Текст книги "Дело испуганной машинистки"

– Да, – кивнул Мейсон, – припоминаю, что газеты расписали на все лады эту историю.

– Шумиха в газетах тоже входила в их планы. Несчастный «ревнивец», разумеется, не забыл перед прыжком в воду надеть на себя драгоценный пояс. Он был отличным пловцом и без труда мог добраться до катера, который ожидал его в условленном месте, а позднее он и очаровательная Ивонна должны были разделить не одни только лавры, заработанные ими. И все это было задумано с единственной целью одурачить таможенников! Замысел удался, кроме одного пункта: Монрой Векстер не появился у своей подружки. Ивонна жила в уединенном отеле, как было договорено, и ждала встречи. Ожидание затянулось…

– Может, Векстер решил, что целый улов лучше половины? – спросил Мейсон.

Ирвинг с сомнением покачал головой:

– Как будто прелестная Ивонна, потеряв терпение, отправилась к их сообщнику на катер, и тот ей сказал, что Векстер вообще не появлялся. По всей вероятности, у него случились судороги, когда он под водой добирался до его суденышка, боясь высунуть наверх голову.

– Все это происходило в водах США? – поинтересовался Мейсон.

– Как раз у самой гавани Лос-Анджелеса.

– Днем?

– Нет, на рассвете.

– Хорошо. Было сделано предположение, что Векстер утонул, – сказал Мейсон. – И что же дальше?

– Ивонна Мансе заподозрила нечестную игру. Она решила, что их сообщник мог утопить Векстера, чтобы завладеть камнями. Возможно, она была в конечном счете права. Но, естественно, не сказала бы ни слова, если бы таможенники не стали, в свою очередь, кое о чем догадываться и не дали знать полиции. Ну а та подвергла восхитительную Ивонну допросу после того, как выяснилось, что за десять месяцев до этого они с Векстером уже путешествовали на другом судне в качестве законных супругов.

– И тут Ивонна Мансе разоткровенничалась? – спросил Мейсон.

– Еще как. Выложила все, что знала. И приплела Джона Джефферсона, который якобы занимался реализацией контрабандных драгоценностей. Тогда полиция сильно заинтересовалась личностью последнего и вчера, получив на основании показаний Ивонны Мансе, данных ею под присягой, ордер на обыск, нагрянула в нашу контору.

– И обнаружила на сто тысяч драгоценных камней?

– Обнаружила стоящий набор камней, – ответил Ирвинг. – Скажем, одну треть контрабандной партии.

– А остальные две трети?

Ирвинг пожал плечами.

– Где нашли камни?

– Там, куда их кто-то очень ловко подсунул. Может быть, вы помните ту суматоху, которая поднялась, когда в нашу контору проникла незваная гостья. Полиция попросила нас тогда проверить, не было ли что-нибудь похищено. Нам и в голову не пришло проверить, не было ли что-нибудь подложено.

– Где же были найдены бриллианты?

– В пакете, прикрепленном лейкопластырем к задней стенке ящика письменного стола.

– Ну и что же сказал Джефферсон по поводу этой находки?

– Что он мог сказать? Для него все это было такой же неожиданностью, как и для меня.

– Вы можете поручиться за достоверность этих фактов? – спросил Мейсон.

– За это я ручаюсь, но я не могу отвечать за романтические бредни Джона, желающего во что бы то ни стало выгородить эту девушку.

– Это та же особа, которая проникла в контору?

– Полагаю, что да. С Джоном случился бы обморок, он навеки перестал бы со мной разговаривать, если бы я осмелился высказать ему такое предположение. Когда дело касается женщин, с ним нужно обходиться крайне деликатно. Но если говорить откровенно, вам, я уверен, не обойтись без этой девицы. И тогда Джефферсон перестанет сотрудничать с вами и станет вашим смертельным врагом.

Мейсон, казалось, задумался над этой перспективой.

– Ну? – спросил Ирвинг.

– Выписывайте чек на две тысячи долларов, – сказал Мейсон, – в счет пятитысячного гонорара.

– Что вы имеете в виду?

– В такую сумму я оцениваю всю работу.

– Включая детективов?

– Нет, я называю свой гонорар. Все дополнительные расходы за ваш счет.

– Черт бы вас побрал! – взорвался Ирвинг. – Если бы эти остолопы в главной конторе не упомянули задаток в две тысячи долларов, я бы уговорил вас взяться за это дело вообще за две тысячи.

Мейсон сидел с невозмутимым видом, глядя на Ирвинга.

– Ну, раз дело сделано, об этом больше не стоит разговаривать, – проворчал Ирвинг, вынимая из бумажника заранее выписанный на имя Мейсона чек и протягивая его адвокату.

Мейсон кивнул Делле:

– Выдай расписку, только обязательно укажи в ней, что эти две тысячи получены в качестве задатка в пользу Джона Джефферсона.

– С какой целью? – спросил Ирвинг.

– Просто чтобы подчеркнуть, что я не ответствен ни перед вами, ни перед вашей конторой, а только перед своим клиентом.

Ирвинг на секунду задумался.

– Есть сомнения? – поинтересовался Мейсон.

– Нет. Насколько я понял, вы готовы пойти против меня, если это будет в интересах вашего клиента?

– Вы поняли совершенно правильно.

Ирвинг усмехнулся:

– Меня это не волнует. Я даже готов пойти дальше. Если случится так, что обстановка начнет накаляться, вы можете рассчитывать на меня: я всегда вам подыграю. Согласен, в крайнем случае, на роль исчезнувшего свидетеля.

Мейсон покачал головой:

– Не пытайтесь придумывать правила игры, предоставьте это мне.

Ирвинг протянул руку:

– Просто я хочу, чтобы вы поняли мою позицию, мистер Мейсон.

– Пожалуйста, поймите и вы мою, – ответил адвокат.

Глава 5

Как только Ирвинг вышел из кабинета, Мейсон посмотрел на Деллу:

– Ну?

– Ну? – в свою очередь спросила она.

– Смешно сказать, но я был вынужден принять это предложение в целях самозащиты.

– Как это?

– А в противном случае, располагая известными сведениями, но не имея подзащитного, я бы чувствовал себя в высшей степени скверно.

– А теперь?

– Теперь у нас имеется клиент, которого мы обязаны защищать. Адвокат, представляющий клиента в деле об убийстве, не обязан бежать в полицию со своими сомнениями, догадками и выводами, тем более если он полагает, что такими действиями нанес бы вред своему подзащитному.

– А как насчет сокрытия информации?

– Какой, например?

– Например, той, что мы приютили у себя молодую женщину, которая в нашей конторе спрятала бриллианты.

– Мы не знаем, что она их спрятала.

– В таком случае что ей было нужно в конторе Джефферсона?

– Мы не знаем, что это была та же самая женщина.

– Но это резонное предположение?

– Делла, допустим, что она была самой обычной машинисткой, которая случайно оказалась в здании. Мы побежим в полицию с кучей подозрений, полиция сообщит эту историю в газеты, а эта девица предъявит нам иск за оскорбление личности.

– Понятно, – улыбнулась Делла. – Я вижу, у меня нет ни малейшего шанса переубедить вас.

– Правильно.

– Могу я задать вам вопрос, шеф?

– Какой?

– Полагаете ли вы, что приглашение защищать интересы Джона Джефферсона является чистой случайностью?

Мейсон стал задумчиво поглаживать подбородок.

– Ну? – поторопила его Делла.

– Я уже думал об этом, – признался он. – Конечно, то, что я довольно известный специалист по судебным делам, что моя контора находится на том же этаже, что и контора Ирвинга, означает, что он мог слышать обо мне и рекомендовать меня правлению компании.

– Но он ясно сказал, что он этого не делал, что его кто-то опередил.

Мейсон кивнул.

– Ну? – спросила Делла.

– Молчу, – засмеялся адвокат.

– Так что же мы будем делать?

– Я отправляюсь в фотомагазин и покупаю там аппарат для фотографирования отпечатков пальцев. А ты пойдешь в другой магазин, где приобретешь соответствующий осветитель. Попробуем сами обработать следы, оставленные на резинке.

– Потом?

– Потом мы увеличим снимки таким образом, чтобы были видны только следы пальцев, а не резинка.

– И что дальше?

– Надеюсь, что к этому времени мы уже сумеем найти девушку, оставившую эти отпечатки, и получим у нее необходимую информацию. Знаешь что, поезжай-ка ты за аппаратом, а я пока схожу и потолкую с Полом Дрейком.

– Шеф, – с сомнением в голосе спросила Делла, – не слишком ли это рискованно?

Мейсон весело засмеялся:

– Конечно нет, глупенькая.

– Не лучше ли как-то обезопасить себя?

Мейсон покачал головой:

– Мы защищаем клиента, Делла. Опиши-ка мне эту девушку, и как можно подробнее.

– Ну, на мой взгляд, ей лет двадцать пять – двадцать шесть, рост пять футов два дюйма, волосы у нее золотисто-каштановые, глаза – карие, очень выразительные. Она очень миленькая, изящная, удивительно пропорционально сложена.

– Фигура хорошая?

– Превосходная.

– Как она была одета?

– Это я прекрасно запомнила, потому что при виде этой девушки подумала, что, судя по ее одежде, она скорее напоминает клиентку, чем девушку, работающую по найму в машинописном бюро. На ней были великолепно сшитый костюм из серой фланели, ярко-синие туфли… ага, припоминаю, носки туфель были отделаны белой строчкой. Такого же цвета замшевая сумочка. Белые перчатки. Дайте-ка вспомнить… Нет, никакой шляпки не было. Волосы причесаны «колосом». Все очень аккуратно и элегантно. Она не снимала жакетку во время работы, но мне кажется, что под ней у нее был надет голубой свитер: она расстегнула верхнюю пуговицу костюма, поэтому я сумела это разглядеть.

Мейсон улыбнулся:

– Женщины ничего не упустят в отношении внешности других. Что же, твое описание достойно всяческих похвал. Напечатай-ка мне его, только не на бланке, а на простом листе бумаги.

Мейсон подождал, пока Делла сделала это, потом сказал:

– Теперь, Делла, поезжай за аппаратом. Купи заодно пленку, увеличитель – все, что нам может понадобиться. Только не вздумай проговориться, для чего все это нам нужно!

– Аппарат для съемки отпечатков пальцев – разве это не говорит само за себя?

– Пожалуй, ты права. Знаешь что? Лучше сходи в бюро проката. Тогда можно будет сказать «невзначай» владельцу, что мне нужно допросить человека, имеющего такой аппарат, и я хочу просто узнать, как он действует.

Делла понимающе кивнула.

Мейсон взял отпечатанное ею описание и отправился с ним в контору Дрейка. Он открыл дверь в приемную и спросил у девушки, сидевшей за коммутатором:

– Дрейк у себя?

– Да, мистер Мейсон. Предупредить, что вы пришли?

– У него кто-нибудь есть?

– Никого.

– Тогда не предупреждайте.

Мейсон уверенно вошел в небольшую приемную, отделенную перегородкой от длинного коридора, вдоль которого размещалось множество комнатенок для агентов Пола.

Кабинет самого Дрейка был несколько просторнее. Строгая надпись гласила:

ПОЛ ДРЕЙК

Без доклада не входить

Мейсон не стучась распахнул дверь.

– Ага, наконец-то! – воскликнул Пол Дрейк. – А я думаю, где это ты пропадаешь?

Мейсон удивленно приподнял брови.

– Не делай невинной физиономии, Перри. Руководство Южноафриканской компании по экспорту алмазов справлялось о тебе по телефону… Они звонили по этому поводу управляющему.

– Ты не знаешь, они спрашивали именно обо мне или просто просили его рекомендовать адвоката?

– Нет, они назвали твое имя. Но им хотелось узнать про тебя все.

– Что он им сказал?

Дрейк подмигнул:

– Денежки тебе ведь заплатили, а?

– А что тебе известно, Пол? В чем там, собственно, дело?

– Знаю только, что кого-то обвиняют в убийстве, ну а судя по стремительности действий полиции, у них есть чье-то «чистосердечное» признание, которому они безоговорочно верят.

– Такие признания, как правило, перекладывают вину на плечи другого и позволяют действительно виновному выйти сухим из воды!

– Возможно, – согласился Пол. – Так что мы делаем?

– Принимаемся за работу.

– Какого рода?

– Прежде всего я хочу найти одну девушку.

– Хорошо. Чем я должен руководствоваться?

Мейсон протянул ему описание внешности, сделанное Деллой Стрит.

– Превосходно. Я могу спуститься вниз, встать на углу и на протяжении обеденного перерыва отловить тебе с десяток девиц, отвечающих этим приметам.

– Прочти внимательно, она не совсем обычная.

– Если бы речь шла об обычной особе, я бы приволок тебе тысячу.

– Ох, Пол! Придется сузить круг поисков.

– Каким образом?

– Эта девушка – превосходная машинистка. Скорее всего, она где-то занимает ответственное секретарское место.

– Если только она не была превосходной машинисткой, пока не выскочила замуж!

Мейсон на секунду задумался, потом негромко добавил:

– У нее имеется опыт работы с юридическими документами.

– Откуда это известно?

– Этого я не могу тебе сказать.

– Ладно. Так что мне делать?

– Придется тебе открыть мнимую контору. Помести в юридические газеты и журналы объявление о том, что требуется молодая привлекательная секретарша, умеющая хорошо печатать на машинке. Я не уверен, что эта девушка знает стенографию. Поэтому ты ограничишься замечанием, что знание стенографии весьма желательно. Ты укажешь зарплату в двести долларов в неделю…

– Перри, дорогой! Но ведь после этого машинистки со всего города побегут ко мне гурьбой. Они сметут с лица земли мою контору и меня вместе с ней.

– Подожди минутку, – сказал Мейсон, – ты же не знаешь моего плана.

– Не знаю, святая правда.

– В объявлении должно быть оговорено, что машинистка для получения работы должна сдать экзамен на скорость печатания. Девушка, которая интересует нас, наверняка уже где-то работает. Поэтому наше предложение должно выглядеть достаточно заманчивым, иначе оно ее не заинтересует. Кроме того, в рабочее время она у нас не появится. Так что укажи в объявлении часы приема от полудня до семи вечера.

– Я должен арендовать обставленное конторское помещение?

– Совершенно верно.

– Тогда можешь сразу внести в расход замену ковра в этом помещении. Его сотрут каблуки любительниц крупных заработков… Как, черт возьми, я узнаю, что к нам пришла нужная особа?

– Именно к этому я и подхожу… Тебе придется на самом деле проверять квалификацию всех девушек. Будь предельно твердым в требованиях. Кстати, не очень-то многие умеют печатать так быстро и аккуратно. Пусть при проверке присутствует опытная секретарша… Если девица хватается за ластик, можешь сразу же браковать ее. Та, что нам нужна, заставила машинку стучать, как пулемет.

– Хорошо, а что потом?

– Когда будут отобраны все претендентки по квалификационным признакам, побеседуй с ними лично, приглядись, нет ли среди них такой, которая подходит под наше описание. Попроси их показать тебе водительские права. У девушек такой квалификации не может не быть собственной машины! Вот здесь-то и сработает ловушка!

– Какая ловушка?

– Я сегодня собираюсь прислать тебе фотоснимок отпечатка большого пальца ее правой руки. Конечно, он не будет отличного качества, но ты по нему сумеешь опознать нужную нам девицу. Когда ты попросишь у них водительские права, найди повод выйти из комнаты. Можешь, например, сказать, что пришла еще одна претендентка, с которой тебе нужно перекинуться парой слов. Или что тебе надо ответить на телефонный звонок. Придумай что-то в этом роде. Удостоверения девушек унесешь с собой и быстренько сравнишь имеющиеся отпечатки большого пальца правой руки владелицы со снимком. Больше половины из них ты отбросишь с первого взгляда. Возможно, на другую придется потратить больше времени. Главное, если среди этих машинисток окажется та, что нас интересует, мы ее таким образом опознаем наверняка.

– Что потом?

– Спишешь имя и адрес с водительских прав. Тогда она не сможет назвать вымышленное имя. И сразу же вызывай меня.

– Дальше?

– Мне кажется – правда, это всего лишь догадка, – что девушку зовут Мэй. Так что, если тебе придется встретить некую Мэй, подходящую под данное описание и умеющую печатать как черт, держи ухо востро, приступая к детальной проверке.

– Когда у тебя будет этот снимок?

– Где-то после полудня.

– Не мог бы ты хотя бы в общих чертах объяснить, в чем дело?

Мейсон подмигнул детективу и покачал головой:

– Будет лучше, если ты ничего не будешь знать, Пол.

– Ага, дело из таких делишек? – В голосе Дрейка не слышалось никакого энтузиазма.

– Нет, – покачал головой Мейсон, – но просто, как говорится, береженого и бог бережет. Я хочу быть уверенным, что, если что-нибудь не сработает и придется принимать срочные меры, я сумею со всем справиться один.

Глава 6

Мейсон сидел в комнате посетителей в тюрьме и внимательно следил за выражением лица Джона Джефферсона.

Его клиент оказался высоким человеком, который прекрасно держал себя в руках, не суетился и не нервничал и вообще производил впечатление чистокровного британца.

Мейсон попытался вывести его из состояния олимпийского спокойствия.

– Вам предъявлено обвинение в убийстве, – начал он.

Джефферсон холодно посмотрел на адвоката:

– В противном случае я вряд ли находился бы здесь, не так ли?

– Что вы можете сообщить по данному делу?

– Практически ничего, кроме того, что я знал Векстера, если это то, что вас интересует.

– Как вы с ним познакомились?

– Он явился в нашу контору в Южной Африке, представился крупным американским оптовиком и заявил, что желает приобрести алмазы. Наша компания, как правило, не торгует необработанными алмазами, если это только не промышленные камни.

– Векстеру как раз требовались необработанные алмазы?

– Совершенно верно.

– И вы ответили, что такие камни продать ему не можете?

– Поймите, мистер Мейсон, мы должны быть прежде всего тактичными с клиентами. Мистер Векстер обещал стать постоянным покупателем, и к тому же он расплачивался наличными.

– Что же вы сделали?

– Мы показали ему несколько бриллиантов, но они его не заинтересовали. Он сказал, что ему нужны необработанные камни, так как огранкой занимается его фирма, и пояснил, что по условиям сделки должен лично отобрать алмазы, непосредственно на разработках.

– Зачем?

– Этого он не говорил.

– И его не спрашивали об этом?

– Мы не задаем лишних вопросов и не вмешиваемся в чужие дела, мистер Мейсон.

– И как вы договорились?

– Мы сошлись на том, что Векстер отберет алмазы, мы их ограним и отполируем и уже в готовом виде доставим ему через нашу парижскую контору.

– Какова стоимость бриллиантов?

– Оптовая или розничная?

– Оптовая.

– Намного меньше, чем если бы камни продавались по одному.

– Насколько меньше?

– Не могу сказать.

– Почему?

– Это тайна фирмы.

– Но ведь я ваш поверенный!

– Совершенно верно.

– Послушайте, вы англичанин?

– Нет.

– Американец?

– Да.

– Сколько лет вы проработали в британской компании?

– Пять или шесть лет.

– Вы стали настоящим англичанином! Но учтите, мистер Джефферсон, когда вы предстанете перед присяжными, вы, возможно, пожалеете о своем английском произношении и снобизме. Американские присяжные желают видеть у американского гражданина американские манеры.

Губы Джефферсона слегка изогнулись в усмешке.

– Если при вынесении решения они будут руководствоваться своими личными чувствами, мне останется только презирать их!

– Это, конечно, разобьет им сердца! – улыбнулся Мейсон.

– Я думаю, мистер Мейсон, будет лучше, если вы с самого начала уясните, с кем имеете дело. По моему мнению, человек должен следовать раз и навсегда избранным принципам. Я бы скорее согласился умереть, чем поступиться своими убеждениями!

– Дело ваше, – сказал Мейсон, – но я обязан вас предупредить, что таким образом вы сами себе копаете могилу. Вы больше не встречались с Векстером?

– Нет, сэр. Сделка осуществлялась через парижское отделение.

– Через Ирвинга?

– Не обязательно. Там есть и другие сотрудники.

– Вы читали о происшествии на теплоходе и о предполагаемой кончине Векстера?

– Да.

– Вы по этому поводу что-нибудь сообщили своей администрации?

– Нет, разумеется.

– Вам было известно, что Векстер имел при себе целое состояние в бриллиантах?

– Я предполагал, что «целое состояние в бриллиантах» было ему доставлено через наше парижское отделение. Разумеется, я не мог знать, как он им распорядится.

– Вы не высказывали никаких предположений администрации?

– Конечно нет. Наши торговые сделки весьма конфиденциальны.

– Но вы, несомненно, обсуждали его смерть со своим партнером Ирвингом?

– Отнюдь не с партнером. С сотрудником фирмы, с личным другом, но не…

– Очень хорошо, с вашим помощником, – поправился Мейсон.

– Да, я это с ним обсуждал.

– Были ли у него какие-нибудь идеи на этот счет?

– Ничего конкретного, хотя кое-что в этом деле выглядело весьма подозрительно.

– Вам не приходило в голову, что эта история могла явиться ловко задуманным планом контрабанды?

– Я предпочитаю не распространяться на эту тему, мистер Мейсон. Могу только повторить, что в данном деле имелись кое-какие подозрительные обстоятельства.

– Вы их обсуждали с Ирвингом?

– Да, как представитель компании со своим сотрудником. Однако я предпочитаю не вдаваться в подробности и не повторять, что именно я тогда говорил. Не забывайте, мистер Мейсон, что здесь я являюсь не просто Джоном Джефферсоном, а представителем весьма уважаемой компании.

– Безусловно, но только в том смысле, что вас направила сюда ваша фирма. Однако в тюрьму-то посадили именно мистера Джона Джефферсона, а не представителя фирмы по экспорту алмазов.

– Вы правы, конечно…

– Как я понял, полиция нашла в вашей конторе бриллианты?

Джефферсон кивнул.

– Откуда они появились?

– Мистер Мейсон, я не имею об этом ни малейшего понятия. Я нахожусь в конторе всего часов шесть из двадцати четырех. Полагаю, что администрация выдает уборщицам запасные ключи. В контору постоянно заходят посторонние. Полиция даже говорила, что туда влезли воры…

– Молодая девушка, – уточнил Мейсон.

– Да, как будто бы женщина.

– Вы не предполагаете, кто это мог быть?

– Не имею представления!

– Вы знакомы с какой-нибудь молодой женщиной здесь, в городе?

Джефферсон заколебался.

– Вы знаете кого-нибудь? – настаивал Мейсон.

Джефферсон посмотрел ему в глаза и ответил:

– Нет.

– А не стараетесь ли вы кого-нибудь выгородить? В данный момент я не спрашиваю, почему вы это делаете. Меня интересует только, делаете вы это или нет.

– Нет.

– Вы понимаете, что дело примет крайне серьезный оборот, если вы попробуете фальсифицировать факты?

– Разве в этой стране закон не исходит из того, что подсудимый считается невиновным до тех пор, пока не докажут совершенно убедительно его вину?

Мейсон согласно кивнул.

– Они этого никогда не сумеют сделать, – заверил Джефферсон.

– Возможно, у вас больше не будет возможности рассказать мне, что вы знаете, – предупредил его Мейсон.

– Я уже все рассказал.

– Вы не переписывались с какой-нибудь молодой девушкой, проживающей здесь, перед тем как приехать сюда из Южной Африки?

И снова Джефферсон заметно заколебался, однако твердо отчеканил:

– Нет.

– Полиция говорила вам, что в вашу контору забралась какая-то молодая женщина?

– Которая открыла дверь ключом?

– Вы не передавали ключ какой-нибудь женщине?

– Нет. Определенно нет.

Мейсон начал выходить из себя.

– Послушайте, Джефферсон, если вы хотите кого-то выгородить, расскажите мне все, и я попытаюсь вам помочь. В конце концов, я представляю вас и, следовательно, действую в ваших интересах. Нет ничего глупее и опаснее, чем пытаться обмануть собственного адвоката. Вы должны понимать, к чему это может привести!

– Я понимаю.

– И вы никого не покрываете?

– Никого.

– Прокуратура уверена, что располагает убедительными уликами, изобличающими вас, в противном случае она не действовала бы так решительно.

– Полагаю, что окружной прокурор, как и любой смертный, может ошибаться.

– Безусловно. Но даже если допустить, что случилось именно это, мы должны доказать, что обвинение введено в заблуждение. Вы же мне совершенно не желаете помочь.

– Какой помощи вы от меня ждете, мистер Мейсон? Допустим, что вы завтра пойдете к себе в контору и застанете там полицию. Допустим далее, что они заявят, что нашли в вашем кабинете похищенные ценности, и я вас попрошу рассказать мне все как было. Что вы мне расскажете?

– Я бы попытался ответить на ваши вопросы.

– Я ответил на все, что вы мне задавали.

– У меня есть основания предполагать, что здесь, в городе, проживает молодая женщина, которую вы хорошо знаете.

– Вы ошибаетесь.

Мейсон поднялся:

– Ну что же, дело ваше!

– Наоборот, мистер Мейсон, я считаю, что теперь это уже наше дело!

– В том смысле, в каком вы подразумеваете, вы правы. И можете не сомневаться, свое дело я доведу до конца.

И адвокат сделал знак охраннику, что разговор закончен.