Текст книги "Лестница лет"

– Вы уже назначили дату?

– Мы говорили об этом. Может быть, в июне.

– Или в марте, – напомнил Нат.

Бинки забавно округлила глаза, глядя на Делию. Март совсем не за горами – была середина февраля.

– Нат не представляет, как много нужно сделать, – пожаловалась она.

– О, а вы планируете устроить пышную свадьбу?

– Ну не то чтобы пышную, но... Свою первую свадьбу я провалила. Я была первокурсницей в колледже Вашингтона, и на мне была форма. Поэтому на этот раз я хочу устроить все, как полагается.

– А я буду шафером! – сообщил Ной Делии.

– Ты!

– Я буду держать кольца.

– Ты ведь тоже придешь, Делия, правда? – спросил Нат.

– Если вы меня пригласите, то, конечно, приду.

– О, разумеется, мы тебя пригласим. – Бинки потрепала Делию по руке и смущенно улыбнулась.

Но позже, по дороге домой, Ной сказал Делии, что, когда он приехал туда, Бинки плакала.

– Плакала! Почему?

– Не знаю, но у нее глаза были красные. Она сделала вид, что все в порядке, но я все равно догадался. А потом, когда зазвонил телефон, дедушка закричал: «Не бери трубку!» – и она не взяла. И дед тоже не взял, а телефон все звонил и звонил. Наконец я спросил: «Мне ответить?» – но он сказал: «Не-а, не бери в голову». Сказал, что это, наверное, Дуди.

– Кто такая Дуди?

– Это одна из моих тетушек.

– О, – кивнула Делия, – но почему дедушка не стал с ней говорить?

Ной пожал плечами:

– Понятия не имею, следи за спидометром, Делия.

– Спасибо, – язвительно ответила она.

За прошлые недели ей выписали два штрафа. Делия подумала, что дело в открытом просторе загородных дорог. Казалось, она лишь чуть-чуть добавляла газу, а машина летит.

Джоэл был уже дома, в Бэй-Бороу, и жаждал услышать последние новости. Он с радостным интересом воспринял весть о предстоящей свадьбе Ната.

– Ной будет шафером, – сообщила Делия, повесив свое пальто.

– Серьезно? – Он повернулся к Ною: – А где вы устроите мальчишник?

– Мальчишник?

– Ты уже продумал тосты?

– Тосты!

–Не обращай внимания, – сказала Делия Ною, который выглядел обеспокоенным.

Она подумала, что на свадьбе придется столкнуться с Элли. Как-то неприлично, что они не встречались до этого, ведь Делия, по сути, воспитывала сына Элли. Что это за мать, которая доверяет своего ребенка чужому человеку?

Несколькими неделями ранее, проходя мимо спальни Ната, чтобы помыть руки в ванной, Делия заметила на стеллаже цветное фото его дочерей. По крайней мере она решила, что это его дочери – Элли и еще три блондинки, взявшиеся за руки. Все они улыбались. Элли казалась самой яркой, той, на которую обращаешь внимание в первую очередь. На ней было кремовое платье с рисунком из клубничин, подчеркивающее цвет ее губной помады. Туфли на ней, правда, не слишком впечатляли – балетки, черные балетки, жесткие и неудобные. Косточки больших пальцев выступали, лодыжки казались толстыми.

Почему Делии это доставило такое удовольствие? Она ничего не имела против Элли: она даже не знала ее. Но склонилась над фотографией, высматривая другие изъяны. Не нашла. И у нее в любом случае не будет шанса указать на них Джоэлу.

14

В пятницу утром в конце февраля было тепло и солнечно – если не знать, какие фокусы может выкидывать погода, можно подумать, что наступила весна. Делия отправилась в магазин «Молодой мистер», чтобы обменять пижамы Ноя (она купила ему несколько пижам, которые напоминали форму «Ориолов», почему-то забыв, что мальчик предпочитает «Филлиз»). А затем, радуясь, что по улице можно идти в одном свитере, решила зайти в библиотеку проведать миссис Линкольн. Поэтому Делия свернула на площадь и зашагала по Вест-стрит. Проходя мимо окна цветочного магазина, она остановилась, чтобы полюбоваться белыми фиалками в горшках, а затем бросила взгляд в сторону окон мистера Помфрета, чтобы разглядеть новую секретаршу. По слухам, юрист нанял племянницу своей жены, которая не то что компьютером пользоваться, а даже печатать не умела. Но свет через окно падал так, что Делии пришлось бы подойти ближе, чтобы разглядеть что-нибудь внутри. Она увидела в окне только свой силуэт и еще один прямо за ней, оба отражения казались обвитыми плющом из-за раскидистого нового растения, которое, должно быть, племянница поставила на подоконнике. Делия прибавила шагу и перешла через Джордж-стрит.

На этой неделе в витрине «Пинчпенни» были выставлены платья для маленьких девочек, поэтому теперь ее отражение запестрело рисунком в виде розочек и оборками. Делия заметила, что второй силуэт был долговязым и каким-то угловатым, как мальчик-подросток. Как Кэролл.

Делия обернулась – это действительно был он. Сын выглядел еще более изумленным, чем она, если такое вообще возможно. Он замер, а потом резко отступил назад, засунув руки в карманы ветровки, сдвинув локти.

– Кэролл?

– Что?

– О Кэролл!

Чувство, которое ее охватило, было настолько болезненным, будто где-то глубоко внутри какой-то кулак сжал все ее внутренности. Но в этот момент Делия впервые поняла, насколько невыносимо сильно скучала по нему. Лицо сына было как ее собственное, но не потому, что Кэролл похож на нее (хотя так оно и было). Просто за последние пятнадцать лет она впитала каждую его черточку, – россыпь веснушек, похожих на звездочки, вокруг нежного носа, и то, как в тяжелые периоды жизни круги у него под глазами становились темнее (сейчас они были почти фиолетовыми). Кэролл упрямо поднял подбородок, поэтому мать просто потянулась и положила руку ему на плечо, вместо того чтобы поцеловать его. И сказала:

– Я так рада тебя видеть! Как ты сюда добрался?

– Приехал.

Она забыла, что его голос изменился. Нужно было привыкать к этому заново.

– А что ты делаешь на Вест-стрит? – спросила она.

– Я сперва пришел в твой пансион, но мне никто не открыл, а потом увидел, как ты переходишь через площадь.

Сын, должно быть, не сказал остальным, что собирается поехать к ней (несколько недель назад Делия послала Элизе свой новый адрес).

– Дома что-нибудь не в порядке? Ты как? Сегодня ведь учебный день! – заговорила она.

– Все хорошо.

Кэролл пытался ненавязчиво высвободиться из-под ее руки, бросая на прохожих смущенные взгляды. Делия отпустила его, хотя ей страшно не хотелось этого делать, и спросила:

– Ну давай... ты не хочешь пообедать?

– Пообедать? Я только что позавтракал.

Да, и правда, ведь все еще было утро. Делия ощутила тошноту, растерянность, почувствовала себя почти пьяной.

– Ну может, выпьем кока-колы или чего-нибудь, – предложила она.

– Хорошо, – согласился Кэролл.

Когда они поворачивали в сторону «Рик Рака», у Делии появился повод еще раз прикоснуться к сыну. Ей нравилось то, какими крепкими стали его руки. О, можно было догадаться, что в конце концов Кэролл приедет! Он был больше всех привязан к матери, и даже сейчас, когда жизнь так переменилась, остался самым любящим и самым близким. Хотя так же она бы подумала и об остальных двух детях, если бы те приехали.

– Тебе так много нужно мне рассказать. – Она не сводила глаз с сына. – Как тебе в десятом классе?

Кэролл пожал плечами.

– У твоего отца еще были боли в груди?

– Нет, по крайней мере я об этом не знаю.

– Рамсэй и Сьюзи в порядке?

– Конечно.

Тогда в чем дело, хотелось спросить ей, но она не стала. Делия уже начала снова разговаривать в той завуалированной, осторожной манере, в какой нужно общаться с подростками. Она довела его до западного края Джордж-стрит, с трудом переводя дух.

– Рамсэй все еще встречается с этой разведенной девушкой? С Велмой?

Сын снова пожал плечами. Очевидно, да.

– А Сьюзи?

– А что с ней?

– Она уже решила, что будет делать после окончания школы?

– А? – спросил он, глядя на постер Бон Джови, висевший в магазине аудиозаписей.

Кэролл разочаровывал ее так же, как всегда, и все еще не утратил этой невыносимой привычки сдерживать зевок каждый раз, когда открывал рот. Делия заставляла себя быть терпеливой. Она провела его мимо магазина спиртных напитков Ширсона, мимо склада хозяйственных товаров Брента, подтолкнула к двери «Рик Рака».

– Ди, детка! – радушно воскликнул Рик, откладывая в сторону номер «Спорте иллюстрейтед». По одному этому приветствию Делия догадалась, что у стойки сидит его тесть (Рик всегда устраивал шоу для мистера Брэгга). – Кто это с тобой?

– Это мой сын Кэролл. – Она повернулась к Кэроллу: – Это – Рик Ракли.

– Ух ты, у тебя сын! – изумился Рик. – Откуда?

Кэролл словно спал на ходу. Делия начала раздражаться. Неужели нельзя, по крайней мере, вести себя цивилизованно?

– Давай сядем в кабинку? – резко произнесла она. Тинси не было видно, поэтому Делия решила сама взять с высокого стула у стойки два меню и, как только они сели, передала одно Кэроллу.

– Я знаю, что еще рано, но ты, может быть, захочешь попробовать сэндвич с жареной свининой? Ее готовят, как в Севернон Каролине, она совсем не сладкая или...

– Мам, – прошептал сын, – мам, это кафе называется «Рик Рак»?

– Что?

– Это – футболист Рик Ракли?

– Ну, думаю, да.

Кэролл глазел на Рика, который забирал чашку из-под кофе у своего тестя. Затем повернулся к Делии и заговорил придушенным голосом:

– Ты знакома с Риком лично? Он знает тебя? Получалось лучше, чем Делия могла надеяться. Она легкомысленно сказала:

– Да, разумеется, – а потом, словно хвастаясь перед сыном, спросила: – А где Тинси, Рик?

– Она пошла в парикмахерскую, – ответил тот, ставя кофейник на плиту. – Вам всем придется выкрикивать свои заказы мне.

– Можно попросить жареной свинины или еще рано?

– Не-а, это мы можем устроить, – кивнул повар. Кэролл начал отказываться:

– Я только что завтракал, мам, я же говорил.

– Да, но это ты не захочешь пропустить, – принялась уговаривать она. – Ни капли томатной подливки! Ее подают с действительно вкусной жареной картошкой и домашним соусом.

Делия не понимала, почему она поднимает так много шума вокруг этого. Кэроллу определенно пока не хотелось есть, он все еще пялился на Рика. Но Делия крикнула:

– Рик, две порции, пожалуйста, и две большие кока-колы!

– Будет сделано.

Мистер Брэгг развернул свой стул, чтобы было удобнее смотреть на них. Короткая седая стрижка «ежиком» стояла торчком, поэтому вид у старика был ошеломленный.

– Как же так! – воскликнул он. – Что случилось с этим мальчиком!

Делия тревожно посмотрела на Кэролла.

– Как он так быстро вытянулся? – спросил мистер Брэгг. – Так быстро стал таким большим?

Делия сначала подумала, что старик прочел ее мысли, но потом он сказал:

– В прошлое Рождество он был вот такой, – и опустил руку до колен.

– О, – догадалась Делия. – Вы говорите о Ное. Теперь стало понятно, что у мистера Брэгга голова не в порядке, поэтому-то Рик и Тинси не могут отослать его обратно, откуда бы он там ни приехал.

– Кто такой Ной? – таков был следующий вопрос.

– Кто такой Ной? – эхом отозвался Кэролл.

– Просто мальчик, который... – Она смутилась, как будто ее застали за каким-то неблаговидным делом. – Просто сын моего наймодателя. Так, Кэролл! Расскажи мне обо всем, что происходит дома. Приезжают ли обозы с кастрюлями, полными горячих блюд? Яблочные пироги текут в дом рекой?

– Ты не спросила о тете Лизе, – сказал ей Кэролл.

– Элиза? С ней все в порядке?

– Ну. В порядке, я думаю.

– Что это значит? Она что, больна? – всполошилась Делия.

– В прошлое Рождество ты был совсем козявкой! – прокричал мистер Брэгг. – Вы с ней пили кофе и хихикали над подарками, которые купили.

– Элиза по-прежнему ведет хозяйство, разве не так? – допытывалась Делия.

Но оказалось, что мистер Брэгг отвлек Кэролла, который спросил:

– О ком он говорит?

– Я тебе уже ответила: о сыне моего наймодателя.

– Поэтому ты с сумкой? «Одежда со вкусом для молодых людей, которые хотят выделяться». Ты покупаешь детские вещи? Вы хихикаете над подарками? И что это на тебе, бога ради, надето?

Делия оглядела себя. Ничего странного на ней не было – просто кардиган мисс Гринстед и домашнее платье-матроска.

– А что на мне надето?

– Ты такая, не знаю, зачуханная.

Перед ними со стуком появились две тарелки.

– Кому-нибудь кетчуп? – спросил Рик.

– Нет, спасибо. – Она обратилась к Кэроллу: – Милый, я...

– Я бы хотел кетчуп, – воинственно сообщил сын.

– Ой, извини. Да, пожалуйста, Рик. Кэролл состроил гримасу:

– Ты уже забыла, что у тебя есть сын, который ест картошку с кетчупом?

– Милый, поверь мне, – смутилась Делия, – я бы никогда этого не забыла. Ну о кетчупе, может быть, и забыла бы, но никогда...

Перед ними появилась пластмассовая бутылочка с кетчупом и кока-кола в высоких бумажных стаканчиках.

– Спасибо, Рик.

Делия подождала, пока повар уйдет, затем потянулась через стол и взяла Кэролла за руку. Костяшки его пальцев были шершавыми, как кожаная перчатка. Губы были сжаты. Сын был каким-то слишком конкретным, слишком определенным, она была больше привычна к туманному, мягкому образу Кэролла, который представляла себе в мечтах.

– Я бы никогда не забыла, что у меня есть дети, – мягко начала она.

– Точно. Как раз поэтому ты улизнула с пляжа и даже ни разу на них не посмотрела.

Кто-то позвал:

– Делия?

Она подняла глаза. Возле их стола стояли две девушки-подростка – Ким Брюстер и Мариетта, как ее там, Швартц? Шмидт? (Она приносила Джоэлу домой пироги, сладкие настолько, что сахар хрустел на зубах.)

– А! Привет! – Делия нехотя поздоровалась.

– Вы ведь не скажете мистеру Миллеру, что видели нас здесь, правда? – попросила Ким. Недавно Ким была одной из учениц Делии (она бесплатно вела в школе уроки математики для отстающих). – Он нас убьет, если узнает!

– Мы прогуливаем уроки, – встряла Мариетта. – А потом заметили вас здесь и решили спросить. Вы ведь знаете, что скоро день рождения мистера Миллера?

Делия не знала, но кивнула, лишь бы от них отделаться.

– Ну так вот, мы скидываемся на подарок и подумали, что вы могли бы подсказать, что лучше купить.

– О! Ну...

– Я хочу сказать, вы ведь знаете его лучше, чем кто бы то ни было. Он ведь не курит? А то кажется, что мужчинам можно дарить только всякие штуки для курения.

– Нет, не курит, – сквозь зубы процедила Делия.

– Даже трубку?

– Даже трубку.

– Просто мистер Миллер всегда такой, знаете, солидный, и мы подумали, что он здорово смотрелся бы с трубкой. Может, все-таки стоит ее ему подарить?

– Нет, я думаю, что ему это совершенно не понравится, – твердо сказала Делия. – Ну! Была рада повидать вас, девочки.

Но Ким разглядывала Кэролла из-под длинных шелковистых ресниц.

– Ты не ходишь в «Старье», – сообщила ему девушка.

Кэролл покраснел и переспросил:

– Старье?

В наш колледж Дороти Андервуд, он ужасно старый, – пояснила она, жуя резинку. – Ты, наверное, не отсюда.

Да.

– Я так и подумала, потому что мы тебя раньше не видели.

Делия принялась есть, зная, что лучше не смотреть на Кэролла. Но сын только взял бутылочку с кетчупом и тщательно, методично полил им каждый кусочек картошки.

– Ну... – наконец сказала Ким, и школьницы двинулись к свободной кабинке, бросив напоследок: – Спасибо, Ди. Если что-нибудь придумаете...

Делия отхлебнула колы.

– Так кто он? – спросил Кэролл, отставив кетчуп. Бутылочка издала чмокающий звук.

Она смущенно оглядела кафе.

– Мужчина с трубкой, мама. Такой солидный мужчина, которого ты так исключительно хорошо знаешь.

– О! – Делия рассмеялась, но не совсем искренне. – Это совсем не так. Он – мой босс.

– Верно. – Он оттолкнул тарелку. – Теперь все складывается. Неудивительно, что ты не вернулась домой к пикнику.

– К пикнику?

– Папа сказал, что к этому времени ты будешь уже дома, но, думаю, теперь мне совершенно понятно, почему ты не вернулась.

Она уставилась на него:

– Папа сказал, что я вернусь к пикнику?

– Он говорил, что тебе просто нужно побыть одной и что ты возвратишься к концу лета. Мы на это рассчитывали. Он обещал. Сьюзи хотела, чтобы мы поехали и забрали тебя, но он сказал: «Нет. Оставьте маму в покое. Я гарантирую, что она вернется к нашему осеннему пикнику». А смотри, что получилось: ты не сдержала своего слова.

– Я не сдержала слова! – воскликнула Делия. – Это он давал слово! Я к этому не имею никакого отношения! И какое он имел на это право, хотела бы я знать? Кто он такой, чтобы давать гарантии того, что я буду дома?

– Ладно, мам. – Кэролл, понизив голос, украдкой посмотрел на Рика. – Давай не будем делать из этого проблему, хорошо? Постарайся успокоиться.

– Не смей говорить, чтобы я успокоилась! – взорвалась Делия и одновременно подумала, как же часто она говорила эту фразу раньше. «Не смей говорить мне, чтобы я успокоилась!» и «Я совершенно спокойна и собранна». Но она говорила это Сэму, а не Кэроллу. Все вернулось. Делию охватило прежнее чувство, что она не права, что она – легкомысленная, нестабильная, возбудимая (и естественно, чем больше она протестовала, тем более возбудимой казалась). Она схватилась за край стола обеими руками и произнесла: – Я совершенно спокойна и собранна.

– Ну хорошо. Я рад это слышать. – Кэролл взял политый кетчупом ломтик картошки и отправил его в рот с очевидным безразличием.

«Я рад это слышать» было одним из любимых ответов Сэма. Равно как и «если ты так говоришь, Ди» и «пусть будет, как ты захочешь». После чего муж мог спокойно перевернуть страницу или заговорить с мальчиками о каком-нибудь отвлеченном предмете. Сэм всегда был уверен, что прав, и дело было в том, что он действительно был прав в большинстве случаев. Когда он критиковал людей, которые ей нравились, Делия внезапно начинала замечать их изъяны. А когда критиковал Делию, она тут же начинала видеть себя никчемным маленьким насекомым, каковым он ее и считал. Как сейчас, например. Сэм пообещал, что она приползет домой к концу лета, и картина этого смиренного возвращения показалась ей настолько реальной, что Делия практически поверила, что это уже случилось. Идиотка, не могла даже исчезнуть как следует! В любом случае выходило, что она только уехала на время. Необходимо было забыть об этом.

Хотя ведь на самом деле она не приползла домой. Ни в конце лета, ни позже. До сих пор не приползла. И действительно самостоятельно устроила свою жизнь в городе, к которому Сэм не имел никакого отношения.

Поэтому, когда в кафе вплыла Белль со словами: – «Привет, Ди, я думала, мне показалось, что это ты», – Делия поднялась, чтобы порывисто обнять ее.

– Белль! – воскликнула она, когда запакованная в лиловое фигура обняла ее в ответ.

– Кто твой новый приятель? – спросила подруга.

– Это – мой сын Кэролл. Это – Белль Флинт. – Рука Делии все еще лежала на талии Белль. – Как ты поживаешь, Белль?

– Ну ты никогда не догадаешься, что произошло, хоть миллион лет гадай.

– А что? – поинтересовалась Делия со слегка преувеличенным энтузиазмом.

– Сейчас же поклянись, что ты не скажешь Ванессе. Это только между нами.

Но все это шоу было ни к чему, потому что как раз в этот момент Кэролл поднялся и пошел прочь из кабинки.

– До свидания, – пробурчал он, опустив голову.

– Кэролл? – Она уронила руку с талии Белль.

– Завтра вечером, – говорила Белль, – я приглашаю Горация Лэма в кино.

Горация Лэма? Делия удивилась, даже несмотря на то что в этот момент спешила за Кэроллом к выходу. Сын остановился у двери снаружи. «Кэролл, милый!» – позвала она.

Тинси пробиралась к ним по тротуару, у официантки была новая пышная прическа. Кэролл почти сбил ее с ног. Тинси вскрикнула:

– Ой! – отступила назад и подняла руку, чтобы потрогать прическу, словно боялась, что та отвалится. – Скажи мне правду, – обратилась она к Делии. – Ты действительно думаешь, что я выгляжу глупо?

– Ничуть, – ответила Делия. – Кэролл, подожди! Кэролл резко развернулся, его брови были нахмурены.

– Не думай обо мне, просто оставайся со своими новыми приятелями! – сказал он. – С сироткой Энни, и мистером Солидность, и маленьким хихикающим мальчиком, и Верандой, или как ее там...

– Ванессой, – машинально поправила его Делия. Но Тинси у нее за спиной спросила:

– Делия? С тобой все в порядке?

А Белль, стоявшая в дверях, произнесла:

– Дети. Но таковы уж они есть, я думаю..

– Я собирался оказать тебе услугу, – буркнул Кэролл.

– Какую, милый?

– Я хотел просветить тебя насчет того, что творится дома, но теперь неважно. Просто неважно. – Но все же не повернулся и не ушел. Казалось, что что-то держит его, сын стоял, раскачиваясь на скрипучих подошвах спортивных туфель. Делия не подходила ближе. Она стояла на расстоянии шести или восьми футов от него, с неподвижным, как маска, лицом.

– А что творится дома? – спросила она.

– Ой, да ничего. Ничего особенного! За исключением того, что твоя родная сестра заигрывает с твоим мужем, – выпалил ее сын.

– Элиза?

– А папа ничего в этом не понимает и только отмахивается, когда мы ему об этом говорим. Но мы все заметили – и я, и Сьюзи, и Рамсэй. Мы видим это каждый день, и чем все это кончится, тоже догадываемся.

– Элиза никогда бы этого не сделала, – с трудом выдавила Делия. Ей вспомнилась кушетка в гостиной, потенциальные невесты, рассаженные в ряд. «Когда я слышу слово «лето», мне чудится этот тающий запах». И сейчас ей показалось, что тогда Сэм бросил в сторону Элизы быстрый, внимательный, оценивающий взгляд, чего в реальности он не делал. Сейчас Делия поняла, что ничего невозможного в этом не было. Но сказала Кэроллу:

– Ты, должно быть, выдумываешь.

– О, а тебе есть до этого дело? – взорвался Кэролл, затем развернулся и побежал по Вест-стрит.

– Кэролл, подожди!

Делия быстро пошла следом (куда он мог убежать, в конце концов?). Сын перебежал через Джордж-стрит, на мгновение остановившись перед проезжавшим почтовым фургоном, и скрылся за углом. Делия пошла быстрее. Она заметила, как на Вест-стрит он направился южнее, мимо мистера Помфрета, который стоял в дверях своего офиса и разговаривал с посыльным. Отвернувшись, она пробежала мимо мистера Помфрета: меньше всего сейчас нужно, чтобы еще один знакомый позвал ее. На мгновение Делия потеряла Кэролла из виду, а потом снова увидела его у цветочного магазина. Мальчик вприпрыжку бежал по тротуару. Он, очевидно, направлялся на площадь. Хорошо: там можно вдвоем посидеть на скамейке. Передохнуть. Обговорить все это.

Но как только Кэролл пересек улицу, то остановился у одной из машин, припаркованных на площади. Возле серого «Плимута». Ее «Плимута». За рулем был Рамсэй. Делия узнала его такой родной квадратный профиль. Кэролл открыл пассажирскую дверцу и залез внутрь. Двигатель завелся, и машина выехала на проезжую часть.

Даже тогда Делия могла бы догнать их – автомобиль еще не набрал скорость. Но она осталась стоять там, где стояла, переводя дыхание, прижав одну руку к горлу.

Рамсэй был здесь, в городе. Он проехал весь этот путь, а потом не удосужился повидать мать. Сьюзи, наверное, тоже там, хотя Делия заметила в салоне только двоих человек.

Конечно, она это заслужила. Бессмысленно было это отрицать.

Она повернулась и пошла обратно в «Рик Рак». На нее свалилось слишком много всего.

Когда она вернулась к кафе, Белль и Тинси по-прежнему болтали у входа, Ким и Мариетта выпускали неровные колечки сигаретного дыма, а Рик подсовывал ее счет под бутылочку с кетчупом. Делия медленно сосчитала деньги и расплатилась, не забыв оставить на столе чаевые. Взяла сумку и пакет из магазина «Молодой мистер» и вышла за дверь, пройдя сквозь завесу ненатурального, химического запаха прически Тинси, через то повышавшийся, то понижавшийся тон Белль.

– Ты никогда не замечала, – говорила Белль, – что Гораций Лэм немного похож на Авраама Линкольна?

На углу Делия повернула на юг. Часы в «Оптике» показывали одиннадцать пятнадцать – до обеда было еще далеко, но она все равно пожалела о своем оставленном сэндвиче. К тому же соус был превосходен. С нежным сливочным вкусом, с множеством зернышек сельдерея. Одно или два застряли у нее в зубах, и, раскусив их, она ощутила их древесный, ароматный привкус. Делия сглотнула. Она почувствовала себя очень голодной, можно подумать, что она не ела несколько месяцев. И она была совершенно опустошенной.