глава 13
Мастерская мистера Фокса

Дом, в котором располагалась мастерская Фокса, находился на изгибе затерявшегося в глубине квартала переулка Роуз, выходившего на многолюдную рыночную площадь. Взглянув на окно лавки, Хелена оцепенела: помещение выглядело заброшенным. В витрине не сверкали часы, только на бордовом сукне остались следы когда-то выставленных там предметов.

С тех пор как умерла мама, любимым воскресным занятием отца стал поиск новых часовых мастерских в Лондоне: он бесконечно долго рассматривал витрины, а Хелена зевала и вертелась рядом.

Что же случилось с часами мистера Фокса?

Хелена толкнула входную дверь, и колокольчик звякнул.

Орбит забеспокоился в своём мешке, часто моргая глазами-бусинками.

– Тише, мыши, кот на крыше. Вот потеха!

– Любопытно, Орбит, – прошептала Хелена и погладила птицу по голове.

Стеклянные шкафы в помещении тоже были пустыми, деревянный прилавок голым, дверь позади него закрыта. Может, постучать? Вдруг мистер Фокс там? Оглянувшись на входную дверь, девочка увидела, что обращённая внутрь табличка на двери гласит «Открыто». А значит, снаружи написано «Закрыто» – Хелена не заметила этого, когда входила. Внезапно она почувствовала тяжесть в ногах – мастерская Фокса больше не работает.

Повинуясь порыву, Хелена пролезла под прилавком и тихо постучала в расположенную позади него дверь. Над головой у неё раздался скрип половиц – значит, наверху кто-то был. Девочка постучала сильнее. Послышался кашель – не мужской, а скорее детский.

Хелена открыла дверь и всмотрелась в тёмный лестничный пролёт:

– Здравствуйте! Я ищу мистера Фокса. Он здесь? – Ответа не последовало, но половицы снова скрипнули: определённо там кто-то ходит. Почему этот человек не спускается? – Ау! – снова окликнула девочка. – Я пришла из дома мистера Уэсткотта. Мне бы очень хотелось поговорить с мистером Фоксом.

Скрип-скрип-скрип.

Вдруг вниз по лестнице загрохотали шаги, и перед Хеленой появился мальчик не старше десяти лет, худой, но крепкий, с лохматой шевелюрой тёмных волос.

– Уходи. Нам больше нечего тебе отдать, – прерывистым голосом проговорил он, сжав кулаки и раздувая ноздри как пони.

Орбит закопошился и тихонько захихикал в мешке.

Хелена удивлённо уставилась на мальчика:

– Я хочу только поговорить с мистером Фоксом.

– Ты сказала, что пришла от мистера Уэсткотта. – Парнишка не отрывал удивлённо распахнутых глаз от шевелящегося мешка.

Хелена кивнула:

– Да… Там работает мой отец. Как я уже сказала…

– Твой отец – часовщик мистера Уэсткотта? – спросил мальчик, делая шаг вперёд. На Хелену пахнуло немытым телом и нестираной одеждой, и пришлось подавить желание зажать нос.

– Да… Он приступил к работе несколько дней назад. Мы приехали из Лондона и…

Не говоря ни слова, парнишка схватил её за руку и потащил вверх по лестнице.

– Эй! – резко крикнула Хелена. – Отпусти немедленно! – Она попыталась выдернуть руку, но мальчик держал её крепко и тянул наверх.

Орбит тревожно закричал.

Свободной рукой Хелена цеплялась за стену, чтобы не упасть с лестницы, не удариться самой и не поранить попугая.

Мальчик притащил её наверх. Только тогда Хелена освободилась и быстро проверила Орбита. Он взъерошил перья и с негодованием взирал на хозяйку. Хелена вполне разделяла его возмущение. Она уперла руки в бока и гневно уставилась на мальчишку:

– Что ты себе позволяешь?! Нельзя просто хватать людей за руки и… ой… – Слова застряли у неё в горле. Слева от площадки находилась небольшая комнатушка. На полу под большим георгианским окном съёжились две девочки со впалыми щеками и прямыми чёрными волосами. Одна из них сосала палец, другая сидела опершись спиной на стену и прижав колени к груди.

– Это мои сёстры, – слабо проговорил мальчик со слезами в глазах. Казалась, вся сила, с которой он вцепился в неё и затащил сюда, иссякла. – Меня зовут Ральф, – негромко произнёс он. – Ральф Фокс. – И он потеребил воротник рубашки, на которой не хватало пуговицы.

Хелена переводила взгляд с мальчика на его сестёр, и страшная мысль заставила её содрогнуться.

– Ваш отец мистер Фокс? – неуверенно спросила она.

Ральф кивнул.

– Он работал у мистера Уэсткотта?

Ральф снова кивнул.

Одна из девочек тихо заплакала:

– Когда мама вернётся?

Ральф подошёл к сестре, присел рядом и вытер ей слёзы рукавом.

– Когда добудет еды и найдёт место, где мы сможем поселиться, – мягко объяснил он. – Не волнуйся, Хетти. Она скоро придёт.

У Хелены сжалось сердце. Комната была пуста, только в углу стояло железное ведро и две жестяные кружки.

– Это ваш дом? – поинтересовалась она.

– Был раньше, – с мукой в голосе ответил Ральф. – Пока мы всё не потеряли.

– Потеряли? – Хелена подумала о договоре, о котором запрещалось упоминать.

– Мистер Уэсткотт всё забрал. Часы остановились, и всё наше имущество отошло к нему: мебель, картины, даже уродливый портрет тётушки, которую никто не любил, все отцовские часы и инструменты – абсолютно всё, включая папиного помощника, юного мистера Филлипса. Теперь отец даже не может зарабатывать на жизнь – он занимал деньги на аренду помещения под мастерскую и на всё необходимое. Мистер Уэсткотт обещал платить ему за уход за часами крупную сумму, и отец рассчитывал погасить все долги. Но всё пошло кувырком, и теперь у нас ничего нет.

– Но… но… когда это произошло? – спросила Хелена, чувствуя, как страх ледяными пальцами стискивает ей сердце.

Ральф опустил плечи.

– Пару недель назад. Ты сказала, что твой отец работает у мистера Уэсткотта?

Хелена кивнула.

– Мистер Уэсткотт заставил его подписать какие-нибудь бумаги? Папа целые дни проводит в конторе юриста мистера Уэсткотта, пытаясь убедить его аннулировать договор.

Хелена приложила ладони к пылающим щекам. Значит, отец Ральфа тоже подписывал контракт, часы остановились, и семья Фоксов осталась нищей. Девочка крепче схватила мешок с попугаем и подумала об отце, ждущем её возвращения с запчастями, чтобы снова уйти с головой в работу часовщика.

Лицо Ральфа исказилось гневом.

– Вам нужно бежать из того дома, немедленно. Не ждите, пока часы остановятся, рано или поздно это произойдёт. Папа очень тщательно следил за ними. Он был лучшим мастером в Кембридже. Маме никогда не приходилось работать. Сейчас она об этом жалеет.

– Тик-так-тик-так, – прощебетал Орбит.

Хелена в ужасе взглянула на Ральфа, вынула из кармана карточку и протянула ему:

– Я нашла её в часах.

Ральф взял у неё карточку.

– Папин почерк, – шмыгнув носом, произнёс он. – Это было предупреждение, но, похоже, уже поздно. Часы остановятся снова, мистер Уэсткотт заберёт всё ваше имущество, и вы окажетесь в работном доме [6]6
  До 1930-х годов в Англии существовал закон, по которому нищих, в том числе и детей, помещали в работные дома, где они были обязаны жить и трудиться за скудное пропитание. Условия содержания в таком учреждении напоминали тюремный режим.


[Закрыть] на Милл-роуд – как и мы.

Глава 14
Камушки

Озноб от клубящегося тумана. Крики рыночных продавцов. Болтовня университетских студентов. Велосипедные звонки. Тихое фырканье Орбита, кусающего рукав её пальто… Попрощавшись с Ральфом и его сёстрами, Хелена ничего этого не замечала. В висках в унисон с шагами стучала кровь. Девочка была уверена: её отец столь же искусный мастер, как и отец Ральфа. Но, несмотря на все усилия мистера Фокса, часы остановились. Что сделал мистер Уэсткотт с имуществом этой семьи? Как он мог оставить их ни с чем?! Ральф прав: если бывшие владельцы часовой мастерской не найдут способа зарабатывать на жизнь, то все они, включая девочек, окажутся в работном доме. А ведь увязшему в долгах мистеру Фоксу щедрое предложение мистера Уэсткотта наверняка показалось удачным выходом из затруднительной ситуации, однако в итоге он, наоборот, чудовищным образом обнищал.

Хелена и её отец часто проходили мимо работного дома, расположенного в том районе, где они жили в Лондоне. Её внимание всегда привлекала краснокирпичная постройка, напоминавшая высокие и мрачные заводские здания на севере города, фотографии которых печатали в газетах. Девочка знала, что очутиться в таком учреждении – большое несчастье. Это было последнее прибежище бедных и бездомных, где им предоставляли крышу над головой, питание и одежду, но обязывали много и тяжело трудиться, чтобы оправдать расходы на своё содержание. Со двора доносились крики мужчин, которые не разгибаясь рубили дрова или крошили камень. Из окон прачечных, где не покладая рук работали женщины, вырывались клубы пара. «Эти люди попали на самое дно, – грустно говорил отец. – Нет ничего хуже для здоровья и самоуважения человека, чем оказаться в работном доме».

Когда Хелена наконец подошла к богатому дому мистера Уэсткотта, сердце у неё ушло в пятки. Огромное здание нависало над девочкой как угрюмый великан, и многочисленные окна сердито взирали на неё. Внезапно на землю обрушился холодный дождь. Хелена поднялась на крыльцо и потянулась к дверной ручке, как вдруг ощутила острую боль в икре правой ноги.

– Ой! – воскликнула она и наклонилась, чтобы почесать ногу. Что это такое? Повернувшись, Хелена увидела у нижней ступени рядом с зелёной оградой мальчишку, своего ровесника, а около своего правого ботинка небольшой камушек.

– Это ты бросил в меня камень? – с сомнением спросила Хелена, поднимая голыш, тёплый, словно кто-то некоторое время сжимал его в кулаке.

Мальчик стоял прямо, как кол проглотил, но Хелене показалось, что у него трясётся подбородок. Ботинки у незнакомца были начищены до идеального блеска, а ворот рубашки накрахмален до снежной белизны – непривычно для уличного хулигана, который бросается камнями в прохожих.

Хелена шагнула к нему:

– Я тебя спрашиваю: ты бросил камень или нет?

Как раз в тот миг, когда Орбит высунул из мешка голову, дрянной мальчишка выудил из кармана очередной голыш и швырнул в направлении Хелены. Девочка пригнулась, и камешек не попал в попугая, а с тупым стуком ударился в серую входную дверь дома мистера Уэсткотта.

Хелена разозлилась.

Дождь усилился. Негодяй снова швырнул камень. Голыш отскочил от двери, чуть не задев Орбита, и запрыгал вниз по ступеням.

– А ну-ка прекрати немедленно! – закричала Хелена, сбегая по крыльцу.

– В кармане вошь на аркане! – заверещал Орбит. – Мама, мама, мама!

– Мисс Грэм! – услышала вдруг Хелена. Она остановилась, а негодный мальчишка побледнел и припустил прочь.

Хелена обернулась. На крыльце, сжав кулаки, стоял мистер Уэсткотт; лицо его побледнело больше обычного. Вспомнив, как он поступил с семьёй Ральфа, дочь часовщика почувствовала прилив негодования.

– Мастер Теренс, – пробормотал хозяин себе под нос, глядя вслед убегавшему мальчишке.

Орбит затараторил:

– Привет! Привет! Хорошая птичка. Тик-так-тик-так-тик-так.

Хелена прижала попугая к груди.

– Тот мальчишка швырял камни в вашу дверь.

– Знаю, – перебил её мистер Уэсткотт. Он стал собирать с крыльца голыши, свирепо сжимая их в кулаке; Хелена даже подумала, что он сейчас сотрёт их в порошок.

Дама и джентльмен, которые прогуливались под дождём, с любопытством наблюдали за ними из-под зонта.

Хелена тоже посмотрела вслед мальчишке. С губ мистера Уэсткотта чуть слышно, не громче, чем опадают лепестки с цветка, упали слова:

– Ах, мой бедный мальчик!

Хелена растерялась: почему он жалеет хулигана, который кидается камнями, и какое имеет к нему отношение?

Мистер Уэсткотт пошёл в дом. Хелена хотела было последовать за ним, но вдруг заметила, что около удалявшегося мальчишки остановилась закрытая карета; лошадь под проливным дождём мотала головой и била копытами. Из окна повозки высунулась рука в перчатке и вложила в ладонь парня что-то блестящее. Тот выдавил из себя нерешительную улыбку, зажал полученное в кулаке – и был таков; дождь смыл его следы.

«Как много интересного я сегодня узнала», – подумала Хелена. Загадки этого дома множились день ото дня, и девочка решительнее, чем когда-либо, намеревалась их разгадать.

Глава 15
Зонтик

Посадив Орбита в клетку и повесив мокрый плащ сушиться, Хелена села и потёрла глаза. Ей хотелось только одного – лечь, накрыться с головой одеялом и обдумать всё, что произошло с ней за день. Когда в доме работал мистер Фокс, часы по какой-то причине остановились. Её отец считал, что подписанный им с мистером Уэсткоттом контракт не имеет юридической силы, но он явно ошибался. По словам Ральфа, юрист мистера Уэскотта, согласно договору, отобрал у Фоксов всё имущество.

В дверь постучали.

– Хелена! – Отец просунул в комнату голову. – А я уже стал волноваться, что ты заблудилась под дождём! Мне нужны запчасти, за которыми ты ходила. Одни часы барахлят. Принеси мне, пожалуйста, детали вниз.

Хелена последовала за отцом. Её мозг, обычно бурлящий мыслями, был как чисто вытертая школьная доска. Запчасти! Увлечённая прогулкой по городу и ошарашенная встречей с Ральфом, она и забыла, что ей нужно идти на Риджент-стрит. Как она объяснит свою забывчивость отцу?! Девочка не хотела рассказывать ему о семье Фоксов – это отвлечёт отца от работы, а на неё только что снизошло ясное осознание, насколько важно, чтобы он тщательно выполнял свои обязанности. Вся их жизнь зависела от его мастерства.

Войдя в комнату с дорожными и настольными часами, Хелена вздрогнула: на стуле у двери тихо сидела Бой. Дочь хозяина чуть улыбнулась. Её светлые волосы были аккуратно подстрижены, явно опытным цирюльником. Хелена невольно провела рукой по своим кудрявым волосам, без особого старания убранным в хвост. Как себя чувствует девочка с короткими волосами? Летом с такой причёской, наверное, не жарко, но зимой прохладно. Вероятно, люди на улице останавливаются и с любопытством разглядывают Бой. Может быть, именно поэтому противный мальчишка бросал в дверь дома камни? Всем известно, что необычный внешний вид привлекает не всегда желательное внимание. Видимо, у Бой есть очень веские причины отличаться от других. Но почему тогда мистер Уэсткотт пожалел того парня?

– Давай покупки, Хелена, – повернулся к дочери отец.

У Хелены пересохло во рту.

– У меня… их нет, – проговорила она и бессильно опустила руки.

Взгляд Бой мгновенно метнулся к Хелене.

Отец выпрямился и испустил громкий вздох:

– Почему же, скажи на милость?!

– Я… заблудилась… то есть… потеряла карту, которую нарисовал Стэнли… и не нашла мастерскую, – потея, пробормотала Хелена.

– Как ты могла заблудиться?! Риджент-стрит в двух шагах отсюда – неужели ты не догадалась спросить дорогу у прохожих?!

На лице отца вдруг появилась такая усталость, что Хелена с трудом его узнавала. Она знала, что ему хочется накричать на неё, но в присутствии Бой он сдерживался. Хелена чувствовала на себе пристальный взгляд Бой. Едва зародившаяся, их дружба была ещё слишком хрупкой. Хелена всегда считала, что друг должен быть надёжным, а сама только что показала себя совсем с другой стороны. От смущения щёки у неё вспыхнули, и девочка уставилась в пол.

– Извини, папа… Я схожу туда завтра.

– Завтра может быть поздно. До проверки осталось тридцать минут. Надеюсь, мистер Уэсткотт не станет внимательно рассматривать именно эти часы, но ты меня разочаровала, Хелена, – с тяжёлым вздохом сказал отец.

Бой внезапно встала. Цокая каблуками, она вышла в коридор и поднялась по лестнице.

Хелена посмотрела ей вслед, желая провалиться на месте, чтобы не видеть, как сильно расстроился отец.

Ровно без десяти шесть мистер Уэсткотт стоял вместе с сестрой у двери комнаты с дорожными и настольными часами. Кэтрин держала в руках чёрный зонтик, с которого на пол коридора стекали ручейки воды. Жасминовый запах духов просочился в комнату впереди неё.

– Какое дождливое лето, – сказала она. – А где же моя милая племянница?

– Я здесь, – откликнулась Бой, глядя на отца.

Хелена удивлённо вытаращила глаза: дочь хозяина сменила брюки, рубашку и ботинки на кружевное белое платье, чулки и начищенные до блеска белые кожаные туфельки. Короткие волосы были зачёсаны назад и перехвачены красной атласной лентой.

Мистер Уэсткотт взглянул на дочь, гневно сверкнул глазами и отвернулся.

Девочка не отрывала глаз от отца, как будто чего-то от него ожидала.

– Посмотри-ка на свою дочь, Эдгар: правда же она красавица? – Кэтрин наблюдала за братом, который подошёл к деревянным настольным часам, для которых требовались запчасти. Хелена закусила нижнюю губу.

Мистер Уэсткотт прижал ухо к часам и нахмурился:

– Тикают тише обычного. Они не остановятся? – Щёки хозяина были пепельно-серыми.

Кэтрин громко вздохнула, нервно теребя застёжку зонтика.

– Позвольте заверить вас, мистер Уэскотт, что все часы в этом доме находятся в полном порядке, – ответил отец Хелены, но дрожание подбородка выдавало сомнение.

Хелена затаила дыхание.

– Это точно? – Мистер Уэсткотт испытующе взглянул на часовщика.

Тот сцепил пальцы и энергично закивал.

Мистер Уэсткотт наклонился и рассеянно посмотрел на необычный циферблат часов, где несколько дисков показывали фазы луны и знаки зодиака.

– Говорят, эти часы когда-то принадлежали сэру Исааку Ньютону, – пробормотал он.

Отец удивлённо ахнул.

– Ньютон сформулировал закон всемирного тяготения. Этот учёный заслуживает всяческого восхищения, – прошептал мистер Уэсткотт. Он выпрямился и повернулся ко всем остальным. В лице его не было ни кровинки. – Пожалуйста, не забывайте, что ни одни часы в этом доме не должны остановиться. Ни в коем случае. Иначе… – Он замолчал и потёр шею.

Хелена мысленно внушала ему продолжать. Почему часы не должны останавливаться? Чего так боится мистер Уэсткотт?

– Эдгар, ради бога. Почему мы бесконечно должны говорить о твоих часах? – обратилась к нему Кэтрин. Изящным движением она открыла зонтик, встряхнула его, и капли рассыпались, как жидкие алмазы.

– Кэтрин! – прокатился по комнате громовой голос мистера Уэскотта.

Бой отпрыгнула.

Отец Хелены пошатнулся и ухватился за стол, отчего стоявшие на нём часы закачались. Хелена схватила его за руку.

Кэтрин бросила раскрытый зонтик на пол.

Мистер Уэсткотт шагнул к сестре, поднял зонт и стал суетливо закрывать его.

– Извини… Я не хотела… – Кэтрин залилась румянцем, пытаясь найти слова в своё оправдание.

Глаза мистера Уэсткотта метали молнии, а серые щёки приобрели зеленоватый оттенок, словно его внезапно затошнило.

– Больше никогда не поступай так в моём доме, – процедил он сквозь стиснутые зубы и широкими шагами вышел из комнаты, оставляя за собой след из дождевых капель.

Бой и Хелена тревожно переглянулись.

Кэтрин вынула из кармана платок и приложила к мокрым глазам.

Отец Хелены подошёл к ней.

– Не волнуйтесь, мисс Уэсткотт, несколько капель не нанесут часам вреда.

Кэтрин сунула платок в рукав, чуть шмыгнула носом и натянуто улыбнулась часовщику.

– Я волнуюсь не из-за часов, – глядя вслед брату, сухо проговорила она.

Хелена взяла из отцовского ящика с инструментами тряпицу и наклонилась, чтобы вытереть капли на полу.

Кэтрин нахмурилась.

– Нет-нет. Пожалуйста, прекратите. – Она жестом попросила девочку встать и рукой в перчатке приподняла её подбородок. Кожа перчатки была мягкой и ласкала как пух. – Вы не должны убирать за другими, у вас в жизни другая роль. Понимаете? – Лицо её внезапно сделалось суровым, а голос едва ли не свирепым, и она стала похожа на львицу, защищающую своих детёнышей.

– Да… Извините… – пробормотала Хелена, зажимая тряпку в кулаке. Что это Кэтрин имеет в виду? Дома Хелена хоть и не готовила еду, но после смерти матери ей приходилось стирать постельное бельё и мыть полы. А как же иначе?

– То же самое относится и к тебе. – Кэтрин повернулась к Бой, которая, прищурившись, озадаченно наблюдала за происходящим. Её тётя взяла из рук Хелены тряпку и сама стала вытирать воду с пола. Выпрямившись, она отдала влажную тряпку часовщику, которого поведение мисс Уэскотт тоже явно привело в замешательство. Затем Кэтрин вытерла мокрые перчатки и разгладила юбку. – Вот так. Поскольку мой брат сегодня неважно себя чувствует, будьте так любезны, мистер Грэм, покажите мне оставшиеся часы.

Отец Хелены бросил тряпку в ящик с инструментами и снова сцепил руки.

– Да, конечно, мисс Уэсткотт, с превеликим удовольствием.

– Давайте начнём с напольных часов. Я бы очень хотела увидеть механизмы и убедиться, что они работают исправно. Мне очень нравится наблюдать, как их заводят.

Отец с готовностью закивал и жестом пропустил даму вперёд. В этот миг часы на разные голоса стали бить шесть, и их нестройный перезвон эхом отозвался во всём доме.

Кэтрин одарила Хелену и Бой ослепительной улыбкой и, шелестя юбками, как осенней листвой, вышла из комнаты.

Какой странный вечер, подумала Хелена. Мистер Уэсткотт оказался ещё более сумасбродным, чем ей представлялось. Бедная Кэтрин – ужасно иметь такого брата, который устраивает скандал из-за нескольких капель воды. И Бой тоже очень жалко. Не потому ли её мама не торопится домой? Надо будет помочь Бой послать матери письмо с просьбой срочно приехать. Девочке нельзя жить в одном доме с таким непредсказуемым отцом. По всей видимости, мистер Уэскотт окончательно сходит с ума.